Восемь кошек королевы Берутиэль (гет)

Давно это было.

Уж рассыпались в прах древние летописи, а память людская все еще хранит молву о королеве Берутиэль и её кошках.

Но память — что трудолюбивая ткачиха. День и ночь сплетает она нити яви и сна, правды и выдумки, рождая причудливую ткань сказания.

Девять кошек королевы помнят люди: восемь черных, как ночь, и одну снежно-белую, их надсмотрщицу. Историю нелюбимой королевы и бездетного короля сохранили людские преданья.

Но есть еще те, кто не просто помнят. Есть еще те, кто знают, как все было на самом деле.

Восемь полуночно-черных кошек бродили по улицам в те дни, слыша и видя все вокруг. И всегда возвращались они в свой дом, к ногам хозяйки. Девушка смеялась чистым звонким смехом, гладила их, поила молоком, а те в ответ мурлыкали об увиденном там, за стенами дворца.

И вздыхала королевская служанка, наматывая на палец белоснежный локон.

И шла к своей госпоже, дабы скрасить её тягостные дни новыми историями.

Ведь нелюбима была королева Берутиэль мужем своим, королем Таранноном. Их брак был заключен по иным, нежели чувства, причинам, и не принес ни одному из супругов ничего, кроме горя.

Всегда в серебре и черных одеяниях, отрицающая роскошь, королева ненавидела шелест волн и запах моря, от которого терял голову её король. Сердце Берутиэль рвалось домой, и рассказы служанки лишь ненадолго отгоняли вечную печаль. В такие часы уходила королева бродить по саду, по тенистым дорожкам меж деревьев с темными листьями, напоминающими о доме, меж беломраморных изваяний и низких кустов, цветущих простыми белыми цветами.

Лишь в одном молва людская всегда была права. Королева Берутиэль была колдуньей.

Но не желала она никому причинять зла даром своим, хотя больно ранили её злые слова, что именно поэтому нет у них с королем детей. И вновь и вновь шла королева на опостылевшее супружеское ложе — но не желал зреть плод в её чреве.

Тем страшнее ей однажды было узнать о тайне, столь долго прятавшейся совсем рядом.

Как не любил король Тараннон жену, так всем сердцем воспылал он страстью к простой служанке, едва лишь раз встретив её в коридорах дворца. Она была полной противоположностью королеве: светлая, легкая, как морской бриз, по-детски веселая и искренняя, она пленила сердце короля с первого взгляда.

Долго боролся он с пагубным желанием. Долго крепился, надеясь, что появится на свет долгожданный ребенок, и он забудет о своей мечте.

Но все было тщетно.

И однажды он поддался самому себе.

Королева не знала об этом. Наверное, и не узнала бы, если бы не случилась старая, как мир, история — понесла служанка от короля. И, по глупости иль по наивности, раскрыла секрет своей госпоже. Ею двигали лишь благие побуждения: хотела служанка выдать своего ребенка за ребенка госпожи, дабы смягчилось её сердце, и возрадовался король.

Но рассвирепела королева Берутиэль, и в гневе своем убила она служанку страшным заклятьем.

Не успели ничего сделать верные кошки. Не успел и король, поспешивший к возлюбленной, едва узнав о плодах своей страсти.

Молча взирал он с порога на перепуганную жену. Молча глядел на разметавшиеся по полу белоснежные локоны и истошно воющих кошек.

И повелел он поставить в саду еще одну статую, в память о служанке, жертве злобной колдуньи. И отправил он супругу в ссылку, а следом за ней отправились кошки. Немым укором они следовали за королевой Берутиэль, не давая ей забыть о совершенном ею злодеянии.

И час за часом, день за днем, медленно сходила с ума опальная королева, все больше поддаваясь черной силе своего дара.

Не выдержал король, узнав об этом. И повелел он посадить колдунью на корабль и отдать его на волю волн и ветров. И взошли на борт вместе с осужденной восемь черных кошек, и взошла одна белая, усевшись на носу корабля, будто вырезанная из дерева статуэтка. И содрогнулась в рыданиях королева, когда оттолкнули корабль от причала.

Одни говорят, их судно видели после, и белая кошка вела корабль куда-то сквозь туманы, путеводной звездой освещая ему путь.

А другие говорят, что с тех пор иногда в саду звучит странная, ни на что не похожая мелодия. Плач — не плач, смех — не смех, торжество — раскаянье...

И бродят вокруг статуи прелестной служанки восемь черных кошек. И поет, не отводя провалов глаз от мраморного лица, королева Берутиэль. И кожа её бледна, как камень. И платье её — черный шелк, кружево водорослей, лоскутья ночной тьмы и блестящие перья птиц.

И терзают её сердце когти восьми кошек.