Жертвы противоречий (джен)

Косой переулок изменился. Пестрые сверкающие витрины с выставленными в них книгами заклинаний, котлами и ингредиентами для волшебных зелий были наглухо заклеены плакатами Министерства магии. На большей части этих мрачных темно-фиолетовых плакатов были размещены движущиеся черно-белые фотографии известных Пожирателей смерти, скрывающихся от поимки. С витрины ближайшей аптеки кривила губы в презрительной усмешке Беллатриса Лестрейндж. Несколько окон были заколочены досками, в том числе витрина кафе-мороженого Флориана Фортескью. Зато по всей улице, как грибы после дождя, высыпали обшарпанного вида лотки и палатки. У ближайшего лотка возле входа в книжный магазин «Флориш и Блоттс» к полосатому тенту был приколот кусок картона с надписью:

Высокоэффективные амулеты против оборотней, дементоров и инферналов.

— Вот это да! — воскликнул Рон, остановившись как вкопанный.

Среди тусклых, залепленных министерскими плакатами витрин соседних магазинов лавочка Фреда и Джорджа била по глазам, словно фейерверк. Случайные прохожие долго еще оглядывались на их витрину, а кое-кто даже останавливался, словно зачарованный, не в силах отвести от нее глаз. Витрина слева от входа сверкала невероятным разнообразием товаров, которые подскакивали, вертелись, светились, прыгали и пищали. Даже больно было смотреть на эту пестроту. Витрину справа целиком закрывал гигантский плакат, темно-фиолетовый, как и плакаты от Министерства, но на нем пылали гигантские ярко-желтые буквы:

Почему так всех волнует Тот-Кого-Нельзя-Называть? Лучше пусть народ волнует Тот-Кто-Умеет-В-Кишках-Застревать! Он хитер, он шустер! От него с давних пор у всей страны запор!

Гарри засмеялся. Рядом с ним послышался приглушенный стон. Он оглянулся и увидел, что миссис Уизли, онемев, не сводит глаз с плаката. Губы у нее шевелились, беззвучно повторяя: «Он хитер, он шустер».

— Их же убьют в собственных постелях! — прошептала она.

— Не убьют! — заверил Рон, хохоча, как и Гарри. — Вот это блеск!

Они с Гарри первыми вошли в магазин, который был битком набит покупателями.

— Три галеона, девять сиклей и один кнат. Давай раскошеливайся!

— Я же твой брат!

— А это наши товары. Три галеона, девять сиклей. Кнат, так и быть, скостим.

— Но у меня нет трех галеонов девяти сиклей!

— Тогда клади все обратно и смотри разложи по местам, где что было!

Рон уронил несколько коробок, выругался и сделал неприличный жест в адрес Фреда, но, к несчастью, его заметила подошедшая как раз в этот момент миссис Уизли.

— Еще раз увижу такое, заколдую тебе руку, чтобы вообще не мог разжать кулак, — резко прикрикнула она.

— Мам, можно мне взять карликового пушистика? — подскочила к ней Джинни.

Однако узнать, кто такие карликовые пушистики, миссис Уизли и остальным ее спутникам так и не удалось, потому что в этот момент на улице прогремел оглушительный взрыв. Стены магазина затряслись, а стекла в рамах задребезжали. Несколько мгновений стояла тишина, которая тяжелым камнем давила на нервы покупателей. И вдруг, когда казалось, что на взрыве все опасности закончились, стекла разлетелись на множество крупных осколков. Покупатели кинулись на пол, прикрывая головы руками.

— Финеро редукто! — закричали близнецы Уизли, указывая палочками в противоположные стороны магазина.

Осколки, не долетев до посетителей, превратились в пыль. Однако это было только начало. На улице послышались крики. Гарри рванулся к окну, но Люпин тут же оттянул его назад.

Фред приставил палочку к горлу и произнес: «Сонорус». Тут же раздался его усиленный магией голос:

— Прошу всех пройти в третий павильон. Там вы сможете воспользоваться каминной сетью. Пожалуйста, без паники.

— Молли, уведи детей, — обратился мистер Уизли к жене.

— Будь осторожен, — тихо попросила миссис Уизли.

Артур поцеловал жену в лоб и выбежал на улицу. В то же время происходил другой диалог.

— Гарри, уходите отсюда! — приказал Люпин, пытаясь перекричать усиленный магией голос Фреда, слившийся с криками покупателей.

— Я могу помочь! — воскликнул Гарри.

Вид сына Джеймса, уже сжимавшего палочку и готового ринуться в бой, заставил сердце Люпина болезненно сжаться. Он не мог допустить, чтобы Гарри рисковал своей жизнью. Римус схватил парня за плечи.

— Не смей! Я запрещаю тебе!

— Но, Римус! — запротестовал Поттер. — Вам нужна помощь!

— Они пришли за тобой, Гарри. Ты должен уйти! Обещай мне, что не полезешь в драку!

— Римус, я…

— Обещай, Гарри, — теряя над собой контроль, с какой-то животной яростью потребовал Люпин.

На улице уже завязалась схватка между Пожирателями и членами Ордена. Римус нетерпеливо встряхнул Гарри за плечи.

— Я жду!

— Да... да, хорошо. Я обещаю. Только будь осторожен.

Люпин, не слыша последние слова Поттера, выскочил на улицу вслед за Артуром. Гарри, несмотря на протесты миссис Уизли и остальных, осторожно выглянул в окно. Из его груди вырвался вздох облегчения. Выходит, Хагрид и Люпин были лишь видимой защитой. Судя по происходящему, за Гарри незаметно наблюдал целый отряд авроров во главе с Кингсли. Все они сейчас сражались с Пожирателями, но уступали им количеством.

Близнецы тем временем смогли организовать посетителей, и те по одному исчезали в изумрудном пламени камина, выкрикивая различные адреса. Очередь быстро двигалась вперед, но покупателей оказалось слишком много.

Поттер и не хотел уходить. Его удерживала тревога за Люпина, мистера Уизли и каждого, кто рисковал своей жизнью ряди его защиты. Вместе с семейством Уизли и Гермионой он сквозь окна наблюдал за ходом битвы. Чаша весов качалась то в одну, то в другую сторону. Сначала Пожиратели активно наступали, но спустя пару минут к аврорам подоспело подкрепление, которое обрушилось на слуг Волдеморта со спины. Теперь численное превосходство оказалось на стороне Ордена и Министерства.

Пожиратели не отступали. С каждой минутой накал сражения нарастал. Вражеские ряды практически были сломлены, но вдруг на улицу начали аппарировать другие сторонники Темного Лорда. Аврорам пришлось сражаться на два фронта. Их теснили.

Гарри изредка бросал взгляды на камин. Очередь из желающих оказаться в безопасности быстро сокращалась. Оставалось не более десяти человек.

Внезапно его шрам обожгло болью. В то же мгновение улицу огласили крики. Причем это не походило на выкрикивание заклятий или приказов. Снаружи явно началось что-то сродни паники. Гарри снова выглянул в окно, хотя уже знал, что там увидит. По улице двигалась высокая фигура в черном плаще. Красные глаза горели из-под капюшона.

— Дамблдор! — отчаянно закричали на улице. — Где Дамблдор?

— Гарри, каминная сеть свободна, — подал голос Фред. — Пора уходить.

Но Гарри не мог. Он с ужасом смотрел, как Темный Лорд приближается к магазину. Авроры, что пытались встать у него на пути, падали на землю мертвыми. Путь Волдеморту преградили сразу трое: Кингсли, Грюм и Люпин. Однако все понимали — им не выстоять долго.

—Гарри, уходи! — крикнул Джордж.

— Джинни, Гермиона, вы первые, — приказал Поттер, игнорируя слова близнеца.

Девушки хотели ослушаться, но под непривычно обеспокоенными взглядами всех присутствующих по очереди зашли в камин и крикнули: «Хогвартс, кабинет Дамблдора».

— Миссис Уизли, теперь вы, — приказал Гарри.

— Я никуда не пойду без вас…

— Мы сразу за вами!

Миссис Уизли хотела воспротивиться, но Фред сам схватил ее за руку и заставил войти в камин. Он же бросил летучий порох, и женщина исчезла в зеленом пламени.

— Гарри, я без тебя не уйду, — покачал головой Рон.

Он не за тобой идет, Рон, — прошептал Гарри. — Не волнуйся, я буду через минуту.

Рон несколько секунд смотрел на друга. Гарри положил ему руку на плечо, а другую протянул ладонью вверх. Однако Уизли не спешил пожимать ее, подозрительно глядя на Гарри.

— Что ты задумал? — настороженно спросил он.

— Я присоединюсь к вам через две минуты, — улыбнулся Гарри. — Ты веришь мне?

— Гарри, ты…

— Рон, ты мне веришь? — настойчиво повторил Поттер.

— Верю.

Рон пожал протянутую руку и направился к камину. Вдруг стены магазина сотряслись. Силовая волна раскидала всех в разные стороны. Спустя несколько секунд Гарри с трудом встал и огляделся. Фред и Джордж тоже поднимались на ноги. Рон же не шевелился.

Все поспешили к нему. Рядом с головой Рона расползалась лужа крови. Гарри присел на корточки и приложил пальцы к сонной артерии друга. Несколько мгновений тишины, за которые его успела захлестнуть паника, и… Удар. Снова удар.

— Есть, — дрожащим голосом произнес Поттер. — Фред, бери Рона и уходи.

Фред не противился: страх о брате вытеснил страх за остальных. Спустя пару секунд в комнате остались только Гарри и Джордж. Крики на улице стихли. Тишина давила на барабанные перепонки не хуже недавних панических криков, а в следующую секунду знаменитый шрам Надежды Магического Мира взорвался просто невыносимой болью.

Поттер схватился за голову и рухнул бы на пол, если бы чьи-то руки не схватили его и не толкнули в неизвестном направлении. Открыв глаза, Гарри увидел, что Джордж стоит напротив, в руке близнеца зажат летучий порох. В комнату вошел Темный Лорд и направил палочку на Джорджа. Губы мага скривились в змеиной улыбке, когда он шипел: «Авада Кедавра». В то же мгновение Уизли, стараясь игнорировать свой страх перед смертью, разжал кулак, шепча: «Хогвартс, кабинет директора». Изумрудное пламя вспыхнуло одновременно со смертоносным зеленым лучом.

Поттер в последнюю секунду выпрыгнул из камина и оттолкнул друга в сторону. Луч прошел между ними, чудом никого не задев. Гарри уже направил палочку на Волдеморта и закричал:

— Экспеллиармус!

Темный Лорд даже не поднял собственную палочку, чтобы отбить заклинание. Он лишь слегка отклонился, позволяя красному лучу пролететь в опасной близости от себя.

— До тошноты предсказуемо.

В голосе Волдеморта отчетливо прозвучало разочарование. Гарри стоял, направив оружие на убийцу своих родителей, но совершенно не зная, что делать. Плечом к плечу с ним встал Джордж.

— Что, Поттер, снова позволишь другим умирать за тебя? — усмехнулся Волдеморт.

Ледяной смех Темного Лорда наполнил помещение. Вдруг камин позади вспыхнул и оттуда вылетел Фред. В его руке уже была зажата палочка. Второй близнец встал слева от Гарри.

— Не стыдно, Поттер? Столько жертв, и только ты тому виной. Круцио!

Гарри рухнул на пол, крича от боли. Но пытка длилась лишь пару секунд, потому что близнецы не собирались смотреть на страдания друга.

— Остолбеней! — воскликнули они одновременно.

Темному Лорду пришлось прервать пыточное проклятие, чтобы защититься от летящих в него красных лучей. Тут же в ответ полетела связка темномагических заклинаний. Однако близнецы оказались на удивление серьезными противниками. Они одновременно взмахнули палочками, и перед ними образовался единый мощный щит. Заклинания Риддла срикошетили от этого щита, круша полки и отбивая куски от стен.

Пока Джордж продолжал держать защиту, Фред помог Гарри встать. Тем временем за окном продолжалось сражение. Пожиратели сдерживали натиск авроров и членов Ордена, позволяя Повелителю расправиться с Гарри Поттером.

— Как ты? — обеспокоенно спросил Фред, заметив, как дрожат руки Поттера.

— В н-норме, — хрипло ответил тот. — Фред, вам надо уходить.

— Не дури, Гарри. Уйдем вместе. Нам всего лишь надо продержаться, пока авроры не подоспеют. Сермонтео! — закричал Фред, направляя палочку на Волдеморта.

Гарри тоже присоединился к атаке. Завязалась схватка. Однако даже втроем они уступали по силе Темному Лорду. К тому же тот был гораздо опытнее и искуснее их. Спустя десять минут поединка в Джорджа попало незнакомое Гарри проклятие. Тот рухнул как подкошенный и больше не двигался. И они продолжили бой вдвоем, стараясь не думать о судьбе Джорджа. Но через пять минут Фред лишился палочки, а Гарри врезался в стену, потеряв на несколько секунд способность ориентироваться в пространстве.

— Сектусемпра! — воскликнул Волдеморт.

Фред понял, что ни он сам, ни Гарри не имеют возможности защититься, и бросился под проклятие, летящее в друга. Гарри с ужасом наблюдал за тем, как луч рассекает грудь одного из близнецов, как пурпурная рубашка на нем темнеет от крови, а сам Фред падает на пол.

— Еще один Диггори? — будничным тоном поинтересовался Темный Лорд.

Ярость захлестнула Гарри. Глаза застлала красная пелена. Он вскочил на ноги и направил оружие в грудь заклятого врага. Слова пришли сами. Поттер даже не сообразил, что он делает.

— Авада Кедавра!

Зеленый луч поразил Риддла в грудь. Тот упал на колени. На лице его скользнула гримаса боли, на смену которой пришла жгучая ярость. Он явно не ожидал от Поттера такого хода. Волдеморт медленно поднялся на ноги.

— Неплохо, Гарри. Я бы даже сказал, очень неплохо. Но практики недостаточно. Попробуешь еще раз?

Гарри молчал. Рука, сжимавшая оружие, дрожала от напряжения. В голове билась одна-единственная мысль: «Почему Волдеморт жив?».

— Кстати, как ты считаешь, Поттер, сколько литров крови должен потерять человек, чтобы его сердце перестало биться?

Эти слова моментально остудили пыл парня. Гарри медленно опустил палочку.

— Чего ты хочешь?

— Я помогу твоему другу, а ты уйдешь со мной.

Гарри посмотрел на Фреда. Тот уже едва балансировал на грани сознания. Бледное, как у покойника, лицо резко контрастировало с алой рубашкой. Гарри кинул взгляд на улицу: авроры, члены Ордена, Дамблдор — под таким напором Пожирателям долго не выстоять. Но речь шла о секундах! С каждой секундой Фред терял все больше крови. Нет, Гарри не мог допустить этой смерти. Слишком многие погибли из-за него. Больше этого не повторится. Не сегодня. Не с Фредом!

— Помоги ему, — принял решение Гарри.

Темный Лорд приблизился к близнецу и склонился над ним. Гарри с замиранием сердца следил, как Волдеморт водит вдоль раны палочкой, шепча неизвестную магическую формулу. Кровь литься перестала.

— Итак, Поттер, — продолжил Темный Лорд, выпрямляясь, — сейчас мы выйдем, поздороваемся с Дамблдором, а потом аппарируем. И только попробуй обмануть меня. Я ясно выразился?

Гарри кивнул.

— Палочку, — приказал Волдеморт, протягивая руку.

Гарри отдал свое оружие и сразу же почувствовал себя беспомощным. Темный Лорд положил руку на плечо Поттера и крепко сжал. Тот вздрогнул. Даже сквозь рубашку он ощутил ледяные пальцы.

— Наш выход, Гарри, — прошипел Волдеморт и подтолкнул его к двери.

И вот они вышли.

Перед магазинчиком столпилось около трех десятков магов. Как только присутствующие увидели Гарри Поттера вместе с Волдемортом, все — и Пожиратели, и авроры, и члены Ордена — прекратили сражение. Дамблдор стоял впереди.

Гарри широко раскрытыми от ужаса глазами оглядывал поле боя. Улица была усеяна телами. Их были десятки. Горло юноши сдавил спазм. На задворках сознания гриффиндорца мелькнула какая-то безысходно-идиотская мысль: «Как отреагирует Волдеморт, если меня стошнит прямо на него?». Однако ответа он так и не узнал. Волдеморт поднес палочку к горлу Поттера.

— Мальчишка уйдет со мной, старик. Хотя, если хочешь, можешь попробовать убить меня. Или ты слишком дорожишь жизнью своего Золотого Мальчика, чтобы рискнуть, не так ли, Дамблдор?

Директор Хогвартса молчал.

— Неужели жизнь Поттера важнее, чем жизни всех этих людей, Дамблдор? — издевательски поинтересовался Волдеморт, махнув рукой на трупы.

— Чего ты хочешь, Том? — твердым голосом спросил седовласый волшебник.

— Текст пророчества.

— Отпусти Гарри, и я расскажу.

Неожиданно воздух разорвал ледяной смех Волдеморта.

— Ты думаешь, что теперь, когда мальчишка в моих руках, я отдам тебе его? Не только тебе известен текст. Поттеру тоже. Я уверен, что его долго уговаривать не придется.

— Том, он же еще ребенок.

Все присутствующие уловили нотку мольбы в голосе старика. Безгубый рот Темного Лорда растянулся в торжествующей улыбке.

— Лучше убить?

Дамблдор долго смотрел на своего бывшего ученика. В который раз старик терзался вопросом: как он мог допустить, чтобы из маленького тихого мальчика вырос подобный монстр. В какой год, день или час он совершил не тот поступок или сказал не то слово, заставившее Тома Риддла избрать стезю Тьмы. К чему теперь мучиться, искать ответы на эти страшные вопросы?.. Теперь уж все равно. От того испуганного любознательного мальчика не осталось ничего. Есть только Лорд Волдеморт, безжалостный убийца, который будет с наслаждением пытать даже детей. С губ Дамблдора сорвалось тихое, но услышанное многими:

— Да.

— Морсмордре! — выкрикнул Темный Лорд.

Над магазином Всевозможных волшебных вредилок Уизли появилась Темная Метка. Какой-то маг, стоящий позади остальных, выкрикнул заклинание, и Пожиратели с громким треском начали аппарировать. Аврорам удалось задержать только семерых.

Жертвами этой битвы стали семь авроров. Три члена Ордена. Девять Пожирателей.

Каменный пол и такие же сводчатые стены не пропускали тепло. Факелы освещали просторное помещение. Пламя в них извивалось, создавая причудливые тени на стенах, вдоль которых выстроились Пожиратели Смерти. Отблески огня плясали в их холодных глазах — единственное, что не могли скрыть маски. Волдеморт застыл на возвышении, поигрывая палочкой в руке. Его взор, устремленный на пленника, источал хищное ликование. Перед Темным Лордом стоял Гарри Поттер. Голова мальчика была высоко поднята, а спина гордо выпрямлена.

— Итак, Поттер, я хочу услышать текст Пророчества.

Гарри молчал, не сводя глаз с палочки, вращающейся в пальцах Темного Лорда. Интересно, как можно вывести Волдеморта из себя настолько, чтобы тот убил его сразу же? Хотя кого он обманывает…

— Какой храбрый поступок… молчать.

За обманчиво спокойным голосом неожиданно последовало резкое, даже хлесткое окончание. В ответ — тишина. Палочка замерла, указав на мальчишку.

— Поттер, ты, видимо, не понял. Если я чего-то хочу, то лучше не заставлять меня ждать.

В голосе Волдеморта послышалась ярость. Однако ярость эту тот легко контролировал.

— Я не знаю Пророчества. Оно разбилось в начале лета в Отделе тайн.

— Не лги мне, Поттер. Дамблдор рассказал тебе его.

— Нет, не рассказал.

Гарри не удивился отсутствию каких-либо эмоций в своем голосе. Он не видел выходы отсюда. Мысль о скорой смерти прочно засела в голове. Однако она не вызывала панику. Гарри столько раз убегал от старухи с косой. И, кажется, он устал бегать. Ведь должен же был когда-нибудь и споткнуться. Почему не сейчас? Ему казалось, он уже вывалился за борт жизни.

— Круцио!

Волдеморт произнес это слово словно нехотя, но сила проклятия от этого не уменьшилась. Гарри рухнул на четвереньки, изо всех сил пытаясь подавить крик. Надо было сосредоточиться на чем-то. На чем? Раз, два, три, четыре… восемь, девять… Сознание запорошила боль. Восемь… Мысли в голове путались. Восемь… Нет, от этого невозможно скрыться. Острая боль проникала в каждую клеточку его тела. Гарри не выдержал и закричал. Только тогда Волдеморт опустил палочку и приблизился к мальчику. Тот заставил себя подняться на ноги, хотя всё тело дрожало. Боль немного отрезвляла, на некоторое время вернув его к жизни.

— Я поражен, Гарри.

Мальчик молчал, и Волдеморт продолжил:

— Сначала Аваду в меня посылаешь, теперь Круцио переносишь. По крайней мере, пытаешься.

Гарри поднял затуманенный болью взгляд на своего мучителя. Тот смотрел на него с любопытством, словно на диковинный экспонат.

— Ты храбрее своих родителей. Те кричали перед смертью, умоляя…

— Заткнись, ублюдок!

Гарри не смог контролировать свои эмоции. Хриплый голос прозвучал жестко и яростно.

— Ты забыл нормы вежливости, мальчишка? — прошипел Волдеморт.

Его палочка со свистом рассекла воздух. Словно раскаленный кнут ударил по ногам парня, заставив того с криком рухнуть на колени. В ту же секунду Гарри почувствовал, как обожгло щеку. Кнут рассек и ее. Металлический вкус во рту заставил поморщиться.

— Гарри, хочешь совет?

— Ну, разве я могу вам отказать?

Губы Темного Лорда тронула усмешка.

— Научись скрывать эмоции. Иначе каждый сможет узнать твоё слабое место и надавить на него в нужный момент.

— Спасибо. Я учту это в следующей жизни.

— Так что там говорилось в Пророчестве, Поттер?

— Я не знаю.

Темный Лорд еще некоторое время смотрел на мальчика, будто ожидая продолжения слов. Затем обратился к своим приспешникам.

— Он ваш.

Вокруг Поттера сомкнулся круг Пожирателей. На смену апатии пришел животный страх. Пространство перед глазами Гарри резко сузилось. Замелькали белые маски. Как на карнавале. Нельзя узнать, кто перед тобой. Да и какое это имеет значение? Отчаянно не хватало воздуха — грудь закололо. Может, он потеряет сознание прямо сейчас? Рухнет перед Пожирателями — они посмеются и не тронут его. Гарри мотнул головой, пытаясь стряхнуть панику, грозящую перерасти в истерику. Вдох. Воздух прошел в легкие. Выдох. Стало легче. Гарри хотел умереть сейчас. Просто умереть. Однако нельзя было ожидать такого милосердия от Волдеморта.

Гарри увидел направленную на него палочку. Последнее, о чем он смог подумать прежде, чем красный луч ударил его в грудь, что палочка неестественно короткая и до смешного толстая. Интересно, кому на принадлежит?

…А дальше была боль. Бесконечная. Адская. Выворачивающее всё нутро. Вырывающая из него крик вместе с кровью. Уничтожающая сознание. Стирающая личность.

Пожиратели развлекались как могли. Хотя действительно ли они развлекались? Разве могли все эти люди получать наслаждение от вида крови, наблюдая за страданиями ребенка? Пусть и врага, но ребенка! Судя по раздувающимся ноздрям Макнейра, по безумному смеху Беллатрисы, по проклятиям, которые с каждой секундой становились всё изощрение и мучительнее — да, могли.

В голове Гарри словно мотылек об стекло билась одно-единственная мысль: «умереть». А потом там просто образовалась пустота. Он не мог думать. Но самое ужасное, он будто заперт был в своем теле. Пытался вырваться, но тщетно. Он не мог умереть. А даже когда терял сознание, безжалостный «Энервейт» возвращал его в мучительную реальность.

* * *

Члены Ордена собрались на кухни дома на площади Гриммо. Некоторые сидели на стульях, другие стояли. Во главе стола находился Дамблдор. Закрыв глаза руками, старик внимательно выслушивал планы и предложения, но сосредоточиться оказалось сложно. Мысли стремились к Гарри.

До чего способен дойти Том ради достижения цели? Что же ты наделал, старик? Как могло такое случиться? Как Гарри оказался в руках Волдеморта? Почему ты не пришел на помощь раньше? Дары… они разрушают всё. Они отравляют твою жизнь. Северус был прав. Он предупреждал, что поиск может плохо закончиться.

— Вы что, заключили с Фламелем пари, кто изящнее обыграет смерть?

Зельевар тщетно пытался прикрыть сарказмом разочарование и презрение в собственном голосе.

— Ты не так понял, Северус.

Разговор проходил в кабинете директора. Дамблдор сидел в своем кресле. Снейп, как только старик открыл ему правду о Дарах Смерти, вскочил с места и теперь метался по кабинету. Почему жизнь вечно сталкивает его с гениальными психопатами? Он считал Дамблдора светлым, а на деле оказалось, что старик не отличается от Темного Лорда. Быть может, Дамблдор и не хотел мирового господства. Слабое, однако, утешение, если учесть, властвовать над чем он действительно хотел. Обмануть, подчинить Смерть. Нет, это немыслимо!

— Я думал… думал Вы не такой! Вы не лучше Темного Лорда! Кстати, может, и он в вашем пари участвует?

— Северус!

— Нет, а что? Философский камень, крестражи и Дары. Я бы присудил победу Фламелю.

— Северус, послушай меня, — прогремел Дамблдор, вставая с места. — Сядь!

Снейп замолчал, но не сел.

— Я не собираюсь подчинять себе смерть. Меня интересует только воскрешающий камень. Ты знаешь мою историю. Я знаю твою. Я думал, ты, как никто другой, сможешь меня понять.

Зельевар опустил взгляд, лишь бы не видеть боль, исказившую лицо директора. Да, они знали друг о друге почти всё. Дамблдор знал, что Снейп любил Лили Эванс. Он был свидетелем раскаяния зельевара после того, как тот донес о Пророчестве своему Хозяину. А Снейп знал о дружбе Дамблдора с Гриндевальдем и о том, чем всё закончилось. Знал и не винил старика, ведь кто в юности не допускает ошибки?

Более того, Северус Снейп не признавался даже себе, но всё-таки какой-то частью своего сознания понимал, что Дамблдор стал для него примером для подражания. Пути их были схожи. Темная стезя, на которую оба встали в юности — трагическая потеря по их собственной вине — и вся остывшая жизнь, посвященная искуплению, пусть даже и невозможному.

Только благодаря Дамблдору Снейп не наложил на себя руки в 1981. Старик вытащил его к свету. А теперь, видимо, очередь Северуса не позволить Альбусу ступить на скользкую дорожку. Нет, не на темную. Снейп ошибся, обвинив Дамблдора. Директор не собирался подчинять Смерть. Он лишь хотел узнать правду. Узнать, с чьей палочки в тот роковой день слетело убивающее проклятие, поразившее Ариадну.

— Не вы ли мне говорили оставить прошлое в прошлом?

— Говорил. В надежде, что ты сможешь сделать то, что не смог сделать я.

— Альбус, хватит терзать себя. Поймите, иногда лучше жить в неведении.

Неужели старик не понимает, какого это — знать, что ты убил любимого человека? Снейп бы предпочёл незнание. Уж лучше бы он не знал, что виноват в смерти Лили. Может, это и трусость, но ему плевать! Лучше быть трусом, чем день за днем испытывать невыносимую боль, осознавая, что Лили умерла. Умерла из-за него! А он все еще жив.

— Это неведение убивает! — неожиданно закричал директор.

— А знание может убить окончательно! Зачем тебе правда? Прошлого не изменить. Они мертвы, Альбус, — голос зельевара смягчился. — Оставьте мертвецов в покое.

И где сейчас Северус? Почему до сих пор не появился? Гарри схватили вчера. Дамблдор изо всех сил отгонял догадку, настойчиво вращающуюся в голове. Северус всегда был рассудительным и хладнокровным. И Гарри — единственный, кто мог заставить его потерять контроль, будь то из-за неправильно сваренного зелья или из-за безрассудной попытки мальчика рискнуть своей жизнью. Да, Северус вполне мог попытаться вытащить Гарри, не дожидаясь, пока остальные придумают план. Один шанс на миллион, что ему удалось бы это. Если Снейп это сделал, то раскрыл себя как шпион. Дамблдору отчаянно хотелось думать, что зельевар смог сохранить контроль над собой.

— Гарри применил смертельное проклятие? — пораженно спросила Макгонагалл.

Вопрос вырвал Дамблдора из размышлений.

— Да, профессор, — тихо ответил Фред Уизли.

Он только сегодня очнулся. Джордж лежал в Мунго и до сих пор не приходил в себя.

— Зеленый луч ударил в грудь Сами-Знаете-Кого. Тот упал, но остался жив. Он был в ярости и… ему было и больно.

— Но почему Авада не убила его? Альбус?

Дамблдор открыл глаза и оглядел присутствующих. Все они смотрели на него с преданностью. Они готовы в любую минуту сделать всё, что скажет им Дамблдор. Но почему именно он? Почему они так преданы? Любого из них старик может потерять. Том прав. Он отправит на смерть даже самого близкого, если того потребует общее благо.

Планы… Разработки… Предположения… Все знают, где находится Лорд Волдеморт. В поместье Малфоев. Но никто никогда не говорит об этом открыто, потому что никто не отважится заявиться туда. Может, Дамблдор и считается единственным, кого боится Волдеморт. Однако последний никогда не проигрывал. Даже Дамблдору. К тому же, поместье Малфоев защищено родовой магией. Попасть туда без приглашения практически невозможно.

Вдруг в кухню вошел еще один человек, при появлении которого все замолчали. Видимо, ждали вестей. Члены Ордена привыкли, что он не уделяет никому внимания, а сразу же подходит к Дамблдору и, обращаясь только к нему, сообщает информацию.

Однако на этот раз Северус Снейп вообще никого не удостоил даже взглядом. Он приблизился к шкафчику и достал оттуда бутылку и стакан. С громким стуком поставив стакан на тумбу, он плеснул огневиски. Затем поднес бокал к губам. Все заметили, как дрожат руки шпиона. Осушив залпом, Снейп снова потянулся к бутылке и наполнил стакан до краев.

— Может хватит, Снейп? — прервал тишину Грозный Глаз.

Зельевар, казалось, даже не услышал старого аврора. В несколько глотков он осушил второй стакан. Когда Снейп попытался поставить его на тумбочку, чтобы обновить, рука дрогнула, и стакан, рухнув на пол, разлетелся на осколки. Пожиратель несколько секунд смотрел на это место, а потом схватил бутылку и начал пить прямо из горла.

Дамблдор встал и подошел к своему шпиону.

— Алкоголь дело не решит.

— Плевать.

Хотя зельевар не кричал, все вздрогнули, услышав голос. Этот голос не мог принадлежать здоровому человеку. Хриплый, надломленный.

Снейп снова поднес бутылку ко рту. Там оставалось уже одна половина содержимого. Дамблдор перехватил бутылку и вылил остатки в раковину.

— Что происходит? — вопрос Дамблдора прозвучал как приказ.

Снейп избегал смотреть на старика. Он уставился в раковину, когда отвечал:

— Поттер у Темного Лорда. Текст пророчества пока не рассказал.

— И это всё? — разъярился Грюм. — Ты, кажется, забыл, Снейп, почему сейчас не гниешь в Азкабане? Ты обязан приносить нам информацию! Информацию, которая способна спасти жизни другим и уничтожить твоего паршивого Хозяина!

— Аластор, остынь! — попросил Дамблдор. — Северус, что произошло? — осторожно поинтересовался старик.

Снейп ничего не отвечал, невидящим взглядом уставившись в одну точку.

— Что там произошло? — повторил вопрос Дамблдор.

В ответ — тишина. Старик положил руку на плечо шпиона. Человеческое прикосновение всегда успокаивало. Но не сегодня. Снейп отбросил от себя руку директора, будто это была ядовитая змея.

— Посмотри на меня, Северус! — теперь просьба, а не приказ.

Снейп медленно повернулся к старику. Их взгляды встретились, и Снейп прошептал:

— Где вы были?

С лица Дамблдора мгновенно слетели все краски. Этим коротким вопросом зельевар окончательно выбил почву под ногами директора.

— Почему вы не появились сразу?

В голосе Снейпа сгущался лед.

— Где вы были, когда мальчику так нужна была ваша помощь? Где ты был, Альбус?

Последний вопрос Снейп уже кричал. Ответ Дамблдора резко контрастировал с вопросом зельевара: едва слышный шепот человека, находящегося одной ногой в могиле.

— Знаю. Я не должен был искать… его. Вина лежит на мне.

Все безмолвно наблюдали за дикой реакцией Снейпа на слова директора. Стало ясно, что эти двое говорят о чем-то, что недоступно для других. Казалось, спор их длился долго, а сейчас старик признал правоту зельевара. Однако признание это вовсе не смягчило мужчину.

Лицо Снейпа исказилось от ненависти. Он выхватил палочку. В следующий миг острие орудия находилось в миллиметре от лица Дамблдора.

Члены Ордена тут же поспешили направить свои орудия на шпиона, но сам старик не сделал даже малейшей попытки защититься. Несколько секунд тишину нарушало только тяжелое дыхание Снейпа. Он закрыл глаза, пытаясь обуздать свои эмоции. Глубокий вдох. Выдох. Слушай, как бьется твоё сердце. Вдох. Выдох. Северус снова открыл глаза.

— Если он умрет, — ледяным голосом произнес зельевар, — умрете и вы.

На кухне повисла страшная тишина.

— Пожалуйста, оставьте нас на несколько минут.

Дамблдор попросил это, не отводя глаз от Снейпа. Грозный Глаз был категорически не согласен.

— Альбус, я бы не…

— Аластор, пожалуйста, — остановил возражение старик.

Один за другим все вышли.

— Северус, опусти палочку.

Никакой реакции.

— Мне жаль. Ты не представляешь, что я чувствую... Хотя ты, возможно, и представляешь. Но камень… я спешил, как мог, как только получил послание…

— Кому теперь нужны твои жалкие оправдания, старик?

— Северус, что произошло у Тома? Почему ты вчера не пришел?

— Темный Лорд не отпускал. Попросил сварить зелья… яды.

— Для Гар…

— Да.

Взгляд, полный безмолвного ужаса, приковал зельевара к месту. Тот не смел поднять глаз.

— Не вини себя. Ты не мог ничего сделать.

— Мог. В том-то и дело, Альбус! Я мог. Я должен был.

— Ты бы ничем не помог. А так остался еще хоть какой-то шанс.

— Шанс? Может быть, мы вернем Поттера. Но захочет ли он возвращаться?

Снейп взмахом палочки открыл дверь.

— Мы закончили.

Члены Ордена вернулись на кухню, с опаской поглядывая на зельевара. Тот отошел в самый дальний угол, прихватив еще одну бутылку огневиски. Дамблдор попытался возразить, однако Снейп бросил на него такой яростный взгляд, что директору ничего не оставалось, кроме как продолжить собрание.

Необходимо было придумать, как спасти Гарри Поттера. Если оставалось еще, кого спасать.

Собрание Ордена закончилось глубокой ночью. Дамблдор вернулся в Хогвартс и теперь сидел в своем кабинете, погруженный в мрачные мысли. Он был измотан. А еще он не знал, что делать.

День выдался тяжелый. Утром он уделил несколько часов неотложным делам школы, а затем до самого ужина пропадал в Министерстве, пытаясь вместе со Скримджером придумать хоть что-то, способное уменьшить панику в обществе, которая нарастала с каждой минутой после того, как сегодня утром семьи Магической Британии получили «Пророк» с кричащим заголовком на первой полосе:

Побег из Азкабана! Новая власть упускает Пожирателей!

Эта новость заставила сердца магов по всей Британии сжаться. Министерство даже не успело как следует среагировать. Никто не ждал ничего подобного, ведь всего днем раннее Пожиратели атаковали Косой Переулок и похитили Гарри Поттера. Никто не мог предположить такой активности!

Нападение было внезапным и для Дамблдора. Снейп ничего не сообщил ему. На сегодняшнем собрание он поинтересовался у шпиона, почему, и получил резкое: «Не знал». Задаваться вопросом, действительно ли это так, Дамблдору не хотелось. Таким подозрением он оскорбил бы Северуса, а тот и так зол на него настолько, что готов убить.

Вечером директор вернулся в Хогвартс, чтобы приветствовать учеников. Ведь сегодня был первый день осени. Праздничный ужин в честь начала учебного года оказался непривычно тихим. Ученики сидели подавленные. Дамблдор, несмотря на страшную усталость и тревогу, терзавшую его, старался выглядеть спокойным и неунывающим, чтобы хоть как-то успокоить и приободрить детей.

Ученики, даже те, кто толком не были знакомы с Гарри Поттером, переживали за него. Младшие курсы мало понимали в произошедшем. Просто чувствовали атмосферу, невольно разделяя ее. А вот те, что постарше, содрогались при мысли о том, где сейчас Поттер и что с ним происходит.

Репортеры не могли пройти мимо такого события, как нападение на Косой переулок с последующем похищением Надежды Магического Мира. Пророк описал все в деталях. Теперь все знали о пророчестве, но терялись в догадках о его содержании.

Рон, Гермиона и Джинни выглядели ужасно. Они не спали третью ночь. У девушек были красные заплаканные глаза. Никто из них не мог даже толком поесть. Ребята просто ковырялись вилками в тарелках, изредка поглядывая друг на друга, в надежде найти поддержку или ободряющий взгляд, но не находили.

Многие гриффиндорцы бросали яростные взгляды на стол Слизерина. Те явно не были рады такому вниманию. Отсутствие декана слегка пошатнуло их уверенность, и они старались вести себя тихо, однако при этом нисколько не теряли достоинства, всем своим видом показывая, что их не волнует мнение остальных. Хотя нашлись некоторые. Нотт, Крэбб, Гойл и еще какой-то семикурсник энергично и весело что-то обсуждали, словно назло остальным. Как ни странно, но Малфоя в этой компании наблюдать не приходилось. Бывший негласный лидер слизеринцев сидел на дальнем конце стола, уткнувшись в тарелку. Он даже не притронулся к еде. Подперев кулаком щеку, Драко невидящим взглядом уставился на пустой стакан.

После праздничного ужина Дамблдор направился на Гриммо, чтобы провести собрание.

Нападение на Косой Переулок произошло два дня назад, но никто — ни Министерство, ни Орден Феникса — так и не предпринял решительных действий по освобождению Гарри Поттера. Дамблдор приказал Стерджису Подмору и Эмилине Вэнс следить, насколько это возможно, за поместьем Малфоев. Однако будет ли от этого хоть какой-то прок, ведь с тех пор, как это место сделал своей резиденцией Лорд Волдеморт, охранные чары не подпускали незваных гостей ближе, чем на две мили к убежищу Пожирателей.

И вот теперь, в одиночестве сидя в собственном кабинете, директор анализировал ситуацию, ища выход из создавшегося положения.

Конечно, Дамблдор мог приказать атаковать Малфой-мэнор. Мог, но не делал этого, потому что его терзали сомнения. С одной стороны, если они не предпримут ничего сейчас, то Гарри сломается и расскажет Пророчество (удивительно, что мальчик до сих пор этого не сделал!). С другой стороны, как только Том поймет, что Мальчик-Который-Выжил в шаге от спасения, то, Дамблдор не сомневался в этом, поспешит убить своего пленника. Его уже не будет интересовать текст Пророчества, пусть этот текст и представляет для него опасность.

Ежеминутно в сознание директора Хогвартса вонзалась пугающая и отвратительная мысль, которую он тщетно пытался заглушить: может, все-таки стоит напасть на Малфой-мэнор хотя бы ради того, чтобы Том убил мальчика? Ведь смерть определенно лучше того, что сейчас происходит с Гарри. Ведь лучше?.. Нет… Нет! Как он только посмел об этом думать. Гарри еще ребенок! Он не может…

Неожиданно стук в дверь вырвал директора из мучительного водоворота мыслей.

— Войдите!

На пороге появился Снейп. Дамблдор с беспокойством взглянул на ночного гостя в ожидании новых обвинений. После собрания Снейп отказался от осторожного предложения директора вместе вернуться в Хогвартс и, как только они покинули дом на площади Гриммо, аппарировал в неизвестном направлении. Дамблдор решил про себя, что Северус отправился дальше глушить свои чувства алкоголем.

Но, судя по внешнему виду зельевара, тот протрезвел после недавнего собрания. Его черты лица оставались спокойными, только глаза ярче обычного сияли холодным, стальным блеском. Он приблизился к столу директора.

— Что-то произошло?

Снейп пропустил вопрос мимо ушей.

— В следующий раз, когда Темный Лорд вызовет меня к себе, я помогу Поттеру.

Дамблдор пристально посмотрел на зельевара. Он говорит так, просто чтобы успокоить самого себя? Если так, то Северус может погубить не только все дело, но и себя, в открытую пытаясь спасти мальчика. Хотя шпион редко давал эмоциям затуманить разум, но три часа назад он показал, что случившееся даже его заставило потерять контроль.

— Как? У тебя есть план?

— Да, есть. Все, что от вас требуется, директор, — мантия-невидимка. Вы в состоянии ее достать?

Дамблдор поморщился от этого безразличного, с ледяными нотками голоса.

— Северус, ты собираешься презирать меня до конца дней?

— Сейчас это не имеет значения. Вы достанете мантию?

Что ж, кажется, Снейп смог совладать с собственными эмоциями и теперь может рассуждать логично. В авантюру он не бросится. Планы Северуса всегда были продуманы до мельчайших подробностей. И сейчас его сосредоточенное лицо доказывало Дамблдору, что этот план ничем не отличается своей гениальностью от предыдущих планов зельевара.

— Да, достану. Добби!

С громким треском в кабинете директора возник эльф.

— Господин директор, сэр, Добби счастлив услужить Вам.

— Добби, принеси сюда, пожалуйста, мантию-невидимку Гарри. Она должна быть в его чемодане.

— Будет сделано, господин директор.

Эльф исчез. Кабинет погрузился в тягостную тишину. Минуты шли одна за другой. Тиканье настенных часов ужасно раздражало Снейпа. Однако он отказывался не то, что разговаривать с директором, а даже смотреть на него, и Дамблдор это прекрасно чувствовал. Наконец тишину разорвал знакомый треск.

— Добби принес мантию Гарри Поттера, господин директор, — пропищал домовик, протягивая необходимую вещь Дамблдору. — Гарри Поттер не должен умирать. Надеюсь, господин директор вместе с господином зельеваром спасут Гарри Поттера.

— Конечно. Спасибо, Добби, — поблагодарил директор. — Можешь идти.

Эльф исчез. Дамблдор протянул мантию-невидимку Снейпу.

— Ты все еще не хочешь рассказать мне свой план?

— Пусть мадам Помфри будет готова в любую минуту оказать серьезную медицинскую помощь. До свидания, директор.

Снейп повернулся и направился к двери. Неожиданно Дамблдор остановил его.

— Северус!

— Вы еще что-то хотели? — холодным тоном поинтересовался мужчина, поворачиваясь к старику.

Хотелось так много сказать. Дамблдор, сам не зная, почему, хотел, чтобы Северус Снейп простил его за ту роковую ошибку. Он не мог видеть презрение в глазах зельевара, обращенных на него. Однако именно этот взгляд и останавливал порывы старика. Он боялся услышать отрицательный ответ, а, может, и кое-что похуже.

— Спасибо, что помогаешь.

— Я не для вас это делаю, — ответил Снейп и покинул кабинет директора.

* * *

На следующий день завтрак в Большом Зале проходил в мрачной тишине. Преподаватели тихо переговаривались. Макгонагалл молча наблюдала за учениками. Дамблдор пребывал мыслями далеко за стенами Хогвартса. Снейп же вовсе не поднимал головы.

Вдруг рука зельевара, сжимавшая чашку, дернулась от неожиданной боли — часть кофе пролилась на стол. Дамблдор тут же переключил свое внимание на Снейпа. Тот встретил взгляд директора и кивнул, подтверждая, что Метку обожгло болью.

Северус встал из-за стола.

— Будь осторожен, — тихо попросил старик.

— Удачи, Северус, — пожелала Макгонагалл.

Снейп ничего не ответил и направился к выходу. Удачи? Да, она ему определенно понадобится. План был сырой. Даже сейчас зельевар точно не знал, как будет действовать. Однако одно он знал точно: он больше не будет ждать Дамблдора.

Северус Снейп остановился у дверей в Зал. Обычно, если Темный Лорд вызывал кого-то из своих слуг, он ждал того в приемном зале Малфой-мэнора. Однако сегодня, видимо, что-то изменилось.

— Здравствуй, Северус.

Пожиратель вздрогнул от неожиданности и обернулся. В темном углу коридора, слегка облокотившись на стену, стоял Волдеморт. Снейп тут же склонился в поклоне. Странно, как он мог пройти мимо и не заметить присутствия человека меньше, чем в метре от себя? Пора прекращать думать о посторонних вещах.

— Вы звали, Милорд?

— Да, продолжим начатое.

Темный Лорд направился к лестнице. Снейп последовал за ним. У дверей помещения, куда кидали всех пленников, стояли двое. Их лица не скрывали серебряные маски, так как они еще не проявили себя и не заслужили ранга Пожирателей Смерти, а потому невооруженным взглядом можно было заметить, что этим двоим новобранцам скучно сторожить пленника. Между тем, увидев Лорда, оба изменились в лице и поспешно поклонились. От Северуса не ускользнули их эмоции, заставив поморщиться: над уважением к своему Повелителю преобладал страх.

Вслед за Темным Лордом зельевар спустился вниз по ступеням и оказался в уже знакомом помещении. Глаза еще не успели привыкнуть к полумраку, когда в подвале разлился приглушенный свет Люмоса Лорда. Поттер сидел в дальнем углу, прижав колени к груди и невидящим взором уставившись перед собой.

— Доброе утро, — с издевкой поприветствовал пленника Темный Лорд.

Гарри вздрогнул и поднял голову.

— Отдохнул, Гарри? Северусу не терпится продолжить.

Встретившись с затравленным взглядом узника, Снейп, стоявший позади Повелителя, отвел глаза в сторону.

— Или, может, ты изменил свое решение?

Поттер молчал.

— Северус, он твой.

Снейп сделал несколько шагов к мальчишке, одновременно доставая палочку.

— Грядет тот, у кого хватит могущества победить Темного Лорда.

Пожиратель замер на месте с поднятой рукой. Если бы он не видел, как шевелятся губы Поттера, то никогда не поверил бы, что говорит именно он. Едва улавливаемые ухом слова звучали жутко, бестелесно, словно из этого, еще живого человека выдавили жизнь, оставив пустую оболочку. Без цели или надежды.

— Продолжай, — нетерпеливо приказал Темный Лорд.

— Рожденный теми, кто трижды бросал ему вызов, рожденный на исходе седьмого месяца. И Темный Лорд отметит его как равного себе, но не будет знать всей его силы. И один из них должен погибнуть от руки другого, ибо ни один не может жить спокойно, пока жив другой.

Хотя Волдеморт не мог залезть в сознание Гарри Поттера, но он прекрасно разбирался в людях. Он знал, когда человек лжет. Он чуял ложь. Как и Снейп. Дамблдор так и не открыл своему шпиону полный текст Пророчества, и теперь, услышав его здесь и сейчас от Поттера, Снейп тоже понял — мальчик сказал правду.

— Вы обещали убить меня, если я расскажу.

Однако Темный Лорд продолжал смотреть на Поттера, не произнося ни слова, а затем, все так же молча, покинул подвал. Снейп поспешил за ним.

— Милорд, — начал он, как только они отошли достаточно далеко от стражи, — вы же обещали…

— Я должен подумать, — ответил Волдеморт, не останавливаясь. — Дай ему пока восстанавливающего.

Северус развернулся и направился в лабораторию. Она также находилась в подземельях. Камеры для заключенных — слева. Лаборатория — справа. Не лучшее соседство. Однако приходилось мириться с этим. Пока ноги сами несли его по знакомому коридору, в голове стремительно носились упорядоченные мысли.

Итак, с одной стороны, хорошо, что Поттер наконец-то рассказал Пророчество. Темный Лорд теперь оставит его в покое. Но с другой стороны, мальчишку могут в любой момент убить. Хотя странно, что это не произошло сразу же. О чем здесь можно думать?

И один из них должен погибнуть от руки другого, ибо ни один не может жить спокойно, пока жив другой. Ладно, здесь все понятно. Поттер не сможет жить спокойно, потому что хочет отомстить за смерть родителей, а Темному Лорду не дает покоя тот факт, что его одолел младенец.

И Темный Лорд отметит того, как равного себе, но не будет знать всей его силы. Вот это странно. Что значит «отметит как равного»? И о какой силе идет речь? Это просто смешно! Снейп преподавал у Поттера пять лет и никогда не замечал даже проблеска этой «силы». Мальчишка был посредственен, более того, он был лентяем.

Ладно, стоп! Надо быть объективным. Хоть на секунду он может забыть, чей это сын? Итак, Гарри. Кто он? Дружба с Уизли и Грейнджер. Все трое совершенно не подходят друг другу, однако вместе им удалось многое. В одиннадцать лет справились с горным троллем. Затем еще и до философского камня добрались. К тому же Поттеру удалось победить Волдеморта, пусть тот и делил тело с Квирреллом. Правда, Снейп не знал, как мальчик сделал это. Он спрашивал Дамблдора, а тот ответил лишь: «Любовь». Как же раздражала философия старика! На втором курсе Поттер оказался змееустом, убил Василиска и, насколько знал Северус, снова вышел победителем из противостояния против Волдеморта. Третий — телесный патронус. Четвертый — выиграл Турнир, при этом смог выжить после дуэли с Темным Лордом. Пятый — создал Отряд Дамблдора, вместе со своими друзьями смог выстоять против Пожирателей.

Как Поттеру все это удавалось? Ужасная глупость возмещалась необъяснимым везением и, что нельзя отрицать, храбростью. И все же… все же он делал то, что никто не мог в его возрасте. Он обладал магическим потенциалом, ведь смог же вызвать телесного Патронуса в тринадцать. Дар змееуста объяснить было легче: Дамблдор считал, что Волдеморт случайно передал ребенку часть своих сил. Может, вот она, та сила, о которой говорилось в Пророчестве.

Ладно, об этом он подумает позже. Надо вытаскивать отсюда Поттера. Снейп взял восстанавливающее и обезболивающее и направился обратно в подвал.

Охрана пропустила без вопросов. Каждый знал, что он является приближенным Темного Лорда. Снейп захлопнул за собой дверь и зажег Люмос. Поттер лежал там, где его оставили. Даже при звуке приближающихся шагов он не пошевелился, не поднял головы. До слуха Снейпа долетел едва слышный хриплый шепот:

— Оставьте меня в покое…

Снейп на всякий случай оглянулся на дверь, а затем склонился над мальчиком. Достав из мантии флакон, он запрокинулся голову Поттера. Тот отчаянно заметался, решив, что его пытаются напоить очередным ядом, но Снейп уже знал, как с этим справиться. Крепко прижав руки Поттера коленом, одной рукой он разжал ему челюсть, а другой тут же вылил содержимое сосуда. По помещению разнесся хриплый надрывный кашель.

— Я дал вам обезболивающее. Восстанавливающее примите сами?

В ответ мальчишка повернулся к нему спиной. Да, Поттер явно не собирался облегчать задачу, и Снейпу пришлось снова силой поить его. Наконец глаза его прояснились.

— Поттер, внимательно слушайте меня. На поместье стоит сильная защита. Вы не сможете воспользоваться порталом без разрешения хозяина. Вам необходимо пройти за барьер. Сами вы этого сделать тоже не сможете. Я проведу вас, барьер меня пропустит, потому что у меня есть Метка. Там вы активизируете портал с помощью слова: «Хогвартс». Вы перенесетесь в школу, вас уже ждут. Теперь второе. Как вам выйти отсюда. Вот, держите свою мантию-невидимку. Вы будете держаться рядом со мной. Постоянно. Не отходя даже на метр. Мы отправимся в мою лабораторию, а ночью я выведу вас за барьер.

Снейп оценивающе смотрел на мальчишку. Недоверие в его глазах странным образом переплелось со страхом, но все эти эмоции глушила ненависть. Нет, так дело не пойдет. Зная Поттера, тот вполне может выкинуть что-нибудь свое.

— Империо!

Глаза Поттера остекленели. По приказу зельевара он надел мантию-невидимку и взял протянутое кольцо.

— Это портал, — пояснил Пожиратель. — Все, идите за мной.

Северус направился к выходу. Перед самой дверью он глубоко вздохнул, убирая с лица любые эмоции. Охрану обмануть не составит никакого туда, но необходимо было, чтобы в его безучастность поверил еще и сам Темный Лорд, когда будет применять Леггилименцию к этим двоим. Снейп прошел мимо стражи. Он сделал пару шагов и услышал, как двери захлопнулись, а потом лязгнули замки.

Снейп двинулся в сторону лаборатории. Вдруг он почувствовал резкий отток собственной магии. Черт, Поттер пытается уйти из-под Империуса! Снейп ускорил шаг. Необходимо было успеть дойти до относительно безопасного места, а там он уже сможет или вправить мальчишке мозги, или же просто силой заставить действовать согласно плану.

— Северус, — окликнул его знакомый голос.

Снейп резко обернулся. Перед ним стоял Люциус Малфой. Как же давно они не виделись! Два месяца. Много это или мало? Глядя на давнего друга, Снейп с уверенностью мог сказать: «Долго». Азкабан сильно потрепал этого аристократа. Волосы вяло спадали на плечи. Все его черты лица одряхлели. Движения были отрывисты. Но вот глаза не утратили привычного острого блеска. В них даже еще витала тень надменности и высокомерия.

— Я шел к тебе. Но ты, видимо… занят.

Снейп тут же поспешил придать своему лицу нейтральное выражение. Хотя был ли в этом еще смысл? Ведь Малфой уже успел заметить раздражение и тревогу.

— В лаборатории с минуты на минуту зелье перейдет на третий этап. Там необходимо мое присутствие. Я зайду к тебе вечером, если ты не возражаешь.

— Да, конечно. Буду ждать.

Снейп хотел идти, но что-то остановило его. Он снова посмотрел на Люциуса.

— Рад тебя видеть.

Малфой кивнул и ушел. Снейп последовал его примеру. До лаборатории оставалось несколько метров, когда Северус почувствовал отток энергии еще сильнее, чем предыдущий, а в следующее мгновение магия, что он направлял на поддержание Империуса, словно бумеранг, вернулась обратно, заставив его пошатнуться. Черт! Поттер сломал Империус. Метать оглушающие в коридоре не было никакого смысла. Шум может заставить других поспешить сюда.

— Поттер, — зашипел Снейп, — тебе не выбраться одному.

Никакого ответа. Проклиная мальчишку, он кинулся в лабораторию.

* * *

Снейп лихорадочно соображал. Поттеру, чтобы найти выход, потребуется как минимум семь минут, скорее, даже больше. Но мальчишка не сможет пройти сквозь барьер. Значит, надо как-то устранить преграду. Но как? Как?! Давай же… думай… думай!

— Экспекто Патронум! — перед ним появилась серебристая лань. — Поттер будет у ворот.

Лань умчалась к директору Хогвартса, а Снейп устремил взгляд на котел с зельем. Специальная разработка для Лорда. Он потерпел уже столько неудач с этим эликсиром, что никто, даже сам Волдеморт, не удивится очередной ошибке. Так, что входит в состав? Корень асфоделя. Не то! Лирный корень. Нет! Яд акромантула. Кровь дракона? Нет… Хотя? Почему, собственно говоря, нет? Яд акромантула, вступая в реакцию с кровью дракона, вызывает взрыв. Однако такой эффект нейтрализуется лирным корнем. А что способно нейтрализовать лирный корень? Только…

Снейп рванулся к полке. Да где же оно? Где? Наконец-то! Яд Крильмара. Смертельно опасный яд. Его испарения в больших дозах способны убить взрослого человека за десять минут. Причем это будут не самые приятные десять минут его жизни. Скорее даже, самые неприятные.

Снейп вернулся к котлу и капнул три капли. Поверхность матово-синего зелья стала угольно-черной. Зельевар достал палочку левой рукой, а правой схватил пузырек с кровью саламандры. Именно кровь этой твари способна нейтрализовать действие лирного корня. А как только это случится, молекулы крови дракона столкнутся с молекулами яда акромантула, что неминуемо приведет к взрыву с последующим выбросом в воздух испарений яда Крильмара.

Медленно он вытянул руку над котлом. Вид собственных дрожащих пальцев слегка позабавил его. Он собирается совершить самый безумный поступок в своей жизни. И при этом вовсе не уверен, что от этого идиотского поступка будет хоть какая-та польза. Если Поттер еще не потерял сознание. Если Поттер смог найти выход. Если Темный Лорд рискнет снять защиту поместья. Если…

— Инсендио!

Огонь под зельем вспыхнул. Северус медленно перевернул флакон с кровью. Раз. Два. Три. Едва третья капля коснулась ярко-алой поверхности, Снейп понял, что четвертой не будет.

— Протего максима! — едва успел среагировать зельевар.

А затем подземелья сотряс оглушительный взрыв. Отголоски взрывной волны долетели до каждого коридора. Малфой-мэнор содрогнулся. В ту же секунду Люциус Малфой, вышагивающий по библиотеке, рванулся вниз. Волдеморт, размышляющий о Пророчестве в своем кабинете, поспешил туда же. Оба они не сомневались в причине взрыва. Это было редкое явление в лаборатории Северуса Снейпа, однако, если такое случалось, последствия могли быть катастрофичны.

Он лежал на чем-то мягком. Ощущение тепла, окутывавшего тело, заставляло почувствовать себя в безопасности. Однако он не спешил открывать глаза. Он знал, что его ожидает в реальности: сырой бетонный пол, серые каменные стены и мучительное ожидание боли. Уж лучше оставаться здесь. Хоть в иллюзии, но без боли.

И все же самообман может дорого обойтись ему. Ведь однажды, может, вчера, а может, месяц назад, он уже попался в ловушку. Тогда он тоже надеялся, что Темный Лорд — это кошмарный сон, однако на самом деле…

* * *

Гарри пришел в себя и тут же пожалел об этом. Первое, что он почувствовал, щека упиралась в нечто острое. Затем пришло осознание того факта, что лежит он на твердой поверхности. Поттер попытался перевернуться на спину и вскрикнул. Мучительная боль пронзила каждую клеточку его тела. Из глаз невольно брызнули слезы. Это был не сон! Он в руках Темного Лорда.

Гарри попытался взять себя в руки. Слезами ничего не добьешься. Глубоко дыша, он некоторое время прислушивался к биению собственного сердца.

Сколько прошло времени с момента нападения на Косой переулок? Как долго Пожиратели издевались над ним? Казалось, это далекое прошлое, но рассудок и боль во всем теле настойчиво подсказывали, что все это произошло лишь вчера. В ушах зазвенели отголоски глумливого смеха Лейстрендж, заставив дернуться от отвращения.

Гарри не знал, что делать, зато знал, что его ждет. Они снова придут. А потом, рано или поздно, придет и смерть.

По телу забегали мурашки. Он не хотел умирать. Уж лучше терпеть эту боль, ведь когда-нибудь Дамблдор предпримет попытку спасти его.

Иначе быть не может! Профессор Дамблдор, Люпин, все семейство Уизли и Гермиона ни за что не бросят его одного. Между тем, сколько времени пройдет, прежде чем они найдут его? Сможет ли он выжить? Мысли о друзьях, о том, что он, наверное, больше не увидит их, сдавили горло, а сердце будто сжало стальными тисками.

Почему его вообще до сих пор не убили? Волдеморт хочет услышать Пророчество. Странно, что он не воспользовался Легиллименцией. Почему? Тогда в Министерстве Магии он вторгся в его сознание, заставив испытать невыносимую муку, но ведь и сам Темный Лорд почувствовал боль. Неужели он боится? Тогда почему бы не попросить кого-нибудь другого? Ведь не один же Волдеморт владеет Легиллименцией. Ею даже Снейп умеет пользоваться.

Что ж, это даже хорошо. Если сам Волдеморт не может применить к нему Легиллименцию и ему некого об этом попросить, то единственная возможность узнать Пророчество — услышать его от Гарри, а сам Гарри никогда и ни за что не расскажет. Никогда и ни за что.

Итак, если хочешь выбраться отсюда живым, увидеть друзей, то надо соображать. Да кого он обманывает! Паника вновь захлестнула с головой. Был ли у него хоть шанс сбежать от Волдеморта? Сбежать из логова Пожирателей, где на каждом углу его ожидает враг? Сбежать после того ада, что устроили ему слуги Темного Лорда? Да он даже не сможет выбраться из этого отвратительного помещения! Он и шевелится с трудом...

Лязгнул замок. Гарри, стиснув зубы, перекатился на спину. Не хотелось лежать спиной к врагам.

* * *

Да, то пробуждение оказалось ужасным, а поэтому, как бы ему не хотелось покоя, сейчас Гарри должен был заставить себя развеять иллюзию. В отчаянии он сжал руку в кулак с такой силой, что ногти впились в кожу. Но боль не отгоняла этой лживой действительности.

Поттер попытался вспомнить последние события. Мысли путались и обрывались. Волдеморт со Снейпом снова пришли к нему ТУДА, он рассказал текст Пророчества. Что было дальше? Снова Снейп. Он вернулся… пришел один… дал какие-то зелья… Да, Гарри помнил, как притупилась боль и прояснилось сознание после прихода зельевара. А потом? Снейп что-то говорил ему? План… План побега! Почему Снейп? Потом был туман. Что произошло?

Чтобы разобраться, надо переступить через страх. Гарри нерешительно открыл глаза. Знакомый белый потолок заставил сердце учащенно забиться. Он в Больничном крыле. В Хогвартсе. Дома.

Совершенно не замечая времени, Гарри лежал на кровати и вдыхал такой родной запах. Ощущение безопасности, счастливая умиротворенность наполняли все его существо. Он жив. Он дома.

Гарри потянулся за очками на тумбочке, но рука замерла в воздухе, так и не достигнув цели. Он все прекрасно видел. Рядом с ним на стуле сидела мадам Помфри. Она дремала. Даже несмотря на сон, Гарри заметил ее изнуренный вид. Неужели из-за него? Сколько он здесь пролежал? А главное, как он здесь оказался?

Сознание вновь атаковали воспоминания, но Гарри решительно отогнал мысли от запретной темы. Он не хотел вспоминать. Не хотел помнить. Ему срочно надо было чем-то заняться. Гарри попытался сесть. С губ сорвался приглушенный стон. Острая боль пронзила плечо и подобно электрической волне прошла по всему телу. Шлюзы, сдерживающие поток воспоминаний, открылись.

* * *

— Ты еще не устал, Гарри?

Тот даже не смог поднять головы. Лишь обессиленно повис на цепях, уже не обращая внимания на то, что железные обручи, сковывающие руки, вгрызлись в кожу до мяса.

— Я ведь чувствую, ты уже не в силах терпеть. А надо всего лишь рассказать одну маленькую тайну, и ты получишь освобождение.

Издевательски-насмешливый голос Темного Лорда резал слух. Гарри упрямо пропускал его слова мимо ушей, не позволяя задержаться в сознании.

— Продолжим, — приказал Волдеморт и двинулся к выходу.

Пожиратель, все это время стоявший справа от Лорда и словно не замечающий никого, вновь направил палочку на пленника.

— Флагелло!

Невидимая плеть обрушилась на грудь Поттера, вырвав из его горла хриплый вскрик. Затем к ней присоединилась еще одна. И следующая. Хотя Гарри пытался сохранять контроль над своим организмом, но тело рефлекторно вновь начало вырываться из цепей — железные обручи еще глубже вонзились в мясо. А невидимая плеть продолжала рассекать кожу на торсе, заставляя извиваться и кричать от жгучей боли.

Нет, он больше не может… Не может! Хватит! Остановите это! Помогите! Хоть кто-нибудь…

* * *

— Мистер Поттер! Поттер, вы меня слышите? Гарри!

Гарри резко распахнул глаза и с ужасом начал озираться по сторонам, ничего не понимая. Сердце бешено колотилось. Перед глазами стояла пелена. Спустя несколько мучительных секунд пришло понимание того, что он лежит на кровати в Больничном Крыле, а над ним стоит мадам Помфри. Колдмедик с тревогой и жалостью смотрела на пациента. Гарри провел рукой по лицу и к стыду своему признал слезы на щеках. В ту же секунду его губ коснулся металлический кубок, а теплая рука опустилась на затылок.

— Выпей это, — мягко попросила мадам Помфри. — Станет лучше. Обещаю.

Гарри сделал пару глотков и вновь погрузился в сон. К счастью, без сновидений.

* * *

В следующий раз, когда он очнулся, мадам Помфри копошилась у стоящей рядом тумбочки. До слуха долетело позвякивание склянок. Он с трудом повернул голову. Колдмедик тут же заметила, что ее пациент пришел в себя и обратила все свое внимание на него.

— Как вы себя чувствуете, мистер Поттер?

— Мож…но в-воды?

Просьба тут же была исполнена. Теплая ладонь заботливо поддерживала голову, пока Гарри делал несколько глотков из протянутого стакана.

— Я в п-порядке.

Мадам Помфри устала вздохнула.

— Мистер Поттер, я врач, как я смогу вас лечить, если вы не хотите говорить, что у вас болит.

— Все н-нормально. Какое число? — задал вопрос Гарри, надеясь, что это ненадолго отвлечет колдмедика.

Послышался еще один усталый вздох.

— Сегодня пятое сентября.

— С-сколько?

— Вы пробыли там почти три дня, мистер Поттер. Сегодня пятое число. Вы не приходили в себя два дня.

— Три д-дня? Всего т-три дня…

Колдмедику не нашлось, что ответить. Она начала проводить диагностику пациента, затем дала ему выпить несколько зелий. Гарри даже не замечал, что пьет. В голове билась одна мысль: «Всего три дня». Уже закончив, мадам Помфри объявила:

— К вам сейчас придет директор. Он хочет поговорить.

Гарри широко распахнул глаза и попытался сесть на кровати, но женщина твердой рукой не позволила ему этого сделать.

— Н-нет, — только и смог вымолвить он.

Помфри удивленно взглянула на своего подопечного. После недолгого раздумья, она сказала:

— Хорошо, я скажу ему, что вас еще рано тревожить. Как насчет друзей? Уж им-то…

— Нет, — снова повторил Гарри. — Не могу… их вид-деть. Не с-сейчас.

* * *

Весь следующий день Гарри провел в кровати. Мадам Помфри неустанно хлопотала рядом, ежечасно заставляя пить различные настойки и зелья. Его койка была огорожена ширмой. Изредка хлопала дверь, и до слуха долетали голоса учеников, которых угораздило попасть в Больничное Крыло в первую же учебную неделю. В обед двери Палаты яростно штурмовали Рон, Гермиона и Джинни. На протяжении десяти минут они громко перепирались с мадам Помфри, которая отказывалась пустить их, однако им пришлось уйти ни с чем. А Гарри просто лежал, глядя в потолок. Для него эта настоящая бурлящая вокруг жизнь казалась чем-то нереальным. Он словно находился в вакууме, а все посторонние шумы фоном проходили мимо него.

Когда солнце уже клонилось к земле, дверь хлопнула в очередной раз. Гарри услышал голос Дамблдора, затем встревоженный ответ мадам Помфри. Предчувствуя, чем все это закончится, Поттер закрыл глаза. И действительно, послышались стремительные приближающиеся шаги, а затем кто-то отдернул ширму.

— Здравствуй, Гарри. Рад тебя видеть.

Гарри продолжал лежать с закрытыми глазами, не желая реагировать. Ножки стула, который директору захотелось придвинуть ближе к кровати, противно чиркнули по полу. Прошло несколько мучительных секунд прежде, чем Дамблдор решился заговорить:

— Гарри, я знаю, тебе тяжело. И я в этом виноват. Я прошу тебя простить меня. Я не уберег тебя. Обещаю, что впредь ты будешь в безопасности. Я ни за что не позволю навредить тебе. Прости, если сможешь.

Гарри открыл глаза и уставился на противоположную стену.

— Я вас не виню. Только оставьте меня в покое.

— Не стоит уходить в себя, мальчик мой. Тебя окружают люди, готовые в любой момент поддержать тебя.

— Не нужно.

— Как ты себя чувствуешь?

— Нормально.

Дамблдор несколько секунд смотрел на своего ученика, затем прикрыл глаза и кивнул. Гриффиндорец весь напрягся в ожидании вопроса. Он знал, что рано или поздно его заставят вспоминать о том, о чем он мечтал забыть. Заставят заново пережить все.

— Гарри, прости, но мне надо знать, что произошло у Тома?

— Ничего не произошло.

— Тебе станет легче, если ты расскажешь.

— Ложь.

— Я знаю, что тебе пришлось пережить.

— Нет, не знаете! — закричал мальчик, устремляя затуманенный болью взгляд на старика.

* * *

Пожиратель взмахнул палочкой — лязгнули замки, и Гарри рухнул на бетонный пол. Он едва успел подставить руки, чтобы не разбить лицо. Взгляд его упал на запястья, и к горлу подкатила тошнота. Кожу на предплечьях и ладонях покрывала свежая кровь, которая даже сейчас еще продолжала сочиться из ран. Железные оковы вонзились в плоть почти до костей. К счастью, руки уже онемели от долгого нахождения в одном положении, и Гарри не чувствовал боли.

— Лацеро!

Острая боль пронзила ногу, будто когти вспороли кожу до мяса. Гарри прикусил губу, пытаясь подавить крик. По бедру потекла горячая кровь. «Лацеро», — повторил Пожиратель, и та же боль пронзила спину от плеча до бедра. Гарри со стоном перекатился на спину и встретился взглядом со своим мучителем. Ему почему-то важно было видеть его глаза.

— Нравится, ублюдок?

— Ласум Бонус!

Желтый луч ударил в правое плечо, ломая кости. Мучительный вопль заглушил тошнотворный хруст.

— Получаешь… наслаждение? — прохрипел Гарри.

— Формидо! — был ответ.

В первое мгновение жертва даже не поняла, что произошло. Никакой новой боли не последовало за заклинанием. Однако затем точно липкая субстанция забралась к нему в сознание. Она текла по венам, наполняя каждую клетку тела. И лишь когда эта мерзость докатилась до сердца, Гарри понял, что атаковало его. Не боль, не физическое повреждение — страх парализовал сознание. Он заметался по полу, закрывая голову руками. Воздух разорвал дикий крик.

— Прекрати это! Нет!

Страх медленно сводил его с ума, а Гарри не мог ничего предпринять. Он не мог сбежать, не мог спрятаться, потому что даже не понимал, чего именно боится. Пустое первобытное чувство страха наполнило все его существо. Оно не позволяло дышать.

— Хватит, — едва слышно прошептал он. — Не надо…

Наконец Пожиратель опустил палочку. Лишь спустя несколько минут Гарри осознал это, однако легче не стало. Слезы текли по его щекам. Он лежал, прижав колени к груди и вздрагивая всем телом. По помещению разлетались жалобные детские всхлипывания.

— Может быть, стоит все-таки рассказать? — безразличным тоном поинтересовался его мучитель.

* * *

— Гарри, ты меня слышишь?

Парень резко дернулся, возвращаясь в реальность. Перед ним сидел встревоженный директор. Гарри замотал головой, отодвигаясь как можно дальше от Дамблдора.

— Пожалуйста, не заставляйте м-меня, — залепетал он как ребенок, — снова… т-туда… умоляю… не надо. Не м-могу.

Старик опустил руку на лоб мальчика.

— Тише, Гарри. Если ты не хочешь, не надо. Просто ответь на вопрос. Ты знаешь, что случилось с профессором Снейпом?

Тот вздрогнул при звуке этого имени.

— Гарри, прошу тебя. Это очень важно.

Он несколько раз глубоко вздохнул, пытаясь успокоиться. Да что с ним творится? Все это лишь прошлое!

— Там что-то взорвалось. Внизу. Был взрыв.

— Взрыв? В подвалах?

Гарри кивнул.

— Ты не знаешь, почему? Что именно взорвалось?

— Нет, я был уже снаружи.

— Тебя вывел Северус? — взволнованно спросил директор, подаваясь вперед всем телом.

— Н-нет… то есть… да. Не з-знаю, я не знаю.

— Директор!

Гарри резко обернулся и увидел, что с другой стороны кровати стоит мадам Помфри. Она попыталась остановить допрос, заметив, что ее пациент снова начал заикаться.

— Думаю, на сегодня достаточно. Мистер Поттер должен отдохнуть.

— Еще минуту, Поппи, — скорее приказал, чем попросил Дамблдор. — Гарри, пожалуйста, объясни, как ты выбрался.

— Я… я… С-снейп пришел, дал портал и мантию, а по… п-потом наложил Империус. Я у-убежал. Убежал оттуда… П-портал.

— Но по…

— Альбус, хватит! — делая шаг вперед, приказала мадам Помфри.

В ее глазах, устремленных на директора, полыхал гнев. Дамблдор несколько секунд продолжал смотреть на мальчика, затем, словно очнувшись, перевел взгляд на разъяренного колдмедика и виновато кивнул.

— Прости, Гарри. Я погорячился. Если нужна будет помощь, я всегда к твоим услугам. Поправляйся.

Гарри смог лишь кивнуть и безмолвно наблюдать за тем, как директор покидает Больничное Крыло. Мысли его были уже далеко. Допрос директора вновь разбередил воспоминания.

* * *

В помещение вошел Темный Лорд. За ним следовал слуга в маске Пожирателя.

— Поттер, ты принял решение?

Мальчишка лишь усмехнулся.

— Вчера была лишь репетиция. Даже не генеральная. Подумай, на что ты себя обрекаешь.

Гарри продолжал вызывающе смотреть на Волдеморта, не произнося ни слова.

— Что ж, это твой выбор. Северус!

При звуке этого имени Гарри устремил пораженный взгляд на Пожирателя Смерти, стоявшего позади своего Повелителя. Он что, уже свихнулся от боли? Ведь это невозможно! Снейп — профессор Хогвартса, тот, кто учил его в школе на протяжении пяти лет…

Пожиратель направился к мальчику, на ходу снимая серебряную маску, закрывающую лицо.

Из груди Поттера вырвался прерывистый вздох. Нет, этого не может быть! Да, Гарри приходилось терпеть пять лет оскорблений, унижений и несправедливо вычтенных у Гриффиндора баллов. Да, они не переносят друг друга всем нутром. Но он… все профессора ему доверяют, Орден ему доверяет. Дамблдор верит ЕМУ! Как этот человек мог оказаться здесь?

— Удивлен, Гарри? — усмехнулся Волдеморт.

Поттер даже не услышал вопроса. Он просто сидел на каменном полу, сверху вниз глядя на нависающую над ним знакомую фигуру. В голове всплыл давний разговор с директором.

«— А почему вы думаете, что он и правда перестал поддерживать Волдеморта?

Дамблдор несколько секунд смотрел Гарри прямо в глаза и затем спокойно ответил:

— А это, Гарри, касается только нас двоих: профессора Снейпа и меня.»

Гарри вспомнил подсмотренные на четвертом курсе воспоминания в Омуте памяти Дамблдора. Директор на суде говорил, что Снейп был шпионом, что он действовал против Волдеморта, несмотря на «огромный личный страх и риск».

Те слова глубоко въелись ему в память. Директор доверял Снейпу. Может быть, тот поможет ему выбраться отсюда. Однако сомнения закрались в душу, стоило взглянуть на лицо профессора: он оставалось бесстрастным, даже безразличным, словно они не были знакомы.

— Вставайте, Поттер! — приказал холодный голос.

Итак, Дамблдор доверяет Снейпу, а Гарри доверяет Дамблдору. Значит, профессор действительно шпион. Сейчас он его вытащит из этого ада. Надо только слегка подыграть.

— Боюсь, что я не в состоянии, профессор, — процедил он.

Снейп приблизился к Поттеру и, схватив его за мантию, рывком поднял на ноги. Гарри вскрикнул от боли. Пожиратель, не обращая на это внимания, оттащил его к стене. Что происходит? Снейп же не собирается пытать его? Взмах палочкой, и руки Гарри оказались прикованы цепями к стене, ноги при этом едва доставали до пола. Паника нарастала. Необходимо точно узнать, на чьей стороне зельевар. Прямо сейчас.

— Он же доверяет тебе! Дамблдор тебе доверяет!

— Дамблдор — наивный дурак. Его легко убедить. Надо всего лишь умело сыграть раскаяние, и он тут же готов дать тебе второй, третий, четвертый шанс. Что бы ни говорили другие, старик безоговорочно доверяет мне и будет доверять, даже если я направлю палочку ему в сердце. Будет доверять, даже если с моей палочки слетит зеленый луч. И тогда он умрет, так и не осознав до конца свою ошибку.

Усмешка на губах, презрение в голосе и холодный расчетливый блеск в глазах — вот и ответ. Снейп — предатель! Сейчас Гарри мог поклясться, что всегда знал это. Разве можно было ожидать чего-то другого от такого ублюдка? Ярость захлестнула его, не давая сделать вдох. Это Снейп виноват в смерти Сириуса! Сомнений не оставалось! Он никому не сообщил о том, что сказал Гарри, хотя прекрасно все понял. А уроки окклюменции? Вот почему Гарри не мог ничему научиться — этот предатель и не собирался его обучать. При мысли о том, сколько Снейп видел в его сознании, пальцы сжались в кулаки. Однако самое ужасное — никто никогда не узнает о предательстве, потому что единственный свидетель умрет. Уж Волдеморт-то об этом позаботится.

Снейп поднес к его губам флакон. Гарри дернул головой, не позволяя Пожирателю напоить его зельем. Тот схватил мальчишку за подбородок и заставил открыть рот. Горьковато-острое содержимое коснулось языка. Гарри выплюнул его прямо в лицо предателя, за что тут же получил тяжелый удар по щеке.

— Советую запомнить один факт, Поттер. Ты не в Хогвартсе. Здесь некому за тебя заступиться. А я могу делать, что угодно. Лучше не выводи меня из себя.

Снейп схватил Поттера за подбородок, запрокинул голову мальчишки и вылил остаток содержимого, затем сжал тому челюсти. Гарри забился, пытаясь вырваться, но Снейп не отпускал до тех пор, пока зелье не попало в горло. По подвалу разлетелся хриплый кашель.

— Вициум редукцио остеос, Поттер. Хотя вряд ли тебе это о чем-то говорит.

Гарри дернулся, но цепи крепко держали узника. Понемногу боль начала наполнять тело. Помещение огласили стоны, которые вскоре перешли в крик. Боль, охватившая его тело, была невыносима. Гарри чувствовал, как ломаются… нет, дробятся!.. его кости. Он даже не понимал, где именно. Они ломались, а затем вновь восстанавливались, причиняя не меньшую боль. Непрерывный процесс, казалось, разрывал все тело на куски.

Лишь спустя десять минут действие зелья подошло к концу. Гарри обессиленно повис на цепях. Тело продолжало содрогаться от остаточной боли. Ему дали короткую передышку.

— Выбор всегда за тобой, — промолвил Снейп.

— В отличие от вас, я не предатель.

— Единственный человек, которого ты предашь, рассказав Пророчество, — ты сам, Поттер. Там говорится о тебе. Не о Дамблдоре, не об Ордене. Забудь о других. Хоть раз в жизни подумай о себе.

— А ты, Снейп, видимо, только о себе и думал. Переживал за свою жалкую шкуру. Ты трус!

По лицу зельевара скользнула усмешка.

— Люди эгоистичны, Поттер. Пора бы тебе понять — каждый в этом мире думает только о себе. Почему же я или ты, почему мы должны думать о других? Ты думаешь, Дамблдор заботится о тебе? Ему глубоко плевать на Гарри Поттера. А все эти задушевные разговоры, благодарные взгляды, ободряющие слова — лишь спектакль. Ты ему нужен только как оружие. Ты для него никто, Поттер.

Поттер поднял голову и встретился с холодным взглядом черных глаз.

— Грязный прием, профессор, — он нашел в себе силы усмехнуться.

— Легиллименс!

…Маленький мальчик бежит, что есть духу. Сзади с громкими воплями его догоняет компания мальчишек. Их возглавляет Дадли. Они загоняют его в тупик и начинают забрасывать камнями…

…Вернон Дурсль больно хватает его за локоть и впихивает в чулан. Маленький Гарри падает на пол и со слезами на глазах наблюдает, как закрывается дверь и лязгает замок…

… Дамблдор обращается к собеседнику, который стоит спиной к директору:

— Да, возможно, это не лучшая семья для Гарри Поттера, но мальчик там под кровной защитой.

— Они не смогут полюбить Поттера. Они уже ненавидят мальчишку, хотя ему нет и двух лет.

— Боюсь, ты прав. И все же я надеюсь на лучшее.

— Отдайте его любой магической семье. Уверен, они будут счастливы воспитывать эту маленькую знаменитость.

— Нет. Гарри Поттер останется на Тисовой Улице. Это решено…

Гарри резко вернулся в реальность. Голова раскалывалась от столь жестокого вторжения. Боль не позволяла сконцентрироваться. Что-то было не так. Последнее воспоминание явно принадлежало не ему. Мальчишка, маленькая знаменитость? И всё это сказано таким знакомым тоном… Стало быть, это Снейп упрашивал директора отдать Поттера в другую семью. Наверное, чтобы Пожирателям смерти легче было добраться до него? Однако сейчас не это важно.

Решив показать это воспоминание, Снейп явно преследовал свои цели, и Гарри догадывался, какие. Да, прошлом году он бы разозлился на Дамблдора, узнай, что именно директор упек его к Друслям, при этом отдавая себе отчет в том, что это за люди. Но теперь он знал причины поступка и понимал необходимость таких категоричных действий. А на остальное плевать! Гарри уже давно смирился с тем фактом, что Дурсли его и за человека-то не считают.

— Ну и чего вы хотите этим добиться? Я все это знаю и без вас. Очередной грязный трюк, профессор.

Снейп лишь усмехнулся.

— Жаль, что ты не желаешь замечать ничего вокруг себя, Поттер. Может, ты полагаешь, твои друзья думают о тебе? Уизли с тобой дружит только потому, что ты — Мальчик-Который-Выжил. Ты известен, а Уизли тоже хочется хоть капельку славы. Однако стоит тебе сделать один неверный шаг, и он сразу бросит тебя. Так было на четвертом курсе. Не забыл? А что Грейнджер? У заучки просто не было друзей, а ей так хотелось хоть кем-то командовать. Ей так хотелось перестать быть пустым местом. Ну, а рядом с Знаменитым Гарри Поттером это не составляет никакого труда. Все просто пользуются тобой. Ты никому не нужен, Поттер. В таком случае, стоит решить, нужен ли кто-то тебе?

Ярость закипала внутри, хотя Гарри и не понимал, злится ли он от того, что Снейп смеет такое говорить или же от того, что его слова действительно имели под собой фундамент.

— Будь добр, заткни свой грязный рот и избавь меня от своих лживых речей.

— Акселитус!

Заклинание сдавило легкие, не позволяя дышать. Гарри забился в цепях. Ощущение было такое, будто он погружался на глубину мутной воды. Он видел расплывчатые очертания помещения, которые постепенно теряли краски, а он все продолжал опускаться на дно. Воздуха внутри становилось все меньше и меньше. Перед глазами заплясали черные точки.

— Фините!

Из горла вырвался надсадный кашель, который мешался с лихорадочными попытками глотнуть воздуха. И в этот момент на него обрушилась очередная волна боли.

— Круцио!

Гарри закричал. Железные обручи вонзились в кожу на запястьях. Он почувствовал, как тонкая струйка крови стекает по локтю. Снейп остановил проклятие лишь спустя минуту. Еще не до конца осознав, где он и что происходит, Гарри услышал голос Волдеморта.

— Северус, что это?

— Лимите долор, мой Лорд. Снижает болевой порог.

Гарри распахнул глаза и увидел в руках Снейпа маленький продолговатый сосуд, отливающий зеленоватым цветом. У него не осталось сил сопротивляться. Прохладная, безвкусная жидкость полилась в горло.

— У каждого человека своя шкала боли, Поттер. Теперь измерим твою, не возражаешь? Круцио!

* * *

Спустя час, наполненный криками жертвы, Темный Лорд, убедившись, что Гарри Поттер в надежных руках, ушел. Видимо, Снейп тоже устал. Он опустил палочку. Некоторое время слышно было только прерывистое дыхание жертвы.

— Поттер, скажи мне, какой смысл молчать? — неожиданно прервал молчание Пожиратель. — Неужели лучше терпеть эту боль?

Гарри даже не поднял головы. Каждая клеточка тела вопила о боли. В ушах стояло противное жужжание, а глаза застилала красная пелена.

— Поверь, я знаю, каково это. Ничто не стоит такой цены. Ты все равно умрешь. Да, ты можешь не рассказывать Пророчество и умереть от боли. Пусть не сегодня, может, через неделю, может, продержишься две. Но все равно умрешь. И какой смысл будет тогда в твоем молчании, если того, о ком говорилось в Пророчестве, Избранного, способного победить Темного Лорда, уже не будет? Расскажи Пророчество, и Темный Лорд будет милосерден. Он убьет тебя. Без боли и мучений.

А может, Снейп прав? Как же он устал… Он не хотел уже ничего, кроме избавления. Почему он вообще решил молчать? Какой необдуманный поступок… или все же обдуманный? Гарри попытался вспомнить те мысли, что витали в его голове, когда он впервые сказал нет Волдеморту. Темный Лорд — убийца. Он убил его родителей и еще сотни ни в чем не повинных людей. Между тем, что будет, если он расскажет Пророчество? Никто от этого не пострадает, а он сам наконец умрет. Сейчас смерть казалось ему блаженством, а ведь еще несколько часов назад он дрожал от страха при мысли о скором конце. Может, стоит рассказать?

— Ответь, Поттер, для кого ты геройствуешь? Ведь исход лишь один — смерть. И тебе выбирать, медленная мучительная агония до последнего вздоха или мгновенная легкая Авада. Решай сам.

Достаточно! Гарри встряхнул головой, пытаясь сбросить неожиданное наваждение. Он столько уже пережил, и под конец он не собирается доставить удовольствие Волдеморту. Тот ничего от него не узнает. Никогда.

Гарри поднял голову и посмотрел на своего бывшего профессора. Лишь одно слово сорвалось с его губ:

— Нет.