Нам осталось меньше суток... (гет)

— Агент Беккет, зайдите ко мне, — вздрогнув от громкого голоса Виланте, Кейт тут же перевела взгляд на интерком.

— Хорошо, сэр, — её рука сама собой потянулась к клавиатуре. Легкий двойной щелчок мышью, и на экране вновь появилось изображение комнаты изолятора, с человеком внутри. Несмотря на окружающие его стены, выглядел мужчина спокойно, и лишь изредка поглаживал полоску пластыря на сгибе локтя. Видимо, инъекция была болезненной, и в момент прикосновения его лоб покрывался сеткой глубоких морщин, но уже мгновенье спустя лицо становилось добрым, узнаваемым, родным до малейшей черточки. Где бы они не находились, Кейт обожала часами глядеть на него, если бы… Если бы не её долг, и не её работа.

Кейт уже не раз просмотрела материалы по краже в «Кибертеке», но никак не могла отрешиться от ощущения, что происходит что-то непонятное, вне зоны её контроля и области знаний. Что-то в этом деле было не так, и она должна сделать важный ход. Вот только неясно, какой…

"Пожалуй, его помощь точно бы пригодилась!"

Улыбнувшись, Кейт убрала документы в сейф и направилась на пятый этаж, в кабинет шефа. Виланте сидел за столом и просматривал бумаги, которые брал поочередно из лежащей перед ним папки. Заметив остановившуюся у двери Беккетт, кивнул головой на стул слева от стола, у самой стены.

Кейт опустилась на мягкое сиденье, внутренне готовясь к любому неожиданному вопросу. Карл искоса посмотрел на неё, такую собранную и уверенную в себе и, сложив листки обратно в папку, протянул её Беккетт.

— Думаю, что вам стоит это видеть: протокол вскрытия трупа Бронсона, и ещё кое-что, сопутствующее ему.

Кейт раскрыла пластиковую обложку, бегло просмотрела описание внешних признаков трупа. Добравшись до причин смерти, нахмурилась, не понимая.

— Это что ещё такое?

— Разрабатывали для военных, но эта штука оказалась палкой о двух концах. Это как раз такая вещь, с которой лучше не связываться.

— Как она действует? — напряженно покусывая губы, Кейт взяла следующий листок.

— Через органы дыхания, — Виланте схватил со стола ручку и стал поигрывать ей, держа двумя пальцами. Чувствовалось, что это вошло у него в привычку. Колпачок опасно посверкивал в свете ламп, словно вертолетный винт в лучах заходящего солнца, и Беккетт, невольно обращая внимание на блеск, тоже подняла взгляд.

Их глаза встретились — холодные, строгие его, и полные молчаливого отчаяния её. Карлу ничего не нужно было говорить, ведь всё и так было понятно. Догадка была ужасающая, отложив папку на соседний стул, Кейт прикрыла ладонями побледневшее лицо.

«Господи!» — её дыхание сбилось, как после марафонского забега, в уши накатывал тягучий низкий шум, грудь словно придавило гирей тридцати фунтов весом. Жадно хватая воздух, Кейт отчаянно боролась с вязкой слюной, застревающей в горле.

— Я не продолжаю, — шеф понимающе повел бровью, отметив напряжение тонких кистей её рук. Бросив ручку на стол, он толкнул её пальцами к небольшой стопке бумаг напротив себя. — Вижу, что с логикой у вас всё в порядке. Расскажете ему?

— Сколько осталось времени? — хрипло выдавила она, отняв руки от лица и подняв голову. Перед глазами всё плыло: белые жалюзи на окне, и серые стены кабинета, и строгое, но сочувствующее лицо Виланте. Первой же её мыслью было вскочить, но Карл, предостерегая, приподнял руку.

— Меньше суток… Ему могла бы помочь интенсивная медикаментозная терапия, и полное переливание крови в течение двух часов после заражения, но увы... Ткани уже неотвратимо впитали яд.

Развернувшись на стуле, он встал и подошел к окну. Запустив пальцы между пластинами жалюзи, отогнул один край, обозревая кишащий внизу людской муравейник, до которого никому не было дела.

— Вижу, что он вам небезразличен. Мне жаль, чисто по-человечески жаль. Что будете делать?

— Мне надо подумать.

— Учитывая обстоятельства, в моих силах сделать всё, что только возможно.

— Спасибо, сэр, — она направилась к выходу на ослабевших ногах, — спасибо.

* * *

Изолятор находился в цоколе здания, и по дороге туда Беккет благодарила бога за то, что никто не заметил её слез. Сердце разрывалось на части, разум отказывался воспринимать случившееся, считая его каким-то нереальным сюжетом, происходящим не здесь, не сейчас и не с ними.

Когда она, взяв себя в руки, вошла в камеру изолятора, Рик опять теребил свою наклейку, видимо, безуспешно пытаясь унять саднящую боль. Увидев Кейт, немного оживился, бросив своё однообразное занятие.

— Беккетт! Наконец-то! Что происходит? Почему со мной никто не говорит? И зачем они взяли у меня кровь? — его лицо выражало муку, улыбались только глаза. Всё такие же веселые, знакомые до глубины души. Кейт просто обожала смотреть в них и видеть там хитринки, кружащиеся, как снежинки в проруби. В моменты их близости они превращались в далёкие, но яркие звёздочки, и от одной только мысли, что их блеск погаснет навсегда, хотелось дико выть и биться о стены, сбивая пальцы в кровь. Подходя ближе, для лучшего обзора, Беккетт так сжала кулаки, что ногти впились в нежную кожу.

За прошедшие сутки Рик заметно осунулся. Видимо, он испытывал легкое недомогание, но не желая её беспокоить, усиленно старался это скрыть. Правда, неопределенность создавала лишние неудобства.

«Господи! Почему?» — молясь, Кейт подхватила стул и присела перед Каслом, лицом к лицу.

— Касл, ты знаешь, то дело, что я расследую… Нуу… Эмм… Вторжение и кражу…

Рик согласно кивнул, настороженно глядя в её лицо, а Кейт смотрела в пол. Она до ужаса боялась, что Касл прочтёт в её глазах тревогу, и чтобы собраться с духом, требовалось всего несколько секунд. Облизав губы, Кейт сделал отсчёт их про себя и, подбирая слова, медленно заговорила:

— Что ж, выяснилось нечто большее, чем мы предполагали, — Кейт неспешно опустила руки на бедра, и медленно подняла голову. Из всех эмоций на его лице отражались только неприкрытое беспокойство за своих близких, да искреннее желание во всем разобраться.

— Ты собираешься посвятить меня? Потому, что это влияет на наши с тобой отношения? — с надеждой спросил Касл. Наверное, в этот момент, он подумал, что почти избавился от грехов перед ФБР.

— Нет, милый. Можешь… — Беккетт на секунду замялась, но усилием воли вернулась к привычной рабочей маске на лице. — Можешь послушать секунду?

И она обхватила ладонью его пальцы.

— Выяснилось, что кое-что ещё было украдено, из другой лаборатории… В том же здании…

Её рука вспотела, и Касл почувствовал влагу своей кожей, но продолжал слушать всё также внимательно. На его виске бешено трепетала голубая жилка.

— Это один химический реагент, который создавался для военных, но оказалось, что он слишком опасен для использования. Того количества, что украли, достаточно, чтобы отравить сотни и тысячи людей.

— Разве это то, что мне нужно знать? — сказал Рик в сторону и отвёл глаза. Сильно сжав её пальцы, дал понять, что не ждёт ничего хорошего. — Почему ты говоришь это мне?

Он наклонился ближе, сверля её взглядом, от которого сердце Кейт превратилось в бешено пульсирующий клубок. Казалось, что она распадается на части, и все они живут отдельной жизнью. Правда, Беккетт и понятия не имела, как собрать их воедино. Потребовался глубокий вдох, словно перед погружением в бездну, и в ответ Кейт тоже сжала свою ладонь.

— Потому что этот токсин использовали для убийства Джека Бронсона, человека, похитившего тебя. Яд распылили в системе вентиляции его машины, — раскачиваясь от нервов всем телом, она выдавала слово за словом, чеканя каждое, словно пресс-машиной.

— Я был внутри, — кажется, Касл давно понял, куда всё клонится, но продолжал держаться с достоинством. Только ковырнул отставший уголок пластыря. — Я был...

Увидев молчаливый кивок согласия, с ледяным спокойствием приподнял бровь.

— Насколько все плохо?

Она сглотнула вязкую слюну, вымученно сдвинув брови, ответила:

— Основываясь на анализе крови, тебе осталось жить меньше суток. Ты надышался этой дрянью по самую макушку, а противоядие эффективно только в течение двух часов после заражения.

— Всё ясно, — Рик улыбнулся через силу и нежно провел подушечкой большого пальца по чувствительной, известной только ему, впадинке на её кисти. — Но чтобы не произошло потом, этот день будет для нас и плохим и хорошим одновременно. Ты мне веришь, Кейт?

Она безмолвно ответила: «Да!»

— Как он? — аккуратно поставив перед Беккетт стаканчик кофе, Рейчел Маккорд нависла над её правым плечом.

— Держится, как видишь, — не глядя, Кейт подхватила напиток и даже от скромного глотка внутренне поморщилась. Кофе был приторный и бездушный. — Никому не позавидую!

— Согласна, — тяжело вздохнула напарница, внимательно разглядывая картинку на мониторе.

Видеокамера показывала то же самое помещение, что и полчаса назад, но только теперь дверь в изолятор была открыта, и в руке Рик держал телефон. Сидя на краю стула, он опирался локтем о стол, что-то сдержанно говоря в трубку.

Иногда Касл делал паузы и, склоняя голову ниже, массировал переносицу, пытаясь остановить скупые слезы. Его рука оставалась неподвижной, шевелились только пальцы, а напряжение в плечах красноречиво говорило о том, с каким трудом Рику давалось каждое слово.

Кейт следила за каждым его движением, прекрасно понимая, с кем и о чем идет речь. Когда тяжелый разговор наконец-то закончился, она почувствовала временное облегчение. Слава Господу, что мужество Касла избавило её на время от необходимости быть вестником плохих новостей.

В этот момент в дверях камеры нарисовался один из офицеров. Встав со стула, Касл направился к выходу. Пропустив писателя мимо себя, фэбээровец прикрыл за ним дверь.

— Куда вы его? — отставив недопитый стаканчик, Кейт свернула изображение и приложила ладони к щекам, массируя виски подушечками пальцев. От переживаний жутко болела голова.

— По приказу шеф в вашем распоряжении будет комната отдыха на 3 этаже восточного крыла. Вас никто не будет беспокоить, пока ты сама не позвонишь. Вот, возьми, — выпрямившись, напарница положила перед Беккет одинокий ключ на никелированном кольце, — в баре есть всё, что нужно, ванная тоже в вашем распоряжении.

— Спасибо, я сейчас, буквально через две минуты.

Беккет собрала разложенные на столе бумаги и, спрятав их в сейф, выскочила из офиса.

* * *

Когда Кейт вошла в комнату отдыха, Касл уже был там. Свежий после душа и наодеколоненный от души, он сидел за столом в махровом халате и понемногу отхлебывал из бокала прозрачную жидкость. Перед ним стояли две пустые бутылки из-под минеральной воды и тарелка с фруктами.

Улыбнувшись, Рик приподнял бокал в приветственном жесте; его радость чувствовалась даже на расстоянии. Послав в ответ понимающую улыбку, Беккетт скинула туфли у порога и, закрыв дверь на ключ, пристроилась на его коленях.

— Касл, ты как? — обняв Рика за шею и нежно коснувшись губами его лба, она проложила легкую дорожку из поцелуев от переносицы до волевого подбородка. Рик охотно отозвался на ласку и, поймав губами последний поцелуй, выдохнул, отдуваясь.

— Очень хочется пить. Наверное, дитя Аида высосало из меня почти что все соки. Потом останется только забальзамировать мои сосуды, и я буду вечен.

Касл грустно улыбнулся, а Беккет вздрогнула от этого невеселого афоризма. На сердце стало ещё больнее.

— Ты не канешь в Лету, Касл, — прижавшись своим лбом к его, Кейт устало прикрыла глаза. — Никогда.

Всё её существо безмолвно протестовало против неуместных шуток, но черный юмор Касла объяснялся исключительно заботой о ней, и никак иначе. Всегда зная, что лучше для неё, Рик делал всё, что было в его силах. И Кейт всегда доверяла ему.

Расцепив объятия, она потянулась к тарелке с фруктами. Пальцы нащупали восковой бок спелого банана и цепко ухватили фрукт за хвостик.

— Хочешь? — держа банан перед собой, Кейт сноровисто очистила плод от кожуры.

— Большие фрукты для маленьких мальчиков, — с радушной улыбкой он сдвинул с её виска непослушную прядь, нежно провел подушечкой указательного пальца по контуру скулы и остановился на губах. — Сделай, как ты умеешь…

Бодрясь, он старательно обходил тему прощания, мимикой лица, выражением глаз призывал наслаждаться его обществом, потому что только в её силах оставить воспоминания вечными. Этот день будет наполовину хорошим, и точка.

Беккетт улыбнулась, сначала робко и несмело, потом шире и более непринуждённе. Даже утомленный, готовый в любой момент уйти, Рик вселял в неё веру.

— Я знаю хороший способ утолить голод, — Кейт попыталась подмигнуть ему, как всегда делала перед тем, как зажечь, но жест вышел неубедительным.

Впрочем, Рик ничего не сказал. Он обнял любимую за талию, привлекая ближе, а когда Кейт склонила голову, отводя занятую руку, тихонько, с игривой оттяжкой куснул мочку уха. Шепнул так жарко и так игриво, как умел делать только он:

— Я хочу раствориться в тебе Кейт, весь, без остатка…

— Я очень рассчитываю на это, Касл… Подари мне надежду…

— Держи…

Она встретила его прикосновение, целуя взахлеб, жадно и страстно, проникая языком сквозь сжатые зубы, чтобы встретиться с его, потом несильно уперлась в плечо основанием ладони. Касл расслабил объятия, потянувшись с поцелуем, но встретился губами лишь с мучнисто-сладкой мякотью фрукта.

— М-м-м, — довольно протянул он, откусив верхушку банана, — очень вкусно!

Он жевал медленно, с блаженной, отсутствующей улыбкой на лице растягивал неописуемое удовольствие. В ответ Кейт озорно прищурилась. Никаких мрачных раздумий, сейчас играет их жизнь.

Беккетт разломила банан пополам, одну половинку отложила на край стола, а другую зажала зубами. Обвив руками его могучую шею, стала приближать фрукт к его губам. Рик подался вперед, стараясь ухватить сладкий кончик, но вздернув подбородок, она увернулась и стала дразниться, покачивая головой из стороны в сторону, не давая поймать ускользающее лакомство.

Наигранно хмуря брови, Рик ненатурально рассердился, оттопырив губу с преувеличенной обидой, уверенно притянул Беккет поближе к себе, и она безропотно уступила. Позволила ему съесть банан, весь без остатка. Подставила губы под его поцелуй, ощутила сладковатый, мучнистый вкус фрукта. Его язык и губы творили чудеса вожделения, и Кейт ощутила тянущее зовущее напряжение внизу живота.

— Минуточку, Касл! — она с намеком потерла друг о друга липнувшие ладони.

С притворным неудовольствием Рик выпустил её, «обиженно» поджав губы, но Беккетт с грустным смешком чмокнула его в лоб и легким движением спрыгнула на пол.

— Дождись меня, очень тебя прошу, — тихо и чувственно произнесла она, скрываясь за дверями ванной.

* * *

Она вытиралась полотенцем с такой спешкой, словно находилась на проснувшемся вулкане, как будто будущее зависело только от скорости её движений.

«Будущее!» — Кейт горько усмехнулась. Оно укладывалось в такой мизерный промежуток времени, что единственное, что она могла сделать, это остаться с ним до самого конца.

Накинув на плечи махровый халат, Кейт выскользнула наружу. Ванна находилась через стену от спальни, из которой не доносилось ни звука. Чувствуя, как волнуется сердце, Беккетт окликнула с тревогой в голосе:

— Касл?

Ответом было молчание.

— Господи! — запаниковав, она ускорила шаг. — Неужели я опоздала?

Но, по счастью, из комнаты донёсся знакомый игривый баритон Рика:

— Беккетт, я чертовски замерз, и мои мышцы совсем окаменели. Ты не смогла бы составить мне компанию?

— Хорошо! — вздохнула она с облегчением, наперед зная, что её не расслышат. Нельзя же так пугать. Сердце и так безумствует, и мрачные мысли забивают в голову, а тут…

Расправляя влажные волосы, Кейт остановилась в проеме двери. Свет в спальне был притушен, и только голубой ночник у изголовья кровати освещал знакомый мужской силуэт.

Неслышно ступая босиком по пушистому покрытию, она подошла ближе. Касл лежал на свой половине кровати, подложив под голову подушку, и держал в одной руке бутылку с минералкой, а в другой — стакан. Заметив, как Кейт силится улыбнуться, отсалютовал стаканом в её сторону.

— Теперь я понимаю верблюдов. Представляю себя в оазисе посреди Сахары, чтобы понять, каково это — запасаться водой на месяц вперед. Я — бедный усталый погонщик верблюдов, измождённый солнцем и песками, а ты — верная бедуинка, дождавшаяся своего непутёвого мужа.

— Хорошо, бедуинка еле дождалась себя. Она напоит погонщика любовным нектаром и скроет от палящего солнца, — постаралась улыбнуться Кейт, присаживаясь на кровать рядом с ним. Кажется, напряжение и мучившая её тревога отступили на второй план, даже появилась некая раскованность. — Ещё надо воды?

— Нет, — уверенно сказал Рик. Он поставил бутылку и стакан на прикроватную тумбочку и протянул руку Кейт. — Ну что, будем бедовать вместе?

— Всегда! — от неисчерпаемого оптимизма любимого стало ещё легче. Воспользовавшись его рукой, как опорой, Кейт перебралась через Рика на другую половину кровати и, вытянувшись рядом, опустила подбородок на его грудь, запустив пальцы в вырез халата.

— Ну? — с хитрецой в голосе подначил он.

— Что, ну? — приподнявшись на руках, она подалась к нему.

Они встретились губами, так нежно и трогательно, как бывало не раз, целовались долго, упоительно долго. Его руки обнимали её плечи, вызывая самые приятные ощущения, но проклятая мысль, что всё может закончиться в любой момент, подгоняла её, придавая ненужную спешку. Вместе с тем, хотелось затяжных, уточённых, искрящихся лаской и гармоничностью ощущений. Хотелось верить, что у них ещё есть малая толика времени, всё ещё державшейся в сердце маленькой и такой призрачной надеждой.

Она развязала узел на поясе его халата, и одновременно он сделал тоже самое. Не теряя зрительного контакта, они сбросили мягкие одежды, ставшие вдруг тесными и ненужными, а потом… Потом их поглотила безграничная, доверительная нежность.

Кейт целовала его повсюду и подставляла возбужденную грудь под его губы. Пробираясь языком меж стиснутых губ, хотела сохранить в себе его ощущения, все вздохи и выдохи, ища в них спасение для себя.

Рик отвечал ей с той же чувственностью, которую невозможно было описать словами. Легкими, возбуждающими укусами он покрывал её податливое, возбужденное тело, и кожа Кейт горела в этих местах, как от ожога. В каждом движении пальцев и тел чувствовалось прощание.

Она уже не помнила, как очутилась сверху, в его крепких объятиях. Его сильное, умелое тело манило к себе, хотелось остаться наедине как можно дольше. Их губы встречали друг друга, страсть объединяла и сталкивала тела. Она билась в жилах горячим ключом, пронизывала кожу нервными импульсами и свивала мышцы в тугие канаты.

«Я люблю тебя, Кейт!»

«Я люблю тебя, Касл!»

Её было хорошо, неописуемо хорошо, но где-то внутри, на фоне любовной эйфории, ощутимо возникло напряжение, не проходящее и нарастающее с каждой секундой.

Кейт прекрасно понимала, что это означало. Её нервы были почти на грани, слёзы душили, но она так хотела остаться сильной. Зачем же нужна эта слабость?

Она молча выскользнула из его объятий, предлагая поменяться местами. Он подчинился безропотно, с пониманием, тут же повернулся, чтобы смотреть сверху вниз на её лицо. Потянувшись рукой к ночнику, Кейт погрузила комнату во мрак. Рик не должен видеть её слёзы, не должен чувствовать вину за то, что покидает её помимо своей воли. Вот только как вырвать из сердца щемящую боль? Казалось, что нет никаких сил выдержать этот удар судьбы, но Рик нашел в темноте её губы, и тяжело сопя в щёку, увлек в сторону от тяжких раздумий.

Они опять принадлежали друг другу, и общее одиночество окружало их. Ритмичное поскрипывание кровати, горячее столкновение тел и прерывистое жаркое дыхание. Влажные тяжелые волосы, рассыпанные по подушке, горячая, сладкая от поцелуев кожа под его губами.

«Я люблю тебя, Кейт!»

Только звуки страсти и стоны наслаждения, только прощальный полет двух сердец.

«Я люблю тебя, Касл!»

Сдерживаться более не было сил, мощная судорога перекрутила их тела, её пальцы оставляли светлые следы на его разгоряченной коже; тела колотила любовная дрожь, мышцы окунулись в безволие.

Пытаясь сдержать предательские слезы, Кейт плотно зажмурилась, но их становилось всё больше и больше. Как безудержная лавина, срывающаяся с гор. Касл прекрасно всё расслышал. Стараясь не обращать внимания на всхлипы, он вытянулся в струнку и прижал Кейт к себе. Она потянулась к нему солоноватыми от слез губами, и заплакала навзрыд, уже ничего не стесняясь. Рик молчал, зная, что словами ничего не исправить. Поглаживая её плечо, вздыхал с сожалением, и в каждом движении слышалось:

«Я люблю тебя, Кейт!»

«Как я буду жить без тебя?»

«Помни меня, надейся на лучшее!»

«Всегда!»

Она почувствовала, что его рука слабнет и безвольно опускается на простыню, Рик повернулся на спину и выпрямился, вытянув руки вдоль тела. Поняв, что её больше не гладят, Кейт подскочила в диком страхе и приложила ухо к груди, моля Господа. Рик был ещё с ней, его большое, любящее сердце выстукивало где-то там, в глубине:

«Люблю! Люблю! Люблю!»

— Экстраординарная Кейт, — безвольно прошептал Касл и, засыпая, расслабленно улыбнулся.

Страсть вымотала её вконец, но страх будущей утраты оказался сильнее. Она просто не могла, не имела морального права уснуть, иначе корила бы себя потом всю оставшуюся жизнь. Сидя у изголовья с поджатыми под себя ногами, Кейт на доли секунды забывалась зыбким, чутким сном, и стоило голове начать клониться, как она тут же вздрагивала, словно кто-то невидимый лупил её изнутри безжалостным кулаком. Внутренне перекрестясь, Кейт приложилась ухом к губам Касла. Даже во сне его дыхание не стало ровнее, грудь аритмично вздымалась, резкие короткие выдохи перемежались длинными и едва слышными.

Рик что-то пробормотал во сне, и тогда она вновь поцеловала его в губы, провела ладонью по плечу. Кожа была гладкая и прохладная, но это не было легкой свежестью после купания, в ощущениях чувствовался холод тоскливой и безнадежной поздней осени.

В испуге включив ночник, Беккет чуть не разревелась снова. Рик улыбался во сне, незатейливо подергивая бровями, хмурясь и складывая губы бантиком, словно невинное дитя. Его осунувшееся и постаревшее на несколько лет лицо вдруг на миг стало прежним, и ей снова захотелось увидеть его взгляд. Кейт прижалась ртом к его губам, чувствуя влажную горечь поцелуя. Рик зашевелился, но совсем не проснулся, лишь отчетливо пробормотал её имя, и Кейт вдруг накрыла волна внезапной радости, волнительная искра надежды, что, возможно, все ещё окончится благополучно. Однако это был жестокий самообман, бесплодная попытка всё вернуть. А что ещё ей оставалось делать?

Словно прочитав её мысли, Рик приоткрыл отяжелевшие веки.

— Это ты, Кейт?

— Я, — тихо ответила она. — Я с тобой, Касл.

Подняв руку, он запустил пальцы в её волосы, но движение было вялым, через силу.

— Это я буду с тобой,… всегда, — пробормотал он совсем неразборчиво, — чувствую сильную усталость, хочу спать.

Касл уронил руку на грудь, пальцы судорожно сжались и тут же распрямились, его ладонь медленно сползла по телу, безвольно упав на постель. Тело Рика приподнялось и почти сразу же вытянулось струной, из груди вырвался последний, едва слышный выдох. Дико вскрикнув, Кейт встряхнула его за плечи.

— Нет, Касл, не засыпай! — она приложила ухо к груди, пытаясь уловить живой ритм, потом вскочила на колени. Пытаясь запустить сердце, несколько раз ударила кулаком в грудь, ухом прикладываясь к ней после каждого удара. Касл не реагировал никак, руки безвольно болтались из стороны в сторону, как у тряпичной куклы, голова с приоткрытым ртом откинулась назад. Увы, всё было тщетно, внутри него поселилась вечная тишина, и Кейт смогла лишь услышать бьющую в висках кровь.

— Не-ет, Ка-асл!— простонала она, сознавая тщетность своих усилий.— Не-ет, Ка-асл!

Кейт сделала ещё несколько бесплодных попыток, а, осознав, что всё окончено бесповоротно, в бессилии накрыла его своим телом.

— Не-е-ет, Ка-а-асл! Не-е-ет, Ка-а-асл!

Ей всё время казалось, что она шепчет, на самом деле Кейт выла в полный голос, протяжно и страшно, словно одинокая волчица. Поняв, что ничто не приносит облегчения, Кейт опять села на колени сбоку от него и, сгребая в кулаки ткань простыни, в отчаянии замолотила по матрасу костяшками пальцев.

— А-а-а! Не-е-е-ет, Ка-а-а-асл! Не-е-е-ет, Ка-а-а-асл!

Вконец обессилев, осипшая и опустошенная, Кейт легла рядом и, положив голову на его грудь, некоторое время бессвязно что-то говорила. Напряжение немного спало, пришло искусственное спокойствие. Беккетт поцеловала Рика в неподвижные холодеющие губы и накрыла покрывалом его лицо. Потом поднялась с колен и, шатаясь от переполняющего ее горя, направилась в душ.

Ледяная вода принесла лишь временное облегчение. Кое-как вытерев тело, Кейт с трудом привела себя в порядок, оделась, глядя в зеркало, безразлично поправила галстук. Теперь её отражением стала безутешная, потерянная женщина в строгом костюме. Новая «старая» Кэтрин Беккет, которая уже никогда не будет той, как раньше. Вот и все, короткое женское счастье.

Она подошла к тумбочке у двери спальни и, не глядя на тело под покрывалом, сняла трубку внутреннего телефона.

Виланте ответил сразу же, будто бы никуда и не уходил.

— Слушаю.

— Мы попрощались, сэр.

— Хорошо, я понял. Ждите.

Положив трубку, Кейт отомкнула дверь и вышла в коридор. Хорошо, что комната отдыха находилась в дальней части здания, потому что говорить, а тем более видеть кого-то сейчас абсолютно не хотелось.

Пик эмоций схлынул, остались только тяжелая апатия и смертельная усталость во всём теле. Глаза закрывались сами, а мысли постоянно возвращались к нему. Беккет перебирала в памяти всё то, что их ранее связывало, начиная с самой первой встречи и заканчивая сегодняшним прощанием, стараясь выбрать самое позитивное, чтобы продержаться ещё немного. Сколько? Этого не знал никто, даже она сама. Единственное, что сейчас её хоть как-то поддерживало — призрачная, неосязаемая надежда, требующая времени.

Кейт прислонилась спиной к несущей колонне и, бессвязно шевеля губами, смотрела в пустоту перед собой, не видя ничего вокруг. Когда двое парамедиков с каталкой обратились к ней с каким-то вопросом, она лишь ткнула пальцем в сторону приоткрытой двери и побрела в сторону кофейного аппарата, стоявшего неподалеку.

Хорошо, что в опциях имелся латте. Кейт подхватила дымящийся стаканчик и сделала осторожный, придирчивый глоток. Напиток оказался обычным, безо всяких изысков, а она, насилуя мозг, пыталась представить себе, что пьёт кофе, сделанный его руками, но картинка не хотела складываться абсолютно. Помучившись, Кейт отправила так и не допитый стаканчик в урну, и тут легкий толчок в плечо вывел её из скорбного полузабытья.

— Эй, Беккет! Ты как?

Кейт узнала участливый голос Маккорд. Не поворачиваясь, безразлично обронила:

— Я в порядке. В полном порядке! — наперед зная, что ей не поверят.

— Хмм, а ты точно уверена? — с однозначным сомнением произнесла её напарница, но Кейт уже было всё равно, что о ней подумают или скажут. Когда Беккетт повернулась лицом к напарнице, Рейчел заметила в её глазах непонятный лихорадочный блеск.

— Да, я уверена! — твердо сказала Кейт, упрямо сведя брови. — Я надеялась и продолжаю надеяться!

* * *

И её надежда оправдалась несколькими днями позже, алыми полосками на белом пластике.