Никто не поверит. Часть 2 (джен)

Моя жена — ведьма.

К сожалению, это не оскорбление или шутка, а констатация факта.

Случайно раскрыв истинную личность супруги, я оказался втянут в совершенно дикую историю воскрешения тёмного мага из детской книжки. Сама мысль о магии вызывает нервный смешок, вот только за прошедший месяц я настолько привык к ситуации, что, кажется, разучился удивляться.

Со стороны наш брак почти идеален. Жена мила и приветлива, муж тих и спокоен, но на самом деле... Я боялся её до судорог. Та лёгкость, с которой она применила ко мне пытки, то спокойствие, что она излучала после, тот фанатизм, с которым она шла к своей цели — всё это недвусмысленно указывало, что если я хочу сохранить жизнь и рассудок, надо бежать.

Когда мы пришли домой, после того, как я всё вспомнил, Мэри прямо сообщила, что ждёт меня в случае, если я попытаюсь разрушить её планы. Она не угрожала — ставила перед фактом. Её спокойная откровенность была более действенной.

Мэри, или Белла, прекрасно справлялась с ролью жены. После того, как необходимость скрываться пропала, она наводнила наш дом волшебством. Всякие «Акцио» да «Вингардиумы» звучали регулярно, но я воспринимал всё, как данность. Магия так магия.

У Шерлока было новое дело, Грегори Лестрейд в отпуске, а больше у меня и не было близких друзей, которым я мог пожаловаться на тот кошмар, в который превратилась моя жизнь. Ну не звонить же армейским приятелем с диким и невнятным рассказом о магии? Наверное, это и спасло меня; сомневаюсь, что Мэри молча проглотила бы такой фортель. А так...

Я позволял ей колдовать, не скрываясь, ругаться без учета реалий иного мира, и просто быть собой.

С того дня, как мне диагностировали амнезию, мы спали в разных комнатах. Но вчера ночью она пришла ко мне. Просто вошла, не зажигая света, и залезла под моё одеяло. Как реагировать я не знал и притворился спящим.

— Это глупо, Джон.

Я вздрогнул, и Мэри расхохоталась.

— Не трясись так, твоя нравственность не пострадает. Я просто замёрзла.

— Разве у вас нет… заклинания, чтобы согреться?

Она привстала на локте, всматриваясь в моё лицо, и неожиданно серьёзно ответила:

— Есть, но человеческое тепло — лучше.

Возразить мне было нечего, потому я решил промолчать. Вскоре Мэри отвернулась, прижавшись спиной к моему боку, и уснула, а я продолжил пялиться в потолок: умом понимал, что мне ничто не угрожает, пока я не пытаюсь помешать её планам, но страх мешал расслабиться. Мэри… Никак не привыкну называть её Беллой. Так вот Мэри была подобна ядовитой змее. С одной стороны, не нападала без причины, а с другой — кто в состоянии понять мысли твари, мало ли что может взбрести в её голову. Я боялся оставаться с ней и боялся бежать; злился, но ничего не предпринимал.

— Выспался? — издевательски поинтересовалась она за завтраком.

Я предпочёл в очередной раз отмолчаться.

— Ты мне сегодня будешь нужен, Джон.

Сердце на мгновение замерло — вот оно! — и пустилось вскачь.

— Зачем?

— А это важно? — хмыкнула Мэри, но всё же пояснила: — Чтобы жертва не умерла. Ты же врач, вот и будешь спасать жизни магглам.

— Хорошо, — просто ответил я, не видя смысла спорить: всё равно это ни к чему не приведёт, и будет так, как ей хочется.

Проверив свою сумку, я спустился в гостиную, где Мэри ожидала меня.

— Пойдём?

— Ага, — улыбнулась она, подходя вплотную. — Надеюсь, у тебя крепкий желудок?

Я не успел спросить, с какой целью она интересовалась — мир завертелся бешеной каруселью и выплюнул меня на бетонный пол.

— Искренне надеюсь, мне не придётся тебя убивать, — мимоходом бросила она, направившись к нарисованной посреди помещения пентаграмме. — Один раз ты уже помешал мне, Джон, и ты жив только потому, что твоё вмешательство предотвратило ещё более серьёзную проблему. Но сейчас, уж поверь, если ты посмеешь что-то предпринять…

Она не договорила, но угроза и так вполне ясно повисла в воздухе.

Поднявшись с пола, я отряхнул пальто и осмотрелся. Пустой склад без окон, ворота заперты на внушительный навесной замок, стены, как и пол, бетонные — иными словами кричать бесполезно, шансы выбраться — равны нулю. Внимание привлекла прямоугольная конструкция у одной из стен, и, пользуясь тем, что Мэри стояла ко мне спиной, я осторожно двинулся к ним.

— Не суйся туда, — остановил меня на полпути её спокойный голос. — Через несколько минут ты и так всё узнаешь.

Я предпочёл послушаться и замер.

Мэри расставила свечи и теперь раскладывала непонятные предметы по углам пентаграммы. Закончив, она что-то достала из кармана и с осторожностью это что-то уложила в центр.

— Ну вот, — удовлетворённо улыбнулась она, — всё готово. Так, Джон, отойди-ка вон туда, — она указала место, и я покорно двинулся в ту сторону, — отлично. Петрификус Тоталус! Извини, но неожиданности мне ни к чему.

Парализованный, я стоял и ничего не мог предпринять, когда эта сумасшедшая одним движением палочки испарила брезент, скрывающий клетку с неподвижными людьми, а вторым — призвала к себе одного из пленников.

Наблюдать за тем, как молодого мужчину укладывают на пол, было пыткой, потому что я представлял себе, чем это может для него закончиться. Я не понимал, зачем Мэри заставляет меня смотреть на это, зачем вообще притащила сюда! «Спасать жизни» сказала она, но как, если я не могу пошевелить ничем, кроме глаз!

Она что-то бормотала — слов было не разобрать, — и то и дело взмахивала своей палкой. Наконец, когда мне показалось, что прошла вечность, она поднялась и обернулась.

— Фините! Ну что, Джон, готов спасать?

Я едва не упал, когда паралич спал. Шагнув навстречу, я уже открыл рот, намереваясь уточнить, что мне делать, и тут она чуть сдвинулась в сторону…

— О Боже! — я бросился к истекающему кровью мужчине, в чьи запястья были воткнуты странные предметы, но Мэри меня остановила.

— Не в пентаграмму, идиот!

Я споткнулся на ровном месте, останавливаясь, а она тем временем колдовством переместила раненного поближе ко мне.

— Можешь начинать.

В дальнейших указаниях я не нуждался. Пострадавший был то ли без сознания, то ли под действием какого-то заклинания — я до сих пор не верю, что говорю подобное на полном серьёзе! — но он ни на что не реагировал. Осмотрев раны, я не стал сразу извлекать заострённые стержни, опасаясь разорвать вены, и поспешно наложил жгуты. Грудь мужчины покрывали довольно глубокие царапины — эта психопатка вырезала на коже нечто вроде рун, — но их обработка сейчас была не в приоритете. Нужно было как можно скорее остановить кровотечение…

— Джон, тут второй готов.

Недоумённо обернувшись, я с ужасом уставился на летящее ко мне тело.

— Мэри!

— Ты же хотел спасать, — пожала та плечами, призывая к себе третью жертву.

Мысленно выругавшись, я бросился к женщине…

Не знаю, сколько времени я накладывал жгуты, обрабатывал раны и вообще пытался помочь, минуты слились в часы. Промыв и продезинфицировав раны на груди очередного мужчины, я заклеил их лейкопластырем и обернулся, ожидая увидеть новую жертву, но больше пострадавших, требующих моего немедленного внимания, не было. И тогда я посмотрел на Мэри.

Закапанное кровью платье, руки, разводы на щеке — она выглядела устрашающе и отвращающе одновременно. Рядом с ней лежала последняя жертва: мужчина лет тридцати пяти. Мне хоть и не хотелось приближаться, но помощь раненному — мой долг.

— Ну же… ну давай же… — бормотала она, неотрывно глядя на пентаграмму, в центре которой светился инфернально-зелёным светом явно старинный кинжал.

Я остановился в паре футов у неё за спиной, не осмеливаясь заговорить. Секунды бесшумно исчезали, а ничего не менялось. И тогда Мэри закричала.

Из её горла рвался нечеловеческий вой; отражаясь от голых стен, он усиливался и закладывал уши…

— Заткнись.

Голос мужчины, лежащего в пентаграмме, заставил вздрогнуть не только меня, но и Мэри.

— Милорд!!!

— Белла, — в его голосе звучала издёвка.

Ничего не понимая, я благоразумно отступил — на меня никто не обращал внимания.

— Милорд, ваша палочка…

Мужчина взял предложенное и не совсем уверенно встал на ноги.

— Отлично! Просто великолепно!

Я видел растерянность на лице Мэри, но, конечно же, не понимал её причин. Я просто пятился…

— Милорд?..

— Нет, Беллатриса, не Милорд, — хохотнул мужчина. — Знал, что только ради Лорда ты станешь стараться, вот и подбросил собственный крестраж в его вещи.

— Рудольфус?! — яростно закричала она, направляя свою палочку на ухмыляющегося мужчину. — Ах ты!!!

А дальше началась вакханалия. Волшебники атаковали друг друга разноцветными лучами, Мэри сыпала оскорблениями, неизвестный Рудольфус хохотал. В стенах появились трещины, в полу — ямы. Они сражались не на жизнь, а на смерть, и это немного напоминало лазерное шоу — так же завораживало.

В последний раз оглянувшись на неподвижно лежащих в ряд раненных, я сжал зубы и двинулся к одному из проломов. Помочь я больше ничем не могу, а погибнуть просто за компанию — какой в этом смысл?

Я знал, что никогда и никому не смогу рассказать о том, чему стал невольным свидетелем — мне никто не поверит, — но, положа руку на сердце, это был интересный опыт. Интересно, а Рудольфус — это кто? Судя по тому, как он обращался к Мэри… Уж не муж ли?..

Даже если я никогда не узнаю, чем всё закончилось — не беда. Раньше я писал детективные рассказы, но теперь, когда я видел настоящее волшебство, мне надолго хватит впечатлений. Кто знает, может я стану популярным фантастом?

С каждым шагом я всё дальше удалялся от места схватки двух магов, и чем большее расстояние нас разделяло, тем светлее мне казалось собственное будущее. Теперь меня ничто не могло удивить, и это было прекрасно. И пусть мне никто не верит! Главное я сам знал правду.