Завтра будет поздно (гет)

Сегодня она приходит в последний раз.

Драко знает это и, в общем-то, давным-давно готов к такому исходу, но внутри все замирает, останавливается на мгновение, когда она переступает порог маггловского ресторанчика — их ресторанчика в дебрях огромного города, где никто не узнает и не найдет — и направляется за его столик, как всегда энергичная, свежая, раскрасневшаяся от долгой ходьбы.

Драко отстраненно наблюдает за тем, как она торопливо высвобождает руки из рукавов простой спортивной куртки с капюшоном, водружает ее на вешалку и, поворачиваясь к нему, улыбается мимолетной улыбкой, словно бы прося прощения за опоздание, и Драко вдруг становится совершенно невыносимо от осознания того факта, что больше они не увидятся.

Туманный Лондон уже никогда не укроет их в своих многочисленных закоулках.

— Извини, что опоздала, Малфой, — бросает она и, игнорируя подошедшего официанта, явно намеревавшегося отодвинуть перед ней стул, отодвигает его сама, опускаясь напротив.

— Где ты была? — интересуется он лениво.

— На тренировке, конечно.

— У тебя завтра свадьба, а ты тренируешься? — Драко недоверчиво смотрит на Джинни Уизли — пока еще Уизли, и этот факт заставляет его взвывать от отчаяния.

Впрочем, лишь мысленно — Малфои всегда умели держать лицо, и Драко продолжает делать это даже теперь, перед Джинни, не желая, чтоб она знала, насколько он слаб и зависим в ее присутствии. Этого, покуда он жив, не узнает никто.

— Ах, извините! — возмущенно восклицает Джинни, но в глубине ее темных глаз пляшут смешинки. — Тренер утверждает, что уважительной причиной для прогула может быть только смерть, да я и сама не хочу, чтоб меня убрали в запас, не для того стараюсь.

Драко понимающе хмыкает. Когда-то и он смутно надеялся связать дальнейшую жизнь с квиддичем, но отец только пальцем у виска покрутил. Впрочем, Драко, наверное, так и так не подался бы в квиддич, особенно теперь, когда после известных событий родителям пришлось половину семейного состояния потратить на адвокатов.

Люциус с Нарциссой избежали тюрьмы, и это радовало. Им пришлось продать шикарный особняк на юге Франции, и это огорчало — Драко думал, что однажды станет жить там с женой и детьми, вдали от извечной лондонской суеты. Но особняк был продан, деньги с него ушли, а Драко устроился в Департамент спорта — Джинни же облачилась в изумрудно-зеленую форму «Холихедских гарпий», которая чертовски здорово подходит к ее глазам. Они, правда, карие — но форма все равно подходит прекрасно. А может, Драко считает так, потому что именно на спортивной почве пересеклись их пути.

Настойчивое покашливание официанта заставляет его вынырнуть из собственных размышлений и уставиться в раскрытое меню. Есть не хочется, и Драко для приличия заказывает шарик мороженого с фисташками.

— Я буду... чизкейк, — бормочет Джинни, водя пальцем по строчкам.

— И шампанское принесите, — вставляет Драко.

— Какое?

— Самое лучшее.

Когда официант записывает заказ и уходит, Джинни недоверчиво поднимает брови.

— Шампанское? Серьезно, что ли? Я думала о шотландском виски.

Драко фыркает.

— Виски в обед — это пошло.

— А шампанское — это в принципе пошло, — парирует Джинни. — А, да черт с ним. Пусть будет шампанское.

Она старательно рвет салфетку на маленькие кусочки и стряхивает их в пустую пепельницу, немного нервно покусывая губу, и Драко, глядя на нее, не может не улыбнуться — из всех девушек, что его окружали, он полюбил именно Джинни, простую и прямолинейную, как метла «Чистомет-11», обожающую скорость, не боящуюся, кажется, ничего в этом мире, но неизменно ощущающую себя неловко в дорогих ресторанах.

Джинни не знает столового этикета, принятого в высших кругах, насмешливо называет шампанское сладкой водичкой и всегда предпочитает ему золотисто-янтарное шотландское виски или дешевый, но очень ядреный эль, от одного запаха которого у Драко начинает зубы сводить. Он с трудом — после многочисленных встреч — получил согласие Джинни на то, что сам будет выкладывать деньги за выпивку, потому что больше не может смотреть, как она поглощает этот отвратительный эль, но за десерт Джинни продолжает платить сама, и всякий раз, когда Драко предлагает обратное, она упрямо поджимает тонкие губы.

Он думает, что вся эта ее гордость — издержки не вполне идеального воспитания, полученного в семье Уизли, но все же понимает и принимает ее позицию, потому что другие девушки, Пенси Паркинсон, или Дафна Гринграсс, или еще кто-нибудь, не вызывают иных эмоций, кроме невыносимой скуки. А с Джинни не скучно, и Драко готов отдать многое, чтобы их встречи не прекращались.

Когда официант приносит шампанское и десерт, Джинни расправляется с чизкейком почти мгновенно и шумно отхлебывает из своего бокала, а Драко с трудом заставляет себя проглотить несколько ложек мороженого, хоть оно и чертовски вкусное, как и все в этом ресторане.

В конце концов Драко отодвигает креманку и устремляет взгляд за окно, выходящее на одну из узких лондонских улочек. На той стороне располагаются небольшой пивной паб, книжная лавка и несколько темно-синих контейнеров, доверху забитых мусором. Драко рассеянно отмечает, что они здесь всегда переполнены.

— Эй, — Джинни тянется к нему через стол и слегка хлопает пальцами по руке. — Да что с тобой? Ты сегодня какой-то странный.

— А ты слишком налегаешь на шампанское, — язвительно парирует Драко. Он, пожалуй, сегодня и правда немного не в себе, но это не мешает ему заметить, что Джинни осушила уже второй бокал. — Волнуешься перед свадьбой? Или тебе не терпится стать миссис Поттер?

— Да ну тебя, — Джинни досадливо морщится.

— И все-таки?

— Ничего я не волнуюсь, — она вновь наливает себе шампанское, и Драко безошибочно улавливает нотки неуверенности в ее голосе. — Просто... я хочу точно знать, что поступаю правильно.

— Правильно?..

Джинни вздыхает.

— Я люблю Гарри. Он хороший, правда. Но вдруг все это... ненастоящее? Когда-то я создала себе героя и полюбила его. Ничего особенного, просто детская глупость. Потом, конечно, мы с Гарри узнали друг друга гораздо лучше, но я до сих пор не могу отделаться от мысли — а если я выхожу за него только потому, что все этого ждут? Родители, Рон с Гермионой... Да вообще все. Что, если я убедила себя, что буду с ним счастлива, а на самом деле не буду?

Драко тянется за салфеткой, но рука замирает на полпути, и он ощущает, как внутри зарождается нечто вроде надежды. Может, он ее не потеряет — по крайней мере, не сегодня?..

— Если ты сомневаешься, — произносит Драко медленно, в кои-то веки не ухмыляясь, — почему за него выходишь?

Джинни пожимает плечами.

— Когда-нибудь все равно придется — а за кого, если не за Гарри? Он не идеален, но никого лучше я пока не встречала.

— Хм, — Драко смотрит на нее с недоверчивым прищуром. — А как же я?

— Ну, ты-то меня замуж не звал, — фыркает Джинни, и Драко кажется, что в ее голосе проскальзывает досада.

— А что, это мысль. Выходи за меня, — неожиданно для себя выпаливает он и тут же издает смешок, сводя все на шутку.

В ее глазах появляются веселые искорки.

— Светская львица Джиневра Малфой... — произносит она, словно пробуя эти слова на вкус. — Звучит заманчиво, но спасибо, как-нибудь обойдусь.

— А если серьезно?

Джинни удивленно вскидывает голову.

— Что?

— Насчет нас.

— Насчет брака, ты хочешь сказать? — Джинни улыбается и недоверчиво головой качает. — Мерлина ради, Малфой, ты что, уже пьян?

— С какой стати, если ты выпила всю бутылку? — хмурится Драко.

— Тогда я тебя вообще не пойму, — вздыхает она. — Ты сам-то веришь в то, что говоришь? Как ты себе это представляешь? Твоего отца хватит удар, да и мать в восторге не будет. И еще, если ты не забыл, завтра я выхожу за Гарри.

— Так не выходи за него, — Драко понимает, что выглядит глупо, как ребенок, упрашивающий родителей достать с неба луну, но уже ничего не может с собой поделать. — Останься со мной.

Джинни нервно вертит в пальцах ложку, которой ела чизкейк, и, когда она поднимает глаза, Драко видит в них отчаяние и беспомощность.

— Уже поздно, — тихо произносит Джинни, выпуская ложку из рук.

— Поздно будет завтра. Когда все случится.

Она упрямо сжимает губы.

— Я должна уйти. Спасибо, что составил мне сегодня компанию.

Драко отстраненно смотрит, как Джинни неизменно отсчитывает несколько маггловских монет и вытряхивает на стол, как торопливо влезает в куртку и, бросив короткий взгляд на прощание, выходит на улицу, впуская в помещение налетевший ветер. Драко ежится от холода, но не двигается с места, не пытается догнать, понимая, что Джинни уже исчезла, растворилась во влажных клубах тумана, затерялась в огромном городе и более не вернется — ни в этот ресторанчик, ни в его жизнь.