Гарри Поттер и 23 февраля (гет)

– Гарри, проснись и пой!

– Что? Что случилось, Рон?

– Гарри, давай быстрей вставай, и идем в Большой Зал! Там нас уже, наверное, заждались!

– Кто нас заждался? И вообще, почему ты такой счастливый с утра?

– Ты что, забыл? Сегодня же наш, наш день, Гарри!..

Ах, да... Как же он мог забыть, что сегодня праздник всех мужчин – 23 февраля...

Радостный Рон уже убежал вниз по лестнице. Гарри потянулся за очками, нацепил их на нос и обвел глазами спальню мальчиков. Кроме Гарри, никого в спальне не было. Он сладко зевнул, поискал глазами подарки около кровати. Их не было. Немного огорченный этим, Гарри быстро оделся и вышел из спальни.

Первым, что он услышал в общей гостиной – это гром аплодисментов, девичьи крики «С праздником, Гарри!», «Поздравляю, Избранный!», чей-то шепот «Гарри, Гарри, я люблю тебя!..» и так далее. В гостиной собрались вся женская половина Гриффиндора. Гермиона, выбравшаяся из толпы, чмокнула Гарри в щеку:

– С праздником, защитник ты наш…

– Ну что ты! Я не совсем защитник, я… просто везучий очень, вот и все!..

– Ах, Гарри, какой ты все-таки скромняга! – Гермиона улыбнулась и еще раз поцеловала Гарри, – давай, идем на завтрак.

Друзья спустились в Большой Зал и заняли излюбленное место за столом рядом с Роном, Невиллом, Симусом и Дином Томасом. Через мгновение к ним присоединились сестра Рона Джинни, Лаванда Браун и близняшки Патил. Когда компания собралась в полном составе, из-за учительского стола поднялся Дамблдор и поднял руку, призывая всех к молчанию. Радостный гул сразу стих.

– Мужчины и мальчики Хогвартса! – торжественно и размеренно произнес директор, – Я рад поздравить вас с этим праздником – Днем Защитника Отечества! Днем Защитника Англии! С Мужским днем вас, черт возьми!

Поднялся шквал аплодисментов. Хлопал весь зал, раздался оглушительный свист, кто-то кричал: «И вас так же!». В отличие от учеников, учителя в гораздо меньшей степени выражали свой восторг и лишь вежливо хлопали, но на лицах у них была написана радость. После того, как зал успокоился, Дамблдор продолжил свою праздничную речь.

– Итак, по случаю праздника уроки на сегодня отменяются! – директор сорвал новый шквал хлопков, – Вечером пройдет праздничный ужин с танцами!

Ученики нетерпеливо заерзали на стульях.

– А после завтрака во дворе школы пройдет праздничное состязание среди учеников и учителей «Защитник Отечества». Участвуют все желающие, кроме девочек, разумеется, – улыбнулся Дамблдор, – А теперь – все за еду! – и хлопнул руками.

– Нравится мне наш директор, такой затейник… – улыбнулась в тарелку Парвати.

* * *

После завтрака все высыпали во двор. Улыбающийся (это привело учеников в недоумение) Филч заканчивал устанавливать странного вида препятствия для состязания. Со стороны запретного леса шел развеселый Хагрид, в своем «парадном», как он сам выражался, наряде. На лужайке перед замком Дамблдор наколдовал трибуну и деревянный помост; взойдя на трибуну, он громко объявил:

– Итак, общешкольное соревнование «Защитник Отечества» начинается! Желающих участвовать прошу пройти на помост, от каждого факультета – не более пяти участников!

Гарри и Рон первыми взбежали на помост, за ними – Симус, Невилл и Дин. От Слизерина выдвинулись Драко Малфой, его верные охранники Крэбб и Гойл, Блейз Забини и… профессор Снегг. Гриффиндорцы, конечно, возмутились из-за того, что их нелюбимый преподаватель будет помогать их нелюбимому факультету, но директор вновь поднял руку, показывая этим, что он не имеет ничего против участия декана в состязании. Гарри согласился с директором, стиснув зубы – и неожиданно заметил, что Снегг... ободряюще подмингул ему и слегка улыбнулся! Правда, он тут же принял прежнее холодно-высокомерное выражение лица и отвернулся, чтобы дать наставления своим ученикам, но Гарри почувствовал, что он не испытывает никакой ненависти к этому человеку, только чисто спортивную злость. Они должны были уделать Слизерин, просто обязаны…

Первым испытанием был полет на метлах по территории школы: нужно было пролетать через специальные кольца, расположенные на разной высоте, и при этом попасть из палочки в небольшую мишень. Естественно, что бороться предстояло заклятым соперникам – Гарри и Драко.

Гарри оседлал метлу. В этот момент он не замечал никого: ни кричащих напутственные ободряющие слова сокурсников, ни язвящих слизеринцев, он думал лишь об одном: «Уделать Слизерин, уделать Слизерин... Да так, чтобы они больше не похвалялись своим ловцом...» Наверняка примерно так же думал и Малфой, сидевший на метле неподалеку. Он перевел свой высокомерный взгляд на Поттера, ухмыльнулся и неразборчиво прошептал сквозь зубы, язвительно скалясь, какое-то проклятье. Но Гарри не слышал его, все его мысли сейчас были устремлены вверх, к кольцам... к победе...

–На старт! Внимание! – Гарри и Драко напряглись, – Марш! – мадам Трюк дала отмашку, и пара устремилась в небо.

* * *

Ледяной ветер обжигал Гарри, он задыхался, но вскоре лететь стало легче. Он шел немного впереди Малфоя. Первое кольцо он обнаружил недалеко от Астрономической башни; мишенью служил небольшой воздушный шар, привязанный к шпилю. Расправившись с ним, Гарри оглянулся – его соперник едва не врезался в башню, выполняя маневр. «Летает, как куль с картошкой» – злорадствуя, отметил про себя Поттер и полетел на поиски следующего кольца.

Так пролетели они по всей территории Хогвартса, описали круг и стали возвращаться. Последнее кольцо было расположено над лужайкой перед замком, а мишени... их держал в своих руках Дамблдор. Гарри заметил, что Малфой сильно нервничает, хотя директор, как обычно, спокоен. Гарри сжал палочку и устремился к финишу.

Но внезапно он увидел, как Драко прицеливается. «Стрелять с такого расстояния?!? Это невозможно, он убьет директора!» – пронеслась мысль в голове у Гарри. Но, прежде чем он смог что-либо предпринять, Малфой неожиданно направил палочку на Гарри и воскликнул:

– Я не дам победить себя, тем более тебе! Остолбеней!

– Протего! – машинально среагировал Гарри.

Заклятие срикошетило в своего автора. Драко замер в нелепой позе на метле и начал потихоньку с нее съезжать. «Пусть он и подлец, но я должен спасти его!» – решил Гарри, подлетел к Малфою, схватил за шиворот, пересадил на свою метлу и уже неторопливо полетел к кольцу: торопиться теперь было некуда, противников больше нет, а вот метлу с пассажиром нужно было вести осторожнее.

Аккуратно пролетев через последнее кольцо, Гарри подлетел едва ли не впритык к Дамблдору и сбил последнюю мишень. Раздались крики радости и аплодисменты. Команда Гриффиндора бросилась к своему негласному капитану и стала поздравлять его с первым заработанным очком. Гарри перевел дух и взглянул на Драко: мадам Помфри расколдовала его, и теперь он сидел на скамейке, а Снегг вполголоса отчитывал его.

– Я понимаю, что ты хотел победить и принести пользу нам всем! Но ведь это же Поттер! Ведь он прекрасно знает, как пользоваться магической защитой! В следующий раз будь внимательней!..

Остаток утра до обеда заняли остальные состязания. Невилл соревновался со Снеггом в приготовлении зелий на скорость (победил, естественно, Снегг). Дин Томас и Блейз Забини бежали наперегонки до границы Запретного леса и обратно (на этот раз торжествовал Гриффиндор). Симус Финниган и Крэбб состязались в ловкости (уворачивались от бладжеров, которыми в них пытались попасть загонщики Гриффиндора и Слизерина – успех был за Крэббом). А Рон и Гойл провели товарищеский боксерский матч (который прошел довольно-таки честно, если не считать того, что Гойл не раз пытался сломать противнику ногу). К моменту начала последнего конкурса нервы у зрителей были напряжены до предела, несколько раз матч прерывался из-за потасовок зрителей. И вот, наконец, Рон эффективным и красивым апперкотом уложил Гойла на спину. Овации долго не стихали, пока директор в очередной раз не поднял руку.

– Итак, с вашего позволения состязание «Защитник Отечества» объявляется закрытым! Победил Гриффиндор! – и под бурные аплодисменты вручил команде победителей небольшие золотые кубки.

* * *

Гарри, Рон, Невилл, Симус и Дин стали героями дня. Ученики младших курсов, заикаясь и нервничая, просили у них автографы, девочки строили глазки и хихикали у них за спиной, сокурсники трясли их руки. Слизеринцы, как всегда, пытались всячески досадить победителям, кидали разные неприятные фразы, пытались подставить ноги, но восторга это никак не убавляло, даже некоторым образом подзадоривало.

Все без исключения ученики с нетерпением ждали вечера. И вот, наконец, пришло время спуститься на праздничный ужин. Когда Гарри и его друзья вошли в Большой Зал, они издали вздох восхищения – зал был украшен цветами, полотнами с поздравлениями, везде были развешаны портреты самых известных мракоборцев, среди которых был...

– Гарри Поттер, – хихикнула Гермиона и тут же спрятала лицо в ладонях. Портрет Гарри висел над учительским столом.

– Видимо, это тебе аванс. И теперь попробуй только избрать другую карьеру! – пошутил, хлопнув друга по плечу, Рон.

Все столу были сдвинуты к стенам так, чтобы середина зала была свободна для танцев. Когда гостиная наполнилась народом, Дамблдор вновь сердечно поздравил мужчин Хогвартса и пожелал никогда не терять этого высокого звания защитника Отечества.

– А теперь – музыку! – хлопнул в ладоши директор, и тут же стены зазвучали ритмичной танцевальной музыкой. Ученики тут же оживились и стали выходить в центр зала для танцев. Гарри сидел рядом с друзьями и болтал, потихоньку отпивая шампанское из бокала.

– Не нравится мне это шампанское, – сказал он, – кислое какое-то.

– Ничего, Фред сказал, что они с Джорджем раздобыли в Хогсмиде пару ящиков огненного виски и с десяток коробок сливочного пива, так что все веселье начнется лишь в нашей гостиной, – прошептал в ответ Рон и заговорщически подмигнул. Гарри улыбнулся в ответ и еще раз пригубил шампанского...

* * *

Потом он танцевал медленный танец с Джинни. Он обнимал ее за талию, она обхватила руками его шею... Он чувствовал тепло ее губ, смотрел в ее глаза... А потом они поцеловались – и неожиданно их танец прервался: Джинни выбежала из Большого зала в слезах... Гарри никак не мог понять, что случилось; он сел у стола, залпом допил свой бокал и собрался уже налить еще, как вдруг рука легла ему на плечо, и голос Снегга сказал ему на ухо:

– Иди за мной.

Гарри вышел; он шел за Снеггом в подземелье, в его кабинет, и ничего не понимал. Почему Снегг сегодня улыбнулся ему? Почему не стал в обычной своей манере говорить ему гадости? Голова Поттера была занята этими мыслями вплоть до конца пути. Очнулся он лишь тогда, когда профессор отпер дверь маленького кабинета и пригласил Гарри войти.

На полках стояли банки с препаратами, в углу находилась клетка с книгами, а у стены стоял диван.

– Садись, – сказал Снегг, указывая Гарри на диван, а когда Поттер сел, прошел к одному из шкафов, отпер его и достал бутылку огненного виски с двумя стопками.

– Я вижу, ты находишься в недоумении, Избранный, – ухмыльнулся мастер зелий, – Не бойся, я не стану пытать тебя, не буду добавлять в виски сыворотку правды, я просто хочу поговорить с тобой по душам. Я хочу, чтобы ты понял, что я тебе никакой не враг.

Снегг придвинул к дивану круглый журнальный столик, поставил на него стаканы, откупорил бутылку и разлил виски.

– Ну что же, с праздником тебя, – протянув Гарри одну из стопок, профессор чокнулся с ним и залпом выпил. Гарри неохотно влил себе в рот напиток, проглотил его и закашлялся. Он почувствовал во рту вкус, сравнимый со вкусом сапога. Снегг хлопнул его по спине, и когда кашель прекратился, начал свой долгий монолог.

* * *

– Вот ты, Поттер, думаешь, что я на тебя обозлился. Что я прям-таки желаю твоей смерти, потому что ты не на моем факультете, что твой отец был моим злейшим врагом и я тебе мщу, что я действую по приказу Темного Лорда. Да, я – агент в Хогвартсе, причем одновременно я работаю и на дражайшего Альбуса Дамблдора, и на полумертвого Тома Реддла.

Снегг снова наполнил стопки, и они с Гарри опять выпили.

– Эх, Гарри, знал бы ты, какой это неблагодарный труд – шпионить, выведывать, вынюхивать, и при этом постоянно трястись за свою шкуру – ведь если Лорд меня раскроет, то придет конец всему... И мне, и Ордену Феникса, и школе... Давай еще по одной!

Снегг зажмурился, опрокинул стакан, крякнул и продолжил:

– Даа, вот такая у меня интересная жизнь! Вру, скрываюсь, придумываю, подставляю... Надоело до чертиков! Хочется все бросить и уехать отсюда, хоть куда, лишь бы подальше от войны, от этого вонючего Лорда – чтоб его адское пламя поглотило и не отпускало уже никогда...

Снегг выпил еще, Гарри тоже.

– А мать-то у тебя была действительно золотой девчонкой! – прошептал Снегг, и его глаза наполнились слезами, – Я любил ее, она относилась ко мне гораздо лучше остальных, а я... А я подвел ее! Я оскорбил ее, я не смог защитить ее от Темного Лорда, хотя я должен был сделать это!.. – вскричал Снегг и зарыдал, уткнувшись лицом в свою мантию, – Я просто обязан был хотя бы предупредить ее об опасности, я мог дежурить круглосуточно около двери ее дома... Но я не сделал этого! Ааа, почему я не умер вместе с ней?!? Я, по крайней мере, был бы рядом с ней в другом, лучшем мире, и сейчас я бы не мучался, разрываясь между двух огней...

Снегг уже не разливал виски по стопкам, он просто приложился к бутылке. Когда виски в ней закончилось, профессор еще раз подошел к шкафу, достал на этот раз две бутылки; одну он из них протянул Гарри.

– Батька-то у тебя был сорвиголова и баламут, – икнув, продолжил Снегг, – но его все любили... я ему сам в глубине души завидовал... я тоже хотел дружить, совершать рискованные и дерзкие поступки... Но я не был таким, как Джеймс. А Лили любила нас обоих, каждого по-своему... И предпочла мне Джеймса...

Гарри сидел как громом пораженный. Когда еще он сможет услышать ТАКОЕ от Снегга?! Значит, его мама доверяла этому неприятному на вид человеку, значит, он не такой уж и плохой, как кажется...

Снегг вновь икнул и опрокинул бутылку.

– А знаешь, я всегда хотел, чтобы у меня был такой же сын, как ТЫ, Гарри...

Мнение Гарри о том, что профессор – холодный, бездушный человек, было окончательно разрушено.

– Слушай, я понимаю, что ты думаешь, что я просто напился и теперь мелю языком ерунду, – запинаясь, проговорил Северус, – или, может быть, перепутал компоненты в одном из эк-спе-ри-менталь-ных зелий, которое испробовал на себе сегодня утром. Так знай, что в этом ты неправ. Я тоже человек, только очень несчастный...

Профессор приобнял Гарри за плечи.

– Я тебе, наверное, подарю свой старый учебник по зельям, там доработок моих много, только вот вспомню, где он лежит... Эх, так хочется самому убить Лорда... Но это должен сделать ты, Гарри! Ты отомстишь за родителей, а я помогу тебе, идет?.. Ну, вот и прекрасно...

Гарри, уже порядком захмелевший, сидел, покачиваясь вместе со Снеггом. Язык ему едва повиновался.

– Обещаю... – и стиснул руку профессора.

* * *

В следующее мгновенье в дверном проеме возникла фигура Драко Малфоя с волшебной палочкой наготове.

– П-п-пот-т-тер!

Малфой был мертвецки пьян.

– Так, все, я должен закончить дело, данное мне моим Повелителем, и прикончить тебя!

– Ах, ты, с-с-скотина... я так и знал... – медленно произнес Снегг.

– Мол-л-чать, не рассуждать! – выкрикнул, заикаясь, Драко, – Мне дано задание, и я его выполню! Обязательно! Сиди смирно, Потти, хи-хи-хи... Так, ну, это... как его там... чччерт, забыл... Во, вспомнил! Авада Кентавра!

Из палочки Малфоя вырвался образ кентавра, который, пробежав по кабинету, выпрыгнул в окно и убежал в Запретный Лес.

– Упс... Ошибся... – проговорил Драко с глупой улыбкой на лице, – Сейчас все исправлю... Абра Кадабра!.. Тьфу, опять не то... Альфа-Бета-Центавра!.. Да е-мое, не могу никак вспомнить! Ну, подскажииите, мне очень нужно выполнить это задание! – умоляюще-заискивающе залебезил он.

– Драко Малфой, с прискорбием сообщаю вам, что вы нажрались и не выполнили данное вам задание! – язвительно произнес профессор, – Приходите завтра для выяснения причин этому! А сейчас – марш в спальню!

Когда Малфой, бормоча себе под нос слова смертельного заклятия, которое он никак не мог вспомнить, вышел из кабинета, Снегг расхохотался.

– Нет, ты ЭТО видел, Гарри? И я буду не я, если он завтра не придет ко мне и не спросит, каким заклятием можно убить человека! – сказав это, он допил содержимое своей бутылки, повернулся к Гарри, – А теперь, мистер Поттер, – хотя, почему мистер? довольно этой канцелярии! – Гарри, можешь идти в свою гостиную. Танцы кончились, но вечеринка еще только начинается... Я слышал, близнецы Уизли опять готовят вам всем сюрприз... Ну, давай, поторопись, а не то этот сюрприз выпьют без тебя, – и заговорщически подмигнул Гарри.

* * *

Гарри шел на автопилоте. Он ничего не видел перед собой. Лишь запомнил фигуру Пивза в военной фуражке, распевавшего «Комбат, батяня, батяня, комбат!..».

Он не помнил, как добрался до Башни Гриффиндора. И уже на подходе к двери, ведущей в Общую Гостиную Гриффиндора, он увидел Джинни. Она сидела, обхватив голову руками, и плакала. Увидев Гарри, она закрыла лицо и зарыдала еще сильнее.

– Джинни... Джинни, скажи, что с тобой, что случилось, почему ты плачешь?..

– Ох, Гарри! Я не знаю, что делать! Когда я в первый раз увидела тебя на платформе 9 и 3/4, я влюбилась по уши, и люблю до сих пор! Но я боюсь сказать это тебе, боюсь, что ты разозлишься на меня и прогонишь, ведь ты такой красивый, такой известный, вокруг тебя столько симпатичных девочек, как ты среди них сможешь заметить меня...

– Джинни, не плачь... Если бы ты знала, как мне надоела моя популярность! Все эти «фанатки» думают, что стоит им поманить меня – и я пойду за ними, как верный пес!.. Поверь, они очень ошибаются. А ты... ты не такая... ты отзывчивая и чуткая, ты мне всегда помогала... я люблю тебя, Джинни...

– П-правда?

– Да, Джинни, это правда.

Джинни смотрела на него благодарными глазами, в которых все еще стояли слезы...

* * *

Наступило утро 24 февраля. Противно зазвенел магический будильник. Гарри, не открывая глаз, выхватил из-под головы подушку и запустил ей в источник звука. «Заткнись, и без тебя голова болит!»

Во рту было суше некуда, в голове устроили колокольню и теперь с упоением звонили. Зевнув и потянувшись, Гарри открыл глаза, взял с тумбочки очки и обвел взглядом комнату. На кровати напротив храпел Симус; внезапно пробормотав во сне «Нет, детка, не уходи, не нааадо...», он свалился на пол. Простонав от боли, он приподнялся на локтях, заметил взгляд Гарри.

– Хреновое утро, правда?

– Ага, и тебе того же...

– Надо бы опохмелиться... У тебя нету ничего?

Гарри отодвинул тумбочку и достал несколько бутылок сливочного пива.

– Вот, успел вчера заначить, – протянул он одну из бутылок Финнигану.

– А покрепче чего-нибудь найдется?

– За «покрепче» сходи вон в тот угол, – улыбнулся Гарри. В «вон том» углу сидя спал Рон, крепко сжимая в объятьях ополовиненную бутылку огненного виски.

– Сейчас будем добывать, – произнес Гарри, – Эй, Рон, проснись, спаси, товарищей от тяжелой похмельной смерти! Рон! Очнись! Рота, подъем!

Но Рон спал слишком крепко.

– Подожди, сейчас я его умою, – процедил сквозь зубы Гарри, направив на товарища палочку, – Агуаменти!

Вода, вылетевшая из кончика палочки, полетела на Симуса, окатила Гарри, замочила кровать Невилла – на Рона же не попало ни капли.

– Ой, прости, Симус, сейчас исправлюсь, – виновато произнес Гарри и сосредоточился. На этот раз струя попала в цель. Рон вскочил с места, дико озираясь и бешено вращая глазами.

– Кто здесь? Что здесь происходит? Почему все мокрое? Какого черта я делал прошлой ночью? А... – он заметил смеющихся парней, – За что вы меня так?

– Прости, Рональд, но у нас не было другого выбора. Только у тебя осталось огневиски, – проговорил Гарри, все еще трясясь от смеха.

– Вам лишь бы квасить и похмеляться, – буркнул Рон, но все же отдал бутылку.

В гостиной все еще были видны следы вчерашнего пиршества: все было залито пивом, из камина торчала чья-то голова; в углу лежали близнецы Уизли и громко хохотали и аплодировали каждому выходящему из спальни. Завтрак был необычно тихим. После этого все разошлись по кабинетам для занятий.

* * *

У Гриффиндорцев было зельеварение. Хмурый, нечесаный, помятый профессор Снегг уселся за свой стол, обвел мутными глазами класс и объявил.

– Я недолго думал, что сегодня мы будем готовить. Думаю, вам всем понравится... Тема сегодняшнего урока – Алка-Зельцер!

Все захихикали. Гарри взглянул на Снегга, улыбнулся ему и подмигнул. А Снегг подмигнул Гарри. «Он не забыл наш разговор прошлой ночью, и наверно не забудет никогда» – подумал повеселевший Гарри и принялся записывать состав нового зелья, который намеревался выучить наизусть. «Скоро ведь восьмое марта...»