Несбывшеся (джен)

Этот город убийц, город шлюх и воров

Существует покуда мы верим в него;

А откроем глаза — и его уже нет,

И мы снова стоим у начала веков…

Иногда я думаю — не могу не думать — а что бы случилось, если бы каждый из нашей четверки однажды сделал другой выбор? Кем бы мы были тогда, и сошлись бы мы когда-нибудь вместе?

Что было бы, если бы одна беременная китаянка из Нью-Йорка послушала мужа и поехала в больницу, опоздав на самолет?

Что было бы, если бы один американец во Вьетнаме дождался-таки капитана, а не оставил свой рапорт сержанту?

Что было бы, если бы другой американец не стал перебирать весь исходный код и не заметил бы лишнего пробела?

Что было бы, если бы один японец не поддался на уговоры родителей?

Китаянка не стала бы еще одной жертвой авиакатастрофы, а ее муж не спился бы.

Капитан, прочитав рапорт, приказал бы арестовать своего помощника-сержанта и его сообщников, а американцу не пришлось бы дезерти­ровать.

Второй американец не поступил бы в университет, не занялся программированием всерьез и стал бы не хакером, а инженером.

Японец подал бы документы на другой факультет, куда и хотел изначально, поступил бы и стал ученым.

Иногда — между сном и явью, в час быка — я вижу все это, вижу столь же реально, как и Роанапур…

…Ветер, весь день мешавший работать, к вечеру усилился, шелестит песком за стенами юрты и завывает в печной трубе. Над головой слегка покачивается керосиновая лампа, а я сижу за ноутбуком и пишу дневник экспедиции. Мы постарались, сегодня, ничего не ска­жешь — нашли массу зубов хищных динозавров, закончили оконтуривать пласт и даже раскопали хвост анкилозавра, из-за которого Ребек­ка опять поругалась с Мацумото — мой ассистент свято уверен, что там будет целый скелет, лаборант же настаивает, что ничего больше мы не найдем. И я склонен согласиться с ней — не только потому, что она моя жена. Такие находки описаны еще русскими, работавшими тут шестьдесят лет назад.

Снаружи шумит ветер, из юрты рабочих доносятся веселые возгласы — у монголов какой-то праздник, и они распивают бочонок кумыса, мягко пощелкивают под пальцами клавиши, а я думаю о своих людях. Сколько лет мы таскаемся по всяким глухим местам в поисках дав­но сгинувших тварей… Мацумото — на курс младше меня, с институтских времен таскается за мной, как привязанный. Сейчас, наверное, сидит в своей юрте и режется в карты с Бенни. Датч, который, вообще-то, Ричард — незаменимый человек, способный управлять всем, что движется — от верблюда до самолета и заставить работать любой мотор. Генератор выключен с полчаса назад, так что сейчас он, скорее всего, валяется на койке с книгой в руках. Бенни — еще одна моя нью-йоркская находка, мастер по части электроники, без которого вся наша геофизическая аппаратура — мертвый груз. Режется в карты с Мацумото и Цедендамбой — нашим проводником и переводчиком, ес­ли, конечно, вся троица не пьет с монголами. Ребекка — лучший помощник, мастер тонкой работы, которой я обязан своими лучшими на­ходками — не только. Ее меткий глаз и потертая винтовка не раз и не два спасали нас от неприятностей самого разного свойства. Моя же­на. Лучшее, что осталось в моей жизни после двух лет работы в Нью-Йорке… Сейчас она спит, натянув на голову одеяло, совсем рядом со мной.

Вздохнув, я выключаю ноутбук и берусь за пачку бумаг. Профессор Окадзима — это, конечно, звучит здорово. Но если ты профессор — ты начальник экспедиции, и тебе приходится иметь дело с кучей бумаг. Счета, накладные, ведомости, отчеты…

— Эй, Рок, хватит уже, — ворчит сквозь сон Ребекка, — завязывай давай…

…— Эй, Рок, хватит уже, — доносится сквозь сон голос Реви, — завязывай дрыхнуть!

Я открываю глаза. Двурукая стоит у стола, постукивая по нему черной от времени костью.

— Который час? — интересуюсь я.

— Шесть. Через полчаса отплываем. Выяснил что-нибудь?

— Да, — я смотрю на нее, на кость в ее руке, на ноутбук на столе, — зуб тарбозавра. Покупателей нет, да и деньги за него предлагали смеш­ные, так что можешь оставить себе.

Я распахиваю окно. Утренний город кажется странно нереальным, словно все вокруг — рисунок на тонкой ткани, покрывало Майи…

— О чем задумался, Рок? — выводит меня из раздумий голос Реви.

— Мечтаю о несбывшемся. Глупо, не правда ли?

— Может быть и нет, — отвечает она, — может быть…