Волчья охота (джен)

Продавец по-хозяйски махнул рукой в сторону стенда.

— Цепи там, — сказал он, улыбаясь своим покупателям, мужчине средних лет и подростку. — Пройдемте.

Он поспешил к указанному стенду. Фостер последовал за ним и кивнул Дилану, чтобы тот не отставал. Поравнявшись с продавцом, они принялись рассматривать огромные мотки с цепями.

— У нас есть самые разные, — снова заговорил продавец.

— Нам бы попрочнее, — сказал Фостер. — Точнее, самую прочную.

— Тогда вам нужна эта, — продавец указал на крайнюю катушку. — Отличная стальная цепь. Крепкая. Выдерживает до четырехсот фунтов.

Дилан наклонился к катушке и принюхался.

— Это не сталь, а какой-то другой сплав, — сказал он и посмотрел на Фостера.

— А у вас смышленый сын, — похвалил продавец, однако его глаза воровато забегали. Да, неприятно быть пойманным на вранье.

— Спасибо, — с вежливой улыбкой поблагодарил Фостер. — У вас есть именно стальные цепи?

— Нет, — ответил продавец.

Он недобро покосился на не в меру догадливого юношу, но тут же с новым запалом затараторил:

— Конечно, это не совсем сталь, но уверяю вас, она не менее прочная.

— Я бы не был настолько уверенным, но... — Фостер сделал паузу, — но выбора у нас нет.

— Сколько ярдов вам нужно? — быстро сориентировался продавец.

Фостер прикинул в уме, переводя футы в ярды.

— Пожалуй, сотни будет достаточно.

Просиявший продавец достал из кармана рулетку и принялся отматывать цепь, чтобы сделать замер.

— Ты думаешь, это поможет? — тихо спросил Дилан. — Она не выглядит достаточно крепкой.

— У нас всегда есть капканы, — шепотом ответил Фостер.

Дилан прикусил губу и раздраженно покосился в сторону.

— Ну, конечно. Как я мог забыть про капканы.

Он потер левое запястье, где еще были заметны шрамы, оставшиеся с прошлого полнолуния. Тогда цепи не смогли удержать Дилана, и именно старые, испытанные временем охотничьи ловушки сумели его остановить.

Наверно, если бы год назад кто-нибудь сказал охотнику Фостеру, что у него будет свой домашний оборотень, он бы отвесил шутнику нехилый подзатыльник. А если бы тот осмелился предположить, что оборотень будет жить в его доме не на правах питомца, а станет членом семьи, то схлопотал бы что-то покрепче подзатыльника, пулю, например. Но жизнь — штука непредсказуемая. От сумы и от тюрьмы не зарекайся, говорят русские. Как выяснилось, зарекаться нельзя вообще ни от чего. Даже от оборотня-приемыша.

— Проходите на кассу, — сказал продавец и, перехватив моток цепей поудобнее, проследовал к прилавку.

Он уронил цепи прямо на столешницу. От грохота Дилан вздрогнул и поморщился. Накануне полной луны все его чувства обострялись.

Упаковав цепь в пакет, продавец поинтересовался:

— Карточка или наличные?

— Наличные, — ответил Фостер, доставая из кармана портмоне.

Глядя на то, как опекун отсчитывает купюры, Дилан снова нервно прикусил губу и отвернулся.

— Спасибо за покупку, — улыбнулся продавец.

Фостер миролюбиво кивнул, взял свою покупку и пошел к выходу, а Дилан поплелся следом, озираясь по сторонам.

* * *

Дом все еще был заставлен коробками. Несмотря на то, что они въехали три дня назад, разобрать вещи времени не было. В обычных семьях первым делом достают кастрюли и посуду, чтобы было в чем готовить и из чего есть. В семьях охотников первыми распаковываются ружья, чтобы суметь защитить свой дом в случае внезапной атаки. А в такой семье, которой недавно стали Фостеры, сначала оборудуют подвал для оборотня: бронированная дверь, звукоизоляция, крюки на стенах и цепи попрочнее. За последние месяцы им приходилось не только не в первый раз менять город, но и начинать с нуля этот странный ремонт.

Прикрепляя к крюкам новые цепи, Фостер думал, что это все-таки неправильная комната для ребенка. Если бы сюда неожиданно нагрянула какая-нибудь соцзащита, то Фостера непременно сдали полиции за жестокое обращение. Ему и самому было противно, что каждый месяц приходится сажать Дилана в такое место. Но это было необходимо.

— Как ты? — спросил он Дилана.

Тот вытер испарину и сглотнул. Приближалась ночь, а потому он становился сам не свой.

— В порядке, — как можно спокойнее ответил тот, — проголодался.

Фостер понимающе кивнул.

— Я закажу еду.

Уже третий день они заказывали готовые завтраки, обеды и ужины в ближайшем кафе, потому что у самих на готовку не было времени. Сделав заказ, Фостер подумал, что с завтрашнего дня надо бы распаковать все вещи, особенно сковороду и кастрюлю.

Они разделались с пиццей под вечерние новости. Дилан ел быстро и жадно. Наверняка он предпочел бы запеченной пепперони кусок сырой говядины, но Фостер был строг — больше никакой крови в тарелке Дилана. Стоит лишь попробовать, как остановиться будет чертовски сложно. Или даже невозможно.

«22.30» высветилось на табло настенных часов, и Фостер перевел взгляд на своего подопечного.

— Думаю, пора.

Дилан пах как после часовой пробежки — из-за приближающегося обращения он был как на иголках, нервничал и беспрерывно потел. Мальчишка провел ладонью по мокрому лбу, безуспешно пытаясь стереть испарину, и кивнул.

Дилан поднялся в свою спальню и спустился через пару минут. Согласно давно выработанной привычке, он разделся и завернулся в одеяло. Одеяло было нужно скорее, чтобы прикрыть наготу, нежели для тепла — сейчас он был как печка.

— Я готов, — оповестил Дилан и направился в сторону подвала

Подвал освещался несколькими простыми лампочками. Они тревожно помигивали, и охотник проверил у себя на поясе кобуру — пистолет был на месте. Не то чтобы он собирался его использовать, но всегда лучше перестраховаться.

Охотник отпер замок на бронированной двери, спрятанной в самом дальнем углу подвала. В этом помещении было прохладно, от чего Дилан облегченно выдохнул. Фостер включил рубильник, и комната осветилась.

Дилан покорно прошествовал к стене с крюками.

— Ты оставишь мне свет? — спросил он.

— Ты читать собрался, что ли?

— Нет, я... я темноты боюсь, — тихо сказал мальчишка.

Фостер удивленно моргнул и усмехнулся.

— Вот уж не тебе ее бояться, Дилан.

С этими словами он взял мальчишку за руку и закрепил на ней цепь. Дилан подергал рукой, проверяя на прочность.

— Я все еще не уверен, что они меня удержат.

— Не попробуешь, не узнаешь, — деловито заметил охотник и взялся за вторую руку.

Наконец, когда Дилан был полностью прикован цепями, охотник отошел подальше.

— Ну-ка, проверь теперь.

Мальчишка дернулся вперед, но сумел сделать всего три шага. Он поправил одеяло, вернулся к стене и уселся на пол.

— Отлично, — довольно сказал Фостер. — А теперь капканы.

Дилан гневно сверкнул глазами, и охотник заметил, что их радужка уже начала менять свой цвет. Обращение уже совсем скоро.

Фостер открыл коробку, стоящую в углу, и принялся доставать один за другим капканы. Он взводил пружины и аккуратно расставлял металлические ловушки перед дверью. Все это время он чувствовал на себе напряженный взгляд, от которого становилось не по себе. Ведь именно так смотрят на свою добычу хищники. Не делая резких движений и стараясь не показывать, что он нервничает, Фостер продолжал заниматься капканами. Сейчас Дилан — опасный зверь, и ни в коем случае нельзя показывать ему свой страх.

Бросив на своего подопечного последний на сегодня взгляд, охотник ушел, плотно закрыв дверь и заперев ее на несколько замков.

— Спокойной ночи, — сказал он, не зная, слышит его Дилан или нет.

Рубильник он выключать не стал.

* * *

Фостер достал из почти пустого холодильника банку пива — единственную покупку в местном супермаркете с момента их приезда. Завтра придется закупиться там посерьезнее. Охотник устроился на диване и снова включил телевизор. На экране мелькали яркие картинки какого-то семейного шоу. На столике перед собой он выложил пистолет и запасной магазин с патронами — всякое может случиться. Фостер сделал глоток из банки и услышал первый болезненный рык снизу. Началось.

Слушая рычание, завывания и скулеж из подвала, Фостер продолжал пить пиво и смотреть телевизор. Он всячески старался расслабиться, но то и дело нервно посматривал то на дверь в подвал, то на оружие на столе. Вот уже десятое полнолуние подряд он проводил в подобном мандраже. И всякий раз охотник думал, а что же собственно ему мешает взять пистолет, спуститься вниз и всадить оборотню пулю промеж глаз? Но ведь все было не так просто.

Этот долговязый и нескладный мальчишка был обычным подростком, которого обратили, не спросив на то разрешения. Такие волчата нападали чаще, а их атаки были яростнее. Личная статистика Фостера говорила не в пользу Дилана, потому что большую часть его охотничьих трофеев составляли как раз подобные ребята. А сам Фостер редко задумывался, что, убивая волка, он убивает и человека, которым тот являлся большую часть своей жизни.

После обращения Дилан успел натворить дел — он загрыз свою семью и напал еще на нескольких людей. Об этом писали в газетах, и любому бывалому охотнику на оборотней не составило бы труда провести необходимые параллели от статьи о нападении волков на подростка до последующей смерти его родителей. Именно за ним Фостер и приехал в тот крошечный городок в Западной Вирджинии — чтобы выследить и убить, как и многих других до него. Но к тому моменту мальчишка успел связаться с другими оборотнями. И теперь их было трое. К такому охотник готов не был и непременно погиб бы, если бы не случилось кое-что непредвиденное. Молодой волк, еще совсем волчонок, лихо цапнул за ногу одного из своих товарищей, выиграв тем самым Фостеру время для выстрела во второго оборотня. Выживший волк не успел убежать на поврежденной ноге и был сражен следующим выстрелом.

Фостер прицелился в третий раз, глядя в прицел на волчонка, но тот убегать не стал. Он просто стоял и смотрел, поджав хвост. И тогда охотник вспомнил, что это тот самый ребенок, которому всего-то лет пятнадцать от роду. У которого забрали его человеческую жизнь, превратив его в убийцу. Наверно, эти самые парни-оборотни, чьи тела лежали рядом. Стая, в которой мальчишке жилось не очень хорошо. Иначе как объяснить, что он на них напал?

Сам не зная, почему это делает, Фостер приблизился к волчонку и потрепал по холке, как обычную собаку. И так же, как собака, волк зажмурился и вильнул хвостом. Охотник ощущал странную смесь жалости и благодарности. Он пошел по направлению к своей машине, поманил за собой оборотня, и тот засеменил за ним следом, то и дело тыкаясь холодным носом в ладонь.

С тех пор прошло чуть меньше года. Прибегнув к не самым легальным методам, они сделали необходимые документы и покинули Штаты, где Фостера слишком хорошо знали другие охотники, которые могли бы разгадать секрет Дилана. Так они оказались в Шотландии. Сменив несколько городков, они приехали сюда, на самый север страны. И Фостер очень надеялся, что здесь они задержатся надолго. А если им очень повезет, то навсегда.

* * *

Небо стало светлеть, шума из подвала было не слышно. Охотник встал с дивана и размял затекшие шею и плечи. Ночь прошла тише, чем он ожидал. Никто не ломился к ним в дом, встревоженный непонятными звуками. Это означало, что никто ничего не слышал. Фостер мечтал как можно скорее выпустить Дилана и отправиться на боковую. А после сна можно будет, наконец, заняться делами. Теперь у них был в запасе целый месяц, чтобы обжиться в этом доме. Было бы неплохо купить что-то Дилану. Например, компьютер. Подросткам же они нужны? А еще можно попробовать устроить его в местную школу. Если получится, это место и станет их новым домом. И Дилан сможет даже получить образование, завести себе друзей и жить относительно нормальной жизнью.

Все эти мирные мысли крутились в голове Фостера, пока он спускался по лестнице в подвал и отпирал замки на бронированной двери. Дилан сидел на полу, завернувшись в одеяло. Вот теперь он мерз. Несмотря на наличие вентиляции, воздух вокруг пах потом и шерстью. Придется проветривать и мыть все с чистящим средством, чтобы избавиться от этого едкого запаха.

— Как ты? — спросил Фостер, отключая капканы и отодвигая их в сторону.

— Нормально, — отозвался Дилан.

Фостер присел рядом с ним и принялся отстегивать цепи. На бледной коже были видны небольшие синяки. Он знал, что отметины скоро пройдут. Вот уж в чем оборотням можно позавидовать, так это в способности к быстрой регенерации.

— Крепче, чем я думал, — сказал Дилан, глядя, как с него слетает последняя цепь.

— Да, даже эти приятели не пригодились, — охотник кивнул в сторону капканов.

Глядя на острые металлические зубья, Дилан утробно зарычал, отчего охотник вмиг отпрыгнул назад и выхватил пистолет.

— Извини, — буркнул юноша, глядя в направленное на него дуло.

— Не делай так больше! — строго сказал Фостер, убирая оружие обратно в кобуру.

Он огляделся и потрогал стены.

— Тебя было почти не слышно в доме, — сказал охотник, продолжая рассматривать помещение. — И на улице тоже, я один раз выходил. Но я бы на стены еще один слой звукоизоляции приклеил. Так, на всякий случай.

— Как скажешь, — равнодушно отозвался Дилан, не двигаясь с места.

Он выглядел уставшим: щеки впали, вокруг глаз залегли тени. Если бы он бегал на воле, выглядел бы куда лучше. Но он провел свою лунную ночь взаперти.

— Эй, а тебе нужен компьютер? — вдруг спросил Фостер.

— Что? — не понял Дилан.

— Ну, в Интернете сидеть, в игры какие-нибудь играть, для учебы, в конце концов.

Мальчишка округлил глаза от удивления.

— Для учебы? Я что, пойду в школу?

— А почему бы и нет?

Дилан пожал плечами.

— Ладно, — легко согласился он. — Правда, я отстал по программе.

— Наверстаем, — махнул рукой Фостер. — Ну, так что, сегодня компьютер купим или завтра?

Дилан впервые за последние несколько дней улыбнулся.

— Я не знаю, можно и завтра. Как тебе удобнее.

— Ладно, там разберемся. Идем отдыхать.

Фостер помог своему подопечному подняться, и вместе они покинули это жуткое место. Теперь целый месяц Дилан будет жить в нормальной для подростка комнате — с плакатами, дисками, тем же компьютером. И лучше лишний раз не вспоминать, что это всего лишь одна из двух его комнат.

Дилан едва не споткнулся о шнурок и присел, чтобы его завязать.

— Кто это? — услышал он женский голос и задрал голову.

Неподалеку стояли две девушки, и, не будь Дилан оборотнем, разговор бы их не услышал. Одна — кудрявая брюнетка, которая, видимо, и задала вопрос, а вторая — блондинка.

— Где? — блондинка обернулась и посмотрела на Дилана. — А… Он, наверно, из той семьи, что недавно переехала на Бишоп-стрит. Помнишь, там в конце улицы дом продавался?

Кудрявая кивнула и спросила:

— Откуда ты это знаешь?

— Мама рассказала, — пожала плечами ее подруга. — Она быстро знакомится с покупателями, ты же знаешь. Пойдем, опоздаем еще.

Они заторопились на занятия, а Дилан, наконец, распрямился. Он потянул носом и уловил цветочный запах духов. Девчонки такие любят. Слишком сладкий, почти приторный. Он нахмурился, потому что уже чуял его однажды, но не мог вспомнить, где. Поправив сползшую лямку рюкзака, он тоже пошел к входу в школу.

Это был его первый день в этой школе, сопровождающийся уже привычным ощущением, что все смотрят на него одного. Хотя здесь было куда больше народу, чем в предыдущих городках. Дилан занял самую последнюю парту, надеясь избежать любопытных взглядов. И ему это почти удалось — в диалог с ним никто вступать не спешил, но каждый хоть раз да посмотрел на новичка. Дилан старался дышать ровно и не выдавать волнения. За год скитаний он привык менять школы. Можно даже не пытаться ни с кем заводить дружбу, потому что скоро они снова уедут. Хотя Фостер был настроен остаться в этом городе, Дилан знал, что это гиблое дело. Все равно однажды что-то пойдет не так: кто-то услышит его вой, кто-то разозлит его до такой степени, что он не сможет сдержать волка внутри себя и набросится на обидчика, кто-то непременно пострадает.

Дилан достал учебник с тетрадью и вдруг почувствовал знакомый цветочный аромат. Подняв голову, он увидел, что в класс зашли те девушки со стоянки. Кудрявая задержала на нем взгляд и улыбнулась. Дилан почувствовал, что его щеки горят, и уткнулся в книгу. Он украдкой взглянул, где она села, и решил ни при каких обстоятельствах в ту сторону не смотреть.

В кабинет зашел учитель. Он оглядел помещение и, увидев Дилана, показал на него рукой и громко сказал:

— Класс, знакомьтесь — это наш новый ученик, Дилан Фостер.

В миг на него обратились взгляды всех присутствующих. Уголок рта Дилана дернулся вверх, обозначив улыбку. В ответ почти никто не улыбнулся, его рассматривали тем самым оценивающим взглядом, словно пытаясь понять, каков он и чего от него ждать.

— Меня зовут мистер Грин, — обратился к нему учитель, — если возникнут какие-то вопросы, обращайтесь.

Дилан кивнул, а мистер Грин заговорил снова:

— А теперь повторим тему прошлого урока.

Ученики недовольно завозились на местах, открывая конспекты и учебники, чтобы освежить в памяти материал. К счастью, Дилана не спросили. Было бы очень паршиво опозориться в первый же день. Со всеми этими постоянными переездами он очень отстал по учебе. И как бы Фостер ни помогал Дилану с заданиями, во многих вопросах у него оставались серьезные пробелы.

Периодически кто-нибудь оборачивался и рассматривал его. К счастью, Дилан не казался кем-то очень интересным, потому наблюдатель быстро отворачивался. Пару раз за урок Дилан не выдержал и украдкой взглянул на девушку со стоянки. Она слушала учителя и старательно писала конспект. «Тем лучше, что не смотрит», — подумал Дилан, чувствуя небольшое разочарование.

За весь день не произошло ничего особенного. После этого урока с ним познакомилось несколько парней из класса, которые пригласили его как-нибудь поиграть вместе в футбол на пустыре на краю города. Дилан согласился, потому что это было то, чего от него все ждали: и эти ребята, и Фостер. Да и пустырь был как раз недалеко от их дома, так что от него не убудет. На приглашении знакомство и закончилось, и Дилан провел весь день в одиночестве. Не то чтобы он из-за этого расстраивался, обычное дело, но на душе все равно было слегка тоскливо.

Дилан шел домой, как вдруг снова почуял знакомый запах, но не такой резкий, как от той девушки. Он огляделся в поисках источника — это оказалась клумба с белыми цветами. Странные, словно растрепанные бутоны с желтыми прожилками. Теперь он узнал их. Так пахло в похоронном бюро, когда он заключал договор на ритуальные услуги. На столе стояла ваза с несколькими срезанными свежими цветами. Это было спустя всего пару дней после его первой луны, отчего запах сильно бил в нос. И Дилан не мог сконцентрироваться ни на чем другом, кроме этого букета.

Он мотнул головой, отгоняя морок страшных воспоминаний о первом обращении и погибших родителях. Это был не он, так говорил Фостер. И иногда Дилан хотел ему верить. Не желая больше смотреть на злополучную клумбу, Дилан быстро затопал по направлению к дому.

* * *

Фостер вернулся с работы вечером. Он устроился на местный завод и, желая заработать побольше денег, часто работал две смены подряд. В таких случаях он приходил довольно поздно.

— Как прошел первый день? — спросил он Дилана.

— Нормально, — ответил тот.

— Без конфликтов?

Дилан кивнул.

— Молодец, — похвалил Фостер. — Умираю с голоду, а ты?

— Я уже ел, — покачал головой Дилан. — Ужин в холодильнике.

Ужин — слишком громкое название для макарон с сыром, но на иное парень был не способен, а мясо ему разрешалось готовить только под присмотром самого Фостера.

— Компанию не составишь? — спросил опекун.

— Я устал, — соврал Дилан.

Фостер не стал настаивать, а отправился на кухню. Дилан же поднялся в свою комнату. Настроения у него не было. Он включил ночник, схватил с полки книжку и попытался отвлечься чтением. Это был какой-то популярный детектив, и на некоторое время он занял мысли Дилана. Но вскоре запутанная история ему наскучила. Дилан отложил книгу, подошел к столу и выдвинул ящик. Там лежал конверт с надписью «Kodak», а внутри — несколько снимков его семьи. На одном мама, папа и маленький Дилан с ушами Микки Мауса на голове. Он помнил тот день — поездка в Диснейлэнд на его двеннадцатилетие. Сердце привычно защемило, а к горлу подступил ком. Дилан шмыгнул носом и перевел взгляд на другую фотографию. Она была сделана на день рождения отца. Они устроили барбекю и позвали соседей, как и на все предыдущие его дни рождения. Отец был душой любой компании, его все любили. А теперь его не было. Ни его, ни мамы, один лишь странный Фостер. Который отчего-то решил его приютить и дать шанс на выживание.

Про себя Дилан все еще называл его Фостером. При личном общении он старался избегать обращаться к нему как-то определенно, обходясь простым «ты», а для всех остальных он звал Фостера отцом. Так было надо, чтобы не привлекать лишний раз внимания. Кем Фостер был для него на самом деле, Дилан все еще не решил. Он питал к нему уважение, доверие и, пожалуй, благодарность. Страх, который он испытывал по отношению к охотнику в самом начале, давно прошел. Он успел привыкнуть к Фостеру и его опеке. Сказать по правде, Дилан был рад, что в этом мире есть хоть кто-то, кто хотел о нем заботиться и не винил в случившемся. «Это был не ты», — снова всплыли в памяти слова опекуна. Интересно, сколько раз надо повторить, чтобы в это поверить окончательно?

Дилан вздохнул, сложил снимки в конверт и убрал его в ящик. Он вернулся на кровать. Часы показывали девять, ложиться спать было еще рановато, но и куда себя деть, Дилан не знал. Делать ему ничего не хотелось, беседовать с Фостером о первом учебном дне — тем более, а потому он потушил свет и постарался устроиться поудобнее, чтобы уснуть. Но сон упорно не шел. Вероятно, надо было принять душ, умыться или хотя бы снять домашнюю одежду, но Дилан откровенно не хотел напрягаться. Просто лежать в темноте и пытаться не думать ни о чем — единственное, чего ему хотелось в данный момент.

Душная комната не давала и шанса расслабиться и уснуть. Дилан возился на кровати, сбивая одеяло в ком, и его не покидало ощущение, что он забыл что-то важное. Наконец, он не выдержал и открыл окно. Свежий воздух стал разгонять духоту, и дышать стало легче. Дилан все же решил раздеться и укрылся до самого горла. Прохлада с улицы успокаивала, и вскоре на него накатила сонная дремота. Он зевнул, подложил руку под щеку и закрыл глаза. И на краю сознания вдруг всплыло слово «ирисы». Ирисы — белые цветы с желтыми прожилками и сладким запахом.

Он вспомнил.

Первая неделя в школе прошла на удивление легко. Дилан ни разу не вляпался в драку и в целом неплохо поладил со своими одноклассниками. И потому он не видел причин не прийти на пустырь в выходные, где те обычно играли в соккер. Дилан мысленно повторил, что правильно стоит называть эту игру футбол, иначе можно вызвать негатив местных.

Импровизированное футбольное поле было вытоптано не одним поколением мальчишек. По краям возвышались настоящие футбольные ворота, пусть старые, изъеденные ржавчиной и временем и без сетки. Его одноклассники и еще несколько незнакомых мальчишек уже вовсю гоняли мяч. Один из них, завидев Дилана, отпасовал мяч другому игроку и приветственно махнул рукой. Это был Эшли Миллер, очень общительный парень, который Дилану сразу понравился. Такие ребята всегда собирали вокруг себя толпу людей, стремились всем и каждому помочь и вообще были душой любой компании. Именно таким человеком Дилану всегда хотелось бы быть.

— Фостер! — окликнул его Эшли и побежал навстречу.

Они пожали руки, и один за другим к ним потянулись остальные ребята. Почти все они были если не из его класса, то из школы — точно.

— Знаешь, как в футбол играть? — спросил Кэри Бруствер, пару раз ловко перекинув черно-белый мяч с щиколотки на колено и обратно.

— Примерно, — ответил Дилан, следя за его движениями. — Я в основном в бейсбол играл.

— А, — протянул Эшли, — ты же у нас янки. Ладно, правила простые. Две команды, один мяч. Твоя задача завладеть мячом, отдать пас, если понадобится, и забить гол в ворота соперника. И никаких рук или грубой силы, усек?

— И всё? — удивился Дилан, явно не ожидая, что все будет так просто.

— Не всё, — передразнил его Кэри, — но тебе на первое время хватит. Остальное по ходу игры поймешь.

— Будешь с нами, нам как раз не хватает игрока, — сказал Эшли.

Дилан скинул толстовку, оставшись в футболке, и присоединился к своей команде. Он надеялся только, что не перепутает их с противниками.

Играть оказалось довольно интересно. Очень скоро Дилан разобрался с правилами. Благо они действительно были не сложными. Ребята периодически подбадривали и хвалили его за отличную игру. Сам Дилан догадывался, что дело не в природных задатках, а скорее в приобретенных качествах: скорости, выносливости, реакции. Мелькнула глупая мысль, что получи он свой укус лет на пять раньше, то мог бы и в спортсмены податься. Представив, как Фостер водит его на тренировки, Дилан невесело усмехнулся.

Когда он забил пятый мяч подряд, Кэри, что стоял на воротах, сплюнул на траву и скривил губы в не очень приятной улыбке.

— Чертов Бэкхем! — крикнул он Дилану, и тот не мог понять, издевка это или одобрение.

— Ты точно не играл раньше? — спросил Эшли, давая ему ладонью «пять».

Дилан отрицательно мотнул головой и не сдержал самодовольной улыбки. Он уже и забыл, каково это — просто получать за что-то похвалу. А сегодня у него был ее переизбыток.

Он водил мяч по полю, легко обходя противников, старался не забывать делать пасы игрокам своей команды и, конечно, с огромным удовольствием забивал голы. Он раньше и не замечал за собой, что может так долго бегать, не выдыхаясь. Конечно, все это было побочным эффектом от обращения. Пожалуй, это было тем немногим хорошим, что дало ему оборотничество.

Дилан замахнулся ногой, но неожиданно промазал. А все потому, что в нос ударил запах ирисов. Он резко обернулся — по тропинке шла группа девчонок. И среди них была та девушка, что пахла похоронным бюро. Они сели на большой камень и принялись шептаться и рассматривать игроков. Их шепот отвлекал. Дилан его прекрасно слышал. И был удивлен этому, ведь полнолуние уже давно прошло, а до нового было еще несколько недель.

— Смотри, Дженни. Это же Фостер.

— Вижу.

— А он хорошо играет.

— Бекка, говори потише.

Ее звали Джейн Картер, для друзей просто Дженни. Для Дилана — просто девушка со второй парты. За всю неделю он не обмолвился с ней ни словом. Да и не знал, что мог бы ей сказать кроме обычного «привет».

Дженни поправила непослушную прядь, норовящую залезть в глаза. Дилан засмотрелся на это простое движение и тут же получил мячом в грудь.

— Эй, Рональдиньо, шею себе не сверни, — хохотнул Теренс из его команды, отчего Дилан густо покраснел и поймал себя на желании первый же пас отдать ему в голову.

Тем временем обстановка на поле изменилась. То ли сказалось присутствие девушек, то ли противники собрались с силами, но теперь команда Дилана проигрывала. Кэри перестал пропускать мячи. И пусть он был весь испачкан в траве и земле, а по виску тонким ручейком стекал пот, вратарь явно чувствовал себя на коне. Его самодовольная ухмылка так и просилась быть сбитой.

У Дилана вдруг появилось желание победить любой ценой. Потому что там на камне сидела Дженни. Дженни, которая говорила о нем с подругой. Он бросался в атаку на соперников, выбивал мяч из-под их ног и вырывался с ним вперед к вражеским воротам. Дилан чувствовал поднимающуюся в груди ярость, которой еще полчаса назад и в помине не было. Его бесило, что Кэри не давал ему забить гол, раздражали крики Эшли, Теренса и остальных ребят из его команды.

Завладев мячом в очередной раз, он устремился к воротам, которые перегородил Кэри. В голове зазвенело, Дилан зарычал и со всей силы врезался во вратаря, сбив его с ног. Над полем воцарилась отрезвляющая тишина. Дилан с ужасом понял, что все смотрят на него. Кроме Кэри, который корчился на земле, прижимая в к себе правую ногу. Проклятье! Это снова произошло: он выпустил из под контроля эмоции, и кто-то пострадал.

Дилан навис над Кэри, не зная, что ему делать дальше.

— Я... прости! — выпалил он.

Кэри оттолкнул его и сел, подобрав под себя здоровую ногу. Он рассматривал ушиб, периодически зло зыркая на Дилана исподлобья. К ним уже подбежали остальные игроки и обступили со всех сторон. Эшли тронул Дилана за плечо.

— Это что такое было? — спросил он.

— Я нечаянно, — принялся оправдываться Дилан. — Силу не рассчитал.

Калеб Джонсон присел рядом с Кэри и глянул на распухшую лодыжку.

— Интересно, вывих или перелом?

— Офигеть, как интересно, — огрызнулся Кэри.

Эшли нахмурился и покачал головой.

— Слушай, Дилан, — начал он, — я понимаю, что ты весь из себя крутой ковбой, что вы там в своем американском футболе мозги друг другу вышибаете, но тут давай завязывай.

— Я же извинился! — сказал Дилан чересчур громко, отчего наткнулся на мрачные взгляды всех без исключения игроков. Он поджал губы и кивнул. — Хорошо.

Калеб и Эшли принялись аккуратно поднимать шипящего от боли Кэри с земли, а Дилан посмотрел на девушек, которые тоже подтянулись к месту событий. Он с тоской отметил, что Дженни и ее подруга выглядели встревоженными. От этого хотелось провалиться под землю.

— Придурок, — вяло буркнул Кэри.

— Он же не специально, — вдруг сказала Дженни.

Дилан с изумлением посмотрел на нее. Дженни ободряюще ему улыбнулась, и вся буря в его душе мигом улеглась.

— Я помогу, — сказал он, подхватив с земли свою толстовку и ловко ныряя под руку Кэри и вытесняя Эшли. Тот пожал плечами, нисколько не возражая, а Кэри недовольно засопел.

Вместе с Калебом они помогли Кэри дойти до дома. Тот всю дорогу бросал на Дилана гневные взгляды и все же не удержался, чтобы не отвесить пару язвительных комментариев. Дилан решил на них никак не реагировать, потому что после случая на поле его положение и без того казалось шатким, да и препираться лишний раз желания не было.

Наконец, они добрались до дома Брустверов и передали Кэри его родителям. Отец хмуро взглянул на мальчишек и поблагодарил, что они доставили сына домой. А мать тут же засуетилась вокруг поврежденной ноги.

— Не обращай внимания, подуется и отойдет, — сказал Калеб, когда они отошли подальше.

— Хорошо, — ответил Дилан, хотя ему было откровенно наплевать, отойдет ли Кэри. Этот парень не казался тем человеком, с которым хочется дружить. Правда, он искренне надеялся, что обошлось без перелома.

Поравнявшись с домом Фостеров, Калеб пожал Дилану руку на прощание и отправился обратно на поле, а Дилан поплелся к крыльцу. О том, чтобы продолжить сегодня игру, не могло быть и речи. Он не мог понять, что с ним происходит. Раньше он так сильно раздражался только в преддверье полной луны. Правда, до этого он старался сторониться спортивных игр. И, видимо, не зря. Азарт и адреналин взбудоражили все его чувства, и в итоге он покалечил одноклассника. Хотя то, что первая травма по его вине в этом городке произошла на футбольном поле, а не в школьной драке, было уже само по себе достижением.

Остановившись на крыльце, Дилан принялся шарить по карманам в поиске ключей. Как бы то ни было, начало все равно вышло паршивым. Дилан казался себе безнадежным идиотом, который не может нормально общаться с людьми. И в то же самое время в груди шевельнулось другое чувство, куда более приятное. Дилан вспомнил улыбку Дженни и то, как она за него вступилась. Он поймал себя на мысли, что готов еще раз сбить Кэри с ног, чтобы Дженни повторила свои слова.

Дилан нащупал в кармане ключи и подцепил их за тонкое кольцо крепления. Отпирая дверь, он подумал, что стоит опустить подробности, когда будет пересказывать события дня Фостеру. В конце концов, даже с ним, оборотнем, могут произойти такие досадные случайности.

Фостер успел расслабиться за два месяца жизни в этой деревушке. Он уже без запинок выговаривал ее название — Глумхилл-Андервуд, слишком длинное для такого крохотного населенного пункта. Но вот теперь он снова оказался на той же отметке, с которой начал больше года назад. Он стоял на кладбище. Послеполуденное осеннее солнце светило непривычно ярко, заставляя щурить глаза. Фостер сетовал, что не взял солнцезащитные очки, как его подопечный.

Святой отец из деревенского прихода читал псалом номер сорок один, а над краем могилы возвышались вдовец Бруствер и его сын Кэри. Мальчишка рассеянно смотрел покрасневшими глазами вниз. Фостер видел, как Дилан поджал губы. Конечно, ему было жалко одноклассника. Он ведь и сам не так давно стоял на похожем погосте и смотрел на гроб. Вернее, сразу на два.

Несчастный случай произошел всего три дня назад и взбудоражил всю округу. Пока мистер Бруствер, хирург, был на ночном дежурстве в больнице, дикий зверь пробрался в дом и загрыз его жену. Местные старожилы силились вспомнить, когда такое бывало, но все сводилось к тому, что животные здесь были мирными и из лесу нос не совали даже в самые лютые зимы вот уже более полувека. Сам Фостер не придал бы произошедшему большого значения, если бы в ту ночь не было полнолуния. А это было весомым аргументом, чтобы посчитать миссис Бруствер жертвой нападения оборотня.

Фостер был полон тревоги. Если бы он самолично не запирал Дилана в подвале, не приковывал его цепями и не слышал всю ночь его рычание снизу, то заподозрил бы подопечного в первую очередь. Но Дилан был под присмотром, а значит, это кто-то другой. Главное убедиться, что это действительно оборотень, а не поразительное совпадение. И если это именно он, то их с Диланом мирной жизни в этом городке угрожала опасность.

— Оборотни так делают? — тихо спросил Дилан. — Они пробираются в дома и нападают?

— Всякое случается, — ответил охотник. — Зависит от обстоятельств. Но чаще всего, если оборотень напал в доме, значит, он находился в нем до превращения.

Он многозначительно посмотрел на Дилана, и тот перевел взгляд на Брустверов.

— Думаешь, это один из них? Они не похожи на…

— Ты бы себя видел год назад.

Дилан опустил голову — вина его так и не покинула. И правильно. Только ее осознание и могло удерживать от соблазна дать волю своей природе.

Дилан приподнял подбородок, принюхался и покачал головой.

— Они не пахнут оборотнями. Только горем.

— У горя есть запах? — удивился Фостер.

— Да, похож на запах мокрого мха и ягодного джема.

Он замолчал.

— Да, к тому же отца дома не было, — согласился Фостер. — Его отсутствие на дежурстве непременно заметили бы.

Охотник нахмурился и снова посмотрел на Кэри. Может, Дилан и прав, и он невиновен.

— А ты сможешь вычислить его по запаху? — снова спросил он подопечного.

Тот неопределенно повел плечом.

— Наверно. Но откуда мне знать, как он пахнет?

— Есть одна идея.

Дилан повернул к нему голову, и Фостер увидел за темными стеклами очков его озадаченный взгляд.

— Жертву мы уже не увидим, в отличие от места преступления.

— Ты же не хочешь сказать, что мы пойдем к Брустверам? — севшим голосом уточнил Дилан.

— Это визит вежливости.

Дилан кивнул в сторону вдовца и его сына.

— Не думаю, что Кэри и его отец будут рады нам.

— Вряд ли они вообще будут кому-то рады, но на поминальный обед люди все равно придут.

— Разве он не для родных и близких?

Фостер хитро подмигнул.

— Мы живем в десяти домах, куда уж ближе?

Дилан приоткрыл рот, чтобы возразить, но передумал. Умный мальчик.

* * *

Дверь в дом была открыта, и все желающие могли зайти внутрь. Очевидно, Фостер не ошибся в своих предположениях — здесь так было принято. Жилище Брустверов не отличалось ничем от дома обычной семьи. Удобная мебель, стены увешаны фотографиями, камин заставлен кубками и медалями их сына. Сам поминальный обед представлял собой скорее фуршет с закусками, блюда с которыми принесли соседи.

Гостиная была забита людьми. Все они были одеты в темное, а на лицах читались скорбь и страх. Женщины кучковались и обсуждали похороны, покачивая головами. Мужчины молча пили спиртное. Школьники старались держаться поближе к родителям, избегая смотреть на своего одноклассника. Младший Бруствер стоял у камина и с мрачным видом выслушивал речь какого-то мужчины. Хозяин дома сидел на диване и смотрел прямо перед собой. Он сжимал в руке широкий низкий стакан с виски и периодически кивал, когда к нему обращались.

— Насколько я понял, это случилось в спальне, — тихо сказал Фостер. — Ты поднимешься туда и поймаешь запах.

Дилан страдальчески скривил губы.

— Ты не хочешь туда идти? — спросил Фостер, и его подопечный отрицательно покачал головой. — Почему?

— Оттуда несет смертью. Невыносимый запах.

Фостер ободряюще похлопал его по плечу.

— Веди себя естественно. Вот, — он подхватил со стола тарталетку с начинкой и сунул ее Дилану, — ешь.

Дилан послушно засунул угощение в рот и принялся жевать, воровато оглядываясь по сторонам. Фостер тоже съел тарталетку. Неизвестная пряность обожгла язык, и он поспешно взял бумажный стакан с клюквенным соком — сейчас было неудачное время пить что-то крепче. Охотник еще раз аккуратно прошелся взглядом по комнате — можно было действовать. Он кивнул Дилану, и тот, потоптавшись немного на месте, нехотя поплелся к лестнице.

Когда он скрылся на втором этаже, Фостер принялся внимательно рассматривать присутствующих. Почти все они были ему так или иначе знакомы: с кем-то вместе трудился на заводе, кто-то жил по соседству, а кое-кто привычно здоровался с ним в местном супермаркете. Мог ли убийца находиться сейчас здесь? Пожалуй, этот вопрос волновал охотника больше всего.

Он так увлекся изучением лиц, что едва не упустил момент, когда младший Бруствер устал от внимания и направился к лестнице. Фостер подобрался. Это было не хорошо. Если он наткнется на Дилана, то неизвестно что подумает. Он напряженно смотрел на лестницу, размышляя, стоит ли сейчас же идти на выручку или Дилан справится без его помощи. К счастью, очень скоро наверху показался сам Дилан. Он спешно спустился по ступеням и, выразительно посмотрев на Фостера, кивнул в сторону двери.

— Он тебя видел? — спросил охотник, когда они оказались на пороге.

— Да, — Дилан поморщился. — Это было неловко, как в плохом фильме.

Фостер отмахнулся.

— Неважно. Ты что-нибудь учуял?

— Да, но это просто след запаха, отголосок. Было слишком много крови…

— Этот человек здесь? — нетерпеливо перебил его Фостер.

Дилан повернулся лицом к гостиной и прикрыл глаза.

— Я не могу сказать, — наконец, сказал он. — Тут полно запахов, а тот очень слабый. И я даже не могу понять, что в него входит.

Охотник разочарованно выдохнул. Это была основная зацепка.

— Ладно, будем действовать с тем, что есть. Пожалуй, нам пора идти.

Они вышли на крыльцо, и Дилан шумно втянул свежий воздух и облегченно выдохнул.

— И что ты будешь делать теперь? — спросил он.

— То же, что и всегда, — ответил Фостер, — охотиться.

Дилан снова поморщился и недовольно дотронулся до живота.

— Что такое? — поинтересовался охотник.

— Мне немного не хорошо.

— Да, остренькая была закуска, — согласился Фостер.

Он бросил взгляд на лужайку рядом домом и на дорожку, что вела от нее к заднему дворику.

— Не хочешь прогуляться по округе? — спросил он и, не дожидаясь ответа, пошел в обход дома Брустверов.

Дилан последовал за ним, периодически придерживаясь за бок или живот. Он все еще был ослаблен обращением.

— Что, если нас заметят? — спросил Дилан, оглядываясь на дом.

Фостер шел уверенно вглубь сада.

— Им сейчас не до нас, поверь. К тому же, на похоронах все ведут себя немного странно.

— И все же...

— Не бери в голову. Если что, мы всегда можем уехать.

Фостер понимал, что рано или поздно настанет время отъезда и отсюда. Главное, успеть эту тварь выследить и убить. Охотник остановился у увядшего розового куста, примыкающего к весьма символической изгороди, которую преодолеть смог бы даже малый ребенок. За нею сразу начиналось пустынное поле, а вдали виднелся лес.

— Что мы ищем? — спросил Дилан.

— Что-нибудь, что подскажет, с кем мы имеем дело.

— Я думал, ты уже знаешь, с кем.

— Да, но... — Фостер присел на корточки, — лучше перестраховаться на всякий случай.

Он убрал опавшие листья с земли, открывая большой след.

— Смотри.

Дилан не без труда разглядел вмятины на земле.

— Слишком большие для собаки и широкие для волка, — объяснил охотник.

— Может быть, рысь? — предположил подопечный.

— Нет, сынок, — протянул охотник. — Давай, принюхайся.

Дилан повел носом и недовольно поджал губы.

— Чуешь?

Мальчик кивнул.

— Похож на тот, что в доме.

Охотник поднялся на ноги и снова взглянул за изгородь.

— Умчался в лес, как пить дать. Надо бы выяснить, один он или это стая.

— И что тогда?

Охотник внимательно посмотрел на своего подопечного.

— Тогда мы их обезвредим.

Дилан немного побледнел и нервно сглотнул.

— Если не хочешь, можешь в этом не участвовать, — миролюбиво предложил Фостер. — Но, признаться, твоя помощь мне бы пригодилась.

На секунду на лице мальчика отразилось замешательство, но он решительно сказал:

— Я с тобой.

И охотник едва сдержал довольную улыбку.

* * *

Остаток дня они бродили по лесу. Дилан шел по запаху, пытаясь взять след. Но запах обрывался у небольшого ручья. И как ни пытались, они не смогли найти, где бы он появлялся снова.

Все это время мальчик тяжело дышал, на его лбу выступила испарина, и он постоянно кусал губы. Охотник смотрел на него с сомнением. Что-то в поведении подопечного настораживало.

— Может, вернемся домой? — сказал уставший Дилан. — Я ужасно проголодался.

Охотник согласился. Они шли уже в сумерках, и Фостер с тревогой отмечал его состояние. Всего несколько вечеров назад он вел себя так же. Но тогда было полнолуние, а теперь Луна шла на убыль. Он не должен был себя так вести.

Не успев переступить порог дома, Дилан тут же устремился на кухню. Когда Фостер зашел туда, то увидел Дилана, стоящего перед открытым холодильником и жадно уплетающим колбасу.

— Ты не хочешь ее хотя бы нарезать?

Дилан обернулся, но проигнорировал его слова и снова укусил от батона. Его свободная рука уже тянулась к куску ветчины. Он почти не жевал, а просто заглатывал еду. Фостер оторопело смотрел на это.

— Что с тобой? — обеспокоенно спросил он.

— Голоден, — почти прорычал Дилан.

Это было ненормально. Фостер схватил мальчика за плечи и рывком оттащил от холодильника. Тот резко развернулся и вырвался из захвата. Он зло оскалился, и Фостер замер в изумлении — глаза Дилана были по-волчьи желтыми. Это было невозможно.

Дилан попятился к двери, но Фостер вышел из оцепенения и бросился ему наперерез. Мальчик с небывалой силой отпихнул охотника, и тот врезался в косяк, приложившись затылком о деревянный угол. На несколько мгновений в глазах потемнело, и Фостер прижал ладонь к ушибу. Когда картинка вновь стала четкой, Дилана в доме уже не было.

Фостер чертыхнулся, снова дотронулся до затылка и одернул руку из-за пронзившей его боли. Он тяжело посмотрел на открытую дверь и отправился в свою комнату. Он вернулся спустя несколько минут, держа в руке ружье. На поясе висела сумка с запасными патронами и чехол с охотничьим ножом.

Фостера ждала незапланированная прогулка по лесу.

Кэри Бруствер с трудом сдерживал себя, чтобы не наорать на каждого, кто подходил высказать соболезнования. Он стискивал зубы и считал до ста, стараясь не слушать печальные речи людей, которые уже скоро забудут о его маме. И постоянно смотрел на настенные часы, стрелки на которых словно замерли и упрямо не хотели двигаться вперед.

— Такая молодая... — тихо ахала миссис Дженкинс.

— Как же Том теперь без нее? — вторила ей миссис Роджерс.

— И сын... — качала головой миссис Палмер. — Бедный мальчик.

Заслышав это, Кэри начинал с преувеличенным интересом рассматривать полку над камином, к которому почти прирос за этот день. Его награды отсвечивали солнечные лучи, пробивающиеся в окна, и слепили глаза. Кэри жмурился, смотрел в свое изогнутое отражение на стенках кубка за прошлогодний футбольный матч и не мог перестать думать.

Кэри не знал, во что ему труднее поверить: в то, что мамы не стало, или в то, что ее загрыз дикий зверь. Он снова и снова возвращался мыслями в ту ночь. Он был там и мог поклясться своей жизнью, что это был не просто дикий зверь. Когда Кэри ворвался в комнату, было поздно — мама была уже мертва. Но в его ушах все еще эхом отдавались ее крики, смешанные с рычанием твари. С той ночи Кэри еще ни разу не спал нормально. Стоило закрыть глаза, весь сон наполнялся этими звуками, а его самого обволакивал липкий страх.

Кэри ждал, когда люди покинут их дом. Но, когда это произошло, пространство сковала пустота. Отец заперся в своем кабинете, а Кэри сидел на лестнице. В доме было так тихо, что Кэри слышал мерное щелканье стрелки старых настенных часов. Невыносимая тишина. Не было ни звука работающего телевизора с мексиканским сериалом, ни шипения электрического чайника для ее бесконечного чаепития. Даже это жуткое радио, что мама включала на кухне, чтобы хоть что-то в доме шумело, молчало. Теперь все это никому было не нужно.

Кэри спустился с лестницы и прошел на кухню. Он покрутил ручку приемника, и из динамика донесся обрывок передачи — диктор говорил о чьем-то дне рождения и объявлял название композиции. Ужасно старомодной. Кэри выкрутил ручку назад. Это все уже не то. Внезапно он ощутил, что в горле встал ком, мешающий дышать. Кэри понял, что не может находиться дома. Еще одна минута здесь, и он задохнется. Ему просто необходимо было уйти хоть ненадолго.

Сняв пиджак и развязав галстук, Кэри бросил их прямо на обеденный стол и быстрым шагом направился в гардеробную, что скрывалась за одной из дверей в прихожей. Он наступил на пятки своих ботинок и стянул их с ног. Переобулся в кроссовки и, подхватив мяч, что лежал у самой двери, выскочил за порог.

* * *

На поле было пусто. Странно, что никто из ребят не играл сегодня. Может, сочли это неуместным? А толку-то? Кэри разочарованно обвел взглядом пустырь. Он бы сейчас не Фотказался от хорошей игры. Чем жестче, тем лучше. А хорошо бы и просто доброй драки. Кэри кинул мяч на землю и закатал рукава рубашки, игнорируя подступающий холод. Набрав в грудь воздуха, он со всей силы пнул мяч и побежал вдогонку.

Он был полон боли и злости. Хотелось кричать или хорошенько подраться с кем-нибудь. Но больше всего на свете хотелось узнать, что же это был за зверь... и почему его жертвой из всех жителей деревни стала именно она. Перед глазами вновь и вновь представала растерзанная мама, лежащая в луже собственной крови. И как Кэри ни пытался вернуть ее привычный образ, ему не удавалось. И только этот странный футбол в одиночестве приносил немного облегчения.

Удар по мячу. Боль. Пустота. Боль. Удар по мячу. Боль. Пустота. Снова боль, снова удар, снова пустота… Мяч с грохотом врезался в металлические перекладины ворот, а иногда попадал в сеть, словно бабочка в сачок. Когда Кэри бегал, в голове все прояснялось. Часть мыслей просто потухала, а остальные не приковывали к себе внимания. Постепенно, пока мяч, катящийся по вытоптанному дерну, не остался единственной мыслью.

Легкие саднило от прохладного воздуха. Кэри очень скоро вспотел, и влажная рубашка неприятно липла к телу. Он немного жалел, что оставил пиджак дома. Хотя лучше бы и вовсе надел толстовку. Но он упорно пинал по мячу до тех пор, пока в икрах не заныло. Тогда он нанес последний удар, отправив мяч точно в ворота, и рухнул на землю. Земля холодила кожу даже сквозь рубашку. Наверняка заболеет наутро, но какая теперь разница? Что вообще имеет смысл?

Кэри смотрел на небо с россыпью звезд. В этих краях звезды осенью — редкость, потому что тучи затягивают небо постоянно. Но именно сегодня погода словно сжалилась над жителями, подарив солнечный день и ясную ночь. Усталость и тоска навалились на него неподъемный грузом, и Кэри не стал им сопротивляться. Он прикрыл глаза и просто лежал, вслушиваясь в шум леса, что стоял недалеко. Это успокаивало его развороченную душу. Кэри даже стало казаться, что он почти не боится. Пусть даже это зверь появится здесь и нападет на него. Плевать. Ему уже все равно.

Вдруг он услышал чьи-то быстрые шаги. Оторвав голову от земли, Кэри увидел почти бегущий в сторону леса силуэт. Высокий, угловатый, кудрявый — это был Дилан Фостер. Кулаки сладко зачесались. Неужели ему все же удастся сегодня подраться?

Кэри рывком поднялся на ноги и направился следом за одноклассником.

* * *

Кэри нагнал Фостера уже в лесу. Кэри даже не пытался скрыть свое присутствие, а потому удивился, что тот вздрогнул при его появлении. Новичок буквально подпрыгнул на месте и врезался в дерево, когда Кэри его окликнул.

— Чего тебе? — спросил Фостер, не обращая внимания на ушиб.

Он был сам не свой — встрепанный, бледный и дерганный. Пожалуй, еще сильнее обычного. Фостер нервно озирался по сторонам, словно не понимал, где находится и кто перед ним стоит. Кэри вдруг осенило, что тот что-то принял. Мало ли, на чем торчал этот янки. Он вмиг растерял весь запал — драться уже не хотелось. Кэри стало неуютно, и он даже пожалел, что последовал за Фостером.

Не получив ответа, странный одноклассник развернулся и побрел дальше, уже не так быстро, как прежде. Кэри смотрел ему в след и терзался противоречиями. С одной стороны, где-то там ходит опасный дикий зверь, а этот торчок был легкой добычей. С другой стороны — кто такой этот Фостер и зачем бы Кэри о нем беспокоиться?

— Фостер! — услышал свой голос Кэри и мысленно выругался. И зачем он это делает?

Тот обернулся и вылупил настороженные глаза.

— Что ты здесь делаешь? — спросил Кэри.

— Гуляю, — неожиданно спокойно ответил новичок.

Кэри видел, как тот задышал чаще прежнего. Кэри недоверчиво оглядел Фостера — его нервозность никак не вязалась с внезапным спокойствием. Все это выглядело довольно подозрительно. Очень кстати вспомнилось, как днем чертов янки шарил в родительской спальне. Кэри ни на секунду не поверил в нелепую ложь, что он заблудился в поиске ванной комнаты. Этот парень был странным, не по-хорошему странным — от него веяло чем-то жутким. Кэри скрипнул зубами, решив добиться правды.

— Ты что-то ищешь, — твердо сказал он. — Снова.

— Нет, — ответил Фостер.

— Ты и дома у нас рыскал. Думаешь, я не видел?

— Я же сказал тебе, что перепутал комнаты, — нетерпеливо возразил новичок.

— Разумеется, — желчно отозвался Кэри.

Он в несколько секунд преодолел разделявшее их расстояние и схватил Фостера за грудки. Кэри не сводил с него внимательного взгляда и играл желваками.

— Тебя насквозь видно — ты что-то скрываешь.

Фостер выдержал его взгляд, не моргая.

— Думай, что хочешь, — сказал он спокойно. — А еще тебе лучше отсюда уйти.

— С чего бы это? — прежний азарт стал возвращаться, Кэри крепче сжал пальцы на рубашке Фостера.

— Просто уходи, — повторил тот. — Поверь.

Кэри резко оттолкнул новичка от себя и занес руку для удара, но в последний момент передумал. Янки не выказывал страха быть избитым, но при этом казался абсолютно несчастным. Это остудило пыл.

— Я уж сам буду решать, где и когда мне ходить, — буркнул Кэри, отступая на пару шагов.

С минуту они стояли молча, смотря каждый себе под ноги.

— Мне жаль твою маму, — нарушил тишину Фостер.

— Да, мне тоже. И если я еще раз сегодня это услышу, я начну убивать.

Кэри усмехнулся, чувствуя, что уже не хочет побить этого американского чудика. Фостер тоже улыбнулся и тут же скривился от боли.

— Что такое? — настороженно спросил Кэри.

Фостер покачал головой и зажмурился. Он снова задышал часто и громко, словно зашелся приступом. Вдруг его лицо исказила гримаса боли, он рухнул на колени и схватился за голову. Кэри сделал шаг назад.

— Эй, ты чего? — осторожно спросил он. — У тебя эпилепсия или что-то вроде этого?

Фостер поднял на него глаза, и Кэри ощутил животный ужас. Это были глаза не человека. Они светились желтым огнем, как у дикого зверя.

По спине Кэри пробежал холодок.

— О, черт! — он отшатнулся.

Новичок смотрел на него исподлобья своими жуткими горящими глазами и тяжело дышал.

— Фостер? — севшим голосом позвал Кэри.

— Не подходи! — крикнул тот.

Но Кэри не мог пошевелиться. Он заворожено смотрел на своего одноклассника. С ним что-то происходило. Что-то странное и пугающее.

— Что ты такое? — тихо спросил Кэри.

Фостер не ответил. Он снова болезненно зажмурился. Из его горла вырвался звериный рык, и сердце Кэри пропустило удар. Он уже слышал такой. Несколько ночей назад. В своем собственном доме.

— Беги, Кэри, — выдохнул Фостер и впился пальцами в землю, будто это могло его задержать.

В этот раз Кэри послушался с первого раза. Он бежал, не помня себя. В его ушах снова звучало звериное рычание. Он ошибался, думая, что уже не боится. Сейчас он боялся обернуться, потому что позади был его личный ночной кошмар.

* * *

Холодный воздух пустил по коже волну мурашек. Дилан недовольно поморщился во сне, пытаясь натянуть спасительное одеяло. Но вместо мягкой ткани, ладонь нащупала траву и мелкие ветки. Дилан резко сел на месте и огляделся. Он почему-то был в лесу, и, судя по цвету неба, рассвет только-только занимался. Дилан с удивлением обнаружил, что на нем совсем нет одежды. Что-то неприятно стягивало кожу. Дилан присмотрелся и с ужасом понял, что это была кровь.