Двадцать случайных фактов об Одри Флетчер Уизли (джен)

Одри очень долго верила в разные вещи. Когда она была маленькой, никто не мог убедить её, что феи, Дед Мороз и летающие метлы нереальны и существуют только для тех, кто достаточно умен, чтобы их найти. Но на Рождество, когда Одри было десять, она всю ночь ждала Санта-Клауса. Она хотела удивить его. Но как же удивилась она сама, когда осознала, что мужчина в красном костюме — на самом деле её папа. Она была так зла на родителей из-за их старания обмануть её, что не разговаривала с ними неделю.

Благодаря инциденту с Сантой, в одиннадцать Одри уже почти ни во что не верила. В тринадцать она перестала ходить в церковь. Бог — просто тот же Санта-Клаус.

Хоть Одри никогда этого не признавала, но всё же небольшая часть её души отчаянно хотела верить, что чудо — существует, и это ощущение никогда её не покидало.

Одри познакомилась с Джейком в университете. Она хотела быть психиатром и работать с городскими детьми, пострадавшими от бандитских разборок и уличной жестокости. Джейк же хотел открыть свой бар. Никто не понимал, почему они сошлись, даже они сами, но, тем не менее, ни Джейк, ни Одри не сомневались в правильности своего выбора.

Когда Одри было четырнадцать, её бабушка умерла в одиночестве от сердечного приступа, потому что Одри задержалась по дороге из школы. Когда ей было шестнадцать, её мама погибла в автомобильной аварии, когда ехала за молоком, которое Одри забыла купить. В девятнадцать лет она впервые решила провести рождественские каникулы в школе, а не дома. Через день после Рождества Одри позвонила соседка и сообщила, что тело её отца нашли в доме, что он умер приблизительно неделю назад и что у него была прогрессирующая форма рака, о чем он никому не сказал... Когда она стояла на кладбище и смотрела на надгробия, что выстроились друг за другом, то отчаянно хотела снова поверить в Бога, чтобы можно было обвинить кого-то, кроме себя.

После смерти отца Одри использовала часть своих сбережений для того, чтобы внести предоплату за паб Джейка. Взамен он предложил ей делить квартиру над пабом и помогать ему с бизнесом по выходным. Все думали, что они тайно помолвлены, или встречаются, или, на худой конец, спят друг с другом, и через некоторое время Одри и Джейк просто перестали разубеждать остальных в этом.

Одри впервые увидела Перси Уизли, когда он сидел в темном углу паба, даже не стараясь привлечь к себе внимание. Напротив, он делал все, что мог, лишь бы оставаться незаметным. А Одри не могла оторвать от него глаз.

Когда она впервые заговорила с Перси Уизли, он сказал ей, что волшебник. Она в восторге рассмеялась. Ведь когда она говорила Перси, что он может не рассказывать о себе всю правду, то не ожидала, что тот сразу же начнет выдумывать.

Она не могла объяснить, почему же её тянет к человеку, который так очевидно хотел, чтобы его оставили в покое. Лучший ответ, который она находила: никто не заслуживает такого грустного и тревожного существования. А худший — это то, что она понимала: она делает самое важное из всего, что когда-либо делала в жизни.

В конце июля Джейк спросил её, не влюбилась ли она в Перси Уизли. Одри рассмеялась из-за этого дурацкого предположения. Но каким бы дурацким оно ни было, эта мысль уже не покидала её.

Одри никогда не могла разговаривать так с другими людьми, как она говорила с Перси. Вначале она думала, что помогает ему, давая возможность выговориться. Но через два месяца внезапно поняла, что рассказывает ему то, чем не делилась ни с кем другим — она знала, что он не рассмеётся и всё поймёт.

Когда Перси, наконец, рассказал Одри о Фреде, между ними как будто рухнула стена. С одной стороны, стало понятно, почему Перси выглядел таким нервным. Но, с другой, он всё ещё винил себя в смерти брата, и Одри прекрасно это понимала.

Жизнь Одри навсегда изменилась в тот день, когда Перси в ответ на их старую игру «Расскажи мне что-нибудь о себе» сказал «Я люблю тебя» — в этот момент она наконец призналась себе, что тоже влюблена.

Когда Перси впервые сказал, что он волшебник, Одри подумала, что он шутит. Во второй раз она поняла, что это чистая правда, после того, как он достал длинную деревянную палочку и заставил исчезнуть их корзинку для пикника. Она едва успела задуматься, как они вернут еду обратно, как Перси уже сделал это.

Ожидание первой встречи со всей семьей Уизли было сплошной нервотрепкой — для Перси. Одри подшучивала над ним, целуя, и просила не волноваться — его семья полюбит её.

Самый волнительный момент первой встречи с семьей Уизли не имел ничего общего с магией: миссис Уизли отвела её в сторону и со слезами на глазах поблагодарила за то, что вернула ей сына.

Перси сделал ей предложение на поляне, где они впервые признались друг другу в любви. Оно содержало немало утверждений, что он недостоин её, но Одри ничего не хотела об этом слышать. Она прямо сказала, что он даже не подозревает, ЧТО для неё сделал. Удивлённый, Перси вынужден был это признать, когда Одри поцеловала его, вложив в поцелуй весь смысл слов «Да, я выйду за тебя, но давай больше без этих разговоров о «недостоин». И, похоже, он понял, так как больше не упоминал об этом.

Учитывая необходимость сохранять в секрете магический мир, Джейк оказался единственным, кому Одри могла рассказать правду о Перси — в принципе, у неё больше никого и не было. Джейк сразу же ей поверил и попросил только не исчезать после переезда с их общей квартиры. Одри и Перси до сих пор обедают у Джейка раз в неделю.

Первые несколько месяцев в роли жены волшебника Одри очень переживала, сможет ли она что-то привнести в общество, где она абсолютно беспомощна. Правда, вскоре она поняла, что зря волновалась. Семья Уизли, которая после войны имела значительное влияние в волшебном сообществе, похлопотала, отправляя запросы в Министерство от имени Одри — и уже через четыре месяца после замужества та нашла себя в деле, где пригодились её психиатрическая практика и происхождение: Министерство Магии наняло её для содействия адаптации сквибов в обществе. Одри не могла быть счастливее, чем сейчас.

Однажды вечером, будучи женатыми уже около десяти лет, Одри и Перси стояли в дверях спальни своих дочерей и смотрели на спящих Молли и Люси. Тогда Перси спросил её, что же такое он смог ей дать, о чём она говорила в тот день, когда он попросил её руки. В ответ Одри улыбнулась, вспоминая Санта-Клауса, Бога и свою жизнь с одиннадцати до двадцати двух лет, а потом ответила: «Ты возродил во мне веру». И, глядя на мужа, на своих дочерей, на семью, которую она обрела, и на жизнь в целом, Одри знала, что этого более чем достаточно.