Поворот событий (джен)

— Еще раз, — непонимающе хмурится Карин.

Ичиго недовольно морщится.

— Я тебе говорю, в этом нет смысла. Если я открою гарганту, то и пройти сквозь нее смогу только я или другой арранкар. В тебе хоть и есть частица пустого, но пройти не сможешь, я уже молчу про капитанов. Так что ищите способ связаться с этим вашим Урахарой или еще что-нибудь.

Он и вся толпа вторженцев — десяток шинигами, двое людей и один квинси — сидят в зале собраний и пытаются придумать план. Точнее, Ичиго и Карин пытаются. Бегающий вокруг Ичиго капитан двенадцатого все тянет к нему руки, чтобы поисследовать. Капитан одиннадцатого рвется подраться с ним же. Капитан шестого с невозмутимым видом пьет принесенный кем-то из все еще живых нумерос чай. Его сестра честно пытается делать то же самое, но отвлекается на вставление глупых и неуместных реплик в обсуждение плана. Лейтенант с прической, похожей на ананас, разрывается между ними. Адекватнее всего ведут себя капитан четвертого, люди и квинси — здоровяк, нарвавшийся на Нноитору, спокойно молчит и ждет окончательного решения; Иноуэ тихонько болтает с Уноханой под все тот же чай; уже заштопанный квинси штопает дырки на собственной одежде.

Зеро начинает надоедать окружающий балаган, благо вдолбить сестре про гарганту все же удалось. Составление плана временно зашло в тупик.

— А я думал, брешут, говоря, что Зеро собрался помогать вторженцам, — раздается от дверей в зал спокойный голос Джагерджака.

Балаган затихает, смотря на новоприбывшего.

Секста опирается плечом о створку и, судя по всему, вообще едва стоит на ногах.

— А я думал, тебе в постели выздоравливать положено, — недовольно цедит сквозь зубы Ичиго.

— Ну уж прости, что не смог усидеть на месте, — Гриммджо делает пару неровных шагов.

— Ками, Гриммджо, ты как ребенок, — шепчет Зеро, мгновенно оказываясь рядом и подставляя ему плечо.

— Какой уж есть, — хмыкает Секста.

Ичиго усаживает его на один из свободных стульев. В зале все еще подозрительно тихо, но это пока даже на руку.

— Ладно. Раз уж балаган на время прекратился, я вам изложу свои мысли по поводу сложившейся ситуации, — Куросаки оглядел присутствующих. — Во-первых, в деле отправления шинигами обратно в Каракуру я чуть менее чем полностью бесполезен. Поэтому вашему гениальному ученому из двенадцатого лучше что-нибудь придумать самому, к тому же он все равно успел уже разорить лабораторию Гранца. Во-вторых, вашу женщину я здесь терпеть не собираюсь, так что забирайте ее с собой, тем более что Айзену она больше не нужна. В-третьих,… если уж капитану одиннадцатого так не терпится со мной помахаться, я не против. Но для этого придется уйти из Лас Ночес, иначе я не смогу сражаться даже в полсилы.

— Идет, — скалится Зараки. — Пока они тут будут возиться с гаргантой, мы уже закончим.

Зеро кинул на него скептический взгляд.

— Ну, ну. В любом случае, не думаю, что через одну гарганту смогут пройти все и сразу, так что времени у нас будет достаточно. Есть возражения или дельные предложения? Может, вопросы?

— Где гарантии, что нам не помешают открыть гарганту? — холодно поинтересовался капитан шестого.

— Вы видели хоть одного арранкара, кроме меня и Гриммджо, по пути сюда? — капитан отрицательно качнул головой, даже поднос с чашками и чайником появился словно бы сам собой. — Правильно. Потому что все нумерос попрятались и ссут в штаны от страха в своих комнатах. Я вам мешать не собираюсь, наоборот, в моих интересах как можно быстрее вас отсюда спровадить. А у Гриммджо, полагаю, хватит ума не соваться к вам в таком состоянии, верно, Гриммджо? — ладонь Ичиго опустилась на плечо Сексты, словно намекая, и тот вздрогнул.

— Да…

— Ну вот, видите. Если вы хотите спросить про Эспаду… нас было всего десять. Трое ушли с Айзеном. Новено убила мелкая шинигами. Октаву прикончил капитан двенадцатого. Септимо — капитан шестого. Квинту — капитан одиннадцатого. Кватро убил я сам. Кроме меня, на данный момент в Лас Ночес больше нет способных противостоять капитану арранкар. И, нет. Я не дам изучать себя или Гриммджо.

— Жаль, жаль.… Такие хорошие образцы пропадают…

— Заберите Гранца в качестве образца.

— Мне казалось, я оставил часть своего занпакто в его сердце.

— Он крайне живучий. Вы и сами это знаете. Итак, если вопросов больше нет, решите там между собой, кто пойдет с Карин, и валите уже.

— В каком смысле "кто пойдет со мной"? — подозрительно прищурилась младшая Куросаки.

— Ты же не думаешь, что тебя пустят одну идти через гарганту? — Ичиго бросил на нее недоуменный взгляд. — Лично я бы порекомендовал отправить кого-то из медиков, вряд ли там обошлось без потерь на поле боя.

— И почему я должна идти первой?

— Карин, — Зеро подошел к ней и чуть наклонился, так что их глаза оказались на одном уровне. — Помни, что ты защищаешь. Ты уже защитила друзей. Теперь тебе нужно защитить город.

— Да… — шинигами тихонько вздохнула, опуская взгляд. — Ты прав.

— Тогда вперед, — Ичиго ободряюще улыбнулся ей и хлопнул по плечу.

В пустыню с Ичиго и Зараки пошли так же и остальные. Гарганту решено было ставить вне стен Лас Ночес, якобы внутренние потоки могут что-то сбить в настройке. Зеро подозревал, что капитану двенадцатого просто хочется посмотреть на красочный бой. Сердобольная Иноуэ все порывалась лечить Джагерджака, Унохана потихоньку восстанавливала реацу Карин, а ее лейтенантша занялась ранами Зараки.

— Удачи, сестренка! — крикнул Ичиго вслед сиганувшей в гарганту временной шинигами.

— Хватит уже возиться со мной, — заворчал капитан одиннадцатого. — Пора начинать бой.

Зеро развернулся к нему лицом.

— Так не терпится?

— Руки уже чешутся надрать тебе задницу, сопляк! — расхохотался капитан.

— Хоть бы представились, как подобает, — фыркнул Ичиго. — А то что же, я вам назвал свои ранг и имя, а ваших так и не узнал… Вы, кстати, какое надгробие предпочитаете? Простое? Или, может быть, памятник?

— Нахал! А ты мне нравишься! Я Зараки Кенпачи, капитан одиннадцатого отряда. Давай, нападай!

Куросаки хмыкнул и отправил в его сторону бала. С этого момента бой можно было считать начатым.

Ичиго не спешил доставать свой меч — пока он справлялся и так. Его стремительные атаки быстро убедили Зараки, что противник предельно серьезен, несмотря на меч в ножнах, поэтому капитан быстро стал воспринимать свой меч, как преимущество в радиусе атаки, а не слабость. Однако Кенпачи уже получил несколько совсем не пустяковых ран, а вот на Зеро до сих пор самым ужасным повреждением была лишь разорванная в нескольких местах куртка.

— А ты совсем не прост, — капитан задумчиво нахмурился, заставив Куросаки в который раз разорвать дистанцию. — Похоже это твое иеро сильнее, чем у Нноиторы.

— В некотором роде так и есть, — кивнул Ичиго. — Как раз за счет Ннои-кун я укрепил свое собственное.

— Значит, мне просто нужно бить сильнее, — усмехнулся Зараки, вновь идя в атаку.

— Убеди меня достать меч и, возможно, я даже признаю, что ты достойный противник, — хищно оскалился в ответ Зеро, отбивая меч ладонью и почти в упор ударяя бала.

Бой продолжается дальше. Ичиго почти захлебывается в его горячке, захлебывается в окружающей его колючей желтой реацу капитана одиннадцатого, все меньше контролируя себя и свои желания. Инстинкты пустого все громче диктуют ему действия. Зараки хорош. Настолько хорош, что он все же тянет из ножен свой меч, чтобы проявить уважение к этой силе, к этому чудовищному опыту выживания в любой битве. Зеро готов уже нанести последний удар, как его окружает вихрь розовых лепестков.

— Достаточно. Сейчас нет нужды сражаться до смерти.

— Кучики, — зло рычит Кенпачи. — Убери свою хрень и не мешай мне сражаться!

— Если битва настолько застила тебе глаза, что ты уже не можешь оценить тяжесть собственных ранений…

— Не мешай мне!..

— Хватит, — Ичиго убирает меч обратно в ножны и порывом ветра разгоняет лепестки. — Действительно, хватит. Должен признаться, если бы нас не остановили, мой последний удар мог оказаться для тебя фатальным, Кенпачи. Сейчас меня вели инстинкты пустого, так что я бы, не колеблясь, нанес этот удар. Ты достойный соперник, Кенпачи, и, в конце концов, ты пробил мое иеро и заставил меня достать меч. Но сейчас нам лучше остановиться.

Зараки что-то недовольно ворчит, но все же устало опускается на песок. Его тут же окружают Иноуэ, Котецу и Ячиру.

Куросаки Ичиго, я жду.

Голос, прозвучавший в сознании, заставляет Зеро замереть. Он не спутал бы его ни с кем другим.

— В чем дело, Ичиго? — рядом стоит уже полностью вылеченный Джагерджак.

— Гриммджо. Даже не думай проверять собственное здоровье на прочность еще раз, — Куросаки смотрит на него пустым взглядом, заставляя поежится. — Меня ждут. Я должен идти.

Он исчезает в гарганте.

— Только попробуй не вернуться, — успевает вслед прорычать Гриммджо.

— А сейчас… прости, Хирако, я не намерен драться с тобой, — Айзен, как всегда высокомерен и пафосен. — Есть тот, кто ждет моего зова. Куросаки Ичиго, я жду.

— Куросаки? — Шинджи подозрительно щурится.

— Именно, ты не ослышался.

По полю боя прокатывается волна чудовищного давления. В раскрывшейся позади Соуске гарганте стоит парень лет двадцати. Тускло-рыжие волосы достигают пояса, на нем стандартные белые хакама и куртка, правда, лишь с левым рукавом, заканчивающимся перчаткой. Правый рукав отсутствует, и не похоже, что он потерян в битве, плечо и запястье опоясывают тонкие полоски белой ткани. Арранкар делает шаг, и гарганта неторопливо закрывается за ним, но давление чужой темной реацу не исчезает, а, кажется, наоборот лишь усиливается.

— Представься нашим врагам, — Айзен мягко улыбается.

— Зеро Эспада, Куросаки Ичиго, — спокойный голос разносится над полем боя и заставляет всех, услышавших его, замереть.

— Я удивлен… — Тоусен поворачивает голову на голос. — Не думал, что Айзен-сама планирует позвать его. Но, раз он здесь, полагаю, тогда и мне следует биться всерьез.

— Похоже, ты полностью контролируешь его, Айзен, — Хирако усмехнулся. — Но не у тебя одного занпакто, позволяющий контролировать чувства противника. Распадайся, Саканадэ.