Эйдос (джен)

От­вра­титель­ная то­щая ста­руха с крас­ны­ми ог­ня­ми из глаз­ниц вы­сох­ше­го ли­ца, по­хоже­го на че­реп, с от­де­лен­ны­ми от те­ла кос­тля­выми су­хими ру­ками, слю­нявой че­люстью… Ужас­но, но имен­но это опи­сыва­ло внеш­ность Чу­мы-дель-Торт. А суть еще страш­нее…

Ха­ос бу­шевал внут­ри, разъ­едая плоть и рас­су­док. Мо­гущес­твен­ная не­урав­но­вешен­ная си­ла, на­пол­ня­ющая Чу­му, час­тень­ко бра­ла кон­троль в свои ру­ки. Чу­ма се­яла раз­дор и смерть. Вы­вора­чива­ла на­из­нанку все то, что це­нило че­лове­чес­тво, и пре­под­но­сила в ис­ка­жен­ном ви­де. Ей нуж­но бы­ло толь­ко од­но: раз­ру­ха и па­ника, ведь нет ни­чего прек­расней че­лове­чес­кий эмо­ций. Ей не тре­бова­лись да­же эй­до­сы. За­чем? Свет, ть­ма — все это лишь зву­ки, пшик по срав­не­нию с тем, что бы­ло скры­то за Жут­ки­ми Во­рота­ми. И имен­но это нуж­но бы­ло Чу­ме, что­бы удов­летво­рить ха­ос внут­ри се­бя, удов­летво­рить са­му Смерть.

И ка­кая иро­ния, что все это ка­нуло в Ле­ту, спот­кнув­шись о ма­лень­кую де­воч­ку, ко­торой не был стра­шен яд са­мых ядо­витых су­ществ, не бы­ло страш­но са­мое раз­ру­шитель­но зак­ли­нание. Ка­кая иро­ния, что ма­лень­кий ключ, спо­соб­ный от­рыть за­вет­ные две­ри, на­ходил­ся на ее ма­лень­ком но­сике.

Ра­зум гнил вмес­те с те­лом, раз­ру­шал­ся. И юные на­деж­ды дав­но пог­ру­зились в ге­ен­ну ог­ненную. А ведь Чу­ма бы­ла ког­да-то мо­лода, хо­роша со­бой и с единс­твен­ным же­лани­ем: из­ме­нить мир. Она на­ив­но по­лага­ла, что при­об­ре­та­емая ею си­ла не из­ме­нит ее, не изу­роду­ет ее ду­шу. Но каж­дое мощ­ное зак­ли­нание, каж­дая жер­тва ра­ди ве­ликой це­ли да­вали свой от­клик. Все не­замет­но, пос­те­пен­но, что Чу­ма не сра­зу по­няла, что и це­ли из­ме­нились, и бы­ло уже все рав­но.

И вот мир зна­комит­ся с бо­гиней ха­оса, по­вели­тель­ни­цей не­жити, ведь­мой, убив­шей семь нек­ро­магов и прис­во­ив­шей се­бе их си­лы. Она пу­гала до ужа­са, вы­зыва­ла чувс­тво от­вра­щения, жа­лос­ти и об­ре­чен­ности. Гряз­ная, неп­ра­виль­ная, она оли­цет­во­ряла все по­роки че­лове­чес­тва.

Но лишь стра­жи мра­ка зна­ли всю прав­ду. Они чувс­тво­вали эй­дос Чу­мы. Ведь­ма бы­ла кем угод­но, но не той, что за­ложи­ла свою ду­шу ра­ди фаль­ши­вых при­зов. Она прек­расно по­нима­ла, что эй­дос — са­мое цен­ное, что есть у че­лове­ка, и она не со­бира­лась рас­хо­довать та­кую важ­ную часть. Са­мым же уди­витель­ным бы­ло то, что, нес­мотря на всю ме­лоч­ность, грязь, зло­бу и по­роч­ность, эй­дос Чу­мы не по­терял си­лу. Он си­ял так же яр­ко, пра­виль­но, как и при рож­де­нии.

Стра­жи не по­нима­ли при­чины. Они дав­но спи­сали Чу­му со сво­их сче­тов, ре­шив, что у та­кой ведь­мы эй­дос дол­жен быть ма­лень­ким, тус­клым, ни­чего не сто­ящим. Толь­ко не­дав­но, нес­коль­ко де­сят­ков лет на­зад, ка­кой-то лю­бопыт­ный сук­куб ре­шил взгля­нуть на ду­шу Чу­му. Как же он был удив­лен! И ник­то с тех пор так и не по­нял, в чем при­чина та­кого уди­витель­но­го фе­номе­на.

Свет и мрак рож­де­ны из ха­оса, по­это­му он так опа­сен для них, по­это­му толь­ко он мо­жет их унич­то­жить. И они за­пер­ли его глу­боко под зем­лей, опа­са­ясь за свое су­щес­тво­вание в этом ми­ре. Чу­ма зна­ла это и вос­поль­зо­валась, по­родив не­боль­шой сгус­ток све­та внут­ри се­бя. Она по­мес­ти­ла в не­го свой эй­дос, за­щищая его, а за­тем заб­ро­сила на са­мое дно сво­ей чер­ной сущ­ности. Она на­учи­лась не­осоз­нанно под­держи­вать не­боль­шой ос­тро­вок све­та. И все пос­тупки Чу­мы “до­ходи­ли” до эй­до­са че­рез очи­ща­ющую приз­му.

Лишь нем­но­гие эй­до­сы по­луча­ют пра­во пе­рерож­де­ния, очень ма­лая часть, еди­ницы сре­ди со­тен ты­сяч. Пос­ле окон­ча­тель­ной смер­ти Чу­мы, ее ду­ша, на­конец, выр­ва­лась, по­кину­ла те­ло и бы­ла дос­той­на Эде­ма. А за­тем — на­зад, на Зем­лю…

* * *

— У вас де­воч­ка! — вос­клик­нул аку­шер, ши­роко улы­ба­ясь.

— Ты мо­лодец, — вы­дох­нул па­паша, су­етив­ший­ся во вре­мя ро­дов, пе­режи­ва­ющий, ка­залось, боль­ше всех. Кто бы мог по­думать, что та­кой, как он, во­об­ще мо­жет нер­вни­чать и бес­по­ко­ить­ся.

— Дай­те на нее пос­мотреть, — жен­щи­на быс­тро приш­ла в се­бя. Зав­тра она во­об­ще со­бира­лась вы­ходить на ра­боту.

— Как вы ее на­зове­те? — по­ин­те­ресо­вал­ся аку­шер, про­тяги­вая но­ворож­денное чу­до ма­тери.

— Аль­би­на. Аль­би­на Гло­мова.

Эй­дос впи­тыва­ет в се­бя лич­ность че­лове­ка. Но ведь эй­дос Чу­мы не знал нас­то­ящую Чу­му...