Упорхнувшая бабочка (гет)

«Представляешь, я увидела свою тату».

«Ты же и так её каждый день видишь».

«Дура. Я не на себе увидела!»

Кайли, усмехаясь, отрывается от мобильника с всплывающими дальше сообщениями и с интересом разглядывает парня, сидящего напротив.

Они часто ездят вместе в метро: то ли учатся в одном колледже, то ли часы его работы совпадают с ее расписанием, но она не обращала на него внимания, пока сегодня, в этот наполненный суматохой понедельник, не увидела на его шее, прямо там, где под кожей скрывается сонная артерия, тату бабочки. Кайли представляет, как вздымается венка, заставляя крошечные крылья порхать, и краснеет. Это кажется немного странным — представлять такие вещи, думать о постороннем, совершенно незнакомым парне, с которым они всего-то разделяют один вагон два раза в сутки. Но бабочка — рыжевато-коричневая, как и кудрявые волосы Кайли, — неизменно возвращает взгляд на себя. Кайли разглядывает парня сантиметр за сантиметром, улавливает всё новые и новые детали. Ей нравятся его чистые ботинки, отутюженный воротничок рубашки, выглядывающий из-под пуловера. Волосы не следуют нынешней моде «выгляди как панк». Ей нравится его прямой нос и то, что он сидит не горбясь. Но больше всего ей нравится, как на нем смотрится её тату.

Ей интересно, как он в неё влюбился. В мире, где ты еще не осознаешь свои чувства, но тут же оказываешься помечен чужой татуировкой, невозможно скрыть привязанности. Кайли уже украшают две чужие отметины, на которые сейчас абсолютно плевать, но какое-то время только они и занимали её мысли. Влюбленность накрывает с головой, заполняет весь твой мир, а в итоге оставляет лишь чернильные разводы на теле.

Но Кайли не пугают метки. Что толку беречь кожу, запрещая себе отдаваться эмоциям. Без них жизнь становится пресной. Кайли всегда смеется, когда подруга говорит ей, что она слишком ветрена и несерьезна. И, отправляя сейчас ей сообщение, она прекрасно знает, что получит в ответ.

«У меня появилась тату».

«Идиотка».

Кайли еле сдерживает смех. Чего и следовало ожидать. Она опять теряет интерес к телефону, который раздирают беззвучные письма с воплями о том, как это нелепо. Что влюбиться в человека, даже не заговорив с ним, верх глупости; что Кайли самое неразумное существо во всем человечестве.

Но Кайли не заботит разумность, когда он облизывает обветренные губы и переворачивает страницу какой-то потрепанной книжки. Она думает, наблюдал ли он за ней с таким же трепетом, билось ли его сердце сильнее, как у нее сейчас? Как вообще он обратил на неё внимание? Возможно, когда-то в этом же метро он уступил ей место, а потом разглядывал всё время до своей остановки, а она и не заметила. Возможно, она отдавила ему ногу в час пик, а неуклюжие извинения незнакомой девочки зародили в нем искру, выжегшую бабочку на его шее. А может быть, они всё же учатся в одном университете, и он ловил даже тень её силуэта в перерыве между парами.

Кайли улыбается в кулак, чтобы никто не заметил. Глаза блестят, а щеки пунцовые. Черный контур колоды карт на белой коже греет ладонь, и хочется хохотать на весь вагон. Как же она не замечала его раньше?

Вагон плавно замедляется и наконец тормозит, искаженный динамиком голос объявляет остановку. Он резко вскидывает голову, смотрит на табло с красными мигающими буквами и понимает, что приехал.

Кайли кидается за ним к выходу. Она ночью спать не сможет, если сейчас же не заговорит. Спотыкается и наваливается на него в дверях. Сильная рука крепко подхватывает, и Кайли удивляется превосходной реакции. Но потом удивляется еще сильнее, когда видит прямо перед своим носом бабочку, которая показалась ей той самой. Но рисунок крыльев немного другой, да и, если присмотреться, видно, что она на полтона темнее.

— Из-з-вините, — шепчет Кайли хрипло, обида сдавливает горло.

— Да ничего, — улыбается он. И эта улыбка, такая дружелюбная и открытая, кажется самой прекрасной на свете.

А потом он оставляет её в дверях и шагает на перрон к девушке, на лодыжке которой красуется бабочка. Почти такая же, как у Кайли. Но немного другая.

А Кайли плакать хочется, потому что судьба вновь сдала ей не те карты.