Статуэтка (джен)

Каким ветром Пайпер занесло в антикварный магазинчик, она так и не поняла. Хотя ей ли задаваться этим вопросом? Ей, которая никогда не покидала старинного дома Холливуэллов с его музейной мебелью и обожала кататься по Сан-Франциско на раритетных канатных трамваях, причём обязательно на открытых боковых сидениях.

И всё же растрата доброго часа свободного времени в этом магазине для матери двух малышей была непозволительной роскошью. Просто чудо, что Фиби и Пейдж сами без долгих уговоров предлагают ей немного развеяться. Сначала Пайпер решила наведаться в массажный салон, тем более что спина в последнее время стала часто болеть. Вечные бои с демонами давали о себе знать, а Лео — теперь директор школы магии — ничем помочь не мог.

Её массажист освобождался через полчаса, и Пайпер решила пока немного погулять по улице, а не пялиться в телевизор или журналы в холле массажного салона.

Лучше бы телевизор или журнал, чем попавшийся по дороге антикварный магазин. Словно таинственным заклинанием он держал в своих «объятиях» ведьму. Пайпер уже раза три обошла по кругу все витрины, но каждый раз, подходя к двери, начинала новый виток. Или она что-то должна увидеть в этом магазине, или здесь произойдет нападение на невинного. Продавец явно подходил под эту категорию. Он один раз предложил свои услуги и, получив отказ, больше не докучал клиенту.

Старинные ювелирные украшения, зеркала из венецианского стекла, напольные и настенные часы с боем, раритетные издания и многое-многое другое ждало своих покупателей. Наконец Пайпер остановилась у витрины с мейсенским фарфором. Её внимание привлекла статуэтка, выбивающаяся из общего ряда придворных дам, пастушек и херувимчиков. На скамейке в парке сидела юная девушка в коричневой шляпке с зонтиком в руке. По лицу было видно, что она утомилась после долгого пути и позволила себе не секундочку отдохнуть. Фарфоровая красавица то ли о чём-то задумалась, то ли к чему-то прислушивалась, устремив взгляд вдаль. Этот взор прожигал душу Пайпер насквозь, погружая в странную печаль.

— Мой Бог, как я могла забыть? — выдохнула Пайпер, сцепив руки на груди. — Сегодня же день рождения Прю.

— Вы что-то сказали? — прервал молчание вышколенный продавец.

— Извините, а нельзя ли рассмотреть эту фигурку ближе? — нашлась Пайпер.

Когда статуэтка оказалась в её руках, ведьма поняла, что никогда не расстанется с ней. То, что за стеклом витрины только казалось, вблизи полностью подтвердилось — брюнетка на статуэтке лицом походила на погибшую сестру, да и фигурой тоже. Единственное, что было совсем не свойственно Прю, так это наряд. Платье, скорее напоминающее ночную рубашку, совсем не вязалось ни со шляпкой, ни с туфельками. Казалось, что девушка убегала из мира сна, схватив первое попавшееся под руку.

Пайпер повертела в руках фигурку, на дне серебрились перекрещенные шпаги — мейсенское клеймо. Цена такого изделия, конечно, испугает. Всей семье придётся затянуть пояса на добрый год, но...

Это же весточка от Прю, с которой сёстры не виделись уже столько лет! Её дух, единственный из женщин рода, не пустили благословить ни Уайетта, ни Криса. Наверное, не так-то ей хорошо в лучшем мире...

— Беру! — сказала Пайпер, так введя в оторопь продавца, что у него вырвалось:

— Вы же не узнали цену!

— Вам что-нибудь говорит имя Прюденс Холлиуэлл?

— Конечно, — сразу ответил он, — она была лучшим экспертом Баклэнда, аукционного дома. Но её уже нет среди нас... живых...

— Я знаю... Это моя старшая сестра.

— Теперь понятно, кого напоминало мне лицо этой старинной статуэтки.

— Конечно, её сделали тогда, когда наша мама ещё не родилась, а может, и бабушка... — Пайпер тяжело вздохнула. — Оценить, как Прю, этот антиквариат я не могу, но понимаю, что будет очень дорого. Всё равно беру!

— Извините, — смутился продавец. — Я могу сделать так, чтобы было только дорого, а не очень дорого. Я — хозяин этого магазина, в свое время Прю часто меня консультировала и спасала от неудачных финансовых вложений в подделки.

Из антикварного магазина Пайпер вышла, прижав к груди коробку. Пояс теперь придётся затягивать не на год, даже не на полгода, а всего лишь на пару месяцев, а спина...

Что спина? Теперь у Пайпер она совсем не болела.

Сёстры помнили о дне рождения Прю и сами приготовили обед из её любимых блюд. В столовой уже был накрыт стол, и все — взрослые и дети — ждали возвращения Пайпер.

Статуэтка Прю всех привела в восторг и была сразу же водружена на самое почётное место на каминной полке.

Обед почти подходил к концу, когда демоны тоже решили по-своему отметить день рождения Прю. Естественно, очередным нападением на дом Холлиуэллов.

После завершения побоища столовая представляла собой печальное зрелище. Хорошо, что никто не пострадал. Хотя...

Статуэтка Прю валялась на полу, разбитая вдребезги. Старшая сестра в очередной раз, даже из тонкого мира, оттянула на себя все беды.

Пайпер сидела на полу и, держа отбитую головку в руках, рыдала так, как она не позволяла себе со дня смерти Прю. Родные сгрудились вокруг неё, но не знали, как утешить.

Вдруг Уайетт шагнул к маме и положил ручонку на её плечо. Другой он сделал странный жест, словно собирал что-то с пола.

В воздухе возникло золотистое сияние, и фарфоровые осколки в порядке очереди начали пристраиваться к уцелевшей голове. И вот уже в руках Пайпер была целая статуэтка, которую она быстро перехватила за подставку и принялась внимательно рассматривать. Нигде нет ни одной трещинки — дар Уайетта показал себя с новой стороны.

— Сыночек, какой же ты у меня молодец! — Пайпер обнимала малыша, смеясь сквозь слезы. — Как же мне надоели эти нападения демонов. Хоть мы и не англичане, но и у нас «мой дом — моя крепость».

* * *

Поздним вечером, уложив малышей спать, Пайпер долго рылась в завалах на чердаке. Она разыскивала огромные кристаллы. Когда-то они с Прю смеялись, что такими можно демонов не ловить, а убивать, как пушечным ядром. Теперь же Пайпер обуяла идея, которая вспыхнула ещё в тот момент, когда Лео нашёл их игрушечный домик. На точной копии дома Холлиуэллов сверху было хорошо видно, что благодаря эркеру зимнего сада на плане он — пятиугольник.

Уже глубокой ночью Пайпер, закопав последний кристалл в углу дома, ехидно поглядела вниз и сказала кому-то неведомому:

— Ещё раз повторяю: «Мой дом — моя крепость!»