Алиса (джен)

Никто не обращал на сидящую в глухом переулке оборванную девочку. А если и замечал — то смотрел косо. Сумасшедшая или опиума накурилась, кто ее разберет.

Девочка тоже не обращала ни на кого внимания. В переулке было уютно, люди мимо проходили редко, а душу грело знание, что в глухой с виду стене есть неприметный лаз, в который можно удрать, если что-то случится. Так что она тискала громадного рыжего кота и ни о чем не беспокоилась, бормоча ему разные глупости.

Разве что холодно было. Чуть-чуть. Но кот прекрасно согревал озябшие ладони и коленки. И ему на ухо было хорошо жаловаться на жизнь, тем более что в басовитом мурчании звучали слышимые только ей слова.

С низкого серого неба заморосил мелкий дождь. Поежившись, девочка поплотнее вжалась в грязную кирпичную стену, подтянула костлявые коленки, укрывая их не раз штопаной юбкой. Стало еще противней, да и кот ушел. Лишь махнул пушистый хвост — и исчез, будто его и не было.

Кошки вообще чудесно умеют исчезать в одном месте и появляться в другом. Людям кажется, что все это обман зрения, что кот прошмыгнул мимо них... А кот просто испарился.

И появился у узловатых корней громадного дуба. Сел, аккуратно привел в порядок чуть замоченную дождем шерстку. Сощурился на яркое солнце, которое быстро подсушивало мех, и запрыгнул на обвитую вокруг могучего ствола цепь. В одном месте листва расступалась, и там металл нагрелся, приятно обжигая озябшие лапы.

Обычно кот спал здесь вполглаза, оправданно опасаясь за свою полосатую шкурку. Это было чужое место, и хозяин его... Хозяин, тоже громадный рыжий котяра, только дымчатый, а не полосатый, уже шел к дубу с боевыми воплями, распушив хвост как помело. Незваный гость в такие моменты предпочитал исчезать, сразу и с усами. Но сейчас у него было дело.

Спрыгнув на землю, Чеширский кот сел, обвил хвостом лапы и сказал:

— У меня к твоей хозяйке разговор. Проводишь?

Кот Ученый подозрительно уставился в ответ. Потом пригладил шерсть, провел лапой по усам, вспомнив, что ему, в целом, положено быть сдержанным и умным. Куда более умным, чем наглые бродячие кошаки.

— Провожу, — неохотно мяукнул он и, задрав хвост, неторопливо зашагал в лес.

* * *

Дождь давно закончился, и выглянуло робкое предзакатное солнце, столь редкое в этом туманном городе.

Девочка сидела на подсохшей каменной ограде, болтала ногами и грызла яблоко. Яблоко было с бочком, зато сладкое. И торговка, похожая на старую овцу, так забавно ругалась, когда маленькая бродяжка его украла. От этого девочка улыбалась и напевала про себя какую-то тягучую песенку.

Кот подошел, сел рядом. Мурлыкнул коротко, когда грязная ручонка потрепала его по ушам.

— Тебе тут нравится? — спросил он.

Девочка стукнула каблуками стоптанных башмаков по растрескавшейся кладке. Запустила огрызком в гущу клевавших рассыпанное зерно птиц, проводила их странно голодным взглядом.

— Плохой город. Чужой. Пахнет плохо.

Кот почти по-человечески вздохнул.

— Пойдем в другое место?

— Там будет лучше? — серьезно уточнила девочка, глянув на него чуть раскосыми глазами.

Кот, подумав, кивнул.

— Страньше. Но лучше.

— Тогда пошли, — она спрыгнула на раскисшую землю, стянула с ограды кота, поставила его на сухой клочок между громадными лужами. И исчезла вместе с ним. Только птицы метались по опустевшему двору, зажатому между мрачно нависающими домами.

Чеширский кот был вежливым гостем, если сам того хотел. Ну, насколько вежлив мог быть кот. Так что он появился перед хозяйкой, а не у нее за спиной. Независимо задрал хвост, потерся о ноги девочки, разглядывающей сидевшую за столом старушку.

— А, лиса? — та улыбнулась, показав единственный зуб. Но ласково, по-домашнему как-то.

— Ну, показывай свой хвостик, лисонька. Не бойся, не обижу.

Девочка внимательно поглядела на старушку. Потеребила прядь темных прямых волос, шагнула как-то, игриво так, с вызовом — и мелькнул под юбкой громадный рыжий хвост.

— Ай, хороший котик! — восхитилась Баба Яга. — Ай, хорошую ученицу привел! Пойдешь ко мне в ученицы, доча?

Девочка, подумав, кивнула. А кот у её ног гордо урчал. В конце концов, это не вина молоденькой кицунэ, что мать умерла, оставив её одну в чужом, совсем чужом городе.