Заклинания (джен)

— Не бойся, Криденс, — Ньют ободряюще улыбнулся, потрепав мальчика, неуверенно и испуганно потупившего взор, по плечу. — Палочка не укусит тебя, словно пикси. Ну же.

Убедить Бэрбоуна обучаться волшебству, хотя бы его основам, было невероятно трудно. И дело заключалось даже не в том, что Тина высказывала открытое сомнение, Куинни, поначалу поддерживавшая эту затею, уже давно потеряла надежду, а Якоб, обычно державшийся подальше от всего магического, не считал, что из этого выйдет что-нибудь стоящее, а в самом мальчике и страхе, который в него вселили приёмная мать и Гриндевальд. Но Ньют верил: в Криденса, в его способности и в лучшее.

— Вот так уже лучше, — Ньют удовлетворённо кивнул, наблюдая за тем, как Криденс нерешительно, но всё же поднимает голову и неуклюже сжимает пальцы на рукоятке палочки. — Начнём с простого, — достав из кармана собственную палочку, он слегка повёл ею и чётко произнёс: — Перикулум.

Сноп красных искр взвился в воздух, приковав взгляд Криденса. В его глазах светился детский восторг и отражались мириады вспышек. Словно заворожённый, он протянул руку, желая коснуться искры, подлетевшей совсем близко к нему, но тут же отдёрнул её, словно испугался обжечься.

— Давай, теперь твоя очередь. Повторяй за мной, — поправив палочку в руке Криденса, Ньют закатал рукава и повторил заклинание. — Произноси отчётливо и разборчиво, нам ведь не нужен ещё один апокалипсис.

Криденс испуганно взглянул на Ньюта, явно не оценив шутки и даже, кажется, не поняв её. Мысленно дав себе подзатыльник за неуместную вспышку юмора, Ньют поспешил успокоить его:

— Но нет, конечно, ничего такого не произойдёт. А теперь начнём. Итак, повторяй: «Перикулум».

— Пе… — голос Криденса дрогнул, и он снова втянул голову в плечи, но предпринял ещё одну попытку: — Пери-кулум.

Ничего не произошло, и Ньют буквально почувствовал, как что-то — может быть, какая-то крошечная надежда — оборвалась в душе мальчика.

— Это ничего, — спокойно кивнул Ньют, спрятав руки в карманы. — Попробуй ещё раз. Первое заклинание всегда даётся с трудом, в Хогвартсе первогодки тренируются этому на протяжении нескольких занятий, так что у тебя ещё предостаточно времени.

Он лгал: уже к концу первой пары Чар даже у самых неуверенных в себе первокурсников получалось вызвать из палочки целый фонтан разноцветных брызг. Но Криденсу была необходима надежда, уверенность в себе и в своих силах. Криденсу была необходима эта ложь. Мимолётная улыбка озарила лицо мальчика, но тут же испарилась.

— Перикулум, — снова произнёс он, уже увереннее и чуть громче, но снова безрезультатно. — Перикулум, Перикулум, Перикулум, Перикулум…

Криденс бормотал себе под нос, с каждым произнесённым заклинанием всё крепче сжимая палочку и сильнее размахивая ею. Ньют поспешил к нему, осторожно, но уверенно стискивая его руки и заставляя остановиться. Криденс обмяк и снова опустил взгляд, уставившись на носки своих туфель.

— Не волнуйся, будь спокоен, — заговорил Ньют, не пропуская в голос тревогу и опасение. — Помни о том, что заклинание нужно произносить разборчиво, отчётливо. Помни, что нужно быть терпеливым, ведь только тогда у тебя всё получится. Я прав?

— Вы правы, мистер Скамандер, — чуть помедлив, пробубнил Криденс себе под нос. Удовлетворённо кивнув, Ньют потрепал его по голове и отошёл на пару шагов. Порывшись в карманах, он достал оттуда плитку шоколада, от которой осталась едва ли половина, и, поломав её на кусочки, протянул один из них Криденсу. Проследив за тем, как тот, недоверчиво осмотрев кусочек шоколада, мгновенно проглотил его, не жуя, будто думал, что Ньют его отнимет, он сделал мысленную пометку завалить мальчика сладостями, которые для того, казалось, были вкуснейшим в мире лакомством.

— А теперь попробуй снова.

Одна тщетная попытка следовала за другой, Ньют подбадривал Криденса, кормил его шоколадом и лениво поглаживал Пикетта, который, несмотря на всю его любовь в Ньюту, недовольно фыркал, настойчиво отталкивая от себя назойливые руки хозяина. За окном темнело, снежные хлопья, медленно кружась в танце, лениво падали на землю. Ньют зажёг лампы и развёл огонь в камине, приготовил чай и внимательно следил за тем, что делал и произносил Криденс. Казалось, надежда уже давно погасла в мальчике, но он упорно продолжал повторять заклинание и старательно вырисовывать в воздухе узоры, потому что на этом настаивал «мистер Скамандер».

Ньют устало потёр глаза, прикрыв их буквально на мгновение, как возбуждённый возглас Криденса разрезал вечернюю тишину:

— Мистер Скамандер, получилось! У меня получилось! Получилось…

Ньют вскочил на ноги, уронив на пол клетчатый плед. Сонливость испарилась, будто её и не было. Криденс, расплывшись в широкой улыбке, буквально светился от счастья. Ньют улыбнулся ему в ответ. Он знал, что в мальчике были магические способности, но его неуверенность и страх могли убить их, не дав даже встрепенуться, но теперь все сомнения отошли на задний план.

— Ты справился, Криденс. Ты проделал отличную работу.

Ньют был горд мальчиком, и Криденс, чувствуя это, тоже гордился собой. Ему потребовалась пара минут, чтобы успокоиться и взять под контроль обуревавшие его эмоции. Сосредоточившись, он снова взмахнул палочкой, теперь уже нисколько не сомневаясь в собственных силах, и произнёс заклинание. Сноп ярко-алых звёзд взвился к самому потолку, а догорев, они тлеющими искрами медленно стали падать и таять, едва касаясь волос Криденса. Большего счастья на лице мальчика Ньют не видел ещё ни разу за последние пару лет.

Позже, возвращаясь из кухни с кружкой горячего какао для Тины и проходя мимо комнаты Криденса, в щель приоткрытой двери Ньют заметил его, сидевшего на кровати, раз за разом шептавшего себе под нос заклинание и заворожённо наблюдавшего, как один за другим фонтаны искр взмывают к потолку. Мимолётно улыбнувшись, Ньют тихо прикрыл дверь и, напевая себе под нос незамысловатую мелодию, пошёл дальше.

Маленький уголёк надежды ярко вспыхнул, обещая перерасти в тёплое пламя, и жизненно важно было не загубить его в самом начале.

* * *

Криденс сидел, сложив руки на коленях, и нетерпеливо ёрзал. Заклинание вызова снопа искр он отточил до мастерства, и Ньют наконец решился продолжить его обучение.

— Сегодня я научу тебя целым двум новым заклинаниям, Криденс, — задумчиво проговорил Ньют, лениво почёсывая животик нюхлера. — Думаю, они тебе понравятся.

Вмиг став серьёзным и сосредоточенным, Криденс кивнул, весь обратившись во внимание.

— Итак, — лекторским тоном, стараясь подражать самым занудным профессорам Хогвартса, начал Ньют. — Люмос — заклинание, которое вызывает на кончике палочки огонёк. Чтобы заклинание сработало, необходимо лишь слегка повести палочкой в сторону. Вот так, — едва заметно махнув палочкой, Ньют отчеканил «Люмос», и сумрак комнаты рассеял яркий, практически слепящий свет. Криденс, чуть поморщившись и прикрыв глаза рукой, смотрел на свет сквозь раздвинутые пальцы. — Давай, Криденс, это чуть сложнее снопа красных искр, но я уверен, у тебя получится.

Откинувшись на спинку кресла, Ньют стал внимательно наблюдать за Криденсом. Тот неуклюже поднялся, оправил твидовый пиджак и крепче ухватился за палочку. Прочистив горло, он отвёл палочку в сторону и прошептал:

— Люмос.

Тусклый свет едва забрезжил на конце палочки, но, не успев разгореться, погас. Криденс попробовал снова, а после — ещё раз, и ещё, и ещё, но с каждым разом результат ничем не отличался от предыдущего.

— Так, послушай, — Ньют покачал головой и взмахом руки велел Криденсу остановиться. — Ты слишком возбуждён и сосредоточен. Люмос — это простое заклинание. Здесь не нужно мудрствовать и изобретать велисипад…

— Велосипед, — тихо пробормотал Криденс, потупив взгляд.

— Что? — машинально переспросил Ньют, прерванный на полуслове.

Криденс, казалось, уже жалел о собственных словах, потому как уши его буквально горели от стыда, а сам он начал заламывать пальцы.

— Велосипед, — тихо повторил он, стараясь не сбиваться и не проглатывать окончания слов. — Это называется велосипед.

— А, да, спасибо, — поспешно кивнул Ньют, одновременно ухватив за лапу нюхлера, потянувшегося было к его карманным часам. — Так вот. Надо относиться к этому проще, потому как что может быть проще света? Ты понимаешь, что я имею в виду? — помедлив, Криденс неопределённо мотнул головой. Ободряюще кивнув, Ньют уселся обратно в кресло, перехватив лапки нюхлера, вновь потянувшегося в часам. Нетерпеливо цокнув на него, Ньют требовательно велел Криденсу: — Снова.

Ещё несколько безрезультатных попыток — и вот кончик палочки Криденса вспыхнул ослепительно-ярким белоснежным светом. Он просиял. Свет пульсировал, переплетался с тенью и причудливо отражался на лице Криденса, заострив нос и скулы.

— У меня получилось, — выдохнул Бэрбоун, словно не верил в то, что это действительно сделал именно он. — У меня получилось, мистер Скамандер!

— Да, Криденс, у тебя получилось, — просиял Ньют, но тут же смутился и взъерошил волосы на затылке. — И… так, теперь тебе нужно выучить контрзаклинание. Оно такое же простое, тебе нужно лишь повести палочкой в противоположную сторону и произнести «Нокс». Всё понятно?

— Понятно, мистер Скамандер, — Криденс кивнул, и Ньют приятно удивился промелькнувшей на его лице уверенности в своих силах. — Нокс!

Заклинание сработало с первого раза, свет на конце палочки потух, но Криденс, не обратив на это внимание, вновь заставил его появиться. На удивлённый взгляд Ньюта и любопытный — высунувшегося из-за его плеча нюхлера мальчик, смутившись, сбивчиво объяснил:

— Первое заклинание нравится мне больше. Я люблю свет.

Ньют кивнул, не став дальше развивать эту тему. Куинни не раз рассказывала о том, что ей удавалось уловить в воспоминаниях и путаных мыслях Криденса, и преобладала в них преимущественно темнота — не только душевная, но и физическая.

— Могу я зажигать огонёк по ночам, мистер Скамандер? Чтобы больше не беспокоить вас и мисс Куинни…

Каждую ночь Криденсу снились кошмары и каждую ночь им приходилось в спешке прибегать к нему и зажигать все лампы, свечи, камин. Темнота преследовала Бэрбоуна тогда, когда он был больше всего уязвим перед ней — ночью.

— Конечно, Криденс, — ободрил его Ньют. — Теперь ты можешь зажигать огонёк по ночам…

Ньют замолчал на полуслове и неловко отвернулся, сделав вид, что вновь отвлёкся на нюхлера. Конец фразы тяжёлым и острым облаком металлических крошек повис в воздухе, продолжая крутиться на языке Ньюта.

«…но надеюсь, однажды тебе не придётся этого делать».

* * *

— Сегодня мы немного отвлечёмся от практичности, Криденс, — Ньют хлопнул в ладоши, — и чуть-чуть повеселимся.

Криденс смотрел на него преданным взглядом спасённого щенка. Ньют уже давно привык к таким взглядам: многие его питомцы встречали его именно так, но с мальчиком что-то было иначе, и Ньют чувствовал себя… смущённым. Помотав головой, он продолжил:

— Для этого нам понадобится пара подушек. Акцио, подушки!

Пара пышных мягких подушек в расшитых Куинни наволочках проплыла по воздуху и плавно опустилась на пол. Краем глаза Ньют заметил удивлённый и восторженный взгляд Криденса и с улыбкой проговорил:

— Этому я научу тебя чуть позже.

Опустившись на пол, усевшись по-турецки и жестом велев Криденсу сделать то же самое, Ньют заклинанием вспорол подушки. Перья рассыпались по полу мягким белоснежным ворохом. Криденс, словно заворожённый, кончиками пальцев трогал их, крутил, рассматривал на свету.

— Так, а теперь немного настоящего волшебства. Вингардиум Левиоса!

Перья одно за другим начали подниматься в воздух и медленно кружиться, повинуясь движениям палочки Ньюта.

— Это как пушистый снегопад, мистер Скамандер, — восторженно выдохнул Криденс, когда перья закружились вокруг него.

— Да, Криденс, — Ньют опустил палочку. — Теперь твоя очередь пробовать. Необходимо рассечь воздух и взмахнуть палочкой, при этом произнеся «Вингардиум Левиоса». Чётко и неторопливо, помнишь?

Дождавшись, пока Криденс кивнёт, Ньют ободряюще улыбнулся. День ото дня мальчик становился увереннее в себе, спокойнее относился к магии, перестал бояться волшебной палочки и собственных сил, а учитывая его старательность, послушность и прилежность, Ньют был нисколько не удивлён, что уже со второй попытки несколько перьев послушно взвились в воздух, а с четвёртой — все до одного беспорядочным вихрем закружились вокруг Бэрбоуна.

— Хорошая работа, Криденс, — похвалил его Ньют, чувствуя, как гордость медленно, но верно распирает его. — С каждым разом у тебя получается всё лучше и лучше.

Застенчиво улыбнувшись, Криденс отвёл взгляд, но Ньют успел заметить вспыхнувшее в его глазах счастье.

* * *

— Мистер Скамандер, — Криденс буквально подпрыгивал от нетерпения, походя на детёныша лунного тельца. — Предыдущее занятие было только вчера. Что-то не так? Вы больше не хотите меня учить?

— Нет, Криденс, ты очень талантливый ученик, и я ни за что не лишу себя удовольствия быть твоим учителем, — поспешил успокоить его Ньют. — Но моя вчерашняя затея была несколько неудачной, а ты старательный мальчик, и так уж вышло, что сейчас в доме не осталось ни одной целой подушки.

Ньют неловко замолчал, задумчиво глядя куда-то поверх плеча Криденса. Тина с каждым новым занятием ворчала всё чаще и чаще, считая эти уроки не только бесполезными, но и вредящими. Хотя бы тем же подушкам. Она была в ярости, чего уж кривить душой.

— Мисс Тина злится, — тихо проговорил Криденс, словно прочёл его мысли.

— Нет, Криденс, что ты, — поспешил успокоить его Ньют, не тратя ни мгновения на размышления и сомнения. — Тина не злится. Она понимает, что так нужно. Но теперь тебе следует научиться чинить вещи. Итак.

Ньют задумчиво посмотрел на гору перьев и наволочек, грудой валявшихся на полу. Задумчиво потерев морщину, пролёгшую на лбу, словно размышлял о чём-то не менее грандиозном и важном, чем судьбы мира, он внезапно встрепенулся, возвращаясь к реальности.

— Итак, — повторил он. — Заклинание Репаро необходимо для того, чтобы чинить сломанные или испорченные вещи. Починить можно практически что угодно, потому что это весьма универсальное заклинание. Всё, что нужно сделать, чтобы починить с помощью Репаро, — направить палочку на сломанную вещь и произнести заклинание. Вот так.

Ньют проделал всё то, о чём рассказал Криденсу. Одна из подушек тут же начала собираться воедино: сначала перья, словно рой диких пчёл, с еле уловимым жужжанием устремились в одну из порванных наволочек, после чего разрез на той исчез, будто его никогда и не было, и в руки Криденса упала пухлая подушка, расшитая голубыми цветами.

— Всё понятно? Хорошо. Теперь попробуй ты.

Что-то шло не так, и Репаро давалось Криденсу с огромным трудом. Ньют не мог понять, в чём дело, ведь то было одно из простейших заклинаний, изучавшихся на первом курсе Хогвартса. Худо-бедно, но под вечер у Криденса всё-таки начало получаться, все подушки были в целости и сохранности и аккуратным рядком стояли на старом потрёпанном диванчике.

— На сегодня этого достаточно. Уже поздно, Криденс, ступай в свою спальню и ложись спать, — устало выдохнул Ньют, лениво наблюдая за тем, как мальчик, послушно кивнув, поспешно вышел из комнаты и тихо прикрыл за собой дверь.

Было уже глубоко за полночь, когда Ньют возвращался в собственную спальню. Спускаться в чемодан было большой ошибкой: камуфлори, словно почувствовав упадок его духа, ни под каким предлогом не хотел отпускать хозяина, гладил его по голове, бормотал что-то неразборчивое и то и дело таскал ему разные листочки и плоды, стараясь подбодрить Ньюта хотя бы едой. Проходя мимо комнаты Криденса и услышав какое-то бормотание, он не смог удержаться от того, чтобы заглянуть в щель.

Криденс сидел на своей кровати, подогнув под себя ноги, и, направив палочку на себя, почти беззвучно произносил, словно то была какая-то мантра: «Репаро, Репаро, Репаро…», всё больше грустнея с каждым произнесённым словом. Шумно выдохнув, Ньют проскользнул в спальню и, встав за спиной Криденса, положил ладонь ему на плечо. Криденс вздрогнул и испуганно обернулся, но поняв, что это был всего-навсего Ньют, с отчаянием в голосе прошептал:

— Оно не работает, мистер Скамандер…

В его глазах стояли слёзы, и при всём желании Ньют не смог бы остаться равнодушным. Присев на край кровати, он обнял мальчика, ласково погладил по спине, словно тот был диким испуганным детёнышем дромарога.

— Оно не работает потому, Криденс, что тебя чинить не нужно. Ты не сломан. Ещё нет.

Криденс вжался в него, вцепившись в жилет, словно в спасательный круг, а Ньют никак не мог отделаться от мысли, что что-то с этим миром было не так, раз страдали в нём самые беззащитные, чистые и светлые существа.

* * *

— Сегодня я хочу немного порадовать тебя, Криденс, и научить очень красивым заклинаниям, — воодушевлённо начал Ньют. Особенно хорошо мальчику давалась Трансфигурация, так почему бы не попробовать что-нибудь посложнее? Даже если не получится сейчас, Ньют был готов поклясться, что Криденс будет рад этому. — Смотри внимательно. Орхидеус!

В то же мгновение венок из орхидей, от которого распространялся пьянящий запах, лёг на плечи Криденса. Удивлённый, он стал озираться, стараясь рассмотреть каждый цветок в гирлянде, кончиками пальцев касался лепестков и с наслаждением втягивал тонкий аромат.

— Это трудное заклинание, и ничего страшного, если у тебя не получится с первого раза. И даже если у тебя не получится сегодня, — добавил Ньют, мимолётно улыбнувшись.

— Орхидеус!

Палочка Криденса, указывавшая на Ньюта, дрогнула, и орхидеи, вместо того чтобы собраться в венок, осыпались ему на голову. Ньют весело рассмеялся.

— Отлично, Криденс! — похвалил он Бэрбоуна, похлопав того по плечу. — Просто невероятно! Твои успехи приятно удивляют меня. Попробуй ещё раз, но теперь чуть увереннее.

Криденс кивнул и, закусив губу, повторил заклинание. Теперь уже на коленях Ньюта лежал пышный венок гигантских орхидей, а четверть часа спустя зашедшая в комнату с парой кружек какао наперевес Куинни обнаружила, что всё вокруг было усыпано дикими цветами. Загадочно улыбнувшись, она присела рядом с Криденсом, и, похвалив его, попросила наколдовать венок и ей тоже. После этого Криденс, воодушевлённый очередной похвалой, колдовал венки буквально для всех — для Тины, которая была этим не особо воодушевлена, для Якоба, заметно смутившегося от такого внимания, для дромарогов, взрывопотамов, камуфлори…

— Так, Криденс, а теперь ещё одно заклинание, но оно уже намного, намного сложнее. Я хочу, чтобы ты сначала сам попробовал его. Для этого тебе нужно палочкой нарисовать галочку, — показав Криденсу, что именно от него требовалось, и дождавшись его кивка, Ньют продолжил: — И произнести «Авис».

— Авис, — полушёпотом повторил Криденс, снова кивнув. — Авис.

— Именно. Пробуй.

Криденс волновался. Было ли дело в том, что за ним наблюдали Якоб и Куинни, или в том, что Ньют напугал его сложностью заклинания, но с первого раза, как и со второго, и с третьего, и с седьмого ничего не вышло.

— Ничего страшного, Криденс, — Ньют попытался успокоить уже начавшего приходить в отчаяние мальчика. — Попытайся ещё раз, и, если снова не выйдет, я обещаю, мы продолжим завтра.

— Авис!

Стайка крохотных птиц вылетела из кончика палочки Криденса и закружилась вокруг него, щебеча и крылышками вскользь касаясь его лица. Наконец-то он улыбнулся, счастливо наблюдая за тем, как пара из них взвилась к самому потолку и закружила над головами Якоба и Куинни.

— Криденс, ты такой молодец! — радостно засмеялась Куинни, подставляя ладонь птицам, куда те тут же опустились. — Ты такой талантливый! И не смей так думать! Конечно ты этого достоин! Ты достоин всего самого лучшего, что только есть в этом мире, дорогой.

Ньюту стало неловко. Вообще, когда Куинни отвечала на мысли, казалось, будто она говорила сама с собой, и неловко становилось всем.

— Да, Криденс, мисс Куинни права. Ты сегодня проделал великолепную работу. Так держать.

Всё это звучало несколько наиграно и фальшиво, но он ничего не мог с собой сделать. Что-то тревожило Ньюта, он понятия не имел, что это было, но не сомневался в его важности. А ещё его отчего-то одолевали сомнения по поводу Криденса и всей этой затеи с магией.

* * *

— Ты, наверное, не раз видел, Криденс, как я, или мисс Тина, или мисс Куинни призываем к себе различные предметы, — дождавшись, пока мальчик кивнёт, Ньют продолжил: — Это весьма полезный навык — особенно если тебе лень идти за чем-то самому, — заметив удивленный взгляд Криденса (его вера в «мистера Скамандера», возлагаемые им на Ньюта надежды были слишком велики, поэтому вообразить, что тот мог что-то не сделать из-за банальной лени, представлялось Криденсу нереальным), Ньют поспешил поправить себя: — Ну или если ты не можешь этого сделать.

Откашлявшись для пущей важности, Ньют лекторским тоном начал:

— Заклинание Акцио — это призывающие заклинание, которое, по сути своей, может призвать любой предмет — и даже живое существо — в пределах довольно большого пространства, не зависимо от его размеров, — перед мысленным взором Ньюта тут же воскресли воспоминания о том, как пару лет назад на диких берегах Амазонки он заклинанием призвал к себе легендарного водного змея, раненного браконьерами, и с замиранием сердца наблюдал за тем, как огромное тело под действием заклинания всплывает в воздух, поднимая вслед за собой мириады брызг, и несётся прямиком на Ньюта, который, очнувшись лишь несколько мгновений спустя, еле унёс ноги. — Для того чтобы заклинание сработало, нужно произнести «Акцио», назвав тот предмет, который хочешь призвать. Например…

Ньют закатал рукава рубашки и, задумавшись на минуту, взмахнул волшебной палочкой, проговорив: «Акцио, заколка Куинни!» Минуту спустя в его руку упала затейливая заколка в форме сниджета, переливавшаяся в свете ламп жёлтыми и голубыми кристаллами. В то же мгновение до них донёсся высокий гневный крик, не обещающий ничего хорошего:

— Ньют Скамандер!..

Передёрнув плечами — он не любил слишком громких звуков, если это, конечно, не было рёвом нунду, — Ньют протянул заколку Криденсу и спросил, всё ли тому ясно. Получив в ответ уверенный кивок, он щёлкнул пальцами, предлагая Криденсу начинать.

— Акцио, ваза! — направив волшебную палочку на стоявшую на высоком комоде вазу, прошептал Криденс. Ваза не сдвинулась ни на миллиметр, даже не шелохнулась. Криденс попробовал ещё раз, но результат был прежним.

Попытка следовала за попыткой, каждая из них давала незначительный, но всё-таки результат. Когда ваза уже было поплыла по воздуху, дверь внезапно отворилась, в комнату буквально влетела как всегда немного чем-то взбудораженная Куинни, внимание Криденса переметнулось на неё, и ваза, упав на пол, разлетелась на мириады осколков. Куинни, вскрикнув, уронила поднос с печеньем, который держала в руках, но он, вопреки всем законам физики и магии, падал медленно, словно что-то его удерживало, а Криденс тем временем выкрикнул, словно это вышло у него само собой:

— Акцио, поднос с печеньем мисс Куинни!

Поднос, выровнявшись, так же медленно, как падал, поплыл по воздуху, плавно опустившись на вытянутую ладонь Криденса, который переводил взгляд с подноса на осколки вазы и обратно. Наконец он испуганно взглянул на Ньюта.

— Мистер Скамандер, я такой неловкий, мне очень и очень жаль…

— Нет, Криденс, ты большой молодец! — прервал его Ньют, забрав поднос с печеньем и краем глаза заметив, как Куинни, затворив дверь, прислонилась к ней спиной.

— Но ваза, мистер Скамандер…

— Но разве это проблема? Ведь ты знаешь заклинание, которое может починить что угодно.

Взгляд Криденса озарился пониманием и воодушевлением, и Ньют согласно кивнул, словно прочитал его мысли.

— Следует мне применить его, мистер Скамандер?

— Конечно, почему нет.

Кивнув, Криденс направил палочку на осколки и пробормотал себе под нос: «Репаро». В мгновение ока ваза собралась воедино и мальчик, уже не дожидаясь одобрения, призвал её к себе.

Криденс становился увереннее с каждым удачно применённым заклинанием, и это не могло не радовать Ньюта. Но какое-то неясное предчувствие не позволяло ему спокойно выдохнуть. До этого момента всё было слишком просто, но постоянно продолжаться это не могло, и Ньют опасался бури, которая, вполне возможно, накроет их всех уже совсем скоро.

* * *

— Тебе необходимо уметь применять не только полезные в быту заклинания, но и защищать себя в случае опасности, и, если что, постоять за себя.

Ньют расхаживал взад-вперёд, заложив руки за спину. Затея была опасной, но сомнений в необходимости этого не возникало даже у Тины. Криденс нервно заламывал пальцы.

— Вы уверены, что это точно необходимо, мистер Скамандер? — его голос дрожал, что заставляло Ньюта сомневаться ещё сильнее. Остановившись, он резко обернулся к мальчику и присел в кресло напротив него.

— Ни я, ни мисс Тина, ни мисс Куинни не сможем быть с тобой всегда, Криденс, — терпеливо начал Ньют, беря руки мальчика в свои ладони. — Когда-нибудь тебе придётся показать себя миру, и тогда ты не должен будешь бояться его. Ты должен будешь встретить его спокойно и мудро, как если бы ты знал все его тайны. Ты согласен со мной, Криденс?

Словно решив что-то для себя, Криденс кивнул. Он плотно сжал губы, его лицо словно заострилось, а сам мальчик казался взрослее, что ли. Или же то была причудливая игра света, что, впрочем, было не так уж важно.

— Прекрасно. А теперь поднимись и встань напротив меня, вот так, — Ньют расставил ноги и локти, держа в руке палочку. Криденс послушно поднялся на ноги и с точность повторил его позу. — Первое заклинание, которое ты выучишь сегодня, — это заклинание щита, называется Протего. Оно образует невидимый кокон вокруг тебя, который может отразить большую часть заклинаний и физических явлений. Для этого необходимо рассечь воздух палочкой и произнести заклинание.

Криденс, казалось, схватывал налету и, не дожидаясь команды Ньюта, сделал так, как было велено. Первая же попытка оказалась удачной: воздух вокруг Криденса замерцал и заискрился, но это длилось на протяжении какой-то доли секунды, после чего мерцание исчезло. Опустив палочку, Ньют, осторожно ступая, подошёл к Криденсу. Протянув руку к мальчику, он наткнулся на невидимую преграду, и довольно присвистнул. Это было на самом деле впечатляюще, но что удивляло больше, так это то, что Криденс, казалось, и сам не подозревал, насколько поразительными были его способности.

— Это удивительно, Криденс, клянусь тебе Мерлином! — выдохнул Ньют, огибая его по кругу. — Но не будем отвлекаться. Раз уж первое заклинание далось тебе так легко, осталось больше времени на отработку второго. Итак, Экспеллиармус — обезоруживающее заклинание, которое способно лишить твоего противника палочки. Главный принцип, собственно, состоит в том, чтобы обезоружить врага раньше, чем он обезоружит тебя. Давай, попробуй обезоружить меня. Это может оказаться несколько сложнее, чем…

— Экспеллиармус!

Ярко-красный луч направлялся прямиком в грудь Ньюта, и только благодаря реакции магозоолога, побывавшего в самых разных передрягах, ему удалось увернуться от заклинания.

— Криденс! Как ты… я не… У тебя получилось!

— Да… — выдохнул Криденс, с удивлением рассматривая собственные руки. — Со мной что-то не так, мистер Скамандер?

— Что? — Ньют встрепенулся, стряхивая с себя задумчивость. — Нет, нет, конечно! Ты просто очень одарённый, Криденс.

«Настолько одарённый, что я не знаю, что с этим делать».

— А теперь ступай, — неловко отвернувшись, Ньют стал перебирать бумаги на столе. — Я вспомнил, что мне срочно нужно заняться новорождёнными окками.

Криденс склонил голову и поспешил скрыться за дверью. Оставшись наедине с собой, Ньют упал в кресло и устало потёр глаза. Начиная эти занятия, он не ожидал, что всё будет так… просто и сложно одновременно. И это настораживало.

* * *

— …и раз ты не уверен, что можешь дать Криденсу необходимые ему знания и навыки, Ньютон, то, возможно, мальчика следует отправить сюда, в Хогвартс. Обсудите это всей семьёй, а с директором Диппетом я сам улажу все формальности.

Серебристый феникс зарябил и растаял в воздухе. Несколько мгновений Ньют пялился в пустоту, но, встрепенувшись и помотав головой, обернулся к друзьям. Лицо Тины ничего не выражало; она бы казалась равнодушной, если бы её пальцы не отстукивали нервную дробь о подлокотник кресла. Якоб выглядел растерянным и едва понимал, что происходит, а Куинни… о, её сердце будто бы было разбито, и она нисколько этого не скрывала.

— Ты написал Дамблдору, что не уверен в силах Криденса? — наконец подала голос Тина.

— Я делаю то, что будет лучше для него самого, — он глядел поверх головы Тины прямо в глаза прятавшегося за дверью и заглядывавшего в узкую щель Криденса. — Проходи, Криденс.

Мальчик ступал бесшумно, словно был тенью, а не человеком из плоти и крови. Встав в центре комнаты, он опасливо оглядел всех собравшихся, пока не остановился, наконец, на Ньюте.

— Я что-то сделал не так, мистер Скамандер? Вы недовольны мной?

— Нет, Криденс, — Ньют подошёл к мальчику и заглянул ему в глаза. — Просто ты слишком талантлив, чтобы оставаться в четырёх стенах. Профессор Дамблдор приглашает тебя в Хогвартс, и ты можешь поехать туда, учиться настоящему волшебству. Если захочешь, конечно.

— Но… я не знаю… — Криденс замялся. Он явно не был уверен в том, чего сам хотел. — А что… что это было?

Он указывал на то место, где несколько минут назад парил серебристый феникс.

— Это называется патронус. Он в некотором роде защищает своего хозяина, а может, как сейчас, передавать сообщения.

— А я, — Криденс нервно сглотнул, — смогу делать патронус?

— Во-первых, патронус не делают, а вызывают, а во-вторых, — Ньют отвёл взгляд от полных преданности глаз мальчика, — я не уверен в этом, Криденс.

— Конечно он сможет! — одновременно с ним возмущённо воскликнула Куинни, вскочив на ноги. Ньют перевёл на неё удивлённый взгляд.

— Сможет? — машинально переспросил он. Куинни строго кивнула, изо всех сил сдерживая бурлившие эмоции и прежде всего — возмущение. Ньют неловко откашлялся и снова повернулся к Криденсу. — Ну, раз Куинни говорит, что ты сможешь, то ты сможешь. Кто же знает людей лучше мисс Куинни?..

В комнате повисло неловкое молчание, и Ньют был готов побиться об заклад, что все думали об одном и том же, но никто не осмеливался высказать предположение. Наиграно жизнерадостно он хлопнул в ладоши.

— Ну так что, Криденс? Ты едешь в Хогвартс?

Полный решимости взгляд Криденса стал ему ответом.

Никто из них не знал, что будет потом, к каким последствиям приведёт это решение и не окажется ли оно ошибкой, но Ньют был твёрдо уверен лишь в одном: впереди их всех и в особенности Криденса ожидало только самое лучшее. Иначе и быть не могло.