Призрачная свадьба (гет)

Не­до­оце­нивать про­тив­ни­ка край­не опас­но.

Не знаю, что сот­во­рила со мной и мо­им ра­зумом Люд­ми­ла, но пер­вое, что я вспо­минаю, ду­мая о том вре­мени, — прутья клет­ки. Нас­то­ящей же­лез­ной клет­ки, в ко­торой ме­ня, ува­жа­емо­го нек­ро­ман­та, за­пер­ли, точ­но ди­кого зве­ря. Ког­да я оч­нулся, на­до мной чер­не­ло звез­дное не­бо — клет­ка сто­яла на хол­ме пос­ре­ди выж­женной пус­то­ши. Бы­ло хо­лод­но — не толь­ко из-за ноч­ной све­жес­ти, но и из-за ле­дяно­го ме­тал­ла, к ко­торо­му я, как ока­залось, прис­ло­нял­ся до­воль­но дол­го.

Я ос­ла­бел, прод­рог нас­квозь и в до­вер­ше­ние все­го не мог по­нять, где на­хожусь. Го­лова кру­жилась, слов­но пос­ле силь­но­го уда­ра, но я не ощу­щал бо­ли — толь­ко до­саду от то­го, что до­пус­тил оп­лошность и по­пал­ся… Ко­му? Ко­му нуж­но бы­ло ог­лу­шить ме­ня зак­ля­ти­ем, а пос­ле ос­та­вить здесь, об­ре­кая на вер­ную смерть от го­лода и жаж­ды? Я знал лишь од­но­го че­лове­ка, ко­торый был на это спо­собен.

Люд­ми­ла. Глу­пая, раз­вра­щен­ная, как все Бы­ки, веч­но де­лящие ло­же с ро­дича­ми, ал­чная Люд­ми­ла. Спо­ру нет, она бы­ла спо­соб­на на мно­гое и мно­гого дос­тигла, но ей-то са­мой веч­но бы­ло ма­ло. Она же­лала вер­ховной влас­ти, стре­милась упо­добить­ся тем, ко­го са­ма ког­да-то не­нави­дела, и ра­ди это­го бы­ла го­това на все. Я по­доз­ре­вал, что она свя­залась с вра­гами Эри­ша, и ни­чего так не же­лал, как вы­вес­ти эту лжи­вую ба­бен­ку на чис­тую во­ду. Я спуг­нул ее, вы­нуж­дая рас­крыть­ся, но не­до­оце­нил ее ко­варс­тво и дол­жен был поп­ла­тить­ся за это жизнью.

«Ты ум­решь, Мар­кел! Будь ты прок­лят!» — вот пос­леднее, что я слы­шал. Уми­рать мне бы­ло ра­нова­то, а те­перь, ког­да Люд­ми­ла сде­лала пер­вый шаг и вы­дала се­бя с пот­ро­хами, вы­жить бы­ло осо­бен­но важ­но. Я по­пытал­ся при­менить ма­гию и рас­тво­рить или сло­мать прутья сво­ей тюрь­мы, но вне­зап­но по­нял, что я не один. Пе­редо мной в воз­ду­хе сот­ка­лись нес­коль­ко приз­рачных стра­жей, нас­тро­ен­ных весь­ма ре­шитель­но:

— Си­ди ти­хо, нек­ро­мант, — пре­дуп­ре­дил бес­плот­ный го­лос где-то внут­ри мо­ей го­ловы. — Ина­че сдох­нешь.

«Про­пащая ду­ша, — по­думал я, — не бу­дешь же ты мне уг­ро­жать!» — и по­пытал­ся под­чи­нить приз­ра­ков сво­ей во­ле, но это при­выч­ное дей­ствие при­вело к стран­но­му ре­зуль­та­ту: при­виде­ния ок­ру­жили мою тем­ни­цу еще тес­нее, и я по­чувс­тво­вал не толь­ко ве­ющий от них смер­тный хо­лод, но и ве­ликую зло­бу. Да, не­сом­ненно, это бы­ли стра­жи Люд­ми­лы — толь­ко она мог­ла вну­шить сво­им слу­гам та­кую не­нависть ко мне. Она бы­ла силь­нее, чем я, за­мер­зший, го­лод­ный, да еще и ли­шен­ный, по всей ви­димос­ти, час­ти сво­его мо­гущес­тва — ос­та­валось на­де­ять­ся, что вре­мен­но…

По­нимая, что выб­рать­ся из клет­ки не удас­тся, я воз­вел за­щиту от втор­же­ния в ра­зум, и стра­жи мгно­вен­но по­теря­ли ко мне ин­те­рес. Я при­лег на зем­лю, за­вер­нувшись в плащ, что­бы хоть как-то сог­реть­ся, и по­пытал­ся под­счи­тать, сколь­ко у ме­ня ос­та­лось вре­мени. Я мог бы по­тягать­ся с Люд­ми­лой и ее бес­те­лес­ны­ми при­яте­лями, но нуж­но бы­ло вос­ста­новить си­лы, а сде­лать это там, где я ока­зал­ся, бы­ло весь­ма неп­росто. В глу­бине ду­ши я по­нимал, что са­моз­ванка не со­бира­лась дер­жать ме­ня да­же на хле­бе и во­де — она прос­то бро­сила ме­ня здесь уми­рать, но не по­нимал дру­гого: по­чему она не уби­ла ме­ня сра­зу, да еще и пот­ра­тилась на то, что­бы нат­ра­вить на ме­ня злоб­ных приз­ра­ков? Кто я: по­чет­ный плен­ник, за­лож­ник, жер­тва, раз­менная мо­нета в чу­жой иг­ре?

Не­замет­но я впал в за­бытье от хо­лода и сла­бос­ти. Ме­ня ок­ру­жили при­виде­ния, и я уже не соз­на­вал, сон это или явь. Я ока­зал­ся в ка­таком­бах, смут­но зна­комых. Древ­ний дух, жи­вущий в ста­ром под­зе­мелье, пред­стал пе­редо мной и про­тянул ру­ку.

— Она твоя, — ус­лы­шал я ти­хий ше­пот, по­хожий на шур­ша­ние пес­ка под но­гами. — Она по­может те­бе.

Бес­плот­ная тол­па рас­сту­пилась, и навс­тре­чу мне выш­ла та­инс­твен­ная осо­ба в сва­деб­ном на­ряде. Ли­цо ее бы­ло зак­ры­то плот­ной ву­алью.

— Мы всег­да бу­дем вмес­те, Мар­кел, — про­мол­ви­ла нез­на­ком­ка, — в жиз­ни и в смер­ти я при­гожусь те­бе.

Она про­тяну­ла ко мне ру­ки, и я про­тив во­ли сде­лал то же са­мое, но мои паль­цы схва­тили пус­то­ту. Все ду­хи, ок­ру­жав­шие нас, с тяж­ким сто­ном взмы­ли вверх, а не­вес­та под­ня­ла ву­аль, и я уви­дел вмес­то мо­лодо­го прек­расно­го ли­ца го­лый че­реп. Жут­кая де­ва сде­лалась проз­рачной и вос­па­рила над по­лом под­зе­мелья вмес­те с ос­таль­ны­ми, а я ос­тался сто­ять, обес­ку­ражен­ный, ни­чего не по­нима­ющий…

Я сно­ва оч­нулся и с об­легче­ни­ем по­нял, что все это бе­зумие лишь приг­ре­зилось мне. Од­на­ко, от­крыв гла­за, я об­на­ружил, что ошиб­ся: пе­редо мной по-преж­не­му ви­села в воз­ду­хе бе­лая фи­гура. Су­дя по ее ви­ду, это бы­ла де­вица, сов­сем юная, лет пят­надца­ти от ро­ду. Я по­мотал го­ловой, от­го­няя ви­дение, но ус­пе­ха не до­бил­ся. Не­уж­то Люд­ми­ла ре­шила свес­ти ме­ня с ума пе­ред смертью и от­то­го на­сыла­ет бо­лез­ненный бред?

Но де­воч­ка-приз­рак все-та­ки ка­залась нас­то­ящей, и я ре­шил­ся — поз­вал ее:

— Эй, ты! Приз­рак! По­моги мне!

Тог­да я не знал ее име­ни — Фи­она.

* * *

Я спал.

Во сне я ви­дел блед­ный си­лу­эт на тем­ной до­роге. Вни­матель­но всмот­ревшись, я раз­гля­дел жен­щи­ну — нет, мо­лодую де­вуш­ку в чем-то длин­ном и бе­лом, на­поми­на­ющем сва­деб­ный на­ряд. Оди­нокая не­вес­та на мо­ем пу­ти… Что она де­лала там, во ть­ме?

Нем­но­гим поз­же я по­нял, что пе­редо мной не жи­вая не­вес­та, а дух, и в этот миг приз­рачная де­ва поп­лы­ла ко мне, не ка­са­ясь зем­ли. Ока­зав­шись ря­дом, она по­мани­ла ме­ня, при­зывая сле­довать за ней, но ког­да я по­пытал­ся сдви­нуть­ся с мес­та, что-то мне по­меша­ло. Неч­то тя­желое, точ­но ме­шок с пра­хом, ле­жало пря­мо на мо­их но­гах. Я гля­нул вниз и уви­дел, что это жен­ский труп: из­ло­ман­ное те­ло, ры­жева­тые пыш­ные во­лосы в гря­зи, а на ли­це сле­зы, слов­но у жи­вой…

Да­же во сне мне ста­ло не по се­бе. Я по­пытал­ся выс­во­бодить­ся, но не су­мел, а приз­рачная де­ва, ка­зав­ша­яся смут­но зна­комой, грус­тно смот­ре­ла на ме­ня, по­качи­вая го­ловой, и вдруг за­гово­рила.

— Мар­кел, — поз­ва­ла она. Я был уве­рен, что уже слы­шал этот го­лос, слы­шал мно­го раз, но не мог вспом­нить, ко­му он при­над­ле­жал. А де­ва в бе­лом прис­таль­но гля­дела мне в гла­за, и взор ее ста­новил­ся все бо­лее хо­лод­ным и жут­ким. Мне ли бы­ло бо­ять­ся мер­тве­цов, но я впер­вые за мно­гие го­ды ощу­тил дав­но за­бытый ужас.

— Мар­кел, — вне­зап­но про­шипе­ла она с не­навистью, и ее пе­чаль­ный лик прев­ра­тил­ся в ли­цо Люд­ми­лы. Не­ведо­мо от­ку­да взяв­ши­еся ка­мен­ные глы­бы об­ру­шились на нее с вы­соты, и она слов­но раз­дво­илась: труп под мо­ими но­гами те­перь стал по­лураз­давлен­ным те­лом Люд­ми­лы, раз­ла­га­ющим­ся на гла­зах, но приз­рак по-преж­не­му был ря­дом. Блед­ная фи­гура в сва­деб­ном на­ряде на­чала рас­плы­вать­ся, чер­ты ее рас­пол­злись, ли­цо сде­лалось страш­ным.

— Мар­кел! — ее чу­довищ­ный хрип ис­пу­гал ме­ня так, что я прос­нулся.

К мо­ему ужа­су, ви­дение не ис­чезло. Пе­редо мной по-преж­не­му бы­ла фи­гура в бе­лом. Та са­мая приз­рачная не­вес­та.

— Мар­кел, — про­шеп­та­ла нез­ва­ная гостья, и я зас­тыл на мес­те. Что это еще за шут­ки?! С ка­ких пор сны пе­реме­шались с явью? Что мне де­лать с этой сущ­ностью, при­шед­шей му­чить ме­ня сре­ди но­чи?

— Мар­кел… — го­лос был зна­комым. Я вгля­дел­ся в ли­цо жен­щи­ны, сто­ящей воз­ле мо­ей пос­те­ли, и не без тру­да уз­нал ко­роле­ву Фи­ону в длин­ной бе­лой ноч­ной ру­баш­ке.

Я пе­ревел дух.

Ко­роле­ва, ны­не вдовс­тву­ющая, мог­ла уже ни­чего не скры­вать, но мы оба ре­шили не рис­ко­вать. Мо­ей спаль­ней ста­ла ком­на­та, при­мыка­ющая к по­ко­ям Фи­оны, и ко­роле­ва каж­дую ночь по­сеща­ла ме­ня — меж­ду ком­на­тами бы­ла по­тай­ная дверь, о ко­торой, ру­ча­юсь, поч­ти ник­то не знал. Во вся­ком слу­чае, при дво­ре ре­пута­ция ма­тери нас­ледни­ка не под­верга­лась сом­не­нию. На рас­све­те она воз­вра­щалась к се­бе, и слу­жан­ка, при­ходив­шая ее бу­дить, зас­та­вала ко­роле­ву мир­но спя­щей на скор­бном вдовь­ем ло­же. Ко­неч­но, стра­жа воз­ле ее по­ко­ев мог­ла что-то ус­лы­шать, за­подоз­рить… Ду­мать об этом я не хо­тел — это бы­ло лиш­ним.

— Тс-с, — Фи­она при­ложи­ла па­лец к гу­бам. — От­че­го ты сто­нал? Те­бе то­же снят­ся кош­ма­ры?

— Да, ви­дел дур­ной сон. Не сто­ило слиш­ком ра­но ло­жить­ся.

Фи­она вздох­ну­ла и об­ня­ла се­бя за пле­чи, слов­но за­мер­зла. Я с ви­димым хлад­нокро­ви­ем смот­рел на ее кра­соту. Взрос­лая жен­щи­на, пра­витель­ни­ца и мать, она боль­ше не бы­ла по­хожа на де­воч­ку-приз­рак, ко­торую я повс­тре­чал, бу­дучи сов­сем мо­лодым. Пе­реме­нилось мно­гое: и ма­нера дер­жать­ся, и чер­ты, и взгляд. Воз­ле ее глаз на­мети­лись пер­вые мор­щинки, но они от­че­го-то при­дава­ли ей пре­лес­ти. Гра­ци­оз­ная и уве­рен­ная, по­пол­невшая и по­хоро­шев­шая, как и все, кто лю­бим и пос­то­ян­но же­ланен… Она всег­да, да­же при жиз­ни ко­роля, прив­ле­кала мно­жес­тво пок­лонни­ков, так что по­яв­ле­ние еще од­но­го не выз­ва­ло по­доз­ре­ний. Прос­то маг, при­быв­ший ко дво­ру прек­расной ко­роле­вы, бла­город­ный ры­царь-за­щит­ник — вот кем я был для всех.

— А я все вре­мя воз­вра­ща­юсь по но­чам в Эриш, Мар­кел, — Фи­она се­ла на край пос­те­ли, а по­том свер­ну­лась клу­боч­ком на мо­их но­гах, точ­но кош­ка, — она час­то так де­лала. Об­ня­ла мои ко­лени и ти­хо ска­зала: — Хо­рошо, что ты спас ме­ня тог­да.

Я пог­ла­дил пыш­ные во­лосы Фи­оны. Сбро­сил пок­ры­вало, отод­ви­нул­ся, что­бы дать ей мес­то, но она бес­це­ремон­но заб­ра­лась пря­мо на ме­ня, пот­ро­гала мой ви­сок кон­чи­ками паль­цев:

— А ты се­де­ешь. Ты зна­ешь?

— Ко­неч­но, знаю. Ста­рею.

— Как и я…

Она об­ня­ла ме­ня за шею, тя­жело вздох­ну­ла и за­мер­ла. Я ощу­щал быс­трое би­ение ее сер­дца, вос­торг собс­твен­ной пло­ти и знал: все это ра­но или поз­дно за­кон­чится, рас­та­ет — страсть и не­нависть, бо­ги и лю­ди, двор­цы и скле­пы, иг­ры умов и тел. Как го­ворил учи­тель, все выш­ло из Пус­то­ты и уй­дет в Пус­то­ту. Где мы ока­жем­ся зав­тра, что слу­чит­ся — по на­шей ли собс­твен­ной во­ле, по при­хоти ли дру­гих?

Судь­бы нет, а зна­чит, нет и ни­чего нес­бы­точ­но­го. Ес­ли уж мож­но вер­нуть­ся из объ­ятий смер­ти в царс­тво жи­вых, как вер­ну­лась Фи­она, то мож­но со­вер­шить и все ос­таль­ное: бро­сить вы­зов бы­тию, по­терять од­но ли­цо, но при­об­рести ты­сячу но­вых, ов­ла­деть це­лым ми­ром… Или од­ной ко­роле­вой — ис­ступ­ленно, на пре­деле сил, так, что­бы кро­вавый ту­ман зас­ти­лал гла­за, что­бы пла­мя вож­де­ления спа­лило вос­по­мина­ния и прев­ра­тило их в пе­пел.

Слы­шит стра­жа, не слы­шит... Да ка­кая раз­ни­ца.