O Captain! My Captain (джен)

Хан размалывает его ногу с двух ударов, но при этом движения его пластичны и легки, будто танец.

— Ну что, самое время поговорить с коммандером Споком, капитан?

Он говорит вкрадчиво, его голосом бы рассказывать сказки или начитывать лекции о вселенной.

Кирк стискивает зубы.

— Капитан...

Хан бьет в солнечное сплетение, и Джим чувствует, что готов выплюнуть желудок. Кровь течет по его подбородку, капает на пол, собираясь в лужицу.

— Может быть, сейчас? Капитан, я предлагаю честный обмен.

Хан опускается на пол рядом с Кирком, ласково гладит его по голове.

— О капитан! Мой капитан! Рейс трудный завершен, все бури выдержал корабль, увенчан славой он.

Взгляд Кирка рассеян, он пытается вглядеться в лицо Хана и понять, действительно ли он говорит или стихи звучат в его голове.

— Уж близок порт, я слышу звон, народ глядит, ликуя, как неуклонно наш корабль взрезает килем струи. Но сердце! Сердце! Сердце! Как кровь течет ручьем, — Хан швыряет Джима так, будто тот полая кукла, и он ударяется о выступ приборной панели. — На палубе, где капитан уснул последним сном!

Кирк из последних сил пытается подняться, цепляется мокрыми и скользкими от крови руками за пульт. Кажется, от последнего удара у него треснули ребра. Хан заинтересованно смотрит на него, не двигается с места, только наблюдает с полуулыбкой.

— О капитан! Мой капитан! Встань и прими парад, тебе салютом вьется флаг и трубачи гремят; тебе букеты и венки, к тебе народ теснится, к тебе везде обращены восторженные лица.

Наконец ему надоедает смотреть и он ударяет по дрожащим пальцам Кирка. Тот беспомощно соскальзывает, хмурясь и морщась от боли. Хан опускается на колени рядом с ним и прижимает его голову к ледяной поверхности пола, гладит большим пальцем влажный лоб.

— Очнись, отец! Моя рука лежит на лбу твоем, а ты на палубе уснул как будто мертвым сном.

С каждым словом он давит все сильнее, и вскоре Джим срывается на крик; страх смерти и инстинкт самосохранения заставляет его биться и цепляться за руку, и держаться за жизнь. Светлые глаза Хана расплываются серыми пятнам: сначала два, потом все больше, больше, потом все темнее. Кровь клокочет в горле, пенится на губах. Хан наклоняется к нему и продолжает почти что шепотом:

— Не отвечает капитан и, побледнев, застыл, не чувствует моей руки, угаснул в сердце пыл. Уже бросают якоря, и рейс наш завершен, в надежной гавани корабль, приплыл с победой он.

Он поднимается, когда Кирк перестает сопротивляться. Подходит к приборной панели, уверенно развернув плечи. Его битва выиграна.

— Ликуй, народ, на берегу! Останусь я вдвоем на палубе, где капитан уснул последним сном. «Возмездие» вызывает «Энтерпрайз»!