Храброе сердце, кот Васька и Борец с драконами (джен)

Ну вот и все, можно уходить.

Элиза последний раз прошлась по сторожевой башне — это все, что осталось от некогда грозной цитадели, стоявшей у подножия скалистых гор. Её шаги глухим эхом раздавались под высокими сводами. Больше здесь Элизу ничего не держало.

Она, как и обещала деду, задержалась в замке ровно на полгода, день в день, после того, как предала его прах земле.

Последняя из рода Драгон-Хоррор отроду неполных девятнадцати лет. Молодая ещё, совсем зелёная, чтобы демонстрировать драконам свою силу, ловкость и доказывать превосходство над ними.

Родители её погибли ещё раньше, чем ушёл дед. Они пали в сражении с грозным чудищем, неожиданно прилетевшим из-за неприступных гор, покрытых вечными снегами. Отец с матерью, конечно, победили дракона в честном бою, но и сами сложили головы. Лучше бы они этого не делали, а просто прогнали страшилище. Ни дракону этого не надо было, ни им, но так сложились звёзды. Могли не сражаться, но зачем-то схватились за мечи. Обитателям замка, во всяком случае, точно было бы лучше, и ей, Элизе в первую очередь, если бы родители просто прогнали дракона. По крайней мере, тогда местные жители из окружавших замок деревень и городков точно знали бы, кому обязаны своим спокойствием и благополучием. А так… Нет дракона, нет страха за свою жизнь — нет подношений в замок…

Рыцарский прикид, принадлежавший некогда матери Элизы, ей совершенно не шёл, да и оказался он не по размеру — та была женщиной высокой, широкоплечей, воительницей, под стать своему мужу-воину, не то что она. Красивая была пара, что ни говори. Заказать у кузнеца другие латы у Элизы не было ни желания, ни средств. Матушкин меч тоже был тяжеловат для неё, но вот беда — другого меча в замке не нашлось. Все лишнее, что не могло пригодиться внучке, дед давно распродал. А что делать? Жить-то на что-то надо было. А этот случайно завалялся под родительским ложем. После гибели родителей Элизы, дед запер ту комнату на замок и ни разу больше туда не зашёл.

Элиза деда не осуждала. Разве она могла? Она и так ему была обязана всем — ведь не родители, а он дал ей приличное образование, выписывая учителей чуть ли не из столицы, научил более-менее сносно, одним словом, владеть оружием, не бояться трудностей, любить дом, какой бы он ни был. И теперь полуразрушенный замок Элиза покидала с горьким чувством только потому, что нужны были деньги — надо было во что-то одеваться и что-то есть. Да и замок проще оставить, чем выискивать средства на его содержание. Из всех сокровищ у неё и остались лишь заржавелые слегка помятые рыцарские доспехи. Она нацепила их на себя, да на широком ремне приторочила к поясу меч, который едва не волочился по земле.

Элиза прикоснулась рукой к прохладным камням, из которых были выложены стены замка, стараясь передать им своё тепло, — пусть они её запомнят. Удастся ли ещё свидеться?

Она вернётся домой только в том случае, если заработает денег на восстановление цитадели и былой её славы. А с десятью медными монетами, что были у неё сейчас лежали в кармане, этого не сделать.

Вздохнув, Элиза снова провела рукой по прохладному глянцу камней.

— Дождись меня, — попросила она у башни. Непрошеные слезы навернулись на глаза. Нет, плакать она не станет — она же из рода Драгон-Хоррор.

Подхватив свою котомку, не оборачиваясь и даже не заперев ворота замка, а только прикрыв их поплотнее, чтобы те от ветра не распахнулись, Элиза решительно зашагала в сторону городка, ближайшие белёные домики которого уютно расположились сразу за рвом и подъёмным мостом. Там она собиралась приобрести коня за золотое кольцо своей матушки, которое тоже случайно обнаружила в родительской спальне под их широкой кроватью — видимо, когда-то оно спало с её руки, и его, по счастливой случайности для Элизы, не нашли ни матушка, ни дед, который обшарил в замке все закоулки в поисках чего-либо ценного.

Но чем ближе она подходила к рыночной площади, тем сильнее её одолевали сомнения, стоило ли обзаводиться конём, на которого придётся тратиться, причём ничуть не меньше, чем на неё саму. Да и память о матери жалко. Носить кольцо на пальце руки у неё никогда не получится, в лучшем случае она сможет надеть его, чтобы не слетело, только на большой палец ноги, зато украшение можно на шею повесить на шнурке или на цепочке, как талисман. Тогда точно не потеряется.

Нет, решительно покачала головой Элиза, кольцо она продаст, но коня покупать не станет — пойдёт пешком странствовать по свету в поисках счастья. Конь — дополнительная обуза — его кормить надо. Самой бы с голоду не умереть.

На рыночной площади она все же задержалась ненадолго. Сначала купила в дорогу сыра с хлебом на пару медяков, затем посмеялась вместе с такими же ротозеями, как она, над бесплатными шутками заезжего паяца, а потом прислушалась к речам глашатая, который зазывал всех желающих поступать в королевскую сказочную академию. Элиза, может быть, и не обратила бы внимания на трубные завывания лиц, сопровождавших королевского горлопана, но уж больно заманчивым оказалось предложение, которое выкрикнул глашатай в самом конце своей речи — всех, успешно сдавших вступительные экзамены, зачислят на курс в академию бесплатно, к тому ещё и станут выплачивать стипендию, а в ситуации Элизы это немаловажно. А в связи с объявленным ранее международным годом женщин, когда все существа женского пола в течение этого периода приравнивались в правах к мужскому населению, у неё появлялся шанс поступить на факультет физической магии, что ранее для неё было недоступно. Нет, магические способности у неё так и не прорезались, чтобы состязаться с мужчинами в умении, но… если глашатай не солгал, то при удачной сдаче экзаменов её могли зачислить слушателем наравне с рыцарями независимо от того, что она девушка.

Элиза собралась уже отправиться в дорогу, как взгляд её случайно упал на вывеску оружейника «Лужу, паяю, латы починяю». Она открыла тяжёлую дверь и остановилась на пороге.

— Тебе чего? — обратился к ней здоровенный детина в кожаном фартуке, больше смахивающий на кузнеца, чем на лавочника.

— Э-э-э, — промямлила Элиза, растерявшись при виде бородача. — Латы, что на мне, не купите? — спросила она тоненьким голоском.

— Латы не возьму, — покачал тот головой, — размерчик неходовой, женский. Где я под него рыцаря найду? А вот от меча твоего не отказался бы.

— Нет, — насупилась Элиза, даже голос прорезался, — рыцарю без оружия никак нельзя.

В академии всяко спросят, где её меч.

— Я тебе взамен парные кинжалы дам и арбалет со стрелами волшебными, — предложил мужик и пригладил свою окладистую бороду рукой. — Расскажу подробно, как пользоваться оружием, научу, совет дам. А меч — он не про твою честь, хотя не скрою, вещь весьма ценная, но и под него достойная рука найдётся.

— Ладно, — согласилась Элиза несколько неуверенно, — ну, если только стрелы волшебные.

— Самые что ни на есть, — обрадовался мужик. — Ещё и перо путеводное в придачу к стрелам выдам. Предложил бы клубок с волшебными нитями, что дорогу указывает, но скоро осень, непогода. Намокнет в какой-нибудь луже, потом суши его. А перо, оно что, его поднял, дунул на него, оно и дальше полетело.

Элиза с трудом отцепила меч от пояса и с грохотом водрузила его на прилавок перед мужиком:

— Показывай свой товар.

Но продавец не торопился, хотел сначала удостовериться, что в руки ему попал все же не простой меч, а настоящий кладенец. Вот только девушка, похоже, не знала, что носила на поясе. Он с величайшими предосторожностями вынул грозное оружие из ножен.

— Богатырский меч, — довольно поцокал мужик языком, не обознался он.

Полюбовавшись немного, вложил снова меч в ножны и тут же спрятал его под прилавок — покупателя для него он обязательно найдёт. Со временем. Торопиться не будет. Товар должен вылежаться.

— Взамен предлагаю тебе вот эти кинжалы, — лавочник выложил перед Элизой два небольших дамасских клинка, как раз под её маленькую ручку. — Твоя задача — крепко держать их в руках, а остальное они сами за тебя сделают, и от ворога защитят, и от дикого зверя. Упустишь, сама можешь пострадать.

Элиза понимающе кивнула — слыхала о таких, только никогда не видела и в руках не держала.

— А вот и арбалет, — мужик, как факир на ярмарке, вложил в руки Элизы оружие, чтобы она сразу смогла оценить его достоинство. Арбалет ей понравился, так как стрелять любила и овладела искусством стрельбы почти в совершенстве.

— А стрелы? — спросила она, сурово насупив брови. Обещал ведь за меч ещё и стрелы волшебные.

— Разве я сказал, что не даю? — фыркнул мужик и вынул из-под прилавка, куда спрятал совсем недавно её меч, колчан, набитый разными по толщине арбалетными стрелами.

— И в чём их волшебство? — не поняла Элиза. На вид самые обычные стрелы. Что, она стрел никогда раньше не видела, что ли? Что её за дурочку-то держать?

— Куда бы ты ни выстрелила, стрела потом к тебе назад вернётся, как бумеранг. Точнее, ты её обязательно отыщешь — ни одна из колчана не пропадёт, не потеряется, — усмехнулся мужик.

«Зачем тогда так много?» — не поняла Элиза.

Лавочник вышел из-за прилавка, по дороге выдернул из чучела журавля, висевшего на стене, перо и вручил его Элизе:

— Держи пёрышко путеводное. И запомни, никогда не стреляй этими стрелами ни по журавлям, ни по медведям, — поморщился недовольно мужик. — Вредные, скажу тебе, они животные.

Элиза поблагодарила за ценные советы и покинула оружейную лавку. Если не обманул хозяин, то бояться ей практически нечего — клинки защитят, а с помощью арбалета она себе в лесу дичь на пропитание добудет…

Бодро дошагав почти до последних домиков городка, Элиза вдруг вспомнила, что у неё с собой нет ни соли, ни котелка, чтобы ужин приготовить, да и переодеться не мешало бы. А то в латах и без меча — несерьёзно как-то. Она уже решила, что перед приходом в академию обязательно приобретёт себе все необходимое — и латы, и самый маленький меч, ненамного больший её кинжалов, чтобы предстать перед приёмной комиссией как самый настоящий борец с драконами. А для этого все же придётся продать колечко…

* * *

Погромыхивая матушкиными рыцарскими доспехами, которым нашлось место в её безразмерной котомке, Элиза бодрым шагом продвигалась в сторону городка Солнечный ветер, где никогда не бывало плохой погоды. Там в честь короля должен состояться великолепный праздник с ярмаркой и большим многодневным рыцарским турниром. Задерживаться надолго она там не собиралась, иначе можно было и не успеть к началу экзаменов в академии. Да и участвовать в турнире не предполагала, так как рыцарем не была, но прикинуться им могла, надев на голову шлем с потрепанным плюмажем. Кто бы догадался? Тогда, если удастся, её бы пропустили во двор замка, где, как всех участников турнира обеспечили бы ночлегом и ужином. А вот последнее было бы весьма кстати.

О том, что будут кормить и дадут крышу над головой, Элиза услышала от глашатая в небольшой деревушке, куда забрела, чтобы разжиться на медную монетку хлебом с сыром. До столицы ещё топать и топать, а тут такая возможность пожрать от пуза и выспаться всласть, пусть не на перине, а в конюшне на соломе, но все равно лучше, чем на голой сырой земле под открытым небом. Без денег почему-то в гостиницах не селили, а монеты исчезали гораздо быстрее, чем она планировала при своём продвижении в сторону столицы. Может, и вправду, коня купить?

Элиза предпочитала идти по лесу, оставляя в стороне проезжий тракт. Она размечталась о том, что могут подать рыцарям на ужин в городке Солнечный ветер — и в животе у неё противно заурчало от голода.

— Не надо так много думать о еде, — вздохнула Элиза и стала озираться по сторонам в поисках разлапистой ели или маленькой пещерки, чтобы на относительно сухом клочке земли устроить привал, немного обсушиться возле небольшого костерка, съесть сухую корочку хлеба с сыром — ведь завтра вечером, если поспешить, её будет ждать сытный ужин.

Из низких свинцовых туч закапал мелкий по-настоящему осенний дождик. Сапоги у Элизы промокли насквозь и при каждом шаге издавали чавкающие звуки и выплёвывали грязь и воду из множества дыр. Идти под дождём дальше не хотелось, к тому же приближался вечер, а за ним и ночь, и Элиза принялась активнее искать место для ночлега. И вдруг ей на глаза попалась небольшая пещерка, больше похожая на нору.

Вздохнув, Элиза боком протиснулась в неё. Она остановилась на входе, пытаясь в полумраке рассмотреть хоть что-нибудь. Пещерка только снаружи выглядела маленькой из-за того, что вход в неё был слишком узким и тесным, только такая, как Элиза, и могла в него протиснуться. Но внутри пещерка оказалась достаточно просторной, чтобы отдохнуть, а главное, относительно сухой с небольшим запасом хвороста и пучком травы для костра, чтобы обсохнуть самой и высушить вещи.

Элиза развела огонь, достаточно долго высекая искру кресалом, но зато теперь она счастливо уселась на земляной пол пещерки и вытянула ноги к живительному теплу.

Вдруг раздался какой-то подозрительный звук, похожий на удар камня о камень. Элиза поёжилась от неприятного чувства и взяла в руки кинжалы — с ними ей бояться нечего, если продавец в лавке не солгал. Звук повторился, и шёл он не снаружи, а из самого дальнего и тёмного угла пещерки.

Элиза поднялась на ноги и, взяв в руки горящую ветку, подняла её вверх, как импровизированный факел, чтобы при его свете рассмотреть, что такое там могло стучать. Один из трёх больших белых камней подпрыгивал и, ударяясь о два других подобных камня, лежащих неподвижно, и издавал этот подозрительный звук. Элиза воткнула горящую ветку в земляную стенку пещерки и взяла в руки прыгающий камень.

— Яйцо дракона! — ахнула она. А если бы не становилась и прошла мимо? Не видать бы ей удачи.

За кожистой почти прозрачной «скорлупой» яйца, размером с некрупный голыш (в слоях речной гальки за замком Элизе попадались и более крупные камешки) можно было рассмотреть маленького живого ещё не вылупившегося дракончика. Похоже, Элизе посчастливилось отыскать старую драконью кладку. Она нисколько не волновалась, что дракон, отложивший яйца, может неожиданно вернуться — с последним драконом, случайно залетевшим в эти места, сразились ещё её родители. А эта кладка сделана, похоже, гораздо раньше.

Она перенесла яйцо ближе к теплу. И вернулась за двумя другими, но тем яйцам повезло меньше — они давно окаменели, а дракончики в них погибли. Но даже и с мёртвыми маленькими чудовищами внутри эти камни представляли собой целое состояние. Вот это везение! Элиза не могла поверить своему счастью. И уж она ни за что не упустит возможность вывести из яйца дракона, вот только сражаться с ним ни за что не станет, пока тот не подрастёт, да и потом тоже. Она мечтательно прикрыла глаза и представила, как станет облетать на его спине деревни рядом с возрождённой крепостью для устрашения местных жителей и демонстрации своей силы.

Но сначала она все же поступит в сказочную академию и окончит курс физической магии, чтобы знать всё-всё о драконах…

Элиза положила два камня с дракончиками внутри в свою котомку, за своё сокровище она ни теперь, ни в будущем могла не волноваться — камни никто украсть не мог, а уж тем более продать. В чужих руках они не представляли никакой ценности, так как сразу становились на вид гранитными камнями, хоть и округлой формы. А вот с живым яйцом она улеглась в обнимку возле костра. Дракончик внутри его тут же затих и успокоился, словно свою маму почувствовал. Так они и заснули...

Хоть и не хотелось Элизе выбираться из тёплой и сухой пещерки, но делать было нечего — надо поспешить, чтобы успеть на ужин в городок Солнечный ветер. Элиза искренне надеялась, что дождик к утру прекратится, но, похоже, что надеялась она зря. Дождь не только не затих, скорее наоборот, усилился. Осенние дожди перед самой зимой в этих местах бывали весьма затяжными. Зато в городке, куда она собиралась пойти, всегда стояла хорошая погода на зависть окружающим его деревням.

Сложив свои нехитрые пожитки в котомку рядом с яйцами, Элиза быстро оделась, она даже напялила на себя латы, кроме сапог. А что делать? Она же собиралась выдать себя за благородного рыцаря, и надо было, чтобы никто не признал в ней девушку.

Осталось решить, что делать с третьим яйцом. Без лишних раздумий она и его с величайшими предосторожностями поместила в котомку рядом со своими латными сапогами и огнивом. Она долго пристраивала яйцо, чтобы тому было удобно, и Элиза уже не беспокоилась, что с ним во время путешествия может что-то случиться. Ей будущий дракончик очень нужен...

Как ни торопилась Элиза, шлёпая дырявыми сапогами по лужам, но только поздно вечером ей удалось добраться до городских стен Солнечного ветра. И только она собралась войти в ворота замка, во дворе которого был накрыт стол для всех прибывших на праздник, как какой-то рыцарь в блестящих доспехах и с богатым белым плюмажем на шлеме преградил ей дорогу.

— Нечего тебе здесь делать, бродяжка, — он встал на пути у Элизы и попытался не пропустить её за ворота. От неожиданности она растерялась и не сразу нашлась что сказать тому в ответ.

— Я Элвин из рода Драгон-Хоррор, — подбоченясь и гордо вскинув голову, все же выкрикнула она не пускавшему её рыцарю.

— Ты Драгон-Хоррор? — рассмеялся тот в ответ. — Не смеши подковы моего коня. А где твой плюмаж? — он дёрнул остатки перьев на шлеме Элизы. — Так любой бродяжка может сказать, что он Дракон-Хоррор. Вот я, например... И у меня все при мне — и шлем с плюмажем, и герб, и штандарт.

И рыцарь гордо качнул перьями на шлеме.

Только Элиза его не слушала, она и имя его не расслышала, а пыталась рассмотреть из-за его плеча, что подали рыцарям на ужин. Ну нет у неё плюмажа — истрепался, облез. Заработает денег, например, на продаже яиц, что лежали у неё в котомке, плюмаж себе справит, богаче прежнего.

Неизвестно, чем бы все это закончилось, так как Элиза уже положила руки на свои кинжалы, но в этот самый момент возле них остановился сам герцог, хозяин замка, восседавший на великолепном гнедом жеребце.

— Что здесь происходит? — спросил он грозно у рыцаря.

Тот сразу как-то сжался и неуверенно промямлил:

— Вот… Некоторые, не имеющие на то право, пытаются проникнуть на территорию замка.

— Пропустите его, — махнул герцог рукой в сторону Элизы. — Мы рады любым гостям. И чем больше их будет, тем веселее пройдёт праздник в честь короля.

Элиза поклонилась доброму хозяину и побежала занимать место за столом, а то за этими разговорами и впрямь можно остаться голодной, а этого ей совершенно не хотелось.

Быстро покидав прямо в котомку наимягчайшие булочки с сезамом, оставшиеся на столах после ужина — они ей пригодятся в дороге — Элиза поспешила найти достойное место для ночлега. Только гости и рыцари не собирались укладываться спать — они расхаживали по замку, словно и не ночь на дворе. Самое тихое и спокойное место отыскалось на герцогской конюшне на охапке душистого сена. Она устроилась поудобнее, обняла свою котомку с драконьими яйцами и практически сразу уснула. Её сну совершенно не мешали всхрапывающие лошади…

Рано поутру только краем глаза взглянув на рыцарей, готовящихся к турниру, Элиза поспешила дальше в столицу. Ждать завтрака она не стала — если вечером в темноте вполне могла сойти за парня, то при свете дня любой сразу признал бы в ней девушку...

* * *

— Добрый день.

Элиза встала, вытянувшись в струну, перед председателем приёмной комиссии.

— Заполните вот эти документы.

Тот с недовольным видом протянул ей несколько листков — только баб на физическом факультете не хватало. Он был уверен, что эта симпатичная блондиночка не выдержит и недели, ну месяца, не больше. Пусть не обольщается — джентльмены на факультете физической магии не обучаются, лишь грубияны-рыцари, и ей самой придётся таскать тяжёлые осциллографы-телепорты и двадцатикилограммовые дьюары с эманациями власти.

Элиза кивнула и отошла к стендам, чтобы ознакомиться с расписаниями вступительных экзаменов: математика письменно и устно, физика письменно и устно, заклинания.

— Вы, часом, не ошиблись, милая девушка?

Услышала рядом с собой приятный мужской голос.

Она обернулась и ответила тоненьким голоском:

— Вроде нет. Я же эта, как её… Борчиха с драконами.

Элиза на всякий случай потрогала яйцо в своей котомке и попыталась вспомнить, что она знала про физику.

— Мне надо научиться рассчитывать полёты стрелы.

Глупость какая — стрела летает, потому что её выпустили из арбалета или из лука.

Элиза выразительно повела рукой, изображая крыло:

— Определить аэродинамику дракона. Он не должен, а летает.

И, главное, ради чего ей просто необходим курс физической магии:

— Опять же, мне нужно научиться правильно мечом взмахнуть, чтобы одним ударом уложить противника. Этому обучают только на военной кафедре.

Элиза грустно вздохнула:

— А она лишь на физическом факультете…

— Роман маркиз де Карабас, — мужчина протянул девушке руку.

— Элиза, — смущённо ответила она, подавая свою узкую ладошку ему. — Последняя из славного рода Драгон-Хоррор.

— И как такая крохотная ручка может сжимать рыцарский меч?

Маркиз поднёс руку Элизы к губам и поцеловал, чем смутил девушку ещё больше.

— Я вас провожу, — предложил Роман. — Где ваши вещи?

Элиза кивнула ему на свою котомку за спиной и ответила:

— Все своё ношу с собой. За помощь спасибо, но я ещё не подала документы, придётся немного задержаться. Вы меня подождёте?

— Конечно, — кивнул Роман, обрадовавшись, что его не гонят прочь.

С этими сказочными девушками не поймёшь, чего они хотят и чего от них можно ожидать. В основном говорят одно, думают другое, а делают третье, кардинально отличающееся от первого и от второго. Хотя... Роман хмыкнул. И несказочные девушки, вполне приземлённые, поступают точно так же…

Элиза поспешила назад к председателю приёмной комиссии с уже заполненными бумагами. Она даже не поняла, как это получилось — только подумала, а документы сами собой заполнились, причём без ошибок и исправлений. Раньше она такого за собой не замечала. Наверное, место сказочное, волшебное — чего не пожелаешь, все сразу свершается…

— Жёлтый дом под красным фонарём, — сказала Элиза, возвращаясь к Роману, который её терпеливо дожидался возле стендов с расписаниями экзаменов.

— Что? — растерялся тот.

При чём тут бордель в психушке? Он собрался уточнить, попросить разъяснения, что только что ему сказала Элиза. Но та предопределила его вопрос.

— Мне дали комнату в общежитии. Ориентиры, — прочитала она на листке, — трехэтажное здание, выкрашенное в ядовито-жёлтый цвет, а над ним нависает высокий красный фонарь.

— Ясно, — растерянно покивал Роман. — Ясно, — повторил он ещё раз. Да-а, в этих сказках, чего только не услышишь.

— Так мы идём? — спросила Элиза.

Она устала, очень хотела добраться до своей комнаты, принять ванну и уснуть не под открытым небом или на земляном полу пещеры, а на настоящей кровати.

— Идём, — Роман вышел из лёгкой прострации, — только друга предупрежу, скажу ему, куда я пошёл.

Василий, обыкновенный серый в полоску кот, но обутый в сапоги и со шляпой в лапах, продолжать рассказывать весёлые истории ведьмочкам и совершенно не обращал внимания на то, чем занят в это же самое время его подопечный — Роман маркиз де Карабас. Да и куда он от него денется в сказке, даже вернуться в свой нормальный человеческий мир без него не сможет — не научился пока. А если и уйдёт маркиз, то он, Василий, его без труда разыщет.

Ведьмочки громко захохотали над очередной шуткой кота.

Роман махнул рукой — пусть веселит дамочек, а он пока поухаживает за понравившейся ему девушкой, а то все работа да работа — на личную жизнь совершенно нет времени. А тут такой случай выпал: пока он в своём мире лежал раненный у лешего в сторожке, а здесь в сказке получал высшее образование…

«Психушка» оказалась вполне себе привлекательным особнячком. На входе Элизе выписали пропуск «Без платный билет № 35 в апартаменты 201», по которому она могла свободно проходить в это здание и выходить из него ровно месяц и не днём больше, пока шли вступительные экзамены. Затем следовало, если её вдруг зачисляли на курс, получить новый пропуск.

Романа же пропустили внутрь особняка, даже не поинтересовавшись, зачем и к кому он идёт.

— Вы мужчина, — улыбнулась Элиза, открывая рукой невидимый замок в комнату, — да к тому же маркиз.

— А откуда известно, что я маркиз? — удивился Роман.

— Ваш титул у вас на лбу огненными буквами выписан.

Элиза шутливо постучала пальцем по лбу Романа, прямо посередине, словно именно в этом месте была ссылка на титул. Тот не поверил девушке и подошёл к зеркалу, единственному предмету мебели, висевшему в крохотной прихожей апартаментов 201.

Ничего у него не было написано на лбу, а вот наряд на нём явно был не рыцарский, как у Элизы, а говорил, что он из этих… Из маркизов, что ли, а лоб Романа был совершенно здесь ни при чём.

Комнатка оказалась ненамного просторней прихожей. Наверное, из-за того, что в ней стояло две узкие кровати.

— К вам кого-нибудь подселят, — сделал глубоко идущий вывод Роман и попятился к двери, так как Элиза на него недвусмысленно посмотрела. — Когда я смогу навестить вас? — спросил он перед уходом.

— Давайте встретимся после первого экзамена, — предложила Элиза.

Ей не хотелось говорить, что она устала и желала проспать не менее суток, чтобы, наконец, отоспаться за все время своего путешествия разом, и на экзамене не выглядеть снулой рыбой. Ей обязательно надо набрать хотя бы пять баллов из десяти, тогда она пройдёт в следующий тур или этап, как здесь называли систему отбора студентов. А иначе прощай крыша над головой, мягкая постель и тёплая вода в ванной. Если даже в кране окажется только холодная вода, все равно прощай.

— И все же я хотел зайти за вами вечером, чтобы мы немного погуляли, — неожиданно для себя стал настаивать Роман. — Вам, определённо, надо немного развеется. Нельзя все время думать об учёбе. Я не стану сильно докучать вам, мы просто немного погуляем по столице и студенческому городку академии.

В несказке он давно развернулся бы и ушёл, как поступал обычно, если ему намекали, что не желали бы водить знакомство с ментом. Но эта девушка с маленькой ручкой, способной держать настоящий меч, произвела в его душе настоящий фурор. Нет, такую он ни за что не отпустит и станет добиваться её всеми возможными способами. — Экзамен ведь только послезавтра, — добавил он не очень уверенно.

— К семи, нет, лучше к девяти, заходите, — согласилась Элиза.

Она успеет привести себя в порядок и немного подремать, чтобы чувствовать себя к этому времени вполне сносно. А если Роман сводит её в столовую для слушателей курсов и оплатит её ужин, то это, вообще, был бы полный восторг. Ей есть теперь, где жить. А питаться на какие средства станет — она об этом как-то не подумала. С кольцом матери она рассталась, пока добиралась сюда, но продавать ещё и драконьи окаменелые яйца не пришло время — ещё успеется. Не самые трудные времена…

Роман чуть ли не бегом вернулся в академию. Ничего не изменилось — кот продолжал развлекать ведьмочек. И откуда в его памяти столько шуточек?

— Извините, дамы, — Роман вежливо поклонился ведьмочкам на всякий случай. Как вести себя с ними, он пока не знал. Но ничего, не пройдёт и недели, прекрасно начнёт во всём разбираться — на курсах научат да и кот Василий расскажет. — Вась, а Вась.

Он оттащил кота в сторону.

— Скажи, пожалуйста, здесь есть приличное заведение, куда можно привести девушку? И где мне взять деньги, чтобы оплатить ужин с ней?

— Что за девица? — навострил уши кот.

Пока травил анекдоты из жизни людей понравившимся ему барышням, упустил, чем в это самое время был занят его хозяин.

— Элиза Драгон-Хоррор. Тебе говорит о чем-то её имя? — спросил Роман, уверенный, что со всеми обитателями сказки Василий должен быть обязательно знаком лично.

От него не укрылось, как кот судорожно сглотнул, прижал уши и тут же обратился человеком. Обнажённый, в потрепанной шляпе с обвисшими полями и драных сапогах он выглядел весьма комично.

— Мяв, — сказал Василий и снова стал котом.

— Я так понял, что ты с ней знаком, — резюмировал Роман.

— Она же это, как её, борчиха… с драконами, — промямлил кот.

— Ну да, — согласно кивнул Роман. — Она сама мне об этом сказала. И она поступает на физический факультет.

— И такая девица тебе могла понравиться? — Василий недоуменно посмотрел на Романа. Ему казалось, что его маркизу должны нравиться совсем другие девушки.

— Очень, — мечтательно протянул Роман. — Красавица, умница.

— Нет, нет, — кот потряс головой. — Ты ошибаешься. Красивые девушки умненькими не бывают. А борчихи и подавно. На тебя кто-то морок напустил.

— Никто ничего на меня не напускал, — обиделся Роман. — Пойдёшь вечером со мной на свидание и сможешь сам убедиться в правоте моих слов.

— Точно, морок, — пробормотал кот, усаживаясь на свой хвост. — Не уследил. Так, фея там, — начал прикидывать он, загибая пальцы на лапах и водя ими из стороны в сторону, — я здесь, принцесса… Да! — обрадовался он, — принцесса Анна нам поможет.

— С девушками будешь водить знакомства после того, как тебя зачислят на курсы, — изрёк Василий, вставая на задние лапы. — Нам прямая дорога во дворец.

Роман обречённо вздохнул — он, конечно, подлец, но принцессу Анну навестит придётся, чтобы она дала распоряжение о его зачислении.

— Знаешь, — сказал Роман тихо, — я напросился на свидание. И будет неудобно, если я не явлюсь. Девушка будет ждать.

— Я заменю тебя, — важно сказал Василий. — Никто подмены не заметит, да заодно к тому же присмотрюсь к девице, познакомлюсь, так сказать, поближе. А то с этими борчихами мало ли чего.

— Ну ты это того, — погрозил ему пальцем Роман. — Не сметь…

— Я что? Я ничего… — кот поднял лапы вверх, всем своим видом показывая, мол, дальше беседы он ничего предпринимать не станет. — Свожу девицу в кафешку, накормлю, напою, выведаю, что ей от тебя надобно. Чует мой нос и усы, что все это неспроста.

— Только напоить и накормить, — Роман погрозил Василию пальцем. — А больше ни-ни.

— А сам-то, сам, — попытался обидеться тот, — идёт к одной бабе, думает о другой.

— Не сметь, о девушках говорить в пренебрежительном тоне, — Роман даже топнул ногой.

И улыбнулся. Он и сам о них говорил точно так же, пока не встретил Элизу, такую нежную, романтичную. Её образ совершенно не вязался с грозной убийцей драконов…

Дальше приёмной принцессы Анны Романа не пустили. С одной стороны, это был знак — принцесса увлечена кем-то другим, а с другой, ему придётся поступать ему в академию на общих основаниях. А вот этого совершенно не хотелось делать. Когда он был студентом, среди них бытовала шутка, то и к экзамену по китайскому языку можно подготовиться, если до экзамена оставалась хотя бы ночь. Но то всего лишь шутка, да и моложе он был лет на пятнадцать. Это сейчас он стал опытным в одних делах и совершенно утратил сноровку в других.

— Маркиз?

Роман все же дождался принцессу в приёмной.

— Вы ко мне? — спросила она. — По какому вопросу?

Роман, конечно, понимал, что он соблазнил девушку, а потом исчез на неопределённый срок. Но и она должна понимать, что до их знакомства у каждого из них была своя жизнь — у него там в несказке, у неё здесь. Роман не стал выкручиваться, темнить и прямо в лоб сказал:

— Вот, хочу поступить на курс сказочной юриспруденции.

Принцесса наморщила красивый носик.

— Может сразу окончить его? — спросила она.

И это было в её власти.

— Нет, — Роман решительно покачал головой, отказываясь от заманчивого предложения. — Мне нужна помощь только в поступлении. Проблемы у меня со сказочным иностранным, опасаюсь не сдать. А уж учиться я стану самостоятельно.

— Неужели? — не поверила ему принцесса. — Давайте, уж сразу выдам вам документ об образовании.

— Нет, — Роман снова упрямо покачал головой. — Хочу получить полноценное образование и расследовать сказочные преступления в точном соответствии со сказочными законами.

Принцесса улыбнулась и, махнув изящно ручкой, приказала своему секретарю, ничем не отличавшемуся от тех рыб, что сидели в приёмных комиссиях:

— Выдать студенческую книжку маркизу де Карабасу.

— Планируете жить в общежитии или каждый день из замка добираться по пробкам в карете? — спросила она, терпеливо дождавшись, чтобы поставить свою магическую подпись на приказе о досрочном зачислении маркиза де Карабаса на гуманитарный факультет.

— Лучше в общежитии, — поклонился Роман принцессе.

Что тот, что этот вариант его вполне устраивали, так как у него появлялась возможность чаще видеться с Элизой.

Секретарь, не дожидаясь приказания, тут же оформил и направление на проживание в общежитие.

Роман внимательно следил за принцессой: ни ревности, ни подозрительности во взгляде — хороший признак, что все делается от чистого сердца и без претензий к нему.

— Захотите меня навестить, — томно произнесла принцесса прежде, чем закрыть дверь из приёмной на свою половину, — по четвергам я в полном вашем распоряжении, маркиз. А теперь прощайте.

«Как все просто, — растерянно подумал Роман, — хотите, приходите, не хотите, ну и не надо. Никаких чувств, никаких обязательств, никакой любви. А ему показалось…»

Но намёк он понял — хочешь не хочешь, а в четверг у принцессы стоит побывать, чтобы не было осложнений в сказочной жизни. Бесплатный сыр, что в человеческом мире, что в этом сказочном, бывает только в мышеловке, и за все остальное надо платить сполна…

Роман успел сам на своё первое свидание с Элизой. Василию не пришлось его подменять. Тот, правда, долго не мог поверить, что встреча с принцессой прошла гладко, а главное, быстро. Потом долго что-то вычислял, шевеля губами и загибая пальцы на лапах. В конце изрек:

— Все правильно, она ждёт тебя только по четвергам.

— А сегодня какой день недели? — спросил Роман.

— Если мне не изменяет память, то только вторник, — ответил Василий. — И в ближайший четверг ты просто обязан быть во дворце.

— А может, не стоит? — с тоской поинтересовался Роман. — Документы я получил. Что ещё мне от принцессы в ближайшее время может понадобиться?

— Нет, — потряс головой кот, — с монаршими особами такой фокус не проходит. Сказали приходить в четверг, значит, кровь из носа, надо заявиться в четверг во дворец с утра пораньше и сидеть в приёмной, добиваясь аудиенции. Вот если тебе дадут отставку в мягкой форме, то есть будут долго мяться, говорить ласковые глупости, а потом скажут, чтобы ты пошёл незнамо куда и принёс неизвестно что, можешь, смело уходить и не возвращаться. Назад тебя вряд ли позовут.

— Как у вас в сказках все сложно, — наморщил лоб Роман.

— Можно подумать у вас все просто, — парировал Василий.

Спорить Роман не стал. Зачем? Ссориться с Васей ему не стоило — он его источник информации и денег здесь, в сказке…

Ровно в половине девятого Роман стоял на вахте особнячка, как сказала Элиза, жёлтого дома под красным фонарём, не решаясь раньше времени подняться на второй этаж, чтобы не выглядеть навязчивым в глазах девушки. Он поговорил с вахтером о том, о другом, а точнее, потрепался ни о чём, стараясь просто убить время, непрерывно поглядывая на настенные часы с кукушкой, висевшие в холле. Когда часы показали без двух минут девять, а кукушка приоткрыла дверцу, прочищая голос перед кукованием, одним рывком Роман перепрыгнул через турникет и побежал наверх…

— Открыто, — раздался из-за двери голос Элизы.

Маркиз сначала просунул голову в дверь, несмотря на то, что Василий категорически запрещал ему так делать, но тот был до невозможности упрям — старая ментовская привычка — в голову попасть сложнее, нежели в тело, и лишь потом вошёл в комнату.

— Добрый вечер, — поздоровался Роман, с улыбкой рассматривая девушку, одетую в широкие брюки и тунику, а не в латы, как днём.

«Интересно, а платья она когда-нибудь надевает? Или борцы с драконами носят только штаны и железяки поверх хрупкого девичьего тела? А тонкие пальцы сжимают тяжёлые мечи», — рассеянно рассуждал он, разглядывая её.

— Не нравлюсь? Да? — испуганно спросила Элиза, тряхнув длинными волосами.

Она очень хотела есть и уже настроилась, что этот приятный мужчина все же сводит её в столовую — до утра она не дотерпит, чтобы продать одно из каменных драконьих яиц, и разжиться хоть немного деньгами. Не хотела раньше времени избавляться от них, но, видимо, не судьба дождаться стипендии, чтобы сохранить свои сокровища — учиться ведь придётся долго, и денежные средства понадобятся не только на еду, но и на одежду, обувь, оружие. А это недешево.

— Нравишься. Очень…

Роман судорожно сглотнул. Он не лгал — Элиза понравилась ему с первого взгляда. И даже в тех нелепых латах она была неотразима.

— Тогда чего мы стоим? — весело спросила она, в душе радуясь, что хотя бы ужином её сегодня накормят.

— Да, и правда, чего мы ждём? — спохватился Роман, протягивая девушке руку.

Он взял у Василия достаточно сказочных монет и теперь чувствовал себя рыцарем, готовым на подвиг ради прекрасной дамы. Идя сюда, Роман недалеко от особнячка даже заприметил согбенную старушку, торгующую цветами. Она объявилась там в сей поздний час, как будто специально для него. Роман усмехнулся — как давно он не дарил цветов девушкам. Последний раз это было, когда он ухаживал за своей бывшей женой. А потом даже завядшей астрочки с газона ей не преподнёс. Но сейчас с Элизой он исправит это упущение. И вообще, одно дело — жизнь там, где он лежит раненный в домике лесника-лешего, и совсем другое здесь, где раны на нём — Василий обещал — будут затягиваться быстрее, чем он их успеет получить.

— Куда пойдём? — спросил Роман у своей спутницы, когда вручил ей скромный букетик, купленный у старушки. — Я недавно в столице, ещё не освоился.

Элиза счастливо рассмеялась, пряча лицо в цветах:

— И я, вообще-то, только днём сюда пришла. Тем более ничего не знаю.

— Ну тогда пойдём на рыночную площадь, — предложил Роман. — Это хоть и далековато от студенческого городка, прогуляемся, но говорят, там весело по вечерам.

Гулять Элизе совершенно не хотелось — она находилась пешком за последние дни, да и её слегка потрепанный плащ не способствовал романтической прогулке, не лето на дворе, но делать было нечего, пришлось согласиться. У неё не хватило смелости попросить маркиза де Карабаса нанять экипаж.

Они неспешно направились по липовой аллее вдоль особняков для слушателей магических курсов в сторону подсвеченного разными огоньками здания академии.

— Волшебство, не иначе, — проговорил Роман, наблюдая, как красный свет сменился на оранжевый, а тот потом на жёлтый, зелёный, голубой, синий и дошёл до фиолетового.

— Не думаю, — пожала плечами Элиза и покачала головой, — скорее фильтры на фонариках сменяются по очереди. — Смотри, опять в красный окрасилась стена.

Роман кивнул. Он никак не мог привыкнуть, что в сказке все ездили на конной тяге, но при этом в любой самой захудалой избушке имелось электричество, а огонь для печи или костра по старинке высекали кресалом, даже спичками не пользовались — иначе это не огонь. Смешно. Огнестрельного оружия не наблюдалось, только холодное режуще-колющее и стрелы с луками. И все колдовали, колдовали, колдовали без остановки. Обидно даже, что он не наделен никакими сверхспособностями. Василий на что-то там намекал, мол, и у него, Романа, должно проявиться, просто обязано, нечто, мол, в сказке возможно все, но пока он ничего такого за собой не замечал. Элементарно невидимым даже стать не мог.

Возле Романа с Элизой остановился двухместный фаэтон с шашечками на боку. Конь, запряжённый в повозку, тряхнул головой и проржал:

— Единый тариф по всем районам столицы. Прокачу с ветерком.

— Говорящая лошадь! — ахнул Роман.

— Ещё чего, — фыркнул конь. — Такси «Мужичок с ноготок» к вашим услугам.

И тут опытный глаз сыщика уловил шевеление в чёлке лошади. Ах, вот где собака зарыта, точнее, где возница спрятался. А он уже был готов поверить, что конь действительно говорящий.

— Прокатимся? — спросил Роман у Элизы.

Та только радостно кивнула.

— Нас к недорогому, но приличному…

Роман задумался: «А как, интересно, в сказке принято называть питейные заведения, где ещё и кормят?»

— Кабачку, — добавил он, помолчав. — Нам девушкой поужинать хотелось бы, а потом под негромкую красивую музыку потанцевать.

— Будет сделано, — ответил мужичок. — Эх, залётные.

Раздался щелчок невидимого хлыста, и фаэтон резво покатил по дороге. Элиза, кутаясь в свой старенький плащ, крутила головой по сторонам, стараясь рассмотреть все сразу, а Роман любовался ей — как та изящно склоняла головку, как встряхивала волосами, как улыбалась, заметив что-то необычное, как хмурилась, если ей что-то не нравилось.

Сделав круг по рыночной площади, фаэтон остановился возле Торгового центра, переливавшаяся разноцветными огоньками вывеска на нём гласила, что трактир «Жили-были» приглашает гостей.

Роман спрыгнул первым на землю и протянул руку Элизе. Та подскочила с сиденья слишком быстро, запуталась в длинных полах плаща и практически рухнула на своего спутника с высоты фаэтона. Только реакция Романа не позволила им свалиться наземь обоим — он широко расставил ноги и поймал Элизу на руки.

— Немедленно поставь меня на землю, — сказала она сурово, словно это Роман виноват в том, что она оказалась в нелепой ситуации.

— Такую девушку я готов носить на руках всю жизнь каждый день, — тихо шепнул он ей в ответ, но просьбу Элизы выполнил — Василий предупреждал, с борчихами надо быть поосторожней, а то, вжик, и голова с плеч долой.

— Рассчитайтесь за поездку, а потом милуйтесь сколько хотите, — грозно произнёс мужичок. — Монету опустите в кассу, оторвите билет — у нас самообслуживание…

Трактир «Жили-были» встретил своих гостей негромкой музыкой, котом-баюном, что-то певшим с ветки многовекового дуба, росшего прямо посередине помещения, вокруг которого были расставлены столики, и кикиморами в качестве официанток. Последние, отметил про себя Роман, были вполне себе ничего — красотки с длинными зелёными кудрями.

Присмотревшись повнимательней, Роман заметил, что не дуб вырос внутри помещения, а трактир когда-то давным-давно сначала появился под его ветвями, а потом, многократно перестраиваясь и расширяясь, вырос вокруг дерева.

— Какие странные названия блюд — борщ, солянка, блинчики с икрой, пельмени, холодец с хреном, брусничный взвар, — прочитала Элиза.

— Самые нормальные названия, — буркнул Роман, опасаясь, что ему может не хватить монет, взятых у кота Василия. А просить Элизу рассчитаться или хотя бы добавить — как-то не по-мужски. Придётся выкручиваться. И приветливо улыбнулся девушке, мол, заказывай, что твой душе угодно.

— Смотри, и рулька с брокколи и горошком имеется в меню, — обрадовалась Элиза, завидев знакомые названия.

Они так и заказали: она — рульку, он — солянку, блинчики, морс и… двести пятьдесят граммов самогона. Роман не столько ждал блинчиков, сколько пузатый запотевший графинчик, чтобы сравнить по вкусу сказочный напиток с тем, который готовила его соседка. Он улыбнулся, вспоминая, прозрачный, как слеза ребёнка, сладкий, как первый поцелуй, животворящий первач Марьиванны, который и мёртвого на ноги поставит.

— Это у тебя что? — потянулась Элиза к горшочку с солянкой, забирая его у Романа, пока тот наливал себе самогон из графинчика в рюмку.

Он не стал возражать — пусть попробует настоящей еды, а он в качестве закуски блинчиками с икоркой вполне может обойтись. Больше, чем заказал, выпивать все равно не собирался, как-никак с девушкой планировал приятно провести время после ужина, а не надраться, как сапожник, потанцевать, например, чего не делал со времён далёкой юности, последний раз выписывать кренделя ногами, будучи ещё студентом. А что? Если вдуматься, то все нормально — сейчас он снова студент. Почему бы не тряхнуть стариной, точнее, не вспомнить молодость? Не такой уж он и старый.

— Вкусно, — с полным ртом произнесла Элиза и тут же придвинула себе блинчики.

Роман вздохнул и нанизал на вилку брокколи, так как ничего другого на тарелках не осталось.

Самогон оказался вполне сносным, не такой, как у Марьиванны, но съедобным, пахнущим антоновкой.

— Кальвадос, — усмехнулся вслух Роман, наливая себе ещё одну рюмку.

— Ты о шнапсе? — переспросила Элиза и настороженно посмотрела на Романа.

Давно это было — стоило деду перебрать слегка, как он становился совершенно неуправляемым, хватал меч, гонял всех по замку. Да и отца только могучая матушка могла усмирить. А она? Ей ни за что не справиться с маркизом, ежели чего. Но на вид он человек порядочный, не должен…

— Ага, о самогоне, — кивнул Роман, но наливать ещё рюмку не стал, чтобы не шокировать девушку своим поведением. — Тебе понравились солянка с блинчиками?

Элиза закатила глаза и мечтательно проговорила:

— Божественная пища…

А потом серьёзно добавила:

— Но так питаться никаких денег не хватит.

Роман помахал кикиморе, обслуживающей их столик, чтобы та их рассчитала. Он бы посидел ещё, но уж больно достали его завывания кота-баюна, хотелось чего-нибудь повеселее, позажигательнее.

— Эти блюда несложны в приготовлении, их совершенно спокойно можно готовить в домашних условиях, — сказал Роман. — Пригласи меня к себе, я покажу тебе, как это делается.

— Готовить дома…

Элиза провела пальцами по лбу. Как она раньше об этом не подумала? У неё ведь есть все, чтобы готовить в общежитии, а стрелами она набьёт дичи столько, сколько надо, чтобы быть сытой каждый день. Излишками мяса и шкурами можно на рынке при случае торгануть или сдать в лавку — опять же небольшие, но деньги.

— А? Что? — встрепенулась девушка.

— Пойдём гулять дальше? — переспросил Роман. — Или ещё здесь посидим?

Вот теперь можно и прогуляться, решила Элиза — она отдохнула, поела, даже согрелась и если двигаться быстро, то и в её драном плаще будет не холодно.

Они неспешно прошлись по Торговому центру. Элиза задержалась лишь у прилавка с косметикой, чтобы прицениться, во сколько монет ей обойдутся настойки и ополаскиватели для мытья волос, а потом, шевеля губами, прикидывала перед манекеном в дутой куртке и таких же сапогах, сколько кроликов придётся подстрелить в королевский лесах, чтобы, продав их шкурки, купить себе такой прикид. Зима в сказочном королевстве хоть и не морозная и, как правило, малоснежная, но в её плащишке и драных сапожках все равно из общежития до академии бегать будет холодновато.

Роман потрогал остатки монет в карманах своих штанов, чтобы прикинуть на какие развлечения и напитки их ещё может хватить. При девушке не решился вытаскивать и пересчитывать, чтобы не выглядеть в её глазах скупым. И был страшно удивлён, что их количество не изменилось — он же прекрасно помнил, сколько взял из лап кота Василия. Он просил больше — с девушкой все же шёл на свидание, причём первое, но Вася был неумолим, промяукал, что и этих неразменных монет за глаза хватит. Роман улыбнулся — похоже, не солгал — сразу же расправил плечи и снова стал готов на подвиг для своей прекрасной Элизы.

На рыночной площади торговля шла бойко, несмотря на поздний час, — предлагали и пироги с разнообразной начинкой, и фрукты заморские, и петушки на палочках, и лимонады в бутылочках. Факиры показывали фокусы, акробаты и гимнасты демонстрировали зевакам чудеса гибкости и эквилибристики, а канатоходцы прохаживались туда-сюда на канатах, натянутых между фонарными столбами. Возле музыкантов собирались парочки, желающие потанцевать.

Роман, взяв за руку Элизу, потащил её в ту сторону, где раздавались звуки весёлого котильона.

— Потанцуем, — предложил он, выходя в круг танцующих, и кладя руку на талию Элизы.

— Я не в платье, — смутилась Элиза, но все же руку вложила в ладонь маркиза, а вторую — на его плечо.

Компания у них подобралась забавная: петух в высоких ботфортах со шпорами отплясывал с курочкой в платочке, этакой совершено домашней клушей, коза в ситцевом платье и в туфлях на каблуках танцевала с деревенским козлом в самокатных валенках, свинья скакала в окружении резвых поросят. И Роман с Элизой. А кошка в элегантном платье и с серьгами в ушах весело ударяла лапками по клавишам рояля.

Роман так не прыгал со времён «скачек» в общежитии, когда был молодым. А ещё они с Элизой смеялись и дурачились, как дети. Что взять — сказка.

Бородатый лавочник с ужасом уставился на троицу, ввалившуюся в двери, когда он пошел уже запирать лавку: серый полосатый кот в сапогах и шляпе, мужик с таким выражением лица, что проще согласиться быть изнасилованным им, чем объяснить ему, почему у тебя нет настроя на сексуальный контакт, и самое обычное привидение, которое то рассыпалось на отдельные составляющие, то снова собиралось в облако. Но почему-то именно привидение испугало лавочника больше всего, а не кот, размахивающий когтистыми лапами истошно вопивший по-человечьи:

— Давай за жизнь, брат, до конца!

Даже с этим диким котом он бы совладал — лавка полна оружия, а привидения всегда вызывали у него панический ужас.

А мужик? Что мужик? Что он мужиков никогда не видел, что ли? Хотя нет… Тот весьма выразительно размахивал парными клинками.

Клинки лавочник узнал сразу и внезапно осознал, зачем эта троица ввалилась к нему в лавку. Придется выкручиваться — ему не привыкать.

— Слушаю вас, господа хорошие, — стараясь не выдать свой безграничный страх, вежливо сказал лавочник друзьям и почтительно поклонился.

Бить его, когда тот так вежлив, всем троим сразу расхотелось. Может, удастся договориться полюбовно?

— Значит, так, — вступил в переговоры Роман. — Ты забираешь назад арбалет с совершенно неволшебными стрелами и тупые дамасские клинки.

— Почему неволшебные? Почему тупые? — засуетился, залебезил лавочник. — Ничего не знаю. Когда продавал, все было в лучшем виде.

Он понял, что сказал лишнее, но было уже поздно — лавочник не знал, но почему-то догадался, что перед ним сыщик, который хватал за язык, ловил таких, как он, на полуслове, а он по неосторожности сказал целых четыре.

— Ну, если, — согласился Роман, — ты сможешь нанести мне хоть одну царапину своими клинками…

— Это не мои кинжалы, — запротестовал хозяин лавки.

— Ну-ну, тогда и меч, который ты взял в обмен на них не может принадлежать тебе, — пожал плечами Роман. — Сделка ничтожная. Леопольд, доставай, — приказал он привидению, с завыванием продолжавшему носиться по лавке и готовый разгромить ее, как только будет дана команда.

Еще бы кота на нечистоплотного лавочника напустить, который, демонстрируя остроту своих когтей, полосовал лаковое покрытие прилавка — разорвать пару чучел в клочья ему воспитание не позволяло, да и Роман предупредил, чтобы никакого хулиганства, мол, все в рамках закона, пока он отмашку не даст, что пора бить лавочника, если тот упорствовать станет.

— Ах, этот ножичек, — засюсюкал хозяин лавки, но вырвать меч-кладенец из рук привидения, которое с трудом тащило его, опасался.

— Вот и ладненько, — согласился Роман.

Он скинул на прилавок фальшивые артефакты, схватил в охапку орущего кота, осторожно перехватил меч у Леопольда и спиной попятился на выход. Пока хозяин лавки не очухался и не позвал подмогу, надо было добраться до замка, подхватить там дракончика и переметнуться назад, туда, откуда пришли. И ищи их тогда, свищи ветра в поле.

— Далеко и долго бежать придется.

Роман с тоской взглянул на сторожевую башню, темнеющую в сумерках на фоне закатного неба.

— И денег нет, чтобы нанять повозку, — согласился с ним кот, похлопав себя лапами по бокам. Засуетился, забыл запастись в дорогу звонкой золотой монетой.

— Ничего, придумаю что-нибудь, — подмигнул ему Роман.

Он закинул Василия себе на плечо, изменил размер огромного меча, сделав его не больше булавки — если и набросятся на них пособники лавочника, то ничего, мол, не знаем, не ведаем, никакого оружия у нас нет и не было, перепутал что-то мужичок с перепугу, когда привидение увидел. Всяко бывает. Его слово против их, а их-то все же трое, как ни крути. Чтобы булавка не потерялась в суете, Роман воткнул ее себе в воротник куртки. И тут же поднял руку, как привык у себя дома, чтобы остановить проезжавший мимо них тарантас.

— Слышь, водила кобылы, подкинь до замка Драгон-Хоррор, — попросил он.

— Садись, — ответил возница угрюмо и кивнул позади себя.

— Бить будет, когда довезет, — прошептал кот Роману в ухо и сразу прикинулся воротником. Денег-то он так и не наколдовал.

Роман, конечно, не прочь подраться, но этот-то мужик ни в чем не виноват — согласился их подвезти, хотя ему было не по пути.

В горку лошадка бежала споро, чтобы не сидеть бука букой, Роман принялся травить анекдоты из своей несказочной жизни. Обычно, он их не запоминал — память у него была так заточена, чтобы обращать внимание на всякие мелочи при расследовании преступления и запоминать только их, но никак не на смешное или веселое. А тут из него вдруг поперло.

Сначала возница помалкивал и все косился на словоохотливого пассажира, потом стал похихикивать так несвойственно здоровому мужику, а уже затем просто ржал, как его лошадь, когда бывала сытой и довольной, в полный голос.

Повозка остановилась возле заржавелых ворот — во двор некогда грозного строения возница заезжать побоялся. А вдруг там привидения или драконы обосновались? Последняя из Драгон-Хоррор, поговаривали, и та ушла неведомо куда. Кто их теперь от крылатых чудищ охранять и защищать станет, если они вдруг объявятся?

— Тебе как, деньгами или советом? — спросил Роман, спрыгивая на землю из тарантаса и поправляя меховой воротник на шее.

— Давай советом, — согласился мужик. — Хороший совет порой больших денег стоит.

— Бери всегда деньгами, — улыбнувшись, ответил Роман.

Он почему-то ни на секунду не усомнился, что возница выберет второе. Денег заработать можно, а веселые собеседники, как сегодня, не часто попадаются…

— Ну ты даешь?

Василий стек с плеча Романа и сразу обернулся человеком. Только непонятно зачем? Им пора сваливать назад в замок маркиза де Карабаса, пока лавочник с дружками не спохватились и не начали их поиски — меч добыли, можно сказать, без особых проблем, надо и честь знать.

— А проверить кладенец не хочешь? — спросил Василий, одновременно отвечая, зачем он из кота человеком стал.

— Давай, — согласился Роман — ему, что воля, что неволя, все едино.

Можно меч и в деле испробовать. Только вот он не стал ему прежние размеры возвращать — от того, большой меч или маленький, свойства его не менялись.

Роман взял булавку двумя пальцами и ткнул в кусок кирпича, выпавшего из стены, — тот рассыпался в прах.

— Отлично, — захлопал в ладоши Василий.

— А теперь переруби вон то упавшее дерево, — попросил он и указал на вывороченную с корнем сосну, которая кроной упиралась в стену башни. — Только осторожно, чтобы на нас дерево не упало, когда ты его перережешь. Выше бери. Выше.

Булавочный меч прошел сквозь ствол сосны как по маслу, разрезав его надвое.

— Настоящий. Не догадался подменить, дурачина-лавочник, хотел срубить неплохой барыш.

Довольно поцокал языком Василий.

— Ищем наших и валим домой, — добавил он, оборачиваясь котом и протягивая передние лапы к Роману, чтобы тот снова его на плечи посадил.

— Оружие, конечно, хорошее, — согласился с ним Роман. — Только я не возьму никак в толк, зачем оно такое острое?

— Все очень даже просто, — вздохнул кот, чуть приподнявшись на плече. — Этим мечом можно победить дракона. Больше никаким оружием его чешуйки пробить нельзя. Стрелой тоже его не взять. А какая Элиза без меча борчиха с драконами? Она этого не понимала, когда менялась на арбалет и кинжалы…

— А вот и мы! — рядом раздались задорные голоса привидения и дракончика.

— Что, отбываем? — поинтересовались они в унисон.

Роман только согласно покачал головой. Задерживаться здесь дольше не имело никакого смысла. Он опять зажал ногами голову Сапфирона в основном, чтобы тот не дрыгался, и перенесся туда, откуда они стартовали к скалистым горам.

Казалось, что ничего не изменилось в замке за время их отсутствия.

— Стоять!

Дракончик, подняв лапу, остановил всех и вытянувшись в струну, как гончий пес, взявший след, принюхался.

— Здесь кто-то был, — сказал он после недолгого молчания.

А затем, как ищейка по следу, побежал по широкой лестнице, ведущей наверх.

— Элиза очень расстроится, плакать будет, — проговорил дракончик, появляясь, как привидение Леопольд, неизвестно откуда. — Пока нас не было, стащили мою скорлупу и окаменелые яйца. Все пропало — теперь они в чужих руках и не представляют больше никакой ценности.

— А можно узнать, кто это сделал? — спросил Роман.

Он и сам догадывался, кто это мог быть, но тратить драгоценное время на расследование бытовой кражи совершенно не хотелось.

— А доспехи матери Элизы на месте? — всполошился Роман.

Покупать ненужную, на его взгляд, груду металла ради одного выступления на турнире ему совершенно не хотелось.

— На месте, — кивнув, ответил дракончик.

Это первое, что он проверил. Теперь еще придется объясняться перед хозяйкой, где он был и что делал в то время, когда обнесли замок. Стыдобище! Сторож называется…

— Ты у нас конем будешь, — вдруг сказал дракончику Роман.

— Я конем? За что? Почему?

Сапфирон обиделся. Он, конечно, виноват, но все же.

— Я на тебе уже скакал, — ответил ему Роман. — Почему бы не повторить? А вдвоем нам проще будет разоблачить преступника. Ведь мы думаем об одном и том же человеке?

— Ланцелот? — спросил дракончик.

— Он самый, — согласился с ним Роман.

— Не понял…

Между ними встал Василий.

— Откуда это известно? — спросил он.

— Это долго рассказывать, — усмехнулся Роман. — Но в двух словах это звучит так: я его встретил в академии. Непобедимый рыцарь с тяготеющим над ним грехом прелюбодеяния сразу мне показался подозрительным. Чему ему обучаться? А тут Элиза как на грех. Он постоянно на нас с ней налетал с момента ее первого появления в академии, мог и слышать обрывки разговоров. Придумал каверзу. Ведь это его идея — провести открытый рыцарский турнир на военной кафедре. До этого ведь не было. И король с ним согласился, что надо, — он сделал ударение на слове, — проверять студентов, как те осваивают рыцарское мастерство владения оружием.

— Да-да, — согласилось привидение, — его ненависть к женскому полу после Гвиневры порой зашкаливает.

— Иван-Царевич не выдал своего заказчика, но я его видел несколько раз беседующим с Ланцелотом. А Ваня не является слушателем академии, насколько мне помнится.

— Беседа с кем-то сама по себе не преступление, — возмутился Василий.

Он терпеть не мог, когда кого-то обвиняли безосновательно — сразу диким котом становился.

Они стояли кружком посередине каминного зала и негромко беседовали. Дракончик не подтвердил, но и не отверг предположение, что воришка покинул замок, значит, он мог их слышать. И этот разговор исключительно для него — пусть донесет, что Ланцелота подозревают в организации кражи.

— Ладно, хорошо, — согласился Леопольд и спросил:

— Зачем ему красть сокровища Элизы?

Роман повысил голос и довольно громко сказал:

— Все просто, как апельсин…

— Как это, как апельсин? — раздался чужой голос, но до боли знакомый.

Роман кивнул Леопольду, чтобы тот занял исходную позицию за спиной произнесшего фразу, указал рукой Василию, куда встать, если воришка будет пробиваться на выход, а дракончику, куда броситься одним прыжком, чтобы сбить его с ног…

Шапку-невидимку с Ивана-царевича вчетвером они сорвали достаточно легко. Привидению довольно просто удалось обнаружить воришку по дыханию — это он мог — и пальцем ткнул в его голову, туда, где шапка. А дальше все зависело от согласованного действия оставшихся троих, но они, похоже, спелись. Иван-царевич испуганно озирался по сторонам, оставшись в очередной раз без головного убора, а в руках он держал два булыжника округлой формы — это все, что осталось от богатства Элизы.

— Ну и зачем ты их крал? — спросил Роман. — Видишь, что с яйцами случилось?

Иван-царевич стоял, потупившись, не пытаясь ничего ответить в свое оправдание. А потом тряхнул золотыми кудрями и, подмигнув, сказал:

— Да не трогал я ваших невылупившихся дракончиков. Это простые камни.

Он глянул на Романа исподлобья и, усмехнувшись, добавил:

— Я мог это сделать еще в самый первый раз, но не стал. А почему?

— И почему?

Василий, обернувшись котом, то выпускал когти, то снова их втягивал. Будь его воля, он давно бы воришке в рожу вцепился. И только присутствие друзей не позволяло порвать на ремни Ивана-царевича. А мог, еще как мог.

— Да, надоело мне все. Ну, сколько можно? Всю жизнь теперь расхлебывать, что ли? — затараторил Иван.

— Ты о ком? — не понял его Роман.

— О бабе-яге. О ком же еще? За одну-единственную услугу, оказанную мне этой старой каргой, приходится теперь для нее непрерывно что-то делать.

— А Ланцелот тут причем? — удивленно спросил Василий.

— А вот… — хмыкнул Иван. — Не поверишь. Яга свалила куда-то за кордон, а мой с ней договор передала третьему лицу, то бишь Ланцу. И я теперь вроде как в рабах у него.

— Договор где? — спросил Роман.

Юрист он или нет? Уж поди как-нибудь в тонкостях сказочного договора разберется.

— Вот.

Иван-царевич извлек из-за пазухи несколько листков бумаги, испещренных мелким шрифтом — без лупы и не прочитать.

— А подписи где? — поинтересовался Роман, сразу глянув на последнюю страницу.

— Так это же магический договор, — возмутился Иван-царевич. — Скреплен кровью, как положено.

— Тогда почему обязательства по нему переданы третьим лицам? — пришел черед возмущаться Василию. — Насколько мне известно…

— Да-да, — поддакнул ему Роман. — Изучал недавно тонкости подобных договоров.

— И я бабке говорю, что нельзя, — кивнул Иван-царевич, — в она мне тычет пальцем в пункт номер три точка пять. А он так мелко написан, что прочитать просто невозможно. Там какое-то уточнение и дополнение.

— Сейчас прочтем, — довольно потер руки Роман. — Где лист договора с нужным нам пунктом. А, впрочем, давай все.

У него представилась очередная возможность колдонуть. Почему бы не попробовать? Может, получится и договор без лупы прочитать.

Получилось, конечно, увеличить договор ровно в шестнадцать раз. Вся честная компания разом уставилась в напечатанные на простынях буквы, в которые превратились обычного размера листки бумаги. А пункта-то три точка пять и нет вовсе.

— Дурит тебя, Ваня, яга и иже с нею все, кому ни лень, а ты… — протянул Роман разочарованно — хоть и царевич, а все одно дурак.

Что с него взять? Остается только выяснить, где настоящие драконьи яйца и скорлупа, оставшаяся от Сапфирона, и дать а очередной раз пинка Ваньке под зад для скорости.

— Как дурит?

Иван-царевич несколько раз прочитал договор от первой буквы до последней, но так ничего и не нашел, на основании чего он должен подчиняться приказам бабы Яги, не говоря о рыцаре Ланцелоте.

— Всю репутацию себе испортил этими кражами, — проворчал он разочарованно. — Будь она не ладна, эта шапка-невидимка.

И он, выхватив у Романа, собрался волшебный артефакт разорвать на части своими руками, но бдительный Леопольд ему не позволил этого сделать.

— Погоди.

Теперь привидение отобрало шапку у царевича.

— Вещь ценная — испортишь, не восстановишь. Сгодится в хозяйстве, — проговорил Леопольд со знанием дела. — Я спрячу — никто не найдет.

— Ладно, иди прячь, — разрешил Роман.

Он, махнув, рукой вернул договору прежний размер и протянул их Ивану-царевичу.

— И бумажки свои не забудь. За юридическую помощь ты нам должен. Но отдавать долг мы тебя не торопим — с ягой сначала разберись.

Иван покачал головой и понуро побрел на выход, на пороге положил булыжники, которые то держал в руках, то запихивал под мышки, а то и совсем за пазуху, и взялся было за ручку двери…

— Эй, погоди! — прокричал ему вслед дракончик. — А настоящие яйца-то где?

— А то мне не ведомо, — развел руками Иван-царевич. — Я их так и не нашел. Впрочем, даже искать не пытался. Моя задача — проникнуть в дом и выйти с камнями, что я и пытался сделать. А раз я не служу больше Ланцелоту, то и камни мне больше не нужны.

— А что ты ему скажешь? — спросил Роман, подходя к Ивану-царевичу.

— Скажу? А то и скажу, — ответил он весело, — пусть дословно мне прочтет тот пункт договора, на основании которого я ему должен прислуживать.

— Только свой не давай, — попросил Роман. — У него экземпляр, если что, быть обязан. Пусть предъявит.

— А на нет и суда нет, — развел руками Иван-царевич и исчез за дверями замка, словно у него вторая шапка-невидимка появилась.

Все грустно вздохнули после ухода Ивана. Вон иногда как жизнь-то поворачивалась…

* * *

Рассказывать Элизе о визите Ивана-царевича в замок маркиза де Карабаса гоп-компания не стала по нескольким причинам.

И одна из них — пришлось бы поведать девушке, что они вернули меч-кладенец, а ее фальшивые сказочные артефакты отдали назад жуликоватому лавочнику.

Основная же причина их молчания все же заключилась не в этом, а в том, что после ухода Ивана, Роман высказал предположение, что тот наведывался не для того, чтобы спереть яйца с дракончиками внутри. И Ланцелот здесь ни при чем. В первый раз Иван стащил совершенно ненужные ему сапоги, которые потом выбросил на ближайшей помойке, а сейчас сделал вид, что заинтересован реликвиями Элизы, но с собой притащил булыжники для подмены, чтобы иметь веское доказательство, что в замке он был.

— Я знаю, что он ищет, — сказал Роман.

И похлопал себя по воротнику куртки. Только бы выяснить, откуда Иван-царевич прознал про меч.

— Ты думаешь? — спросил дракончик и зажал рот лапой, чтобы не произнести лишнего слова.

— Конем готовься стать, — кивнул ему Роман. — Зуб дам. Будь у себя дома в компании Саввы, выразился бы по-иному, а в сказке побоялся — заберут* и не муркнут. Особенно Василий на подобное горазд.

Он не просто думал, что прав, уже нисколько не сомневался в своей правоте.

— Нам еще, скакун ты мой, потренироваться надо, — усмехнулся Роман, обращаясь снова к Сапфирону. — Наездник я еще тот, да и фехтовальщик неважный. Готовься.

— С кем это ты разговариваешь?

Роман, занятый размышлениями о визите Ивана-царевича так некстати перед предстоящим турниром, совершенно не слышал, как с занятий вернулась Элиза. Он огляделся по сторонам: никого рядом — все разбежались. Друзья называются. Похоже, он, действительно, беседовал сам с собой.

— Да вот, прикидываю, где коня взять к предстоящему турниру, латы, меч, — развел руками в стороны Роман. — На все нужны деньги.

Что он мог еще сказать Элизе?

— Готовишься выступить за меня? — спросила девушка с надеждой.

— А что еще остается делать? — улыбнулся ей Роман.

Даже если ему пришлось бы лечь костьми на ристалище, он все равно бы вышел на поединок. Но насколько он понял, на этом турнире никто никого не собирался убивать. И это не могло не радовать.

— Не хочешь прогуляться? — спросил Роман у Элизы.

— Я безумно устала и очень голодна, — ответила она.

— Да-да, — засуетился Роман и ринулся на кухню, чтобы хоть яичницу пожарить.

Он тоже не отказался бы от ужина. Василий ничего не приготовил. Просто в этой суете даже в мыслях не возникло, что поесть бы не помешало.

Роман с удовольствием ухаживал за Элизой. Свою бывшую жену он никогда не кормил ужином и не поил чаем. Они вообще редко оказывались за столом вместе по вечерам — бывшая никогда не ела после шести, если быть еще точнее, то после четырех, а в шесть — лишь легкий салат, а Роман раньше десяти вечера дома не появлялся.

И после ужина погулять хотя бы по замковой стене не получилось — Элиза заснула прямо за столом в обнимку с кружкой с чаем.

Роману ничего не оставалось делать, как подхватить девушку на руки и отнести в спальню. Раздевать ее перед тем, как положить на постель, не стал — побоялся получить оплеуху.

— Пойдем, — шепнул он дракончику. — Нечего расслабляться. Времени у нас на подготовку слишком мало.

Хоть и не хотелось Сапфирону куда-то идти, но пришлось — с Романом не поспоришь — он теперь дипломированный специалист, мог и в муху обратить…

Конь из дракончика получился довольно смешной — тонконогий с большой головой, с шипастым гребнем вместо гривы и длинным нервным хвостом.

— Непорядок, — покачал головой Роман. — Плохо старался. Не конь, а мутант какой-то.

Сапфирон напрягся еще раз — теперь он больше был похож на ездового жеребца, только цвета немыслимого — ярко-синего.

— Такой масти у коней не бывает, — возмутился Роман.

Третья попытка дракончика увенчалась успехом — перед Романом стоял великолепный вороной фриз. Тот окинул его скептическим взглядом и со знанием дела произнес:

— Пусть это и не боевой конь, но за неимением лучшего вполне сойдет.

— Обижаешь, начальник, — проржал дракончик.

Что и говорить, Роман покривил душой: черный без единого белого пятна конь был поистине прекрасен — с широкой грудью, с крупной, длинной головой, с почти прямым профилем и длинными строгими ушами на красивой с легким изгибом очень высоко поставленной шее. На упругих передних ногах, поверх очень длинных и густых щеток, ниспадающих на большие черные копыта, были завязаны ярко-синие ленты, сплошь усыпанные сапфирами — Сапфирон и здесь оставался верен себе. Дорогой конь получился.

Но скакун из дракона, как и из Романа наездник, оказался никудышный. Сапфирон постоянно вставал на задние ноги, а передними отчаянно размахивал в воздухе, сбрасывая при этом со своей спины всадника.

— Прости, — в очередной раз попросил прощения дракон-фриз, опустив голову перед распластанным на земле Романом. — Я, правда, больше не буду. Последний раз встал на дыбы.

А Роман, сделав вид, что поверил своему коню, снова поднимался на ноги, потирал ушибленные места и забирался Сапфирону на спину, но с каждым разом все менее и менее быстро.

К утру, когда едва-едва забрезжил розовый рассвет, слаженность в их действиях все же появилась — Роман перестал падать на широкий замковый двор, а его скакун вставать на задние копыта.

Осталось научиться владеть мечом, которому он пока не придал его настоящие размеры от греха подальше, точнее, кражи. Ведь именно из-за него Иван-царевич дважды пытался обокрасть Элизу — Роман почему-то в этом полностью уверился. С чего бы ему крутиться возле девушки, с которой и взять-то толком нечего. А чем Ивану, ой, как бы пригодился. Можно и подвиг совершить, и репутацию вернуть.

— На сегодня все, — сказал Роман и похлопал Сапфирона по изящно изогнутой шее. — Спим, восстанавливаем силы, а ночью опять тренируемся, но теперь с оружием в руках.

— Я боюсь твоего меча, — жалобно проржал конь и обернулся дракончиком, кабы чего не вышло.

— Я сам его боюсь, — ответил ему Роман. — Надо поискать в мудрых магических книгах, как управлять силой меча. У привидения спроси: он много знает — давно живет.

На последнем слове Роман улыбнулся. Вне всяких сомнений, либо Василий, либо Леопольд знали, как укротить силу меча-кладенца…

Следующим вечером, когда Элиза ушла отдыхать, а до турнира остался ровно один день, Роман все же спросил, как укрощать меч.

— Этому мечу приписывают волшебные свойства, — со знанием дела изрек Леопольд и сложил руки на груди. — Он может рассекать другие клинки, оставаясь при этом невредимым, и сохранять жизнь своему владельцу.

— А мне? — спросил Роман. — Я же не его владелец?

Ран ему как-то и в реальном мире хватало — не доставало еще в сказках их получить.

— Но у тебя чистое сердце, — улыбнулся Леопольд. — Думаю, и тебе меч поможет.

— И что мне сделать для этого? — усмехнулся Роман. Как все же приятно, что его так высоко ценят друзья.

— Ничего особенного.

Рядом ними появился Василий.

— Так и должно быть, — добавил он. — Все для друзей, ничего для себя.

— Знаешь, — неожиданно прослезился Роман. — А дома у меня был всего один друг.

— Зато какой! — хмыкнул Василий, вспомнив, как тот помогал Роману и поддерживал его, казалось бы, в самых безвыходных ситуациях. — Твой Савва сотню друзей стоит. А Марьиванна?

Роман кивнул — он совершенно забыл про соседку.

— А сейчас у меня появились еще вы, четверо.

Он смахнул набежавшую слезу, а Леопольд кинулся ему на грудь, чтобы выразить свою признательность. В этом замке у него не то что друзей не было лет двести, а даже словом перекинуться было не с кем.

— Так как все же управлять силой меча? — всхлипнув от избытка чувств, снова задал свой вопрос Роман.

— Силой мысли, — отвернувшись от всех, странно дрогнувшим голосом промяукал Василий.

До встречи с Романом, нынешним маркизом де Карабасом, у него тоже не было друзей.

— Ребята, ребята, ну, что вы в самом деле? — протянул руки Роман для объятий.

— Сейчас еще Сапфирон появится и повиснет на тебе, — сказал Леопольд.

Он продолжал ловить мышей дракончику, поэтому считал, раз он его кормит, то имеет право на любовь в первую очередь, и очень его ревновал ко всем остальным.

— Появится, — согласился Роман. — Сегодня у нас с ним решающая тренировка с мечом и копьем.

— Да, кстати, — взмахнуло рукой привидение. — Тебе совершенно не обязательно демонстрировать на турнире меч в натуральном его виде, достаточно носить его булавкой на рубахе, как сейчас. Можешь попробовать — взять деревянный меч и срубить им, например, ветку дерева.

— Понял, — кивнул Роман. — Дожидаемся Сапфирона и идем во двор замка испытывать и укрощать силу меча…

Когда дракончик обратился конем, и Василий, и Леопольд закричали от радости и захлопали в ладоши. А когда на него в латах матери Элизы взгромоздился Роман, они взвыли восторга — какая из них получилась живописная композиция.

— Как ты в этих железяках помещаешься? — поинтересовался Василий. — Это же женские доспехи.

— Ну, во-первых, — как из бочки, раздался голос Романа из-под шлема, — матушка у Элизы, видимо, была женщиной весьма крупной. А во-вторых, если я смог уменьшить меч до размеров булавки, неужели я не смогу слегка, совсем чуть-чуть, увеличить размеры доспехов?

— Красавец! — еще раз поцокал языком Леопольд. — Наступай.

Прямо посередине двора неизвестно откуда появилось соломенное чучело.

— Подколдовываем? — хмыкнул Роман.

Он подхватил палку, которую ему подал Василий, и, представив, что это меч-кладенец, поскакал на своего мнимого противника. Роман взмахнул рукой, мысленно рассекая палкой чучело пополам.

— Получилось, — удивленно сказал он. — Получилось! — прокричал и погрозил палкой-мечом темному небу. — Турнир мы не проиграем, если меня не выбьют из седла.

— А вот этого как раз и не бойся, — попытался успокоить его Леопольд. — Я буду рядом, точнее, за твоей спиной, и стану тебя поддерживать, это раз, а два, меч не позволить тебя победить.

Примечание.

* Роман собирался сказать: «Зубы на холодец, член на пятаки». Но побоялся, что Василий своими когтищами располосует его детородный орган именно так, как он сказал.

Богатые и не очень, ремесленники и аристократы с одинаковой страстью устремились на рыцарский турнир, устраиваемый по счастливому стечению обстоятельств королём и физическим факультетом академии перед самым началом сессии. Это было самое интересное, великолепное и интригующее зрелище, которое можно было разыскать на просторах королевства в это время. А если учесть, что следующее подобное мероприятие пройдёт неизвестно когда, все бесчисленное множество подданных его величества короля, прослышав о турнире, устремилось в столицу — зрелище обещало быть великолепным. По крайней мере, зрители на это очень рассчитывали.

Король подобрал отличное место для проведения турнира, выбрав его из нескольких других. Оно оказалось весьма живописно. На расстоянии полумили от ближайших жилых строений столицы, где река делала огромную петлю, создавая таким образом естественную ровную площадку, покрытую превосходной зелёной травой, словно ухоженной заботливой рукой садовника, но на которой по чистой случайности или из-за боязни близости воды со всех сторон не пасся хозяйский скот, и было организовано ристалище, обнесённое со всех сторон невысокой, но крепкой деревянной оградой. Ограда, выполненная лучшими мастерами королевства, имела форму четырёхугольника, как было принято во все времена. В более узких сторонах прямоугольника, напротив друг друга, были сделаны кованые ворота для въезда рыцарей. Они не были широкими, как на других ристалищах, в этом просто не было нужды — соперники въезжали на площадку исключительно по одному, а не толпами. Это всё-таки студенческий турнир.

В воротах, как на настоящих турнирах, стояли королевские трубачи и герольды, которые громкими поставленными голосами выкрикивали рыцаря, принимающего участие в состязании, называли его имя, а также звание и статус.

Вдоль длинных сторон ограды для знати установили многоярусные трибуны, устланные коврами с разбросанными по ним подушками. На самой середине трибуны, что смотрела на столицу, поставили под общим балдахином на случай дождя или, наоборот, яркого солнца самый настоящий трон только из дерева для его величества и рядом с ним такой же трон, чуть меньше, для принцессы Анны, если та тоже захочет посетить турнир. Все же принцесса не была любительницей подобных зрелищ. Вот если бы рыцари сошлись в рукопашном бою да с обнажёнными торсами, тогда она первой прибежала бы пешком взглянуть на захватывающее зрелище — вот кулачные бои она, наоборот, обожала.

Вдоль реки, охраняя проход к ристалищу, выстроились королевские стражники, а среди зрителей расхаживали воины, вооружённые лишь короткими кинжалами — они были всего лишь следящими за порядком на мероприятии.

Что же касается незнатных горожан, простолюдинов, крестьян и всех прочих, не наделённых титулами и званиями, то их места были на холмах за рекой, куда их на лодках отвозили многочисленные перевозчики. Но и оттуда все было прекрасно слышно и видно, что творилось на импровизированной арене. Там же за рекой установили столы с напитками и закусками, чтобы все, кто собрались на такой замечательный праздник, смогли провозгласить тост во славу короля и его рыцарей.

Зрители постепенно занимали свободные места согласно званиям и титулам. И уже разгорелось несколько громких ссор и потасовок, когда некоторые пытались устроиться на чужом или более удобном месте. Но воины и стражники, не церемонясь, тут же разнимали спорщиков или драчунов, а некоторых особенно ярых, грузили в лодки перевозчиков и отправляли прочь за реку к простолюдинам, чтобы неповадно было и другим в устрашение. И уже ни чины, ни звания не играли никакой роли.

Под громкие выкрики восторженной публики на трёх боевых конях на арену выехали три маршала — судьи турнира, вооружённые с головы до ног. Зачем им оружие, никто не знал, они не принимали участия в состязаниях, а всего лишь присваивали победу в спорных случаях либо одному, либо другому рыцарю. Можно предположить, лишь для красоты и устрашения. Один из маршалов остался посередине ристалища, двое других, сделав почётный круг, разъехались к противоположным длинным сторонам ограды.

Постепенно трибуны заполнились разодетыми зрителями и замерли в ожидании появления королевских особ. Вот уж воистину, каждый был одет настолько богато, насколько ему позволяло его состояние — длинные плащи и мантии знати оторочены соболями и горностаями, которые наделись даже несмотря на жаркий день, на головы водрузили шапки, сшитые по тому же образцу, что могла оказаться и на короле. Шапки пусть и не меховые, а всего лишь парчовые, тоже были оторочены тем же мехом, что и их мантии, и украшены драгоценными каменьями. Камзолы расшиты золотой и серебряной нитью и также украшены каменьями и жемчугами, используемых чаще всего вместо пуговиц. И каждый стремился показать своё богатство и положение в обществе, нанизав на пальцы не по одному золотому перстню. Мелкие дворяне и зажиточные горожане, богатством и рангом пожиже, одеты скромнее, но тоже не без изыска, расположились на трибунах пониже, заняв менее почётные места.

Те, что сидели лицом к столице первыми заметили королевский эскорт. Они поднялись в едином порыве, приветствуя его королевское величество и королевское высочество.

Король ехал первым на великолепном вороном фризе, возвышаясь над всеми остальными. За ним на серой камаргу следовала принцесса Анна, привлекавшая к себе взоры необычными белыми волосами, рассыпанными по плечам. Король и принцесса, воспитанные к выражению приветливости и любезности, искренне улыбались подданным, решившим посетить турнир, которые приветствовали их громкими выкриками.

Как только король с принцессой и свитой расположились на трибуне, маршал, который находился в центре ристалища, громким голосом объявил регламент турнира. Первоначально в битвах примет участие десять пар — столько рыцарей, сколько было слушателей на факультете, — которых определил жребий ещё до начала состязаний. В следующий тур пройдут по одному победителю из каждой пары, то есть всего десять рыцарей, плюс к ним добавят двоих, наиболее понравившихся зрителям, принцессе Анны и королю. Дальше на пары их разобьют маршалы так, как сочтут нужным. И с этим никто не вправе спорить, даже король. К шести победителям добавят ещё двоих, совершенно не обязательно, что это будут рыцари, которые только что проиграли — зрители, принцесса Анна и король могут выбрать любых двоих из тех, что принимали в сражениях ранее. И опять маршалы разобьют их на четыре пары. Из четверых победителей сложат две пары. В заключительном поединке сойдутся лучшие из лучших — так захотел его величество король.

Рыцари, проигравшие поединки, точнее, не победившие ни в одном из сражений, могут выбрать себе любого поединщика и сойтись с ним в битве — хоть победителя турнира. Без победы, хоть одной-единственной зачёт не поставят и до экзаменов не допустят. Таково было условие состязаний…

По жребию Элиза должна была выступать в третьей паре. Имя её соперника ей не объявили, как, впрочем, и ему тоже. Кто с кем сражается соперники узнавали, лишь выходя на ристалище.

Первые две пары рыцарей выезжали на арену без шлемов и лат, прикрывая руки только наручами, а грудь лёгкой кольчугой. Они демонстрировали великолепное владение оружием и старались понравиться принцессе Анне, чтобы в дальнейшем меньше платить за своё обучение.

Каждый поединок сопровождался восторженными выкриками с трибун. Зрители срывали с голов шапочки и подкидывали их вверх в знак приветствия победителя…

Роман на своём чёрном фризе-драконе, весьма похожим на королевского жеребца, в полной боевой экипировке с тяжёлым копьём наперевес выехал в ворота и с ужасом посмотрел на своего соперника, легко поигравшим тяжёлым древком. Его цель — даже не выбить соперника, а всего лишь удержаться в седле. Но и удар копьём не хотелось получить. Что у него ран на теле мало?

Маршал дал команду начинать.

Соперник Элизы, перехватив копье, буквально ломанулся на своём боевом коне в сторону поединщика. Дракончик же под Романом, наоборот, как на выездке, высоко взбрыкивая тонкими изящными ногами, неспешно потрусил навстречу бешено мчавшемуся рыцарю.

Роман, как не подстёгивал своего коня, тот не ускорил шаг. Куда торопиться? Пусть зрители насладятся не только его красотой, но и седока. Роман зажмурился, представив, как прямо сейчас от удара копьём вылетит из седла, и Леопольд его не удержит, сделает вместе с ним кульбит над ареной на глазах у изумлённых зрителей и распластается на зелёной траве. Повезёт ещё, если отделается только ссадинами и ушибами и ничего не сломает. После турнира он все выскажет и Василию, и всем прочим, а главное, Элизе, втравившей его в это мероприятие.

Но ничего подобного не произошло — он как скакал на дракончике, так и доехал до противоположных ворот.

Роман обернулся и с удивлением обнаружил на траве не своё распластанное тело, а соперника.

— Я же сказал, что меч-кладенец защитит тебя, — прошептало в ухо невидимое привидение.

— Защитит, — пробормотал недоуменно Роман, — но не будет сражаться вместо меня.

— Видимо, Ванька-царевич знал волшебные свойства этого меча и очень хотел спереть его у девушки.

— Мы победили? Да? — спросил Роман. — Элизе зачёт обеспечен? Да? Можно сваливать? Дальше она сама…

— Куда сваливать? — оживился конь-дракончик. — Я с вами хочу. Я сойду с ума в четырёх стенах один. Хозяйка же целыми днями на занятиях.

— Тихо-тихо, — похлопал Роман его по красиво изогнутой шее. — Нас победителями объявили. А рыцаря Ланцелота, — он рассмеялся, — как я и предполагал, что он собственной персоной был нашим соперником, побеждённым. Все, валим, наша задача выполнена.

— Не пойдёт, — взбрыкнул дракончик под Романом. — Во-первых, хочу на круг почета, а, во-вторых, я с вами. Попытаетесь от меня избавиться, сдам вас и прямо сейчас драконом назад обернусь.

— С нами, — вынужден был пойти навстречу шантажисту Роман. — Так и быть, дождёмся конца турнира и свалим. А теперь труси на поздравление за победу, а затем ищи Элизу и место, где мы сможем с ней обменяться латами.

— Она, что, — забеспокоился Леопольд, — с открытым забралом, я хотел сказать, лицом, ходит среди зрителей?

— Нет, — попытался успокоить его Роман.

Но вынужден был замолчать, так как они выехали на середину ристалища.

Главный маршал объявил Элизу Драгон-Хоррор победительницей. Хорошо, что под шлемом никто не увидел усмехающегося лица Романа. А его соперника — поверженного рыцаря Ланцелота — два других маршала, подхватив его подмышки, выволокли за пределы ограды и аккуратно положили бесчувственное тело рядом с ристалищем. Тому надо очухаться и выбрать другого соперника — без зачёта рыцарю грозит отчисление из академии…

Элиза отыскалась довольно быстро — она сидела под трибунами, там, куда до конца турнира всяко никто не заглянет, все смотрели в это время совсем в другую сторону. На всякий случай её сторожил Василий, готовый прийти девушке на помощь, если вдруг у кого-то возникнет надобность залезть под трибуны.

Поменялись одеждой они довольно быстро, правда, латы Роману пришлось немного подогнать под фигуру девушки, уменьшив их, как для себя увеличивал совсем недавно. Он в очередной раз порадовался, что, болея там, с пользой провёл время здесь.

Осталось только дождаться заключительного поединка, отпраздновать победу и можно отправляться назад в несказку. Роман неожиданно почувствовал, как соскучился по дому, Савве, Марьиванне и своей машине. Интересно, как она там? Без него…

— Мне удалось победить рыцаря Ланцелота, — сказал Роман, подталкивая Элизу на выход из-под трибун. — В худшем случае он вызовет тебя на поединок, чтобы взять реванш. Но ты его не бойся — теперь он сам тебя боится. А мы все вместе с трибун, — он показал пальцем вверх, — будем смотреть на следующий твой поединок. У гас там место забронировано.

Элиза натянуто улыбнулась прежде, чем спрятать лицо за забралом, — как же, победит она, но постарается…

С большим трудом маркизу де Карабасу удалось найти место среди аристократов, несмотря на бронь. Он примостился на самом краю нижнего ряда, на коленях у него улёгся кот Василий, на плечи уселся Леопольд — надо было, чтобы Сапфирон их видел, иначе кинется их разыскивать, обратившись назад дракончиком. И останется тогда Элиза не только без коня, но и без дракона, ведь сразиться с ним желающих окажется немало, а на турнире, где полным-полно рыцарей с оружием, и подавно.

Но принцесса Анна заметила Романа и совсем не по-королевски помахала ему рукой, приглашая занять место рядом с ней. Когда зовёт сама принцесса следует подчиниться, так учил его не только кот Василий, но и рыб на занятиях.

Роман пробрался по рядам к принцессе Анне и занял место, которое к его приходу освободили, рядом с её троном.

— Сегодня четверг, маркиз, — многозначительно произнесла принцесса и снова повернулась в сторону ристалища.

— Свалить не получится, — то ли спросил Леопольд, то ли пожалел о том, что сегодня вечером они не покинут сказку.

Роман покачал головой, то ли соглашаясь с принцессой, то ли отвечая на вопрос привидения.

Ну не сегодня, так завтра, прямо с утра, как только покинет покои Анны…

Элиза легко выиграла ещё несколько поединков, словно играючи, — сказывались все же занятия на военной кафедре, меча, в отличие от Романа, у неё не был. После каждой победы она разворачивала своего коня сначала в сторону королевской трибуны и, заставив его наклонить голову вниз к выставленной вперёд ноге с сапфировой ленточкой, кланялась почтительно сама, при этом обнажая голову, снимая свой шлем и демонстрируя изумительной красоты небесного цвета шелковую ленту с жемчугами, поддерживающую её волосы. Затем она разворачивалась в другую сторону и приветственно махала рукой зрителям, которые тоже радостно её приветствовали. Женщина на турнире — большая редкость все же. Да ещё и победительница.

До финала она не дошла, но Элизе это и не нужно было. Зачёт она получила, благодаря первому поединку, в котором участвовал Роман, а дальше она сражалась исключительно ради удовольствия.

И вот герольды объявили заключительный бой между рыцарями Зелёным и Белым по цвету их плюмажей на шлемах. Они не называли их имена, чтобы создать видимость интриги.

Из противоположных ворот рыцари устремились навстречу друг другу на своих боевых конях.

Они то нападали друг на друга, то отражали удары. Один из них, Зелёный, был, бесспорно, сильнее, но его соперник, Белый, обладал невероятными изяществом и грацией и легко уходил от его ударов, ему всегда удавалось предугадать движение меча противника и достойно ответить на удар, который, может быть, и не был силен, но уж оказывался коварен, вне всякого сомнения.

Зелёный пропустил один удар в грудь — трибуны охнули разочарованно, в том числе и принцесса Анна. Она, не глядя на маркиза, схватила его одной рукой, а вторую прижала к груди. По всему было видно, что принцесса знала, кто он, и переживала за рыцаря всем сердцем.

— Можешь ему помочь? — шёпотом спросил Роман у Леопольда.

— А как же, — ответил тот и сразу устремился на арену.

Уж лучше помочь неизвестному рыцарю, авось принцесса Анна не станет тогда удерживать маркиза ночью возле себя, и они с чистой совестью отправятся навстречу приключениям уже в несказку.

Леопольд слегка опоздал и Зелёный пропустил второй удар — уже под недовольный ропот зрителей. Он понимал, что надо собраться и отвечать на выпады Белого, но сил не оставалось. Теперь рыцарь даже не нападал, а только отражал удары, которые раз за разом наносил ему поединщик. Он старался удержаться в седле и не уронить свою честь в глазах огромной толпы, в том числе и принцессы Анны.

Рыцарь пропустил бы и третий удар, нанесённый ему соперником, если бы не подоспевшее вовремя привидение — тот мастерски отвёл рукой Зелёного меч Белого в сторону. И даже нанёс удар, попав в одну из пластинок чешуйчатых лат рыцаря с правой стороны немного ниже ключицы. Та, не выдержав мощного удара тяжёлым оружием, раскололась, и острый конец меча, не чувствуя сопротивления, легко вошёл в тело Белого.

И все же каким-то чудом, тому удалось выбить меч из рук своего соперника. И пусть это была не победа, но и не поражение. Зелёный вынужден был слезть с коня, чтобы поднять оружие, и теперь терпеливо дожидался, когда Белый тоже покинет седло, чтобы продолжить бой на земле. Таковы были правила поединка.

Король мог остановить сражение в любой момент и сам объявить победителя и проигравшего в заключительном поединке, но его величество терпеливо ждал безоговорочной победы лучшего рыцаря академии и не менее громкого поражения его соперника.

Неизвестно, чем бы все это закончилось, если бы маршалы вовремя не заметили неладное и не остановили поединок данной им властью — убивать на турнире никому не дозволено.

Принцесса Анна тотчас стремительно побежала с трибуны на арену, к вящей радости Романа и его друзей. Всем казалось, после того, как она болела и переживала за Зелёного, то кинется поздравлять того с победой. Но как бы не так. На глазах у изумлённой публики принцесса вынула ослепительной белизны платок из кармана своих брючек и, недолго думая, как поступить, сняла шлем с белым плюмажем и осторожно вытерла платком лицо рыцаря.

Тот улыбнулся и оперся на плечо принцессы.

— Кажется, мы не тому помогали, — ухмыльнулся Роман.

— Ничего подобного, — ответил ему прямо в ухо Леопольд. — Если бы проиграл Зелёный, она выбрала бы его. Вспомните обстоятельства вашего знакомства с принцессой Анной.

— Ну да, ну да, — покивал Роман головой, как болванчик, при этом довольно улыбаясь — за свой четверг сегодня он мог не переживать. — Прекрасная принцесса помогает тому, кому нужна её помощь. А сейчас это рыцарь с белым плюмажем на шлеме. У неё занятие будет не только на весь вечер, но и на всю ночь — его рана, несомненно, потребует внимание принцессы. Смотрите, несколько капель окрасило траву в алый цвет.

— Им надо поторопиться, — поднял голову кот Василий, до этого мирно дремавший на коленях у Романа. — Рыцарь может ослабеть от потери крови и тогда толку от него в постели не будет никакого.

— Надо, — вяло согласился Леопольд.

Роман же только вздохнул в ответ. Ускорить процесс награждения побеждённого и победителя они не в силах — им оставалось только ждать, когда закончится торжественная часть мероприятия. А потом ещё ждать, пока Элиза отправится отдыхать, раньше слинять от неё никак не получится — не отпустит она их от себя.

Победителями были названы оба рыцаря, но зрители понимали, что истинным победителем все же стал раненый рыцарь с белым плюмажем на шлеме, во всяком случае побеждённым он точно не был…

Домой в замок возвращались на тарантасе, только Элиза трусила рядом верхом на Сапфироне. Роман, несомненно, мог перенести всех одним махом до места, но это так скучно, без разговоров и сплетен оказаться в замке. Надо было поболтать, обсудить прошедший турнир не только друг с другом, но и со всеми, кто встретится по дороге, чтобы дома осталось только приготовить праздничный ужин и поднять бокалы с изысканным вином за удачное выступление Элизы на турнире.

Девушка была невероятно горда собой. Подумать только — она сама смогла победить мужчин в честном поединке. Элиза так возбудилась, что ни плотный ужин, ни вино не могли смежить её веки и заставить отправиться в спальню. Даже дракончик проявлял завидное для его возраста и темперамента терпение, дожидаясь, когда его хозяйка устанет и отправится спать.

Наконец, этот момент наступил — Элиза покинула компанию, но и Сапфирона увела с собой.

За дракончика Роман не переживал — в конце концов, кто-то же должен присматривать за девушкой, пока они будут находиться в несказке…

— Ну, — Василий обратился котом и внимательно посмотрел жёлтым глазом, прикрыв второй, на Романа и Леопольда. Он театрально выдержал паузу и продолжил:

— Каждый из вас может оставить себе лишь одно волшебное свойство или способность. Вот ты, например, Леопольд?

— А что мне думать?

Привидение пожало прозрачными плечами.

— Меня вполне устраивает моя способность оставаться невидимым и при этом материализовываться, чтобы, например, поднять тяжёлый меч.

— Хорошая способность, — согласился Василий. — Тебя никто не видит, а ты, бац, и в глаз. Неплохо. Ну а ты? — повернулся он к Роману.

— Я? — удивился тот. — Я же не сказочный персонаж. И у меня нет сверхспособностей, присущих всем вам.

— А вот тут ты неправ, — протянул Василий, снова обращаясь человеком. — Ты дипломированный специалист, многое теперь знаешь, умеешь. Например, твои способности перемещаться в пространстве и изменять размеры предметов — весьма ценные качества. Я бы взял…

— Второе качество. Изменять размеры предметов, — продолжил Роман. — Может пригодиться в хозяйстве. А для перемещений в пространстве у меня Бэха имеется.

— Ну а я, — мяукнул Василий, снова становясь котом, — оставляю за собой эту волшебную способность.

— А я? Почему меня никто не спрашивает?

В каминном зале появился дракончик и теперь метался от одного к другому — он еле-еле дождался, пока Элиза заснула крепким, здоровым сном.

— А что ты умеешь делать? — недовольно фыркнул Василий.

Ему совершенно не хотелось брать малыша с собой.

— Могу конём, могу…

— А котом можешь стать? — перебил его Василий.

— Легко, — обрадовался дракончик и предстал породистым синим котом перед честной компанией. Британцем. Толстым, откормленным.

— Вот это да! — обрадовался Василий и обернулся человеком.

Он подхватил дракончика на руки и провёл ладонью по густой шерсти, а потом дёрнул за длинный нервный хвост. Длинные хвосты всегда были его слабостью.

— Я так не могу. Из меня только беспородные получаются, — проговорил он обиженно. — А не боишься Элизу одну оставлять? — спросил на всякий случай.

— А чего за неё бояться? — вздыбил шерсть на загривке Сапфирон. Он, как все нормальные коты, терпеть не мог, когда его за хвост дёргали. — Она сама мне сказала, как бы между прочим, что после сдачи экзаменов сразу отбывает на практику в вампирское королевство. А меня запрет в замке, так и пообещала. Мол, там меня на чешуйки разберут, если узнают, что я дракон. Вот так.

— Ну тогда в путь, — дал команду Василий…

Проснувшись, Роман огляделся в полумраке комнаты, пытаясь понять, где он находится. На подушке рядом с ним спал полосатый кот, свернувшись клубком. Сомнений не возникала — это Василий. А в ногах лежала собачонка неясной породы и весьма странной расцветки, даже в лунном свете чётко просматривался чернильно-синий отлив её шерсти.

Однозначно, что он не в замке маркиза де Карабаса. Такого пса Роман что-то там не припоминал.

Он пошевелился, собираясь вылезти из-под одеяла. Ни кот, ни пёс никак не прореагировали на его телодвижения, зато он сам ощутил весьма неприятную боль в боку. Саднило несильно, но все же весьма чувствительно.

— Дома, — облегчённо выдохнул Роман.

Он ещё не забыл, что был ранен.

С котом все было очевидно, а синий пёс — не иначе как Сапфирон. Ну, что же, весьма милый пёсик из него получился.

— А где Леопольд? — забеспокоился Роман.

Он все же осторожно выбрался из постели и, держась за бок, поплёлся во двор. Там привидения тоже не оказалось, но из-за сарая доносились негромкие голоса. Подойдя ближе, Роман прислушался. Так и есть, Леопольд в красках рассказывал о своих похождениях в сказке — как он участвовал в турнире, помогая Роману сражаться, как накануне они все вместе добывали меч. Ну, и понятное дело, главным героем во всех приключениях оказывался именно он. Роман лишь улыбнулся — конечно, без него не обошлось. А благодарными и внимательным слушателями привидения оказались Марьиванна и лесник, как утверждал кот, леший по совместительству.

— Меч, — вскрикнул Роман и побежал назад в дом.

Что-то рядом с кроватью он не заметил рубахи, в которой был накануне. Роман уже собрался разбудить Василия и Сапфирона, но вдруг на стуле в кухне обнаружил свою пропажу. Он тут же судорожно ощупал рубаху, и только убедившись, что меч-булавка на месте, успокоился и натянул её на себя. Но сердце от страха все ещё продолжало отчаянно колотиться. На задержание шёл — так не волновался.

— Надо подумать, куда лучше булавку нацепить, — проворчал Роман, облегчённо вздохнув.

Не хватало только потерять его здесь, в несказке. Потом ищи иголку в стоге сена.

— О! — он многозначительно поднял палец. — А не сделать ли мне пирсинг. Или что-то вроде того. Только вот где? Чтобы и булавку не потерять и не выглядеть, как это сказать помягче, и выхватывать меч быстро…

Роман громко рассмеялся, представив, как его спина чуть ниже пояса будет выглядеть с булавкой, а если ещё набить тату на том месте, чтобы обыграть меч-кладенец, который таким образом будет на нём самом храниться. Он давно мечтал. И не простую, а какую-нибудь волшебную татуху.

— Надо с Василием посоветоваться, — решил Роман. — Обсмеет поди.

Но он как-нибудь переживёт его скептический взгляд, главное, меч не потерять.

— Вась! — Роман толкнул в бок кота, снова забираясь на кровать под одеяло. — Как ты думаешь, куда лучше меч спрятать? Пирсинг хочу сделать, а его вставить вместо булавки.

Кот сначала широко зевнул, затем непонимающе уставился на Романа, что ему от него надо, и лишь потом, многозначительно ткнув в грудь Романа когтистой лапой, произнёс:

— Цепуру купи в палец толщиной и на неё повесь меч за эфес.

— А не потеряется? — засомневался Роман.

— Я же сказал, на цепуру не поскупись, — кот сжал лапу в кулак и потряс ей, — в палец мало, в руку толщиной купи. Но думаю, такую тяжело будет на шее таскать.

— А что? В этом что-то есть.

И снова засыпая, Роман совершенно реально представил, как он стильно будет выглядеть с серебряной цепочкой и кулоном в виде меча на груди. Главное, пуговицу верхнюю не забывать расстёгивать, чтобы не только чужие, но и свои боялись…

* * *

Второй раз Роман проснулся, когда солнце стояло уже достаточно высоко, а из кухни доносились манящие запахи готовящейся еды.

— Кажется, это драники, — пнул он чернильного щенка, продолжавшего дрыхнуть у него в ногах.

— Хоть я и не ем драников, — сонно согласился с Романом Сапфирон, — но от парочки с пылу с жару со сметанкой не откажусь.

— Тогда вставай, — снова слегка подпнул его Роман. — Пошли.

— Как ты? — вдруг забеспокоился дракончик. — Василий рассказывал, что ты был здесь серьёзно ранен.

— Был, — кивнул Роман. — Зажило уже все, как на коте или на собаке, не пойму, пока я в сказке магическим наукам обучался. Для этого меня туда и отправляли.

— Для чего? — переспросил Сапфирон. — Наукам обучаться или выздоравливать?

— И для одного, и для другого, — рассмеялся Роман. — Пока здесь продолжал болеть, там набирался уму-разуму. Как я соскучился по стряпне Мирьиванны! — проговорил он мечтательно.

— Тогда пошли завтракать, — согласился Сапфирон, окончательно просыпаясь.

Он встал на лапы и потянулся, а потом спрыгнул с постели на пол — ну, пёс и есть пёс почти как настоящий.

Роман решил, что за дракончиком надо поспешить, иначе ему может ничего не достаться. Он свесил босые ноги с кровати и внимательно осмотрел их — когда вставал ночью, как-то было не до осмотра своего тела. Вроде бы все нормально — на нем не появилось пролежней, и мышцы, к вящей радости, не атрофировались. Наоборот, он чувствовал себя полным сил и невероятно отдохнувшим, словно все это время не провалялся на кровати неподвижно раненым в домике лесника-лешего, а посещал тренажерный зал или плавал в бассейне.

— Рада тебя видеть, — улыбнулась Марьиванна появившемуся в дверях кухни растрёпанному со сна Роману. — Иди умывайся. Прости, но здесь удобства во дворе, как и положено в настоящей деревне. Недалеко озеро, можно принять водные процедуры в полном объёме, пробежавшись до него лёгкой трусцой.

Роман открыл было рот, видя, как драники один за другим исчезают в пасти дракончика, но махнул рукой и направился в сторону входной двери — пора возвращаться к нормальной несказочной жизни.

— Не бойся, — донеслось ему вслед. — Все слопать этому проглоту я не позволю. Тебе немного оставлю.

Что ему немного?

— Я тоже могу много съесть, — недовольно проворчал Роман.

Общепитовская пища в сказке ему до горла обрыдла. Василий иногда, конечно, готовил, он не спорил, но с изысками Марьиванны стряпню кота не сравнить…

— Сколько я проболел? — спросил Роман у лесника.

— Недолго, — ответил тот, показывая ему дорогу к озеру. — Недельку-то всего. Но мы с феей не позволяли тебе разлёживаться, в четыре руки каждый день таскали тебя на берег. В том озере вода целебная, — протянул он важно и поднял палец, — и мёртвого на ноги поставит. Все как положено, сначала полили твою рану мёртвой водой из болота, чтобы быстрее затянулась, а потом живой из озера, чтобы ты, как вернулся, сразу вскочил на ноги. И получилось.

— Спасибо.

Роман благодарно похлопал старика по спине и бодро зашагал по указанной тропке. Вот воистину — никогда не угадаешь, где найдёшь, где потеряешь. Если бы не случайная встреча с Василием в подворотне, никогда не познать ему истины.

Хотя что такое истина?

Друзей не нашёл бы, вот это точно — много и разных.

Кстати, о друзьях. Роман вспомнил о Савве. Как он там без него справляется с работой?

Работа… Как он мог о ней вообще забыть с этими приключениями?

Роман схватился за голову, остановившись на месте как вкопанный. Нет, о чём это он, он про работу никогда не забывал, все время только и делал, что думал о ней — квалификацию повышал, навыки совершенствовал.

У него будет ещё время заняться работой вплотную — а пока здоровье прежде всего…

— Когда домой? — спросил Роман, наворачивая драники со сметаной, которые ему в тарелку со сковороды непрерывно подкладывала Марьиванна. — Поздней осени ждать придётся, да? Заморозков? Не проедем?

После купания в озере он обежал округу, чтобы понять, как выбираться из этих болот со своей любимой Бэхой. Пешком они бы ещё вышли на твердь, но с машиной никак.

— Зачем ждать заморозков? — не поняла его старушка.

Она скинула со сковороды ещё одну порцию готовых драников и внимательно взглянула на Романа.

— Моя лошадка по болоту не пройдёт, — прошепелявил тот с полным ртом. — А без неё я не тронусь с места.

— Не поняла, — усмехнулась Марьиванна и чуть не упустила порцию драников на сковороде. — Ты же получил диплом?

— И что? — теперь не понимал Роман, что хотела сказать его соседка.

— Ну, — старушка взмахнула сковородкой, как волшебной палочкой. — Ну, — протянула она, — думай, соображай.

Роман пытался понять, что та хотела от него — он даже есть перестал, — но в голову ничего не приходило.

— С каким магическим умением ты вернулся из сказки? — наконец спросила Марьиванна и выразительно взглянула на Романа.

— У меня и здесь получится? — почему-то шёпотом поинтересовался он у неё. Старушка кивнула. — Вы думаете?

— А попробовать? — спросила она.

Ну да, ну да… Он же сам сказал Василию, что хочет именно это умение забрать с собой в несказку, а теперь сам себе не верит. А вдруг не получится?

С тарелкой в руках Роман побежал к сараю, где стояла его Бэха.

Обратно он вернулся довольный, как ребёнок, неожиданно получивший конфету.

— Вот, — Роман положил рядом с крынкой со сметаной маленькую машинку.

— Что это? — поинтересовался Сапфирон и потрогал игрушку лапой.

— Осторожнее… Мой железный конь, — ответил Роман. — Если машина не может проехать по болоту, то я её понесу в кармане.

— Умница, сообразил быстро, — Марьиванна провела ладонью по волосам Романа, приглаживая их и убирая соломинки одновременно. — Ползал под ней, высматривал, чтобы ничего не случилось.

Роман кивнул. Так и было. Он сначала осмотрел свою ласточку сверху донизу, затем улёгся рядом, положил руку на дверцу и лишь потом колдонул, сразу задав масштаб, то есть во сколько раз должна уменьшиться его машина, чтобы стать похожей на детскую игрушку.

— Марьиванна, — вдруг осенило Романа, — ведь теперь мне совершенно не нужен гараж. Я же могу машину хранить дома. Это раз. А два — мне не надо заботиться о парковках. Взмах рукой — и машина припарковалась в кармане. Кстати, — забеспокоился он, — а вещам не вредно, когда их размер вот так меняют туда-сюда? Они не теряют своих свойств?

— Не переживай, — улыбнулась Марьиванна, — ничего плохого с вещами не происходит. В уменьшенном виде они сохраняются даже лучше.

— Хорошо, если это действительно так, — ответил Роман и, грустно вздохнув, проводил взглядом последний драник, который исчез в пасти Сапфирона. Вот тебе и хищник. Но это даже неплохо, что дракончик ест все подряд. Где он ему будет доставать баранов и коров? А покупать их ему на прокорм никаких денег не хватит. Ничего, он его ещё супы есть научит. Главное, чтобы у синего пёсика не возникло желания принять свой настоящий облик. Пока он маленький, ещё куда ни шло. А когда подрастёт? Где дракона в его истинном обличии держать? Кстати, а почему он пёсик. Вроде бы Василий просил его котом обернуться.

* * *

Элиза плакала недолго, когда, вернувшись после экзамена в замок, никого там не обнаружила, включая своего дракончика.

Сначала она хотела наслать все мыслимые и немыслимые проклятия на головы обманщиков, бросивших её скучать в одиночестве, благо опыт имелся. Но потом передумала — ведь она все равно скоро отбыла бы на практику. Как студенту факультета физической магии, ей придётся сопроводить принца вампиров на… Она так и не поняла, зачем нужно её присутствие. Как будто взрослый мужчина не может обойтись без сопровождения слабой женщины?

«Почему же слабой?» — гордо подумала она про себя.

После турнира и преподаватели, и студенты переменили к ней своё отношение. Но это не означало, что учиться Элизе стало легче — скорее наоборот, от неё ждали новых свершений и подвигов.

— Нет, — проговорила она вслух. — Надо их вернуть, хотя бы того, на ком я поеду. Коня у меня как не было, так и нет.

И Элиза собралась уже на самом деле колдонуть и даже руки вперёд вытянула. Как там учили на семинаре:

— Надо произнести рекс-пекс-фекс и мысленно щёлкнуть хвостом.

— А чем щёлкать, — раздался рядом с ней голос, — если хвоста нет?

Элиза завизжала, что было мочи, насколько хватило лёгких — наверное, в деревне, расположенной рядом с замком, слышен был её отчаянный вопль.

— Что ж ты так орешь?

Мягкая тёплая рука зажала ей рот, а потом рядом с Элизой материализовался Иван-Царевич собственной персоной. Он держал в руках шапку-невидимку.

Элиза с трудом оторвала Ванькины руки от своего лица — тот все не верил, что она не продолжит визжать.

— Зачем вернулся? — проговорила, хватая ртом воздух, как рыба, выброшенная на берег.

— Да, вот, — Иван-Царевич пожал плечами, скривился, развёл руками, — захотелось помочь тебе и твоему парню. Как его? Маркиз де Карабас?

— Роман, — ответила Элиза.

— Красивое имечко, — кивнул Иван-Царевич. — Где он?

— Не знаю, — покачала головой Элиза. — Где-то в несказке. Точнее не скажу. Даже представления не имею, где это место находится.

— И не надо, — отмахнулся Иван-Царевич. — Мрачное местечко, скажу тебе. Никакое колдовство там не действует. А о магических способностях я вообще умолчу — они просто исчезают, — обиженно проговорил он. — Шапка и та становится совершенно бессмысленным атрибутом.

— А что тебе от меня надо-то? — переспросила Элиза. — Зачем вернулся?

— Да кое-что удалось подслушать, оставаясь невидимым, — Иван покрутил носком сапога по мраморному полу. — Интриги против тебя и Романа замышляет Ланцелот. Я своими ушами слышал, как он посоветовал декану факультета отправить тебя к вампирам.

— Я не боюсь этих кровососущих, — вздёрнула подбородок Элиза.

— Конечно, конечно, — тут же согласился с ней Иван-Царевич, выставляя вперёд руки. — Я даже в этом не сомневаюсь. Что борчихе с драконами… А где дракончик, кстати? Что-то я его не наблюдаю?.. какие-то вампиры.

— Отбыл в несказку вместе со всеми, — обиженно отозвалась Элиза. — Все меня бросили.

— Хана Барсику, — проговорил Иван и покачал головой. — Испортят мальчишку, как пить дать испортят. Потом придётся только головёнку рубануть и вся недолга.

— Но-но, — погрозила кулаком Элиза. — Я попросила бы к моему дракону не приближаться.

За своего дракончика она сама, кому хочешь рубанёт и не только головёнку.

— А тебе от меня что надо? — в третий раз повторила свой вопрос Элиза.

Ох, уж эти царственные особы — говорят, о чём угодно, только не по существу.

— Ничего особенного, — пожал плечами Иван, — хочу помочь тебе.

— Тогда в первую очередь мне нужен конь, — язвительно произнесла Элиза. Хочет помогать, пусть помогает. Она сейчас готова принять помощь хоть от самого своего самого злейшего врага. — На чём я поеду. Добудешь? — спросила Элиза.

— Украду, — кивнул Иван и пошёл на выход.

— Эй-эй, — прокричала вслед ему девушка. — Но это не все.

Иван тут же вернулся.

— А что ещё?

— А ты пойдёшь рядом? — хмыкнула Элиза. — Или сзади меня поедешь?

— Двух коней приведу, — кивнул Иван-Царевич, — и с тобой поеду. Говори, что ещё надо.

— Чего раскомандовался? — обиделась Элиза. — Ничего у меня нет. Так что тащи все…

— Все, — проворчал Иван, — это слишком много. Я могу стащить только, что надо.

Элиза рассмеялась.

— Ну, сам подумай, — попросила она, — что нам может пригодиться в дороге? А? О! Пятак неразменный принеси. Тогда можно о деньгах не думать.

— Нет, — покачал головой Иван-Царевич, — пятака нам все же маловато будет с тобой. Одному, может, и хватило бы. Но в компании с дамой… — он снова покачал головой. — Нет… У Ланца в карманах пошарю. И побольше, и побольше.

— Давай сделаем так, — остановила поток его слов Элиза. — Я составлю список, а ты для нашего путешествия все подготовишь согласно ему.

— Давай, — радостно согласился Иван и, как болванчик, закивал головой. — Я могу пока не уходить?

— Оставайся, — Элиза вцепилась в рукав его сюртука.

Она страшно боялась оставаться одна, но и признаться в этом не могла — все же одна из лучших студентов факультета. Со следующего семестра будет получать повышенную стипендию. И прощай кролики в королевских лесах.

— А с утра… — Элиза смущённо отцепилась от Ивана и кончиками пальцев расправила рукав его сюртука.

— Я понял, — согласно склонил царевич голову и щёлкнул каблуками своих сапог.

Для Элизы Драгон-Хоррор он готов сделать, что угодно, хоть звезду или саму Луну украсть с неба. Он так счастлив, что все её бросили в замке.

— К полудню все подтяну, — пообещал Иван-Царевич. — А сейчас спать. Спать.

И он подтолкнул девушку к лестнице, ведущей на второй этаж.

— Я в соседней комнате устроюсь на ночлег. Не беспокойся, стану тебя охранять, — пообещал Иван Элизе. — И все время буду находиться рядом.

* * *

— Ты чего не спишь?

Роман сильно удивился, когда, вернувшись с очередного заплыва на озере, обнаружил Василия, сидящего на кухне в сторожке с книгой в руках.

— Тебя жду, — ответил тот и добавил улыбнувшись:

— Волнуюсь.

Роман почувствовал, как тепло от таких простых слов растеклось по телу — кот, его кот. Ну, прямо как в сказке.

— Вот ужином хочу тебя накормить, — проворковал Василий ласковым голосом, откладывая книгу в сторону, которая оказалась «О вкусной и здоровой пище». У Романа таких отродясь не водилось, у него все про УК, значит, у Марьиванны позаимствовал. Стоп! А откуда она у неё здесь?

— Садись за стол, кормить тебя буду. Сам по книжке плов приготовил, — проговорил Василий, быстро накрывая на стол. — Пока этот троглодит не пронюхал.

Можно было не спрашивать, кого тот имел в виду.

— Плов? — удивился Роман, находясь от внимания и заботы со стороны Василия в некой прострации. — А продукты откуда взял?

— В лавку в сказке сбегал.

— А деньги? В лавках, насколько я помню, продукты без денег не дают.

— Ты забыл, — хихикнул Василий. — У меня налички, конечно, нет, но колдовать я ещё не разучился. И пока совсем не утратил сей способности, воспользовался умением, нашёл лавку, накупил продуктов. Сдача лежит на кровати в комнате, где ты болел, — обиделся Василий. — Можешь взглянуть.

— Ладно, — смилостивился Роман, все же не удержавшись, прикоснулся пальцем в самый кончик прохладного кошачьего носа. — Корми своим пловом.

— Расскажи, что так поздно пришёл? — попросил Василий, накладывая Роману плов в тарелку, ставя на стол перед ним и усаживаясь рядом. Он поставил локоть на стол, подперев подбородок и приготовившись выслушать того.

— И мне расскажи, — на кухне появилась Марьиванна, бочком протиснувшись к столу и занимая место в самом уголке, чтобы как можно меньше одному мешать ужинать, а второму ухаживать за ним.

— А есть я должен пальцем? Да? Обслуживаешь, так обслуживай до конца, — шутливо возмутился Роман, разведя руками в стороны и демонстрируя, что приборов ему не подали.

Василий тут же метнулся к ящику с ложками-вилками и, как фокусник, одним движением извлёк оттуда, все, что необходимо, более того, он ещё и три чашки на стол метнул, и заварник со свежезаваренным чаем, и вазочку с вареньем.

— У Лешего позаимствовал? — улыбнулся Роман, глядя, как суетился кот.

— У него… Но конфеты в сказке сам купил, — ответил он гордо, выкладывая на стол перед ними также коробку «Птичьего молока». Лавочник сказал, что из молока утренней дойки конфеты изготовили.

— Обожаю, — Марьиванна закатила глаза от предвкушаемого удовольствия. Она хоть и была немолодой девушкой, но конфеты, пирожные и жареные пирожки, а особенно беляши с мясом и луком, любила, как девчонка, и не могла себе отказать ни при каких обстоятельствах.

Роман не спешил рассказывать, почему задержался на озере, а его не торопили, давая спокойно поужинать. А у него возникло такое чувство, что Василий и так уже все знает, прочитав его мысли. Но он так честно и предано заглядывал в его глаза, что хотелось верить, что не лжёт, а, правда, ничего не знает.

— Убийство, — наконец, проговорил Роман. Он покончил с пловом и приготовился насладиться чаем с конфетами. Это он по утрам обожал кофе, а вечером некрепкий чай его вполне мог удовлетворить.

— Что? — растерялись Василий и Марьиванна.

— Да пошутил я, — рассмеялся Роман. — Плавал до изнеможения. Леший сказал, что озеро целебное. Вот я и упражнялся, чтобы совсем не осталось следов от ранения.

— А уж испугалась, — хлопнула по коленке себя Марьиванна. — Что пошёл он вразнос.

— Тш-ш-ш, — прошипел Василий, сверкнув жёлтым глазом на пожилую женщину.

— О ком вы говорите? — Роман недоуменно уставился на своих собеседников, даже не донёс конфету до рта. Он переводил взгляд с одного на другую. — Смотрю, вы спелись, пока меня не было.

— Надо рассказать, — твёрдо сказала Марьиванна. — Иначе он так и будет топтаться на одном месте.

— Рано, — Василий покачал головой. — Он ещё не готов. Не поверит. Хотя…

Обернувшись котом, он пожевал свои вибриссы, словно раздумывая над чем-то. А потом снова на стуле возник Василий.

— Господа, господа, я здесь, — проговорил Роман и помахал руками, стараясь привлечь к себе внимание, а затем даже руками по своей груди постучал для пущей убедительности.

— Говорим? — переспросила Марьиванна.

— Когда домой вернёмся… Домой — упрямо повторил слово «домой» Василий. На что старушка только пожала плечами, мол, как скажешь. — А тут же засобирается. А ему ещё поплавать надо.

— И? — Роман продолжать внимательно смотреть на переговаривающихся между собой кота и свою соседку.

— Дома, — Василий взглянул в глаза Роману и улыбнулся своей неотразимой улыбкой, ему невозможно было возразить или отказать…

— И где я спать буду? — вдруг растерялся Роман, когда после ужина они с Василием вошли в комнатушку с единственной кроватью в качестве спального места.

— Я маленький, не стесняйся, прилегай, я много места не займу, — похлопав длинными ресницами, проговорил Василий, скидывая одежду и юркая под одеяло.

— Я… Мне… — растерялся Соколовский.

Когда Василий избитый лежал на его диване, это одно, но сейчас. Но тот сдвинулся на самый край, свернулся клубком, оставляя почти всю кровать в распоряжении Романа. А потом и вовсе котом обернулся.

Роман не успел погасить свечу, как откуда-то нарисовался Сапфирон и улёгся в ногах. Где был до этого, что делал? В сказку, поди, тоже смотался на Элизу взглянуть. Но молчит гад. Как там она без них? Хоть бы весточку подала.