Ревнуешь? (гет)

— Это тебе, Усаги, — парень застенчиво улыбался, протягивая коробочку шоколадных конфет.

Мамору ухмыльнулся, смотря на замешательство, отразившееся на лице Усаги, прежде чем она покраснела и приняла подарок. Кто-то неравнодушен к Оданго! Как мило! Его ухмылка стала весьма злобной, когда Усаги, запинаясь, сказала "Спасибо", вертя коробку в тонких руках. Тихо посмеиваясь, Мамору развернулся к прилавку для лучшего обзора.

Усаги играла в Сейлор Ви, когда молодой парень с аккуратно зачесанными назад темными волосами зашел в игровой центр. Он заметил ее, и глаза его засияли словно Рождественская елка. В тот самый момент, когда Мамору понял, что юноша направляется к Оданго, они с Мотоки прервали свой разговор и с жадным интересом наблюдали за происходящим.

— Как мило! — следя за разыгрывающейся сценой и пытаясь не шуметь, прошептал Мотоки над прилавком. Никогда раньше он не видел Усаги с парнем. На мальчике, как и на самой Усаги, была форма школы Джубан, так что он, по-видимому, учился вместе с ней. И то, как он смотрел на нее было таким... таким... Необычным!

— Мамору, зачем он дарит Усаги шоколад? — потребовал Мотоки ответа у своего друга так, будто бы "враг Оданго номер один" был в курсе всех подробностей.

Мамору пожал плечами.

— Рождество ведь. Возможно, она каждый год получает от него конфеты, но в этом году он забыл подарить их в школе, — без интереса ответил Мамору, беря со стойки свой стакан с колой. Почему-то видеть, как кто-то дарит Оданго подарок, было... странно. Мамору сделал глоток и снова перевел взгляд на парочку у игрального автомата с Сейлор Ви.

— Спасибо. Очень мило с твоей стороны, Тони, — неловко переминаясь с ноги на ногу, сказала Усаги. Она тепло улыбнулась ему.

— Э-э... ага, — двигаясь так же неловко, ответил Тони. Не похоже было на то, что он знал, что сказать или сделать дальше.

— Пригласи ее на свидание, болван! — пробормотал себе под нос Мотоки и сощурился, глядя на школьников.

Мамору чуть не подавился.

"Пригласить на свидание? Оданго? Оданго слишком мала для свиданий!"

— Ей всего четырнадцать, Мотоки, — Мамору одарил друга насмешливым взглядом. — Думаешь, ей стоит встречаться с мальчиками?

— Двадцать первый век на дворе, приятель, — фыркнул Мотоки, закатывая глаза. — Это же будет ее первый парень!

Парень! Глаза Мамору сузились в момент, когда раздражение начало переполнять его.

— Она слишком мала! — настаивал он, удивляясь, почему наличие у Усаги молодого человека настолько волновало его. Мамору критично осмотрел Тони, когда взглянув на Усаги увидел, что она не против компании друга.

— Не хочешь ли, э-э... выпить чего-нибудь, — торопливо выпалил Тони, очевидно, меняя важный вопрос на напиток в последний момент.

— Конечно, — ответила Усаги, все также тепло улыбаясь. Она проследила взглядом путь к прилавку и, заметив пронзительный взгляд Мамору, целенаправленно села так, чтобы между ними оказались три столика. Тони сел напротив.

— Не обращай внимания на придурка слева за мной, — очаровательно улыбаясь, сказала она Тони.

Тони и Мамору уставились друг на друга: Мамору с сердитым взглядом против нервно улыбающегося Тони.

Усаги, заметив выражение лица Тони, повернула голову и встретилась взглядом с Мамору. Гримаса на его лице удивила ее.

— Что? Прекрати пугать моего друга! — угрожающе прошипела Усаги.

Мамору ухмыльнулся.

Тони поморщился.

Мотоки ободряюще улыбнулся.

Бедный Тони! Мамору закатил глаза и повернулся к прилавку. Он возился со стаканом, показывая, что ему нет никакого дела до своего злейшего врага и ее "пары". Несчастный мальчик, его сердце уже было разбито, хотя сам он об этом и не догадывался. Оданго совсем не разбиралась в делах, касающихся парней.

— Друг, да? — хмыкнул Мамору.

— Можно мне шоколадный шейк и... — Усаги повернулась и с любопытством посмотрела на Тони. — Что ты будешь?

— Мы могли бы... э-э-э... поделиться? — с надеждой глядя на Усаги ответил Тони. Затем встретился взглядом с Мамору, что наблюдал из-за спины Усаги, и быстро внес поправки в свой заказ.

— Колу, спасибо, — слабо произнес Тони.

Мамору неосознанно одарил четырнадцатилетнего парня убийственным взглядом.

Мотоки заметил.

А вот Усаги — нет. Она нахмурилась, услышав предложение Тони поделиться ее коктейлем, но снова улыбнулась, когда он изменил свое решение.

Мамору и Мотоки знали, о чем именно думает Усаги. У нее было самое выразительное лицо из тех, что они когда-либо видели. Легкомысленная девушка просто не видела полную картину происходящего. Тони хотелось, чтобы это было свидание. Усаги же просто думала, что она отдыхает с другом по случаю Рождества.

— Я бы мог засмеяться, не будь эта ситуация такой болезненно неловкой, — пробормотал Мамору Мотоки, которому пришлось перегнуться через прилавок, чтобы что-то услышать.

Мотики кивнул, бросая на Тони сочувственный взгляд.

— Может, мне стоит намекнуть Усаги или что-то в этом роде? А то бедняга с трудом подбирает слова! — ответил Мотоки, рассеяно протирая барную стойку.

— Нет! — выкрикнул Мамору. И он не был уверен, кто удивился больше: Мотоки или он сам!

Что здесь вообще происходит? Он... не хотел, чтобы Усаги с кем-то встречалась?

— Она, вероятнее всего, убьет его своей доброжелательностью: перецепится через свой же туфель и пихнет его на переполненную движущимися машинами дорогу, — злобно сказал Мамору в попытке прикрыть свою оплошность, и попытаться понять, почему он так сильно возражает против того, чтобы легкомысленная недотепа начинала отношения со своим первым парнем.

— Она не настолько плоха, Мамору! — возразил Мотоки, уставившись на своего друга.

— Оданго Атама — угроза всему человечеству, — парировал Мамору, пальцем смахивая с глаз темные волосы.

— Что ты сказал? — гневно прорычала на него Усаги.

Мамору перевел на нее свой взгляд, довольный от того, что Усаги слышала каждое слово и была вне себя от гнева.

— Ты меня слышала, Оданго Атама. Если бы существовал закон против нападений недотеп, ты бы никогда не вышла из дома.

— Ты бака! — с покрасневшим от злости лицом крикнула на него Усаги.

Тони, с внезапным замешательством в глазах, шарахнулся от нее.

— Ты пугаешь своего друга, — холодно сказал Мамору, подчеркивая последнее слово. Намека она, конечно же, не поняла

— Ой! Прости! Этот парень отравляет мое существование последние несколько месяцев. Думаю, мы просто неправильно друг друга поняли, — коряво проговорила Усаги, кладя свою ладонь на руку Тони и сжимая ее. Она демонстративно повернулась к Мамору спиной, игнорируя его. Смущенный Тони залился румянцем.

— Ничего страшного, — вдруг повеселев, тихо ответил он.

Удовольствие испарилось с лица Мамору, и он понял, что снова сердито смотрит на мальчишку. Внезапно, Мамору поразило осознание того, что Тони ему не нравится — нет, нисколечко не нравится... потому что он хочет встречаться с Усаги! Какого черта? Мамору ничего не мог поделать, когда его челюсть от шока отвисла, а широко раскрытые глаза уставились в одну точку.

— Мамору, с тобой все в порядке? — обеспокоенно спросил Мотоки, видя, как его лучший друг глазеет на Усаги. Он переводил взгляд с ее спины на лицо Мамору в попытке понять почему он выглядит таким... ошеломленным?

Этого не может быть! Эмоции, что он испытывал, заставляли чувствовать его одновременно усталость и оживленность.

— Только не это, — хлопнув себя рукой по лбу и закрыв глаза, Мамору яростно потряс головой. Это не могло быть то, о чем он подумал! Он схватил свой холодный стакан с колой и приложил его ко лбу в попытке успокоить головную боль, что грозила вот-вот начаться.

— Мамору? Алле? — Мотоки помахал рукой перед глазами Мамору, но тот словно отключился, потерявшись где-то в своих мыслях.

— Усаги, если хочешь, можем поделиться картошкой? — с надеждой в глазах предложил Тони. — Я угощаю.

— Конечно! — обрадовалась Усаги. Бесплатная еда!

Глаза Мамору распахнулись, и он медленно обернулся в сторону двух подростков.

— Поделиться... Картошкой? — пробубнил он себе под нос, уставившись на Усаги. Потом он взглянул на Тони и понял, что кровь его начинает закипать. Поделиться картошкой! На одной тарелке? Одной и той же вилкой? О Господи! Он прикончит этого мелкого сопляка!

Мамору вскочил на ноги, дико расплескивая вокруг колу. Он застыл на месте за спиной Усаги, снова разинув рот.

— И снова-здорово, — пробормотал Мотоки, уставившись на Мамору, как на пришельца.

— Можно нам тарелку картошки фри, Мотоки? — попросила Усаги улыбнувшись.

Мамору увидел, что она заметила его фигуру, нависшую над ней, словно какой-то мстительный ангел. Взгляды Усаги и Мамору пересеклись, и тогда она осознала, что Мамору стоит, как статуя — потрясенная и пугающая статуя.

Мамору прекрасно знал, как в данный момент выглядит его лицо!

Усаги быстро осмотрелась вокруг, пытаясь понять и выявить то, что заставило всегда невозмутимого Мамору так себя вести, но ничего не увидела.

Да, ей и правда следует волноваться! Потому что Мамору наконец-то понял, что за эмоция его переполняла... и это было страшно до зеленых чертей.

Он ревновал! Ревновал! Он.

А если он ревновал — это значило, что он не хочет видеть ее ни с каким другим парнем. А если он не хочет видеть ее ни с каким другим парнем — это значит, что он хочет видеть ее рядом с собой. И если он хочет видеть ее рядом с собой это значит, что... он влюбился в нее!

Боже правый!

— Еще раз спасибо за шоколад, — поворачиваясь к Тони поблагодарила Усаги, — это мой первый Рождественский подарок! — закончила она на ликующей ноте.

Усаги порывисто наклонилась вперед и поцеловала Тони в щеку.

К черту все это!

Глаза Мамору пылали синим пламенем ярости. Он неосознанно резко сжал стакан пальцами, и тот вдруг разлетелся на кусочки, забрызгивая колой и осколками стекла его зеленый пиджак. Мамору в замешательстве посмотрел вниз. Гнев испарился, когда он увидел устроенный им бардак на полу и стеклянную крошку у себя в кулаке.

— Мамору! — в ужасе ахнула Усаги, подпрыгивая со своего места и бросаясь к нему. — Ты в порядке?

— Кровь идет? — незамедлительно спросил Мотоки, хватая полотенце с прилавка и тоже подбегая к Мамору. Тони неуверенно облизал губы и остался стоять на месте.

Мамору моргнул, выходя из ступора. Он осторожно разжал ладонь, давая осколкам осыпаться на пол. На ощупь смахнув с кожи крошечные кусочки стекла, он с облегчением вздохнул, увидев гладкую, не поврежденную ладонь.

— Нет, нет, все в порядке. Порезов нет, — он поднял руку вверх, показывая обоим, что не пострадал и ломано хохотнул.

Мамору машинально перевел взгляд на лицо Усаги и понял, что с восхищением разглядывает ее черты. Почему он раньше не замечал, какой хорошенькой она была? Или... замечал, но просто отрицал это, потому что она была такой надоедливой? Как такое могло произойти? Когда ненависть успела стать любовью? И почему ему нужно было испытать прилив ревности для того, чтобы понять то, о чем он, вероятнее всего, уже и так знал где-то глубоко в сознании? Что она была за девушка?

Усаги какое-то время осматривала ладонь Мамору, затем вздохнула и грозно посмотрела на него.

— Ты бака! — проворчала она, сердитые голубые глаза встретились с его темно-синими. — Что произошло? — потребовала она ответа, глядя на месиво из стекла и колы на полу.

— Думаю, стакан был с трещиной, — со странным выражением лица сказал Мамору, глядя на Усаги. — Я в порядке, Оданго.

После осознания своих чувств его тон был почти что мягким, и он совсем не удивился, когда Усаги отвернулась, пробубнив себе под нос, какой же он дурак.

— Я уберу беспорядок, — сказал Мотоки. Он вернулся к прилавку и, обойдя его, начал рыться под раковиной. Минутой позже он вылез оттуда с совком и щеткой.

— Прости за это, приятель, — смущенно сказал Мотоки.

Мамору пробормотал что-то в знак согласия, все еще слегка озадаченно глядя на Усаги. Он влюбился в нее. В нее. В Усаги. В Оданго Атама. В девушку, которую ему нравилось ненавидеть, а теперь... девушку, которую ему нравиться любить.

— Я, должно быть, сошел с ума, — негромко сказал Мамору, вздохнул и пошел обратно к своему месту. Он тайком наблюдал, как Усаги попрощалась со своим недопарнем и, взяв сумку и шоколад, ушла.

Бедняга, что подарил ей подарок, растерянно огляделся. Очевидно, что встреча прошла не так, как планировалось, и Мамору, не в состоянии сдержаться, самодовольно ухмыльнулся его затруднительному положению. Тони подразумевал шоколад, как подарок перед свиданием, но Усаги восприняла это, как дружеский жест. Как жаль!

— Я плохой, очень плохой парень, — пробормотал Мамору, ухмылка которого стала только шире.

Но потом Тони развернулся, медленно покидая игровой центр, и Мамору понял, что он идет в том же направлении, что и его Усаги.

— Ну уж нет! — прорычал Мамору, грациозно вскакивая на ноги.

— Мотоки! Увидимся завтра! — окликнул он друга, практически несясь по направлению к выходу. Усаги его! Но он должен был нагнать ее быстрее, чем это мог бы сделать Тони!

— Конечно, — отозвался Мотоки. Он сметал стекло в совок и наблюдал за тем, как полный решимости Мамору рванул в сторону, куда ушли Усаги и тот парень.

— Удачи, Мамору! — улыбаясь, тихо прошептал Мотоки.

* * *

Усаги глубоко вздохнула, все еще радуясь шоколаду в своей сумке. Тони перевелся к ним из другой школы и за весь год, что они учились вместе, он ни разу не выказал своей заинтересованности в Усаги. Она не была такой глупой, как все думали. Она знала, что Тони хочет быть ее парнем и что сегодняшнюю встречу он пытался превратить в свидание. Он был милым... но она ждала Мистера Совершенство. И на данный момент Такседо Маск был ближе всего к этому определению.

Но сегодня Тони сделал ей подарок к Рождеству, и она в знак признательности импульсивно поцеловала его в щеку. Она не имела ввиду ничего такого! Ну и конечно же, должен был прийти этот бака Мамору и испортить их с другом момент, разбив тот стакан и переведя все внимание на себя! У нее что, и минутки на саму себя быть не может?

Она глубоко вдохнула в попытке успокоиться, осознавая, что нет веских причин так злиться. Ее кулаки были стиснуты! Она медленно разжала их и расслабилась, садясь на скамейку. Солнце приятно припекало свысока, и Усаги, погрузившись в свои мысли, ненадолго задремала.

Прохладный ветер шаловливо заглянул под её школьную юбку, и она знала, что уже начинает темнеть и ей пора собираться домой. Не открывая глаз, она выпрямилась, но прежде, чем ее голова поднялась со спинки скамьи, ее губы столкнулись с парой самых мягких и самых теплых губ в ее жизни. Не то, чтобы она целовалась раньше!

Потрясенная Усаги распахнула глаза, так как все еще чувствовала давление на свои губы и встретилась взглядом с Мамору! Охнув прямо ему в губы, шокированная Усаги дернула голову назад, плотно прижавшись к дереву скамьи. Мамору продолжал нависать над ней: лицо в сантиметре от ее собственного и странная полуулыбка, закрепившаяся на лице.

— Привет, Оданго, — нежно прошептал Мамору, словно они встретились на улице и он не стоял на коленях, держа ее голову обеими руками и приблизив свое лицо так, что Усаги могла ощутить его дыхание.

— М-мамору! — выдохнула потрясенная Усаги. Он только что поцеловал ее! Или... это она поцеловала его? Усаги была сбита с толку, но она понимала, что мгновение назад их губы были прижаты друг к другу и... и...

— Что ты делаешь? — преисполненная гневом потребовала она ответа. Усаги быстро выпрямилась решительно намереваясь головой ударить Мамору в лоб. Мамору, догадавшись о подобном намерении, быстро отодвинулся и опустился на корточки, рассматривая лицо Усаги.

Оданго злилась на него из-за разделенного поцелуя, но, в то же время, залилась краской. Мамору с интересом смотрел на ее щечки, полыхающие румянцем под его любопытным взглядом.

— Хватит пялиться на меня! — рявкнула Усаги, разглаживая свою юбку и упорно избегая этого самого взгляда. Она не знала, как реагировать!

— А что, если мне нравится пялиться? — дразня её, ответил Мамору. Он без труда поднялся на ноги и, обходя Усаги, устремился на другую сторону лавочки. Мамору сел рядом с ней, да настолько близко, что они оказались прижаты друг к другу от плеч до самих лодыжек.

Усаги сглотнула, когда странное ощущение, затрепыхалось в ее желудке. Что-то подобное молнии. Она немного отползла к краю скамьи и испугалась, когда Мамору последовал ее примеру, и она снова оказалась крепко прижата к нему.

— Прекрати! — сказала Усаги, поворачиваясь, чтобы кинуть на него грозный взгляд и издала нечто вроде вздоха, увидев как близко было его лицо.

Мамору улыбнулся ей и приблизился еще немного. Его глаза были такими теплыми.

— Или что? — невинно спросил он.

— Что ты тут делаешь? — требовательно спросила Усаги, проигнорировав его вопрос, все еще продолжая двигаться ближе к краю скамейки. Но как только тепло его тела покидало ее, она снова чувствовала его, когда Мамору опять приближался к ней. Усаги нервно покусывала нижнюю губу и заметила, как странная эмоция отразилась в глазах Мамору, когда он наблюдал за её действиями.

— Пришел следом за тобой конечно, — спокойно ответил он, словно это и так было очевидно.

— Но я тут уже целую вечность, а ты появился только что! — запротестовала Усаги, отводя взгляд. Она пристально уставилась на дерево в нескольких метрах и начала пересчитывать на нем веточки. Что угодно, лишь бы отвлечься от раздражающе привлекательного молодого человека, который будто приклеился к ней и, казалось, был весьма доволен этим.

— Я знаю, — лукаво улыбнулся Мамору, изучая профиль Усаги.

Он немного развернулся, но так, чтобы его тело все еще было прижато к ее. Затем он небрежно положил руку на спинку скамьи и легонько накрутил на палец золотистую прядку покоящуюся на правом плече Усаги. Лицо Мамору приближалось до тех пор, пока его губы едва задевали ее ушко, а теплое дыхание обжигало щеку.

Голубые глаза широко распахнулись, когда изумленная Усаги спиной ощутила руку Мамору и его пальцы, играющиеся с прядью ее волос. Она так же почувствовала его дыхание на своем лице и ощущения, что наполнили ее в этот момент, едва ли не заставили удариться в панику. Усаги проклинала свой бледный от природы цвет лица, понимая, что снова начинает краснеть. Что здесь вообще происходит? Почему Чиба ведет себя подобным образом?

— Что ты делаешь? — разозлилась Усаги, быстро поворачивая голову, чтобы посмотреть на Мамору. Сердце подпрыгнуло, когда уже во второй раз ее губы и нос на мгновение соприкоснулись с его. Мамору, незамедлительно воспользовавшись ситуацией, прижал свои губы плотнее к ее так, что это уже было похоже на настоящий поцелуй. Рукой лежащей на спинке скамейки, он обнял Усаги, привлекая ее ближе, а второй приобнял за талию. В момент поцелуя они смотрели друг другу в глаза, и Мамору заметил, как потрясение во взгляде Усаги сменяется неуверенным желанием. Она была еще слишком юна, чтобы понять то, что чувствует, но и Мамору, в свою очередь, не собирался заходить дальше невинного поцелуя.

Усаги чуть не потеряла сознание в шоке от того, что Мамору превратил их случайный поцелуй в самый что ни на есть настоящий. Ее сердце бешено заколотилось, и она почувствовала, как начинает расслабляться в его руках. Его губы нежно надавили на её, и она, увлекшись, приоткрыла свои. Мамору наклонил голову чуть в сторону, чтобы они могли полностью прочувствовать друг друга, и их поцелуй стал еще более идеальным. Его пылающие синие глаза отражались в ее. Они были полны эмоций, которые Усаги не удавалось разобрать, но, несмотря на это, ее желудок словно наполнился бабочками. Она невольно простонала ему в губы, когда чувства окончательно вскружили ей голову, и ее ресницы, дрогнув, закрылись.

— Усаги.

Она чувствовала его дыхание на своих губах, когда он немного отстранился. Ее лицо разрумянилось, а руки слегка обхватили коленки так, словно она не знала куда их деть. Усаги подняла ресницы, и Мамору увидел насколько томен был ее взгляд. Он снова крепко поцеловал ее и, прежде чем это успело вызвать потрясение, отстранился, все еще держа ее в свободных объятиях.

Усаги изумленно моргнула, увидев, как Мамору с удовлетворенной полуулыбкой смотрит на нее.

— Ч-что? — только и смогла выговорить она и облизала губы.

Его глаза потемнели, наблюдая за её движением и Усаги замерла, ощущая что-то. Но мгновение спустя это прошло, и он тепло улыбнулся ей.

— Ты что язык проглотила, Оданго? — дразнился Мамору, убирая прядки волос с ее прекрасных глаз. Пальцы задержались на ее виске, затем нежно легли на щеку. Большим пальцем Мамору поглаживал ее нижнюю губу.

— Не называй меня так, — рассеянно сказала Усаги в голове, у которой творился полнейший хаос. Мамору ее поцеловал. Несколько раз... и ей... ей понравилось. Голубые глаза в изумлении расширились.

— Ты меня поцеловал! — выпалила Усаги.

— Все верно, — кивнул Мамору, немного склоняя голову набок с весельем рассматривая ее. Его Усаги, казалось, не знала, что сказать! Его Усаги... да, она была его. И он никому ее не отдаст!

— Зачем ты поцеловал меня? — почти что плача спросила Усаги в отчаянном замешательстве.

— Потому что сегодня я кое-что понял, — прошептал Мамору. Он провел пальцами по ее коже от подбородка к шее. Поддавшись импульсу он со скоростью охотника склонился вперед и хищно прижался губами к ее ключице.

Усаги буквально задохнулась, ошеломленная прикосновением губ Мамору к ее коже.

— Что ты?.. — начала было она, ее сердце снова заколотилось. Но Мамору тут же оторвался от ее шеи и снова поцеловал ее. Глубоко. Жестко и жадно. На этот раз у нее не было никаких сомнений, что за чувства пробуждал в ней этот человек. Она могла лишь поддаться его страсти, пока он целовал её почти что безумно.

Мамору резко отпрянул, осознавая, что же он делает. Он смотрел в ее изумленные, полузакрытые глаза и знал — она понимает, что то, что она чувствовала по отношению к нему было ничем иным как желанием. Но, даже несмотря на это, она была еще слишком юна для чего-то большего, чем поцелуи. Усаги выглядела неуверенно и даже немного испугано, когда взгляд ее прояснился. Он не мог винить ее. Это, вероятнее всего, был ее первый поцелуй, а он целовал ее так, словно они были одного возраста!

Мамору еле слышно проклинал себя.

— Прости, Усаги. Я не хотел целовать тебя так, — сказал он мягко.

Она закусила губу, затем медленно потянулась рукой к его лицу, прижимая ладонь к щеке. Она не была уверена, что именно происходило между ними, но она знала — это было удивительно.

— Все в порядке. Я... мне понравилось.

Усаги снова залилась краской, когда Мамору ухмыльнулся ей.

— Правда? — хитро поинтересовался он. — Тогда мне нужно будет целовать тебя чаще.

— Что ты понял? — спросила Усаги, в попытке отвлечь его пока она приходила в себя. Сердце все еще колотилось в ее груди!

— Сегодня я приревновал тебя. Когда тот парнишка подарил тебе конфеты, — признался Мамору и накрыл ладонь Усаги, что все еще прикасалась к его щеке, своей. Другая рука опустилась ей на колени, где его пальцы крепко переплелись с ее.

— Ты ревновал? — изумилась Усаги. Мамору? Ревновал? — Но... но мы же враги! Мы постоянно ссоримся!

— Знаю, — он тяжело вздохнул, отводя взгляд. — Я тоже не мог поверить. Но когда ты поцеловала его мне в самом деле захотелось убить его. — искренне признался Мамору.

— Ах? — только и смогла произнести Усаги широко разинув рот. Она внезапно вспомнила разбитый стакан и то, при каких обстоятельствах это произошло.

— Стакан? — удивилась Усаги.

— Ага, — смутился Мамору. — У меня был выбор: либо стакан, либо тот парень.

— Стакан не станет подавать на тебя в суд, — хихикнула Усаги и крепче сжала его пальцы.

Она не могла до конца понять те изменения, что происходили между ней и Мамору, но она было готова дать им шанс.

— Это значит больше никаких ссор?

— Конечно же нет. Я скорее наслаждаюсь нашими ссорами, — самонадеянно ответил Мамору. Он наклонился, прижимаясь своим лбом к ее. — А мириться будет еще приятней, — ухмыльнулся Мамору, приходя в восторг от того, как его Оданго снова краснеет и застенчиво смотрит ему в глаза.

— Я не против, — шепотом произнесла Усаги. Она сомневалась, но все же повернулась и легонько его поцеловала.

— Я буду настаивать, чтобы ты целовала меня только так, — игриво прорычал Мамору ей в губы. Он снова поцеловал ее и немного отстранился, их уста едва касались.

— Только если ты согласишься на то же самое, — в том же тоне ответила Усаги.

Но тут внезапное понимание снизошло на нее, и улыбка сразу же померкла. Боже мой! Как же Сенши? Как же Темное Королевство? А Такседо Маск?

Что она чувствовала сейчас, когда парень ее мечты стал недосягаем для нее?

— Что-то не так? — ощутив перемену в настроении Усаги, Мамору отодвинулся, изучая ее встревоженное лицо.

— Мамору, теперь ты мой парень? — нерешительно спросила Усаги.

Будут ли они встречаться теперь? Или просто... ссориться и целоваться без обязательств? И что на счет Такседо Маска?

Был ли Мамору на самом деле тем единственным? Сейчас, конечно же, казалось именно так! Неужели то, чего она так ждала было у нее под носом все это время?

— Очень надеюсь на это, — ответил Мамору глядя на Усаги. Ему было интересно, откуда взялись такие внезапные перемены в поведении.

— Если тебе нужно время подумать, мы могли бы пока что ссориться и целоваться без обязательств, — решительно добавил он и ухмыльнулся, в попытке улучшить ее настроение.

Усаги улыбнулась в ответ, задвигая свои проблемы на второй план.

— Ты читаешь мои мысли! — изумилась она. Он озвучил в точности то, о чем она думала!

Что-то влажное внезапно опустилось Усаги на нос и она скосила глаза, чтобы увидеть что именно. Мамору прыснул, забавляясь выражением ее лица, но в этот момент что-то легло в его ладонь. Они оба посмотрели вниз и увидели снежинку. Усаги и Мамору в изумлении пооткрывали рты, понимая, что маленькие снежные хлопья падали отовсюду.

Для снега было недостаточно холодно! Мороз вообще не чувствовался. Они разом подняли головы. Небо окрасилось темно-серым, но прямо над ними остался участок, где все еще светило солнце. Усаги с Мамору в недоумении посмотрели вниз, а потом друг на друга.

— Тебе это тоже кажется странным? — ошеломленно спросила Усаги. — Снег? А солнце светит только над нами.

— Да, — на губах Мамору отразилась кривая усмешка. — Возможно, там, наверху мы кому-то пришлись по душе.

— Как романтично! — невольно выдохнула Усаги. — Может, мы предназначены друг другу?

— Может быть, — Мамору поцеловал кончик ее носа и усмехнулся. — А это романтично, моя Усаги?

Кроваво-красная роза образовалась меж их лиц. Усаги в восторге взвизгнула, выпуская руку Мамору, чтобы взять розовый бутон в ладони.

— Она прекрасна! — воскликнула Усаги и глубоко вдохнула запах нежных лепестков. Их глаза встретились.

— Где же ты ее взял?

— Она была у меня, — легко соврал Мамору, довольный, что своим фокусом подарил Усаги столько счастья.

Возможно, однажды он расскажет ей, что он Такседо Маск и покажет, как он это делает, но сейчас у него была возможность удивить ее.

Усаги хихикала, когда снег попадал ей на ресницы. Он становился все сильнее и покрывал землю.

— Похоже, у нас будет снежное Рождество, Мамору, — сказала Усаги, придвигаясь ближе к нему. Мамору заключил ее в объятия, а Усаги положила голову ему на грудь. Так они и сидели глядя на падающий снег.

И все-таки это Рождество обещало быть прекрасным!