Тёмные искусства (джен)

Девушка поправила табакерку, чтобы та стояла ровно в центре правильного треугольника, образованного тремя свечами. Просто формальность, превратившаяся в привычку за много лет. Никакая геометрия не нужна, чтобы она (впрочем, девушка сомневалась, можно ли в этом случае говорить про пол, несмотря на то что она называлась женским именем) поняла, что плату можно забрать.

Осталось только ждать.

Раздалось шипение, тихое при обычных условиях, но звеневшее в ушах, отражаясь от каменных стен просторного подвала. За треугольником ниоткуда начал собираться не то очень густой чёрный дым, не то взвесь какого-то тёмного вещества, погасившая свечи. Девушка направилась к двери, зная, что она не нужна существу (или сущности) для того, чтобы то смогло забрать обещанное.

Уже взявшись за ручку, она увидела, как еле заметное белое свечение откуда-то сзади бликануло, вычерчивая бугорки и неровности на стене, «глазки» на старой деревянной двери и отражаясь далёкой звёздочкой в выпуклой медной ручке.

Хлоп! — табакерка закрылась.

Почти задыхаясь от невыносимого запаха тухлых яиц, девушка вывалилась за дверь.

Табакерку она заберёт завтра и забудет о ней почти на год.

11 месяцев спустя

Кловердейл, штат Калифорния

Река, расширяясь, прокладывала себе путь, образуя небольшие насыпи по обе стороны от русла. На них и стоял город. В самом районе набережной находился довольно унылый городской парк и местная школа искусств. Почва здесь была переувлажнена, и никакая растительность на ней не могла прижиться, кроме клёнов, которые, высаженные почти ровными рядами и насовсем заброшенные после этого, скрывали художку от посторонних глаз. Это был практически центр города, но машины никогда не создавали здесь плотного потока (можно представить, как кайфовали на этом участке дороги автомобилисты, всё же проезжавшие здесь), люди выбирали обычно окольный путь, идя куда-то, а молодёжь гуляла мало, и чаще в одиночестве или группками по два-три человека, редко собираясь здесь в шумные весёлые компании. В общем, этот район имел все основания считаться совершенно приятным для времяпровождения, не являясь ни слишком уж захолустным, ни особенно шумным и сумасшедшим. Здесь ощущались умиротворение и спокойствие,не оторванные, однако, от более оживлённой жизни города.

Район, в котором находилась художка, был, по мнению Мэг, единственным плюсом в этой чёртовой школе искусств. Отмучавшись здесь три часа, она одновременно со злостью и наслаждением отдраивала особенно въедливую бордовую краску с палитры, представляя, что это кровь миссис Аддингтон, которую девушка лицезрела в классе композиции весь вечер. Покончив с этим и вымыв руки (больше для порядка, чем действительно в надежде сделать их чистыми, ибо со среднего пальца правой руки отмыть краску просто невозможно, разве что она исчезнет сама через некоторое время неизвестным способом, не исключено, что с помощью неведомой магии), Мэг вернулась в галдящий класс, радующийся освобождению, побросала все свои мокрые художественные причиндалы в сумку и, махнув одноклассникам на прощанье, быстро пошла в административный отдел, спеша как можно скорее покончить со всеми своими делами здесь и выйти из этого здания.

Толкнула дверь с табличкой «Секретарь» и прямо с порога сказала:

— Я за справкой для проезда, приносила вам фотографию сегодня. Готово?

Молодой мужчина отвернулся от компьютера, протянул руку, достал откуда-то из огромной кипы бумаг листок и протянул его Мэг.

— Спасибодосвидания! — выдавила девушка скороговоркой. Мужчина вместо прощания улыбнулся, показав ямочки на щеках (тут Мэг вдруг почему-то вспомнила, что он работает здесь всего несколько дней).

Она уже собиралась толкнуть ручку, но дверь сама открылась, стоявший за порогом парень, что работал в лаборантской («Тоже, кажется, недавно здесь») улыбнулся как кот, придержал для неё дверь. Девушка вышла в коридор и, сделав пару шагов, повернула голову назад, чтобы проверить одежду на предмет загрязнений. Подняла глаза и увидела, что парень всё так же смотрит на неё с такой же масленой улыбкой.

— Вы что-то хотели, Джон? — послышался голос из кабинета.

Мэг поспешила свалить из долбанной художки.

* * *

— Джон! — парень у компьютера позвал ещё раз, когда стоящий у двери не ответил. — Джон! — сказал громче, не услышав ответа.

— Дин, ты что, оглох?! — уже шепотом.

— Это ты мне?

— Ну а кому?!

— Не совсем привык к новому имени. Джон Оуэн… Времена крутых парней из ФБР прошли… Теряем престиж. Хотя здесь тоже неплохо. — Дин взглядом указал на дверь, откуда только что почти выбежала Мэг. — Правда, не все так считают…

— Видимо, не слишком это и хорошеее место.

— Согласен. Может, зря мы сюда приехали? Мало ли чего тут могут убивать этих мелких маляров.

— У Эллин и Джо магнитные поля просто зашкаливали, когда они проезжали мимо, — Сэм уже, было видно, устал объяснять это Дину. — Да и какой тебе резон жаловаться, когда тебе есть, с кем время скоротать. Как там её, Вэнди?

— Ванесса. Мы тут всё обшарили, ни серы, никто ничего не видел, не слышал. Никаких странных смертей в прошлом, так что призраки, скорее всего, тоже отпадают.

— А излучение? У нас тоже чуть приборы не перегорели.

— Сэм, мало ли по каким причинам. Может, радиация или неисправная электростанция, а может, просто древний артефакт.

— А то что убийства происходят десятый год, и восемь предыдущих лет было убито ровно по пять человек, все приблизительно в период октябрь-ноябрь, и большинство — учатся в этой художке. Кто осмелится на убийство в городе с населением восемь тысяч человек?

— Маньяк, какой-нибудь мститель, почему сразу какое-то сверхъестественное существо?

— Потому что мы не верим в совпадения. И потом, последнее убийство было неделю назад, мы могли уже не застать следов. Если считать, что всё будет происходить так, как и раньше, то впереди ещё трое.

— Да-а-а, Сэми… — Дин оглядел комнату, заваленную бумагами, стонущий компьютер в почти коматозном состоянии и вынес вердикт: — Это не школа искусств, а обитель зла. И нам она грозит смертью от скуки.

— Как и школьникам, — Сэм вспомнил Мэг, вылетающую из кабинета. Некоторые (а может, и многие) явно разделяли мнение старшего Винчестера.

— Не знаю как ты, но раз уж мы сюда приехали, а дела нет…

— Мы этого не знаем… — перебил Сэм старшего брата.

—… То я намереваюсь найти в этом мухосранске бар и сделать поездку небесполезной.

— Аспирина у нас нет, советую зайти за ним заранее, — Сэм призакатил глаза, зная, что Дин ещё возьмёт в аптеке и что до утра он не вернётся.

* * *

«Клодервейл сегодня», 14 октября

Убийства, ставшие традицией

Среди статей «Клодервейл сегодня» мы уже на протяжении десяти лет каждой осенью видим заметки одного и того же содержания: очередное убийство в нашем городе. С поражающей периодичностью мы прощаемся с местными жителями, чаще юными.

Совершено очередное преступление: Райан Кендалл, 16 лет. Как сообщили родители юноши, вчера вечером Райан отправился на вечеринку к своему другу, но до его дома так и не дошёл. Когда в час ночи его ещё не было дома, родители позвонили сыну, но, так и не дождавшись ответа, решили забрать его с вечеринки.

Полиция обнаружила тело в мусорном баке за несколько кварталов от дома, куда был приглашён Райан.

Юноша являлся учащимся Клодервейлской школы искусств, как и многие убитые.

Стоит отметить, что ни одно из предыдущих подобных убийств так и не было раскрыто. Полиция обнадёживает, что следствия ведутся по всем делам, так как имеются основания полагать, что они связаны. Но ни редакция, ни жители Клодервейла уже явно не рассчитывают на профессионализм правоохранительных органов. Остаётся только со страхом ждать следующих актов беззакония, грозящих остаться безнаказанными.

— Дин! — Сэм вошёл в комнату в руках с газетой, которую он взял на ресепшне мотеля. — Дин! Вставай!

Сэм увидел, что брата в постели нет, и из ванны слышался плеск воды. Потом оттуда, буквально вывалилось нечто помятое и с кругами под глазами, но явно очень и очень довольное.

— Что случилось?

— А с тобой?

— Моя прелестная коллега из лаборантской, которая любезно согласилась познакомить меня с местными питейными заведениями. Что там у тебя?

— Не зря мы приехали.

Дин быстро пробежался глазами по колонке.

— Не факт. То же, что и последние десять лет.

— Проверить надо. В этот раз можем что-то найти. — Сэм положил в сумку измеритель излучения и ожидающе посмотрел на Дина, взглядом говоря ему, что пора бы уже и собираться на работу. Дин вскрыл картонную упаковку и бросил таблетку аспирина в стакан воды. В тишине раздалось шипение.

— Знаешь, в этом городе художка убывает школяров, а местный алкоголь — всех остальных. — Старший Винчестер выпил стакан с пузырьками.

— Раньше было иначе, — заметил Сэм, вспоминая вечную удивительную устойчивость Дина к хмелю.

— Раньше мы были агентами Ангусом и Янгом. — Дин подошёл к неразобранной дорожной сумке и не глядя, наугад вытянул оттуда рубашку. Сэм вышел в прихожую и звякнул ключами с тумбочки:

— Жду в машине.

На эти слова Дин в расстёгнутой рубашке вылетел из комнаты с офигевшим видом и замер, уставившись на младшего брата, подняв бровь. Дин явно не понял, что делают ключи от его машины в руках у мелкого братца.

Сэм повёл головой в сторону открытой двери в комнату, откуда виднелась пачка аспирина на столе, намекая на вчерашние алкогольные и не только похождения Дина и, забрав с собой ключи от Импалы, вышел в коридор.

— Дверью не стучи! — попросил Дин за секунду до оглушительного, как ему показалось, хлопка. Потом страдальчески сжал виски и пошёл собираться.

* * *

— Копы уже здесь, — Сэм кивнул в сторону стоявшей здесь же, на стоянке в нескольких кварталах от художки, полицейской машины. — Как думаешь, то, что парень учился здесь, как-то связано с его смертью?

— В любом случае сложновато нам будет что-то откопать, будучи лаборантом и секретарём. Да ещё когда тут полиция кругом. Но должен был же он кому-то, кроме родителей сказать, куда он собирается на вечер, может, и кому-то в художке. Так что кто-нибудь точно что-нибудь да знает.

— Если то не была какая-нибудь спонтанная пати, — Сэм вышел из машины. — Давай, до встречи там, — братья появлялись в школе не вместе, потому что для обывателей, по легенде, они родственниками не являлись.

Сэм скрылся за углом, а Дин, подождав минут семь, закрыл Импалу и тоже потопал в сторону художки.

Всё выглядело бы, пожалуй, довольно обычно, если бы в привычном гуле голосов школьников, занимающихся в первую смену, не было слышно тревоги, обеспокоенности и некоторой доли страха, с которым, впрочем, здешние жители смирились до известной степени за десять лет. В общем и целом ребята вели себя так, будто бы им перепала для обсуждения очередная сплетня, просто чуть более пугающая, чем обычно. Дин, ощущая эту обстановку относительной нормальности, удивляющую, однако, так, как если бы он находился в сумасшедшем доме, по-быстрому прошёл в лаборантскую.

Там Ванесса уже размешивала что-то в огромной заляпанной банке здоровой деревянной ложкой, напоминая со спины злобную бабульку со странным именем из русских сказок, которая жрала мелких и совращала всех приличных парней, проходящих мимо её халупы.

— Привет, красотка!

— Доброе утро! — Ванесса была бодра и весела, будто и не было ни вчерашней выпивки, ни опять выпивки, только уже у неё дома, и ничего, что обычно бывает после… — Отнеси это в класс композиции, — девушка нагрузила Дина этой большой банкой, в которой секунду назад размешивала, как оказалось, белила.

Школьники уже носили воду в банках и разбирали свои работы, не переставая жужжать о произошедшем.

—… Саймон охренел, когда к нему домой заявились копы. Да, блин, удалась вчера его вечеринка, — та девчонка, что вчера вечером забегала к Сэму, сегодня пришла и в первую смену, сердито открывала банки с красками.

— Вот и не пришёл сегодня, Мэг, — легко ответила рядом сидящая, разматывая гибкий пенал с кистями. — Было, кстати, неплохо вчера. А ты почему не пришла?

— Устала, — выдавила Мэг сжав зубы, изо всех сил пытаясь открутить каменно засохшую крышку.

Дин вернулся к Ванессе.

— Слушай, Несс, а что за пацан, которого убили?

Лаборантка сосредоточенно, тонкой струйкой вливала из банки маслянистую жидкость в другую банку, побольше, а палочкой в правой руке всё это медленно размешивала, поэтому ответила не сразу и скомканно:

— Пацан как пацан. Ничего особенного. Как, впрочем, и в его убийстве.

— Не понял?

— Ну, ты должен был прочитать в статье, здесь каждый год кого-то убивают, больше подростков, и больше тех, кто учится здесь. — Несс подняла глаза от работы и сказала: — Ты фигово выглядишь. А это — в живопись, — и нагрузила парня ещё одной банкой.

Когда Дин опять вернулся, сказала:

— Хорошо, что ты здесь. Раньше я или сама это таскала, или нагружала старшеклассников. — Ванесса достала из сумки, что стояла на окне комнатушки, упаковку сока, протянула её Дину.

— Спасибо! — Дин припал губами к отверстию, а когда почувствовал вместо сока холодненькое пиво, стал пить ещё быстрее. Наконец отлепившись от пакета, притянул девушку за талию к себе, прошептал: — Ты чудо! — и присосался к её губам.

* * *

—… Этот парень, что устраивал вечеринку… Саймон… тоже учится в этой школе. Не знаю, кого он приглашал… но кроме убитого Кендалла ещё ту девчушку, Мэг, — Дин и Сэм сидели в кафе, старший Винчестер уплетал приличный кусок мясного пирога и в паузах между этим важным делом рассказывал: — Ну, что вчера к тебе забегала и тут же умчалась, как ненормальная. И ещё одну…

— Хочешь сказать, что этот Саймон мог…

— Не знаю. Но дело в том, что, возможно, Саймон звал их к себе именно в художке. Значит, кто угодно мог слышать, где Кэндалл будет тем вечером. Прикинуть время, когда парень будет в пути и… — Дин красноречиво чиркнул пальцем по шее.

— Большинство убитых учатся в художке. Можно предположить, что это что-то или кто-то оттуда. Я позаимствовал личные дела убитых школьников, — из сумки, висевшей на спинке стула Сэма, виднелись потрёпанные корешки папок, — но только за последние пять лет (дольше дела не хранятся). В основном они имели хорошие отметки. Исчезновения большинства ребят обнаруживались, когда они оставались после занятий заканчивать работу и не возвращались, а спустя несколько часов их тела находили в реке или мусорных баках, так написано в газетах. С кем из учителей ребята чаще остаются «сверхурочно»?

— Ни с кем. Ванесса рассказывала, что перед просмотрами они жутко не успевают, остаются чаще позже учителей и даже позже неё. Они знают, как включать сигнализацию (хотя там красть реально нечего), ключ им оставляет Несс, а когда заканчивают, бросают ключ ей в почтовый ящик, она живёт недалеко от школы. Кстати, раз уж мы хотим что-то найти, то я сегодня любезно вызвался сделать за неё часть работы, чтобы девушка смогла уйти пораньше и отдохнуть, — Сэм иронично улыбнулся, глазами говоря брату: «Ай, молодец какой», — а ключи, которые обычно у неё… — Дин достал из кармана связку ключей. — Сегодня выходим на охоту.

— Прошу! — Дин распахнул дверь, которую он же и открыл ключом, взятым у Ванессы, пропуская вперёд младшего брата. Винчестеры вошли.

— Ну, давай, ты направо, я налево, — Сэм повернул из холла в правый коридор, который вёл к классам истории и скульптуры и лестнице на второй этаж в отдел администрации, а Дин пошёл в противоположную строну, где находились класс композиции, живописи и лаборантская.

Из левого коридора вдруг бахнули два оглушительных выстрела, а потом ругань Дина:

— Твою ж мать!

Сэм тут же бросился на помощь брату, а когда прибежал, тот стоял с опущенной винтовкой и разглядывал что-то на стене при свете фонарика.

— Что.?!

— Ложная тревога, брат. Просто у здешних маляров ненормальная фантазия. Принял кем-то нарисованную монахиню за призрака.

Сэм подошёл к брату и увидел на стене работу, на которой было стилизованное изображение неестественно бледной монахини, опустившейся над книгой. Бумага была пробита множеством очень маленьких, но различимых дырочек.

— Надо будет забрать это отсюда, а то преподаватели завтра с утра очень удивятся, — сказал Сэм. — Ладно, пошли дальше искать.

Дин ещё раз покосился на рисунок, словно бы не веря, что эта монахиня и вправду нарисована. Братья разошлись.

Дин достал из рюкзака магнитометр. Стрелка танцевала возле самой критической отметки на шкале, как и в прошлый раз, когда они тут всё обшаривали. Дин сунул бесполезный прибор в карман, толкнул дверь в класс композиции.

От двери два ряда парт, составленных по две квадратами, шли до конца комнаты, возле дальнего окна стоял учительский стол, а дверь в левой стене вела в подсобку. Здраво рассудив, что там всегда бардак и на неё можно потратить кучу времени и ничего не найти, Дин двинулся между партами к учительскому столу, подсвечивая себе фонариком.

Винчестер сел на стул, протянул руку, чтобы открыть шуфлядку. Правая нога Дина словно бы онемела, и только в следующий миг он осознал, что что-то в кармане джинсов жутко обжигает его бедро. Он выхватил визжащий и дымящийся уже прибор из кармана, тут же бросил его на пол, обжёгшись. Прибор минуты две поискрил, постонал и затих, окончательно сбив Дина с толку:

— Ну и что бы это могло значить? Класс композиции — концентрация зла? — сам с собой поговорил Дин и открыл верхнюю шуфлядку. Какие-то бумажки, квитанции, толстая тетрадь. Дин открыл её — классный журнал.

Парень перешёл ко второй шуфлядке. Тут лежали кисти и какие-то шпатели, коробочка с каким-то мусором типа палочек, сломанных пластиковых карточек, грязных губок и обрезанных стирок. Всё это было вымазано краской, как если бы этой фигнёй рисовали. Дин в который раз подумал, что не понимает этих свихнувшихся художников и открыл третий ящик.

В ней были снова какие-то бумажки, картонная папка. Дин открыл её — в ней оказались карандашные и акварельные наброски. Несколько пачек каких-то таблеток, старенькая резная шкатулка. В потёртостях и вмятинках на её крышке выднелось что-то жёлтелькое. Дин пригляделся повнимательнее в свете фонарика. Сера!

Узоры, вырезанные на крышке и боковых стенках, повторялись, складывая орнамент, были составлены в основном из дуг, перерезанных отрезками. Дин достал из рюкзака блокнот, вырвал лист, приложил его к крышке и заштриховал взятым на столе карандашом. Рисунок с крышки шкатулки остался на листе в виде белых линий. Так же Дин перенёс орнамент с боковой стенки шкатулки и убрал её обратно в стол.

Парень поднял с пола отживший, верно служивший ему магнитометр и положил в рюкзак, в надежде починить. Затем настала очередь целой связки отмычек. Дин посветил на замок двери, ведшей в подсобку. «Так, замок достаточно старый, ключ к нему должен быть с массивной головкой… Ага, должно подойти», — Дин выделил длинную металлическую загуголину, поковырялся ею немного в замке, что-то щёлкнуло, и дверь со скрипом приглашающе приотворилась. «О, мне даже рады», — Дин открыл дверь пошире, осветил фонариком небольшое помещение, до невозможности заваленное работами, законченными и незаконченными, коробками с красками, банками с кистями и шпателями странного вида (Дин вспомнил, что ребята называли это мас-ти-хин, или как-то так).

— Ни фига себе! — сказал сам себе Дин, оценив масштабы работы на ночь. Взял телефон, набрал номер брата:

— Да!

— Иди в класс композиции, — и сел за парту возле двери, подперев щёку и то ли любуясь этой кучей, то ли грустя о потерянной ночи сна.

— Что? — Сэм пришёл.

— Нашёл что-нибудь?

— Да ничего особенного. А у тебя что?

— Есть кое-что, — ответил Дин, — но сначала смотри, — и показал рукой на открытую дверь и заваленную кладовку и спросил: — Будем разбирать?

— Да ну её к чёрту, даже не упомним, что где лежало, потом миссис Адингтон ещё заметит, что кто-то здесь копался… Что у тебя? — ещё раз спросил Сэм.

— Вот, — Дин отдал брату два листка со скопированными узорами. — Такой орнамент вырезан на шкатулке, которую я положил обратно в стол. А на шкатулке — сера.

— Демоны?

— Больше некому.

— Какого рода шкатулка?

— Вроде… табакерки, что ли.

— Ещё что-нибудь?

— Только кучка мусора и лекарство от запора. Нет, больше ничего.

— Тогда уходим?

— Да, у нас ещё место, где убили парня.

* * *

— Смотри, — Сэм развернул ноутбук в сторону Дина, который сидел тут же и ел многоэтажный сэндвич. В ту ночь они ничего не обнаружили на дороге, по которой в последний раз прошёл Райан Кэндалл. Теперь Сэм, похоже, нашёл кое-что про символы, что были на шкатулке.

На экране было много изображений орнаментов, не в точности повторяющих найденный вчера Дином, но аналогичных по рисунку. А нижний был уж очень похож на узор со стенок шкатулки.

— «Служат для завлекания отторгнутой души», — прочитал в слух Дин. Потом пролистал страницу чуть вниз. Там изображения чем-то неуловимым менялись и напоминали больше узор с крышки табакерки: — «Помогают удержать отторгнутую душу в физическом вместилище». Что это должно означать?

— Эти орнаменты позволяют заточить человеческую душу в каком-то сосуде, «вместилище», но сначала душа, отделившаяся от тела, должна «залететь» в этот сосуд. Для этого и служит узор, как на стенках.

— Мой магнитометр накрылся как раз тогда, как я наклонился к столу.

— Точно, Дин! — ошеломлённо промолвил Сэм, — наверное, именно его и фиксировали наши магнитометры и приборы Эллин.

— Ну не знаю… Эллин говорила, что излучение во всём городе. Каким бы сильным ни был артефакт, способный удерживать в заточении человеческую душу, маловероятно, что магнитные волны будут распространятся по всему городу в радиусе шести-семи километров. Нужно было бы по крайней мере пяток таких же. Сомневаюсь, что они валяются здесь на каждом углу.

— Согласен. — Сэм с задумчивым видом закрыл крышку ноутбука. — И потом, неизвестно, использовалась ли эта шкатулка. Может, миссис Аддингтон и не знает о назначении этих орнаментов, а принимает табакерку просто за симпатичный антиквариат?

— Но во время прошлого обыска этой шкатулки не было. Зачем нужно приносить её к себе на работу?! Она туда ничего не кладёт, да и что можно было бы положить?

Сэм в недоумении пожал плечами. Ему не приходило в голову, что этой странненькой, но в общем вполне симпатичной старушке, так сокрушавшейся сегодня утром насчёт пропавшей куда-то работы одной из своих лучших учениц (рисунок этот, к слову, стоял тут же, у изножья кровати, монахиня с грустными и немного укуренными глазами), может зачем-то понадобиться человеческая душа.

— А нельзя ли как-то выяснить, была ли недавно душа в этой шкатулке?

— Пфф, легко. Кто там из спасителей душ к нам ближе всего?

* * *

— Кас, нужна помощь.

— Как мне вас найти? — спокойный безэмоциональный голос в трубке.

Сэм продиктовал адрес мотеля.

— Привет, — тот же голос без всякой эмоциональной окраски раздался уже за спиной младшего Винчестера.

Парни быстренько обрисовали Кастиэлю общую картину дела.

— Душа всегда оставляет след, особенно вырванная силой и измученная. -

— Измученная? — спросил Сэм.

— Душа, если она и находилась где-то вне тела и небесных сфер, испытывает муки, потому что это неестественно для её. У вас есть это вместилище?

— Нет, мы оставили его в художке.

— Вы же прикасались к шкатулке?

— Да, — ответил Дин, — и как это должно нам помочь?

— След души очень яркий, — ответил ангел, — протяни мне руку.

Дин с некоторой опаской выполнил его просьбу. Кас взял его за запястье и закрыл глаза. Постоял так полминуты, затем отпустил руку Дина.

— В чём-то из того, чего ты касался в последние сутки, точно остался след измученной души.

— Чудненько.

— Итак, — решил подвести итог Сэм, — что мы имеем: убивают каждый год, в этот раз мы застали убийство парня. Если ждать повторения ежегодной истории, последуют ещё двое. Мы нашли Держатель души, назовём это так, со следами серы, причём недавно использовавшийся. Нет никаких доказательств, что это связано с убийством или убийствами, — тут Дин позволил себе иронично хмыкнуть, — но в художке, и с миссис Аддингтон конкретно, явно не всё чисто. Кас… — Сэм обвёл комнату глазами, но серого плащика нигде не наблюдалось.

— Когда он… — ошарашенно хотел сказать что-то Дин. — Задолбал уже, англичанин хренов.

* * *

— Я тут уже лет десять… Да, вроде так. После художественного училища переехала в Клодервейл, просто потому, что осталась квартира от бабушки. Ну, вот… Спасибо! — сказала Ванесса бармену, который поставил перед ней бокал с каким-то коктейлем красноватого цвета и весёлой соломинкой.

Дин опрокинул в себя остатки виски в стакане и взялся за следующий, заказанный Ванессой ещё до того, как он пришёл.

— Дикий городок, — заметил Винчестер.

— Да, странно здесь всё как-то. Убийства эти… Самое прикольное в этом всём, что полиция даже не особо чухается, так, чисто имитируют хоть какую-то деятельность.

— И как родители всё ещё отправляют своих детей сюда учиться?

Несс пожала плечами:

— Да-а-а, как-то все привыкли… Уже больше любопытно, чем страшно,я думаю. И даже не думают, что следующими могут быть они или их дети.

Дин сделал глоток из стакана, не в силах понять это на совершенно трезвую голову.

— А ты? — спросил он.

— Что я?

— Не боишься?

Ванесса тоже поднесла бокал к губам, и то ли опустила голову, то ли неопределённо пожала плечами:

— Да не знаю. Я же не подросток и не учусь в школе искусств, так что… под контингент вроде не попадаю, — тут девушка позволила себе немного улыбнуться, то ли то сказанных слов, то ли от облегчения, которое они приносили.

Тут посетившая Дина мысль внезапно немного перекосила его лицо, и он спросил:

— Постой, сколько тебе лет, раз ты работаешь так давно?

— 29. В 20 закончила колледж.

Дин незаметно выдохнул от облегчения: он спал с нормальной девушкой, а не молодящейся тёткой бальзаковского возраста.

— А ты раньше где был, как жил?

— Долго рассказывать, — не соврал Дин.

— А ты в двух словах.

Дин на секунду задумался и ответил действительно в двух словах:

— Всякое бывало.

Ванесса краткость оценила, как-то странно усмехнулась и приложилась ещё раз к коктейлю.

— Сейчас вернусь, — встала из-за барной стойки и направилась в сторону туалета. Дин, скучая, принялся за стакан с виски.

Из-за аккордов AC/DC пробивались состукивания стаканов с пивом, звон посуды, пьяные и радостные крики подвыпивших мужчин и хихикания девушек. На двух стульях возле стойки, рядом с Дином, сидели совсем зелёные парень и девчонка (их, как казалось Дину, он вроде видел в художке) и морщились от каждого глотка чего-то, что было в их стаканах, но браво пили.

— Ну правда, заколебала уже. Она мне сегодня всё размыла к чёрту, жду не дождусь, когда вернётся миссис Булман.

«А, это она про художку», — подумал Дин про фразу девушки. Преподавательница живописи Эллен Булман болеет всего день, но эта девчонка не первая, кто жаловался на заменявшую её молоденькую преподшу, имя которой Дин даже не потрудился запомнить (очень уж страшненькая).

— Помнишь, Кэсси — эту учительницу все школьники называли просто по имени, такая она была маленькая и несолидная — заменяла у нас в прошлом году перед зимним просмотром, так она и тогда мне всё испортила, — продолжала жаловаться девчонка. Парень выслушивал это с умнейшим и сосредоточеннейшим видом, на забывая небрежно подносить бокал к губам и подавлять желание скривить губы от горечи алкоголя. — Жаль, что здешний маньяк, или кто там ещё, не убивает взрослых. Всем была бы радость.

Девчонка невесело усмехнулась, от досады загребла горсть орешков, стоявших здесь же, и сердито сжевала их.

— Миссис Булман рассказывала как-то, что её дочка училась вместе с Кэсси в университете искусств, и закончила хорошо, — сказал парень.

— Блин, я не говорю, что она плохой художник, — девушка обиженно, надув щёки прожёвывала орешки и невнятно рассказывала, — просто вмешивается в чужую манеру письма. В общем, да, она плохой учитель.

«Стоп, — с запоздание подумал Дин, — сколько же лет Эллен Булман,раз у неё дочка отучилась или учится ещё в универе?» Дин вспомнил элегантную молодую светловолосую женщину, которая, пожалуй, выглядела ненамного старше и точно не хуже той же Ванессы. Второй раз за день за вечер здешние женщины заставляют его удивляться их возрасту.

Справа от Дина кто-то поставил стакан на стойку. Пока он слушал эту псевдокрутую школоту, успел вылакать всё виски, и вернувшаяся Несс заказала новую порцию. Теперь она протягивала стакан Дину.

— Соскучился по мне? — Ванесса подсела к стойке, положила ногу за ногу и кокетливо потеребила соломинку так и не допитого коктейля.

— Ещё как. Слушай, а сколько лет Эллен?

— Это так ты по мне скучал, что думал о ней?! — возмутилась Ванесса. Дин сначала офигел, когда ему померещилась этакая чертовщинка в глазах девушки, но потом понял, что она просто шутит, играя в ревнивую дурочку.

— А ты ревнивая.

— А ты даёшь поводы для ревности, — Несс повела головой в сторону небольшой, но шумной компании за дальним столом. Одна девушка не принимала участия в общем веселье, только мечтательно посматривала на Винчестера.

— А почему ты спросил про Булман? — Ванесса наклонилась к нему, и Дину снова показалось, что она немного злится. Несс в приглушённом свете бара, смотревшая изподлобья на Дина, со своими просыпающимися чёртиками в глазах действовала на Дина как-то странно, немного дурманяще. «Наверное, виски», — подумал Дин. Но от этой мысли она не показалась менее притягательной

Он наклонился к её уху и вкрадчиво проговорил:

— У тебя дома я мог бы исправиться.

Через четверть часа они, уже не отлипая друг от друга, вваливались в квартиру Ванессы, едва не начав сдирать друг с друга одежду ещё за порогом.

Оставляя после себя дорожку из одежды, Дин и Ванесса добрались до спальни. Дина влекло, тянуло к Ванессе, будто что-то отвлекало его от чего-то, что осталось в прежней трезвой и здравой реальности. В голове всё перемешалось, помутилось, но какая-то важная мысль пыталась пробиться, из той реальности достучаться до Дина Винчестера из этой действительности, пока тот уже торопливо расстёгивал бельё Несс, захлёбываясь в предвкушении. Алкоголь окончательно вскружил голову Дину. Всё помутнело, расплывалось, кружилось в водовороте реальности, Дина уносило в эту воронку прочь от здравого смысла и от чего-то важного, что, он чувствовал оставшимся адекватным кусочком сознания, он должен оставить, запомнить. Дин куда-то летел, а момент падения потерялся в новой, сумасшедшей реальности.

— Доброе утро, спящая бухающая красавица.

— Ванесс… — мученически, невнятно простонал Дин из-под подушки.

— Ну почти.

Сэм!

— А ты что здесь делаешь?

— Ты охренел? Живу здесь.

— Что…? Какого…? Когда я пришёл????!!!! — Дин уже понял, что он находится не у Ванессы, как подумал сначала.

— Ты ничего не помнишь? — Сэм присел к брату на кровать.

Дин тоже сел, обхватил голову руками, которая, как ему казалось, сейчас разорвётся на части, и напряг память о вчерашнем:

— Пили, потом что-то было такое, потом пошли к ней, стали… Ну, в общем… — Сэм опустил голову, усмехнулся.

О!

Что-то достучалось до него из вчерашнего вечера, странное чувство, будто есть что-то важное, ниточка, ведущая куда-то. Что-то, что Дин то ли забыл, то ли потерял, то ли его отвлекало что-то.

— Было там что-то… не могу вспомнить и объяснить. Ффух, башка трещит. Так когда я пришёл? — Дин повторил вопрос снова.

— Примерно в четыре. Тебя приволокли. Какой-то мужик. Ты всё вешался к нему на шею. Спящая красавица захотела поцелуя принца? — подколол Сэм.

— Заткнись и принеси лучше аспирин.

Сэм притащил шипящий стакан воды, Дин выпил его с таким удовольствием, словно не пил воды по меньшей мере год.

— Новости есть? — спросил Дин, когда допил.

— А как же. Снова, — Сэм протянул брату свежую газету, на первой полосе красовалась фотография какой-то девчушки, совсем молоденькой.

— 13 лет. Убита вчера, не вернулась из художки, оставшись исправлять работу. Найдена в овраге за несколько кварталов от школы, — предупредил Сэм, избавляя Дина от необходимости читать заметку.

— Чёрта с два. На месте Ванессы я бы вообще не оставлял детям ключ для ночных художеств.

— У них просмотр через две недели, так что сейчас как раз многие там остаются.

— Есть смысл что-то снова искать? — спросил Дин?

— Не знаю. Как могут быть демоны связаны с Держателем душ, убийствами и миссис Аддингтон?

— Как вариант: тот, кто убивает школяров (Аддингтон или не Аддингтон) зачем-то собирают их души в держатель, а потом куда-то сплавляют, — предположил Дин.

— А может, демон в человеческом обличье их убивает? — Сэм вспомнил про серу на табакерке.

— И собирает души… Но демон может забрать душу только с согласия её владельца, — Дин уже встал с кровати и натягивал джинсы, а Сэм наоборот улёгся на скомканное одеяло.

— А может, они все тут позаключали сделки?

— Столько и сразу? И каждый год по пять человек? Да и потом, нафиг тогда демону Держатель душ? Да и ребята молодые в большинстве, когда они успели бы… — Дин в одних джинсах скрылся в ванной.

— Как же мне хре… Хорошшшшооооооооо то как, — прокричал голос под шум воды.

— Сколько ты выпил?

— Не много… вроде. Но тут всё-таки ядрёный виски.

Дин вскоре вышел из ванной, по-собачьи помотал головой с влажными волосами.

— Есть идея, — сказал Сэм. Глубоко вдохнул, закрыл глаза, сосредоточился: — Кастиэль! — подождал немного, приоткрыл глаза. Дин стоял возле двери в ванную, скрестив руки на груди, и иронично смотрел на манипуляции младшего брата. Потом сам присоединился к нему:

— Кас!

Братья ещё немного подождали.

— Пернатые нынче в средних широтах не водятся, — сказал Дин. — Засранец! Чего ты хотел от него добиться?

— Может, могли бы снова найти эту, в художке или дома у миссис Аддингтон (если та, конечно, её), шкатулку и проверить, была ли там недавно душа.

— Неплохая мысль. Но, по идее, в художке сегодня никого нет, так что никто не помешает нам осмотреть там всё ещё раз.

— А если там кто-то есть… — засомневался Сэм, — мы теперь не федералы, не отмажемся, если что.

— Скажем: по работе соскучились, — улыбнулся Дин. — Ну, или Несс ищем. А при удачном раскладе поймаем кого-нибудь с поличным. Собирайся, короче.

* * *

В относительно раннее субботнее утро здесь был истинный рай для интровертов: дымка собиралась над рекой, расплывалась вокруг, размывая серо-зелёный акварельный пейзаж. Туман устилал дорогу, мешая нормальному безопасному движению транспорта, сырость отпугивала любых случайных любителей пройтись с утра по улицам, а тех, кто всё же решился выбраться, белёсые клубы полностью отрывали от окружающего мира; оставались лишь неясные очертания асфальтной ленты, грязно-розовых прямоугольников многоэтажек, хребтов клёнов, заслоняющих старую школу искусств, и умирающего городского парка, похожего на громадный окаменевший скелет диковинного животного.

По тротуару тянулись, будто слипнувшись от сырости, какие-то двое, очень увлечённые друг другом и не замечающие больше ничего вокруг. Из-за тумана каждый из них едва различал идущего рядом любимого человека, не то что двух каких-то мужиков, зачем-то стоящих возле двери художки.

Но Дин и Сэм сначала всё-таки подождали, пока эта парочка удалится, а уже потом спокойно открыли дверь и вошли.

— А сегодня у тебя ключ откуда? — спросил Сэм, пряча, связку отмычек, которые так и не понадобились. — Снова Несс помогла нам, не зная об этом?

— Дубликат того ключа, что был у нас в прошлый раз.

— Слушай, напомни мне, что мы здесь хотим найти?

— Что-нибудь да найти, Сэми. А может, и кого-нибудь.

Без кричащих школьников и строгих преподавателей школа выглядела удивительно мило и уютно, шумные будни прошли, оставив здесь только умиротворение и лёгкий аромат творчества: потрёпанные диванчики и доска с объявлениями, написанными очень красивыми шрифтами, в фойе; запах красок и растворителей; заляпанная старая мебель; работы на стенах и работы на полу возле стен, везде, законченные и незаконченные, в рамах и просто в паспарту.

А в будние дни этот островок искусства превращается в сумасшедший дом.

Дин и Сэм прошли налево, в класс композиции. Первым делом Сэм открыл нижний ящик учительского стола — шкатулки не было. Младший Винчестер проверил и другие ящики, поднял бумаги на столе — тот же результат.

— Её здесь нет.

— Не удивлён, — ответил Дин.

— Тогда почему она тогда была здесь? Она не похожа на вещь, которую носят зачем-то с собой.

— Может, она тогда недавно использовалась.

— В ночь на 14 октября был убит Райан Кэндалл, а мы нашли её на следующую ночь. Может, Аддингтон использовала её, чтобы сохранить душу… Которая потом куда-то девалась. И не забрала табакерку, — предположил Сэм.

— Хмм… Что такого должно было случиться, чтобы оставить древнейший и опаснейший артефакт где попало и так жестоко спалиться?

— А к чему сера? Либо Аддингтон — демон, либо здесь были другие демоны, — Сэм пожал плечами.

— Та девчушка не вернулась из художки. А чем она вчера здесь занималась? Должна где-то поблизости лежать её вчерашняя работа.

Рисунок нашёлся в классе живописи. Он лежал на полу, очевидно, оставленный сохнуть после того…

— Как она ушла или исчезла, — Дин посмотрел на работу. — А что, вполне симпатично.

— Если бы её убили здесь, то тот, кто это сделал, вместе с телом куда-то дел и краски там, кисти, ну, всё это. Тогда было бы логично и уничтожить работу.

— Почему? — возразил Дин, всё ещё рассматривая акварельный натюрморт. — Наоборот, отсутствие рисунка бросает подозрение на то, что убийство произошло в художке.

— То есть, хочешь сказать, что он запутывал следы. Но работа закончена, положена досыхать, значит, девочка уже ушла и к моменту убийства была не в художке.

— Или же положила рисунок на пол и пошла… Ну, они обычно драят палитры и кисти после занятий. Может, и она что-то отмывала.

— Здесь.

Братья одновременно выхватили ружья с солью и резко повернулись на дзинкнувший тоненький голос.

Дин уже приготовился пустить заряд соли в прозрачно-белую фигуру, но тут разглядел знакомые черты лица, такие же тонкие, тусклые, как на чёрно-белом сегодняшнем газетном снимке.

Изломанная фигурка низко, возле самого пола, плавала в такой позе, будто бы девочка скрестила ноги по-турецки, опустила голову, смотрела на рисунок, всё ещё лежавший на полу.

— Маргарет Марлоу, — прочитал Сэм подпись в правом нижнем углу рисунка.

— Да, — девочка подняла голову и печально посмотрела на Сэма, будто глянула куда-то внутрь его своими большими, грустными глазами.

— Мы хотим помочь.

— Я знаю, — ответил Дину призрак. — Поэтому и показалась вам.

Девочка снова опустила голову.

— Я никогда не думала, что искусство, которое должно привносить в наш мир красоту, может быть настолько уродливо.

Девочка говорила тонким, но звонким, как колокольчик, и печальным голоском одновременно, не отрывая взгляда от своей работы.

— И уж точно не думала, что акварель, самая живая из техник, может закончиться… — привидение не договорило.

Говорят, что перед ожидаемой смертью человек проходит пять стадий её признания: отрицание, гнев, торг, депрессия, смирение. А что испытывает душа, когда жизнь, ниточка, которой бы виться ещё много-много лет, внезапно обрывается… У детских, уже неживых уст не хватало сил просто произнести роковое слово. Девочка доживала после смерти, после смерти стараясь принять её, но не преодолела ещё даже первый этап принятия неизбежного и случившегося.

— Кто это был? Или что? Скажи нам, — Сэм присел возле рисунка на корточки и сверху вниз заглянул в нематериальные глаза.

— Я… Я писала. А потом в спину вонзился нож. Я повернулась от неожиданности, а там стояла миссис Буллман… с ножом. Но… я не знаю. В этот момент пришла боль, всё помутилось, я не уверена… мне всё, что угодно, могло показаться, — девочка рассказывала спокойно и буднично, будто просто историю о чём-то, что привиделось ей в тёмной комнате. И это спокойствие кричало.

— А потом было странное чувство, будто я куда-то лечу. Долго летела. Или только миг. Сложно сказать. Время как-будто исчезло. А потом полёт прекратился. И было очень… плохо. Такое чувство, будто бы я находилась нигде, и одновременно будто бы меня не было вообще. А потом меня что-то стало опять тянуть, стало ещё хуже. Добавилось что-то вроде боли, но я не могу сказать, ведь меня не было… И что-то резко дёрнуло меня в другую сторону, и внезапно оказалась здесь.

Сэм встал, переглянулся с братом. Молчание разлетелось по просторной комнате, наполнило скорбью каждый уголок, и никто не смел нарушать его.

— Я специально осталась закончить основную часть работы без Кэсси, чтобы к приходу миссис Булман можно было уже готовить работу к завершению. Все думали, что она заболела, и ждали, когда она придёт и поможет исправить то, что накуролесила Кэсси, — она говорила так жалостливо, в её голосе отчётливо слышался тот звон, что предшествует слезам. Казалось, что если бы у призраков были слёзные железы, то Маргарет точно заплакала бы.

В этот момент Дину и Сэму почему-то вдруг стало жутко стыдно и горько за то, что они не смогли уберечь эту ужасно грустную девчушку, так любившую искусство, от гибели, которая никогда не имеет никакого отношения к прекрасному.

— Помогите мне уйти, — снова страдающе зазвенел колокольчик.

Сэм снова присел рядом с Маргарет:

— Обязательно.

* * *

Маргарет растворилась в воздухе.

Братья ещё некоторое время стояли молча и всматривались в натюрморт. Говорить не хотелось. Да и что можно было сказать? Чаще призраки — злобные твари, которыми двигает месть, какие-то убеждения, которые они преследовали при жизни, или просто желание убивать всех и вся; а здесь само несчастное привидение просит о помощи.

В этом деле Винчестерам стоило увидеть хотя бы это.

— Ну что, — деланно бодрым голосом сказал Дин, — Булман вчера не работала. Может, специально, чтобы эта молодая училка попортила всё и всем и чтобы кто-нибудь да остался заканчивать работу.

— Хочешь сказать, что она заранее планировала убийство? — спросил Сэм.

— Всё может быть. В общем, преподавателей любить нельзя в принципе. Даже самых добрых.

Сэм пожал плечами.

— Что в этот раз пошло не так, раз появился призрак?

— Хммм… — Дин задумался. — Обычно души убитых утягивались в шкатулку. В этот раз что-то утянуло душу Маргарет на землю.

— Всегда убийств было по пять, зачем-то Булман нужно было именно пять душ каждый год. Дин!!! Скоро будет ещё одно лишнее убийство! В этом году будет не пять, а шесть!

— Значит, двое ещё… Надо проследить за Булман! — сказал Дин решительно и тут же осёкся: — Тогда, раз табакерка принадлежит Эллен, почему она оказалась в столе Аддингтон? — братья вопросительно посмотрели друг на друга.

Сэм для ясности ещё и развёл руки в стороны и покачал головой., но версию высказал:

— А может, та табакерка была у Аддингтон, и они вместе что-то мутят. Или Булман убивает, а Аддингтон что-то совершает с душами убитых. И вот ещё что… Мы нашли табакерку на следующую ночь после убийства Кэндалла, то есть она недавно использовалась. Зачем и почему её оставили в художке?

— Не знаю, Сэмми. Давай тут дальше всё осмотрим, а потом уж будем думать, — Дин ответил и вышел из класса.

Но, не успев сделать шаг, резко повернулся и вошёл обратно:

— Сэм! Мы кое-что забыли в прошлый раз!

* * *

— Точно.

В прошлые два раза братья обыскали здесь всё, кроме подвала, уходившего под землю из небольшой пристройки к основному зданию школы.

Сэм достал связку отмычек. Через полминуты фонарь Дина уже освещал каменные ступени, ведущие к небольшой площадке. Справа она резко сужалась, образуя небольшой вытянутый аппендикс, в который сваливалось то, что может понадобиться в скором времени, дверь в левой стене вела, как ни странно, в туалет, а, пройдя в дверь прямо, можно было попасть в кладовую, куда аккуратно складывалось что-то на долгое время.

— Оп-па! — Дин присел на корточки в центре площадки и посветил вниз. Сэм опустился рядом с братом. В неровностях каменного пола были заметны следы мела, будто бы кто-то чертил им на полу, затем вытирал тряпкой, которая не справилась со следами в углублениях.

А рядом, тоже во вмятинках камня, были жёлтые следы серы.

— Вот и старые знакомые, — намекнул Сэм на демонов.

— Похоже, тут вызывали демонов.

— Дин, смотри! — Сэм показывал на кучу предметов у стены. — Они что, кошачьи черепа рисуют?

— Где? А, это Гена, — сказал Дин, — «чтобы правильно построить, нужно понять строение животного, вплоть до скелета», так Ванесса сказала. Да, они недавно занимались этим, но не боись, он не настоящий.

— А это они брали недавно? — Сэм кивнул в сторону небольшой стенки из стеклянных кубиков, в которые были помещены цветы.

— Нет вроде. А что?

— На нём нет пыли, а на других есть, — Сэм взял руки один из верхних кубиков, с жёлтыми цветами. — А этот гербарий — настоящий?

— Думаю, да.

— Тысячелистник.

— Демоны перекрёстков? — спросил Дин.

— Не знаю. Здесь вроде подвал, а не дорога.

— Сэм, а формально-то вроде как перекрёсток. Смотри, лестница ведёт назад, дверь вперёд, туалет слева, заулок справа.

— А мел — почти в центре! Наверное, им отмечали место, куда надо положить всё, что нужно, — воскликнул Сэм.

— Может быть… Но при чём здесь тогда убийства?

* * *

— Итак, зачем в художке могли вызывать демона перекрёстка? Чтобы заключить сделку. Кто это мог сделать? — спросил Дин.

Ребята сидели в машине недалеко от северной окраины города. Здесь заканчивались высокие многоквартирные дома и начинались частные секторы. В одном из таких домов жила миссис Булман, и за весь день наблюдения она только один раз вышла в магазин и в аптеку. Возможно, она действительно болеет.

— Ну, какие-то странные действия, по нашим сведениям, — Сэм судорожно сглотнул, вспомнив встречу в школе, — пока совершала только Эллен. Может, она, или Аддингтон, или они обе демоны, убивают людей и отдают другому демону? Но демон не может забрать душу без прижизненного согласия владельца, да и зачем им шкатулка? А если они люди, то тогда тем более незачем… — рассуждал Сэм.

— Допустим, кто-то из них заключал сделку… Во-первых, что они попросили у демона? Во-вторых, зачем они собирают души в эту табакерку? В третьих, если все 10 лет убивали они, то, выходит, им каждые десять лет были нужны пять душ… О, смотри! — Дин отдал брату бинокль.

По дороге к дому шёл какой-то парень с тубусом в руке.

Братья синхронно сунули за пояс джинсов пистолеты и вышли из машины. Парень уже заходил в дом. На момент из двери показалось красивое лицо Эллен; она оглянулась, осмотрела улицу и закрыла дверь.

Дин и Сэм из-за огромного садового кустарника, за которым они прятались в это время, потихоньку стали пробираться к чёрному ходу. Из окна было видно, что происходит в кухне.

Парень собирался открыть тубус, но Эллен остановила его ласковым, почти материнским жестом, повернулась спиной к окну и достала из кухонного шкафчика две чашки. Потом передвинулась к плите и включила газ под чайником. Парень всё это время растерянно стоял возле стола и не знал, куда себя деть. Миссис Булман повернулась и указала парню рукой на стул. Тот сел.

Парень снова попытался вернуться к тубусу, который стоял тут же, возле его стула, но Эллен замахала рукой. У неё стали двигаться губы, наверное, что-то рассказывала. Они оба сидели боком к окну. Парень ей что-то отвечал, немного жестикулируя. И она ему. Так продолжалось минут пять.

Когда из носика чайника пошла струйка пара, Эллен встала, сказала что-то парню и показала в угол возле окна, как если бы попросила что-то принести оттуда. Сэм и Дин подальше отошли от оконной рамы.

Парень направился к шкафчику, открыл его и стал что-то высматривать на верхней полке.

Булман выключила чайник.

— Миссис Булман, не вижу, — услышали Винчестеры голос парня, который стоял очень близко к окну и, по-видимому, не мог найти чего-то.

— Поищи, там точно стоит.

Парень продолжил копаться в шкафчике.

Ребята осторожно заглянули в кухню. В этот момент Эллен повернулась в сторону окна, ребята быстро отодвинулись.

— Может, на нижних полках, или стоит за чем-то. Но сахар точно там, — услышали они её голос.

Дин вопросительно посмотрел на брата, Сэм неопределённо пожал правым плечом в тусклом свете из кухни. Дин достал ствол из-за ремня и аккуратно вложил его в руку, Сэм сделал то же самое.

Тут из кухни послышался резкий хлопок, словно бы дверцей шкафчика. Что-то глухо стукнуло, и братья услышали сдавленный стон.

Не сговариваясь, они с разбега вышибли дверь чёрного хода и влетели в кухню. Эллен прижала одной рукой худое тело парня к себе, а второй, с ножом, пыталась достать до его шеи. Парень изо всех сил, со стоном, сдерживал её руку, но назад отводить её ему было неудобно, так что от от руки Эллен до шеи парня оставалось совсем чуть-чуть.

— Стой! — Дин пальнул совсем близко от головы Эллен, но специально попал в кухонный шкафчик. Женщина от неожиданности ослабила хватку и развернулась, испуганно и удивлённо приоткрыла рот и выпучила глаза. Парень отбил от себя её руку.

Эллен миг стояла, не шевелясь, но этого времени хватило, чтобы Сэм выхватил у неё нож, а Дин сковал её руки за спиной наручниками.

Парень в шоке смотрел на всё это, а потом обмяк, упал на пол и лишился чувств.

— Кто вы такие?

— Сначала вы нам расскажите, — ответил Сэм Эллен. — И зачем вы хотели его убить? — Сэм повернул голову в сторону лежащего на диване парня без сознания и сказал Дину:

— Неплохо бы обыскать дом.

Старший Винчестер кивнул и скрылся в коридоре.

— Ну???

Эллен опустила голову, поёрзала скованными за спиной руками, как бы сомневаясь, и наконец выпалила:

— Я этого не хотела.

Сэм горько, зло и саркастично усмехнулся, отвернулся, уперев руки в бока, затем снова посмотрел на Эллен:

— Охотно верю. Вы, вероятно, нехотя набросились на этого парня с ножом. Перед этим, как мне это видится, нехотя специально позвали его к себе домой, замышляя убийство. Ах да, и Маргарет Марлоу вы убили совершенно не по своему желанию.

— Я виновна…

— Ха, ещё бы!!!

—… но сделала это не полностью по своему решению, — голос Эллен звинел и надрывался, будто женщина сейчас должна заплакать. Но слёз не следовало.

— Что это должно означать? — сказали в унисон Сэм и вернувшийся в комнату Дин. Дин держал в руке табакерку.

— Зачем вам это? И почему она раньше была в столе у миссис Аддингтон?

— Дин, постой, — Сэм подошёл к брату и взял у него из рук табакерку. — Посмотри внимательно, это другая.

Действительно, орнамент на табакерке был очень похож, но всё же не тот, как на найденной в художке.

— Да, другая… То есть их несколько, что ли? Сколько тогда? И нахрен их столько нужно?

Братья одновременно повернули головы в сторону Эллен, ожидая ответов.

Женщина снова пошевелила скованными руками. Дин поднял её со стула за локоть и подвёл к стене. Проверил одежду Эллен, достал из кармана просторной фиолетовой кофты канцелярский ножик и небольшой клубочек шерстяных серых ниток с воткнутым крючком для вязания и только после этого расстегнул наручники. Но всё же придерживая Эллен за локоть на всякий случай, довёл её до кресла и присел рядом с ней на подлокотник.

— Я здесь работаю лет девять. До этого преподавала несколько лет в колледже в Вашингтоне. Когда я только приехала сюда, Ванесса Ривз позвала меня в один паб, просто поболтать, рассказать что-нибудь о здешней школе, городе…

— Несс?! Она же сама тогда только недавно приехала… — сказал Дин.

— Точнее, за год до меня. Вот, я пришла, мы разговорились, сидели там очень долго. Часа в три ночи мы уходили, Ванесса остановилась на перекрестке выкурить сигарету.

На слове «перекрёсток» братья переглянулись и снова уставились на Эллен. А та продолжала:

— Я ждала, пока она закончит, на потом Ванесса стала шептать какие-то слова. Это я потом уже узнала, что они означали. Из ниоткуда, в самом центре пересечения дорог, возникла молодая женщина. Я от неожиданности попыталась отступить назад, но моё тело словно бы свинцом налилось. Ванесса сказала: «Это пятая. Теперь условия соблюдены. Наш контракт продолжается, а их вступает в силу». Позже Ривз объяснила мне, что я должна делать. Я этого не хотела, правда! — голос миссис Булман сорвался на крик, она попыталась вскочить с кресла, но Дин придержал женщину.

— В чём состояли условия вашего контракта? — спросил Сэм.

— Каждый год я должна была доставлять ей по душе, которую я могла добыть, убив человека и воспользовавшись этим, — Эллен кивнула в сторону стоявшей на столе табакерки. — За каждую душу я получала год молодости.

— Сколько вам лет? — Дин задал давно наболевший вопрос.

— 43.

Дин вытаращился на Эллен:

— Выглядите как моя ровесница.

— Спасибо, — женщина невесело усмехнулась. — Когда я убивала, что-то светящееся, очень светлое и чистое выходило из груди человека и переплывало в шкатулку. Когда я убила Маргарет, из её груди тоже выплыло нечто, но не как обычно в шкатулку; сияние становилось ярче и ярче, а комок света разрастался, пока мягкое свечение не заполнило весь класс, и потом всё плавно угасло. И я поняла, что души, чтобы выполнить контракт, у меня нет. Поэтому… — Эллен посмотрела в сторону всё так же лежащего без сознания на софе парня.

— Мы нашли ещё одну шкатулку, в кабинете миссис Аддингтон, — сказал Дин вопросительно.

— Я не знаю, кто ещё замешан в этой сделке, кроме Ванессы. Но раз она говорила, что я пятая, то, полагаю, вполне возможно, что и Женевьев Аддингтон под договором. Я знаю только, что Ривз отдаёт свою дань последней, только после того, как я и ещё кто-то трое выполнят часть договора на текущий год. Думаю, Ванесса первой заключила договор на пять душ ежегодно, ей оставалось лишь найти тех, кто кроме неё эти души отдаёт. Я не знаю, что демон даёт ей, но…

— Что?Договаривайте! — прикрикнул Дин.

— Мне кажется, что условием со стороны демона было именно пять душ каждый год, и не важно, будет ли их «поставлять» Ванесса или кто-то другой. В любом случае от Ванессы нужна будет душа за меня, ведь, я так понимаю, мне убивать вы больше не предоставите возможности, — Эллен снова горько усмехнулась и подняла глаза на стоящего перед ней Сэма: — Я свою часть этой насильной сделки разорвала, и, кажется, моя душа тоже вскоре будет во власти демона, — тут в голосе женщины проскользнула нотка страха и сожаления, — но за Ванессой ещё и та душа, которую я должна была отдать. Иначе зачем ей было искать именно пять человек вместе с собой на эту «работу»?

Братья синхронно пожали плечами.

— Знаете, миссис Буллман, в ваших же интересах никому не рассказывать о сделке и демонах. Может, я что-то и путаю, но лучше провести жизнь в бегах, чем в психушке, — сказал Дин.

— Ну, насколько я понимаю, жизнь моя и так обещает быть не долгой. И спасибо, что не сдадите меня полиции.

— Если мы сможем как-то спасти вашу душу… — начал было Сэм.

— Спасибо, — сказала Эллен. — А что с Адамом? — женщина посмотрела на бесчувственного парня.

— Не думаю, что ему стоит знать про сделку и демонов. Идите, собирайте вещи и бегите отсюда, потому что если парень очнётся и увидит вас…

— Я поняла. Спасибо.

Эллен вышла в коридор, и вскоре со второго этажа дома стали слышатся быстрые шаги.

— Пятеро?! — одновременно спросили Сэм и Дин.

— Каждый год совершали преступление пять разных людей?!

— И твоя подружка, похоже, держит всех под колпаком, — вспомнил Сэм про Ванессу.

— Помнишь, в подвале в художке мы нашли следы, всё вроде как подходило для вызова демона перекрёстков. Наверное, каждый убивает человека, получает его душу и отдаёт её демону, получая что-то взамен, например, год молодости. Скоро будет ещё убийство, и его должна совершить Ванесса, — сказал Дин.

— Надо осмотрительнее выбирать девушек.

— Тот факт, что она убийца, не мешает заниматься с ней сексом. Но я больше не буду. Интересно, что она получила от демона?

Сэм пожал плечами.

— Она, выходит, вроде как риелтор. Ищет того, кому нужны демонические услуги, или же приводит насильно, сама участвует в выполнении условий сделки и получает какой-никакой откат.

— Ну надо же, демоны тоже занимаются вполне себе человеческим бизнесом, — усмехнулся Дин.

— И даже нуждаются в посредниках среди людей, — поддакнул Сэм. — Как разберёмся здесь, надо проследить за Ванессой. Скоро она там? — глянул Сэм наверх, где должна была собирать вещи Эллен.

— Готова, — та уже стояла у двери в комнату.

— Отлично. Уезжайте отсюда куда подальше. Остановитесь где-то, у окон, порогов рассыпьте соль, найдите где-нибудь козлятник, знаете такое растение?

Миссис Булман кивнула в ответ Сэму.

— Разложите его по карнизам дверей, подоконникам. Это задержит… вашу расплату.

Женщина даже не стала спрашивать, откуда братья это всё знают, просто взяла свою сумку и вышла за дверь. Через минуту Винчестеры уже услышали звук отъезжающей машины.

— Что будем делать? — спросил Сэм.

— Звони в полицию, — ответил Дин, — иначе пацан, когда очнётся, будет очень удивлён.

Младший брат вышел в коридор.

Дин подсел на диван к парню, которого Эллен назвала Адамом, стал проверять пульс на запястье.

— Сейчас будут, — сообщил Сэм, вернувшись в гостиную. — Как он?

— Вроде жить будет. Пульс нормальный.

* * *

— А пирог? — спросил Дин как обычно, увидев, что среди еды, принесённой Сэмом, нет его самого любимого.

— Кончился, — сказал младший Винчестер, закрывая за собой дверь в Импалу. Будешь? — протянул Сэм брату пакет с бургерами.

— Спрашиваешь.

— Как там обстановочка?

Сэму пришлось сначала подождать, пока Дин дожуёт огромный кусок, шумно сглотнёт, и только потом ответит:

— Судя по передвижениям, собирается в душ. На, сам глянь.

Сэм забрал у брата бинокль и уставился на горящее окно первого этажа. Женский силуэт на жёлтом свете приблизился к окну, что-то взял, отошёл куда-то вглубь, опять вернулся к окну уже словно бы с небольшой кучкой одежды, снова что-то взял и скрылся.

— Вот на это я бы посмотрел, — сладко протянул Дин, — всяко лучше, чем пялиться неизвестно на что… О-го, уже почти пять часов мы здесь торчим. И почему в душевых нет окон? А что если она соберётся кого-то убить… недели через две, скажем. Всё время сидеть тут? Уж следить за ней в её же постели было бы куда увлекательнее.

— Кто-то там что-то говорил про то, что больше не собирается…

— Да, не собирается, — подтвердил Дин. — А вдруг она захочет убить того, кто к ней будет ближе всего, меня то есть, вот тут то мы и поймаем её с поличным…

— Если раньше ты всё же не затащишь её в постель.

Сэм просто очень хорошо знал своего брата.

— К тому же… если человек идёт в душ, то он готовится либо ко сну, либо к тому, что бывает обычно перед сном, но вряд ли к убийству. Но в любом случае, если и есть способ предотвратить или оттянуть его… То он заключается… — Дин не сделал жест рукой в сторону брата, предлагая самому додумать, в чём заключается этот способ.

— Ага, не собирается, как же, — скептично покачал головой Сэм.

— Блин, Сэм, она молодая, симпатичная, как тот факт, что она является убийцей (причём, нормально ещё не доказанный) влияет на её способность…

— Не продолжай. Но не спускай с неё глаз ни на минуту.

— Всегда, капитан осторожность!!!

Шшшух! — мимо пронёсся сгусток света и быстро исчез далеко впереди, мигнув напоследок красными фарами, отражащимися в мокром из-за дождя асфальте. Сэм, мысленно проклиная ливень, снизил скорость и лишний раз включил дворники. Он на секунду даже позавидовал Дину, который сидит (а, может, и лежит) в тёплой квартире Ванессы, пусть и являющейся самым страшным и опасным человеком в этом городе.

Из бардачка послышалось жужжанние. Сэм достал оттуда телефон. «Новое сообщение. Дин.»

«Нужна помощь. Подвал художки.»

Сэм тут же резко развернул машину и, не обращая внимание на недовольный гудок, погнал к школе искусств.

* * *

Осторожно нащупывая ногой ступени и стараясь не споткнуться в темноте, Сэм спускался в подвал. Всё было тихо и мирно. Сэм достал фонарь и включил его, идти стало проще. Попутно Сэм осматривал коридор и лестницу, пытаясь обнаружить следы борьбы или серу, или ещё что-нибудь. Но ничего подозрительного ему не попадалось.

Младший Винчестер толкнул старую дверь на площадку.

— Дин, — осторожно позвал.

Луч от фонаря упал на пол, скользнул по камню и выхватил из темноты знакомое лицо брата.

— Чёрт! — Сэм упал на колени возле Дина, — Дин! Очнись! — и стал трясти его за плечи так, как будто хотел оторвать ему голову.

— Так вот, значит, как его на самом деле зовут, — сзади послышался женский голос, а по горлу Сэма скользнул холодный металл.

* * *

Час назад

— Привет! — Дин, как Чеширский кот, улыбнулся открывшей дверь Ванессе.

— Заходи, — она ответила немного сердито, как если бы Дин отрвал её своим приходом от каких-то важных дел, сняла полотенце с головы, стала возле зеркала в прихожей и принялась вытирать свои длинные тёмно-русые волосы. Дин подкрался сзади и попытался поцеловать её в шею, но девушка увернулась.

— Не сегодня, ладно? — сказала она отражению Дина, опустив полотенце.

— Почему? Ты вон даже в душ сходила, как знала, что я приду.

Несс ничего не ответила, просто завернула в ванную и вышла оттуда уже без полотенца.

— Есть хочешь?

— Спрашиваешь.

— Тогда иди за едой.

Ровно в этот момент застучало по оконному стелу и металлическому подоконнику снаружи.

— Брррр, — поёжился Дин от одной мысли от необходимости выходить куда-то в дождь, хоть и за любимой едой. — Перехотел, — крикнул Дин Ванессе, которая пару секунд назад скрылась в кухне.

— Ну и ладно, — она вышла из кухни с бутылкой коньяка и парой бокалов. — Будешь? — вопросительно приподняла бутылку. — Больше ничего нет, кроме воды из-под крана и старого сыра. Может, хоть за закуской метнёшься?

Дин оглянулся на окно: по занавешенным шторам ходили тени от веток перед домом, тяжело колыхающихся от жуткого октябрьского ветра.

— Только вкус портить, — сказал он Ванессе, взял у нее с рук бутылку, поставил бокалы на низкий журнальный столик и наполнил их тёмно-янтарной жидкостью, ловившей жёлтый уютный свет лампы, и, первым взяв бокал и отсалютовав им в сторону Несс, мысленно произнёс: «За то, чтобы у каждого убийцы дома была выпивка», — осушил его полностью. Ванесса лишь чуть-чуть пригубила и откинулась в кресло. Дин сел на диван напротив.

— Чего пришёл?

— Да… — Дин замялся на секунду, —… мимо проезжали.

— Ты и?.. — Ванесса удивлённо приподняла брови.

— Проезжал, — поправился Дин.

— Ооо, так ты можешь подбросить меня до художки? Там осталась одна девчонка с третьего класса, нужно помочь ей с растворителем и отправить домой, иначе она там и до утра проработать может, — Несс, как бы извиняясь за свою просьбу и чрезмерную старательность этой девочки, робко улыбнулась и приподняла руки: — Будущие творцы. Знаешь, мне иногда кажется, что они кроме художки вообще нигде не бывают вечерами.

«Что-то тут не вяжется», — подумал Дин. «Если она действительно убивает этих пришибленных мелких маляров, то какого она так легко говорит о том, чтобы прошвырнуться до места убийства?»

Ребята из художки любили Ванессу: за то, что она помогала улаживать конфликты с преподавателями, как взрослый, но ещё не окончательно забывший своих тинейджерских тараканов в голове человек; за то, что иногда могла помочь и с работами; за то, что с ней можно было перекинуться парой слов и пожаловаться на учёбу, художку и учителей, не боясь испортить из-за этого отношения с ними. И Несс вполне искренне поддерживала юных художников, так что Дин уже и не до конца верил словам миссис Буллман. Убийц, конечно, говорят, тянет на место преступления, но не в компании же каких-то левых парней. К тому же машина осталась у Сэма.

— Даже не думай, я видел недавно какую-то парочку в баре, жаловались на Кэсси друг другу. А машину я оставил за несколько кварталов отсюда на стоянке, не хочу забирать.

— Тогда прошвырнёмся пешком. Дай мне десять минут.

Ванесса вышла в коридор и скрылась в спальне. Дин с тоской подумал о бушующей непогоде на улице.

* * *

В вестибюле вспыхнули лампочки. Ночью художка выглядела совершенно не так, как днём. Пока старые лампочки не разгорелись, все потёртости древних стульев, какие-то елкие повреждения стоявших вдоль стен деревянных рам, пятна от химикатов везде, так заметные при свете дня, скрадывались, терялись. Эти признаки человеческого труда исчезали, заставляя поверить в неземное фантастическое искусство. Задёрнутые шторы не давали увидеть, что творится во «внешнем мире», полностью замыкали пространство, создавая впечатление лёгкой подавленности и безысходности.

— И кто тут? — спросил Дин.

— Видимо, уже ушла, — ответила Ванесса, щёлкая выключателем в классе живописи. Точно.

Дин вошёл за ней в аудиторию. Девушка глянула на часы, что тихонько тикали на стене, и, приподняв крышку, заглянула в какую-то огромную цистерну, стоявшую здесь же на полу. Взяла стоявшую радом деревянную рейку с булавой из неизвестной белой фигни, налипшей на конце её, помешала в цистерне.

— Помоги мне принести растворитель.

— Ок.

Дин развернулся в сторону лаборантской, но Несс остановила:

— Его там нет, вчера закончилась последняя банка. Нужно спуститься в кладовую.

— Хорошо, идём.

Ванесса спускалась первой. В подвале, выйдя на площадку за дверью, она щёлкнула вуключателем справа от двери и завернула в аппендикс для нужных в ближайшее время вещей. Дин мысленно выругался на себя и брата, что они, когда осматривали здесь в прошлый раз, не догадались даже поискать выключатель, а мужественно и тупо рисковали свернуть себе шеи.

Ванесса, приподнявшись на цыпочки, что-то выискивала на самой верхушке крепости, сложенной из больших и маленьких банок.

— Самая верхняя синяя большая банка, достань пожалуйста, я не дотянусь, — попросила она, мило глядя на Дина снизу вверх.

Дин подошёл к этому «стеллажу» и уставился вверх. Там таких банок было штук пять. Неизвестно сколько времени он тупо пялился вверх, выбирая, какую из них достать. Потом этих банок внезапно стало десять. Дин пытался всмотреться в надписи на них, но банки стали как-то странно расплываться, и их стало уже больше. Дин покачнулся. Он уже не помнил, зачем ему здался этот чёртов растворитель, но всё пытался высмотреть хоть какую-то надпись, пытался что-то найти, но не…

А когда банки уже пустились в пляс, он вспомнил!

…влекло, тянуло к Ванессе, будто что-то отвлекало его от чего-то, что осталось в прежней, трезвой и здравой, реальности. В голове всё перемешалось, помутилось, но какая-то важная мысль пыталась пробиться, из той реальности достучаться до Дина Винчестера из этой действительности…

Он вспомнил и быстрый хмель, и всегда спасительное пиво из рук Ванессы, и сегодняшний бокал коньяка, и мимолётный взгляд Ванессы на часы.

Из последних сил он развернулся в этом хороводе из синих банок, вернулся усилием мысли в плывущую, размытую реальность, в которой чётко было видно зло ухмыляющееся лицо Ванессы, продержал на ней фокус полмгновения и окончательно улетел в темноту.

И уже не чувствовал, как Ванесса, обыскав его карманы, послала смску Сэму:

«Нужна помощь. Подвал художки.»

* * *

Сейчас

… по горлу Сэма скользнул холодный металл.

Ванесса, держа нож возле шеи, заставила Сэма подняться с колен. Её рука скользнула в корман его куртки, и после этого девушка просто отпустила парня.

Сэм офигел от такой великодушности и попытался двинуться в её сторону, но не смог даже слегка пошевельнуться.

— У тебя в кармане ведьмовский мешочек. О нет, даже не пытайся его достать, не получится. Это заклинание действует на людей точно так же, как ловушка на демонов.

— Что ты сделала с Дином?

— Спит. А скоро умрёт.

— Зачем ты всё это делаешь? — Сэм не знал, что может сделать, будучи не в состоянии пошевелить хотябы одним мускулом, поэтому не мог придумать ничего лучше, кроме как потянуть время.

— Не надо делать вид, что вы ничего не знаете. Я всё поняла ещё тогда, когда Джон… то есть Дин спросил меня в баре, сколько лет Эллен. И я уже встречала таких, как вы. Некоторым даже повезло выжить. Но они обо мне не помнят.

— А ты что получаешь от демона? Тоже молодость?

— Да.

— И сколько тебе лет?

— 169.

— И ты всегда работала в школах искусств?

Ванесса взяла из кучи хлама в аппендиксе маленький череп кота.

— В 1860 я поступила в Оксфорд и там изучала живопись и изобразительное искусство, а через 10 лет переехала в Штаты.

Потом она достала из кармана своего плаща маленькую баночку с чем-то чёрным внутри — то была, очевидно, кладбищенская земля. Затем мелом, который вытащила вместе с землёй, поставила три вершины правильного треугольника ровно посередине комнаты.

Сэм по-прежнему не мог пошевелиться.

А Несс всё готовилась.

У Сэма онемели не только части тела, но, похоже, и чувство страха. Дин лежал на полу без сознания, а Сэм недоумевал, почему Ванесса сначала готовится вызвать демона, а не убить Дина.

— А как тебя зовут на самом деле?

— Ванесса, — ответила она, расставляя стёклышки с гербарием из тысячелистника по углам комнаты. — Имя я не меняла никогда, только делала каждый раз разные фамилии в новых документах, когда переезжала на новое место. Я и отсюда хотела свалить в будущем году — люди замечают, что ты выглядишь очень молодо и не меняешься со временем — но тут вы меня нашли.

Несс поставила три свечи на точки, обозначенные мелом, в центр треугольника положила кошачий череп, поставила баночку с землёй, из внутреннего кармана плаща вытащила своё фото — туда же.

И ничего не произошло.

— Так не выходит! — Ванесса зло и отчаянно крикнула, хлопнув себя по бедру.

Достала из плаща ножны, вытянула из них древнего и устрашающего вида кривой нож и приблизилась к Дину.

Сэм по-прежнему не мог сдвинуться с места. Зато сердце, как бешеное, застучало в груди, пока Несс опускалась на колени перед Дином. Ванесса медленно освободила его шею от воротника рубашки; Сэм всей душой рвался оттолкнуть эту ведьму от своего брата, ему казалось, вот сейчас, сейчас вот-вот заклинание рухнет и Несс не успеет даже вздохнуть, как будет валяться мёртвой. Но мешочек в кармане его куртки делал своё дело.

Сэм от отчаяния и невозможности что-либо сделать приготовился к самому худшему, в ужасе прикрыл глаза, когда свет блеснул на металле лезвия и оно приблизилось вплотную к коже Дина.

Но в следующий момент он услышал uромкий крик басом, а за ним тонкий женский визг.

Дин стоял живой и невредимый, прижимая ведьму к себе её же ножом за горло.

— Как ты, Сэмми?

— Не могу двигаться. Она подбросила мне ведьмовской мешочек.

Дин откуда-то из-под куртки достал наручники, другой рукой придерживая Ванессу, подвёл её к батарее у левой стены и пристегнул.

Затем вынял из кармана брата маленький холщовый мешочек.

— Спасибо. А ты как, Дин?

— Голова немного кружится, а так терпимо. А почему не явился демон? — Дин спросил как-будто одновременно у Сэма и Ванессы.

— Может, ему нужна было именно уже душа мёртвого, а не живого? Не знаю…

— Ладно. Что с ней? — Дин кивнул в сторону сжавшейся у батареи Ванессы.

— Знаешь, я думаю…

Сэм не успел договорить, что имел ввиду, как откуда-то (при том, что звуки в подвал снаружи вообще не проникали) раздался протяжный замогильный вой.

— Адские псы?

— Похоже, — ответил Сэм. — Надо уходить.

— Ага, — ответил Дин и пошатнулся. Точно упал бы, если бы Сэм не подхватил его за плечи.

— Пошли, скорее.

Сэм, поддерживая Дина за плечи, вывел его из подвала, и, как только братья закрыли за собой дверь и отошли метров на сто от главного входа в художку, невидимое нечто снесло дверь к чёртовой матери, в следующее мгновение братья услышали волчий рык и женский мучительный вскрик, а потом всё затихло.

* * *

— Она так и не выполнила свою часть сделки на этот год. Не было души от миссис Булман, и Ванесса тоже не предоставила свою плату. Вот и расплатилась. Держи, — Сэм протянул полулежащему на кровати Дину стакан воды.

— Выходит, и Эллен, скорее всего, уже мертва. Все эти уловки задержат адских псов, но не остановят. Знать бы, чем эта ведьма меня накачала.

— Ты очнулся, уже хорошо. Всё ещё мутит?

— Уже не так сильно, только слабость жуткая. Так, было три жертвы. Одна из убийц — старушка Аддингтон. Ещё двое, и они работают в художке, скорее всего. Плюс ещё Эллен Буллман и Ванесса, но они уже… — попытался подвеcти итог Дин.

— Да, но вину миссис Аддингтон всё равно доказать не получится. Если только на месте убийства не осталось каких-то следов типа отпечатков, крови или ещё чего-нибудь…

— Слушай, а может, двое других тоже получали взамен на души годы молодости? Кто из преподавателей выглядит моложе своего реального возраста лет на 8-10? — предположил Сэм.

— Пфф, да все. Так или иначе, нельзя утверждать однозначно по такой ненадёжной зацепке.

— Это да. Мало ли, у кого-то просто организм хорошо сохранился?

— В точку, — подтвердил Дин, и после минутного молчанья спросил: — Она что нибудь рассказала, когда я валялся без сознания?

— Ещё бы.

— И… сколько ей лет? — задал Дин давно занимавший его вопрос.

— 169.

— Очешуеть. Я трахался с динозавром.

* * *

Горело хорошо.

Ярко-жёлтые от соли языки взлетали высоко над могильной ямой, бросая танцующие отсветы на каменные памятники, вырисовывая в ночной темноте рыхлые кроны деревьев Клодервейлского кладбища.

В огненном свете чётко была видна выгравированная надпись «Маргарет Марлоу. 30.11.1999 — 16.10.2012. Ars longa. Vita brevis.»

Сэм достал из сумки рулон бумаги и бросил его в пламя.

— Её рисунок, — пояснил он на недоумевающий взгляд брата. — На всякий случай.

Ars longa. Vita brevis (лат.) — Жизнь коротка, искусство вечно.