И на этот раз... (гет)

Румпельштильцхен с щемящей нежностью в груди наблюдал, как Белль поправила несколько безделушек, висевших у окна. Какая же она красавица… Он никогда не уставал любоваться ею — еще с тех пор, как они жили в Темном замке. Белль наклонилось к окну, почти касаясь лбом стекла, и Румпельштильцхен отступил в тень, опасаясь быть замеченным. Хотя вряд ли это было возможно — когда в помещении горит свет, на темной улице ничего не увидишь. Но в следующее мгновение, когда он разглядел выражение ее лица, все опасения вылетели из головы. И он едва подавил желание тут же броситься к жене.

Сейчас, когда ее никто не видел, неизменная улыбка исчезла, и Белль смотрела в темноту вечернего Сторибрука с выражением такой тоски и усталости, что у Румпельштильцхена сжалось сердце. Его разрывали противоположные эмоции. Восторг от того, что Белль не забыла, что тоже скучает, что не смогла вычеркнуть его из своей жизни. И одновременно отчаяние, оттого что ей больно, оттого что она страдает.

Словно в яркой вспышке Румпельштильцхен вдруг осознал все свои ошибки и понял: и сейчас он снова, в который раз выбрал неверный путь.

Белль отошла от окна, скрывшись в глубине лавки, и он повел рукой, переносясь в охотничий домик. В его голове уже начал выстраиваться новый план.

* * *

Первым, что увидела Белль, зайдя утром в магазин, была красная роза в узкой высокой вазе, стоявшая на прилавке. Она озадаченно посмотрела на цветок, пытаясь понять, что за поклонник у нее появился. С тех пор, как Белль прогнала Румпельштильцхена, она ни с кем особо не общалась. Все вокруг считали, что она правильно поступила. Кое-кто даже додумался поздравить. А Белль чувствовала, что предала мужа — самого любимого человека на свете.

Да, он был виноват, и его необходимо было остановить, но… Можно было найти какое-то другое решение. Она слишком поддалась эмоциям — обиде и горькому разочарованию. В тот момент ей казалось, что все было ложью, их любовь была ложью. И она, глупая наивная девочка, была лишь игрушкой в руках Темного мага, манипулирующего жизнями и судьбами исключительно ради своей выгоды. Но позже, успокоившись, когда схлынула первая волна отчаяния, Белль поняла, что ошибалась в главной своей посылке. Она была неправа, думая, будто перчатка привела ее к кинжалу, потому что главная любовь Румпельштильцхена — его могущество. Самая большая слабость не всегда означает того, кого больше всего любишь. В случае Темного мага — это его кинжал, который делает из него раба.

Это не меняло того, что муж постоянно лгал ей, и всего им совершенного, но в его любви Белль больше не сомневалась. И не подтолкнула ли она его своими руками к окончательной тьме? Ведь прежде ей удавалось сдерживать его темную сторону. А что будет с ним теперь, когда он оказался предоставлен сам себе, потеряв последнюю опору, поддерживавшую в нем человеческое?

Эта мысль терзала Белль постоянно. А еще она скучала по Румпельштильцхену, невыносимо тосковала по его теплому взгляду, по робким улыбкам и страстным поцелуям. Единственное, что удерживало ее от того, чтобы броситься на поиски мужа во внешний мир — чувство вины и страх. Румпельштильцхен — гордый человек, он может не простить ей унижения.

Так что Белль стала практически затворницей. Впрочем, никто особо и не стремился с ней общаться. И вот теперь эта роза. От кого? Белль наклонилась, чтобы понюхать цветок. Она всегда любила аромат роз. В этот момент в лавку ворвалась целая делегация: Эмма, Киллиан, Белоснежка и Дэвид. Причем Прекрасные смотрели на нее со странным беспокойством.

— С тобой все в порядке? — первым делом спросила Белоснежка.

Белль кивнула, недоуменно пожав плечами. Что с ней может быть не в порядке? То есть еще более не в порядке, чем обычно?

— Белль, нам нужен кинжал Темного, — без предисловий решительно заявила Эмма.

Она удивленно посмотрела на принцессу:

— Зачем?

Но прежде чем Эмма успела ответить, Белль поняла: странное внезапное беспокойство за нее, кинжал и… роза.

— Он вернулся, — озвучила она свои выводы.

Эмма напряженно кивнула и начала что-то говорить про кинжал и необходимость обезопасить город, но Белль не слушала. Румпельштильцхен вернулся и подарил ей розу. Значит, он простил и хочет получить прощение от нее. Может, еще можно все исправить? Может, еще не все потеряно?

— Он вернулся, — едва слышно повторила Белль со счастливой улыбкой. — Извините, мне надо идти.

Она выбежала из лавки, не заботясь об оставшихся там ошеломленных ее реакцией посетителей.

Бежать на каблуках было не слишком удобно, но Белль пыталась не обращать на это внимания, торопясь туда, где прятала кинжал. Сердце колотилось как бешеное, готовое выпрыгнуть из груди.

На месте она немного отдышалась и вынула кинжал из тайника. В солнечных лучах блеснуло выгравированное на нем имя. Глубоко вздохнув, пытаясь унять нервную дрожь, Белль позвала:

— Румпельштильцхен!

Он немедленно появился перед ней в облаке фиолетового дыма.

— Белль, — произнес он, глядя на нее со смесью тоски, нежности и вины. — Прости.

— Нет, — она покачала головой. — Мне не нужны твои извинения. Просто скажи мне правду. Хоть раз в жизни.

Белль убрала кинжал, чтобы то, что Румпельштильцхен скажет ей, не было вынужденным. И он рассказал — о том, что всегда хотел избавиться от власти кинжала, но после истории с Зелиной это желание стало маниакальным. А тут как назло подвернулась эта шляпа.

— Я просто хотел стать свободным, — произнес он, умоляюще глядя на нее.

— Я понимаю. Но ведь не таким способом. Не отнимая чужие жизни.

Она действительно понимала его страстное желание избавиться от этой зависимости, но… не так.

Румпельштильцхен сокрушенно кивнул:

— Я знаю. Я как всегда выбрал тот путь, что проще. Мне казалось, что я смогу иметь все. И в результате потерял самое дорогое — тебя.

Белль покачала головой и, достав кинжал, протянула его Румпельштильцхену.

— Возьми.

Он посмотрел на нее в шоке, с полнейшим непониманием в глазах.

— Почему?

— Наши герои хотят, чтобы я отдала кинжал им, чтобы они могли обезопасить от тебя город. А я не хочу, чтобы ты становился чьим-то рабом — даже ради благих целей. Я надеюсь, что ты еще можешь принять верное решение и исправить… все.

— Белль, — Румпельштильцхен шагнул вперед, осторожно взяв кинжал из ее рук, в его глазах стояли слезы. — Почему ты продолжаешь верить в меня? После всего?

— Потому что я люблю тебя, — у нее в свою очередь навернулись слезы на глаза.— И потому что я тоже виновата перед тобой. Прости меня.

Румпельштильцхен покачал головой:

— Мне не за что тебя прощать.

Белль сама не заметила, как в следующее мгновение оказалась в его объятиях и целовала его, плача от счастья.

Они оба совершали ошибки. Теперь настало время простить друг друга и двигаться дальше. И на этот раз у них все получится.