Путешествуя по мирам (джен)

Без слов: «Matrix Theme Song»

(Moby)

Кинофильмовые события, по календарю Хогвартса — год 1995, середина августа.

Согласно уговору, Престон с начала июня дважды в неделю преподавал Тонкс, Люпину, Брустверу, Поттеру, Гренджер и пятерым Уизли приёмы рукопашного боя. Для этого маги арендовали магловский спортивный зал. Конечно, если не считать техники падений и кувырков, против колдующего противника вне досягаемости новые умения были бесполезны. Зато тот, кто приблизится к безоружному ученику клирика на расстояние удара, лишился бы своей волшебной палочки. И уж конечно, от захвата, когда враг тычет оружием в шею, сумела бы теперь освободиться и Джинни. По вполне понятным причинам Грюм и Снейп не могли тренироваться в этой группе. Кроме Люпина, Грозного Глаза и Дамблдора никто из Ордена не знал даже, что Снейп знаком с клириком. Престон вместе с Грюмом и Снейпом отправлялись в Либрию, ехали в Пустоши и там стреляли из пистолетов. Обоим волшебникам общество друг друга было неприятно, но приходилось терпеть. Грозный Глаз готов был тратить на стрельбу сколько угодно времени: пистолеты позволяли компенсировать инвалидность. Аластор Грюм и без магловского оружия был далеко не слабым воином, но всё же он был скован в движениях. После первых же стрельб чародей стал ломать голову, как бы заколдовать пули или пистолет, чтобы всегда попадать в цель. Но до сих пор ничего не мог придумать из-за самой природы этого оружия. Заклинание для лучников и пращников тут не годилось, хотя сделать смертельным каждый попавший в цель патрон всё же удалось… Пока мракоборец палил по мишеням, Престон и Северусу давал уроки боя. На последнем занятии — шесть дней назад — маг получил такой удар по голени, что до сих пор болело. Джон, однако, похвалил его: «Так и надо, Северус, ты хорошо держишь удар».

Профессор зельеварения уже больше месяца обитал дома, в Паучьем тупике. Дом приобрёл если не ухоженный, то жилой вид, а две комнаты — даже уют. Тут уж повлиял Престон: «Ты не должен так расслабляться, Северус. Это выдаёт тебя с головой. Порядок и чистота снаружи — отражение внутреннего спокойствия». Джон периодически наведывался к волшебнику. В какой-то момент маг и магл ощутили схожесть, и начали осторожно сближаться. Клирик ни с кем своими переживаниями не делился, и Северус тоже — и не столько из-за скрытности, сколько по невозможности. Но однажды, это было начало июля, их вдруг прорвало: проговорили ночь напролёт. С тех пор обоим казалось, что знакомы они давным-давно. Северус позволял себе быть самим собой, чего не мог ни среди Пожирателей, ни среди членов Ордена Феникса. И Престон для Северуса не был «Героем, Убившим Отца», «Удостоенным Величайшей Награды Свободной Либрии», он был просто Джоном. Клирику и профессору зельеварения вместе было спокойно, потому что прошлое друг друга ничего для обоих не значило. Для них существовало лишь благодатное «сейчас».

Северус, обедая в одиночестве на кухне, размышлял о разговоре с Джоном. В последнее время бывший клирик нередко бывал в подавленном состоянии духа. С детьми он так и не сумел наладить отношений, пусть сын и соглашался видеться с отцом. В двадцатых числах июля Мэри вернулась в Либрию, хотя чародей предупреждал об угрозе для жизни. Северус рассчитал гороскоп, погадал на рунах, а потом вручил либрианке результаты с пространными пояснениями, да ещё и побеседовал с ней. Но для Мэри и волшебный мир, и здешний магловский были чужды, она не находила дела по душе. Безделье мучило её, и она решила презреть опасность. Джон переживал ещё и по этому поводу. Он не виделся с Мэри, но раз в три дня так или иначе выяснял, жива она или нет.

По окончании последней тренировки Джон поделился с волшебником колебаниями и заронил новые сомнения в душу самого Северуса. Этот разговор так и крутился в разуме мага. Джон и Северус, постреляв по мишеням, подошли и стали их рассматривать. На этот раз были вдвоём, Грюм не мог присутствовать.

— Вот тут неплохо, и здесь, — Престон указывал на дырочки. — Пока в целом не очень, Северус.

Маг чувствовал, что Джона гложет некая мысль, которую он хочет высказать. Но клирику всегда трудно давалось начало откровенных разговоров.

— И здесь тоже хорошо. Я был орудием заговора, Северус, — вдруг сказал он, не глядя на мага.

Северус не ответил, и Джон правильно истолковал его молчание за знак продолжать.

— Я задумался, почему у повстанцев было столько оружия. Как они могли взорвать заводы, выпускающие прозиум? Юрген, их глава, обмолвился раз, что у них есть люди в консулате. Оттуда и тянулись нити мятежа.

— Но вы же победили. Люди теперь свободны. Что тебя тревожит?

— Мне предложили пост в клирикате.

— Ты же говорил, Грамматон-клирикат расформировали.

— Я сказал: его больше нет. Теперь это называется «Народное ополчение». Мне предложили возглавить Ополчение.

— А ты не хочешь, — заметил Северус.

— Да. Я не хочу заниматься тем же, чем занимался в клирикате. Я не хочу разыскивать людей, чтобы их наказали за неверные взгляды. Оказалось, у Отца есть сторонники, есть люди, которые хотят принимать прозиум. Оказалось, один прозиум-завод сохранился. Власть поменялась, да… Всё смягчилось. Но я не хочу преследовать людей. Я отказался от поста.

— А если враги окажутся сильнее?

— Северус, убивать можно только настоящих преступников, вроде тех, в министерстве магии. Но нельзя преследовать людей только за их мысли. А мне предложили именно это. Что, если я действовал напрасно? Я знал ровно столько, сколько было нужно повстанцам. Сейчас я задаю себе вопрос: неужели никто из противников-консулов не мог убить Отца? Почему понадобился именно я? Я до сих пор не знаю. Всё это гнетёт меня, Северус.

— Может быть, тебе просто перестать думать об этом?

— Ты сам так и поступаешь? — Джон заглянул Северусу в глаза, словно в душу посмотрел.

— Стараюсь… Иначе можно себя потерять. Неприятно думать, что ты всего лишь орудие, даже если тебя используют ради благородной цели.

Они помолчали. Джон всегда так: выскажет самую мучительную мысль, даст обдумать, а потом заговаривает о другом:

— Ваш Дамблдор вроде Юргена. Всегда всё знает, у него есть ответы на любые вопросы. Он готов собой пожертвовать и того же ждёт от других… Но в нём нет спокойствия. В Ордене вы с ним самые тревожные, Северус.

— И каковы же основания вывода? — теперь, хочешь, не хочешь, придётся выслушивать. Периодически Джон рассказывает Северусу о членах Ордена Феникса то, чего маг вообще знать не хочет. Их чувства, мысли, мечтания — не его, Северуса, дело; он их союзник, а вовсе не друг!

— «Моя работа — знать, что ты чувствуешь», — процитировал бывший клирик. — Я знаю. Дамблдору не легче, чем тебе. Он взвалил на себя непосильный груз, но даже поговорить ему толком не с кем. Я наблюдаю Дамблдора каждую встречу. Он не менее беспокойный, чем ты.

— Но как, как мы себя выдаём? — вскричал маг. — Как ты вообще можешь это всё видеть?

— Я же говорил: невербалика, — невозмутимо ответил Престон. — Цвет кожи лица, рук, шеи. Частота и глубина дыхания. Внутренний ритм. Направление взгляда, размер зрачков, движения глаз, частота мигания. Микродвижения. Ритм и интонации речи. Состояние одежды. Всё вместе даёт полную картину, — он замолчал, давая Северусу время на размышления или воспоминание.

— Ты обдумал, — заявил Джон. — Самый спокойный из вас — Люпин. Он знает, что делает и зачем. Это поразительный человек, он отличается от всех вас, как белая ворона от чёрных. У него очень точные, экономичные движения, огромная физическая сила и удивительная реакция. Если б он родился в Либрии, Грамматон обязательно взял бы его в учение, и он стал бы клириком высшего класса.

— Хочешь сказать, в бою Люпин самый лучший напарник? — криво усмехнулся Северус. С Джоном без толку иронизировать, никакими саркастическими замечаниями его не проймёшь. — Что он прикроет спину лучше прочих?

— Нет. Его слабость в том, что он не может мгновенно нанести опасный удар. Люпин боится причинять вред, из-за этого теряет секунды. Эта боязнь сидит глубже его собственного разума, она как барьер. Поэтому Люпин действует медленнее, чем мог бы. Ему нравится Тонкс, и…

— Зачем ты мне всё это рассказываешь? — перебил волшебник раздражённо. — То про Поттера, то про Гренджер, то про Уизли! Теперь про Люпина и Тонкс! Я не хочу о них слышать! Ясно тебе?

— Почему же ты тогда повышаешь голос? — задал Престон риторический вопрос. — Слишком много эмоций, Северус. Я всё равно буду говорить о твоих соратниках. И зря ты ко всем цепляешься, особенно к Гарри. Это…

— Не твоё дело советовать, что я должен делать и как! — вскинулся Снейп. Умеет Джон разозлить, чёрт бы его побрал! — Ты не знаешь, почему я так поступаю, ты вообще ничего не понимаешь в этой войне!

— Я просто сообщаю тебе, что временами твоя ненависть кажется чрезмерной и потому неестественной, — спокойно продолжал магл. — Ты словно бы подчёркиваешь её, а это подозрительно. Словно ты задаёшь ярости другой вектор.

Окончание беседы не шло у мага из головы. Эксперимента ради Северус однажды позаимствовал у Джона воспоминание о «считывании несловесных реакций». Как обычно бывает, стоял он в памяти рядом с Джоном, но, увы, не мог видеть его глазами. Всё, что магл отмечал, сливалось у Северуса в одну хаотическую картину: он просто не успевал за скоростью восприятия и анализа. Поэтому умение Престона волшебнику казалось непостижимым чудом, таким же, как работа престоновского ноутбука… Джон фантастически проницателен, но не означает ли это, что броня Северуса дала трещину? Может быть, и брони-то никакой нет, и его в любой момент могут раскусить? А погибать во цвете лет, да ещё и мучительной смертью, очень не хочется… Хотя ещё в апреле Северус не испытывал такого могучего желания выжить. Оно появилось, когда он вытянул разум Джона из океана пламени, а усилилось после операции в Либрии…

…Вымытая посуда расположилась на сушилке, недоеденная курица отправилась в холодильник. Маг уже собирался отправиться в Косой переулок, когда его вдруг застиг вызов Волдеморта. Во вспышке зеленого пламени, как бывает при использовании Летучего пороха, прыгнул в руки волшебнику Громовещатель. Вернее, шелестящее голосом Волдеморта письмо.

— Ты мне срочно нужен, Снейп, так что постарайся прибыть немедленно, — приказал Волдеморт.

Северус встревожился, особенно когда узнал, куда именно должен явиться: в поместье Малфоев! И это при том, что Люциус сидит в Азкабане, а в доме Малфоев неоднократно делали обыски! Но эту мысль Северус додумывать не стал. Он не успел принять «прозиум» — запасы хранил в Хогвартсе, с собой «дозу» не захватил. Вдруг кто-то из Пожирателей обыскал бы дом? Волшебник обнаружил, что прибор для введения магловского зелья каким-то образом выдаёт себя в магическом мире, потому и носить его с собой небезопасно. Люпин чуял его, и Дамблдор, и Грюм. Но при том они не могли отличить, находится ли Северус под воздействием «прозиума» или нет! Если вернуться в Хогвартс, а к Тёмному Лорду — потом, тот может и допросить с пристрастием, почему это Северус задержался… Чёртов «Громовещатель» фиксировал время, и метка тоже! Вопрос ещё, почему Тот-Кого-Нельзя-Называть не позвал при помощи метки!

Когда прибыл в поместье Малфоев, его с нетерпением ждали. Встретили Северуса Хвост и Беллатриса Лестрейндж. Беллатриса вела себя, будто хозяйка, тогда как сестра её, показалось магу, хочет сделаться невидимой. Драко не было видно. То ли мать отправила его куда-нибудь, то ли он отсиживался у себя. Петтигрю с Лестрейндж повели Северуса в подвал особняка. Ещё двести лет назад там были темницы, которые теперь стали использовать как погреба. Волшебники прошли по скудно освещённому коридору в самое большое помещение. Там стоял металлический стул, и на нём сидела девушка. Руки её были привязаны к спинке стула — скорее всего, ради большего подавления воли, чем по необходимости. Девушка была во всём черном, только яркий рисунок на футболке нарушал однотонность: горящий магл в костюме пожимал руку двойнику, увешанному электрическими лампочками. Волдеморт стоял позади, положив пленнице на плечи руки, большими пальцами поглаживая девушку по шее. Этим он довёл жертву до полуобморочного состояния: прикосновение Тёмного лорда трудно выдерживать. Снейп сразу узнал пленницу: именно это лицо показывал ему Престон на созданном при помощи компьютера портрете! Это была Елена Проспектенс. Глаза её смотрели вперёд, но ничего не видели. Она даже не моргала. Снейп ничем не выдал, что знает маглу, и почтительно заговорил:

— Я к вашим услугам, господин.

— Эта милая юная леди вызывает у меня огромный интерес, Северус, — мягко прошелестел Тёмный Лорд, а Снейп почувствовал в его тоне угрозу. — Тебе она знакома, не правда ли?

— Нет. Я её никогда не встречал, — уверенно заявил профессор зельеварения. Лгать в глаза Тёмному Лорду помогал не только мощный блок из ложных воспоминаний, но и гибкость ума: Снейп и вправду не встречал её никогда. Портрет и натура — не одно и то же.

— А вот она тебя знает, — тем же тоном, почти ласково, заметил Волдеморт. — И поверь мне, ты занимаешь в её мыслях огромное место. Вы с Джоном безраздельно царите в её сознании.

— Мы с Джоном, господин? — Снейп затрепетал, но страх свой преобразовал в искреннее удивление, поднял брови и слегка развёл руками: — А кто такой этот Джон?

— Сейчас речь не о нём, Северус, — вкрадчиво говорил Тёмный Лорд. — Как ты думаешь, может быть, Беллатриса права? Может быть, ты что-то скрываешь от меня?

— Скрываю от вас? Разве это возможно? — сердце Снейпа металось в груди, как перепуганная птица в силке. — Мой разум открыт, господин.

— Конечно, Снейп, это невозможно. Я пошутил, — тут голос Волдеморта стал резким. — Мне нужны твои способности к легилименции. Мы с Беллой так и не смогли выяснить кое-что очень важное. Оно лежит в сознании этой девицы. Я хочу, чтобы ты посмотрел самое яркое воспоминание нашей милой гостьи. Сейчас она под заклятьем «Конфундус», так что сделать это легче лёгкого. Мы с Беллатрисой последуем за тобой.

Снейп раздумывал, в чём тут ловушка. Так ничего и не сообразив, вошёл в сознание пленницы. Действительно, его самого тут было очень много: вот он на уроке, и Амбридж спрашивает его, хочет ли он занять место профессора защиты от тёмных искусств; вот он ругает Гарри Поттера в своём кабинете; вот он разговаривает с Люпином, когда тот ещё занимал вожделенную должность; вот…

— Не туда идёшь! — позади в воспоминаниях появился Волдеморт. — Брось эту нить, хватай другую!

И Северус продолжил поиск. Он увидел Джона Престона, последовал за ним и ужаснулся тому, что предстало перед глазами: клирик повсюду убивал людей, и нельзя было даже сосчитать количество тел… Никто не мог остановить его, и тот вершил своё чёрное дело почти без помех…

Во время путешествия по чужому разуму Северус испытывал физически неприятное ощущение, тогда как тело его не участвовало в движении! Он чувствовал лёгкое покалывание, и нарастала боль в висках и макушке. Это было пугающе странно.

— Дальше ищи! — вновь Волдеморт оказался рядом и подтолкнул Снейпа. Они по-разному использовали легилименцию: если Снейп двигался, как нитка по стеклу, то Волдеморт — как алмаз.

Вдруг все образы исчезли, и Северус оказался перед паутиной из синего огня, начертанной прямо на чёрном полу. Маг обошёл рисунок по периметру. Пламя вспыхнуло выше пояса. Вдруг в стене огня открылся неширокий проход, словно приглашая войти. Раздумывая, Северус остановился перед ним, и тут Волдеморт сзади толкнул его прямо в разрыв. Северуса тотчас схватила некая злобная сила и потянула в центр узора. Пламя взметнулось выше плеч, и маг почувствовал, что огонь питается его силой. Ощущение было, словно слабый ток проходил по телу Северуса. Он рванулся назад, но напрасно. Ноги увязли, словно в клею. Северусу стало страшно. Ещё немного, и этот гудящий синий огонь сожрёт его. В стопы, затем в щиколотки вонзились гвозди, и этот тревожный симптом всё усиливался... Чародей забыл и про Волдеморта, и про Престона, и про женщину, в чьём воспоминании находился. Огромным усилием воли вызвал в разуме воспоминание о своем кабинете в Хогвартсе, всем телом рванулся туда…

…очнулся и понял, что лежит на полу. Сам Волдеморт протянул ему руку и помог подняться. Дыхание профессора сбилось, будто только что бегал.

— Повелитель, со мной было иначе! — заговорила Беллатриса. — Меня эта штука просто ударила!

— Что скажешь, Снейп? — спросил Тёмный Лорд. — Этот рису…

— Северус, спаси меня! Выведи меня отсюда! — закричала вдруг пленница, и её ожившие глаза остановились на лице профессора. Рисунок на футболке вспыхнул ещё ярче: огонь казался живым, и лампочки засветились. — Спаси меня, психопомп! Отведи меня домой, Орфей! — она бешено рванулась со стула и вдруг освободилась.

Поражённый Северус застыл на месте, а странная девица уже оказалась перед ним и схватила за мантию на груди, продолжая кричать:

— Отведи меня домой, психопомп! Выведи меня отсюда, Орфей!

Когда костяшки её пальцев упёрлись ему в грудь, маг будто получил невидимый удар в темя, голова едва не раскололась. Северус отодрал от своей одежды руки девушки и оттолкнул её так, что та упала и подавилась криком. От прикосновения к коже Проспектенс магу стало ещё хуже: даже вдохнуть он толком не мог.

— Как интересно, — протянул Тёмный Лорд. — Я специально освободил её, и вот что получилось.

Неестественная поза свидетельствовала, что Елену снова заколдовали. Несколько секунд Снейп смотрел на маглу. Наконец, с трудом отвёл взор от распростёртого на полу тела.

— Она сумасшедшая! — воскликнул он и уставился на Тёмного Лорда. — Она безумная! Больная! Всех нас заразит!

— Нет, Снейп. Тут что-то другое, и я непременно узнаю, что именно. Ты хоть понял, как она тебя назвала?

— Она назвала его «психопомп», — почтительно подсказала Беллатриса. — А потом назвала Орфеем.

— Хотел бы я знать, почему это она просила, чтобы ты и отвёл её в царство мёртвых, и вывел оттуда, — мягко проговорил Волдеморт. — Что ты на это скажешь, Северус?

— Я… ничего… не понимаю, — Снейп всё не мог отдышаться. Сердце выскакивало из груди, голос Волдеморта проникал сквозь накатывающий волнами шум в ушах.

— Скоро поймёшь, — пообещал Волдеморт и приказал Хвосту: — Приведи сюда моего нового слугу.

Снейп еле держался на ногах и с трудом, как через вату, хватал воздух. Отступил к стене и опёрся спиной. Волдеморт следил за ним своими немигающими глазами, но магу было не до Тёмного Лорда. Сгорбившись, Северус смотрел себе под ноги. Голова болела до тошноты, по телу ледяной волной разливался ужас, а лёгкие, казалось, готовы разорваться. Но постепенно дышать становилось легче. «Всё дело в чокнутой Проспектенс», — крутилось в голове мага. Эта девица пугала его, наверное, не меньше, чем сам Тёмный Лорд. В ней скрыта некая чудовищная разрушительная сила, которая непонятно почему стремится к Северусу. Ощущая и сознавая это, он перестал следить за происходящим. «Если она ещё раз до меня дотронется, я рехнусь, — подумал он, — или умру».

— Дай-ка сюда палочку, Северус, — и Волдеморт, подойдя, выдернул оружие из ослабевших пальцев Снейпа.

— Я привёл его, господин! — сообщил Питер Петтигрю.

Снейп повернул голову к двери и увидел вместе с Петтигрю Джона Престона!

— Повелитель, мы же… только что… видели его в её воспоминаниях! — в три выдоха выговорил Северус и нисколько не выдал себя. Разум его прояснился.

— Верно, — ответил Волдеморт. — Престон, будь от меня по левую руку. — Грамматон-клирик повиновался и встал чуть позади, а Тёмный Лорд продолжил: — Видишь ли, Северус, я очень хочу понять, что за связь между вами троими. Ты присутствуешь в его мыслях, но лишь как образ без действий… Тут кое-кто говорит об измене. Говорят, ты предал меня, Северус. Но я не хочу делать поспешных выводов… Ты был очень полезен мне, очень предан… Поэтому я разговариваю с тобой так. У тебя свободны руки, и никто не помогает нашей беседе, хотя свои услуги предлагала и Беллатриса, и ещё пара-тройка наших сторонников… Теперь я могу проникать в мысли Гарри Поттера, и оба новых приобретения я получил благодаря ему… Я вдруг обнаружил, что вот этот чудо-убийца, — Волдеморт указал на Престона (при слове «убийца» тот дёрнул головой, будто отгонял слепня) — даёт Поттеру уроки мастерства. Это ведь именно он помешал нам в Министерстве. Я всё думал, Северус, как же это магл, почти животное, и вдруг оказался таким сильным противником.

Северус молча смотрел на Волдеморта. А в голосе того звучало упоение:

— Оказалось, Северус, его всю жизнь учили отыскивать и убивать маглов. И в этом он стал лучшим.

— Но как же, господин, вы смогли пленить его?

— Это было очень просто. Он обучал драться Гарри Поттера, Уизли и ещё кое-кого из Ордена Феникса. Для этого они арендовали магловский спортивный зал. Умно, ничего не скажешь: я не мог узнать об этом. Но они забыли, что память Поттера для меня открыта. По окончании урока мои враги разошлись, а Престон отправился бродить по Лондону. Беллатриса наложила на него Конфундус и Империус, и вот мы легко его взяли. А потом он написал Поттеру письмо, где говорилось, что из-за занятости уроки необходимо прервать недели на две. Так что никто в Ордене его не хватится, а когда он всё же явится, всем им придёт конец. Кое-кто предлагал поймать и Поттера, но это я всегда успею сделать… Оружие для меня сейчас куда важнее мальчишки… Я побеседовал с моим новым слугой и понял, что недооценивал некоторые магловские изобретения. Маглы придумали множество вещей, при помощи которых могут убивать друг друга на расстоянии… Что мне и продемонстрировал клирик Престон… Это, Северус, даёт огромные преимущества. Как только всё будет готово, мы с Престоном приведём сюда отряд таких же, как он. Это будет потрясающая по простоте своей победа, которая мне ничего не будет стоить. Победа без усилий, — с удовольствием говорил своим мягким голосом Тёмный Лорд, двигаясь по подвалу туда сюда и не сводя взгляда со Снейпа. — Но я не могу рисковать, мне не хватает сведений. А эта вот мисс Проспектенс явилась выручать клирика, и была схвачена около поместья, — чёрный маг помолчал, а затем продолжил: — Джона я сумел взять под контроль. Теперь он более или менее послушное орудие, пусть и приходится держать его под усиленным заклятьем «Империус». Кстати, он оказался неплохим окклюментистом. Я могу им пользоваться, он убил для меня магла… — При этих словах по лицу Престона прошла судорога, а Волдеморт спросил: — Кто из этих людей тебе знаком, Джон?

Снейп понял, что Тёмный Лорд ничего толком не знает: Грюм с Дамблдором заколдовали клирика так, чтобы тот не мог выдать никого из членов Ордена Феникса. Сведения от него можно было получить, только если продраться сквозь блок в разуме, а это повредило бы сознание и сделало бы Престона ни на что негодным. Сильное колдовство, и не совсем светлое, но Джон сам настоял… В тот же момент Северуса осенило: вовсе не его способности были нужны Тёмному Лорду. Тот вызвал его, как недостающую часть головоломки, главное звено которой — Проспектенс. Теперь стоит лишь правильно расположить эти три части, и тогда ядро явит все тайны.

— Я знаю Снейпа и Проспектенс, — медленно выговорил Джон.

— Как ты с ними познакомился? — Волдеморт спрашивал Джона, а смотрел на Северуса.

— Пропектенс велела, — клирик запнулся, — найти его. Показала мне его, — лицо его на миг стало сосредоточенным, словно он решал задачу. Значит, он на очень короткое время может противостоять Империусу. — Я должен был вмешаться. Уничтожить всех. Его не успел застрелить. Должен был.

— Хорошо, Джон. Помоги встать мисс Проспектенс. Я снял с неё чары.

Престон и тут молча повиновался. Снейп был натянут, как струна, хотя внешне этого и не выдал. Проспектенс знает что-то смертельно опасное. Если Волдеморт нажмёт посильнее, та всё расскажет, потому он и снял заклятье. Но и её, и Престона Тёмный Лорд оставит в живых. Они — уникальные объекты; пока не использует все свойства, Тёмный лорд не убьёт их. На волоске висит лишь жизнь Северуса.

— Итак, Елена, расскажи-ка мне о профессоре Снейпе и клирике, что знаешь.

Девушка с ужасом смотрела в глаза колдуна.

— Джон… должен… был… — она пыталась удержать слова, но Волдеморту сопротивляться было нельзя. — Снейп нужен был… Я всё скажу… — и вдруг замолчала. Лицо её обессмыслилось и застыло.

Волдеморт подошёл к девушке и тряхнул, как куклу. Она, видимо, прикусила язык: изо рта потекла струйка крови. Несколько секунд ничего не происходило, а затем Проспектенс неожиданно очнулась: схватила врага обеими руками за шею и стала душить. Грохнул выстрел, голова девушки мотнулась назад, и полетели красные брызги с ошмётками. Тёмный Лорд брезгливо отбросил тело, и оно с деревянным стуком упало. Кровь быстро заливала пол.

— Ты что сделал, убийца безмозглый?? — заорал Волдеморт, повернувшись к Престону.

— Она на вас напала, я защитил, — спокойно пояснил Джон и отступил назад. Пистолет в опущенной руке смотрел дулом в пол. Когда Волдеморт назвал клирика убийцей, лицо его снова дёрнулось, чего, кажется, никто, кроме Северуса, не заметил. Глаза Престона встретились с глазами Северуса. Волдеморт вновь повернулся к телу и приказал:

— Хвост, Беллатриса, посмотрите, с ней действительно всё кончено?

Те присели на корточки рядом с убитой, нащупывая пульс, хотя и так было ясно, что Проспектенс мертва. Волдеморт смотрел на бесполезные манипуляции Беллатрисы и Петтигрю, а Снейп — на Престона. Губы того сложились во фразу: «помоги мне», но Северус не знал, что делать. Он смотрел в глаза клирику и не мог отвести взгляда. В разуме Снейпа в этот момент неизвестно откуда появилась картинка: женщина с яркими сияющими глазами и с длинными каштановыми волосами, в чёрном платье, подбегает к Джону, целует его, отстраняется и с улыбкой тянет за собой… И вдруг по наитию одними губами, без звука, Северус произнёс: «Вивиана». Мост взглядов Снейпа и Престона внезапно треснул: клирик мигнул...

…Джон тотчас увидел, что к нему идёт с улыбкой жена — она жива, и не было этого кошмара, он не отдавал Вивиану Грамматону, и не было убийств! Вивиана поцеловала его, он ощутил свежий запах её духов. «Пойдём, Джон, — тихонько сказала она, — Хватит страданий, милый!» — «И всё будет, как прежде? — с облегчением спросил Престон. — Мы вернёмся домой, и будем жить все вместе?» — «Да, да. Пойдём, Джон!»

Рука с пистолетом начала рывками подниматься, и в пять резких движений ствол оказался приставленным к виску. О том, каких огромных усилий это стоило клирику, могли сказать лишь капли пота на лбу и сжатые зубы. Северус в ужасе смотрел на Престона. Тот улыбнулся, и раздался новый выстрел. Джон упал набок. Беллатриса, Петтигрю и Волдеморт одновременно обернулись.

Несколько секунд Волдеморт в бешенстве смотрел на мертвеца, а потом заорал:

— Они оба от меня сбежали! Перехитрили меня! И никто из вас им не помешал! Круцио! — наказание постигло всех троих Пожирателей. Когда оно прекратилось, Волдеморт наклонился над упавшим Снейпом, схватил за волосы и, заставляя смотреть себе в глаза, приказал:

— Ты один видел, как он это сделал! Рассказывай!

— Когда вы все… отвернулись… — с трудом говорил тот, — он поднял пистолет и направил вам в спину, — перед глазами встало дуло пистолета и напряжённое лицо клирика, а Волдеморт это увидел в воспоминании. — А потом он быстро согнул руку и выстрелил в себя.

— П-повелитель, — срывающимся голосом заговорила Беллатриса, которую задело подозрение Волдеморта в недостатке усердия с её стороны, — мы не виноваты. — Мы с Хвостом на корточках осматривали труп и не смотрели на магла… А он стоял позади вас слева. Северус единственный мог бы что-то сделать, потому что стоял у стены напротив Престона, но ведь волшебную палочку вы у него отобрали…

Тёмный Лорд даже головы не повернул к Беллатрисе, всё так же сверля взглядом Северуса.

— Броситься на него… я не мог, потому что мне пришлось бы … перепрыгивать через труп… и Беллу с Хвостом, — в несколько приёмов добавил тот. Он говорил, глядя в глаза Тёмнуму Лорду и прилагая огромные усилия, чтобы не выдать истинные чувства. — А ещё мне пришлось бы… толкнуть вас. От меня до магла было не менее пятнадцати футов…

Волдеморт отпустил Северуса, поднялся. Снейп чувствовал, что воздух едва не дрожит от гнева чёрного мага. Это предгрозовое состояние длилось, как показалось зажмурившемуся волшебнику, несколько часов. И каждую секунду он ждал «Авада Кедавра!»

— Я погорячился, — снизошел наконец Волдеморт. — Ты, Северус, расскажешь членам Ордена феникса, что видел здесь. Но сначала нужно убрать это, — он обвёл рукой подвал, включив в число «этого» тела. На полу возникли одни глубокие носилки. — Снейп, Хвост, пошевеливайтесь. Складывайте их. Вы же не заставите даму делать мужскую работу?

Хвост первым поднялся и ухватил тело Престона за ноги. Северус глубоко вдохнул, выдохнул и тоже подошёл. Его повело в сторону, но он всё же сохранил равновесие.

— Снейп, на твоём месте я бы засучил рукава, чтобы не испачкаться, — заметил Волдеморт с усмешкой.

Тот, даже не отдавая себе отчёта, подчинился. Подхватил тело под мышки, и вдвоём с Петтигрю они потянули его к носилкам. Голова мертвеца при том мотнулась, и окровавленные волосы мазнули Снейпа по обнажённому запястью. Из-за этого он едва не выпустил покойника.

— Ты что, Северус, боишься дохлятины? — спросил Волдеморт. — Нет, нет, не нужно магии! Просто погрузите тела вручную, но зато тащить их не придётся: сгодятся для Нагайны.

Петтигрю снова оказался проворнее, взявшись за щиколотки убитой, и опять Северусу пришлось хуже. Руки тряслись, и он не мог заставить себя ухватить мёртвую за кисти, подхватил за одежду. Глаза закрыл: лишь бы не видеть этого лица! Волдеморт забавлялся зрелищем:

— Не подумал бы, что ты, Снейп, слабее Питера. Мертвяки безобидны, лучше тебе опасаться живых врагов, Северус! Или ты никогда не видел трупов?

Не будь здесь Тёмного Лорда, Снейп, наверное, убил бы Петтигрю! Зачем он предоставляет Северусу прикасаться к мертвецам?

То, что несколько минут назад было двумя живыми чувствующими людьми, теперь неаккуратно валялось на носилках в нелепых кукольных позах. Смерть во всём своём уродстве, казалось, скалилась над погибшими в их неприглядном виде... Только тогда Волдеморт отпустил Снейпа.

Измученный Северус из поместья Малфоев трансгрессировал в Косой переулок. Там он, едва соображая, что делает, добрёл до первого попавшегося бара, зашёл и упал на стул около стойки. В голове крутилась фраза: «Но я бедняк, и у меня лишь грёзы, я простираю грёзы под ноги тебе. Ступай легко…» (1). Он даже сделал какой-то заказ; не дождавшись, пока принесут, зашёл в уборную и ударил лбом в стену. Пошатываясь, чародей некоторое время стоял, упираясь руками о раковину, и уставившись пустым взглядом в зеркало. Умылся. Это более или мене привело Северуса в чувство. Вернулся в зал: его уже ждала чашка чаю. Механически выпил горячий напиток и вышел прочь. На короткое время разум прояснился, и маг увидел, что рукава так и остаются засученными до локтей, а на правом предплечье подсыхает кровь. В этот момент он по какой-то причине словно обратился в зрение и слух, никакая мелочь не ускользала от него, и мир во всём цветовом и звуковом разнообразии опрокинулся на Северуса. Убедившись, что за ним не следят, трансгрессировал на площадь Гриммо. Едва Северус оказался в доме, мозг его опять стал работать вполсилы. Встретил его Римус Люпин. Ему Снейп и сообщил убийственную новость. Люпин сразу же связался с другими членами Ордена, и в короткое время в штаб прибыли Дамблдор и Грозный Глаз Грюм. Безучастный ко всему Северус слышал, как они о чём-то с ним говорят, о чём-то расспрашивают, даже отвечал, но всё шло мимо сознания. Как будто он находился через стену от громко разговаривающих людей, даже не пытался разобрать их слов. «Но я бедняк, и у меня лишь грёзы, я простираю грёзы под ноги тебе. Ступай легко…» Он никак не мог соединить в разуме спокойного подтянутого Джона Престона и валяющееся на носилках в подвале дома Малфоев тело с задравшимся пиджаком и вывернутыми ногами. При том вместо убитой девушки в памяти Снейпа зияла дыра: было только ни к чему и ни к кому не привязанное слово «Проспектенс»… До этого слова Северусу не было никакого дела, но вот Джон… Джон…

Профессора зельеварения на время оставили в покое.

— Да очнись ты, Северус! Я понимаю, каково тебе сейчас, когда твой друг погиб… — Грюм, тормоша его, наконец-то сумел привлечь рассеянное внимание профессора. — Я сейчас ухожу, а мне надо тебе кое-что передать.

— Да, мой друг погиб, — скорбно ответил тот. Таким Снейпа раньше никто не видел. Разве только Дамблдор... — Не трогай меня, Аластор.

— Джон оставил нам с тобой подарки, Северус. Он две недели назад говорил, ощущает какую-то опасность… Он передал мне для тебя вот это, — Грозный Глаз тянул Снейпу намотанные на что-то ремни.

Снейп принял вещь и стал разглядывать. Это оказался пистолет в кобуре и с ремнями, чтобы можно было закрепить под мантией.

— Заряжен серебряными пулями, а пули заколдованы, — пояснил Грюм. — Джон просил передать, если вдруг с ним что-нибудь случится. Он подогнал крепёж по твоей фигуре… Ещё он сказал, что эта штука может тебе спасти жизнь, и что ты не должен полагаться только на палочку.

— Он всегда это говорил, — механически ответил Снейп.

— Сказал, пусть Северус стреляет врагу в голову с близкого расстояния. Сказал, — голос Грюма дрогнул, — что мы должны научиться быстро выхватывать оружие… Быстрее, чем делали в Пустошах…

Снейп держал в руках прощальный дар Престона и прерывисто дышал. Лицо его искажали гримасы. Грюм молча потрепал его по плечу и ушёл. А Снейп вспомнил слова Престона: «Выживи, Северус… Не зря же я тебя учу».

Рассматривая оружие, он вдруг подумал, что можно вернуться в поместье Малфоев и прикончить Волдеморта. Объявить, что прямо сейчас есть возможность убить Дамблдора — на это Тёмный Лорд обязательно клюнет. Нет, это покажется подозрительным… Лучше сказать, что он наконец-то проведёт всех в штаб-квартиру Ордена, и что прежде необходимо поговорить с глазу на глаз. Тёмный Лорд согласится, и тогда достать оружие, будто хочет его продемонстрировать — Джон научил, как действовать в такой ситуации — и выстрелить. Даже если Волдеморт успеет среагировать, даже если будет только ранен первой пулей, можно быстро его добить. Всю обойму разрядить! А лучше — пять пуль Волдеморту (по две в голову и в сердце, одну в печень), а прочие — остальным, если они попытаются остановить…

— Нет, Северус, — мягко обратился к нему Дамблдор. Снейп не заметил, что тот внимательно смотрит на него. Вроде бы директор был в другой комнате… И как долго наблюдал за Северусом? — Ты только зря погибнешь. Желание убить так ярко пылает в твоём разуме, что и ребёнок ощутит. Да и нельзя уничтожить его так просто…

…А Гарри глазами Волдеморта увидел смерть Престона и Проспектенс. Из-за ворвавшейся в его сознание картинки он рухнул с метлы. Рон и Джинни Узли подлетели к нему, стали тормошить… Гарри только и мог, что хватать ртом воздух…

Примечания:

(1) Эту фразу из У. Б. Йейтса читает грамматон-клирик Эрл Партридж, которого Престон рассекречивает и убивает как чувствующего преступника.