С их стороны: Кисе Рёта (джен)

Кисе Хитоми, раздраженно стуча каблуками, шла к дому, волоча за собой чемодан на колесиках. Да уж, мама и папа в своем репертуаре. И какого черта им понадобилось уезжать на какую-то конференцию именно в тот день, когда она приезжает? Ей стольких трудов стоило выкроить два выходных дня между съемками, чтобы повидаться с родителями и братиком, а они предпочли слет хирургов общению с собственной дочерью. Впрочем, сколько она себя помнила, так было всегда. Ну, хоть с Рётой пообщается — и то хлеб. Интересно, насколько вырос её маленький братец за последние полгода?

Хитоми повернула ключ в замке, открыла дверь и как ни в чем не бывало прокричала:

— Я дома!

Раздавшееся в ответ бурчание из глубины дома ничуть не походило на радостную встречу брата и сестры.

Она разулась, пересадила через порог чемодан и побрела по дому в поисках Рёты.

Тот обнаружился в гостиной на диване.

Первое, что бросилось ей в глаза — полупустая бутылка пива и стакан на журнальном столике. Несколько уже пустых валялось рядом с диваном. Выглядел юный алкоголик преотвратно — красные глаза, всклоченные волосы и ничего не выражающий взгляд.

— Отец тебя убьет, — только и могла вымолвить Хитоми. Сколько она себя помнила, младшенький никогда не пил больше пары бокалов. Даже в свой день рождения с друзьями тот всегда возвращался домой почти трезвым, а тут…

— Плевать, — отмахнулся от неё брат, едва ворочая языком, — возможно, именно тогда я не буду чувствовать себя таким уродом, — простонал он, опрокидывая в себя еще один стакан.

— Рёта, что случилось? — обеспокоенно спросила она. — Ты поссорился с девушкой?

— Если бы, — вздохнул Рёта, запуская пальцы в волосы, еще больше ероша их. — Хитоми, твой брат — полный козел, — наливая еще одну порцию пива из бутылки, сообщил он. — Как, впрочем, и все мы, — с мрачным удовлетворением добавил он, салютуя бокалом одной из двух фотографий в рамках, стоящих на журнальном столике.

К её большому удивлению, на фото были запечатлены шестеро ребят в баскетбольной форме средней школы Тейко. В центре стоял очень бледный голубоглазый и голубоволосый парень. На фоне остальных парней, в том числе и её брата, он казался дорогой фарфоровой куклой — даже и не верилось, что он тоже баскетболист. Может быть, талисман команды?

«Какой милый, — пронеслось в голове у Хитоми. — Приковала бы к батарее и тискала бы до посинения…».

Этого паренька одной рукой прижимал к своей богатырской груди смуглый здоровяк, положив подбородок ему на макушку. По правую руку от милашки с голубыми волосами стоял Рёта, облокотившись на его плечо. По левую — в той же позе замер почти двухметровый верзила с фиолетовыми волосами и отмороженным видом. По краям, старательно делая вид, что их сюда запихнули насильно, стояло еще двое: невысокий красноволосый крепыш и высокий зеленоволосый парень ботанистой наружности в стильных очках с толстой оправой. Знаменитое Поколение Чудес — догадалась девушка. Но разве их было не пятеро?

— Это было снято за месяц до того дня, с которого все полетело в Тартарары, — грустно произнес Рёта.

— И что, все здесь козлы? Даже этот милашка? — недоверчиво спросила она, указав на заинтересовавшего её паренька.

— Куроко-чи? Да, ты точно моя сестра, — невесело усмехнулся Рёта. — Он уж точно нет, а вот все мы — да.

— И кто же этот симпатяжка? И почему он в форме игрока основного состава?

— Да потому что это — шестой игрок Поколения Чудес, — с какой-то затаенной гордостью ответил ей братишка.

— Он? — недоверчиво переспросила Хитоми. — Такой маленький?

— Куроко Тецуя — так же известный как Невидимый распасовщик Тейко, — с пафосом произнес юный алкоголик.

— Кто-кто? — на свою голову переспросила она.

Лучше бы не спрашивала. В ответ Рёта вывалил на неё целый ворох какой-то странной, не имеющей никакого отношения к реальному баскетболу информации. «Свет», «тень»… что за бред?..

— Куроко-чи такой удивительный, — протянул её брат, беря в руки вторую фотографию, на который был изображен он сам и шестой игрок Поколения Чудес. — А мы все испортили.

— Да что случилось-то? — не выдержала Хитоми.

Если честно, этот Куроко Тецуя ей уже не слишком нравился. Младшему братишке было больно, а она очень не любила, когда её маленькое солнышко обижали.

Рёта задумчиво перелил в бокал остатки пива из бутылки.

— Тебе уже хватит, — твердо произнесла Хитоми, выхватывая из его рук стакан и в два глотка осушая его — судя по всему, разговор им предстоит не из лёгких.

И тот, как обычно, молча с ней согласился.

— Это произошло на нашем междусобойчике в честь победы на очередных соревнованиях, — поджав ноги и обняв их руками, начал рассказ юный алкоголик. Он словно бы не заметил, что у него забрали стакан. — Куроко-чи тогда заснул прямо за столом, а мы продолжили праздновать. Дело дошло до алкоголя. Я выпил свою норму и угомонился, а ребята… ребята продолжили. В какой-то момент я поймал себя на том, что бездумно разглядываю Куроко-чи. Это заметил и Аомине. Он был уже достаточно пьян, чтобы заявить: «Ты хорошо потрудился на благо команды, Кисе, думаю, тебя нужно поощрить. Моя «тень» тебя устроит? Победишь меня один на один — и Куроко будет играть с тобой».

— Что, вот так прямо и сказал? — недоверчиво переспросила она. — Вот урод!

— У него тогда уже начался сдвиг на собственной исключительности, мол, его может победить только он сам и все такое… Аомине-чи заявил нам, что уже достиг вершины и ему больше не нужна поддержка Куроко-чи, чтобы победить, а вот мы можем его забирать.

— Я надеюсь, ты не согласился? — подозрительно спросила Хитоми.

Ей уже стало жаль этого паренька. Это же надо иметь таких друзей? С ними и никаких врагов не надо.

— Как тебе сказать, — вздохнул Рёта. — На следующий день ребята тактично сделали вид, что забыли о том, что мне предложил Дайки. А я нет.

— Мда уж, ты действительно козел, — выдохнула Кисе — такого от своего брата она уж точно не ожидала. — И почему ты решил в этом участвовать?

— Это сложно объяснить словами, сестрёнка, — пожал плечами он. — Но с тех пор, как мне довелось сыграть в паре с Куроко-чи, я отчаянно завидовал Аомине-чи. Завидовал, но понимал, что из нас он самый яркий «свет» и что мне такое счастье даже и не мерцает.

— Но, как я понимаю, это еще не все, — поспешила уточнить Хитоми.

— Ты права, не всё, — взъерошил волосы брат. — После того празднования всё сильно изменилось, мы изменились. С каждым выигранным матчем все больше и больше отдалялись друг от друга, все больше и больше убеждались в своей исключительности. Принцип «Все для победы» стал смыслом нашего существования, и постепенно мы стали друг другу почти чужими людьми. Единственное, что нас связывало, это баскетбол. Куроко-чи пытался быть связывающим звеном между нами, но мы вели себя как настоящие кретины. Наконец ему надоело долбиться в возведенные нами стены, и он покинул команду.

— Так это было полгода назад. Сейчас-то что стряслось?

— Да все из-за этого громилы заокеанского, — выдохнул сквозь зубы братишка. — Вот чего ему не сиделось в своей Америке?

— Так, стоп, я чего-то не врубаюсь, — перебила его она. — О чем вообще речь?

— Да о Кагами Тайге, новом «свете» Куроко-чи. Здоровый, наглый и самоуверенный придурок — в общем, Аомине номер два. Тот хотя бы играть умеет, а этот… — тут Рёта презрительно фыркнул, — сам из себя ничего не представляет, только на таланте Куроко-чи и выезжает. Имел сомнительное удовольствие познакомиться с ним, когда зашел в Сейрин. В их команде неплохие игроки, с хорошим потенциалом, но ни один из них не достоин даже стоять рядом с ним, особенно этот Кагами. Мне так захотелось показать ему и Куроко-чи, насколько он жалок, что я спровоцировал его на небольшой поединок.

— И что было дальше? — заинтересовалась Хитоми.

— Разумеется, твой брат с легкостью опустил ниже плинтуса неудачника, — самодовольно усмехнулся Рёта. — Без Куроко-чи он ни на что не годен. Но на товарищеском матче Кайдзе и Сейрин мне не так повезло.

— Ты проиграл? — ахнула она.

— Да, впервые в жизни, — неожиданно тепло улыбнулся братец. Странная реакция — не могла не отметить Хитоми. — Но зато потом я снова сыграл с Куроко-чи.

— Рада за тебя, — хмыкнула Кисе. — Так по какому поводу пьем?

— Несколько дней назад Сейрин обыграла еще одну команду с игроком Поколения Чудес. Об этом не смог не узнать Аомине — слухи в нашей среде разносятся быстро. Сегодня, хотя, скорее всего, уже вчера, он поставил на место Кагами. Ни я, ни Мидорима-чи не захотели пропускать такого и тоже пришли на спортивную площадку.

— Попинать поверженного соперника, — понимающе усмехнулась она. — Как это по-нашему!

— Да, но Кагами оказался не так прост, как мы предполагали. Он заявил нам, что мы сами виноваты в том, что Куроко-чи бросил нас, будто из-за нас он какое-то время ненавидел баскетбол. «Я едва не стал таким же, но он остановил меня. И то, что он не сделал этого ни для кого из вас, только показывает его отношение к вам» — сказал он нам.

— И каким образом этот милашка остановил его?

— Врезал, когда этого придурка понесло на тему собственной исключительности прямо во время игры, — пожал плечами Рёта. — А потом прочистил ему мозги. Но самое обидное, что когда ночью Кагами уходил с площадки, он дал нам понять, что ни один из нас не был важен для Куроко-чи, раз он не стал в свое время останавливать нас. Мне сразу вспомнился тот разговор во время празднования и предложение Аомине-чи. Я себя такой сволочью почувствовал… Ведь Кагами, будь он сотню раз проклят, прав. Мы просто эгоистичные мальчишки, которые слишком поздно заметили, что потеряли кого-то очень важного, а теперь пытаемся перевалить все с больной головы на еще более больную.

— Знаешь, братец, на твоем месте, я бы завтра нашла этого твоего Куроко и рассказала бы ему все то, что ты мне тут вывалил, — немного помолчав, посоветовала Хитоми.