Лети в мой сад, голубка... (джен)

Его зовут Малыш, и он живёт на последнем этаже одного из одноэтажных домов, каких в городе не одна сотня, в небольшой квартирке. Окна его комнаты выходят прямо на автостраду, и порой очень трудно бывает заснуть от шума проезжающих машин.

Ему шесть, а он даже не знает своего имени, которое никто так за всю его жизнь и не произнёс. Для родителей, для всех, кто его знает, он просто Малыш. И он стремится доказать всем, что на такой он и маленький, и под восторженные вопли мамы читает свою первую сказку, которую обычно она ему перед сном и читала. Читать легко то, что ты знаешь наизусть. И поэтому, чтобы окончательно утвердиться в своей способности, свойственной всем взрослым, он берёт папину газету, которую тот забыл в кресле. Буквы там очень маленькие, и картинки не такие красочные. Буквы сбегаются в замысловатые слова, смысл которых почти не понятен. С этого момента он начинает очень много спрашивать и докучать взрослым, которые уже его просто умоляют как можно больше времени проводить на улице. Но в его комнате под кроватью, если туда заглянуть, можно обнаружить целую стопку газет, забытых когда-то в кресле. Малыш задаёт по одному вопросу в день, но иногда ему докучает рассмотрение слишком маленького текста, и стопка не становится толще по месяцу, но потом любопытство всё же пересиливает.

Ему шесть с половиной, и у него нет ни одного друга во дворе. Странно, но никто не хочет с ним дружить. Он просто сидит один на лавочке и следит за тем, как мальчишки весело гоняют мяч по пыльному полю.

Когда ему исполняется семь, он всё так же Малыш. Хотя, в жизни произошли изменения — у него появилась просто ужасная няня, которая всё ему запрещает. Но он всё же сбегает во двор, где уже никого нет — ребята ушли ужинать. Он сидит на безлюдной детской площадке на излюбленной скамеечке, которая, если честно, ставит занозы каждый раз, как на неё садишься, но Малыш терпит. Почему — сам не знает.

— Хей, а разве тебе не пора домой?

Так он впервые познакомился с кем-то своего возраста. Эта была смешная девочка с торчащими в противоположные стороны хвостиками. Всё её лицо было в веснушках. Её большой рот был всегда растянут в улыбке, а глаза слегка прищурены, с небольшими улыбчивыми морщинками в уголках. Она носила один и тот же комбинезон на одной бретельке, но пуговица почему-то была прямо посередине живота. С комбинезоном девочка носила клетчатую рубашку, которая уже давно выцвела. А на спине у неё был пропеллер, который, по её уверениям, был с ней с самого рождения.

Ещё в небольшой петельке на её рубашке была розочка, сшитая из разноцветных лоскутков ткани. Оказалось, что в этом районе девочка не могла найти ни одного розового куста, а идти куда-то, в «неизведанный мир», не хотела.

Её звали Карлсон.

Теперь Малыш, с риском быть поставленным в угол, таскает с кухни конфеты своей ужасной няни, чтобы отдать их знакомой-сладкоежке со странным мужским именем.

Она очень многое знает и, когда ест, болтает обо всём на свете, а Малыш слушает, потому как, кроме неё, у него нет знакомых. Нет, она очень интересная и готова всегда выслушать, но она большая выдумщица, и утверждает, что её пропеллер может поднять её в воздух, но его ей сломали. И теперь приходится подниматься десять этажей, чтобы оказаться на крыше, где она обитает.

Когда возвращается мама, то она недосчитывается одной своей нежной фиалки и горшка, который теперь стоит под кроватью Малыша вместе с позабытыми газетами. Из земли едва пробивается небольшой росточек, который получает свет лишь от настольной лампы, которую Малыш поставил под кровать и никогда не выключал.

Карлсон будет счастлива, наконец, увидеть живую розу, которую до этого она могла с восторгом рассматривать лишь на картинках. Для того, чтобы достать этот росточек, Малыш сбежал от своей няни посреди дня в парк и долго ходил между кустами, гадая, какая роза лучше — белая или красная. Его выбор тогда остановился на красной.

В тот день, когда роза распускается, взращенная искусственным светом, Малышу исполняется восемь.

И в этот день он просыпается.

* * *

В этом мире ему тоже восемь, и он горячо любимый сын богатых родителей, который два года провёл в коме. Он живёт никак не в маленькой квартирке на последнем этаже, а в большом особняке за городом. У них есть сад с огромным количеством кустов роз: белых, красных, даже жёлтых и розовых. Карлсон была бы счастлива увидеть всё это великолепие, но её не существует. Как и Малыша. Есть лишь Фридрих, сын богатых родителей и наследник крупной компании, и тот сон, что он когда-то видел, пролежав в коме.

Кстати, у него так и нет друзей.

Ему девять, и он находит в саду голубку, у которой перебито два крыла. У неё на спине странный рисунок в виде пропеллера.

— Мам, я назову её Карлсон!

У голубки есть мягкая подушка, вокруг которой рассыпаны розы, есть насест в розовых кустах и есть Фридрих, который приносит ей еду и питьё.

* * *

Столько лет прошло, ему уже пятнадцать, он всё ещё верит в ту «чушь», что видел, находясь в коме. И у него до сих пор есть Карлсон, которая с так и не восстановившимися крыльями весело скачет по саду.

А мир меняется и никогда не стоит на месте, как и наука. Поэтому у Карлсон на месте рисунка появляется небольшой пропеллер из пластика, вживлённый прямо в спину. Никто на это никак не отреагировал — у богатых свои причуды.

Фридрих бы смеялся над этой нелепостью, сотворённой им самим, вместе с родителями, если бы ему не было настолько грустно.

В день его шестнадцатилетия Карлсон пропадает. А на следующую ночь он видит странный сон. В нём он снова Малыш, и летит вместе с озорной девочкой над крышами домов, а внизу горят тысячи огней ночного города, и едут машины, чей шум разбавляется тарахтением пропеллера. Карлсон всё так же весело смеётся и умудрятся на ходу уплетать сладости. Рядом в небе парит голубка с пятном в виде пропеллера на спине, и Фрид... Малыш, забыв, что давно не ребёнок, весело хохочет навстречу ветру.

Он дарит Карлсон розу, ту самую, которую вырастил под кроватью. Красивый цветок впервые увидел настоящий солнечный свет после электрической лампы.

— Полетели в мой сад, там много роз, тебе понравится!

— Не знаю... Пусть я снова умею летать, но это, наверное, далеко...

И на следующее утро Фридрих проснётся с ужасной головной болью и частичной амнезией.

Всё, хватит, сказке пришёл конец.

Настало время реальности, которая очень жестока, но и она может оказаться красочной и чувственной.

* * *

Ему двадцать пять, и у него есть прелестная жена, которая временами, наплевав на светскую жизнь, любит делать два смешных хвостика. В такие дни она не замазывает надоевшей пудрой веснушки. Милая Каролина просто надевает синий комбинезон на одной бретельке и клетчатую рубашку и ведёт Фридриха валяться на траве среди кустов роз.

Она та единственная, с которой он может посмеяться над всякой чепухой.

А ещё она его единственный друг.