Пророчество (джен)

Аметистовая открыла глаза.

Предрассветные сумерки раскрасили потолок в сине-серые тона. Сердце бешено колотилось о рёбра, а дыхание сбилось, как от долгого бега. Она сделала глубокий вдох и тут же закашлялась. Всё правильно — лавр и шалфей. Гадание в канун совершеннолетия, как учила мама. Что же ей снилось?

Аметистовая села на кровати и попыталась это вспомнить.

Кривые пугающие тени, которые отбрасывали старые деревья в лесу за рекой. Точно, она бежала по лесу. Стук лошадиных копыт о мёрзлую землю и звон оружия гнали её вперёд.

Аметистовая никак не могла вспомнить главного — куда и зачем бежала.

Казалось, что она уже видела этот сон… или это не сон вовсе? Была в том лесу и спасалась от погони? Образы ускользали.

Аметистовая встала и настежь распахнула окно. Первый глоток свежего морозного воздуха помог сосредоточится: во сне она искала дуб. Тот самый, который однажды показывала мама.

Пророчество сбывалось, и стражники Черного мага уже стали на её след. До рассвета осталось всего несколько часов, нужно было спешить.

Это было проклятие: в день своего совершеннолетия каждая женщина их рода должна до рассвета отыскать свой талисман, а если не успеет — Черный маг пленит её душу и присвоит силу. Вещий сон всегда подсказывал, где искать талисман. Так было с её бабушкой, потом с мамой, и вот теперь — с ней.

Аметистовая всё делала, как её учили старшие: надела охотничий костюм и материнский плащ, заколдованный для защиты. Подготовила яблоко и лавр, соль спрятала в карман, а нож — за пояс. Она хорошо знала дорогу, но всё равно боялась.

Аметистовая бежала так быстро, как могла: терялась среди пушистых елей, оскальзывалась на замёрзших листьях в чужих садах, а на открытых полянах плотнее куталась в плащ и крепко сжимала в руках половинки яблока. Его сердцевины перекрывали листья лавра — этот простой рецепт помогал спрятаться от чужого колдовства.

На горизонте забрезжил рассвет, когда Аметистовая перебралась через реку, за которой начинался лес. Ей нужно было попасть в самый его центр — к старому дубу.

Бежать оставалось совсем немного, и Аметистовая надеялась, что стражники Чёрного мага её не догонят. Она сотню раз слышала от бабушки эту страшную сказку, неизменно со счастливым концом.

Аметистовая замерла на границе леса. Всё было как во сне — деревья отбрасывали кривые зловещие тени. Она зажмурилась, боясь, что эти тени собьют её с пути, и со всех ног побежала знакомой тропинкой.

Внезапно земля под её ногами задрожала.

Неужели она не успела?

Аметистовая так испугалась, что споткнулась о корень и упала. Капюшон слетел с её головы, а яблоки выпали из рук. Она, точно во сне, слышала стук копыт и звон оружия, но не дала страху парализовать волю. Аметистовая поправила плащ, достала соль и старательно посыпая свои следы, побежала дальше.

Она уже видела впереди тот самый старый дуб.

Солнце почти вышло из-за горизонта, у неё оставалось всего несколько минут.

Мама говорила, что дуб откроет тайник только если Аметистовая успеет. И… вот она, трещина в старой, иссохшейся коре! Аметистовая бесстрашно засунула туда руку и достала бархатный мешочек. Лента развязалась, словно сама собой, и на её ладонь выпал камень на длинной цепочке. Она, не раздумывая, надела цепочку на шею.

Аметистовая успела, теперь стражники Черного мага ничего ей не сделают!

Солнце взошло.

— А ты молодец, справилась… — раздался за спиной странно знакомый голос.

Аметистовая резко обернулась и замерла от ужаса. Рядом с ней стоял Черный маг! Он улыбался, словно выиграл. Улыбался так, словно она не успела.

Аметистовая слышала об этом человеке множество ужасных историй, поэтому нож сам собой оказался у неё в руках.

— С чем справилась? — решительно спросила она, голос не дрогнул.

— Даже так? — насмешливо переспросил Черный, указывая на нож. — Игры с холодным оружием небезопасны для юных леди.

Он сделал едва уловимый жест рукой и нож испарился. От возмущения Аметистовая только молча хватала ртом воздух.

— Просыпайся, — одними губами прошептал Черный.

Внезапно камень на ее шее стал невыносимо горячим и обжёг кожу.

* * *

Аметистовая открыла глаза.

Она резко села и огляделась: циферблат электронных часов показывал начало седьмого, на окне висели любимые занавески с кометами, мобильник лежал рядом с подушкой, а её обожаемый кот Энштейн спал в ногах на одеяле.

Всё было как всегда, кроме…

Грудь саднило так, словно ожог она получила не во сне, а наяву.

Аметистовая поднесла руку к груди и нащупала там камень на цепочке. Тот самый! Этого просто не могло быть…

Тело било крупной дрожью, а сердце бешено колотилось о рёбра.