Кроличья лапка (джен)

Тюрьма охранялась скверно. На нулевом этаже, обустроенном для жилья не заключенных волшебников, было около десятка спальных помещений: кухня, три больших ванных комнаты и не меньше туалетов. Домовики не приживались в этом месте, потому готовить приходилось самостоятельно. Доставка провизии проходила раз в неделю, и этим планировал воспользоваться Барти.

Он опасался отправлять на дело повелителя в одиночку, но выбора особо не было. Принять оборотное и проскочить в тюрьму — плохой вариант. Это вам не школа, тут действительно была защита против такого способа обмана. Да и возвращаться туда, где провел не самые приятные месяцы (они казались годами) желания не было.

Волдеморту проще. Дементоры не имеют влияния на него, а пробраться в тюрьму, будучи очень милым кроликом — плевое дело.

— Самерс, смотри, тут живого притащили, — со смехом сообщил старший в смене.

— Кого живого? — не поняла подчиненная.

На этот месяц они вдвоем остались на охране самых опасных и дальше по списку. Уварт взял отпуск, а на замену ему никого не нашли, да и махнули рукой. После побега Блека прорывов не было, так что опять охрана приняла беспечный вид.

— Кролика.

— Да ладно, — женщина подошла ближе и увидела его. — Какой милашка! Давай не будем его убивать, а? Пожалуйста.

— Играйся, женщина.

Самерс победно вскрикнула, схватила кролика и потащила в свою комнату. Там она привела его в чувства, прежде проверив на анимагию, зелья смены сущности, трансмутацию и трансформацию и в конце на метаморфмагию. Все было отрицательным, так что женщина радостно принялась обустраивать дом для нового жилица.

— Отлично, я внутри и что дальше, Барти?

— Надо будет отвлечь всю охрану, там и обычно не больше трех человек в мирное время, этим я сам займусь.

— Самерс! — раздался голос по маго-рации. — Живо тащи свою задницу сюда!

— Да чтоб ты сдох, Ульрих. — Тихо пробурчала женщина, наспех создавая клетку и перекладывая туда кролика. А после, ласково: — я скоро вернусь, Зайка.

Быстро проверив все ли крепко защищено, Саманта побежала к начальнику, забыв использовать привычное заклинание для закрытия дверей. Но даже используй она его — Волдеморта это бы не остановило.

Выбив лапой дверцу, лорд выскочил наружу и размялся. Пока его везли в лодке, то посмели придавить хвостик. Чтобы скрыть следы умышленного побега, Волдеморт отменил быструю трансфигурацию клетки из книги, которая и так распалась бы через два часа. И ушел. Ему предстояло еще много дел.

— Ладно, ты отвлек — я сбежал. Это нас, не сказать, что приближает к успешному побегу.

— Вам главное добраться до Лестрейнджей с Долоховым. И сказать Антонину, что пора валить.

— Он мастер побегов, что ли?

— Он русский. У них всегда есть план на такой случай.

Схему Азкабана Барти тоже достал. Они быстро сориентировались, где должны находиться узники и проложили примерный путь к ним.

Наложив на себя дезиллюминационное заклинание, Волдеморт неспешно отправился в путь. Тюремные камеры пожирателей находились все на одном этаже — самое глупое решение, по его скромному мнению. Куда проще совершить побег, когда все рядом.

Когда он станет министром, то обязательно изменит систему охраны.

В камерах было тихо. Утренний обход дементоров закончился несколько часов назад, а дневной еще не наступил. Самое лучшее время и для разговора, и для побега. Белла лежала, свернувшись калачиком, прижавшись спиной к стене, надеясь, что тонкое одеяльце однажды согреет. Ее муж и деверь, находившиеся в камерах по бокам от ее, устало привалились к стенам. Казалось, они спали, но вот дыхание выдавало их — явно бодрствовали. Волдеморт зло сощурился: мало того — они дышали неровно, явно болезненно.

На другой стороне, раскинувшись звездой на полу, лежал Долохов. Его грудь вздымалась часто, дыхание было надорванным. Если бы не обстановка, лорд решил бы, что тот недавно делал упражнения. По бокам от него, подобно братьям Лестрейнджам, разместили Кэрроу. Вот от кого тянуло шлейфом безумия — их лечить в первую очередь, сделал мысленную пометку лорд. Остальных разместили дальше: Трэверс, Мальсибери, Руквуд, Роули...

Сколько знатных фамилий заперто в Азкабане. Весь цвет нации, просто. Оставлять это так нельзя. Сейчас, когда разум не смел подводить своего хозяина, когда осталось лишь одно — выжить любой ценой — лорд был готов пойти на любые меры.

Подойдя к камере Долохова, лорд снял с себя заклинание и сказал, как бы в сторону, абсолютно не заинтересованным тоном:

— Долохов, говорят, ты мог бы сбежать из Азкабана за пять минут.

— Врут, — не посмотрев даже в сторону говорившего Волдеморта, ответил Антонин, — а ты кто такой?

— Не это сейчас имеет значение, а то, что мои источники не врут!

— А если не будет у него плана?

— Скажите, что я согласен.

— Барти?.. — недоуменно начал лорд, не смея закончить предложение. Он разрывался между желанием и нежелание знать ответ на не озвученный вопрос. И краснеющий пожиратель только нервировал его.

— Это не то что вы подумали, это… Другое.

Долохов резво подскочил, словно не он отсидел несколько лет под конвоем дементоров, и радостно заорал:

— Белка, гуляем! Белый кроля сказал, что Барти жив, согласен и даже передал кольцо!

Долохов не стал дальше спорить и с огнем в глазах принялся ковыряться в замке. От куда у него магловская отмычка в камере? Как он сохранил бодрость духа и силу? В сравнении с другими заключенными Антонин выглядел свежо. Волдеморт мог ответить только одно — русская смекалка превосходит любую другую в разы. Уж он-то, после путешествия по этой необъятной стране, уяснил это правило как никто другой.

— Тони, ты там сбрендил что ли, какой кролик, какой Барти?.. — голос Белла доносился глухо, как будто она действительно спала лицом в пол. — Стой. Барти?

У лорда защемило в груди от той надежды, что зазвучала в голосе женщины. Как он мог позволить себе подставить их? Дать развоплотить себя и запереть всех, близких ему последователей в этой прогнившей твердыне. Ответы он искать не хотел.

— Да, Белка, так что доставай свои шпильки и вытаскивай себя, своих парней и всех кого хочешь. А я еще за Мишкой быстро сбегаю, а то освобождай нас лорд, не стал бы спасать этого неординарного человека. — Долохов говорил быстро, не отвлекаясь от своего взламывательного дела.

Волдеморт даже не успел ни слова сказать против, как Антонин спешно захлопнул камеру, превратился в косолапого и побежал на нижние уровни. Вот только Миши ему не хватало в особняке! Магия без контроля вырвалась из тела, распыляясь по округе, как бывало в давние времена.

— Лорд?..

— Не сейчас Белла.

— И мне просто положиться на план, которого нет?

— Но вы же доверяли нам свою спину в прошлой войне, лорд, — скромно потупив взгляд, сказал Барти.

Волдеморт многое хотел объяснить и опротестовать, но… Ведь и правда. Доверял.

Долоховы вернулись быстро. Мишей был его то ли брат, то ли племянник, в любом случае — человек, не входивший в ближний круг пожирателей, но часто тусивший с ними из-за родственных связей с Антонином. Волдеморта это бесило неимоверно, метка хотя бы частично перекрывала возможность предательства, а тут — на те, тот, кто постоянно крутится рядом, кого убить нельзя (не будешь же ты расстраивать русского подчиненного!), но и никак не принимается в пожирательский круг!

— Долохов! — начал было лорд, но его прервали.

— Тихо, похоже план Барти по отвлечению переходит в кульминационную фазу. Белка, ты готова?

— Да, все наши тут, — сказала она и схватила кролика на руки.

Не желая тут и сейчас устраивать показательные разборки — трогать и тискать своего лорда нельзя, Волдеморт молча устроился на руках женщины. В конечном итоге он ожидал от нее именно этого.

— Барти, а что насчет тебя?

— Не волнуйтесь, я встречу вас на выходе.

По кивку Долохова все принялись идти вниз. И притом так единогласно! Словно этот план был разработан давно, и они его не единожды обсуждали. Чтобы такая огромная группа не выдала себя раньше времени, Волдеморт применил на всех единое скрывающее заклинание. И заглушающее, мало ли.

Ну а дементоры… Они обычно не суются туда, где проходит Волдеморт.