Инстинкты (гет)

Его разбудила громкая переливчатая трель дверного звонка. Джонатан моментально вскочил с постели, протирая глаза ладонью. В такую рань к нему могли прийти разве что Свидетели Иеговы. Позевывая, он побрел к двери. Едва заглянув в глазок, замер. На пороге, улыбаясь, стояла Рейн. Джон тут же вспомнил, что в подвале у него лежит вампир, вскрытый как куриная тушка. Если Мерсер хоть как-то сможет почуять его, почувствовать или же случайно наткнуться, она никогда этого не простит. Вампирская солидарность, черт бы ее побрал. Рейн никогда не поймет, что взялся за это он большей частью ради нее. Джон с самого начала не строил иллюзий на этот счет. Он открыл дверь и ожидаемо оказался заключенным в объятия девушки. Он приобнял ее одной рукой, а другой провел по волосам.

— Ты же хотела зайти только через пару дней? — спросил он, Рейн отстранилась. Ее выразительные брови резко нахмурились.

— Тебе говорили, что ты совершенно не умеешь подбирать уместные фразы? Если нет, то никто просто не хотел тебе грубить. Нет бы порадоваться, что я пришла. Если бы я тебя не знала, подумала бы, что ты недоволен!

— Я доволен. Мне казалось, мы расстались не самым приятным образом, — не удержавшись, он кинул взгляд на дверь, ведущую в подвал. Но тут же остановил себя. Человек, желающий что-то скрыть, обязательно постарается держаться к этому поближе. Джонатан пересилил себя и повернулся к Рейн, окидывая ее вопросительным взглядом. Он не знал, чего ожидать от каждой их новой встречи и разговора. В прошлом в его душе жила какая-никакая уверенность в будущем. Сейчас же он, несмотря на все планы, никак не мог даже хоть немного представить, что будет с ним и Рейн дальше, если они останутся рядом друг с другом. Он словно жил возле вулкана, в любой момент готового к извержению

— Я злилась на твое упрямство совсем недолго, — прошептала Рейн и потянулась к нему. Коснулась губами губ. Джон не препятствовал, хотя нечто внутри содрогалось, если не внушить себе, что перед ним лишь Рейн. Что за мягким серым взглядом ее глаз не скрывается нечто иное. — Надеюсь, мы не будем извиняться перед друг другом? А то выйдет неловко, бессмысленно и чересчур мелодраматично.

Джон, который как раз и собирался извиниться, по крайней мере, для вида, поскольку сам считал, что извиняться ему не за что, промолчал. Вместо слов он обхватил Рейн за талию и поцеловал. В прошлый раз, когда он целовал ее, то ощутил кислый привкус крови, но сейчас вкусовые рецепторы уловили лишь химический вкус ананасовой жвачки.

Мерсер пришла сюда не для того, чтобы питаться. Джон знал, она хочет быть рядом с ним. Он продолжал верить, что в глубине души Рейн все же осознает, что-то, во что она превратилась — нечто абсолютно неправильное. И лишь Джон может все исправить.

— Сегодня никуда не пойдем, — смех лучился в ее глазах. Джон сорвал с нее куртку и повалил на диван. Лаская губами ее шею, он ощущал себя вампиром — ненасытным, жадным до чужой плоти.

Оказавшись без одежды, Джон почувствовал как горячо стройное обнаженное тело девушки. Он обхватил его руками, бережно лаская, словно хрупкую, прекрасную статую. Он покрывал ее поцелуями все то время, пока размеренно двигался в ней. Ее ключица, руки, шея, губы. Едва он коснулся губ, как Мерсер вырвалась и, издав стон, вцепилась зубами ему в шею. Но не прокусила кожу, даже почти не причинила боли.

— Я тебя люблю, — услышал он и взглянул в глаза девушки. Ее радужку наполнял насыщенный красный.

— И я тебя, — ответил он, зная, что в какой-то мере лжет, ведь давно понял, что испытывать подобное чувство, глядя в глаза цвета насыщенного заката не сможет никогда.

— Я, конечно, все сделаю, но объясни хоть, зачем тебе это? Просьба-то странная, уж извини, — расслабленный голос Тони, наверняка одновременно с разговором занятого своими делами, раздавался в трубке.

— Это эксперимент, — коротко ответил Джон, не привыкший к длинным объяснениям. Но тут же спохватился. Он говорит не с охотником или человеком, которому ничем не обязан. Поэтому он постарался разъяснить как можно более доходчиво, выдумывая подробности на ходу. — Все дело в одном моем друге. Он немного мнительный, хотя, скорее, подойдет «полный параноик». Считает, что болен какой-то неизлечимой болезнью, несмотря на то, что анализы в порядке. Знаешь, — Джон издал смешок. — Я и сам начинаю видеть у него некоторые… симптомы. Поэтому было бы неплохо, если бы кто-то, получивший, как я недавно слышал, такой большой грант на исследования в области вирусологии… — Джон сделал на фразе наибольший акцент. — Уделил каплю времени проверке нескольких анализов.

— Хм, звучит как-то странно. Может, этому парню лучше пойти к психотерапевту?

— Может, — согласился Джонатан и вспомнил лежащий на столе полутруп, который вряд ли куда-нибудь еще пойдет. — Но я прошу тебя, помоги мне с этим. Я останусь должен.

— Да я и не собирался отказываться, чего ты! Говоришь, исследовать кровь всеми возможными способами?

— Еще он сдал спинно-мозговую жидкость. И генетические образцы. Хотя я пытался ему объяснить, что раз в нескольких лабораториях ничего не обнаружили, то бесполезно пихать их мне.

— Да ладно, я найду, кому их сплавить. Займусь этим по-быстрому и позвоню тебе.

— Отлично. Спасибо, Тони.

Джонатан положил трубку и потер переносицу, вздохнув. В последние дни тело одолевала легкая усталость. Нет, ни работа, ни ночные патрули, ставшие совершенно безрезультатным, не изматывали его. Джон много времени проводил в подвале. Исследовал то, что мог. Изучал внутренние органы, их строение, расположение, но неизменно приходил к одному и тому же выводу: ни внешне, ни внутренне вампиры от людей не отличаются.

Он не нашел ничего. Но это пока, повторял себе Джон. Все дело в крови, в клетках, дело в мелких, опасных тварях, расползшихся по человеческому организму и проявляющих себя лишь когда нужно. Тони не составит труда обнаружить их.

Но где их след? Хоть какой-то? Он словно сумасшедший, ищущий невидимое.

Взгляд Джона наткнулся на отражение в зеркале — оттуда на него устало смотрел бледный мужчина с синяками под глазами. Он бы с удовольствием поспал в любую из свободных ночей, но и в эти ночи его мучили мысли обо всем подряд: о недостижимом пока лекарстве, в возможность создать которое он пытался убедить себя поверить. О Рейн, о том, что радость от ее появления давно прошла и теперь ему приходится заставлять себя видеть в ней человека. Он бесконечно думал о Бродерике и его гнилом сердце, вырвать которое мечтал голыми руками.

Джон понимал, что ему стоит экономнее расходовать силы. Пройдя на кухню, он взял в руки чашку с крепким кофе. Вторую за утро. Впереди у него рабочий день, нужно оставаться относительно бодрым ради пациентов.

Двойная доза кофе пришлась как нельзя кстати. Спустя несколько часов он оперировал пациента. Когда человека увозили на каталке прочь по шумному коридору, к Джону в который раз вернулось забытое за годы работы в морге ощущение. Чужая жизнь в его руках словно воздушный шарик. Он сдувается, поврежденная тонкая поверхность не может сдержать воздух. А Джонатан делает то, что другим показалось бы невозможным: чинит чересчур хрупкое существо.

Человек и вправду невероятно хрупок.

Джон иногда жалел, что не обладает той же выносливостью, что и его заклятый враг. Стянув окровавленную униформу он ощутил, как тело его подводит. Напряжение во время операции придавало бодрости, но после усталость накрыла Джонатана с головой. В глаза будто насыпали песка, пространство плыло, будто бы он уже находился во сне. Придя к себе в кабинет, Джон заснул прямо в кресле.

Когда он проснулся и ополоснул лицо холодной водой, то чувствовал себя гораздо лучше. Кто-то из медсестер заходил к нему и даже оставил записку под дверью. Ничего серьезного, если бы от него требовалось что-то важное, его бы разбудили. Джон выглянул в окно — на дворе стоял вечер, многие работники пошли домой. Он сегодня собирался задержаться. Следовало разобраться с документацией. Но прежде всего — одно важное дело.

Снова нужно было достать порцию крови для Рейн. Ключи от склада он раздобыл давным давно, так что теперь от него требовалось лишь незаметно войти и выйти, что, в общем-то, ему всегда неплохо удавалось. Джон двинулся по коридору, вежливо здороваясь с медсестрами и врачами, которых сегодня еще не видел.

Он открыл нужную дверь и закрыл изнутри. Вдохнул прохладный воздух и вгляделся в длинные ряды полок. Словно в продуктовом магазине. Джонатан прошел дальше от входа. Остановившись, вытянул два случайных пакета. Смотря на вишневую жидкость и правда хотелось пить, если забыть о тягучем солоноватом вкусе железа. Джон спрятал оба пакета под халатом и собрался идти к выходу, как вдруг услышал звук открывающейся входной двери. Тут же он ринулся за ближайший угол, прижимаясь к нему так, чтобы кто бы там не зашел сюда, его не заметил. И попытался высмотреть незваного гостя. Тот тихо шагал вдоль рядов, так же, как и Джон несколько минут назад.

В помещение вошла молодая медсестра. Джон частенько ее встречал. Наверное, послали за кровью для переливания. Совсем рядом послышался звук выдвигаемого металлического ящичка. Джон осторожно последовал на звук и увидел, как девушка вынимает медленно пакет. Он оказался прав. Но тут же девушка совершила совсем иное движение. Сначала ее рука неуверенно дернулась в сторону полки, а затем стремительно нырнула внутрь и выхватила еще один пакет. Тара, полная красной жидкости скрылась под белым халатом.

Джон вздохнул. Чего-то такого он мог бы ожидать.

Быстрым шагом он прошел вдоль рядов и, прежде, чем девушка успела повернуться и выйти, встал в десятке шагов от ее спины.

— Что ты здесь делаешь? — спросил он, хотя ответ ему совсем не требовался.

Девушка вздрогнула и развернулась, еще крепче сжимая пакет с кровью.

— Меня послали взять кровь для…

— Один пакет, не так ли? — прервал ее Джон. — Тогда что у тебя под халатом?

Медсестра замолчала и уставилась ему в глаза, замерев на месте словно олень, глядящий прямо в ружейный прицел.

— Что вы имеете ввиду? — она не смотрела на него, каждую секунду пытаясь куда-то деть глаза.

— Брось, — жестко сказал Джонатан. — Я видел, — он сделал шаг вперед.

— Но вы… — она сглотнула. — Вы тоже. У вас в руках донорская кровь, зачем она хирургу? Зачем вы сюда пришли?

— Не за тем, за чем ты, это точно, — холодно ответил он. — Ты всегда воровала кровь отсюда? Приходила, когда посылали и брала еще, для себя, верно?

Девушка ничего не ответила. Джонатан воспринял это как согласие. На бейдже девушки он разглядел имя — Изабель Лоуренс.

— Я беру совсем немного, — начала бормотать она. Джон не прерывал ее, видя, как ей хочется оправдаться. Она отчего-то так и не попыталась на него напасть, быть может, потому, что за дверью бродила по коридорам куча людей. Быть может, еще по какой причине. — Никому это не причиняет вреда.

— Правда? — изогнул бровь Джон. — Слишком милосердно для таких, как вы.

— Я веду иной образ жизни.

— Звучит не слишком правдоподобно.

— Я никогда никого не убивала, — не пожелала останавливаться она.

— Я уже сказал, что…

— Пожалуйста, дайте мне уйти.

Джон не сказал ничего в ответ. Он чуть склонил голову набок, разглядывая девушку и совершенно не понимая, отчего впервые в жизни, при виде вампира все внутри разрывается на две части. Сейчас все было не так, как с Рейн. Мерсер всегда вела себя как вампир, она убивала, она признавалась в этом, и она легко смеялась сразу же после того, как рассказывала о такой, на ее взгляд, сущей ерунде. Изабель выглядела не так, пусть звучало глупо, но она казалась более человечной, не агрессивной, не злой. Обыкновенная девушка, уставшая от работы. Совсем как Джон. Он знал, что должен был сделать — дать ей выйти из больницы, подальше от людей, а дальше все легко. Оружие у него всегда с собой. Джон бы сделал это когда-то, раньше, совсем недавно. Он собирался до последнего момента, но некогда сказанные слова Рейн остановили его.

Вампир, не убивающий людей — невиновен? Джон не знал. Он не мог ничего утверждать, он понятия не имел, какое мнение имели на этот счет другие охотники. Говорить они могли что угодно. Что творилось у них в закромах мыслей он никогда не узнает. Вампир, избегающий убийств — как дрессированный хищник, выпущенный на улицы. Останется хищником до конца. Но все же, быть может, он заслуживает шанса? Джонатан задал вопрос самому себе и не смог ответить. Когда не знаешь ответа, остается лишь узнать его самостоятельно.

— Хорошо, — он не узнал собственный голос, и фраза, произнесенная так тяжело, показалась ему сказанной на другом языке. — Иди.

Глаза девушки расширились. Конечно, она не поверила, что он просто так ее отпускает.

— Ты меня убьешь, как только я пойду домой.

— Нет, — покачал головой Джон. — Я тебя не трону. Можешь считать, что я поверил тебе — здесь и сейчас. И продолжу верить, пока ты не предашь мое доверие. Если я увижу, как ты нападаешь на человека, то я убью тебя. Если завтра или в скором времени я узнаю, что ты сбежала из города, то не я, но другие найдут тебя по моей указке. Оставайся здесь, живи как и жила и помни каждую минуту, что я слежу за тобой.

Он не кинул на нее даже взгляда, прежде, чем уйти. Хотелось поскорее оказаться дальше отсюда, от склада, от больницы, забыть о человеке, что только что отпустил вампира. Кем он был? Точно не Джонатаном Граймсом — тем, кого считали одним из самых безжалостных охотников.

Он просидел в кабинете до самой ночи, сосредоточенный лишь на заполнении кажущейся бесконечной документации. Подчинять себя отупляющему алгоритму работы было даже в радость. Одновременно он изучал папку с делом на медсестру-вампира, что успел выудить из архива. Теперь он знал ее адрес, следовало бы последить за ней. Если она говорила правду, ему придется оставить ее в покое. Если нет — ответственность за тех, кто от нее пострадал и пострадает, будет на нем.

Сделанным Джон не гордился.

Тони позвонил через неделю. Джон моментально схватил трубку и приложил к уху, заранее готовый услышать что угодно. Тони не спешил отвечать. Прошло пять, десять секунд, заполненных легкими помехами.

— Я исследовал образцы, которые ты прислал, — голос в трубке прозвучал напряженно.

— Ну..? — Джонатан не счел многословие нужным.

— Знаешь, я еще несколько дней назад хотел позвонить, когда только начал работу. Но потом решил все же пойти до конца, убедиться, что не сошел с ума, — Тони нервно рассмеялся, но через мгновение его голос стал серьезным и усталым, будто он долгое время не спал. Еще в его тоне сквозил странный надрыв. Джон тихо вздохнул.

—Кому принадлежали те образцы? — в голосе чувствовался нажим. — Ты должен сказать мне, потому что я точно знаю, что не человеку и не кому-то другому из известных мне существ. Если не хочешь говорить по телефону, то я приеду. Прямо сейчас. Мне тоже есть что тебе сказать, хотя, если честно, я вообще не понял, чего ты хотел добиться этим исследованием, — в трубке послышался шелест бумаг. — Черт побери, да я даже не смог определить группу крови! — он рассмеялся. — Она далека от любой группы и системы… — забормотал он. — Ты хоть представляешь, как это выбило меня из колеи?

— Успокойся, — медленно произнес Джон, нетерпеливо стуча по столу пальцами. Только истерики ему не хватало. — Приезжай. Бери с собой исследования, я все объясню.

— Буду через двадцать минут, — трубку бросили.

Джонатан открыл дверь сразу же после продолжительного упрямого звонка. Тони выглядел уставшим. Уставшим и одержимым. Совершенно таким же выглядел сам Джон в последнее время. Гость держал в одной руке папку, в другой — небольшой чемоданчик. Джонатан закрыл на замок дверь, пропуская старого знакомого внутрь. Указал на столик перед диваном. Тони кивнул и прошествовал к нему, не снимая мокрого от дождя драпового пальто. Тут же достал из папки все бумаги и выжидательно посмотрел на Джона.

— Видимо, начинать придется мне? — он сглотнул, выдавливая из себя усмешку. — Но ты будешь должен, сам говорил. Я требую, чтобы ты мне все рассказал. Всю правду.

Джон, не показывая неудовольствия, кивнул.

— Про группу крови я сказал, вот, — он вручил Джону лист бумаги. — Возможно, это новая, не известная группа. Я не смог определить ее свойств, слишком уж она отличается от всего, что я видел раньше. Лишь одно могу сказать точно…

Джон поднял на мужчину вопросительный взгляд.

— В ней нет ни следа заболевания, клетки не заражены вирусом. Проверил несколько раз. Это нечто новое, неизвестное науке существо, я прав?

— Стоп, — Джон пробегал взглядом по строчкам. — Что значит, это не вирус? Что тогда сделало кровь такой? Раньше она была человеческой, раньше они все были людьми! — он захлопнул папку, почти слыша, как с таким же звуком сокрушаются его теории. Тони глядел на него расширенными глазами.

— Как же я жду того момента, когда ты будешь мне все объяснять… — пробормотал он. — Людьми? Невозможно, — он плюхнулся на диван, потирая подбородок. Глаза его бегали по бумагам с быстротой тараканов. — Господи. Нет… это точно произошло с ними не из-за заражения чем-то. Я не спец в генетике, но все же смог сделать кое-какой анализ. Отдавать никому другому после того, что увидел, не стал, — он усмехнулся. — Во что бы не превратились эти люди, это мутация. Я бы предположил, что индуцированная, хотя не знаю обо всех подробностях, — он кинул взгляд на Джона, — взгляни сам.

Новый листок попал в руки Граймса.

— ДНК словно разобрали и собрали заново, — глядя в стену произнес Тони упавшим голосом. — Так, что существование какого-либо организма просто невозможно. Я не знаю условий, из-за которых могло бы произойти подобное. Это… — он запнулся, — противоречит всем законам науки. Остальные исследования ничего не дали, — он покачал головой. — И вот… это произошло на третий день. Хорошо, что я успел все сделать. Хранил ее как подобает, в холодильнике, но ты только посмотри.

Тони вынул из чемоданчика пробирку, наполненную чем-то темно-красным и на вид густым.

— Кровь, что ты прислал. На утро второго дня уже была гнилая, словно стояла неделю на жаре. Что за чертовщина, а? — Тони вскочил с дивана, быстро проводя рукой по влажным волосам.

Джон медленно положил отчеты об исследованиях на стол. Тони говорит, что существование вампиров противоречит природе, хотя он отправлял ему образцы, чтобы тот смог обосновать их появление научно. Бесполезные листы белели на столике. Нечто внутри, усмехаясь, толкало к припозднившемуся осознанию. Он потерял шанс, на который так надеялся. План действий испарился как пятна воды. Где еще искать выход? Где он может быть? Точно не в магических трактатах сумасшедших.

Тьма превратила кучку фанатиков в чудовищ. После того, как они с радостью приняли ее, после того, как испили впервые крови, они перестали быть людьми. Невозможная мутация.

Джон мотнул головой, отгоняя лихорадочные мысли.

— Пойдем, увидишь того самого моего друга, что считает себя больным, — холодно объявил он, поворачиваясь в сторону подвала.

Как только он включил свет, то спиной ощутил, как Тони позади него отшатнулся, вмиг пожелав оказаться как можно дальше от вскрытого тела.

— Это оно, — не поворачиваясь Джонатан прошел к столу и откинул простынь. — То самое существо, чьи образцы я тебе дал. Да, я вскрыл его, но оно все еще живо. Любуйся.

Тони сделал робкий шаг вперед лишь спустя минуту. Наконец, он выдал.

— Это же полное нарушение этики… прав… это ужасно!

— Он в коме, — безразлично отозвался Джон. — Не чувствует боли. И это не человек, — повторил он фразу, которую множество раз говорил себе и другим. — Запомни.

Может быть, его слова достигли цели, может, научный интерес перевесил в душе Тони мораль. Мужчина подошел к столу. Еще с минуту он глядел на тело перед ним.

— Расскажи мне про него, — наконец, отозвался он.

— Он в коме из-за пули в голове, — поймав шокированный взгляд Тони, он продолжил. — Мозг не умирает, организм способен выносить куда большие повреждения и обладает крайне быстрой и масштабной регенерацией.

— Насколько масштабной? — Тони, не выдержав, коснулся швов на медленно вздымающейся груди. — Отращивание конечностей как у морских звезд?

— И так они умеют тоже, — Джон мрачно усмехнулся. — Еще утраченные органы. Кроме сердца. Если голову отделить от тела, оно умрет, но признаков разложения на появится. Пара дней и если будут лежать рядом — соединятся заново. Это еще не все. Долгий срок жизни, в среднем, насколько я знаю, в пределах трехсот лет. Сила куда больше человеческой.

Тони глядел на него, расширив глаза.

— Кто-то… — он утер пот со лба рукавом. — Кто-то еще должен исследовать их. Это же глобальное открытие. При таком изменении ДНК я и подумать не мог, что они выглядят как люди. Сколько их всего? Они же могут окружать нас на улицах, — Тони дернул головой по сторонам, словно прямо сейчас вокруг него ходили невидимые вампиры. — Их много? Джон?

Тот молчал, напряженно сжимая губы.

— Никто больше не узнает, — произнес он твердо.

— Это не тебе решать! — Тони впервые сорвался на крик. — Это станет научным прорывом!

— Ты сам говорил, что понять что-либо про них невозможно. Наука не получит от этих тварей ничего кроме зла! — прорычал он.

— Нет-н-нет, — глаза Тони лихорадочно блестели. — Все равно. Ты не понимаешь. Это чудо! О них должны узнать все!

— Никогда! — Джон бросился вперед и схватил мужчину за воротник. — Ты не имеешь понятия, во что ввязываешься. Это намного опаснее, чем все, что ты можешь себе представить.

— Слишком поздно, — прошептал тот ему в лицо. — У меня есть исследования и, самое главное, у меня есть тело.

Джон скрипнул зубами и толкнул Тони так, что тот упал на пол. Доли секунды ему хватило, чтобы выхватить спрятанный под свитером кол. Мужчина на полу, завидев оружие, сжался.

Джонатан вонзил орудие в сердце полумертвого вампира. Тело рассыпалось в прах за несколько секунд. Джон, вздохнув, повернулся к Тони, все еще сидящему на полу.

— Теперь ты ничего не докажешь.

Мужчина молчал. Его лицо казалось листом белой бумаги.

— Оно превратилось в прах, — ровным голосом констатировал Тони, словно забыв, что они только что чуть не подрались. — Ты вонзил эту… штуку ему в сердце, и он превратился в прах, — он покосился на кол в руках Джона. Тони понял. Пусть даже он сам еще не осознавал до конца. Ему понадобится время, чтобы прийти в себя, но его мировоззрение никогда не станет прежним.

— Как вампиры, да? — Тони дернул плечом. Его губы изогнулись в кривой усмешке.

Джон кивнул. Почти минута прошла в молчании. Тони шмыгнул носом и помотал головой, убирая волосы назад.

— Прости, — он поднял глаза на Джона. — Не знаю, что на меня нашло. Ты показал мне тело, и я будто сразу свихнулся. Знаешь, я… я принес все исследования с собой. Наверное, я сам даже не захочу больше иметь с этим дел. Выпить у тебя нет?

Джон покачал головой.

— И все же зачем? — Тони посмотрел ему прямо в глаза. — Почему ты взялся за это?

Джон помолчал некоторое время, раздумывая. На самом деле, причина, по которой он все провернул, перестала казаться ему такой уж тайной. Особенно сейчас, для Тони. После того, как тот разгромил весь его план.

— Я хотел найти способ сделать их снова людьми. Для этого мне нужно было удостовериться, что они и сейчас остаются всего лишь людьми, просто зараженными неизвестным науке вирусом. — Джон стоял спиной к мужчине. Его внимание привлекли хирургические инструменты, лежащие как попало на столике. Больше в них нужды нет, стоит их хорошенько вычистить. Кажется… — Джонатан сжал зубы. На ум все лезли и лезли строчки из книги Савара. Зачем он вообще читал ее, зачем забил себе мозг тем, в чем никогда не нуждался на протяжении стольких лет? Ему хотелось ударить себя за то, что думал он не об одних вампирах. Навязчиво, будто комары, лезли к нему названия тех существ, которых он стремился пропустить, открывая пресловутый трактат о магии. Он не верил в них, но сегодня, так ожидая переступить порог мифов и загадок, он шагнул совсем в другую сторону. — Кажется, я ошибался.

— И у тебя не было никакого другого варианта? — как назло Тони словно прочел его мысли. — Ты, кажется, знал досконально все эту чертовщину и всегда верил только в то, что все можно объяснить наукой?

— А ты? — Джон повернул голову к мужчине. Рука сжалась на скальпеле, который он очищал от бурых пятен. — Ты, ученый, за такой короткий срок уже успел поверить в нечто иное?

— Так был все же иной путь… — констатировал Тони.

— Это не путь! — Джон закрыл глаза. Как мог Тони, человек науки, так легко принять сторону других охотников, почти ничего не зная о вампирах? — Это чушь. Детские сказки о… — он запнулся. Не хотелось давать смехотворному термину попасть на язык.

— То, что я видел, то, что ты видел, не объяснить наукой, Джон, — тихо произнес Тони. — Если ты знаешь о другом способе достичь своей цели, то каким бы бредовым он тебе не казался, попробуй его.

Джон разглядывал собственное отражение в тонком острие скальпеля. Отчего-то ему казалось, словно он пробудился ото сна. Пусть с Тони соглашаться не хотелось. Хотя, нет, не с ним — с упрямым голосом в голове. Но Граймс знал, что согласиться придется. Ради того, чтобы вылечить Рейн, он сделал бы что угодно, даже отказался от собственных убеждений. Ведь если у него не получится, только они у него и останутся.