Письмо (джен)

— То есть ты утверждаешь, что это письмо получил лично от самой леди Вивиан? — Мерлин кивнул на пергамент в руках Гвейна. Тот сиял ярче Артуровых доспехов.

— Не лично от её высочества, конечно. — Гвейн самодовольно приосанился. — Но! Лично из рук её гонца! — Губы рыцаря растянулись в торжествующей усмешке. — Здесь и вензель, и даже белый платочек, пропитанный розовым маслом.

— Дай посмотрю! — Мерлин быстро выхватил из рук друга письмо и принялся озвучивать написанное. — «Благородный рыцарь!» Это ты-то благородный?

— Отдай, это не твоё! — обиженно буркнул Гвейн и попытался отобрать заветный свёрток.

Мерлин ловко увернулся и продолжил:

— «Хочу признаться вам, что наша встреча оставила след в моей душе. Вы мне нравитесь, и я была бы не прочь продолжить наше знакомство». — Мерлин опустил листок и задумчиво сощурил глаза. — Ответь только на один вопрос: как ты узнал, что в нём написано? Ты ж читать не умеешь.

— А вот так! — Гвейн скрестил руки на груди, явно не желая отвечать.

— И-и-и? — Мерлин выразительно приподнял брови.

— Ну... я... В общем, я попросил Артура прочитать мне его.

— Кого? Артура? — Мерлин прочистил горло. — Ну и... как, прочитал?

— Прочитал.

— Вслух и с выражением? Что он сказал по этому поводу?

— Да ничего особенного. Так... — Гвейн ещё сильнее стиснул руки на груди и с интересом принялся разглядывать дощатый потолок таверны.

— Так уж ничего и не сказал? Рассказывай сказки! Наверняка отчебучил что-нибудь вроде «Леди Вивиан ошиблась Гвейном». Наверняка она писала какому-нибудь «благородному рыцарю Гвейну» из... э-э-э Нортумбрии, например.

— Он просто мне завидует!

— Да ну!

— Я знаю, что леди Вивиан уже приезжала к Артуру, но не сложилось. Не сошлись характерами, наверное...

— Ах, характерами не сошлись... Так что сказал Артур?

Гвейн нахмурился и отвернул голову.

— Сказал, что сочувствует, — буркнул он наконец в сторону.

В ответ Мерлин звонко расхохотался на всю таверну. Гвейн только нахмурился ещё больше и смешно выпятил нижнюю губу.

— Знаешь, хотя леди Вивиан и знатная дама, я тоже тебе сочувствую! Но всё же это не самое худшее, что могло с тобой произойти, — утирая слёзы, проговорил Мерлин, тут же вспоминая приключение Утера с троллихой.

— Может, ты отдашь, наконец, моё письмо?

— Но я ещё не дочитал! — попытался было возразить Мерлин, но Гвейн уже соскочил со своего места и выхватил пергамент, воровато запихивая его за пазуху.

— А что хуже-то может быть? — немного погодя осторожно спросил Гвейн.

— Ну… э-э-э... В общем, я тебе как-нибудь позже расскажу. Только не за едой! Слушай, а ты ответ-то собираешься писать?

— Ответ? Писать? — на слове «писать» Гвейн подавился пивом и закашлялся.

— А ты как думал? Можешь не волноваться! Я тебе помогу! — Мерлин хлопнул друга по спине, так что тот снова поперхнулся.

Гвейн только смиренно кивнул, грустно вздыхая и делая новый глоток.

— И всё-таки, Мерлин, ты мне завидуешь, — часом позже говорил Гвейн, когда они уже покинули таверну.

— Может, и завидую. А может, и нет.

Гвейн непонимающе посмотрел на друга, но тут же махнул рукой.

— Ладно. Пойдём, нам ещё ответ сочинять...

Гвейн ушёл вперёд, а Мерлин приложил ладонь к куртке, где во внутреннем кармане со вчерашнего дня носил своё письмо и свой белый платочек, пропитанный розовым маслом. Тем самым, что хранится в маленьком флакончике в покоях подопечной Утера Пендрагона.

Мерлин улыбнулся.

— А может, и нет.