Калейдоскоп картинок (гет)

Первая картинка.

Стив открыл глаза и увидел над собой белоснежный потолок. Где-то рядом что-то болтало: то ли телевизор, то ли радио, но он пока не обращал на посторонние звуки внимания. Что-то было не так.

Роджерс опустил веки и попытался вспомнить то, что было до того, как он проснулся и где он уснул. Память услужливо подбросила несколько образов: вот он сражается с Альтроном, вот падает Заковия, вот кто-то буквально выхватывает его за шкирку из толпы на спасательном корабле и куда-то уносит. Потом… потом, кажется, он был в какой-то лаборатории. Робот, который его унёс, был уже сломан, а рядом были какие-то люди… Чего-то они от него хотели. Вроде бы, в очередной раз уцелевшая Гидра пыталась промыть ему мозги, вот только безуспешно. Стив не поддавался, пытался отбиваться, и редко какие успокоительные уколы на него действовали — сыворотка быстро нейтрализовала действие любого снотворного.

Потом, сообразив, что толка от него не будет, его силой затолкали в какое-то жутко тесное место. Стало холодно, а дальше… он, кажется, уснул?

Роджерс снова открыл глаза. Он не помнил, почему не мог сопротивляться, хоть и отчаянно пытался, но решил списать это на действие какого-нибудь гипноза. Что-то всё равно не давало ему покоя, хоть он, кажется, во всём и разобрался.

И тут его словно окатило холодной водой. Звуки!

Он вслушался, наконец, в текст. Шли новости. Господи, какая ошибка — включать ему именно новости, а не какой-нибудь альбом с песнями!

Стив сел. Текст был слишком знакомым, он его слышал. Значит…

Дверь открылась и в палату, где сидел Роджерс, вошла девушка. Капитан взглянул на неё и горько усмехнулся — да уж, знакомая ситуация.

— Капитан Роджерс? — приветливо улыбнулась медсестра, старательно чуть наклоняя плечи вперед, изображая легкую сутулость и пряча в карман знакомую модель смартфона — вроде бы, такой был у Наташи.

— Где я? — тихо спросил он.

— В больнице, сэр. Вы… — слишком отрепетировано, и Стив только больше уверился в своей правоте.

— Какой сейчас год? — перебил он её.

— Сэр? — улыбка стала ещё шире, девушка старательно изображала непонимание. У Роджерса в душе даже затеплилась лёгкая надежда, но разум был явно против всяких подобных мыслей.

— Это старый выпуск. Я его слушал ещё до создания Альтрона. Какой сейчас год? — он не хотел слышать ответа. Он хотел снова уснуть и проснуться в той проклятой лаборатории, он хотел напасть на Мстителей, чтоб те поймали его, а Тони нашёл бы способ вычистить дурь Гидры у него из головы. Он не хотел здесь находиться и смотреть на эти жалкие попытки убедить его в том, что прошло не больше недели.

— 2068, сэр, — девушка не стала истерично бросаться к кнопкам, нажатие которых оповещало бы персонал о том, что он очнулся. Она даже не стала больше выкручиваться — просто выпрямилась, наконец, и выложила раритетный неработающий мобильник на стоящую у входа тумбочку. — Нужно провести полный осмотр, чтобы выяснить, нет ли у вас каких-нибудь проблем со здоровьем, вы ведь знаете? — она была прекрасно осведомлена о том, что с ним делал ЩИТ в первый раз после заморозки. Анализы, проверки, разговоры с психологом — всё снова повторяется. Значит, наверное, ЩИТ до сих пор существует. Новый, может быть, даже без Гидры.

Он молча поднялся с постели и сделал несколько шагов. Ноги слегка заплетались, но агент помогла ему добраться до двери, за которой их уже ожидали двое крепких парней-санитаров. Передав Стива с рук на руки, девушка дружелюбно улыбнулась ему и ушла куда-то — наверное, докладывать о том, что произошло.

Вторая картинка.

«Отовсюду отщипывают по кусочку, — отстраненно подумал Стив, прижимая ватку со спиртом к тому месту, откуда у него взяли кровь. — Медицина не слишком изменилась, если подумать».

Он молчал, пока у него проверяли зрение и реакцию. Отвечал на вопрос кардиолога, даже предстал перед стоматологом и прочими, прочими многими врачами. Его осматривали бесконечно долго, оставив психолога на самый конец проверки.

Усадили, наконец, после нескольких утомительных часов, в кресло, и посоветовали отвечать честно. И он старался, хоть и знал, что никто его, на самом деле, не поймёт, а как следствие — не сможет и помочь. Ему в этом году должно исполниться сто пятьдесят лет, пусть из них он прожил всего двадцать девять. И то — каким образом? Двадцать пять из них — в двадцатом веке, ещё четыре — в начале двадцать первого. И сейчас был двадцать первый, но прошло уже чуть больше, чем полвека…

Господи.

— Вы помните, как вас зовут? Чем вы занимаетесь? Кто ваши друзья? Как их звали? Что последнее вы помните? Сколько вам лет, когда у вас день рождения? Как звали президента в то время, когда вы ещё не спали? Кто такие Мстители? Знаете ли вы, где находитесь? Чего вы боитесь? — засыпал его вопросами парень в очках. Стив отвечал — очень устало, медленно, нехотя. Да, его зовут Стивен Грант Роджерс, он — Капитан Америка, Мститель, должен защищать простых людей и мир во всём мире. У него был друг Баки, Ревущая команда, потом — компания Мстителей. В ней состояли Тор, Брюс Беннер, Наташа Романофф, Тони Старк, Клинт Бартон. Он помнит, как ему пытались промыть мозги в лаборатории Гидры. Ему почти полтора века, он родился четвертого июля…

И так до бесконечности.

Он устал.

Третья картинка.

Когда от него отстали, то повели куда-то. Кажется, обещали что-то показать. Стив пытался отказаться — говорил, что хочет спать, что слишком устал, что ему нужно побыть одному и обо всё подумать, смириться, и вообще…

Но когда он увидел, куда его привели, то замолчал.

Он оказался в просторном помещении, которое выглядело гораздо более уютным, чем все остальные, в которых он успел побывать. Там стоял журнальный столик, был телевизор, была прозрачная стена-окно, можно было посмотреть на город вдалеке.

И самое главное — там был диван. А на диване сидел Беннер.

Стив забыл о тех, кто его сопровождал, и разве что не бросился к нему. На секунду показалось — всё это шутка, нет никакого две тысячи шестьдесят восьмого года, над ним просто посмеялись и решили так напугать, чтобы он скорее пришёл в себя. Но только на секунду — обняв Брюса, он открыл глаза и увидел кругом разные неизвестные ему приборы. Может, он и догадывался об их предназначении, но выглядели они иначе, чем те, к которым он успел привыкнуть, да и вообще…

Но Брюс остался таким, каким был.

Сумев отцепиться от доктора, Роджерс сел на диван рядом с ним. Тот действительно почти не изменился — сколько бы Капитан его ни разглядывал, он не мог найти никаких особых деталей, которых бы не замечал раньше.

— С возвращением, Стив, — и даже голос не изменился. Видимо, Халк подпитывал Беннера, и он вовсе не старел.

— Расскажи всё, — вырвалось у Роджерса. — Как остальные? Что было?

— Остальные? — Беннер печально улыбнулся. — Ты ведь понимаешь, что тебя не было пятьдесят три года, Стив. Кто конкретно тебя интересует? Мстителей было много.

— Ну… Наташа, Клинт? Что с ними?

— Клинт уехал, когда правительство в какой-то момент решило начать нас контролировать. Жил тихо-мирно со своей семьёй, растил детей, потом внуков. Потом, кажется, даже правнуков — он писал нам, когда мог. Наверное, до сих пор жив — ему недавно исполнилось восемьдесят девять. Не знаю точно, ты же понимаешь — он может просто забросить общение с нами. В последний раз новости от него были лет десять назад.

— А Наташа? — повторил Капитан.

— Погибла во время стычки с Гидрой — после почитаешь о том, что случилось. Она попыталась вытащить детей, которые были у них подопытными кроликами, и напоролась на засаду. Мы уже не успели помочь.

— Тор? — он всем сердцем жалел, что не сможет увидеться ни с лучником, ни с Вдовой, но ему нужно было знать, что случилось с другими членами команды. Хоть кто-то должен был выжить, кто-то должен был его дождаться.

— А что ему будет? — пожал плечами Беннер — его задело то, что Стив никак не отреагировал на известие о смерти Романофф. — Всех переживёт, это же Тор. Время от времени валится к нам на головы, живёт со своей Джейн — выторговал ей бессмертие. Старается больше проблем не находить, хоть у него плохо получается.

— А Сэм?

— Пропал без вести.

— Ванда?

— Попыталась избавиться от способностей, но безуспешно. Стареет медленнее, сейчас выглядит максимум лет на тридцать пять.

— Вижн?

— Робот, Стив. Он не станет человеком физически от того, что так сблизился с ним чувствами. Если Тора можно убить, то Вижна — вряд ли.

— А с тобой что? — зачем-то спросил он.

— Работаю, — он вновь пожал плечами. — Зелёного больше не вывожу. Остаюсь исключительно в лаборатории, где ещё от меня может быть толк?

Повисла тишина. Стив молчал, пытаясь подсчитать, сколько человек его дождались из холодного плена «морозильной камеры», как её образно назвали врачи. Брюс, Вижн, Ванда, Тор… С ними, может, ему будет легче привыкнуть к новому миру опять?

— Тони искал тебя много лет, — не дожидаясь нового вопроса, сказал Беннер. — Когда ты только пропал, он едва не обезумел. Тратил всё своё время на поиски, но нашёл только твою маску — видимо, слетела, когда тебя утащил робот.

— Тони меня искал?

— Да. Едва не довёл себя до инфаркта — сердце уже не выдерживало, а ему с ним нужно быть осторожнее после операции по извлечению осколков. Только в больнице он понял, что едва не превратился в своего отца — я был с ним, мы долго разговаривали. Он создал семью, — Брюс как-то грустно улыбнулся. — Пеппер, сын. Он был с ними, старался быть лучше Говарда, но поиски не бросал никогда. Ведь ты знаешь, что тебя нашли его внуки?

— Внуки? — ошалело моргая, переспросил Капитан.

— Да, близнецы. Сара и Роберт. Они агенты нового Щ.И.Т.а, пришли где-то пару лет назад. Недавно обнаружили старое гнездо Гидры, там-то тебя и откопали… Тони наверняка будет рад увидеть тебя.

— Тони? Увидеть? Он что, жив? Но ведь ему уже… — Роджерс стал торопливо нашаривать в памяти хотя бы год рождения младшего (для него) Старка и пытаться высчитать, сколько ему должно быть сейчас лет.

— Девяносто восемь. Почти.

— И он жив?

— Стив, ты же в курсе, что и обычные люди могут прожить очень долго?

— Ну да, но… — он замолчал. — Что с ним сейчас?

— Тебе лучше встретиться с ним, как можно скорее. Он уже очень плох — осталось, наверное, не больше месяца.

— Что?

— Слабеет, что я могу сказать. Сердце подводит, почки едва работают. Возраст — с ним нельзя ничего сделать. Сейчас с Тони постоянно находится Пеппер — она, кажется, моложе его лет на десять. Или на восемь, уже не помню — но ещё на ногах, может сидеть с ним и даже ухаживать. Я отведу тебя к нему, вы должны встретиться.

— Обязательно… — пробормотал Стив, пытаясь уложить в своём сознании тот факт, что Старк, почти уже столетний Старк, дождался его из плена.

Четвертая картинка.

Стив стоял возле двери. Тони был дома — да, с врачами, с Пеппер, весь опутанный проводами, но дома. Брюс наставлял Капитана, советовал, как вести себя — шёпотом, чтобы Тони не услышал, пока его осматривают с утра врачи. Нельзя было громко говорить, чтобы не испугать Старка. Нельзя было психовать, если он чего-то не понимал или забывал.

— Сегодня у него памятью всё в порядке, — пояснил Беннер, — но бывают и такие дни, когда он узнаёт только Пеппер. Будь ласковее, он сейчас совсем как ребёнок, — открылась дверь и мимо них прошёл врач. Брюс слегка подтолкнул Роджерса в спину: — Иди ко входу, я зайду первым.

Стив замер возле двери и взглянул в щель — так, чтобы никто его не видел. Тони лежал на постели, а рядом с ним была Пеппер. Он бы и не узнал её — тем более, что видел только на фотографиях и по телевизору, но Старк называл её по имени.

— Ну чего ты? — звучал тихий шёпот. — Чего расстроилась? Не надо, не грусти, мне нравится твоя улыбка, — Стив видел Поттс со спины, но понял, что Тони едва ощутимо поглаживает её руку. — Помру — и помру, мы после встретимся. Буду ждать тебя на первой лавочке, слышишь? — Стив почувствовал, что Старк улыбается — или пытается улыбаться. — Не торопись, там время идёт иначе. Едва сяду — тут уже и ты… Только не потеряйся, старая, поняла? — раздался тихий смешок.

— Постараюсь, — она несильно сжала его руку. Стив угадал улыбку сквозь слёзы — и догадка подтвердилась, когда Брюс наконец постучался и вошёл, Пеппер отодвинулась и пересела на стул, лицом к двери.

— Привет, Тони, — он остановился на пороге. — Я привёл кое-кого.

— Дилан приехал? — Стив закусил губу — он не мог расслышать в старческом голосе прежних нот. Тони сделал забавное движение правым плечом — будто пытался приподняться, но не мог. — Или Сара?

— Нет. Смотри, — Брюс толкнул дверь, едва не врезав Капитану между глаз, и открыл её. Роджерс поспешно выпрямился. Тони вздрогнул, широко распахнув глаза и слегка приоткрыл рот.

— Стив… — прошептал Старк, на секунду замирая. Тут же он начал страшно волноваться, как это бывает в таком возрасте, а потом в одну секунду успокоился и растерянно улыбнулся. Протянул к нему дрожащую руку, глядя на него во все глаза.

Беннер потянул Капитана за руку, и когда тот присел рядом с Тони, сразу же вышел, уводя за собой и Пеппер.

— Стив, ты тут… — пробормотал гений, не отрывая от него взгляда. Роджерс осторожно взял в ладони подрагивающую тонкую и сухую руку, и собрал в себе всю нежность, на какую был только способен.

— Да, Тони, — он пытался ласково улыбаться, вспоминая, как когда-то уже беседовал так с Пегги.

— Я столько лет тебя искал…

— Я знаю, Тони. Знаю. Но я же вернулся, — он с трудом совладал с собой, увидев, как на глазах у Старка выступают слёзы.

— Как же долго тебя не было… — и слёзы покатились по морщинистым щекам. Тони со всей силы — совсем слабо! — сжал его руку. — Так долго, Стив…

— Прости, — он осторожно сжал в ответ его ладонь. — Прости, я знаю, что задержался.

Что добавить? Что ещё ему сказать?

Но чем прекрасен был этот момент — Тони не нужно было, чтобы ему что-то говорили.

Тони говорил сам — медленно, тихо, дрожащим голосом, столько, сколько мог. Он рассказывал о том, как искал его, как не спал ночами, как воспитывал детей и… снова о том, как его искал. Он забывался, повторяя одни и те же фразы по несколько раз за минуту — сказывались волнение и радость.

Он обещал показать Стиву фотографии своего сына и своих внуков с каких-то праздников, ему было очень важно, чтобы именно Роджерс их увидел. Он то улыбался, снова дергая плечом и безуспешно пытаясь сесть, то едва слышно плакал, сжимая руки Стива со всех немногих оставшихся сил.

Пятая картинка.

Стив приходил к нему, когда Беннер говорил, что «сегодня можно». «Сегодня можно» означало, что у Тони нет провалов в памяти, что ему давали удивительно мало лекарств, капельницу делали «легче», и что Старк сможет поддержать разговор. Он уже не поднимался с постели, и Стив встречал каждый новый день со страхом — в любой момент мог зайти Брюс и сообщить, что Тони больше нет и идти теперь не к кому.

Он видел те самые фотографии с каких-то костюмированных праздников. Дилан, сын Тони, наряжался в костюмы Мстителей — в том числе, и Капитана. Роберт и Сара на одной из фоток «были» Тором и самим Тони, но красно-сине-белые костюмы были непременно у каждого.

Стив видел, каким Тони был спокойным. Он уходил в согласии с близкими ему душами и со своей собственной душой; он получил от жизни всё, что мог, и теперь размеренно поглощал остатки «со дна банки», не торопя и не тормозя событий. В какие-то моменты Капитану даже становилось страшно — сколько он прожил? Без малого — тридцать лет? А Тони? Он прожил практический целый век — сколько видел за это время? Сколько всего пережил? Насколько он мудрее Стива?

Он запрещал себе об этом думать при Тони, хоть порой и робел, когда ловил на себе уставший взгляд, который при его виде всегда наполнялся искренней детской радостью. Стив просто был рядом с ним, беседовал, поглаживая по руке или седым волосам, успокаивал, если Тони путался, терпеливо ждал, пока до Старка дойдёт сложно построенный вопрос. Он едва что не проклинал себя, когда однажды слишком резко ответил на наивный вопрос Тони — получилось как-то удивлённо и раздражённо. Старк тогда посмотрел на него так виновато, будто просил прощения за то, что не настолько молод, чтобы быстро понимать и вспоминать то, что ему говорят, и как нужно ответить. Стиву было невыразимо стыдно — тогда он ушёл, но в следующий раз сразу же опустился на колени, едва подойдя к постели Старка, и, ведомый неясным порывом, припал губами к его руке, прося прощения. Тони слабо улыбался, что-то говорил ему, едва ощутимо взъерошивая его волосы и пытаясь поглаживать его по голове.

Однажды, когда он пришёл к нему, Пеппер осталась в комнате. Обычно она всегда выходила, оставляя «парней» одних, но не в этот раз. Она держала Тони за руку, но старалась не отвлекать его внимания от разговора, постоянно молчала, только смотрела на него.

Они говорили о сущих пустяках. Стив рассказывал, как привыкает к новому миру, с удивлением отмечал, что на самом деле мало что изменилось, и какую ему сделали новую форму. Тони слушал, изредка останавливал Стива и что-то переспрашивал. Роджерс тогда отметил, что с памятью у Тони вновь были проблемы, и гораздо более серьёзные, чем «обычно», когда он приходил.

— Стив, слышишь, — когда, наконец, Капитан замолчал, вдруг сказал Тони, — брось ты это всё… Не относись так серьёзно к службе. Поверь, и этот Щ.И.Т. вновь распадётся, и…— он набрал в грудь воздуха, — и в этом Щ.И.Т.е найдётся предатель. Создай семью, Стив, ладно? — он посмотрел на него, пытаясь улыбаться. По щекам у него вновь катились слёзы — Стиву показалось, что это от того, что Тони не сумел ничего понять из его слишком быстрой речи, а мысль эта пришла внезапно, и он понимал, каким слабым и беспомощным кажется Роджерсу.

— Тони?

— Создай семью… Даже если ты их всех переживёшь, это будет того стоить, — Тони говорил, как обычно, с паузами, часто останавливаясь, чтобы старательно перевести дыхание. — Пообещай мне, ладно?

— Обещаю, — растерянно сказал Стив. Тони снова слабо улыбнулся и чуть прикрыл глаза.

Они ещё долго беседовали, подключилась даже Пеппер. Голос Старка постепенно слабел.

— Только, Стив, обещай мне пожить для себя… — уже не говорил, а шептал он. — Так надо… Пе-е-еп… Пеппер… — Стиву показалось, что, наконец, Тони стал проваливаться в сон. И уловив этот момент, он как обычно поднялся и медленно направился к выходу, боясь разбудить гения — если это сделать, Тони мог потом долго мучиться от бессонницы.

Он сделал шаг за порог, когда увидел, как Пеппер, почему-то вся бледная, наклонилась и осторожно коснулась губ Тони, легонько целуя их. Старк ещё что-то шептал ей, чуткий слух Роджерса уловил несколько нежных мелочей и обмен короткими «люблю тебя». Чтобы не мешать, он прикрыл дверь и отправился к себе.

Шестая картинка.

А следующим утром ему сказали, что Тони больше не проснулся.

И Стив понял, почему рядом была Пеппер, увидел второе дно слов Старка, обращённых к нему — слов прощания, теперь ясно.

Они знали, что это последний день. И Тони позволил, чтобы Стив тоже был рядом с ним.

А теперь он ждёт на лавочке свою Пеппер.