Шаманка (гет)

Под ногами усталого путника скрипел снег. Лошадь, навьюченная припасами и подарками для шаманки, осталась умирать где-то далеко в холодной белой пустыне. Он же брёл и брёл, не останавливаясь.

Принцу Дэвиду хотелось упасть на снежную перину и заснуть, но он понимал, что этот сон будет вечным. Заледеневшие ноги передвигались всё тяжелее и медленнее. От холода, пробирающегося под кожу, уже не спасал и тёплый меховой плащ. Выл ветер. Иногда до Дэвида доносился звук, похожий на звон колокольчиков, но он не был уверен в том, что это не галлюцинации утомлённого разума.

Когда впереди показалась низенькая хижина, принц сначала не поверил своим глазам. Дэвид почти отчаялся найти в этом глухом неприветливом месте что-то человеческое. Хотелось верить, что он наконец-то нашёл жилище шаманки, но ему говорили, что шаманы живут в чумах, а не в хижинах.

Принц был настолько измучен, что не обратил никакого внимания на странный внешний вид избушки. Он с трудом открыл незапертую дверь. В нос ударил тяжёлый пряный аромат. Дэвид сонно моргнул, пытаясь разглядеть кружащуюся перед глазами дымную комнату. Взгляд упрямо не хотел фокусироваться. В ушах звенел пронзительный скрип. Разве дверь может издавать такие звуки? Дэвид попытался сделать ещё один шаг вперёд и понял, что совсем не ориентируется в пространстве. Он зашатался, натыкаясь на длинные кожаные шнурки с подвесками, свисающие с потолка. В голове помутилось, и Дэвид потерял сознание.

* * *

Последующие дни слились в одну бесконечную ночь. Дэвид не знал, сколько он здесь. Краткие пробуждения. Мрак и жара. Этот обволакивающий густой аромат и багряная дымка. Вибрирующие звуки бубна и вторящий им тонкий звон колокольчиков на периферии сознания.

Он видел алые губы и тонкий силуэт женщины, склонившейся над его лежанкой. Кажется, она поила его какими-то отварами. Дэвиду черты лица казались знакомыми, но он так и не мог понять, кто это, а потом и вовсе забывал. В памяти только отпечатывались совершенные красные губы да ещё металлическая подвеска с совой, раскинувшей крылья.

А потом он проснулся в сумраке с совершенно трезвой головой, как будто никогда не болел вовсе. Первым, что Дэвид увидел после пробуждения, был ловец снов. Он висел высоко под потолком прямо над его головой. Но принц не помнил, что ему снилось. Память о сновидениях отзывалась только тьмой.

Дэвид опёрся на руки и подтянулся вверх, пытаясь сесть. Макушкой он задел что-то висящее на стене, и это нечто с оглушительным грохотом упало на пол. Дэвид сел на своей лежанке и посмотрел вниз. Он закусил губу, увидев перед ногами валяющуюся жуткую красную маску с чёрным рисунком.

— Так-то ты решил отблагодарить меня за гостеприимство? Устроив погром? — прозвучал насмешливый мелодичный голос.

— Прости меня, хозяйка, я не нарочно, — простодушно ответил Дэвид, ища глазами свою спасительницу.

Мимоходом он по льющемуся из небольшого окошка льдисто-голубому свету определил, что сейчас, скорее всего, раннее утро.

— Где ты? Кто ты?

— Я думаю, может, мне привести тебя в жертву духам?

Взгляд Дэвида непроизвольно зацепился за ступку, стоящую на низеньком столике у окна посреди россыпи сушёных трав. В ней алели незнакомые ему ягоды.

— Зачем?

— Лечишь тебя, выхаживаешь. Потом ты устраиваешь погром, задаешь нелепые вопросы, сейчас ещё есть попросишь. А там и до какой-нибудь дурной просьбы рукой подать. Зачем мне такие хлопоты? Ведь даже благодарности потом не дождёшься.

Дэвид хотел сказать, что назвать погромом упавшую маску — большое преувеличение, но вовремя прикусил язык. Кажется, он попал именно к той шаманке, которую так долго и упорно разыскивал. Кроме неё ему помочь больше некому. Да и кто её знает, эту маску. Может, в ней таится огромная сила?

— Спасибо тебе за кров, за лечение, — медленно произнёс Дэвид. — Я действительно искал тебя, потому что мне нужна помощь. Пожалуйста. Я… Я дам тебе всё, что захочешь, не пожалею никаких сокровищ, только помоги мне.

— У меня есть всё, что мне нужно, — холодно отозвалась шаманка, ударив в бубен.

Дэвид прикрыл глаза, ловя ушами таинственный монотонный звук.

— Но так уж и быть, я выслушаю твою просьбу хотя бы из любопытства.

Дэвид взмолился всем богам, надеясь, что незнакомка просто над ним издевается, но в конце концов согласится помочь.

— Нашу страну поработила злая волшебница. Мы с моей женой, королевой Белоснежкой, и нашими друзьями сражались до последнего, пытаясь спасти королевство. Несмотря на все усилия, мы были вынуждены бежать и прятаться в пещерах гномов. Белоснежка попала под опасное проклятье, и её жизнь тает с каждой минутой. Я сбился с ног, пытаясь найти лекарство, и выяснил, что помочь мне можешь только ты. Шаманка снежной пустыни.

Она расхохоталась. Мороз пробежал по коже Дэвида от этого смеха.

— На самом деле я не шаманка, я ведьма. И весьма могущественная. Было ошибкой явиться ко мне.

— Но раз ты ведьма, то можешь помочь нам победить Зелену! Ведь ведьме проще одолеть другую ведьму.

— Этим принципом вы руководствовались, когда натравили на меня мою сумасшедшую сестрицу с компанией полоумных фей? — ядовито прошипела хозяйка хижины, выходя из-за кожаной ширмы, увешанной разнообразными шнурками и деревянными фигурками животных.

«Реджина», — беззвучно дёрнулись губы Прекрасного Принца.

— Ты и твоя Белоснежка испоганили мою жизнь. Отправили в ссылку в глухие земли по соседству с Глиндой. Этой клушей! Да как это сделали! Вступили в сговор с моей сестрой! — Реджина разъярённой фурией медленно приближалась к нему. Дэвид вжался спиной в стену. — Что? Теперь хлебнули лиха с ней и приползли на брюшке просить меня о помощи?

— Я н-не знал.

— А ведь я и есть та шаманка, которую ты искал. Была тут одна старуха, благодаря которой я выжила и обзавелась кое-какими полезными знаниями. Она была уже стара и умирала. Древняя шаманка не успела найти себе ученицу, и я вовремя подвернулась ей под руку. Жалко, что она не успела научить меня всему, что знала.

Реджина подошла вплотную к его лежанке.

— Знаешь, ты лежал тут слишком долго, и, вероятно, твоя Белоснежка уже мертва.

Она нагнулась над ним, опираясь руками на меховое одеяло постели. Карие глаза страстно поблёскивали. Дэвид непроизвольно посмотрел на её губы. Они были такие же алые, как ягоды в ступке, которую он заприметил ранее. «Наверное, ядовитые», — пронеслась отстранённая мысль в затуманенном мозге.

— Я должна торжествовать, ведь моя месть наконец-то свершилась, — шептала Реджина прямо ему в лицо. — Но я не чувствую абсолютно ничего.

— Отпусти меня, — сдавленно ответил Дэвид.

— Ты действительно этого хочешь? — промурлыкала она, чуть ли не падая на него. Между их телами оставались миллиметры. В груди разгорался пожар от создавшегося напряжения. — Может, останешься здесь?

— Я отдам тебе королевство, всё, что захочешь, только помоги, — говорить становилось всё сложнее и сложнее.

— Зачем мне твоё королевство? — её шёпот будоражил кровь. — Разрушенное королевство со злыми разорёнными крестьянами, которые меня ненавидят? Зачем мне какое-то королевство, когда у меня есть олень?

— О-олень?

— Да, личный любимый олень. И целый народец, который меня боготворит. Они такие же низкие, как гномы, только симпатичнее. И у них есть женщины и дети, — Реджина говорила неторопливо. Дэвид мысленно молил о том, чтобы это быстрее закончилось. Ему было тяжело, душно, и пожар в грудной клетке не спешил затухать. Глаза упрямо продолжали следить за движением идеальных опасно красных губ. — Они приносили мне дары, пели песни и называли Великой Шаманкой. Взамен я облагодетельствовала их. Лечила, помогала магией.

Дэвид попытался ещё сильнее вжаться в стенку, потому что алые губы становились всё ближе и ближе. Но дальше отодвигаться было некуда.

— Сейчас они строят мне дворец в ледяных чертогах под землёй. Там красиво, бродят диковинные звери. Мой новый народ любит меня, и я не буду его предавать. Не хочешь остаться, м-м-м? — губы изогнулись в обольстительной улыбке, после он перестал их видеть, столкнувшись с колючим взглядом карих глаз. — Стать королём? — её дыхание защекотало его подбородок. — Хотя зачем мне король? Короли приносят только разочарование и боль.

Глаза Реджины, казалось, заглядывали прямо ему душу. Дэвид понял, что больше никогда не увидит Белоснежку.

А потом всё померкло, растворившись в ядовито-горьком поцелуе шаманки.