Сборная солянка (джен)

— Значит, так, — хмуро изрёк Антиплащ. — Обрисовываю ситуацию. Лично мне — а, значит, и вам — надоело изо дня в день питаться покупными равиолями и сухой китайской лапшой из пакетика. Ясно? — Он обвёл мрачным взглядом постные физиономии своих дружков, сидевших вокруг стола. — Найдётся среди вас хоть один не совсем безнадёжный балбес, который сумеет сварганить на обед что-нибудь по-человечески съедобное?

Ответом ему было молчание…

Бушрут пристально смотрел в окно, делая вид, что нашел в торчащем возле дороги поникшем кусте шиповника что-то исключительно примечательное, представляющее глубочайший интерес с научной точки зрения. Мегавольт отсутствующим взглядом изучал лампочку, свешивавшуюся с потолка на длинном шнуре. Квага задумчиво рассматривал клеёнку, лежавшую на кухонном столе: испятнанную липкими кругами от немытых чашек, во многих местах безжалостно прожжённую и покрытую рваными ножевыми ранениями. Ликвигад, затаившийся где-то глубоко в фановой трубе, предпочитал отсутствовать… и не давал о себе знать даже обычно свойственным ему утробным бульканием.

— До обеда меня не будет, — помолчав, зловеще продолжал Антиплащ. — У меня есть кое-какие дела в городе, но к двенадцати я вернусь. Так вот, чтобы к этому времени вот здесь, — он ткнул пальцем в самую большую розочку на клеёнке, — вот здесь, на этом самом месте, стояла еда. И это наверняка будет не подгоревшая яичница, не размазня из овсяных хлопьев, и не резиновый салат из консервированных кальмаров, заправленный машинным маслом, а густая, наваристая, ароматная Сборная Солянка! Задача ясна? Вопросов нет! Приступить к выполнению! — С грохотом отодвинув стул, он поднялся, натянул чуть ли не на глаза красную широкополую шляпу и, засунув руки в карманы, пинком распахнул входную дверь. — Пока, до встречи!

Дверь за ним — вновь, по-видимому, пинком — закрылась…

Квага, Бушрут и Мегавольт наконец-то позволили себе отмереть — и вымученно посмотрели друг на друга. Репейник поднялся первым — и боком, на цыпочках, как-то незаметно попятился в прихожую…

Недостаточно незаметно.

— Ты куда? — угрожающе спросил Мегавольт, выходя за ним следом. — Слинять надумал, а? Отлыниваешь, значит, от выполнения трудовой повинности и хлопотных домашних обязанностей?

— Нет. Просто мне совершенно необходимо прополоть фиалки… немедленно, — сухо, особо выделяя голосом последнее слово, ответил Бушрут — и сердито поджал губы. — Я скоро вернусь.

— Скоро? Ага! Аккурат к обеду?

Репейник, сделав вид, что не заметил насмешки, поспешно выскочил за порог. Мегавольт, кипя негодованием, вернулся на кухню — и обнаружил, что Квага тоже исчез… Выбросился в окно? Просочился в трещины между половицами? Испарился через вентиляционные отдушины? Уроды! Дезертиры проклятые! Что же, я теперь один буду варить эту идиотскую солянку? Ладно, справлюсь и без вас! Мегавольт с грохотом открыл шкафчик с посудой, поймал спикировавшую на него с верхней полки жестяную банку из-под кофе и, с раздражением зашвырнув её обратно, принялся отбирать необходимый инвентарь.

Во-первых. Кастрюля. Желательно не дырявая. С этим понятно.

Во-вторых. Половник. Поглубже.

В-третьих. Ложка-шумовка. Такая штука с дырочками, в которые удобно подглядывать за… ну, в общем, просто подглядывать. А ещё снимать всяко-разное накипевшее на верхах. Ага.

В-четвёртых… Что же в-четвёртых? Ладно, хватит посуды, обойдусь и тем, что есть. Ведь всё это потом ещё придётся мыть…

Мегавольт со вздохом вооружился кастрюлей и подошёл к раковине, чтобы набрать воды. В кране заурчало; из круглого, как пистолетное дуло, узкого черного отверстия выдавилась полупрозрачная голова Ликвигада.

— Кухарничаешь, мозгляк? А где остальные? Поспешили спастись бегством?

— Смойся, пузырь, а не то спущу тебя в унитаз. Дай воды набрать, — хмуро отозвался Мегс. Он до отказа отвернул кран и наполнил кастрюлю Ликвигадом… или тем, что всё-таки вытекло из трубы, и поставил посудину на огонь. Потом решительно, стиснув зубы, с видом человека, готового к любой неожиданности, распахнул дверцу холодильника…

Н-да.

Пачка унылых сморщенных сосисок. Кусок сыра. Банка чего-то мутного, маринованного. Посиневшая от холода курица, местами небритая, покрытая пупырышками, погибшая, судя по всему, сугубо естественной смертью — от жестокого недоедания. Мегавольт брезгливо взял её за лапу и торопливо, словно опасаясь, что она сейчас его клюнет, бросил в кастрюлю… И — вот так удача! — попал!

С первого раза!

Вдохновленный успехом, он выгреб из холодильника всё, что там оставалось мало-мальски съедобного и отправил в компанию к горемычной курице: сосиски, кусок чуть попахивающей ветчины, засохшие струпья нарезанного сыра, горсть риса, полчашки гороха, чьи-то сероватые щупальца из вскрытой консервной банки… Э-эх, для полного счастья только лимончика не хватает! Может, заменить его ананасами в сиропе? Сборная солянка потому и называется — сборная, что позволяет разом избавиться от целой кучи ненужных вещей! Супец получится будь здоров, проглотишь вместе с ложкой, ха-ха! Так, что он ещё забыл? Ах, да, посолить. Мегавольт кинул в кипящую солянку пару столовых ложек крупной коричневатой соли — и, оставив кастрюлю томиться на медленном огне, со спокойной совестью и глубочайшим чувством выполненного долга отправился в соседнюю комнату — вздремнуть пару часов перед сытным обедом…

* * *

Бушрут, возвращавшийся с прополки, заподозрил неладное, едва только переступил порог дома. Морща нос, он принюхался — и, следуя за разлитыми в воздухе загадочными ароматами, бесшумно просочился на кухню. Таинственное амбре исходило из кастрюли, кипящей на плите; Репейник осторожно приоткрыл крышку и взглянул на густое, ядрёного кирпичного цвета, свирепо пузырящееся в посудине комковатое варево. Так это, надо полагать, и есть, митохондрия её раздери, сборная солянка? Выглядит что-то не очень… и попахивает тоже, ну да ладно, это не беда — несколько листочков серебристого жабомора и пара-тройка корешков болотного смердючника положение исправят, придадут кушанью неповторимый, терпкий, яркий, чуть солоноватый вкус… Ну вот, теперь совсем другое дело! Кстати, насчёт соли. Посолил ли Мегс свою стряпню — или, как всегда, об этой элементарной операции позабыл? Все знают, что кулинар из Мегавольта никудышный… Пробовать зловещее варево Бушрут не решился; на глазок бросил в супец горсточку соли и, вполне успокоенный за дальнейшую судьбу реанимированного блюда, отправился восвояси — отдохнуть и бегло пролистать на досуге очередной номер "Сен-Канарского вестника"...

* * *

Было уже без десяти двенадцать, когда на кухню ненароком забрёл праздношатающийся Квага. Сунул нос в кастрюлю. Принюхался… Что это?! Солянка? Гм-м… Пахнет… интригующе. Своебразный этакий запашок, прямо сказать, на любителя… на редкого такого любителя, полувымершего, занесённого в Красную Книгу. Немного их, короче, осталось, подобных любителей — не все выживают после первой пробы. А всё почему? А потому, что явно не хватает в данной солянке самой наиглавнейшей изюминки, то бишь маслин. Черных, сочных, глянцевитых ягод с солнечного гостеприимного берега Средиземного моря… Ну, ничего, сейчас мы это упущение исправим.

Квага вытащил из-под стола (из заначки на голодный год) зеленоватую жестяную банку и вскрыл… попытался вскрыть её консервным ножом. Она сопротивлялась изо всех сил — но в конце концов сдалась под беспощадным квагиным натиском и, прямой наводкой выстрелив ему в глаз струёй желтоватого масла, в отчаянном порыве самоубийцы сбросилась со стола. Содержимое её растеклось по всему полу и — частью — закатилось под стол… О, ужас! Квага судорожно оглянулся. Кажется, никто ничего не заметил… И не заметит! Он взял швабру и торопливо смел все маслины в совок для мусора. И что теперь с ними делать? Выбросить? Черта с два! Такие классные, крупные, отборные маслины… ну и что, что они слегка перемешались с пылью и парочкой дохлых тараканов? Экая важность! В кастрюлю их! Солянка-то — сборная! Ну, теперь остается только посолить… никто из этих идиотов, разумеется, до такой простой мысли наверняка не додумался! Квага взял солонку и вывернул в кастрюлю остатки соли. Вот так! Кто, как не Квага, всегда спасает положение в самый последний момент… а ведь эти непроходимые кретины даже не догадаются сказать ему «спасибо»!

А вот и шеф…

Действительно — громко щелкнул дверной замок. На пороге, мрачно выпятив губу, стоял Антиплащ — и, оглядываясь, подозрительно, опасливо поводил носом.

— Чем это здесь так пахнет? — сдавленно спросил он. — Признавайтесь — кто из вас прячет труп под кроватью? Кем бы он там ни был, этот несчастный жмурик, его уже давно пора расчленить и предать земле… Можно даже без почестей и военного оркестра.

— Э? — Мегавольт, вскинув голову, скатился с дивана. Бушрут высунул нос из-за газеты; Квага поспешно спрятал за дверь швабру, которую всё ещё держал в руке. Ликвигад, прохлаждавшийся в раковине, в мгновение ока всосался в сливную трубу. Антиплащ, ведомый своим безошибочным нюхом, решительно направился на кухню и поднял крышку кастрюли, из которой всё ещё жалко торчали скрюченные куриные лапы.

— Эт-то ещё что за ведьминская похлёбка?

— Это? — Мегавольт, ища поддержки, беспомощно оглянулся на своих дружков. — Это… ну… она.

— Кто «она»?

— Ну… она. То, что ты просил. — Он собрался с духом и выпалил: — Сборная солянка!

Он тут же пожалел о своих словах. Но отступать было поздно.

— Это? Солянка? Да ну? — Антиплащ язвительно фыркнул. — Нет. Это — голая недоощипанная курица, от стыда совершившая суицид в кастрюле с замазкой. Причём, судя по запаху, уже неделю назад! Вы что, отравить меня решили, что ли? Не проще ли было подсыпать крысиного яда прямо мне в тарелку? — Тем не менее, ухмыляясь, он взял ложку — и осторожно зачерпнул рыжее студенистое варево… и подул на него, и с подозрением рассмотрел, и сделал крохотный глоточек… и глаза у него полезли не то что на лоб — прямиком на затылок…

Квага в ужасе зажмурился. Бушрут, судя по его лицу, судорожно вспоминал, что ещё ему необходимо в саду немедленно прополоть. Один бедолага Мегавольт, к которому Антиплащ стоял спиной, ничего не заметил.

— Что? Что-то не так? — обеспокоенно спросил он. — Может… недосолили?

— Недосолили? — с трудом переводя дыхание и выцеживая из легких колючий обжигающий воздух, прохрипел Антиплащ. — Не-е-ет! Но теперь я, по крайней мере, знаю, для чего вы сварганили эту адскую штуку! Нет, не для того, чтобы скреплять ею кирпичи… и не для того, чтобы морить клопов… и уж, конечно, не для того, чтобы её есть… а для того, чтобы я мог вылить её вам на головы, непроходимые вы, недалёкие, безмозглые идиоты! — Он схватил поварёшку и, щедро зачерпнув ею горячего благоухающего варева, угрожающе двинулся на своих обомлевших от неожиданности, попятившихся дружков. — Ну всё, укосины, цветочки осыпались, начались ягодки; теперь — бойтесь!..

* * *

…Нет, — уныло, запершись в ванной, снимая с ушей повисшие на них длинные листья серебристого жабомора и вытряхивая из-за пазухи раздавленные маслины, решил Мегавольт, — нет, пищевое разнообразие и всякие кулинарные изыски — это, конечно, хорошо и замечательно, но магазинные равиоли и лапша из пакетика всё-таки гораздо надёжнее.

И, главное, чего уж там скрывать, куда безопаснее…