Солнце и ветер (гет)

— Доброе утро, — гул голосов моментально стих, стоило тяжелой кованой двери захлопнуться. Лили лениво приоткрыла глаза, не поднимая, однако, головы с парты. Спать хотелось нещадно, виски ломило, перед глазами плыло — хотелось либо уснуть, либо тут же умереть. С одной стороны, вскоре ее ждало пробуждение и возвращение в реальное похмелье, с другой — вечное посмертие. Ко второму девушку давно уже тянуло куда больше, особенно сейчас, когда постукивание каблуков нового преподавателя барабанной дробью отдавалось в опустевшей голове. Чертово солнце светило прямо в глаза, и Лу тщетно попыталась прикрыть глаза руками. Помогло это мало — вездесущие лучи все равно больно слепили глаза, усиливая головную боль. День явно не задался.

— Я вижу, не для всякого оно доброе, — черные лакированные туфли остановились прямо перед ее партой, и Лили медленно подняла глаза. Темные, суженные к низу брюки с широким ремнем, белая рубашка, тонкий джемпер и пиджак. Почему-то именно на ремне ее взгляд задержался дольше необходимого, пока мозг стремительно пытался включиться в работу. Раздались сдержанные смешки.

— Мисс…

— Поттер, — голос оказался сиплым, низким и тихим. Стоило бы убрать руки и сесть ровно, но к горлу подступил комок, недвусмысленно намекая: одно резкое движение — и скудный завтрак окажется на коленях.

— Простите? — только тут Лили соизволила-таки перевести взгляд на лицо новоиспеченного профессора. В голове рыбкой шмыгнула мысль о том, что где-то она его уже видела, но тут же растворилась в привычной с утра пустоте. Ох, только бы не стошнило…

— Поттер. Лили Поттер, — повторила девушка чуть более громко, отмечая неестественную платиновую белизну волос и ледяные серые глаза. На бледных губах мужчины — впрочем, он вряд ли был многим старше ее самой — плясала усмешка, заставившая Лу поморщиться. Со стороны она, должно быть, и вправду смотрелась довольно жалко — сероватое лицо, мешки под глазами, спутанные волосы, мятая рубашка. Вообще-то Лили себе такой небрежности не позволяла, но последний стакан вчера явно был лишним… Можно же себе позволить небольшую неаккуратность раз в десятилетие после такой роскошной вечеринки?

Мгновение тишины.

— Мисс Поттер. Чудесно, — от прозвучавшей в этих словах иронии, казалось, по спине пробежали мурашки. — Вчера был трудный день и не менее трудная ночь, я полагаю? Извольте впредь высыпаться перед моими занятиями.

— Непременно, — язвительно отозвалась Лили, чувствуя, как кровь приливает к щекам. Что ж, по крайней мере, тошнота отступила.

— Непременно, сэр, — в голосе незнакомца проскользнули властные нотки. — Позвольте, забыл представиться…

Он наконец отошел от стола Лили, провожаемый ее раздраженным взглядом, и снял пиджак, вешая его на спинку стула.

— …Скорпиус Гиперион Малфой, приглашен директором Томпсоном на должность преподавателя английской литературы. Вопросы? Да, мисс…

— Хэмилтон, сэр, — Лили бросила быстрый взгляд на соседнюю парту. С этой фифой они еще толком не пересекались — перевелась только в этом году с параллельного курса, — но прилизанные светлые волосы, аккуратная, застегнутая на все пуговицы форма и высокий голос уже давали пару поводов для неприязни. Впрочем, скорее это влияние алкоголя и головной боли. — Что произошло с профессором Флинн?

Профессор Малфой — даже в мыслях Лу язвительно выделила это имя — усмехнулся.

— Боюсь, — да где, черт побери, она могла слышать этот голос?! — она ушла в вынужденный отпуск. Подробности можете выяснить у профессора Вудса, он определенно… — ухмылка вышла немного хищной, — в курсе.

О, а вот и новая тема для слухов и сплетен. Да все знали, что у кошки-Флинн роман с математиком, их кто только не заставал в пустых аудиториях — с чего такой ажиотаж?

— Еще вопросы, господа и дамы? Не стесняйтесь, я полагаю, первую часть пары мы можем потратить на знакомство, — Малфой уселся на преподавательский стол и закинул ногу на ногу.

По классу пробежались сдержанные смешки и шепотки, Лили краем глаза отметила, как девушки принялись торопливо поправлять прически и коситься друг на друга. Вот же курицы, однако! Девушка быстро бросила взгляд на сидящую позади Анну и понимающе усмехнулась, увидев, как та закатила глаза.

— Нетипичное поведение для преподавателя, — презрительно усмехнулся сидящий справа Роберт, склоняя голову к соседке. Лили отмахнулась и закрыла глаза, мечтая, чтобы все умерли. Трижды. Особенно Роберт, который, даже когда шептал, делал это слишком громко. Кажется, первую пару надо было все же прогулять — нервная система была бы целее, причем не только Поттер, но и окружающих.

— Нет, серьезно, Лилс, — Роб попытался забраться рукой под юбку, но получил локтем в ребро, впрочем, ничуть не обидевшись. — Ты посмотри на него! Не удивлюсь, если через год его вышвырнут за то, что он трахнул какую-нибудь ученицу в пустой аудитории…

— Отвали, Райс, — солнце, проникающее сквозь огромное окно, лезло прямо в глаза, усиливая головную боль. Погода вообще стояла удивительно теплая и ясная для конца сентября, но сейчас Лили это вовсе не радовало. Под стук дождя так хорошо спится… Впрочем, едва ли вообще возможно уснуть под щебетание окончательно потерявших голову однокурсниц и низкий баритон нового преподавателя, один голос которого уже вызывал отчаянное желание ему двинуть.

Чертов виски…

— Профессор Малфой, а сколько вам лет? — Клои всегда была самой наглой, как, впрочем, и самой красивой девушкой курса. Лили приоткрыла глаз как раз, чтобы увидеть, как Роберт картинно прикладывает руку к лицу, и рассмеялась в унисон с Малфоем.

— Полагаю, вы узнали обо мне более, чем достаточно, мисс Митчелл, — он соскользнул со стола и быстрым шагом подошел к окну, распахивая его настежь. В аудиторию ворвался прохладный ветер, и Лили поежилась, снова отталкивая руку Роба. Не сейчас, неужели не ясно?! — Пришло время, я полагаю, познакомиться и с вами, шестой курс. Начнем с… — Малфой принялся прохаживаться вдоль рядов, и девушки, кажется, вот-вот готовы свернуть себе шеи, оглядываясь на него. — …вас, мисс Поттер.

Лили очень надеялась, что на ее лице достаточно ясно читается скромная мечта отправить профессора куда-то очень-очень далеко очень-очень неприличным образом. Малфой, впрочем, этого не заметил, хотя скорее — сделал вид.

— Встаньте, пожалуйста, — он улыбнулся, но взгляд остался холодным, и девушка снова поежилась. Чертов ветер… — Расскажите о себе.

— Лили Поттер, шестнадцать лет, Стрелец, рисую, играю на гитаре, пою, терпеть не могу холод, а еще у меня жутко болит голова и вы мне не нравитесь, — равнодушно-вызывающим тоном проговорила она, пытаясь закутаться в красный вязаный свитер с буквой Л посередине, который еще минуту назад висел на спинке стула. По классу прокатился смех.

— Предельно откровенно, — Малфой тоже улыбнулся, видимо, немало позабавленный подобным выступлением. — Можете садиться. Мистер…

Лили послала ему вежливую улыбку и рухнула на стул, роняя голову на парту. Понедельник начался хуже некуда, а следующим уроком — история, эссе по которой все еще не написано… Нет, простите, все гораздо, гораздо хуже. Девушка нашла рукой карандаш и принялась бездумно чертить что-то на полях тетради, закрыв глаза. Перспектива проспать остаток пары привлекала все больше.

— Ну что ж, а теперь, когда мы, наконец, познакомились, — не надейтесь, что я запомню всех вас сразу, — Малфой усмехнулся и подмигнул всему классу, хотя приблизительно половина девчонок моментально восприняли это на свой счет, — предлагаю заняться делом. Возьмите, пожалуйста, отдельные листы.

По аудитории пробежал стон. Кажется, даже успевшие по уши влюбиться в нового преподавателя курицы резко разочаровались в новом идоле.

— У вас есть сорок минут, чтобы написать небольшое эссе по последней прочитанной книге. Тема свободная. Удачи!

Лили вырвала из тетради лист и взяла ручку. Головная боль медленно отступала, но сосредоточиться все равно не получалось от слова совсем: за десять минут на чистом листе появилось только имя. Лили Л. Поттер… Поттер… Лили… Поттер… По-о…

Звон колокола прокатился по пустым коридорам.

— Лили! Лили, проснись, черт побери!

— А? Что?

Ей что-то снилось. Что-то светлое, вселяющее уверенность, как Патронус, которым папа развлекал ее до одиннадцати лет — после всякая магия на глазах девочки оказалась под негласным запретом, и вообще использовалась почти тайком, украдкой. Лили было плевать на их жалость. Лили скучала по серебряному оленю, который согревал душу изнутри.

— Пора работы сдавать, — Роберт застегнул сумку и мельком заглянул в ее листок. — Да ладно? Не говори мне, что ты действительно все проспала.

Ученики шумели, говорили, сбиваясь в кучки и бурно жестикулируя, и Лили даже не надо было прислушиваться, чтобы угадать, кто стал темной обсуждения номер один на ближайшие пару недель. Это уже начинало заметно бесить.

— Ты, вообще-то, рядом сидишь, — холодно напомнила девушка, потирая теплую от сна щеку и поправляя волосы. — Мог бы разбудить.

— В отличие от некоторых, я ночами не пью, — лицо Роба стало каменным, и Лили мысленно закатила глаза. Он невозможен. В последний месяц такие мелкие склоки случались все чаще, и девушке они смертельно наскучили. — Что планируешь делать?

— Сдам, — Лу пожала плечами и покосилась на преподавателя, у которого толпилась стайка хихикающих девчонок. Да, главное — выждать нужный момент… или пойти прямо сейчас.

Подхватив листок, девушка торопливо скользнула к столу и небрежно кинула «работу» на край, куда-то в кучу. По крайней мере, увидит не сразу. А пару можно и исправить потом, если будет смысл…

Быстрым шагом пересечь аудиторию, сгрести с парты свои вещи, застегнуть сумку…

— Мисс Поттер, задержитесь.

…черт.

Роб ухмыльнулся, хотя в его взгляде, брошенном на Малфоя, мелькнуло что-то недоброе. Ревнует? Идиот. Лили махнула рукой, мол, не жди, и, проводив парня тоскливыми глазами, поставила сумку на парту. Мельком бросила взгляд на свои руки и тихо прошипела что-то матерное сквозь зубы. Ручка потекла. Похоже, вся сумка теперь в чернилах.

Да, магии в такие моменты особенно не хватает. Впрочем, к черту магию.

Дверь хлопнула. Воцарилась тишина.

Малфой что-то торопливо писал, склонившись над столом, а терпение Лили стремительно подходило к концу.

— Вы что-то хотели, сэр?

Мужчина вздрогнул, словно очнувшись, и быстро закрыл то, что писал, рукой — девушка успела лишь заметить, что лист был какого-то смутно знакомого желтоватого оттенка. Крафт-бумага, возможно? Странный выбор. Не стихи же он пишет, в конце концов!

— Вы сдали пустую работу? — этот вопрос, казалось бы, ответа не требовал, но Малфой его явно ждал.

— Да, это бросается в глаза, — охотно согласилась Лили, щурясь и склоняя набок голову.

— Причина?

— Я уснула, — бесхитростно сообщила девушка, поправляя ремень сумки и размышляя, не просочится ли чернильное пятно сквозь ее дно. Надо будет забежать в туалет и незаметно вызвать Дорки, чтобы вычистила. Вообще-то, прибегать к помощи выделенной отцом эльфийки не хотелось, но времени катастрофически не было.

Малфой иронично приподнял бровь.

— Понедельник — день тяжелый? Понимаю, — серые глаза сверкнули. — Однако это не лучший способ зарекомендовать себя с первого же урока. Надеюсь, подобного не повторится. Задание оставляю за вами: в случае невыполнения, я буду вынужден оставить вас после уроков. Надеюсь, это ясно.

«Черт, он вообще умеет говорить нормально?! «Я буду вынужден… Не лучший способ…» Отвратительно».

— Конечно, сэр. Я могу идти?

— Разумеется, — Малфой кивнул и вновь склонился над столом, явно не собираясь больше обращать внимания на студентку.

Выйдя из аудитории, Лили повернулась к захлопнувшейся двери и показала невидимому профессору весьма неприличный жест, мысленно обложив его матом.

Полегчало.

Стены сотряс очередной звонок. История на этаж выше, а за опоздания Хикс сжирает заживо…

Да гребаный Малфой!

— Давай, Роб, жги! — Лили ударила в шаманский бубен с нарисованным на нем летящим вороном и громко расхохоталась, уткнувшись лицом в плечо Анны, в свою очередь согнувшейся пополам от смеха. Роберт показал обеим средний палец и, проорав что-то недотепе-вратарю, рванул следом за мячом.

Футбольный матч между двумя из четырех команд пришелся как нельзя кстати — несмотря на обещанное синоптиками похолодание, солнце к одиннадцати часам утра успело немного прогреть землю, подарив, похоже, последние крупицы осеннего тепла. Да и вообще, четверг, первое октября — чудесный день, чтобы легально сбежать с пар! Особенно учитывая тот факт, что третьей сегодня стояла литература, эссе по которой Лили так и не написала.

— Вперед, Вороны! — голоса девушек влились в бешеный рев трибун, Анна оглушительно засвистела прямо над ухом Лили, заработав дружеский тычок. Казалось, воздух искрился от всеобщего веселья. Лу, в общем-то, не любила футбол, тем более, что манера проведения матчей в Хилтоне болезненно напоминала о хогвартском квиддиче, но атмосфера во время игры была удивительная. Всеобщее единение…

Лили не хватало этого чувства в обычной жизни.

Вороны наконец забили, и зрители в едином порыве вскочили с мест. Девушки поспешили присоединиться к воплям радости, толком не понимая, что, собственно кричат. Хотя в таком гвалте, какой, как всегда, стоял на стадионе, разобрать что-то все равно было невозможно — главное, чтобы рев вышел убедительным.

Как-то так получилось, что со спортом у Лили в Хилтоне вообще не сложилось. В детстве она, конечно, мечтала стать лучшим ловцом в истории Хогвартса, как папа — с Джинни у девочки отношения как-то не складывались с ранних лет, и подражать ей она не хотела совершенно. Мать сначала отдавала все свое внимание старшим оболтусам, а потом, когда Ал пошел на пятый курс, а дочери исполнилось десять, вернулась к работе и погрузилась в нее с головой: командировки, статьи, выпуски… Когда Лили не пришло письмо, миссис Поттер, похоже, попросту испугалась. И отдалилась еще больше, все чаще и чаще пропадая где-то за границей или на матчах. Братья — в Хогвартсе, отец — в Аврорате, а бабушка Молли сильно сдала после смерти мужа, так что оставлять на нее такую обузу…

Как-то так случилось, что в свои одиннадцать Лили слишком часто оставалась одна в поместье Поттеров. Годрикова Впадина стала для нее тюрьмой.

Воспоминания серебристыми рыбками промелькнули в голове. Сочувствие и тревога в отцовских глазах, дрожащие пальцы матери, хмурый Джеймс и растерянный Альбус. Кухня расплывается от слез…

Лили тряхнула головой и резко обернулась, почти физически ощутив чей-то взгляд, но как раз в эту секунду прозвучал свисток и болельщики дружной гурьбой повалили на поле.

…что?

— Лили, ты чего? — Анна потянула подругу за руку и встревоженно заглянула в ее глаза. — Тебе плохо?

— А? — Лу перевела на нее растерянный взгляд и торопливо улыбнулась. — Нет, показалось. Идем?

— Идем, — медленно кивнула Анна, подозрительно щурясь. — Да. Идем.

* * *

Вечеринка по случаю победы Воронов была в самом разгаре и грозилась затянуться еще как минимум часа на два, несмотря на то, что недавно пробило полночь. В дальних комнатах западного крыла общежития вовсю играла музыка, от сигаретного дыма невозможно было продохнуть, вездесущие парочки зажимались по углам, хотя явно не с целью спрятаться: во всяком случае, куда ни посмотри, непременно на них наткнешься. Это раздражало. Лили откинулась на спинку кресла и прикрыла глаза. Пить больше определенно не стоило, да и вообще, лучшим выходом было бы вернуться домой и лечь спать, но она еще днем приказала дотошной эльфийке не ждать хозяйку до утра, так что стоять под дверью пришлось бы долго. Домовики сквибов вообще слушались плохо, и Дорки, кажется, удерживал возле Лили только возможный гнев Гарри Поттера, но поиздеваться над нерадивой хозяйкой, ссылаясь на ее собственный приказ никого не впускать до утра, — это святое. Приблизительно поэтому сейчас девушка сидела, забравшись в кресло с ногами, и молча курила одну сигарету за другой.

Интересно, что сказала бы драгоценная кузина Роузи, если бы видела ее сейчас?

Забавно, но отношения с кузенами и кузинами у Лили тоже не сложились, как и с одним из братьев. Все они поголовно либо жалели «бедную девочку», либо предпочитали не вспоминать об ее существовании. Исключением стала Роза — они друг друга невзлюбили с самого детства, и, когда Лу было четырнадцать, они поссорились окончательно. Правильная и высокомерная Роузи, староста Рейвенкло, отличница, лучшая на курсе по Чарам…

Лили тошнило от этой показушности. Но еще больше ее тошнило от того, что Роза вечно пыталась давать советы, когда они совсем не были нужны. Апогеем стало позапрошлое Рождество, после которого последние связи с кланом Уизли были разорваны.

Какая-то бойкая парочка рухнула на диван в метре от Лили. Парень — кажется, Тинкер с седьмого курса, — прижимал к себе какую-то девчонку, торопливо расстегивая ее блузку. Поттер поморщилась и решительно встала, предпочтя убраться подальше.

Не задалась вечеринка.

Дверь, ведущая в западное крыло, захлопнулась, отрезав звуки музыки. Холл школы утопал во тьме, и лишь свет уличных фонарей проникал сквозь окна. Лили поежилась — по коридорам гулял сквозняк; похоже, кто-то забыл закрыть окно на одном из верхних этажей. Повинуясь внезапному порыву, девушка стремительным шагом направилась к лестнице.

Джеймс часто рассказывал младшей сестренке о своих приключениях, и порой Лили гадала: каково это — бродить по коридорам спящего Хогвартса, вздрагивая от каждого шороха и прячась в тени? В Хилтоне не было этой атмосферы тайны, мистики, но Лу все равно приносило удовольствие бесцельное блуждание по старой школе и разбитому вокруг нее саду.

Поднимаясь на второй этаж, Лили сбросила босоножки — уж слишком навязчиво, громко отстукивали они ритм ее шагов. Мрамор лестницы холодил босые ноги, ступени круто уходили вверх, и девушка, сама того не замечая, перешла на бег. Скорость успокаивала и стирала картины ссоры с Розой, который слишком уж ярко стояли в памяти.

«Не смей упрекать меня в том, что я лучше тебя!»

Где-то бьют часы. Раз… Два…

«Да любой будет лучше сквиба!»

Скрип оконных рам и холод…

«Подумать только, дочь великого Гарри Поттера!..»

Это произошло в самом начале зимних каникул, и спустя час бледная, растерянная Лили уже переступила порог школы. Домой она так и не вернулась, встретив Рождество в гордом одиночестве.

По слухам, Розу посадили под домашний арест. ДжейСи, навещая сестру перед отъездом в Хогвартс, отметил, что никогда еще не видел Гермиону в такой ярости.

Лили это не успокоило.

С тех пор с кузенами она не пересекалась, из всей многочисленной родни поддерживая связь лишь с братом и крестником отца — Тедди было уже за тридцать, но он едва ли изменился хоть на каплю со времен собственного семнадцатилетия.

…все верно: окно нараспашку посреди коридора четвертого этажа.

Лили медленно приблизилась к подоконнику, чувствуя, как по спине пробегают мурашки — от ветра или от необычной тишины, царившей в этом крыле? Уроки здесь уже давно не проводили, зато пару лет назад сделали ремонт в восточной части галереи, отделив ее от остального коридора массивной дверью, и обустроили спальни некоторым преподавателям. Но здесь… В этом проходе, казалось, никто не появлялся уже очень, очень долго.

Так кто же открыл окно?

Девушка зябко поежилась, обнимая себя руками. Октябрь все же не лучшее время, чтобы блуждать босиком по продуваемым всеми ветрами коридорам, не так ли? Нужно возвращаться — забрать вещи и вернуться в пустую и темную квартиру, к привычному уже бурчанию Дорки и кучке писем, которые порой пускались на растопку камина. Хорошая бумага, дорогая. Чудесно горит.

Почти как ее жизнь.

— Думаешь, как последняя идиотка, Лу, — пробормотала Лили, опираясь руками о скрипнувший подоконник и наполовину высовываясь из окна. Холодный ветер тут же взъерошил спутанные волосы, швырнув в лицо ароматы осени — той самой, что так не спешила наступать. Захотелось дотянуться до таких близких звезд, коснуться их пальцами…

Скрипнула дверь.

Лили вздрогнула, попыталась обернуться и потеряла равновесие. Рука скользнула вперед, оконная рама впилась в живот, а земля стремительно рванула на встречу. Девушка закричала и нелепо взмахнула руками, словно пытаясь ухватиться за что-нибудь, но вокруг был только бесплотный воздух.

Падение казалось неизбежным.

Рывок — неведомая сила, подобно веревке, впилась в шею, плечи и запястья, резким движением швырнула ее о противоположную от окна стену. Не удержавшись на ногах, Лили без сил рухнула на пол, пытаясь глотнуть немного воздуха.

Звук шагов и хлопок двери.

— Стой!

Ни угроза быть пойманной, ни саднящее горло, ни гуляющий по коридору ветер не могли остановить Лили Поттер в ту секунду, когда она бросилась вслед за нежданным спасителем.

Кто это мог быть?

Быстро. Слишком быстро — в коридоре было пусто, когда она выглянула в окно, а значит, у него были мгновения, чтобы пересечь галерею дважды. Туда и обратно.

Невозможно.

Или?..

— Стой, черт побери!

Тяжелая дверь, ведущая в крыло преподавателей, поддалась не сразу, и, когда девушка ввалилась в темный коридор, отделанный дубовыми панелями «под старину» таинственного спасителя и след простыл. Лили глухо зарычала и ударила кулаком в стену. Ее била мелкая дрожь пережитого ужаса, но внутри уже закипал гнев — обратная сторона смятения. Зачем кому-то помогать ей, а потом скрываться?

За стеной послышались торопливые шаги.

— Кто там? — раздался звон ключей, и Лили в ужасе уставилась на открывающуюся прямо перед ее носом дверь. Недолго думая, она метнулась за небольшой выступ в стене, где и прижалась к холодному дереву, слыша, как сильно колотится сердце. Вылететь из Хилтона сейчас означало вернуться домой, а последнее предупреждение ей сделали в начале сентября…

Еще одна дверь открылась.

— Я слышал крик, — встревоженный голос профессора Хикса прозвучал, кажется, совсем близко.

— Я тоже. Проверьте коридоры, — Томпсон, как всегда, отдавал распоряжения холодным, предельно спокойным тоном. — Осмотрите общежития.

Кажется, вечеринку накроют.

Плевать.

Шаги преподавателей гулко отдавались в пустых коридорах. Снова скрипнула многострадальная дверь, и Лили зажмурилась, моля мироздание, чтобы ее не заметили.

— Чарльз, здесь окно открыто!

— Проверьте внизу.

Шаги, шаги, шаги, шаги…

И тишина.

Лили медленно открыла глаза, не смея вдохнуть, и плавно, стараясь не издать ни звука, выглянула из укрытия. Чисто. Темно. Тихо. Только сердце колотится, как умалишенное.

Можно выходить. Только если…

Но в то же мгновение, как смутная тревога наконец оформилась в четкую мысль, кто-то зажал ей рот ладонью, и освещаемый уличными фонарями коридор окончательно провалился во тьму.