Восемь месяцев (джен)

Грейнджер прискакала за две минуты до девяти. Пунктуальная и собранная, как всегда. Я всунул ей список нужных ингредиентов и отослал из дома. Сегодня займусь зельем Сна-без-сновидений для Поттера. Если так пойдет дальше, то к концу недели буду напоминать мертвеца. Вернее, сильно не выспавшегося ходячего мертвеца в особняке Блэков. Сегодня ночью еще трижды приходилось спасать Гарри от кошмаров. Не знаю, как он выдерживает. Мне пришлось выпить пару зелий, чтобы почувствовать себя более-менее в норме. Он же, заглотнув овсянку с орехами и запив все чаем, со скоростью гиппогрифа умчался в министерство. Да, старею…

Грейнджер справилась за час, и потом мы вместе работали в лаборатории, совершенствуя зелье. Вернее, работала она, естественно, под моим чутким руководством. Я же, развалившись в кресле и обложившись со всех сторон древними фолиантами, искал ответ на извечный вопрос «Что делать?», применимый в данной ситуации. А искомая ситуация разъясняться никак не хотела. Более того, во всех просмотренных мной упоминаниях о слияниях магии в одном теле не было ни намека на то, чтобы магия не была в итоге признана этим самым телом с минимальными потерями. И это напрягало. Сильно. Особенно, если учитывать, что в отношении Поттера ни один закон не работал так, как положено. Те же Авады, к примеру. Плюнув в итоге на исторические факты, я решил для начала исследовать кровь и магический фон Поттера и Риддла, сравнив их между собой. Благо, образцов Лорда у меня было в избытке. Но это завтра. Анализ крови лучше брать с утра.

Грейнджер сварила три вида зелья Сна-без-сновидений, заменив животные компоненты на растительные. Надеюсь, хоть одно из них организм Гарри усвоит. Лавгуд хозяйничала на кухне. Лонгботтом носился вместе с Поттером по каким-то делам, а Уизли вообще пропадал неизвестно где. К восьми вечера весь фан-клуб победителя Волдеморта собрался в столовой на ужин. Стараясь не сильно шокировать всех своим присутствием, спустя полчаса я покинул их компанию и уединился с книгой в своей комнате, дожидаясь Гарри.

Тот постучал в дверь спустя пару часов, выпроводив друзей. Влив в него модифицированное зелье Сна-без-сновидений, я отправил его спать, надеясь, что ночь пройдет без эксцессов. Как говорится, надежда умирает последней. Гарри не вывернуло после приема, и он даже проспал почти до утра без кошмаров, но… Этого было катастрофически мало, если учесть то, сколько времени он пребывал в этом своем необъяснимом состоянии. В пять утра мы уже оба сидели в лаборатории, где я монотонно наполнил пробирки его кровью, проверил пульс, давление, уровень магии, магическое ядро, и, занеся все полученные данные в журнал, занялся тестами.

Результаты были неутешительными. И Поттера, и Риддла после того случая на кладбище иначе, как кровными братьями, назвать было нельзя. Их магия тоже во многом была сходна, поэтому отторжения не могло быть и в помине. Причина залегала где-то в глубине, и Волдеморт явно ею не был. Тогда что? Разложив кровь героя на составляющие, я пытался мыслить логически. Поттер — сын Джеймса и Лили, их гены 100% должны присутствовать. Потом — василиск, следы яда тоже не могут исчезнуть просто так. Слезы феникса, как сильное противоядие. Зелья, вливаемые в организм в течение жизни (маловероятно, но в случае Поттера тоже возможно). Магловские препараты тоже не исключение. Да мало ли еще что! Переливание донорской крови, пересадка органов ( а вдруг было, в детстве? А никто ни сном, ни духом).

Мои размышления прервала Грейнджер, явившись, как обычно, в девять. Выслушав неутешительные выводы, она минут на пять ушла в нирвану, а потом выдала:

— А у родителей Гарри не могло быть что-то не так с кровью? Какие-то отклонения, которые потом проявились в Гарри и вступили в реакцию с чем-то в его организме? Можно ли достать их образцы крови?

Я задумался. А ведь она права! Какое-нибудь проклятие Джеймса Поттера — возможно, даже мое — могло удачно перекочевать из крови отца к сыну, а уж о том, как отражаются проклятия на магах, и говорить нечего! Плохо отражаются. Очень. Особенно, если ты Гарри Поттер. Хм…

— Думаю, мисс Грейнджер, у мадам Помфри есть то, что нам надо. Отправляйтесь-ка вы в Хогвартс. И образец Блэка попросите, он все-таки был крестным, взаимодействие с его магией тоже пока исключать не будем.

— Хорошо, сэр, уже бегу. — Она встряхнула копной каштановых волос. — И еще я подумала, что неплохо было бы сравнить образец Гарри с нашими. Невилл и Рон чистокровные, Гарри — полукровка, как и вы, сэр. Простите. Но, думаю, отличия будут. И методом исключения тоже что-нибудь выясним.

Я молча кивнул, провожая Грейнджер взглядом. Ну, что же, сравним. Я как раз еще не завтракал, так что начнем с меня…

Поместив две капли крови рядом, я взглянул в микроскоп. Что там говорила Грейнджер? Отличия? Есть, конечно, но в глаза особо не бросаются. Капнул на них проявляющее зелье. Ну что же, совпадений более чем достаточно, даже слишком. Неужели действительно у полукровок настолько все одинаково? Через полчаса и еще пары тестов в груди появилось нехорошее предчувствие. Ну, не может же моя с Поттером кровь настолько совпадать! Если только… Зелье родства я добавил в образцы чисто на автоматизме. А когда обе капли засветились одинаковым зеленым светом, медленно сполз на пол…

* * *

30 ноября 1979 г.

В дверь тихо постучали. Девятнадцатилетний черноволосый юноша не спеша открыл дверь:

— Лили? Ты? Что ты здесь делаешь?

— Здравствуй, Сев. Я… не знаю. Прости. Не надо было приходить. — Невысокая девушка с заплаканными глазами развернулась прочь и тут же была схвачена мужской рукой и практически насильно впихнута в старый магловский дом.

— Садись. Я приготовлю тебе чай.

Лили беспрекословно опустилась в потертое полуразвалившееся кресло, а Северус исчез на кухне. Через пару минут Лили уже сжимала в руках большую чашку горячего ароматного чая. Сделав несколько глотков, она наконец заговорила:

— Я поругалась с Джеймсом. Сильно. И ушла из дома.

— Почему?

— Почему поругалась или почему ушла?

— Оба вопроса.

— Ну, знаешь, Сев, тебя это не касается!

— Тогда скажи, почему ты здесь, Лили? Ни у Блэка, ни у родителей, а у меня, черт тебя подери! Лил, мы нормально не общались с тобой с пятого курса! Четыре гребаных года, Лил! И вот сегодня ты, как ни в чем не бывало, появляешься у меня на пороге и заявляешь, что меня это не касается? Ты уж определись! — Он гневно сверкнул глазами, сверля взглядом подругу.

— Прости, Сев, я… Я не хотела тебя обидеть, просто… Я запуталась, Сев. Этот мой брак. Еще год назад я была уверена, что люблю Джеймса, а он любит меня. А теперь. Не знаю. Возможно, я ошибаюсь. Но эти его постоянные отлучки якобы по делам Ордена. И постоянные оправдывания. А вчера я увидела его с одной симпатичной женщиной, и у меня крышу сорвало, Сев! Я устроила ему сцену прямо на улице! А он просто процедил сквозь зубы «иди домой» и аппарировал вместе с ней. Я всю ночь его прождала, а он явился только утром, пьяный, высказал все, что обо мне думает и спать завалился. А я дверью хлопнула и ушла. Часа два по улицам бродила, пока на наше кафе не набрела. Вдруг так ясно перед собой твои глаза увидела. И все. Как аппарировала сюда, не помню. — Лили встала с кресла и подошла к нему: — Прости меня, Сев. За все. Я была такой дурой.

Руки нежно обвили талию Северуса, и Лили прижалась щекой к его груди. Он же, стараясь не дышать, обнял ее в ответ и непроизвольно поцеловал ее в макушку рыжих волос. Лили вздохнула и, подняв голову, осторожно коснулась губами его губ. Он ответил ей со всей страстью. Остановиться в тот день они так и не смогли…

* * *

— Профессор! Сэр! С вами все в порядке? Как вы себя чувствуете?

Не знаю, как долго тормошила меня Грейнджер, но вот ответить на ее вопрос я явно не мог. Потому что это было… довольно затруднительно. С одной стороны, я был практически здоров, а вот с другой… Спустя почти восемнадцать лет узнать, что являешься отцом ничего не подозревающего героя магического мира… Хм… Тут явно можно начинать опасаться за психику.

— Мисс Грейнджер. Гермиона… — Та аж рот открыла от удивления, когда я назвал ее по имени, тем самым стараясь сгладить свое состояние, шокируя при этом других. Вот такая я сволочь. Ублюдок слизеринский. Пожиратель недобитый. Папаша недоделанный. Восемь месяцев, блядь! — Не могли бы вы взять по капле крови Лили, Джеймса и Гарри и капнуть на них вон то зелье?

— Конечно, сэр, без проблем! — Она отпрянула от меня и принялась за дело.

Результаты не заставили себя ждать. Образцы Лили и Гарри ожидаемо засветились зеленым, а вот кровь Джеймса окрасилась в ровный голубой цвет. Грейнджер недоуменно взглянула на меня, а я… Я громко захохотал, обхватив руками голову. А потом закашлялся, все же связки до конца так и не восстановились. Кашель перешел в хрипы, спазм сдавил горло, на глазах выступили слезы, и спустя какое-то время я уже надрывно выл, закрыв лицо ладонями.

Истерика постепенно сошла на нет. Грейнджер наколдовала стакан воды и помогла мне подняться и добрести до кресла. К тому времени я уже мало что соображал, и в кое-то веки мне было абсолютно плевать, что обо мне подумают остальные. Похоже, Грейнджер правильно оценила мое состояние, поэтому незаметно исчезла из комнаты, оставив меня наедине со своей совестью. И воспоминаниями, конечно. Куда же без них…

Время в компании с бутылкой виски пролетело незаметно. Очнулся я все в том же кресле, правда, укрытый пледом. Темпус показал, что уже вечер, а значит, пора заканчивать заниматься самокопанием и взять себя в руки. Скоро домой вернется Гарри, и… Вот тут надо будет попридержать коней и не посвящать его во все тонкости сегодняшних опытов и их результатов. Пока не посвящать. Не надо ему сейчас волноваться, пусть окрепнет сначала. А там уж видно будет.

На кухне Грейнджер колдовала над овощным рагу. Как только умопомрачительный запах еды достиг моего носа, я ненароком вспомнил, что не ел со вчерашнего вечера. Плюхнувшись на стул, я облокотился на руку:

— Накормите меня, мисс Грейджер?

— Конечно, сэр! — зарделась она, схватив в руки тарелку.

Покончив с ужином и пригубив кофе, я, убедившись, что она закончила готовку, страдальческим голосом произнес:

— Мисс Грейджер, могу я рассчитывать на вашу помощь?

Вот оно, ключевое слово: помощь. Истинного гриффиндорца хлебом не корми, дай помочь кому-нибудь. Она среагировала, как я и ожидал.

— Безусловно, профессор.

Ну вот, пожалуйста. А если бы я попросил убить кого-нибудь, а потом спрятать труп? Да, Гриффиндор — это диагноз.

— Гермиона. — Пауза. — Что вы поняли из случившегося сегодня утром?

Грейнджер опустилась на стул.

— Ну, что Гарри и Лили вроде как связаны. А Джеймс. Он… Я не совсем поняла. Он не настоящий отец Гарри, да? Поэтому его кровь светилась голубым?

Я кивнул, и она продолжила мысль.

— Но ведь Гарри так похож на него. Во всяком случае был, раньше. Как такое возможно, сэр?

— Наведенные чары, мисс Грейнджер. Матери часто применяют их на своих детях, если те родились не от мужа. После достижения ребенком совершеннолетия они постепенно рассеиваются. Кажется, в течение двух лет. И ребенок становится похожим на своего биологического отца. Насколько это возможно, конечно.

Грейджер закусила губу и снова задумалась.

— У Гарри улучшилось зрение незадолго до битвы. Ему было чуть больше семнадцати с половиной. Еще волосы. До этого они были довольно непослушными, а потом стали намного мягче и почернели. Я часто стригла Гарри, когда мы искали крестражи, поэтому знаю об этом. И улыбка. Он стал улыбаться как-то по-другому, одними уголками губ… Сэр, вы — настоящий отец Гарри?

Десять баллов Гриффиндору! Грейнджер всегда умела делать правильные выводы.

— Да, мисс Грейнджер, это я. И, предупредив ваш следующий вопрос, нет, я не знал об этом до сегодняшнего дня. Гарри родился спустя восемь месяцев после нашей… хм… случайной встречи с Лили, поэтому я даже не задумывался о возможном отцовстве.

— А Гарри расскажете?

— Не сейчас, мисс Грейнджер. Не хочу его волновать. У него и так сейчас проблем хватает. Вот разберемся с его состоянием, там решим.