Партия (джен)

"Диавона" была в пути по космическим меркам всего ничего, только неделю. Солнце пропадало из вида, превращалось в маленькое светлое пятнышко на обзорном экране, перед которым сидел Ильсор.

— И что вы будете делать потом? — спросил Кау-Рук. Он не хотел подкрадываться, но вождя нужно было застать в одиночестве.

— Потом? — обернулся Ильсор. Он, казалось, вовсе не испугался того, что штурман подкрался со спины. — Потом все арзаки отправятся в анабиоз, и мы с вами поведём "Диавону" домой.

— Это я понимаю, — ответил Кау-Рук. — Я хочу спросить, что дальше. Когда мы приземлимся.

— Сядем в отдалённом месте, отыщем Сопротивление и присоединимся к нему, — пожал плечами Ильсор. — Не переживайте, мой полковник, я примерно знаю, где искать.

— А если это Сопротивление, даже если оно и было, уже уничтожено? — усомнился Кау-Рук. Он сел на пол, как и Ильсор, и тоже стал смотреть на обзорный экран. — Ведь прошло семнадцать лет, а пройдёт ещё столько же.

Ильсор повернулся к нему и устремил на него задумчивый взгляд.

— Тогда мы сами станем Сопротивлением, — сказал он. — Независимо от того, вспомнят ли наши менвиты себя после пробуждения, или нет. Если нет, мы внушим им, что они — наши союзники. Если вспомнят — отпустим их или сбежим сами. Оружие и всё, что сможем унести, заберём с собой. Устроим лагерь. И будем делать всё то, что делало Сопротивление до нас. Не переживайте, мой полковник, осталось ещё много лет до этого момента.

— Хорошо, — согласился Кау-Рук. — Так что вы намерены делать с Гван-Ло?

— Судить, конечно. Что же ещё с ним можно сделать?

— Убить?

— Ну нет, я не стану убивать без суда, — жёстко ответил Ильсор. — И не вздумайте опять устроить самодеятельность, я знаю, с вас станется!

— Зачем мне это? — удивился Кау-Рук вполне искренне.

— Вдруг вы захотите спасти его от суда и от смерти в пустыне?

— Не забывайте, что в пустыню есть шанс отправиться мне, — сказал Кау-Рук. — И нет, не захочу. Так чем будет заниматься Сопротивление? Устраивать теракты, как и раньше?

— Ну, я продумываю, как нанести большой вред инфраструктуре, но сделать так, чтобы пострадало как можно меньше арзаков. Например, при взрыве.

— А менвитов?

Ильсор на минуту запнулся, и стало понятно, что о менвитах он не думал.

— Я подумаю, как обойтись вообще без жертв, — сказал он. — Простите, мой полковник, я должен присмотреть за техниками в двигательном отсеке.

Он ушёл. Кау-Рук посмотрел ему вслед и подумал, что ещё никогда не был так одинок, даже во время полёта к Беллиоре.

* * *

В это самое время на Бассанию опускалась ночь, и дворец Верховного, весь, казалось, сложенный из острых углов, щетинящийся башенками и оконными проёмами, утопал в серебристой темноте. За дверями кабинета, где сейчас с книгой на коленях расположился в кресле сам Гван-Ло, царила благоговейная тишина.

Гван-Ло лениво перевернул несколько страниц и бросил на часы холодный взгляд из-под морщинистых век. Военный министр опаздывал ровно на одну минуту.

В этот миг дверь отворилась.

— Мой повелитель, к вам военный министр Тор-Лан, — доложил одетый в зелёное раб, чьё имя Гван-Ло не трудился запоминать.

— Зови, — приказал он глухим голосом. — И мне нужно тепло.

Кланяясь, раб подбежал к электрическому камину и вывернул настройки тепла на максимум, а потом опрометью бросился в приёмную, и оттуда послышался его подобострастный голос.

— Горр-ау! — воскликнул военный министр, появляясь в дверях. Гван-Ло поморщился и закрыл книгу.

— Проходите и садитесь, Тор-Лан, — сказал он, указывая на кресло напротив. — Как ваши успехи?

Только теперь он поднял взгляд на собеседника. Министр был бледен, как мел.

— Говорите, — потребовал Гван-Ло.

— Операция сорвалась, мой повелитель, — признал Тор-Лан. Было видно, что ему душно и страшно и хочется расстегнуть ворот мундира, но он боится даже поднять руку.

— Поясните, — потребовал Гван-Ло. Ему нравился страх министра, а времени, чтобы им насладиться,было предостаточно.

— В том месте, где мы предполагали найти мятежников, их не оказалось, — сипло проговорил министр. — Налицо были следы поспешного бегства, но где сами мятежники, мы не знаем, как и то, какими транспортными средствами они располагают...

— Прикажите рабу налить вам воды, — сказал Гван-Ло с раздражением. — Не могу слышать. Вы что, хотите сказать, что эта секретная операция сорвалась потому, что мятежные арзаки что-то почувствовали и снялись с места за час до вашего прибытия? Я не верю в интуицию, а магия на этой планете принадлежит только мне. Это ваш прокол, Тор-Лан.

— Да, мой повелитель, — проговорил министр с явным трудом. Гван-Ло знал, про что он думает: про камень в пустыне.

— Эй, ты, иди сюда и налей ему воды, — сам приказал Гван-Ло. Стакан задрожал у Тор-Лана в руках, зубы стукнули о край. Да, в воде вполне мог быть и яд, недаром Верховный так настаивает, чтобы он выпил... Гван-Ло усмехнулся: в графине была чистейшая вода.

— Вы плохо работаете, мой министр, — сказал Гван-Ло после небольшой паузы. — Я что, должен сам разрабатывать планы операций? Я могу, но это не мои обязанности. Если не справляетесь, уходите в отставку.

— Мой повелитель! — воскликнул Тор-Лан и замолк.

— Что? — недовольно переспросил Гван-Ло. — Говорите.

— Для меня счастье служить вам, прошу вас, не лишайте меня его, — на одном дыхании произнёс Тор-Лан, полуживой от страха.

Усмехнувшись, Гван-Ло успокоил его:

— Не бойтесь, мой министр, вы незаменимы. Но следующий план придумывайте лучше. И обязательно посвятите в него меня, как обычно.

— Разумеется, мой повелитель, — с придыханием сказал министр. Стакан он держал в руках, не зная, куда его деть, да и вообще боясь пошевелиться лишний раз. — Но я уже.

— Уже разработали? — заинтересованно шевельнулся Гван-Ло. — Так быстро?

— Не совсем план. У меня появилась догадка, — собравшись с духом, заговорил Тор-Лан. — Среди нас есть предатель.

— Предатель? — переспросил Гван-Ло, изображая ещё большую заинтересованность. — Вы уже знаете, кто это?

— Я подозреваю всех из аппарата штаба, кто знал об операции и участвовал в её обсуждении, — сказал Тор-Лан. Его голосу возвращалась твердость, ведь он был в своей стихии.

— Лучше прячьте документы и проверяйте офицеров на верность моей особе, — посоветовал Гван-Ло. — Как вы намерены разоблачить предателя?

— Есть выход, — ответил Тор-Лан. — Мы установим наблюдение за сейфом с документами. Если кто-то попробует сунуться к нему, чтобы скопировать...

— Вы болван, мой министр, — устало сказал Гван-Ло. — Предателю довольно знать, когда и где намечается облава, и передать эти сведения мятежникам. Вы что, держите этот сброд за высококвалифицированных разведчиков? Бросьте.

— Но что же мне делать? — растерялся министр. — У нас только один вариант — ловить на живца.

— Вы всё же не болван, — одобрил Гван-Ло. Он обернулся и велел рабу принести плед и накинуть ему на плечи. Его не волновало, что министр может усмотреть в этом желании согреться что-то человеческое, по сути, его уже очень давно не волновало, что о нём думают. Он владел Рамерией и делал с ней что хотел, а если кто-то не желал преклоняться перед его величием, то это были только его проблемы.

— Так что, — продолжил Гван-Ло, укутавшись, — вы, наверное, уже придумали, как справиться с предателем?

— Конечно, мой повелитель, — нервно сглотнул Тор-Лан. — Мне стоит вызвать по очереди всех тех, кто обычно участвует в разработке операций, и сказать, что следующая держится в тайне, известно лишь, что подготовиться нужно, допустим, к завтрашнему дню. Однако прежде с помощью самых верных людей я узнаю, где на этот раз прячутся мятежники, и установлю за ними наблюдение...

Излагал он складно, Гван-Ло даже заслушался и подумал, что военного министра действительно стоит ценить за его сообразительность. Впрочем, иногда он был даже слишком сообразителен.

— Но каждый этот разговор я буду проводить с разницей в один день. Как только преступники снимутся с места, мы узнаем, кто передал им сведения об операции, а дальше — дело техники.

— Хвалю, — лениво сказал Гван-Ло. — Вы надеетесь взять этого неуловимого главу Сопротивления живым?

— Конечно, мой повелитель, — воодушевился Тор-Лан. — Мы подозреваем, что он обладает невосприимчивостью к гипнозу или какими-то техниками, с помощью которых противостоит ему и прикидывается послушным рабом. Возможно, он научил этому и других арзаков. Конечно, он нам нужен живым, необходимо узнать, как он это делает, и пресечь возникновение подобного впредь у других.

— Согласен, — ответил Гван-Ло. — Приступайте, мой министр, жду от вас хороших результатов, и не позднее чем через месяц.

Министр вскочил, поставил стакан на стол, отсалютовал и покинул кабинет.

Некоторое время Гван-Ло задумчиво перебирал страницы книги, то и дело качая головой и усмехаясь. Серебристый сумрак превратился в тёмно-зелёную рамерийскую ночь, когда Верховный снова окликнул раба.

— Эй, ты, подойди сюда! — велел он, и арзак приблизился, то и дело кланяясь. — Смотри в глаза!

Под взглядом Гван-Ло раб задрожал, но тут же на его лице появилось выражение радости.

— Ты счастлив мне служить? Отвечай!

— Безмерно, мой повелитель! — пролепетал раб и сделал попытку опуститься на колени, но Гван-Ло одним жестом пресёк этот его порыв.

— Послужи ещё, — сказал он. — Итак, ты сегодня подслушал разговор Верховного и его министра. Они собираются поймать и уничтожить ту группу, которая едва спаслась в прошлый раз. Новое укрытие небезопасно. Поэтому, чтобы сорвать планы по поимке мятежников, нужно нанести неожиданный удар. До Верховного добраться невозможно, но все знают, какой дорогой ездит в министерство военный министр. Покушение на лучшего министра выбьет Верховного из колеи, замену он найдёт не скоро. Будет потрачено много сил, чтобы найти негодяев, но они будут приложены нерационально, с излишней суматохой и усердием там, где не надо. Мятежникам лучше всего затесаться в толпу рабов, которые строят корабль для морских прогулок Верховного. Тот как раз недавно ввёл там некоторые перемены, и на строительстве царит неразбериха с документацией, на первое время убежище у всех на виду их спасёт. Понятно?

Раб кивнул. Гван-Ло провёл рукой у него перед лицом.

— То, что я тебе сказал, ты сейчас забудешь. Я позвал тебя погасить камин. Погаси камин, раб!

Арзак бросился выполнять приказ, и сразу же Гван-Ло снял с него чары. Возясь с камином, арзак бросал на Гван-Ло взгляды исподлобья, и теперь в его глазах не было больше бессмысленного обожания и страха. Сам Гван-Ло посматривал на него искоса, а сам притворялся, что вовсе не смотрит.

— Теперь ступай куда-нибудь, — бросил он, и арзак исчез за дверью.

Гван-Ло вздохнул и совсем отложил книгу. Тор-Лана было немного жаль, но он уже подобрался слишком близко. На свою беду. Но неинтересно назначать военным министром конченого идиота вроде генерала Баан-Ну.

Гван-Ло скупо улыбнулся, вспомнив про "Диавону", которая уже должна была достигнуть Беллиоры.

Соперник сможет сделать ход только через семнадцать лет обратного пути, а пока приходится играть с самим собой. Зря он отпустил его с Баан-Ну.

* * *

Ни в какой двигательный отсек Ильсор не пошёл, а заперся в каюте генерала, которую никто из освобождённых арзаков не стал занимать.

Он валялся на шкуре снежного барса, смотрел в потолок и раздумывал.

Когда-то у него хватило ума догадаться, в чём дело, он попался самому Гван-Ло и против своей воли стал его соперником в игре. Плохо, когда навязывают правила, лучше самому навязать их, а ещё лучше — сбить врага с толку и заставить разувериться в самом себе. Правда, как это сделать, он пока не знал.

Но никакого больше карманного Сопротивления, только настоящее.