Не любимая (гет)

Привет, я Макс, и я заебался.

Великие магистры, как же мне хочется порой именно так начать разговор! Но — нельзя. Ночное лицо Начальника Малого Сыскного войска Соединённого королевства не может изъясняться подобными выражениями. Сэр Джуффин сквозь пальцы смотрит на мои иномирные реплики, но только пока мы в Доме у моста, а на людях — извольте, сэр Макс, соответствовать. Ха! Не изволю!

— Макс, тут всё чисто, можно возвращаться.

Я угукнул и кивнул Меламори, после чего тут же шагнул на Тёмный путь — и даже не попрощался, да, вот такой я вредный.

Прошли уже две дюжины дней после того разговора «о чувствах», а я так и не смирился с её очередным отказом. Не могу сказать, что моё сердце вновь было разбито, в конце концов, все эмоциональные травмы поровну делились между обеими моими сердечными мышцами (ну и что, что одно из сердец с Изнанки?), однако приятного в категоричном «нет, Макс» было мало.

Дом у моста встретил меня тишиной и пустотой. Относительной, разумеется. На спинке кресла сэра Джуффина дремал Куруш, а со стороны полицейского управления раздавались сортирные выкрики генерала Бубуты Боха, но на нашей территории было спокойно.

— А где все? — падая на стул, вопросил я нашего умника.

— Происшествие на улице Грозовых Туч, — доложил тот и снова смежил веки, мол, будить его из-за мелочного любопытства по меньшей мере неприлично.

— Ясно, — протянул я и послал заказ в «Обжору»: за вкуснейшей едой незабвенной мадам Жижинды мне всегда думается лучше.

Итак… работать с Меламори, когда моё сердце сжимается от тоски от одного только взгляда в её сторону, невозможно. Увольняться ни один из нас не планирует по крайней мере в ближайшую пару дюжин лет, рассчитывать на взаимность после недавней отповеди мне явно не приходится… остаётся приказать глупому сердцу заткнуться.

Идея мне настолько не нравилась, что, когда курьер из «Обжоры» появился на пороге, его, беднягу, аж перекосило от ужаса при виде моей физиономии.

— Не дрожи, — хмыкнул я, жестом указывая на стол, куда можно было сгрузить горшочки, из которых, даже несмотря на закрытые крышечки, доносился умопомрачительный аромат.

Курьер всё расставил и исчез с такой скоростью, что я невольно вспомнил о Тёмном пути.

Первая ложка — самая вкусная, это вам подтвердит любой гурман. Но первая ложка «Подводного дыхания» это, скажу я вам, нечто особенное. Прикрыв глаза от наслаждения, я будто на внутренней поверхности век увидел, как улыбающаяся Меламори обнимает красивого высоченного мужчину, и почему-то вместо удушающей ревности, вполне уместной в данный момент, почувствовал умиление. Миниатюрная и хрупкая Мастер Преследования Затаившихся и Бегущих рядом с незнакомцем смотрелась до того органично и правильно, что я прямо захотел, чтобы они встретились и полюбили друг друга.

Резко открыв глаза, я изумлённо обвёл взглядом кабинет и нахмурился. Картинка была настолько реальной, словно леди Блимм со своим амбалом стояли на расстоянии вытянутой руки. Фантазия у меня, конечно, дай бог каждому, но придумать счастливое будущее с ожившим Аполлоном для своей любимой девушки — такого моё подсознание раньше не практиковало.

Снова прикрыв глаза, я в то же мгновение вновь увидел их — нежность во взглядах, радость в улыбках, — и помотал головой, прогоняя видение. Что бы это могло означать? Что Меламори мне не настолько нужна? Или напротив, что она мне нравится настолько, что её счастье — важнее моего собственного? Или что я не считаю себя достойным…

Последняя мысль мне не понравилась, так что я решил остановиться на первых двух. Я влюблён, это очевидно. Но шансов у меня нет — это тоже не секрет. Конечно, я могу продолжать страдать и ставить нас обоих в неловкое положение, проваливать расследования из-за невнимательности, рисковать и собой, и друзьями…

А могу запрятать свои чувства поглубже, надеясь, что они в скором времени трансформируются в невинную дружбу, и ждать, когда на горизонте появится корабль с необязательно алыми парусами и привезёт моей Меламори возлюбленного.

Ну а что? Все мои желания сбываются. Так или иначе. Рано или поздно. Так почему бы не пожелать счастья девушке, что с этого дня станет для меня не любимой, а подругой?