Я верну тебя, даже если ты не захочешь (джен)

Красное солнце почти растворилось в блеске озёр. Небо потемнело.

— Твои миньоны с ума сходят. — Нарушил молчание Бонд. Он вертел в руках походную кружку с горячим чаем и подумывал закурить, но почему-то не решался.

— Не маленькие, разберутся, — лениво ответил Кью, плотнее заворачиваясь в плед. За прошедший час они не сказали другу ни слова о том, что их волновало на самом деле.

Мефистофель вытянулся во всю длину, устроив голову на коленях Бонда, а мохнатую попу — на бедре Кью. Оба незаметно для себя гладили кота. Иногда их руки соприкасались, и они вздрагивали, неловко замирая, поспешно глотали чай и моргали, изучая гаснущий закатный горизонт. Потом пальцы снова зарывались в тёплую кошачью шерсть.

Резкая трель телефона вонзилась в уши. Бонд подскочил, хватаясь за пистолет, отбрасывая чашку. Смотрел он вверх, а не на источник звука. Мефистофель с гневным шипением спрыгнул на землю и встопорщил шерсть.

— Рано ещё, — буркнул Кью, разворачивая карту на весь экран. На ней пульсировали оранжевые точки.

— Когда? — медленно расслабляясь, спросил Бонд. Словно уточнял информацию на миссии. Он настолько привык доверять командам своего квартирмейстера, что сейчас даже не усомнился в его правоте.

— Через час сорок будут здесь, — Кью пролистал какие-то схемы, залпом допил чай и сунул телефон в карман джинсов. — Идём?

Бонд оказался на ногах прежде, чем успел подумать что-либо. Но через секунду опомнился:

— Куда?

Кью поправил очки на переносице и взглянул на него исподлобья со знакомым выражением: "Как можно не видеть очевидного?"

Вздохнул, сгрёб за шиворот Мефистофеля и затолкал в кошачью переноску.

— Прятаться, конечно.

Бонд закатил глаза.

— Кью, это ясно. Я спрашиваю, где ты предполагал скрываться? Как долго? И что, чёрт возьми, ты вообще задумал?

Кью ответил не сразу. Он стоял спиной к Бонду, сосредоточенно борясь с молнией на переноске. Мефистофель отказывался сидеть в клетке и совал лапы в щель, не давая её застегнуть. Кью запихивал их внутрь, спасаясь от когтей, и кусал губы.

Распрямился он только через минуту. Лицо его было отстранённо-презрительным, как обычно.

— М хочет вырвать мне сердце. Ты не позволил — теперь он хочет сделать то же с тобой, — Кью пинком загнал пустые термосы в мешок. Встретил немигающий, прозрачный от ярости взгляд Бонда и спросил:

— Что?

— Я не позволил? — поинтересовался он очень тихо.

— Разумеется, — пожал плечами Кью. — Иначе мы бы уже ехали в аэропорт. А раз нет, помоги мне собрать палатку, и сложи пледы в рюкзак. В пещерах холодно.

— В пещерах, — повторил Бонд.

С палаткой он управился в рекордные сроки. Закинул на спину рюкзак с примотанными к нему спальниками и пенкой, отряхнул соринки с пиджака и раздельно произнёс:

— Ты придурок.

Кью ничего не ответил. Сгрёб переноску с притихшим Мефистофелем и зашагал вниз по неприметной тропинке. Бонд, чертыхаясь вполголоса, двинулся следом.