Спустя столько лет она вышла в свет (джен)

Темноволосая девушка в белом платье до колен вошла в дом, а далее прошла в зал для торжеств. Он был полон людей. Все улыбались, общались друг с другом, но ей было чуждо на это смотреть. Она не хотела приходить, но Луна настояла на том, чтобы Чжоу появилась. Они не были с Лавгуд друзьями, но эта необычная девушка иногда проведывала Чанг в её небольшом доме на краю Лондона. Обычно она приходила по утрам и рассказывала о том, что происходит в мире, а Чжоу просто сидела и слушала. После Луна желала удачного дня и уходила, а Чжоу оставалась в своём маленьком убежище, которое скрывало её от внешнего мира.

Прошло уже восемь лет с окончания войны и почти одиннадцать — со смерти Седрика Диггори. Казалось бы, такие цифры — огромный срок, пора всё уже забыть и жить новой жизнью. Но она не могла. Ей было очень тяжело, когда погиб Седрик, потому что Чжоу его любила, очень сильно любила. Когда тот был жив, она об этом не сильно задумывалась и просто проводила много времени с привлекательным и добрым сокурсником. Они подружились и доверяли друг другу, им было хорошо вместе. А когда он пригласил её на Святочный бал, Чжоу посмотрела на Седрика не просто как на друга, а как на парня, который ей действительно был симпатичен. Но счастье длилось недолго… И только после смерти Диггори она поняла, как сильно была влюблена в него. И только после смерти Диггори она осознала, как сильно убивает то, что они ничего не успели…

— Чжоу! Ты в порядке? — тихий, мягкий голос резко вытащил её из воспоминаний, отчего Чжоу вздрогнула. Она подняла голову и увидела девушку, которая стала причиной её появления на празднестве победы в войне с Волдемортом. — У тебя всё хорошо? — повторила вопрос Луна.

— Да, всё хорошо, Луна, не переживай, — неуклюже кивнула в ответ Чжоу, так и не взглянув ей в глаза. Она просто не могла этого сделать — и от горя, и от стыда. Чжоу не очень понимала, почему Лавгуд так вцепилась в неё и так о ней заботилась, ведь они никогда не были очень близки. Да, они общались в Хогвартсе и даже ходили в Хогсмид вместе пару раз, а когда был создан Отряд Дамблдора, иногда разговаривали и о нём. Но всё это происходило лишь потому, что они были с одного факультета. Если бы они не учились вместе, то вряд ли бы их дороги пересеклись.

Видимо, удовлетворившись таким ответом, Луна отошла от Чжоу и пропала в толпе. Она никогда не была навязчива, и Чжоу это очень нравилось.

«Не думать о плохом, мне нужно не думать о плохом», — пронеслась мысль в голове Чжоу.

Ещё какое-то время Чанг в одиночестве молча стояла в зале. Вокруг неё люди продолжали общаться, а когда заиграла медленная музыка, пары начали выходить в центр зала и танцевать. Чжоу на всё это смотрела равнодушным взглядом, облегченно выдохнув, когда увидела, что Гарри Поттер, которому, естественно, было положено быть на таком торжестве, танцевал с Джинни Уизли. Двигались они медленно и даже немного неуклюже из-за того, что Джинни чуть пополнела. Это навело Чжоу на мысль о том, что Джиневра была беременна.

«Значит, они всё-таки вместе», — подумала Чжоу.

Для неё это было неким облегчением, потому что меньше всего ей хотелось сегодня беседовать с Гарри. Конечно же, Чжоу ничего не имела против него. Ведь Поттер всегда был очень смелым и добрым. А из симпатичного юноши превратился в не менее обаятельного и статного мужчину. Но Чанг прекрасно помнила всё, что было в Хогвартсе, когда они были подростками. Конечно же, она не могла забыть того, как сблизилась с Гарри после смерти Седрика. Но это было ошибкой. Она просто глупо использовала его, чтобы забыть того, кого любила, того, кого рядом уже никогда не будет. Естественно, Чжоу делала это не со зла, и поначалу ей казалось, что Гарри действительно привлекает её как парень. Но с течением времени она поняла, что это неправильно. Поттер был очень славным, но не она должна быть рядом с ним. Они остались друзьями, хотя не общались уже восемь лет, с той самой решающей битвы. И сейчас Чжоу не хотелось вести с ним беседу хотя бы потому, что ей было неловко за те времена. Наверняка для Гарри это был пустяк, учитывая то, что он, вероятно, женат на Джинни, и для него всё осталось в прошлом, но для Чжоу… Для Чжоу прошлое до сих пор является настоящим. Очень долгим ужасным единственным днём, который никогда не закончится.

Зазвучала следующая мелодия, весёлая и бойкая. Большинство волшебников пустилось в пляс, и лишь немногие отошли в сторону. Чанг же продолжала чувствовать себя некомфортно и решила выйти в сад и прогуляться. В конце концов, её здесь ничто не держит, она может вообще уйти с торжества, ведь главным условием было на него явиться. Но Чжоу пересилила в себе это желание, потому что это было бы некрасиво по отношению к Луне, которая так старательно пыталась вытащить её в свет. В связи с этим Чжоу не собиралась пока уходить, но подышать воздухом ей было просто необходимо, поэтому она вышла на веранду, после чего спустилась по небольшой лестнице и прошла в сад.

Ежегодное торжество по случаю победы над сильнейшим тёмным волшебником всегда проходило в несколько неформальной обстановке и, соответственно, не в Министерстве. Когда-то Луна в своём очередном монологе для Чжоу рассказывала об этом, но та ничего толком не помнила. Кроме того, что это решение было принято для расслабления людей. Да, каждый год второго мая у всех тех, кто потерял своих родных и близких, на душе царят горе и скорбь, а в голове — одни лишь воспоминания… Тем не менее, этот же день является и праздником, ведь они всё же победили. Поэтому, чтобы люди могли поскорбеть о погибших в кругу своих соратников, было предложено отмечать такую весомую дату не в Министерстве, где что-то могло напомнить во время торжества о прошлом, а в отдельном доме. И получалось, что с одной стороны люди могли отдохнуть и забыть обо всём, радуясь тому, что имеют, благодаря победе Гарри над Тёмным Лордом, а с другой — спокойно прийти в этот дом и почтить память погибших.

Чжоу нравилось такое положение вещей. Несмотря на то, что всё это время она скорбела больше всего по Седрику, который даже не дожил до этой битвы из-за того же Волдеморта, Чжоу совершенно не была рада множеству других смертей. И ей не хотелось видеть мемориальную доску, висевшую в Министерстве, не хотелось видеть на ней имена сокурсников и детей, учившихся в Хогвартсе. Каждый человек был кем-то любим и кого-то любил, но вот уже восемь лет, как их нет…

Продолжая идти вперёд по парку, Чжоу увидела впереди мужскую фигуру. Невзирая на то, что ей не хотелось ни с кем общаться, Чжоу всё же одолело любопытство: кто такой же одинокий предпочёл не оставаться на торжестве, а, как и она, прогуляться по парку? Чанг немного ускорила шаг и уже скоро увидела более точные детали мужчины. Он был высоким и темнокожим, а на голове красовались дреды. Его образ был знаком, но она совершенно не помнила, где его видела и кто он. Чжоу подошла довольно близко к мужчине и негромко поприветствовала его:

— Добрый вечер.

Тот услышал её и сразу же обернулся. Чжоу взглянула в его глаза. Они были красивые, карие, но безжизненные. В них не горел огонь. Вдруг к Чжоу неожиданно пришло воспоминание о человеке, которого она поприветствовала.

«Комментатор квиддича в Хогвартсе, — мелькнула мысль у Чжоу. — Нужно только вспомнить имя. Но я однозначно помню его — он всегда до окончания школы комментировал все матчи по квиддичу. И он вечно восхвалял свой факультет Гриффиндор, а профессор МакГонагалл его за это ругала».

Мужчина удивлённо посмотрел на Чжоу и слегка нахмурился. Ему тоже показался знакомым образ девушки, но он не помнил, где её видел. Несмотря на то, что Чанг выделялась своей азиатской внешностью, которую не так часто можно встретить, образ её был тусклым и никак не хотел вспоминаться.

— Мы знакомы? — единственный вопрос, который пришёл в голову мужчине.

— Да, мы учились в Хогвартсе вместе. Правда, на разных факультетах и, если я не ошибаюсь, то и на разных курсах.

— Мне твоя внешность знакома…

— Я играла в квиддич за сборную Рейвенкло — может, так вспомнишь.

Её собеседник на секунду задумался, а через мгновение уголки губ приподнялись.

— Чжоу Чанг, очаровательный ловец своего факультета, а также член Отряда Дамблдора, если не ошибаюсь?

Чжоу кивнула и опустила взгляд. Ей было неловко оттого, что мужчина вспомнил, как её зовут, а она в ответ не могла так же улыбнуться и назвать его по имени. Вероятно, бывший гриффиндорец понял её поведение, потому что добавил:

— Ли Джордан, радиокомментатор.

Чанг вновь кивнула и, приподняв голову, слегка улыбнулась ему. Они молча, не сговариваясь, пошли вперёд. Минуты через три Ли прервал молчание:

— А ты кем работаешь? Я постоянно про многих слышу — кто они, кем работают, как у них жизнь, в силу своей профессии. Но о тебе ни разу не слышал.

— Я… — Чжоу смутилась. Ей казалось всё таким странным. Её как будто вытащили из кокона и отправили в мир, который живёт полной жизнью. А она словно чужая, с другой планеты. С Луной такого никогда не было, но сейчас Чжоу сразу ощутила, как сильно отдалилась от мира. И дело было совершенно не в том, что о ней не слышал радиокомментатор, который должен быть в курсе всего и вся. Дело было в том, что, гуляя по парку в месте, которое находится далеко от дома, она вдыхала этот свежий воздух, наполненный жизнью. Она впервые за долгое время заговорила с кем-то помимо Луны, но в тех разговорах Чанг лишь вставляла стандартные фразы в нужных местах. И для Чжоу это было необычно. — Я никем сейчас не работаю.

— Почему? — тут же встречный вопрос.

— Просто… Я не могу… Нет, скорее не хочу работать. У меня просто нет на это сил и желания. Я никогда не работала.

Джордан удивлённо взглянул на Чжоу.

— Это не дело. Я считаю, что человек просто обязан работать. И главное, чтобы он занимался тем делом, к которому лежит душа. А как иначе? Сидеть дома и ничего не делать, медленно сходя с ума и полностью отстраняясь от мира? — спросил он.

Чжоу тихо усмехнулась.

— Ты действительно просто сидишь дома?

— А зачем куда-то ходить? Мне хорошо и так. Никто не трогает тебя, никто не достаёт глупыми разговорами. Просто сидишь в своём убежище, временами выходишь на улицу и гуляешь вокруг дома. Тебя совершенно никто не отвлекает, и ты можешь делать всё, что захочешь. А главное, есть много времени, чтобы просто посидеть и подумать.

Ли остановился и повернулся к Чжоу. Он протянул руку вперёд и положил её на плечо девушки, развернув её к себе лицом.

— А как же жизнь? Как же радость, веселье, общение с друзьями и близкими людьми? Как же та жизнь, что вокруг нас? Нельзя просто запереться дома и отгородиться от всего.

— А что, если нет близких? Что, если человека, который тебе безумно нравился, нет в живых, а из окружающих никто не в силах понять этих ощущений? А жалость их мне не нужна.

Чанг отвернулась от собеседника, уверенным шагом прошла вперёд к скамейке и села на неё. Она подняла голову и посмотрела на хмурое небо, которое, несмотря на праздничный день, полностью отражало её настроение. Джордан медленно подошёл к Чжоу и сел рядом с ней.

— Но Чжоу, на этом жизнь не кончается, — она взглянула на него безжизненными глазами, в которых читался укор. — Я понимаю, что ты не хочешь этого принять, но, тем не менее, через это нужно просто пройти. Поверь, тот, кого ты любишь, всегда будет в твоём сердце, несмотря ни на что. Более того, я уверен, что он не хотел, чтобы ты вот так вот сидела в четырёх стенах и тратила впустую жизнь. Тем самым ты его огорчаешь, ведь будь эта жизнь у него, он бы не терял времени зря, он бы жил. Жил ради тебя.

Ли Джордан был довольно лёгким в общении человеком, с которым всегда было приятно побеседовать. Он был весёлым и почти всегда мог рассмешить. Чжоу вспомнила, что Ли был не просто комментатором, но и тем самым парнем, которого часто видели в компании близнецов Уизли, а уж о них, конечно, был наслышан весь Хогвартс.

Удивительно, но от его слов Чжоу немного полегчало. Она поняла, что, несмотря на простоту его слов, раньше ей никто подобного не говорил. Потому что у Чанг никого не было. Лишь Луна, которая только рассказывала ей о том, что происходило в мире, но не более. Отец умер в две тысячи третьем году, а спустя полгода и мать — от горя. Чжоу тогда долго не могла оправиться. За год две смерти, притом близких ей людей, — сильный удар. И всё, о чём она жалела, так это о том, что отдалилась от них после победы над Волдемортом. Она сняла квартиру и стала жить отдельно, не сообщив родным адреса. И лишь изредка сама навещала родителей. Чжоу винила себя в смерти матери, ведь если бы она оказывала ей должное внимание, то они бы смогли пережить смерть отца. Вместе. Но нет, Чжоу повела себя как эгоистка и сейчас чувствовала себя очень виноватой. Ей не хватало их. А больше у неё никого не было.

— Поверь, я знаю, что такое смерть людей, с которыми ты был близок. И пусть я в последние годы не так часто общался с ними, как раньше, но всё равно… — Джордан замолчал.

— С кем — с ними? — осторожно спросила Чанг.

— С Фредом и Джорджем. Мы ведь всегда были вместе. И конечно, я понимаю, что Джорджу и вообще их семье куда тяжелее, чем мне, из-за Фреда, но тем не менее… Первое время я просто не мог поверить в то, что Фреда больше нет. В гибель знакомых, а уж тем более близких тебе людей, всегда сложно поверить. Джордж поначалу вообще, так же, как и ты, заперся в их с Фредом квартире. Но я просто не мог оставить всё как есть. Не знаю, знакома ли ты с Анджелиной Джонсон, она встречалась с Фредом. Так что можно представить, каково ей было. После долгой борьбы я смог привести их обоих в чувство. Точнее — дал толчок на это, а дальше они сами. И вот у них не так давно родился сын, которого зовут Фред, — Ли улыбнулся, вспоминая своего маленького крестника, которого видел буквально на днях.

Чжоу тоже не смогла сдержать улыбки. Она была рада за семейство Уизли. Она совсем немного знала близнецов. Немного получше ей довелось узнать Рона, потому что это лучший друг Гарри. Ну и куда же без младшей — Джинни, которая когда-то придумала название их отряду. Уизли были хорошей семьёй, как бы их (а точнее Рона) не подвергали насмешкам слизеринцы.

— Так что, Чжоу, стоит жить, а не омрачать свою жизнь скорбью. Слезами горю не поможешь, понимаешь? Уже ничего не исправить. Зато можно привнести в свою жизнь множество красок, которые обогатят и насытят твои дни до невозможности. И тогда ты поймёшь, как ошибалась, когда столько времени потратила в никуда. Отвлекись от всех плохих мыслей и посмотри на ситуацию иначе. Мне было очень сложно смотреть на тело каждого человека. И неважно — знаком я с ним был или нет. Каждая человеческая жизнь ценна. Но не зря ведь такое огромное количество человек погибло. Они погибли для того, чтобы мы жили. Так что улыбнись и иди вперёд, несмотря ни на что.

Ли вновь улыбнулся. От его улыбки становилось тепло. А тот холод, который увидела Чжоу в глазах Джордана изначально, исчез. Глаза ожили и засверкали. Они были тёплыми и добрыми. Взглянув в эти глаза, хотелось действительно поверить всему, что он говорит. Эти глаза вселяли уверенность и надежду.

— Ли! Ты где? — послышался издалека чей-то мужской голос. Джордан улыбнулся.

— Вот я и молодой семье понадобился, кажется, — он встал. — Чжоу, я тебя плохо знаю, или, если быть точнее, совсем не знаю, но прислушайся к моим словам, я ведь не желаю зла. И я с тобой не прощаюсь, а говорю лишь — до встречи.

Таким образом завершив разговор, Ли Джордан с улыбкой пошёл в сторону дома, где проходило торжество. Чжоу же смотрела Ли вслед, поражаясь его силе. Но теперь она была уверена — в ней тоже есть эта сила, она не слабая, и с сегодняшнего дня её жизнь обязана измениться. Ради себя. Ради Седрика. Ради любимых родителей, которые не просто так родили и воспитали её.