103. Суд ссылается на свою неизменную прецедентную практику в том, что убедительные презумпции факта будут иметь место тогда, когда речь идет о телесных повреждениях, причиненных этим лицам во время содержания под стражей, и что бремя доказывания было изменено и может рассматриваться как возложение на власти обязанности предоставить достаточное и убедительное объяснение данных повреждений (см. Рибич и Салман ( Ribitsch and Salman ), упомянутые выше). Более того, Суд полагает, что в делах, подобных этому, по которым во время расследования были собраны такие впечатляющие доказательства, серьезно и определенно подкрепляющие отчет событий заявителя, государство-ответчик должно нести бремя доказывания и предоставить убедительное объяснение происхождению этих доказательств под страхом признать, что утверждения заявителя о жестоком обращении являются правдивыми и верными.

104. Суд отмечает, что подобных объяснений не было представлено ни на внутригосударственном уровне, ни при рассмотрении дела в Европейском Суде. Не нанося ущерб вопросу об индивидуальной уголовной ответственности предположительных преступников за совершенные ими преступные действия, Суд приходит к выводу, что власти Российской Федерации не выполнили бремя доказывания и что не было убедительно установлено, что отчет событий первого заявителя был недостоверным или иным образом ошибочным.

105. Соответственно, Суд принимает описание событий от 25 ноября 1999 года, представленный первый заявителем.