Я - гений. Восхождение (джен)

ГЛАВА 1

«ИМИТАЦИЯ»

Близился полдень. На утопающих в солнечных лучах улицах Хайрима кипела обыденная суета. Военный порт всегда был оживлённым местом, но сегодня это особенно бросалось в глаза. Флагман северо-восточного флота «Цепной», взгромоздившийся на одной из самых крупных посадочных платформ, загружался провиантом перед очередным вылетом. Пробираясь сквозь толпу грузчиков с ящиками, по трапу спускался адмирал Гофман в сопровождении своей свиты. Он попеременно бросал нервные взгляды то на грузчиков, то на часы, словно куда-то опаздывал. В десяти метрах от трапа его нагнал один из офицеров корабля и передал на изучение небольшую папку с документами, которую Гофман тут же отдал своему помощнику. Навстречу Гофману и его людям двигалась другая группа магов, во главе которой шёл магистр обороны Барио Шиллер. Дойдя друг до друга, они обменялись приветствиями, а затем Шиллер отвёл Гофмана в сторону от остальных и, склонившись к нему, принялся что-то говорить. И вдруг, со стороны трапа разошлась и окатила всю округу волна холода. Несмотря на рекордно жаркий день, ощущение неожиданного холода оказалось не из приятных. Холод, от которого не спасала одежда, который пробирал до костей, на миг сковал всех людей, и они синхронно обернулись на источник неприятного ощущения. Все кроме двух — адмирала Гофмана и магистра Шиллера. Те по инерции сделали ещё несколько шагов, и лишь по реакции окружающих поняли, что за их спиной творится нечто странное. У трапа возникла давка. Маги озирались по сторонам, недоверчиво смотрели друг на друга, а рабочие, побросав ящики, разбежались в разные стороны от греха подальше. Суматохи добавляло ещё и то, что из корабля начинали выходить всё новые и новые члены команды, желавшие выяснить, кто применил тёмную магию прямо посреди военного порта. Но сколько бы они не вертели головами, виновника данного события они не смогли бы заметить при всём желании. Всё потому, что он лежал на крыше одного из высотных зданий, в полукилометре от места событий, прижав простенький детский бинокль к глазам.

— Есть! — воскликнул он.

Гордон Раш, а именно так звали таинственного наблюдателя, поднялся на ноги и отряхнул джинсы с футболкой от пыли. Его конечности затекли за время многочасового ожидания, и он с протяжным стоном принялся их разминать. К происходящему в порту он потерял всякие интерес. Закончив, он двинул к противоположному краю крыши и стал высматривать массивную фигуру Датсона. По прикидкам Гордона он уже должен со всех ног мчаться к эпицентру использования тёмной магии. Осталось лишь разглядеть его в толпе, что, учитывая его габариты, было не самой сложной задачей. Пока Гордон поджидал своего учителя, с его лица не сходила удовлетворённая улыбка: всё прошло просто идеально. Гофман на пару с Шиллером, сами того не подозревая, выдали себя, а заодно и всех тёмных магов. Всех до единого.

Гордон ещё раз бросил взгляд вниз, на улицу и, наконец, увидел магистра Датсона. Подставив часы под солнце, Гордон отразил солнечный луч в глаза учителю, привлекая его внимание. Датсон, ломившийся сквозь прохожих с упорством носорога, старательно игнорировал луч света. Жмурился, закрывал лицо рукой, пыхтел от гнева, но голову не поднимал. Его цель была в порту, и он желал поспеть туда как можно раньше. Когда Гордон уже решил, что Датсон не взглянет наверх, и собрался его окликнуть, учитель сподобился обратить внимание на источник раздражающего света. Когда же он обнаружил Гордона, стоящего на краю крыши, он остановился столь резко, что даже потерял равновесие. Его челюсть поползла вниз, а брови вверх. Гордон нетерпеливо махнул учителю рукой, призывая подняться. Датсон любил подниматься на крыши.

Гордон нашёл место в тени, под простынями, развешенными на бельевых верёвках, и уселся на жёсткую, пыльную поверхность крыши. По небу неспешно ползло одинокое облако, но как назло мимо солнца. Появившись со стороны лестницы, Датсон шумно перевёл дух. Раскрасневшееся лицо как никогда напоминало переспелый помидор, который вот-вот лопнет.

— Какого чёрта? — поздоровался Датсон. — Что ты делаешь в Хайриме? А неважно! Даже знать не хочу. Ты видел, кто использовал тёмную магию? Отсюда должно быть видно порт. Там был источник.

— Тёмную магию использовал я, — усмехнулся Гордон, совершенно не опасаясь последствий. Он знал, что их не будет. — А ещё у меня для вас две новости. Хорошая и хорошая. С какой начать?

Датсон не сразу нашёлся что ответить. Он пару раз открывал рот, но тут же закрывал. Возможно от того, что на язык напрашивались одни лишь ругательства.

— И к какой из этих новостей, относится то, что ты использовал, — Датсон нервно оглянулся по сторонам и перешёл на гневное шипение. — Тёмную магию?

— К хорошей, — широко улыбнулся Гордон. Он пребывал в превосходном настроении.

— Ну вот с неё и начинай.

— Присядьте.

— Мне некогда, нужно в порт, разгребать то, что ты натворил, — воскликнул Датсон, едва сдерживаясь от того, чтобы не перейти на крик. — Ты понимаешь, что ты…

— Да не нужно вам в порт, — со вздохом перебил его Гордон и постучал ладонью по крыше рядом с собой, приглашая Датсона присесть. Видя, что тот всё ещё колеблется, Гордон добавил: — Вы правда верите, будто я сумел использовать тёмную магию посреди толпы людей и магов, а затем спокойно покинуть порт? Я торчу на этой крыше уже четыре часа.

Датсон нахмурился. Он ничего не мог понять. Пожалуй, это было самое неприятное в общении с Гордоном Рашем. Мальчишка зачастую вёл себя так, будто он здесь учитель, а вовсе не Датсон. Внутренняя борьба продолжалась недолго и Датсон, уступив любопытству, подошёл к Гордону и присел рядом.

— Ну? — нетерпеливо спросил он.

Без лишних слов Гордон извлёк из кармана крошечный цилиндр с углублением на торце и протянул Датсону. Тот несколько секунд вертел его в руках, пытаясь понять что это.

— Ну, давай, не томи уже, — сказал Датсон. — Что это?

— Одноразовое устройство, которое имитирует использование тёмной магии. Вам нужно создать небольшой энергетический шар и поместить его в это углубление. Теперь устройство заряжено. Затем помещаете его туда, где собираетесь устроить имитацию. Можно даже подбросить кому-нибудь в карман. В момент, когда собираетесь его активировать, просто блокируете проводник. Когда источник энергии иссякнет, контур замкнётся и устройство сработает. Оно создаёт небольшое и безвредное тёмное плетение, но эффект будет очень ощутимым. Вы и сами это почувствовали. После использования, устройство распадается в пыль.

— Постой, ты что… — Датсон прищурился. — Собрался подсунуть эти штуки магистрам и арестовать их за применение тёмной магии?

— Конечно, нет! — возмутился Гордон. — Это ничего не решит. У Отца есть множество людей, которые тут же займут все посты. Давайте я объясню с самого начала? Тогда вам сразу станет всё понятно.

Датсон коротко кивнул. Гордон без труда мог догадаться, о чём сейчас думает учитель. Тот недоверчиво взирал на устройство, и никак не мог взять в толк, для чего оно понадобилось Гордону, и зачем он использовал его в порту. Более того: само существование подобного устройства было невозможным. Только маги могли создавать магию. Магия рождается внутри организма! Волна холода распространяется от тёмного мага именно в момент высвобождения магии. Получается, что Гордон нашёл способ передать свою ауму внутрь устройства и научить его создавать одно, пусть даже самое простое тёмное плетение? Что за дьявольская техномагия?

— Всё началось с моего разговора с Отцом, — начал Гордон и намертво приковал к себе внимание Датсона.

Он рассказывал о своей беседе с Отцом, опуская все несущественные подробности. В том числе информацию о прошлом мальчика, и о том, что Отец искал его много лет. Когда он закончил, Датсон молчал несколько минут.

— Так значит, есть школа и для тёмных, — задумчиво сказал Датсон, прервав молчание. — И ты получил приглашение. Хм… а может, стоило согласиться?

— Сейчас важнее другое, — прервал его размышления Гордон. — Он проговорился. Сказал нечто очень-очень важное, просто я тогда не сумел понять. Я понял это лишь когда всерьёз начал задумываться о том, как тёмным удаётся использовать тёмную магию бесшумно. И до меня дошло! Отец долго говорил, что мне нужно отбросить все эти стереотипы про добро и зло. Он слишком много про это говорил. И я понял, почему это так важно. Не делить эмоции на плохие и хорошие — вот чему их учат. Понимаете?

— Они не воспринимают тёмные эмоции как нечто плохое, и поэтому не возникает эффекта холода?

— Я так подумал, да, — кивнул Гордон. — Мне сразу вспомнился Эрик Янг. Когда он напал на меня, я использовал тёмную магию, чтобы подать всем сигнал о том, что в банкетном зале находится тёмный. Но он этого не понял. Он думал, что я его атаковал и промахнулся. Он понял, что к нам сбегутся все кому не лень лишь, тогда, когда я ему об этом сказал, чтобы напугать его. Любой нормальный маг и сам бы это понял, а Янг не смог. Я начал думать дальше: а что если их восприятие эмоций так же действует и в обратную сторону? Что если тёмные не способны воспринимать холод, когда кто-то использует тёмную магию неподалёку от них? Это отчасти объясняет запрет на использование тёмной магии. Чем меньше её будут использовать, тем меньше вероятность, что тёмных вычислят.

— Чушь! — заявил Датсон. — Тёмную магию запретил Великий Квинт. Зачем ему покрывать тёмных?

— Хм, — Гордон призадумался, но не найдя никаких догадок на сей счёт, отбросил эту версию. — Вы правы.

— Так вот что ты устроил в порту? Проверял магов с помощью этого? — Датсон вновь крутанул в пальцах маленький цилиндр и теперь смотрел на него с заметно возросшим интересом. Без сомнения, в его голове уже обдумывались самые различные варианты по использованию устройства.

— Да. Ночью я заложил под трап авианосца этот имитатор. Утром долго следил за всеми, ждал Гофмана, я уже давно его подозревал. Но мне повезло сильнее, чем я рассчитывал: в порт явился сам магистр обороны, а уж он-то точно тёмный. Гофман вышел его встречать. Я запустил устройство и, как вы думаете кто не обернулся? Гофман и Шиллер. Только эти двое поняли слишком поздно, да и то по реакции окружающих. И это первая хорошая новость. Мы можем не просто вычислить всех тёмных магов. Самое главное: мы можем доказать, что они являются тёмными. Для этого достаточно провести простейший тест. Нам даже не придётся нарушать закон о тёмной магии. Ведь мы её не используем. Устройство всего лишь имитирует эффект.

— А какая вторая хорошая новость? — Датсон был предельно сосредоточен, и тщательно размышлял над словами Гордона.

— В момент активации я насчитал в порту пятьдесят восемь магов, не считая тех, кто находился внутри кораблей и зданий. Из пятидесяти восьми магов тёмными оказались лишь двое. Даже помощники Шиллера обычные маги.

Когда Датсон понял мысль Гордона, он впервые за всю беседу расплылся в широкой улыбке.

— Их мало, — сказал Датсон, сияя от счастья, и облегчённо выдохнул. — Они в меньшинстве. Вот уж действительно хорошая новость.

— Подавляющее меньшинство, — кивнул Гордон. — Меньшинство подавляет большинство.

Мальчик поднялся на ноги, давая тем самым понять, что он сказал всё что хотел. Датсон последовал его примеру.

— Так что, вам нужны эти устройства? — спросил Гордон, прекрасно зная ответ.

— Он ещё спрашивает, — буркнул Датсон, крутя имитатор в руке.

— Меняю на удостоверения иллюминатов. Они мне скоро понадобятся.

— Постой, не было такого уговора, — возмутился учитель. — Ты должен отнять своё удостоверение.

— А я и отнимаю, — усмехнулся Гордон. — Не отдадите мне удостоверения, не получите имитаторы.

— Вымогатель! — воскликнул Датсон. — Так я не понял, тебе что, нужны все удостоверения? Так не пойдёт.

— Либо все, либо сделки не будет. Мне нужно и моё, и Милены, и Райна, и Кристофера.

Датсон сжал губы, и полез во внутренний карман распахнутого пиджака. Гордон подавил в себе желание победно улыбнуться.

— Вы что, с собой их носили всё время? — поинтересовался мальчик.

— Боялся, что в дом ко мне залезешь, — Датсон запустил руку глубже и, наконец, выудил пачку удостоверений.

Приняв их, Гордон протянул учителю три уже знакомых цилиндра и ещё одно устройство схожих размеров. Датсон, бросив имитаторы в карман пиджака, принялся разглядывать цилиндр, у которого вместо углублений была круглая кнопка.

— А это что? — спросил он у мальчика.

— То же самое, только многоразовое. Нажимаете кнопку, устройство срабатывает. Хватит где-то на три тысячи имитаций. Волна холода разойдётся ровно на три метра во все стороны. Осторожнее в зданиях с низкими потолками. Волну вполне могут засечь те, кто этажом выше или ниже.

— Отлично. Это пригодится, если нужно будет проверить кого-то. А что если случайно в кармане кнопка нажмётся?

— Об этом не беспокойтесь. Цилиндр состоит из двух частей, на каждой части есть риска. Прокрутите цилиндр так, что бы две риски слились в одну линию. Только тогда кнопку можно будет нажать.

— Понял, — кивнул Датсон, разглядывая устройство. — Но Гордон, как это вообще возможно?

— Магия, — с улыбкой изрёк мальчик.

— Да нет, — смутился Датсон. — В смысле, устройство использует магию! Устройство! Магию! Без живого мага! Я ещё как-то могу понять, эти дистанционные. Их хотя бы заряжать нужно, но это! Просто кнопка и всё?

— В устройствах содержится моя аума, — неохотно объяснил Гордон. — А с помощью техномагии, я создаю определённые условия, при которых сырая аума превращается в магическую энергию. Долго объяснять. Просто берите и пользуйтесь.

— Ладно, — кивнул Датсон, явно неудовлетворённый таким ответом. — Я пойду.

— Угу.

— Ты что, остаёшься?

— Посижу ещё. Надо кое-что обдумать.

— А, — слегка удивился Датсон. — Ну не засиживайся. Через полчаса пассажирский рейс до Балтморы, если успеешь на него, к вечеру будешь дома.

Гордон кивнул и, проводив учителя взглядом, подошёл к бортику крыши. Отстегнув от пояса устройство связи, он поставил его перед собой и задумался. Датсон проглотил наживку, и теперь будет носиться с этими устройствами по всему миру, заставляя Отца изрядно понервничать. Но проглотит ли эту наживку Отец? Если да, то его внимание будет полностью сосредоточено на борьбе с Датсоном. А Гордон тем временем будет действовать из тени. Когда Отец поймёт, что Датсон со своими имитаторами является лишь отвлекающим манёвром, всё уже будет кончено.

Мальчик потянулся к устройству связи и нерешительно замер. Как только он нажмёт на кнопку, игра начнётся. Но что если ему не удастся одержать победу? Что если Отец умнее? Что если он раскусит замысел Гордона, раньше времени? Тогда он поймёт: единственное, что способно уберечь Отца от неминуемого поражения — это смерть Гордона Раша. Мальчик обезопасил себя настолько, насколько мог, но что, если даже этого окажется мало? Насколько силён Отец? На что он способен? Вопросы, на которые нет ответа, и никогда не появится, если он не нажмёт на кнопку.

Пластик под пальцем тихо скрипнул и вызов пошёл. Внутренний голос Гордона тихонько заскулил, в надежде, что Отец не ответит.

— Да, — послышался его голос из динамика. — Я слушаю тебя, Гордон.

Гордон молчал.

— Ты что там, уснул? Говори, что хотел.

Молчание. Гордон намеренно испытывал его терпение. Через минуту тишины Отец не выдержал и с яркой вспышкой появился справа от мальчика.

— Язык что ли проглотил? — спросил Отец и, уперевшись локтями в бортик крыши, принялся взирать вдаль, так же как и Гордон.

— Я обдумал ваше предложение и решил отказаться, — сказал Гордон.

— Что так? — Отец не выглядел обеспокоенным или удивлённым.

— Какой смысл занимать сторону проигравшего?

— Вот это новость! — с едва заметной нотой сарказма ответил Отец. — И когда же я успел проиграть?

Вместо ответа Гордон кивнул подбородком в сторону военного порта, где по-прежнему искали тёмного мага.

— Недавно там использовали тёмную магию, а два человека не смогли почувствовать холод. Гофман и Шиллер.

— То, что ты смог догадаться об этом, делает тебе честь, — пожал плечами Отец. — Но это ещё не делает меня побеждённым. Что с того? Что это меняет?

— Я дал Датсону устройства, с помощью которых можно вычислить всех тёмных магов. Не пройдёт и года, как иллюминатам станут известны абсолютно все имена, и тогда, вы в одночасье лишитесь всех, кто готов выполнять ваши приказы.

— Гениально! — со скукой в голосе отозвался мужчина. — Только ты упускаешь одну важную деталь. Арестовать магистров иллюминаты не смогут. Таких полномочий я вам не давал. Магистр может быть смещён лишь единогласным решением других магистров. Проще говоря, только моим решением. А значит, все заключённые будут отпущены по приказу магистрата.

— И что тогда скажут люди? — усмехнулся Гордон. — Если тёмные будут отпущены, мне не составит труда убедить людей, что магистры с ними заодно.

— Об этом не беспокойся. Поднять бунт во второй раз у тебя не выйдет. Признаться, я недооценил силу сплетен, но теперь всё будет по-другому. Я уже распорядился о начале выпуска газеты, которая будет продаваться во всех населённых пунктах мира. Отныне слухи под моим контролем.

— Собираетесь обыграть меня в моей же игре?

— В твоей? Брось! Эту игру придумали задолго до тебя и даже задолго до меня.

— Возможно, — согласился Гордон. — Вам хочется верить, что вы всё предусмотрели. Но что, если вы заблуждаетесь?

— В чём?

— В нерушимости магистрата. Большинством голосов можно принять новый закон, по которому магистров можно будет смещать уже не единогласно, а всё тем же большинством.

— Опять промашка, — качнул головой Отец. — Два твоих голоса против четырёх моих. До тех пор, пока дочь Датсона у меня, он будет голосовать так, как я захочу. А значит, пять моих против одного твоего. Единогласным решением смещается Боули, по причинам, которые и так всем ясны. Его место занимает Фултон. Затем можно сместить и Датсона. Шесть моих против ноля твоих.

— Три против трёх.

— Что? — Отец недоумённо уставился на мальчика. В его глазах впервые с начала разговора промелькнул интерес.

— В данный момент три против трёх, — солгал Гордон. — А как только из магистрата уйдёт один из ваших, станет четыре против двух. И ещё кое-что: я уже убедил Датсона в том, что его дочь мертва, и надеяться на её возвращение — глупо.

— Хм… я могу легко убедить его в обратном, — Отец уставился на горизонт. Он не выглядел обеспокоенным, скорее смущённым. — Что ж, признаюсь, ты меня озадачил. Но ведь ты позвал меня сюда не для того, чтобы угрожать, верно? Что ты хочешь?

— Половину.

— Прошу прощения?

— Западное полушарие меня устроит.

— Тебе никогда не говорили, что ты наглец? — хохотнул Отец. — Ты не сможешь править миром, даже его половиной, просто потому, что не способен выйти за рамки своего эгоистичного подросткового мышления. Ты не сможешь принести в жертву тысячу человек, ради процветания трёх миллиардов.

— Не смогу, — кивнул Гордон. — Именно этим я лучше вас гожусь на эту роль.

— Это лишь доказывает, что ты абсолютно не готов, — Отец нахмурился. — Нет, я не верю, что ты позвал меня сюда для этого. Ведь ты не думал, что я соглашусь.

— Конечно, нет, — ответил Гордон улыбаясь. — Но я должен был предупредить, что если вы не уступите половину, я заберу всё.

— Давненько мне не бросали вызов, — с ностальгией сказал Отец. — Кстати, ты будешь шестым.

— В каком смысле?

— До тебя пятеро бросали мне вызов, и все они погибли, пытаясь свергнуть меня. Ты будешь шестым.

— Заведите новый список, — ухмыльнулся мальчик. — Очень скоро он вам понадобится.

— Допустим, тебе удастся подпортить мне жизнь, — Отец пропустил мимо ушей выпад Гордона. — Спутать кое-какие мои планы. Допустим! Что помешает мне уничтожить всех, кто тебе дорог? Твои привязанности играют против тебя. Ты, как и все люди, уязвим.

Гордон отрицательно качнул головой.

— Если вы это сделаете, вы потеряете единственный рычаг давления. И тогда у вас появятся проблемы похуже лекарства от биостигмы: абсолютно неподконтрольный я.

— Звучит заманчиво, — оскалился Отец. — Но я всё ещё надеюсь заполучить тебя в свои ряды.

— Не выйдет.

— Ну, если вдруг передумаешь, помни, что двери моей школы всегда открыты для тебя.

— Хоть адрес оставьте, — ухмыльнулся Гордон. — Может и загляну.

— Когда ты будешь готов, адрес тебе не понадобится, — Отец развернулся и сделал несколько шагов вглубь крыши.

— Постойте. У меня к вам ещё несколько вопросов, — окликнул его Гордон.

Отец вздохнул, и молча повернулся к мальчику.

— Почему вы позволяете Боули оставаться магистром? Он ведь не ваш человек.

Перед тем как ответить, Отец некоторое время размышлял, словно прикидывая, что именно он может рассказать.

— Видишь ли, система дуэлей, при которой победитель получает всё, изжила себя ещё лет семьсот назад. Я давно подумывал ввести определённые ограничения на передачу важных постов с помощью дуэли. Но эта дурацкая традиция настолько прочно укоренилась в умах магов, что сделать это было весьма проблематично. И тут мне подвернулся капитан Боули, и та история с аварией в порту. Я велел магистру образования решить возникший спор на дуэли, и велел ему проиграть. Идеальная возможность дискредитировать дуэльную систему, при которой власть, пусть даже формальная, может достаться идиоту, с незаурядными дуэльными навыками. Но Боули превзошёл все мои ожидания, когда начал налегать на горячительные напитки, и откровенно пренебрегать своими обязанностями магистра. Сказать, что я был в восторге, значит не сказать ничего. В магическом сообществе всё чаще выражают опасение, что другие посты могут быть заняты кем-то вроде него. И чем дольше он на посту магистра, тем сильнее я склоняю людей к подобным мыслям. Я уберу Боули тогда, когда он сыграет свою роль, и окончательно дискредитирует в глазах общественности дуэльную систему, — поймав беспокойство в глазах Гордона, Отец счёл нужным добавить: — Не переживай, он останется капитаном авианосца. Я выстроил систему формирования кадров флота таким образом, чтобы каждый занимался тем, что у него лучше всего получается. Мы не разбрасываемся ценными кадрами. А Боули — действительно хороший капитан. Если есть ещё вопросы, задавай быстрее, у меня много дел.

— Последний вопрос, — Гордон решил озвучить то, что целое лето не давало ему покоя. — Почему вы позволили открыться факультету иллюминатов?

— Это было просто дурацкое пари, — отмахнулся Отец. — Я был уверен, что никто не поступит на факультет. Мне ведь удалось всех убедить, что никаких тёмных не существует. Факультет по борьбе с тёмными магами должен был вызывать не более чем усмешку. Вот мы и поспорили с одним демоном — с Азазелем — что никто не поступит на факультет. Проиграл целый ящик демонского кагора, представляешь? Потом, конечно же, попытался прикрыть факультет. Благо как раз в том году внедрял двух новых учеников в Омут. Одним из них был Янг, под видом сына адмирала Джексона, ну ты с ним знаком. Именно он в итоге и получил задание устроить для тебя несчастный случай. А он вместо этого такую кашу заварил… Все карты мне спутал.

— Он уже мёртв, не так ли? — с мрачным видом спросил Гордон.

— Я уже и так удовлетворил твоё любопытство сверх всякой меры, — сказал Отец. — Мне пора.

— Имя то у вас есть? — выкрикнул Гордон, прежде чем Отец исчез.

— Есть, — улыбнулся Отец.

Он засунул руки в карманы, и тут же скрылся под искривлениями пространства. Раздалась вспышка, и уже через мгновение ничто не указывало на то, что на крыше был кто-то помимо Гордона.

Постояв ещё минуту, мальчик собрался с мыслями и начал подводить итоги. Трудно сказать, проглотил ли Отец его наживку. И воспринял ли он слова мальчика хоть сколько-нибудь всерьёз. Как бы там ни было…

Игра началась.

ГЛАВА 2

«Дом несбывшихся надежд»

Чарующие звуки пианино гулко раздавались откуда-то из глубины коридора. Что ни говори, а в последнее время навык игры на пианино у Эли заметно вырос. Пройдя по коридору в гостиную, откуда раздавалась мелодия, Гордон замер на пороге. В состоянии транса, казалось, находились и все остальные обитатели приюта, которые уселись полукругом позади светловолосой девочки. Она пробежалась пальцами по клавишам и, выдав последний, едва слышный аккорд, остановилась на странной ноте. Мелодия оставила после себя ощущение незаконченности.

— Вот… — Эли повернулась лицом к своим слушателям. — А дальше я пока не придумала.

А затем, увидев боковым зрением своего брата, вскочила и радостно закричала:

— Гордон!

Все остальные обернулись в сторону мальчика.

— Где ты был? — возмутилась Лили, хозяйка приюта, покачивая на руках мирно спящую Ханну. — Мы тут чуть с ума не сошли.

— День в Балтморе, три дня в Северном Нотте, и ещё четыре дня в Хайриме, — отчитался Гордон. — По делам.

Вдаваться в более подробные объяснения Гордон не стал.

— А предупредить не мог? — спросила Лили.

— А я разве не… а ну да… — смутился Гордон. — Я просто кое-что понял, и мне нужно было срочно это «кое-что» проверить. И, видимо, забыл тебе сказать.

— Как это на тебя похоже, — Лили поднялась с колен и, продолжая покачивать Ханну, отправилась в сторону спальни для девочек. — Пойду уложу её, а ты поужинай и заходи ко мне в кабинет. Есть разговор.

— Ой, да ладно тебе, — начал было Гордон, но Лили его перебила.

— Это не по поводу твоего недельного отсутствия. Тут заходил какой-то странный мужчина, тобой интересовался, — Лили обернулась на остальных ребят и добавила уже шёпотом: — В общем, зайди, я всё объясню.

Гордон кивнул, раздумывая над тем, кто же мог его искать. Дети вставали со своих мест и разбредались по приюту. Кто в спальню, кто в туалет, кто в ванную комнату.

— Нащупал что-то? — к Гордону подошёл Майк. — Ты так сорвался с места посреди нашего с тобой разговора, что я даже удивиться не успел. Ещё подумал, что я тебе настолько надоел своей болтовнёй, что ты решил сбежать от меня навсегда.

— Да куда ж я от тебя убегу? — усмехнулся Гордон. — Ты же без меня приют взорвёшь. Нащупал, Майк, нащупал.

— Я рад. Кстати, мне нужно решить несколько уравнений перед экспериментом. Ты мне не поможешь?

— Позже Майк, — Гордон хлопнул друга по плечу и, обогнув его, направился к Эли.

Сестра терпеливо дожидалась его, стоя перед пианино. С каждым его шагом она улыбалась всё шире. Она была крайне рада его видеть. Но раньше, чем Гордон успел с ней заговорить, раздался голос хозяйки приюта:

— Эли-и-и! — Лили высунулась из спальни для девочек под громкий плач Ханны. — Ты не могла бы мне помочь?

— Прости, Гордон, я скоро, — махнула мальчику сестра, и умчалась на подмогу хозяйке приюта.

Гордон вздохнул и пошёл за ней следом. Толкнув дверь, он подошёл к кроватке малышки Ханны, которую не так давно оставили на пороге приюта. Светловолосая, курносая, и ужасно деловая для своих двух лет. Эли развлекала её с помощью магии. Сняв проводник с блокировки, она водила над кроваткой руками и создавала цветные огоньки. Ханне это определённо нравилось. Плакать она уже перестала и теперь взирала на огоньки счастливыми глазами, изредка пытаясь поймать иллюзию. Другой рукой она безостановочно поглаживала кулон, который изготовила для неё Лили. Отполированный камень янтаря на серебряной цепочке был очень необычной и, возможно, самой дорогой находкой за всё время существования приюта. Детям ещё никогда не удавалось найти янтарь, внутри которого было бы самое настоящее насекомое. И вот, прогуливаясь по побережью, Анна и Джейн наткнулись на камень, внутри которого виднелся идеально сохранившийся жук. И произошло это буквально за день до того, как в приют подкинули Ханну. Лили восприняла это как некий знак, и сделала из камня кулон для малышки.

— Только этим её и можно успокоить теперь, — шёпотом пояснила Лили, которая стояла рядом с Эли. — Даже и не знаю, что буду делать, когда вы улетите обратно в школу.

Едва Эли убрала огоньки, Ханна заворочалась и, нахмурившись, потребовала:

— Исё!

— Только посмотрите, выучила новое слово, — умилилась Эли и, склонившись над Ханной, негромко сказала: — Не сегодня. Если ляжешь спать, завтра покажу ещё.

— Исё? — уже менее уверенно переспросила Ханна.

— Ещё, — подтвердила Эли. — Завтра!

Роузи, сидевшая в другом конце спальни, заметила Гордона и, отложив в сторону расчёску, которой она расчёсывала волосы, с хмурым видом направилась к троице, стоявшей у кровати малышки.

— Лили, ему сюда нельзя, — сказала Роузи хозяйке приюта. — Мы ведь обсуждали это!

— Да-да! — устало сказала та.

— Выгони его! — потребовала Роузи.

— Не могу, он сильнее, — Лили пожала плечами с таким видом, будто совершенно не хотела в это вмешиваться.

— Хорошо, — сказал Гордон. — Идём, Лили, ты, кажется, хотела мне что-то рассказать.

— Точно. Лучше поговорить в моём кабинете. Наедине, — ответила Лили и первой вышла из девичьей спальни.

Гордон проследовал вслед за ней но, обернувшись на пороге, одними губами прошептал сестре: «Заходи вечером». Эли кивнула, показывая, что всё поняла.

Поднявшись на второй этаж, они молча прошли мимо библиотеки, которая по совместительству была и классной комнатой, где велись уроки. Они зашли в кабинет, где Гордон, протиснувшись между несколькими коробками с рамками для янтарных картин, наконец-то, добрался до письменного стола, за который и присел. Лили закрыла входную дверь и села напротив Гордона.

— Я обеспокоена, — сказала Лили, и начала разбирать накопившиеся на столе бумаги. — Это был очень странный человек. Он сильно меня напугал.

Подобное заявление от Лили звучало серьёзно. Лили когда-то не побоялась выбежать из приюта, чтобы спасти его и Эли от фероса — самой смертоносной твари на Земле. Гордон бы никогда не назвал Лили пугливой.

— А можно поподробнее? Ты сказала, что он искал меня?

— Да. Пришёл вчера, без стука отворил дверь, зашёл в прихожую и стоял там, как будто чего-то дожидаясь. Меня чуть удар не хватил, когда я шла на улицу и внезапно наткнулась на него.

— И?

— Ну, я, понятно, закричала. А он даже не шелохнулся. Просто стоит и смотрит на меня. Я только отошла от шока и хотела спросить кто он такой и что ему тут нужно, как он сказал: «Гордон Раш». Я переспросила: «Гордон?». А он: «Да. Где Гордон Раш?». Учитывая, что я и сама понятия не имела где ты и что с тобой, с ответом нашлась не сразу. Когда он понял, что тебя в приюте нет, он развернулся и пошёл к выходу. Я спросила его, что ему было нужно от тебя, а он сказал только: «Хотел на него посмотреть». И вышел. До сих пор мурашки.

Гордон нахмурился. Кто-то проделал немалый путь до приюта, что бы просто посмотреть на него? Что за чушь? Выходка в духе Отца. Но Гордон разговаривал с ним буквально сегодня утром.

— Как он выглядел? — после минутного раздумья спросил мальчик.

— Очень старый. Седые волосы и борода. Одежда тканная, очень аккуратная, но мне показалось, что она самодельная. Не из магазина это точно! Цвета не белые и брошки на нём не было, но я уверена, что это был маг.

— Вот как? — заинтересовался Гордон. — Почему?

— У него был посох высотой с человеческий рост. А сделан он был из того же материала, что и стержень в твоём проводнике. Я не знаю что это. И по всей длине посоха были медные кольца, которые обхватывали посох. Примерно каждые двадцать сантиметров.

Гордон взглянул на свой проводник и оттянул кожух, скрывающий стержень — сердце проводника. По рассказу Лили было похоже, что посох состоял из множества таких стержней. Одному магу не полагалось иметь более одного проводника. И то, что у человека, который искал Гордона, было множество таких стержней, действительно звучало угрожающе. Мальчик не знал никого, кто хотя бы отдалённо подходил бы под описание Лили. Но в нём разгорелся интерес и теперь он уже сам хотел посмотреть на этого человека. Очень хотел.

— Гордон, я хочу спросить. Приюту что-нибудь угрожает? — с волнением спросила Лили.

— Нет, — после секундного раздумья ответил мальчик. — Нет никакого смысла в нападении на приют.

— Хорошо, мы в безопасности, — сказала она и доверительно подалась вперёд. — А ты?

Гордон машинально дотронулся до своего кулона.

— Мне меньше всего грозит опасность, — заверил её мальчик.

— Что ж, теперь мне спокойнее, — вздохнула Лили. — Скажи там всем, что б спать ложились. Если ты голоден, можешь перед сном заглянуть на кухню. Там всё уже остыло, конечно, но это лучше, чем ничего. Всё, иди. Мне ещё нужно кое с чем тут разобраться и я тоже спать пойду.

Лили широко зевнула и вернулась к чтению своих документов.

Гордон спустился вниз, но передавать сообщение хозяйки приюта было уже некому: ни на кухне, ни в гостиной никого не было. Зайдя в спальню для мальчиков, Гордон застыл на пороге. Все были здесь. Расселись кругом на полу и пили кофе.

— Лили уже спит? — с беспокойством спросила Джейн у Гордона. — Мы тут кофейник с кухни стащили, она не обрадуется.

— Вообще-то она велела всем ложиться, — ответил Гордон, присаживаясь к остальным и взглянув на Роузи, добавил: — А, так значит, тебе сюда можно? А мне к вам нельзя?

— Да брось, это же совсем другое, — очаровательно улыбнулась Роузи и протянула Гордону кружку, доверху наполненную ароматным дымящимся кофе.

— А в честь чего посиделки? — поинтересовался Гордон, отхлебнув кофе.

— Это моя идея, — подняла руку Анна. — Мы давно не собирались все вместе. А тебя, Гордон, вообще трудно застать в приюте. Ты либо в школе, либо где-то ещё пропадаешь.

— Джона не хватает, — сказал Эван, и все согласно закивали. — В последнем письме он обещал прилететь.

— Да, в октябре, — подтвердил Майк. — Кстати, он давненько не писал. Интересно как он там?

— Уверена, у него всё хорошо, — ответила Роузи, которая когда-то ближе всех общалась с Джоном. И, подняв свою кружку, произнесла: — А давайте за Джона?

— За Джона! — поддержали все остальные.

Когда дети опустили кружки, повисло задумчивое молчание. Казалось, все задумались об одном и том же. Когда-нибудь и им предстоит покинуть приют в поисках своего собственного пути. Джон, например, с головой ушёл в медицину. Устроился на работу в какую-то крупную больницу на Бритском острове. Присылает объёмные письма, с подробным рассказом о том, чем занят, как живёт. Иногда добавляет небольшие суммы денег, в помощь Лили.

Тишина прервалась, когда Анна с грустной интонацией спросила у Роузи:

— Ты ведь тоже скоро улетишь?

— В следующем году. Это ещё не скоро.

— Уже знаешь, чем займёшься?

— Ну… — Роузи смутилась и порозовела. — Это не то, чтобы конкретный план. Скорее мечта…

— Здорово! — воскликнула Джейн. Развалившись на полу и, положив голову на локти, она с интересом уставилась на Роузи. — Рассказывай!

Оглядевшись, Роузи с удивлением и смущением обнаружила, что все без исключения уставились на неё, в ожидании рассказа. Даже Гордон, глядел с интересом. Он понятия не имел, чем собирается заняться Роузи после своего совершеннолетия. Да и о планах других ребят он знал не больше.

— В общем, — начала Роузи. — Мне же от родителей достался весьма большой дом в Мекрите. Близко к центру города, место хорошее, площадь рядом. Вот я и подумала, что жить буду на втором этаже, а весь первый этаж переделаю под кофейню. Буду варить лучший кофе на западном полушарии.

Роузи с вызовом уставилась на остальных, будто ожидая, что те начнут высмеивать её, но этого не произошло. Все улыбались совершенно искренне и по-доброму.

— Ох, мы как-нибудь заявимся к тебе всем приютом на бесплатный кофе, — обрадовался Майк.

— Буду счастлива, — расцвела Роузи. — Ну, а ты? Какие у тебя мечты Майк?

— Что? — опешил Майк. — Ну уж нет! Никаких!

— Так нечестно! — запротестовала Роузи. — Я ведь сказала!

— Ну ладно. Хочу построить первый в мире магический корабль, которому для полёта не нужна магия, — скороговоркой проговорил Майк, словно желая поскорее отделаться.

— Это же невозможно, — заявила Эли. — Гордон, скажи ему!

— Кто знает, — пожал плечами Гордон. — Майк весьма преуспел во взрывах. Взрыв, как и магия, высвобождает накопленную энергию. Если научиться направлять и преобразовывать эту энергию… я к тому, что с точки зрения физики, я не вижу непреодолимых препятствий.

— Как всегда спасибо за понятный ответ, — с сарказмом отозвалась Анна.

— Пожалуйста, — огрызнулся Гордон.

Нечего спрашивать, если не хотят слушать, подумал Гордон.

— Ну раз пошла такая песня, — Роузи перевела взгляд на следующего человека, сидящего за Майком. — Эван?

— Да я как-то не думал ещё, — пожал плечами самый младший из троих мальчиков. — Буду присматривать за Кристиной.

Все перевели взгляд на его сестру, и та, поняв, что, наконец-то, подошла её очередь, вскинула руки вверх, расплескав кофе, и воскликнула:

— Батут!

— Что? — хором переспросили остальные.

— Она мне все уши прожужжала, — пояснил Эван. — Батут ей подавай.

— Батут! — не унималась Кристина. — На нём можно прыгать высоко-высоко!

— Роузи, не наливай ей больше, — попросил Эван.

— Много ли для счастья нужно? — усмехнулась Анна, следующая в очереди, и продолжила: — А я хотела бы играть в театре. В Балтморе вроде бы раз в год устраивают набор новых актёров. Я попробую.

— И я! — подхватила Джейн. У подружек даже мечта оказалась одна на двоих. — А если не получится, займусь стрижкой! Причёски и всё такое, у меня вроде бы получается. Было бы здорово открыть свой салон красоты.

И вновь повисло молчание. Гордон знал, о чём он мечтал, но скорее бы умер, чем признался в этом остальным. Как они могут отреагировать на то, что он собрался установить контроль над правительством, оставив Отца не у дел? Ах да… они ведь даже не знают кто такой Отец.

— А у меня когда-нибудь будет свой дом, — вдруг сказала Эли. — Большой и просторный. Например, в северном Нотте.

Тишина стала ещё более осязаемой. Казалось, все задержали дыхание. Ведь у всех присутствующих здесь детей где-то был свой дом, доставшийся от рано ушедших родителей, в котором они пока не могли жить. Кроме Гордона и Эли. В их жизни был лишь приют, на порог которого их принёс загадочный демон по имени Азазель, сломанные часы, да записка от матери Гордона. И больше ничего.

— И ещё у меня будет большая семья, — тихим, но твёрдым голосом продолжила Эли. — И дети, которых я никогда не оставлю. Вот такая мечта.

Никто не улыбался. Даже Кристина вдруг прекратила баловство и замерла, глядя на Эли. Остальные также взирали на девочку, изредка переводя взгляд на Гордона. Мальчику пришлось сбросить с себя транс и спешно начать придумывать какую-нибудь мечту, пусть даже глупую. Вот-вот кто-то из ребят решит разбавить возникшую неловкость, и вспомнит о том, что Гордон единственный, кто своей мечтой так и не поделился.

— А я мечтаю, — раздался голос Лили от входной двери. — Что бы все ваши мечты сбылись. А ещё, что бы вы немедленно легли спать.

Все перевели испуганный взгляд на хозяйку приюта. В повисшей тишине очень отчётливо послышался звук скребущей по полу кружки, которую Кристина задвигала себе за спину. Гордону невольно вспомнился магистр Боули. Правда, тот обычно прятал совсем не кофе.

— Вы с ума сошли? Кофе на ночь? — с жалким видом вопросила Лили. — Да ещё и Кристине додумались налить?

— А что это у тебя за конверты в руках? — спросил Гордон.

— Не заговаривай мне зубы, Гор…

— Это же письма! — воскликнул Майк. — От Джона? Что он пишет?

— Почему ты раньше не сказала? — возмутилась Роузи. — Почта приходила три дня назад.

— Я его только что в бумагах обнаружила, — защищалась Лили. — Кстати, Гордон, тут и тебе письмо, от какого-то Кайла Уилкинса из Нового Каира. Знаешь такого?

— От Кайла? — удивился Гордон и протянул руку. — Знаю, давай.

— Нет, — Лили подняла руку с письмами выше, будто боясь, что кто-то их выхватит. — Все письма завтра, а сейчас спать.

— Письма сейчас, а спать завтра, — передразнил Гордон и раньше, чем Лили успела хоть как-то отреагировать, снял проводник с блокировки и с помощью магии притянул два конверта к себе в руки.

— Гордон! — Лили не на шутку рассердилась.

— Тебе же самой интересно, — примирительно поднял руки вверх мальчик. — А после того как прочтём, все ляжем спать, ведь так?

В ответ раздался одобрительный гул. Лили вздохнув, но всё же сохраняя на лице сердитое выражение, села на пол между Гордоном и Эли.

— Так, это моё, а это ты прочитай, — Гордон протянул письмо от Джона обратно Лили, а сам принялся распечатывать конверт от Кайла.

Письмо действительно оказалось от того самого Кайла Уилкинса, борт-техномага их гоночной команды. Тот хоть и не блистал в дуэльных искусствах, техномагом был весьма одарённым. Он, как и Гордон перешёл в этом году на третий курс. Развернув лист, Гордон быстро пробежал глазами по кривоватому почерку своего товарища по команде:

«Привет, Гордон, надеюсь у тебя всё хорошо. У меня всё отлично. Тридцатого августа в Новом Каире состоится финал битвы аматонов, а раз уж я один из четырёх финалистов, мне выдали целых пятьдесят пригласительных билетов. Я раздал уже около двадцати. Не знаю, сколько людей в вашем приюте, но если меньше тридцати, привози их всех, я приглашаю. Поболеете за меня. Будет весело! Патрик и Милена тоже будут. А из Нового Каира сразу отправимся в Омут все вместе. Корабль, идущий рейсом до Белого Омута, в любом случае сделает крюк до Балтморы, думаю, всех остальных они так же подбросят до приюта».

Гордон призадумался. Посмотреть битву аматонов, да ещё и финал, он был совсем не против. Но он и понятия не имел о том, что в этом году в ней участвует Кайл. Надо бы почаще с ним общаться. Мда…

— Кхм, — прочистила горло Лили, и принялась зачитывать письмо Джона. — Всем привет. В первую очередь хочу вам сказать, что бы вы не писали мне ответное письмо. Когда оно дойдёт до меня, я буду уже не на Бритском острове, а на континенте. Главный врач нашей больницы отправил запрос в медицинскую академию Корнвуд, и получил два учебных места для перспективных сотрудников. Я один из них. Меня отправляют на учёбу в одну из лучших медицинских академий мира! Я вне себя от счастья. Четыре года обучения и я стану настоящим врачом. А если буду усердно учиться, то хватит и трёх лет. Свой новый адрес я сообщу в следующем письме. К сожалению, из-за учёбы я не смогу вырваться к вам в октябре, но постараюсь прилететь на Рождество. И ещё, я так и не повидался с Гордоном. Надеюсь, он сейчас рядом с вами и читает это, а если нет, то передайте ему мои слова. Гордон, как ты знаешь, биостигма, эта проклятая болезнь, разрушила мою семью, из-за чего я и оказался в приюте. Именно это разбудило во мне желание стать хорошим врачом. Быть может, именно мне удалось бы найти лекарство. Когда я узнал что и ты заболел биостигмой, я не мог найти себе места. Я говорил с лучшими врачами нашей больницы, проводил бессонные ночи в поисках решения. Но ты справился сам. Ты победил последнюю непобеждённую болезнь на земле и это воистину невероятный вклад в медицину. Тебе не передать, как я гордился знакомством с тобой, когда светограммы про лекарство дошли до нас. Никто мне не верил, когда я говорил, что мы с Гордоном Рашем из одного приюта. Все думали, что я хвастаюсь. Я просто хочу тебе сказать спасибо. Раньше было невероятно больно отказывать умирающим от биостигмы в помощи. Я будто умирал вместе с каждым из них. Теперь же, я отправляю их к тебе, полностью уверенный в том, что они поправятся. Хотя решение магистрата касательно ограничения на излечения было очень странным, всё же я рад, что люди больше не умирают от этой заразы. Вот, что я хотел тебе сказать, Гордон. Остальным же я хочу сказать, что очень по всем вам соскучился. Жду с нетерпением встречи! Расскажу вам поподробнее об учёбе и об академии.

Лили перевела дух. Кажется у Джона всё замечательно. А вот Гордон призадумался.

— Жаль, что я не придумал лекарство раньше, да? — с горечью бросил Гордон. — Наверное, это глупо, но я чувствую себя виноватым перед теми, кто не дотянул до исцеления. Сейчас у Джона была бы семья. И у тебя Роузи. У Эвана и Кристины. У Майка.

— Гордон, что ты такое говоришь… — Роузи почти потеряла дар речи. — Я… мы ведь… совсем не виним. В смысле… да ты вообще молодец, что сумел выжить. Ты кучу народу спас.

— У нас есть семья, дружище, — совершенно серьёзно сказал Майк. — Ты оглянись.

Лили незаметно протёрла глаза рукавом, но не вмешивалась в разговор.

— И вообще, ты был совсем маленький, когда это… случилось, — продолжила Роузи. — Ты бы не сумел помочь моим родителям тогда. Не нужно думать о тех, кто умер. Лучше подумай о том, сколько людей ты спас.

Гордон кивнул. Они, конечно же, правы. Даже если бы он начал поиски лекарства раньше, он бы ничего не добился. Без магии, без возможности наблюдать за собственной биостигмой, без дорогостоящей лаборатории и череды случайностей, которые подтолкнули его к нужным выводам. Всё случилось тогда, когда должно было случиться.

— Ах да, — вспомнил Гордон, прервав повисшее молчание. — Нас всех приглашают в Новый Каир на финал битвы аматонов.

— Иди ты! — в восторге воскликнул Майк.

— Нас всех? — переспросила Лили. — Нам денег не хватит на билеты до Нового Каира.

— Лили, мы же маги, — ответила Эли. — Мы можем вас всех провести на корабль бесплатно. Гордон, а разве битвы аматонов не отменили после того случая с циркулярной пилой?

— Какой ещё пилой? — забеспокоилась Лили.

— Никакой! — поспешно ответил Гордон. — В любом случае, сейчас там всё гораздо безопаснее, я уверен. Значит решено. До Каира лететь сутки. Вылетаем двадцать девятого, тридцатого утром будем там. Смотрим битву, ночуем в гостинице, в крупных обязательно держат несколько номеров в резерве для магов и членов их семей, а тридцать первого отправляемся обратно.

— Просто отпад, — подскочил Майк, не веря своему счастью.

— Кто такие аматоны? Что за битва? — развела руками Кристина.

— Аматоны это… такие механизмы, — попытался объяснить Эван. — Которые ходят… или бегают. Иногда ползают или катаются. И бьют друг друга. Их делают техномаги и соревнуются друг с другом чей аматон сильнее. Аматон который сокрушит всех остальных победит.

Кристина, кажется, мало что поняла из рассказа брата, но её явно привело в восторг слово «сокрушит». Она принялась бегать по кругу и в восторге напевать «Битва амато-о-о-о-нов! Битва амато-о-о-о-нов!». В мотиве явно прослеживалось влияние её любимой песни «Тили-тили-тесто». Мгновение спустя к ней присоединился Майк и, подпевая малышке, так же принялся носиться по кругу.

— Ну вот зачем? Зачем было наливать ей кофе? — с отчаянием в голосе спросила Лили, поднимаясь на ноги. — Да ещё и на ночь? Как её теперь уложить спать?

— Да очень просто, — отозвался Гордон.

В момент, когда Кристина пробегала мимо, тот протянул руку вперёд, и над головой девочки на мгновение возник бледно-голубой ореол. Она на полном ходу полетела вперёд, но Гордон подхватил её левитационным плетением, не позволив упасть. Когда он поднял её повыше, все увидели, что она уже крепко спит.

— Я это… сам лягу, — пролепетал Майк.

Все рассмеялись. Гордон передал Кристину Эли, что бы та могла отнести её в спальню к девочкам.

— Всё, всем спать! — скомандовала Лили и пошла к выходу из спальни вслед за Эли.

Девочки потянулись за ней следом. Эли же остановилась на пороге и, обернувшись, неожиданно спросила хозяйку приюта:

— Лили, а у тебя есть мечта?

— Такая же, как у тебя, — потрепав её по волосам, с улыбкой ответила Лили. — Она уже сбылась.

ГЛАВА 3

«Связь»

Пассажирский корабль стартовал гораздо мягче военного. И уж тем более мягче того грузового корабля, прокатиться на котором до Хайрима имел «удовольствие» Гордон пару недель назад. Едва пассажирский корабль оторвался от земли, Гордон ощутил всю разницу в комфорте. Выбив у капитана целых пять кают, мальчик был крайне доволен собой. Рейс до Нового Каира хоть и не считался особо продолжительным, всё же входил в число дальних рейсов, так как длился около суток. Поэтому чем больше кают, тем лучше. Гордон, конечно, хотел выбить каждому по каюте, но капитан оказался весьма несговорчивым стариком и сначала пытался откупиться всего лишь тремя каютами. Но когда к уговорам подключилась Эли, капитан увидел, что магов здесь двое, и сдался. Каюты были просторнее тех, что Гордон видел на военных кораблях, да и чище. Как только все обитатели приюта разместились по своим местам, одна из девушек, одетая в форму магического флота, вежливо поинтересовалась у каждого нужно ли им что-нибудь принести. Гордон, едва взглянув на неё, понял, что она не маг. Ни проводника, ни броши. Как выяснил он чуть позже, магов в экипаже было лишь двое, и это были пилот с капитаном.

— Вам что-нибудь нужно? — постучавшись, спросила девушка, добравшись до каюты, в которую заселились Гордон с Майком.

— Да, — отозвался Майк, — А кормить будут?

— Если вы голодны, можете посетить буфет в любое время. А обед будет доставлен к вам в каюту через два часа.

— Обед с доставкой, подумать только, — отозвался Гордон, заканчивая убирать багаж.

Обернувшись, он увидел на пороге весьма симпатичную особу, которая, признав в Гордоне мага, тут же оробела. Она склонила голову в знак почтения, но Гордон её остановил:

— Нет, нет! Не вздумай кланяться! Как заведённые, ей-богу! Ты капитану тоже каждый раз кланяешься, когда встречаешь его на корабле?

— Нет, юный маг, — с задумчивым выражением ответила та. — Было бы неудобно работать.

— Вот и мне неудобно, — сказал Гордон. — Так что прекращайте это.

— Да, юный маг, как пожелаете, — с лёгким поклоном ответила девушка. — У вас есть ещё какие-нибудь пожелания?

Гордон бессильно вздохнул.

— Чаю бы, — подал голос Майк, с нескрываемым весельем наблюдавший за этой сценой.

Девушка однако стояла, вопросительно глядя на Гордона. Мальчик кивнул ей, мол, действительно, чаю было бы неплохо.

— Сейчас принесу, — сказала она и исчезла в направлении буфета.

— Я тащусь, — воскликнул Майк и плюхнулся на кровать, закинув руки за голову и не в силах сдерживать улыбку. — В жизни на таких кораблях не летал. Из Ока Ворона в Балтмору я добрался на грузовой попутке. Да и то взяли меня лишь из жалости.

— Ладно, ты тут развлекайся, а я гляну как там Эли.

В жилом отсеке было людно. Гордону то и дело попадались другие пассажиры. Возможно, они летели к родственникам или по делам, или, возможно, как и Гордон на финал битвы аматонов. А возможно их путь лежал дальше, ведь Новый Каир это не конечный пункт корабля. Пройдя мимо пожилой пары, сидящей в кресле в коридоре, мальчик подошёл к каюте, в которую заселилась Эли на пару с Роузи. Гордон тактично постучался и подождал, пока дверь откроется. Вышедшая оттуда Эли в восторге воскликнула:

— Тут так здорово. Почему нас в школу на таких не возят?

— Некоторых возят, — отозвался Гордон. — Из Австралии и южной Америки я точно видел несколько пассажирских кораблей в начале года. Но им и лететь около недели. Наверное, на всех таких кораблей просто не хватит.

— Наверное, — кивнула Эли. — А жаль. Кстати, ты что-то хотел? Куда мы идём?

Гордон вёл её на технический, подальше от любопытных глаз и ушей. Было несколько тем, которые он хотел с ней обсудить. Полностью проигнорировав табличку с надписью «Вход только для обслуживающего персонала», они спустились вниз по лестнице. Там мальчик нашёл вход в генераторную, куда и завёл сестру. Шум генераторов, превращающих ауму пилота в электроэнергию, гарантировал им приватную беседу, на что и рассчитывал Гордон. Впрочем, для пущей осторожности, мальчик с помощью магии создал вакуумный контур по периметру всего помещения. Вакуум не проводит звук, поэтому то, о чём они будут говорить не дойдёт даже до переборок генераторной.

— Я кое-что задумал, — признался ей мальчик. — Отец очень скоро потеряет всю свою власть.

— Гордон, — Эли выглядела испуганной. — Ты ведь не знаешь, на что он способен. Вдруг он хитрее? Подумай сам, как бы иначе он правил всем миром? Мне кажется, на любую твою идею у него найдется, чем ответить.

— Когда я только узнал, — Гордон совсем её не слушал. — Я был растерян. Я не знал, что мне делать. Но со временем у меня выработался план, или, скажем так… последовательность действий. И первый шаг я уже сделал. Процесс уже запущен, и нет ничего, что Отец мог бы сделать, чтобы остановить меня. А все его ответные шаги лишь приблизят мою победу.

— А что дальше? — подняла бровь Эли. — Ну, хорошо, допустим, тебе удалось сместить магистрат и заменить их…

— Ты не поняла, — перебил Гордон. — Я не собираюсь менять магистрат. Будет странно, если Отец этого не заметит, правда? Да и вообще, будем откровенны, мне это не по силам. Скажем так, настанет день, когда магистрат будет слушаться приказов Отца только в той мере, в которой я им это позволяю. А в остальном, всё будет как обычно. И когда этот день настанет, я арестую Отца. Кем бы он там ни был.

— То есть, — Эли призадумалась. — Магистрат не будет сброшен… У власти останутся люди, которые знают, как управлять обществом. Не будет хаоса и неразберихи?

— Никто вообще ничего не заметит, — кивнул ей брат в ответ. — Просто Отец перестанет диктовать вектор развития. А точнее, вектор топтания на одном месте.

Гордон скривился и достал из кармана переговорное устройство. Такие использовали тёмные маги для поддержания связи с Отцом, а возможно и друг с другом.

— Взгляни на это, — попросил мальчик сестру. — Эта технология давно известна правительству. Они её используют, но при этом не делятся.

— Может это опасно?

— Да брось, не будь такой наивной! Они придерживают подобные вещи у себя, чтобы обеспечить себе преимущество. А нам дали почтовые корабли да светограммы. Жалкая пародия на связь. Чтобы мы не имели возможности договариваться, действовать сообща.

— Так дело не в биостигмах? Ты из-за этого хочешь лишить Отца власти? — указала Эли на прибор для связи.

— В биостигмах тоже, — Гордон поморщился. — Но биостигма — это преступление против человека. А намеренная остановка развития — это преступление против всего человечества. Ты ведь не забыла, что именно они всем внушают? «Всё уже изобретено. Нет ничего неизведанного». Тёмные маги во главе с их Отцом законсервировали всю планету. Мы живём точно так же, как люди жили тысячу лет назад. Меня это не устраивает.

— А может быть, всех остальных устраивает? — задумчиво спросила Эли.

— Мы этого никогда не узнаем, пока не дадим им альтернативу.

— Ты вроде бы и прав, — Эли неуверенно пожала плечами, будто всё ещё сомневалась. — Но звучит это как-то… Я хочу сказать, чем мы лучше того же Отца?

Гордон задохнулся от возмущения.

— Как это чем? Мы не убиваем людей.

Эли вздохнула. Ей явно всё это не нравилось, но она не могла облечь свои тревоги в слова, чтобы выразить их.

— Я тебя поняла. Ты кому-нибудь ещё рассказывал об этом?

— Я только тебе доверяю настолько, чтобы рассказать о чём-то подобном, — без тени улыбки ответил Гордон.

Вдруг дверь в генераторную распахнулась и на пороге появилась одна из девушек экипажа. При виде Гордона и Эли её лицо изумлённо вытянулось. Она зашевелила губами, но при этом не издала ни единого звука. Мальчик повёл рукой и снял вакуумный контур.

— …стите, юные маги, но вам нельзя здесь находиться, — с поклоном сказала она, чуть поморщившись, когда услышала вдруг проявившийся шум генераторов.

Гордон на секунду задумался, а затем вытащил из заднего кармана своё удостоверение.

— Младший иллюминат Гордон Раш, — представился мальчик, демонстрируя корочки. — Тебе известно, что это значит?

— Д-да, — чуть запнувшись, ответила она.

— Вот и хорошо. Как ты узнала, что мы здесь?

— Я не знала. У пилота сработал датчик перегрева в генераторной, мне велели проверить температуру в отсеке.

Гордон вдруг понял, что вакуум не проводит не только звук, но и тепло. Видимо своим плетением он ненароком нарушил местную систему теплообмена.

— Скажешь пилоту, что температура в порядке. Раньше, чем ты дойдёшь до него, датчики покажут норму. О том, что видела нас, ты никому не расскажешь. Даже капитану. Это дела корпуса иллюминатов. Тебе ясно?

— Разумеется, — побледнела девушка. — Разрешите идти?

Гордон кивнул, и девушка удалилась, закрыв за собой дверь. Молчавшая всё это время Эли, с суровым видом повернулась к брату.

— Гордон, что это ты…

— Надо было проверить, — перебил её мальчик, — Насколько это удостоверение действенно. Похоже, магистр обороны не соврал. Если уж даже обслуживающий персонал пассажирского корабля известили о полномочиях иллюминатов… Но мне непонятна логика Отца. О чём он только думал, позволяя иллюминатам командовать своими кораблями? В том числе и военными? Ну не может он быть настолько беспечным. Или может?

— Не знаю. Идём отсюда, а? — спросила Эли.

Мальчик кивнул, и они вернулись на жилой этаж к остальным.

Дальнейшее путь до Нового Каира прошёл в полном спокойствии. Приютские дети проводили большую часть времени в игровой комнате. Лили же развлекала Ханну видами из иллюминаторов. К слову, пассажирский корабль выгодно отличался от военного именно наличием стекла вместо решёток. Это было и теплее и комфортнее. Холодный воздух не задувал в окна, а ветер не завывал в коридорах. Едва Гордон задумался, почему стеклянные иллюминаторы не используются на военных кораблях, как тут же сам дошёл до ответа на этот вопрос. Военные корабли предназначались для ведения боевых действий. Первый же взрыв превратит всё стекло на корабле в смертоносные осколки. Кажется, лишь капитанский мостик оснащался бронированным стеклом. Все остальные отсеки в этом попросту не нуждались.

Заночевав в своей каюте, Гордон поднялся рано утром и подобно Лили с Ханной прилип к иллюминатору. Новый Каир был уже близко. Город, затерянный среди дюн и опоясанный полукругом реки. Мальчик даже с такой огромной высоты видел, как горячий воздух, поднимавшийся от песка, размывал силуэты белых зданий-коробочек. Стиль строений кардинальным образом отличался от того, к которому привык Гордон в Балтморе и Хайриме. Крыши зданий в основном были плоскими. Дома теснились друг к другу, оставляя лишь узкие запутанные переулки. Однако, ближе к центру города, у зданий начинали появляться шарообразные купола и зелёные усадьбы, а улицы становились всё более пригодными для нормального передвижения. Туда-то и устремился их корабль.

— Уже подлетаем? — воскликнул Майк, едва не расплескав чай, услужливо принесённый в каюту той самой девушкой, что заглядывала к ним вчера.

Пока Майк торопливо собирался, пытаясь одновременно с этим допить свой чай, Гордон взял свои вещи и побрёл к выходу с корабля. В коридоры так же выходили и другие пассажиры, включая приютских детей. Совершенно счастливая Эли шла вместе с Роузи, а завидев брата, засияла ещё сильнее.

— Гордон, я должна тебе кое-что показать, — воскликнула та, когда они оба влились в поток пассажиров, следующих к выходу. — В каюте был цветок, и у меня получилось заставить бутон раскрыться.

— Да? — удивился мальчик. — Как именно?

Они встали в вестибюле рядом с тем местом, где должен был опуститься трап, и теперь ожидали посадки.

— Понятия не имею, — пожала она плечами. — Я сделала как-то вот так…

Она прикрыла глаза и потянулась к руке Гордона. И тут он почувствовал! Неописуемое счастье и восторг, который хлынул в его разум, не был его собственным. Это был восторг Эли, который она каким-то образом смогла передать напрямую брату. А если быть точнее, передала ауму. Как именно ей это удалось, Гордон не представлял. Её проводник был заблокирован. Всё что она сделала, так это просто взяла его левую руку в свою.

— Ого! — только и пришло в голову мальчика.

— Ты почувствовал?

— Да! Ты бы с этим поосторожнее, — предостерёг Гордон. — Не вздумай так делать на обычных людях, это их убьёт.

— Да знаю, — рассердилась Эли. — Я ведь как-никак целительство поболее твоего изучала.

— Но вообще, это поразительно, — признал мальчик. — Понятия не имею, как ты это сделала, но теперь я догадываюсь, как монахи умудряются плести магию с отключенным проводником.

Глухой удар в ноги известил о том, что они достигли посадочной платформы. Из динамиков раздался голос капитана:

— Новый Каир, Набережная имени Квинта Купера, остановка двадцать минут.

После этих слов трап начал медленно опускаться и вестибюль корабля залило ярким солнечным светом. Одновременно с этим внутрь хлынул жаркий сухой воздух.

— Ох, ну и жара, — сказала Лили, стоявшая позади Гордона и Эли, пересчитывая детей по головам. — Надеюсь, в гостинице будет прохладнее. Та-а-ак, дети, за мной!

Они сошли по трапу и вдоль набережной всей группой двинулись к парку, в котором была установлена арена для битвы аматонов. Так как Лили, да и все остальные были в этом городе впервые, роль провожатого взял на себя Гордон. Он приблизительно помнил центр города ещё с тех времён, когда они вместе с Датсоном во время практики на первом курсе разыскивали Эрика Янга. В то время как дети восторгались великолепными фонтанами, которыми была украшена набережная по всей длине, Гордон принял стратегическое решение срезать путь через сквер. Они прошли мимо трёхметровой статуи Квинта Купера, воплощённого в камне в виде старца, укутанного в дорожный плащ. В одной руке он сжимал Куб Знаний, другую руку он протягивал вперед, раскрытой ладонью вверх. Он будто бы приглашал всех остальных разделить с ним его мудрость и знания. Надпись на постаменте традиционно гласила: «Квинт Купер. Первый из людей». В свете последних событий, Гордон невольно призадумался: а знала ли древняя цивилизация технологию беспроводного общения? Если знала, эта информация должна была быть в Кубе. Так почему же Великий Квинт не использовал её? Тут может быть сразу несколько правдоподобных версий. Первая: древние такими знаниями не располагали. Вторая: Квинт Купер ввёл эту технологию в обиход, а после его смерти тёмные изъяли способ общения под каким-нибудь благовидным предлогом. А за прошедшие века даже памяти о них не осталось. В конце концов, историю пишут победители, и раз уж победили тёмные, они могли переписать историю как угодно. Поразмыслив ещё немного, мальчик придумал ещё несколько версий, но за давностью событий, все они были в равной степени недоказуемы.

Через полчаса они, наконец, достигли арены. Найти её было нетрудно. Достаточно было смотреть куда идёт большинство людей и следовать за ними. Да и не заметить огромное строение высотой не менее пятидесяти метров, от которого во все стороны расходился гул толпы, было сложно. Они выстояли очередь, и подошли к билетёру.

— Один из финалистов должен был оставить пригласительные на имя Гордона Раша, — сказал Гордон билетёру, надеясь, что Кайл не забыл этого сделать.

Билетёр потянулся во внутренний карман и, достав из него список, принялся изучать. Когда он нашёл нужное имя, до него, наконец-то, дошло, кто перед ним стоит. Тот на секунду опешил и, чуть приоткрыв рот, воззрился на Гордона так, словно никогда не видел пятнадцатилетних мальчиков. Затем пришёл в себя и засуетился:

— Конечно, конечно, Мастер Раш! — билетёр отвесил глубокий поклон. — Гордон Раш плюс двадцать девять. А с вами?

— Нас всего десять, — мальчик провёл рукой в сторону остальных.

— Конечно, прошу вас, проходите, — сказал билетёр, раздавая пригласительные билеты. — Ваши места в первом ряду в четвёртом секторе. С четвёртого по тридцать третий. Занимайте любые из них. Прямо позади рубки Кайла Уилкинса.

Они прошли сквозь арочные ворота, затем сквозь тоннель, проложенный под трибунами, и оказались внутри. Гул человеческих голосов был полон предвкушения. Ориентируясь по указателям, они нашли свой сектор и спустились ещё ниже к первому ряду. Там Гордон действительно увидел рубку управления аматоном, над которой была надпись «Кайл Уилкинс». Пока остальные рассаживались, Гордон вместе с Эли направились повидать Кайла, продираясь сквозь толпу людей. Войдя внутрь рубки, ребята обнаружили лишь груду непонятных деталей, разбросанных на полу, да торчащие из-под пульта управления ноги.

— Опять что-то сломал? — с лёгким смешком спросила Эли.

Из-под пульта раздалось громкое «бум» и протяжный стон Кайла. Кажется, он попытался резко подняться и ударился головой. Через секунду тот выполз к ребятам, потирая лоб.

— А, это вы! — улыбнулся Кайл. — Ничего не ломал, просто собираю пульт. Каждый участник привозит на чемпионат свой пульт. Стандартного не бывает. Каждый придумывает свой собственный под своего аматона.

— Это твой аматон? — спросил Гордон, указывая на непонятную шестиногую конструкцию прямо за бронестеклом рубки.

— Да, — Кайл явно был доволен собой. — Красавец, правда?

— Эмм… да, наверное, с некоторых ракурсов, — с сомненьем отозвался Гордон.

Аматон был огромен. Около двух метров в высоту, и не менее трёх в длину. Шесть лап, по виду трансформированных из арматуры, были грозно расставлены в стороны, словно готовились к прыжку. Передняя часть аматона ощетинилась двумя подобиями передних конечностей. Левая представляла собой металлические клещи, а правая внушительных размеров молот. От задней части, словно хвост, тянулся толстый пучок кабелей и заходил прямо в рубку. Судя по всему, именно через них и осуществлялось управление. Гордон невольно задумался: а возможно ли с помощью переговорного устройства Отца передавать не только голос, но и другую информацию? Например, команды управления аматоном. Ведь всем известно, что кабель управления является самым уязвимым местом. Аматоны с перерубленным кабелем тут же выбывали из битвы.

— А там чужие аматоны, — с печалью в голосе сказал Кайл, показывая на другие углы арены. — Ох, и зададут же они мне жару. Жаль было мало времени на подготовку к финалу.

Кайл вернулся к монтажу своего пульта, безостановочно бурча об отвратительной организации турнира и смехотворно малых сроках между этапами.

— Кайл, ты говорил, что Патрик тоже здесь будет. Где он? — спросил Гордон.

— Где-то снаружи, болтается возле рубки, — отозвался Кайл, затягивая под пульт новые детали.

— Ну, мы тогда пойдём, чтобы не мешать. Удачи, Кайл, — сказала Эли и, взяв Гордона за руку, потянула к выходу.

В тот же момент Гордон почувствовал эмоции, определённо не свои. Смесь смущения и неловкости, которые ему просто не было причин испытывать. И толика восторга, опять-таки непонятного происхождения.

— Эли! — возмущённо воскликнул Гордон, вырывая руку, — Завязывай с этим!

— Ой, прости, как-то случайно получилось, — отозвалась Эли, смущаясь ещё сильнее. — Взгляни, там Милена. Идём поздороваемся?

— А вот и Патрик, — указал Гордон.

Патрик, оставаясь незамеченным, подкрадывался к Милене, старательно огибая зевак. Достигнув своей цели, Патрик шлёпнул подругу пониже спины и мгновенно растворился в толпе. Возмущённая Милена обернулась, и увидела перед собой высокого мужчину, изумлённо распахнувшего рот. Девочка тут же бросилась лупить мужчину ладонями, не особо заботясь о том, куда попадает. Тот в свою очередь пытался как-то объясниться, указывая рукой в направлении, в котором ранее скрылся Патрик. Сам же виновник торжества взирал на эту картину со своего места и давился смехом, прикрывая рот ладонями.

— Веселятся, — констатировала Эли.

Прежде чем брат с сестрой успели сделать хотя бы шаг навстречу друзьям, над ареной разнёсся громоподобный голос комментатора:

— Итак, дамы и господа, мне только что сообщили, что все участники готовы, и мы можем начинать. ФИНАЛ! БИТВЫ! АМАТО-О-О-О-ОНОВ!

— Идём скорее, Гордон, — Эли бросилась обратно к трибунам, благо до первого ряда было рукой подать.

— Начинается! — воскликнула Лили, махнув Гордону и Эли рукой.

Все дети расселись на свои места и их взорам предстала красочная картина: все четыре аматона тронулись со своих мест и начали неторопливо сдвигаться к центру арены.

— И пока участники проводят проверку всех узлов, я напоминаю зрителям, что в финал прошли четыре техномага: Гэри Макгрегор из Невала, Мэтью Стим из южно-африканского города Дарва, Мартин Финч из Ока Ворона и Кайл Уилкинс из Нового Каира. Поприветствуем их!

Трибуны разразились рукоплесканиями.

— Также хочу представить вам судей, которые будут выносить решения по спорным моментам: Многоуважаемый Морус Альверис, глава и основатель ассоциации техномагов «Микросольт». Ноа Ньюман, декан факультета техномагов в Белом Омуте. Исуна Сато, представитель битвы аматонов.

Трибуны вновь зааплодировали, а Гордон тем временем отыскал судейскую ложу. Помимо представленных людей там были ещё три знакомых лица.

— Не забываем и про почётных гостей нашего финала! Магистр технологий Отто Шиллер. Магистр образования Тайбер Боули. Магистр безопасности Илай Датсон.

Как только назвали Датсона, зрители взорвались приветственными возгласами. Боковым зрением Гордон отметил, что с краю их ряда подсели Патрик с Миленой.

— Подумать только, половина магистрата прибыла посмотреть битву аматонов! Вот это накал! Кажется, наши участники уже закончили проверку узлов и подают зелёный сигнал. Да, я вижу зелёный сигнал от рубок Макгрегора, Финча и Стима. А вот и Уилкинс дал зелёный свет! А это значит, что… БИТВА НАЧИНАЕТСЯ! Участники разводят своих аматонов по углам и ждут отмашки судей.

Ноа Ньюман поднялся со своего места, подошёл к краю ложи, окинул взглядом арену и, наконец, махнул рукой. Тут же раздался громкий звон и все четыре аматона ринулись вперёд.

— Какой динамичный старт! — в восторге воскликнул комментатор. — Стим на пару с Макгрегором оттеснили Финча обратно в угол. Он просто вынужден отступать! Но, кажется, в пылу боя все позабыли о нашем новичке Уилкинсе.

И действительно, Кайл беспрепятственно подвёл своего аматона к творению Макгрегора (гусеничной платформе, с крутящимся диском циркулярной пилы) и со всей силы ударил сверху молотом. Диск пилы загнулся, сбив балансировку, и вся платформа начала безумно трястись.

— Оу-у-у! Наверное, это больно! — продолжил комментатор. — У Макгрегора намечаются проблемы, а вот Финч наоборот обрёл некоторую свободу, теперь они вышли со Стимом один на один. Прекрасную серию ударов пневмокопьём проводит Финч. У аматона Стима серьёзные повреждения. Одно из его колёс заклинило. Но вы только посмотрите, что творится в паре Уилкинс-Макгрегор! Уилкинс захватил пилу Макгрегора своей огромной клешнёй и тянет её вверх. Ещё немного и она оторвётся. УИЛКИНС ПОДНИМАЕТ АМАТОН МАКГРЕГОРА! Он переворачивает его на бок. У Макгрегора настоящая беда, он упёрся пилой в свой же контрольный кабель. Если Уилкинс сейчас отпустит свою клешню… и он отпускает её! Макгрегор выбыл из битвы, он перерубил свой кабель собственной пилой. При посильной помощи Уилкинса, конечно же. Новичок оказался не так уж прост! Тем временем схватка Стима с Финчем приобрела трагический оборот. У Финча слетела одна из гусениц. Всё что он теперь может это крутиться на месте. Он даже не может защитить свой кабель, если его захотят обойти. Что и делает Уилкинс! Он устремился к бортику и схватил клешнёй кабель. И да, он его перекусывает! В битве осталось всего два участника, Стим и Уилкинс. Взгляните, Стим устремился вдоль бортика прямо к рубке Уилкинса! Он так же нацелился на кабель. Уилкинс слишком далеко. Шагающий привод не позволяет ему двигаться быстрее колёсного аматона Стима. Успеет ли Уилкинс защитить свой кабель? Счёт идёт на секунды! И-и-и-и… победа! Стим побеждает в финале битвы аматонов. Кайл Уилкинс потерял контроль над своим аматоном. Победа Стима!!!

Толпа на трибунах ревела. Как показалось Гордону, было очень много недовольных зрителей. Всех трёх аматонов вывели из битвы перерубанием кабеля. Не слишком зрелищно, тем более для финала. Тем не менее, Гордон был рад, что выбрался на столь масштабное событие. В последний раз он был на битве аматонов в десять лет, когда в Балтморе проходил четвертьфинал.

Под гул толпы дети двинулись к выходу. Лили шла позади всех, стараясь никого не упустить из виду. Мимо мелькнуло лицо Патрика. Тот расплылся в радостной улыбке и махнул Гордону рукой, но был тут же вынесен потоком людей ближе к выходу. Майк и Эван, стараясь перекричать толпу, в подробностях обсуждали детали схватки. Когда они, наконец, выбрались, мальчик перевёл дух. Лили уже в третий раз пересчитывала детей по головам, когда Гордон боковым зрением заметил медный отблеск, на фоне прозрачного, будто стеклянного посоха. Он резко обернулся. Там где он только что увидел медь, был обычный деревянный посох, который сжимал в руке старый человек, без всякого стеснения разглядывающий Гордона. Старик поджал губы, едва заметно качнул головой из стороны в сторону и, развернувшись, пошёл прочь. Ну уж нет, подумал Гордон, так просто ты не уйдёшь. Блеск меди ему явно не почудился. Он знал кем был этот старик. Тот самый чудак, ворвавшийся в приют во время его отсутствия. Гордон без лишних раздумий пригнулся и быстро побежал следом. Исчезновения мальчика никто не заметил. Пока Лили его хватится, он уже вернётся назад. В крайнем случае, вернётся в гостиницу.

Проследив за странным человеком до поворота во двор жилого дома, мальчик решил обогнуть здание с другой стороны и подкараулить его там. Подкравшись к углу, Гордон на мгновенье выглянул и убедился, что старик идёт в нужном направлении.

Когда старик вышел из-за угла и чуть не налетел на Гордона, он невольно сделал шаг назад и едва заметно выставил посох вперёд. Гордон не мог винить его за испуг. Наверное, он и сам бы себя испугался. Когда старик пришёл в себя и опустил посох, кончик деревяшки ударился об решётку канализации с характерным металлическим звуком. Металл об металл. Гордон расплылся в широкой улыбке:

— Так и знал. Иллюзия неплохая, но звук выдаёт. И на периферийное зрение действует так себе…

— А знаешь, я передумал, — ответил старик так, словно продолжал давно начатый разговор. — Обычно я не берусь за мальцов вроде тебя. Я работаю с магами постарше, но ты не плох, так и быть…

— Что? — опешил Гордон.

— До встречи, малец, — сказал старик.

Его посох из деревянного превратился в прозрачный стержень проводника, местами обхваченный медными кольцами. То что произошло дальше, Гордон не мог описать иначе как «посох втянул в себя человека». За какую-то долю секунды человек растворился дымкой, которую тут же впитал в себя посох и налился внутренним свечением. Никем больше не удерживаемый, посох провалился сквозь канализационную решётку. Гордон склонился над ней и увидел в тусклом свете всё того же старика, сжимающего посох. Неторопливой походкой он ушёл вглубь канализации, скрывшись от лучей света, пробивающихся сквозь решётку.

— Откуда вы только берётесь такие? — со вздохом спросил Гордон у пустой улицы.

Тихо пробурчав «В штанах у тебя малец», он развернулся и уныло побрёл обратно к остальным.