Объект 0-8-4 (гет)

Мария Хилл свернула открытый на экране файл, устало потерла глаза. Дело на первый взгляд было совершенно обычным — заказное убийство, каких много. Но аналитики решили, что оно заслуживает внимания, и выяснили, что точно такое же убийство случилось пять лет назад. Тогда тоже убрали крупного босса мафии. Подозреваемого видели на месте преступления, но дело даже до суда не дошло. Возникли обоснованные сомнения. Защита доказала, что подозреваемый в это время находился в другом конце города, представили чеки из кафе, данные с электронного пропуска на работу. Словом, никак этот человек не мог в это время никого убить. Прокуратура развела руками и обвинение предъявлять не стала. Убийство так и осталось нераскрытым.

Теперь тоже убит мафиозный босс, не крупный, но важная для Нью-Йорка фигура. Опять подозреваемого, того же самого, что и по делу пятилетней давности, видели на месте преступления. Но снова у защиты на руках оказались железные доказательства, что он просто не мог никого в это время убить, потому что находился в другом месте. И правда, мистер Роббинс просидел два часа в кафе, снова его видело множество свидетелей, на чеке было точно указано время. К тому же в кафе были камеры наблюдения — после атаки на Манхеттэн хозяин решил их поставить. Говорил, что для страховой компании, если вдруг подобное повторится. Записи с камер проверили сначала в полиции, потом в Щ.И.Т. — никакого монтажа.

Хилл за годы работы к странностям привыкла. Часто у многого находилось простое и банальное объяснение. Но тут что-то подсказывало, что такого полного совпадения просто не может быть. В этот раз все совпадало практически до мелочей: тот же почерк, тот же подозреваемый.

Надо было отвлечься, переключиться. И Хилл по старой привычке отправилась в тир. Все уже ушли, кто — домой, кто — заканчивать день где-нибудь еще, но только не на работе. Она любила именно это время. Никто не лезет под руку, можно отложить куда-то далеко в сознание все задачи на завтрашний день и вспомнить армейское прошлое. Только вот встретить в тире Роджерса она совсем не ожидала.

— Практикуетесь, капитан? — Хилл заняла привычное место, надела очки. — Не думала, что вам это надо.

— А почему нет? — он как раз сменил пустой магазин на полный. — Если вы про щит, то он, к сожалению, однозарядный. Иногда это очень неудобно.

Однозарядный… Хилл тихо фыркнула. Ей сразу вспомнилась цитата из фантастического романа: «Поздравляю, ты изобрел новую тактику. Теперь вместо того, чтобы стрелять во врагов из тяжелых орудий, мы будем ими швыряться». Не надо ему показывать эту книгу. С Роджерса станется так пошутить.

Делить с ним тир оказалось очень уютно. Можно было думать о своем, но думать в приятной компании. Пуля за пулей уходили в мишень, детали дела выстраивались четким списком.

— Давайте я провожу вас домой.

Хилл опешила настолько, что едва не промахнулась мимо мишени. Ей показалось, что она ослышалась. Давно ей никто не предлагал проводить домой. И уж тем более не делал этого так, походя, разбирая пистолет.

— Ну, давайте, — хмыкнула она.

С чего это ему такое взбрело в голову? Они толком и не разговаривали с того дня, когда их представили друг другу. Он тогда, немного неловко улыбаясь, пожал протянутую руку и сказал: «Очень рад знакомству, мэм». После все разговоры сводились по большей части к пожеланичм доброго утра и хорошего вечера, да несколько раз поговорили в столовой о погоде. С остальными Роджерс держался точно так же — вежливо, приветливо и отстраненно. Может, ему надоело одиночество? Как бы то ни было, не самая плохая компания на вечер.

Роджерс, прислонившись к стене, терпеливо ждал, пока она разберет пистолет, вытрет руки и возьмет пальто.

До ее дома решили прогуляться пешком. Он шел рядом, спрятав руки в карманы куртки, и молчал. Хилл тоже не торопилась начинать разговор. В конце концов, это же он предложил проводить ее домой.

— Тяжелый день? — у кого-то другого вопрос прозвучал бы так, словно отвечать на него не требуется — просто собеседник решил из вежливости что-то спросить. А вот тут, похоже, Роджерсу было и правда интересно.

— Ничего особенного, — Хилл пожала плечами и тоже спрятала озябшие ладони в рукава. — Как всегда.

— Но вы не каждый вечер ходите в тир, — он рассматривал яркие витрины магазинов и ресторанов с почти детским любопытством. — Иначе мы бы с вами виделись чаще.

— А вы завсегдатай? — теперь интересно стало уже ей. Хилл до этой минуты и в голову не приходило, чем Роджерс занимается в свободное время. И вообще, есть ли у него это свободное время.

— Что-то вроде того, — он неопределенно развел руками. — Помогает привести в порядок мысли. В том числе.

Вот как? Она усмехнулась про себя. Оказывается, одной общей привычкой у них больше. Точнее, у них одна общая привычка.

— Сложно приходится? — Хилл кивнула в сторону потока машин, рекламных щитов, словом, обычной нью-йоркской улицы.

— Нелегко, — согласился Роджерс. — Много приходится догонять. Но Интернет помогает. Хотя поначалу я немного ошалел от того, что там можно найти.

Хилл с трудом подавила смешок. Еще бы! Неподготовленный человек мог найти в интернете такое, что запросто довело бы его до сердечного приступа.

Роджерс оказался хорошим собеседником, и Хилл с чистым сердцем могла сказать, что давно она так хорошо не проводила вечер.

— Вот мы и пришли, — она остановилась у дверей дома. — Спасибо за прогулку.

— Взаимно, — он улыбнулся и протянул руку. — Давно стоило вас пригласить.

— Вы всегда столь прямолинейны? — Хилл удивилась уже в который раз за вечер.

— По большей части, — Роджерс, похоже, не заметил скрытой колкости. — Оказывается, мне давно не хватало хорошего собеседника, который не расспрашивает меня о моем героическом прошлом.

Вот оно что! Хилл понимающе закивала. И то правда, кому понравится, когда его рассматривают словно музейный экспонат.

— Доброй ночи, капитан, — она тепло улыбнулась в ответ и пожала протянутую ладонь.

— Доброй, — он подождал, пока она откроет дверь и переступит порог.

Хилл заперла замок, повесила пальто на вешалку, сбросила туфли и пошла готовить ужин, удивляясь тому, какие иногда интересные сюрпризы подкидывают люди.

*

Это дело и любопытного подозреваемого она взяла на заметку. Пока что вмешиваться в расследование оснований не было. Но кто знает, что может случиться. И мистер Роббинс снова появился. Опять в двух местах одновременно — на месте ограбления склада и в другой части города, на выставке живописи. Хилл хищно ухмыльнулась, когда увидела фотографии и видео с камер. Третий раз — это точно не случайность. Только одно не давало покоя — по делам об убийстве проходил один исполнитель, а вот в ограблении участвовало четыре человека. Аналитик Райан отметил удивительную слаженность работы группы и предположил, что эти люди могли получить хорошую боевую подготовку. Хилл нахмурилась и прикусила губу. Райан давно слыл местным гением и подмечал то, что на первый взгляд казалось просто совпадением. Интуиции Райана Хилл доверяла, но решила проверить. Поэтому быстро скопировала все видео по этому делу на планшет и пошла искать Кроссбоунса. Этот мог не только подготовку и род войск на глаз определить; иногда казалось, что он знаком почти со всеми наемниками мира ну или, по крайней мере, знает их в лицо.

По расписанию у Брока и его группы сейчас шла тренировка. Хилл успела как раз к концу. Рамлоу вышел из киллхауса и, сняв шлем, распекал кого-то, из приличных слов в его речи были только местоимения.

— Брок, — Хилл легким движением разблокировала планшет и вклинилась в паузу, — можешь посмотреть? Райан говорит, что вот эти парни явно не из уличных бандитов.

— Что посмотреть? — Рамлоу вытер лоб тыльной стороной ладони. — Секундочку. Харди, в следующий раз, когда будешь так светить жопой в дверь, Хассер тебе ее прострелит. Усек? Роджерс, не спеши. Есть такая штука, как сектора. Плохие парни теперь тоже про них знают. И вот ты оставил Ленни на секунду совершенно открытым. А Ленни у нас не супер-солдат, он в детстве кушал обычную кашку и за тобой не успевает.

Хилл уже не знала, удивляться ей или нет, что снова встретила Стива там, где совершенно не ожидала. Похоже, он очень серьезно отнесся к тому, что догонять и учить придется много.

— Да, сэр, — Роджерс подошел, снял перчатки. Непривычно было видеть его в обычной черной форме. Хотя в ней он выглядел моложе. И еще непривычнее было слышать, как он обращается к кому-то, кроме Фьюри, «сэр».

— Давай, что там у тебя, — Брок взял у Хилл планшет. — Наш мальчик-ясновидец не смог сказать, откуда ребятки взялись?

— Не язви, — отмахнулась она. — Знакомые парни?

— Ну, если бы они рожами светили, я мог бы сказать, знакомые или нет, а они в масках, — фыркнул Рамлоу. — Так, слаженность у них почти как у моих.

— Не дотягивают? — насторожилась Хилл. Это был очень плохой звоночек. Ребята Кроссбоунса по праву считались лучшими, и во многом могли заткнуть за пояс и САС, и Моссад. — На сколько?

— Если бы, — скривился Брок. — Моим до такого еще работать и работать. Или мозги всем одни на всю группу выдать, или еще как-то устроить постоянную ментальную связь.

Вот тут ругнулась уже Хилл, но быстро прикусила язык под удивленным и укоризненным взглядом Роджерса. Это было очень странно, это было практически невозможно. И вот тут уже стоило наплевать на юрисдикцию и вмешаться. Если группа наемников с такой подготовкой работает в Нью-Йорке, то она недолго будет грабить склады.

— А по остальному что? — Хилл так сжала кулаки, что кончики пальцев онемели.

— По остальному, — Брок прищурился, еще раз перемотал одно видео, другое. — Работа — средненько по палате. Чисто, дело знают. На такое могли где угодно натаскать. Хоть в СВАТ, хоть у наших арабских друзей. Если бы не эта слаженность, так обычные парни, отставники, например. С неплохим боевым опытом.

— А вот эти ребята? — Хилл открыла другой файл, с Роббинсом в толпе, потом — с Роббинсом в картинной галерее.

— А это разве не один и тот же? — Рамлоу внимательно просмотрел обе записи.

— В том то и дело, что нет, — Хилл включила видео еще раз. — Они.. Он был в двух местах одновременно. И все программы по распознаванию говорят, что это один и тот же человек.

— Бред, — припечатал Брок. — Хроноворот — это сказки про мальчика со шрамом на лбу.

— Можно взглянуть? — Роджерс, который до того просто молча стоял рядом, вежливо протянул руку за планшетом.

Хилл и Рамлоу одновременно удивленно развернулись в его сторону. Стив несколько секунд подождал, потом так же вежливо добавил:

— Пожалуйста.

Хилл с трудом подавила нервный смешок и подала ему планшет. Роджерс сам включил сначала одну запись, потом другую, нахмурился, просмотрел оба видео еще раз и вернул планшет Хилл.

— Это разные люди, — заявил он так, словно это было ясно как день.

— Да ну? — Брок уставился на него, словно Стив только что сказал, что дважды два — десять.

— Совершенно верно, сэр, — Роджерс невозмутимо стоял по стойке «вольно». — Человек в толпе — сапер, человек в галерее — снайпер.

— Не может быть, — Хилл начало казаться, что она тоже, как и Роджерс, сходит с ума.

— Они двигаются по-разному, по-разному смотрят, — Роджерс пожал плечами. — Программа таких мелких деталей не учитывает. Я могу объяснить подробнее.

— Было бы очень любезно с вашей стороны, — Хилл выключила планшет. — Идемте, у меня в кабинете экран побольше.

— Я догоню, — кивнул Роджерс.

Хилл пожала плечами. Ладно, несколько минут мистер Роббинс подождет. Пока она ждала Роджерса, то успела сама проверить этого Роббинса по всем возможным базам и написать письмо Райану с указанием просеять его через мелкое сито. Наконец, в дверь вежливо постучали.

— Открыто, — отрывисто бросила она.

Роджерс вошел и остановился возле стола.

— Присаживайтесь, — Хилл указала на свободный стул. — Нет, рядом. Так лучше видно будет, — добавила она, когда Стив спокойно уселся напротив.

Он переставил стул, облокотился на столешницу и заглянул в монитор, на котором уже был открыт нужный файл и видео поставлено на паузу. От Роджерса пахло чем-то свежим, волосы на затылке были слегка влажными. Значит, успел принять душ после тренировки. Хилл умилила эта предупредительность. Иногда приятно встретить настоящего джентльмена. Она подавила неуместную улыбку и включила видео.

— Посмотрите, — Роджерс указал пальцем, — вот здесь. Можете открыть и второе сразу? Так будет нагляднее.

Он смотрел, выдавал замечания, и Хилл уже сама видела, что у этих на первый взгляд одинаковых Роббинсов разная походка, манера держать голову, поворачиваться, разный взгляд. И как она сама это просмотрела? А ведь считала себя наблюдательным человеком.

— Ничего страшного, — ответил Стив на ее невысказанный вопрос. — В мое время не было программ, которые делают за тебя большую часть работы. Приходилось самому. Знаете, какие гении маскировки нам встречались!

— Допустим, — Хилл очень не понравилось упоминание Гидры. Только этого сейчас не хватало.

Стив отодвинулся, откинулся на спинку стула и сложил руки на столе. Между бровей у него залегла морщинка.

— Я могу попросить вас об одолжении? — он повернулся к Хилл спустя минуту. — Если вы еще что-то узнаете об этом человеке, не могли бы вы сказать мне? Или у меня нет допуска?

Хилл оценила шутку, которая давно ходила среди сотрудников. На любой вопрос, на который отвечать не хотелось, можно было сказать: «У тебя нет допуска». Или Роджерс не шутил? По нему порой было сложно понять — он по большей части вежливо улыбался, и вот эта вежливая улыбка была надежнее непроницаемой физиономии.

— Все в порядке с вашим уровнем допуска, — Хилл закрыла оба видео. — Как только мы что-то узнаем, я сразу вам скажу.

Роджерс только кивнул, встал и снова протянул руку на прощание:

— Сегодня вечером я могу вас проводить домой?

— Можете, — ее удивил такой тон, в первый раз он вел себя проще.

Кто знает, может, вспомнил прошлое? А вспоминать такое прошлое, как у него, никому неприятно. Пусть хоть прогулка скрасит вечер, если уж день она ему, сама того не желая, испортила. В конце концов, Стив — неплохой товарищ. По крайней мере, с ним она могла бы подружиться. А для Хилл это значило немало.

*

Джефф Роббинс оказался интересным малым. До пятнадцати лет был ничем не примечательным — ходил в школу, играл в бейсбольной команде, ухаживал за девчонками. А вот потом... Райан нашел интересный звонок в 911, звонивший не представился, по вызову отправили бригаду парамедиков, но потом с того же номера позвонили снова, и тот же голос сказал, что никого присылать не надо. Парамедики, конечно же, приехали, увидели испуганного подростка. И все. А вот после этого звонка Джефф Роббинс плавно покатился по наклонной — оценки в школе стали хуже, прогуливать начал, забросил команду, замкнулся в себе. Но никто не беспокоился. Парень же не бросался ни на кого, не приходил с дробовиком в школу.

Хилл задумчиво побарабанила пальцами по столу. Что-то тут не так. Что такого могло случиться с мальчиком? Нападение, ограбление? Дотошный Райан поднял все звонки в 911 в том районе за неделю до странного вызова парамедиков и неделю спустя — никаких похищений детей, ограблений, изнасилований.

И где пропадал Джефф Роббинс вместо того, чтобы ходить в школу? Если подросток прогуливает, то обычно в компании. И обычно попадается на мелкой уголовке — кражи из магазинов, хулиганство, нападения. А тут — чисто. Будто парень исчезал, просто исчезал. Но мальчишки в пятнадцать не исчезают в никуда.

Хилл заварила кофе и вернулась за стол. У каждой странности есть простое объяснение. Ну, почти у каждой. Ближе к вечеру, когда от кофе уже начало немного покалывать в груди, она нашла, нет, не объяснение, а еще одну странность. Джефф Роббинс честно пошел на занятия, но одноклассники, которые решили в тот день школу прогулять, видели его в Бронксе. Тогда этому никто значения не придал. Мало ли что почудится парочке парней, которые решили вместо уроков выпить пивка и поискать приключений. Но сейчас Хилл могла поставить свою премию на то, что им не показалось.

Как бы там ни было, а на сегодня стоило заканчивать. Монти Райан дело знает, если будет что-то интересное, он позвонит. Хилл достала пальто из шкафа, выключила в кабинете свет и вспомнила, что обещала сказать Роджерсу, если что-то найдет.

В трубке раздались долгие гудки. Наверное, до сих пор с Кроссбоунсом.

Мало кто ожидал, что Капитан Америка, особенно после атаки на Нью-Йорк, попросится обычным бойцом к Броку. А он попросился. Хилл представила себе, как могла звучать эта просьба. Брок, наверняка, хохотал до слез. Хилл сама не удержалась от смеха, когда Стив искренне заявил:

— Я же не могу научиться этому всему на заочных курсах.

Сначала он удивился, а потом долго просил рассказать тот анекдот про заочные курсы, который сразу пришел Хилл на ум. Она отнекивалась. Но Роджерс смог ее уговорить. Когда она все-таки его рассказала, он сначала прыснул со смеху, потом покраснел и сменил тему. Тогда это показалось ей забавным и немножко милым — закаленный солдат, герой войны, а краснеет от не самой неприличной шутки. Уже у двери, когда уже прощались, Стив задержал ее руку в своей немного дольше, чем обычно:

— Спасибо, — улыбка у него вышла виноватой и немного грустной.

— За что? — Хилл уже устала считать, сколько раз за последнее время он ее удивил.

— За то, что, в первую очередь, вспомнили анекдот, — он неловко замялся. — Другие думают, что я и так знаю все что надо, и простая работа — это не по мне.

— Даже Брок? — дело опять шло к печальным воспоминаниям и грустным темам, надо было хотя бы попробовать пошутить.

— Нет, — Роджерс рассмеялся. — Брок расхохотался и заявил, что с удовольствием выбьет из меня дерь... Прошу прощения, сделает из меня что-то путное.

Конечно, что еще мог сказать Кроссбоунс. Наверное, потом за пивком будет хвастаться, что гонял как новобранца самого Капитана Америку.

Длинные гудки в трубке закончились. Короткое, словно по рации, «Роджерс» прозвучало резко и хлестко.

— Это Хилл,— ее тон был почти таким же. — Есть новости. Только они ничего не проясняют, а все больше запутывают.

— Вы еще не ушли? — в трубке что-то зашуршало, потом щелкнуло. — Подождите меня, — короткая пауза, снова шуршание, — семь минут.

— Хорошо.

В дверь постучали ровно через семь минут. По Стиву можно было часы сверять.

— Что у вас? — он перешел сразу к делу, даже забыл про привычное рукопожатие.

В тот вечер они засиделись допоздна. Запись странного звонка в 911 прослушали столько раз, что Хилл выучила ее наизусть. А потом пискнуло уведомление — пришло письмо от Райана, и они с головой закопались в новые данные. Джефф Роббинс, оказывает, водил знакомство с тем мафиози, которого недавно убили. Но не было никаких следов того, что Джефф выполнял для него какие-то поручения. Работу он нашел в ночном клубе охранником. Покойник в клуб заглядывал, но нечасто. И с охраной разговоров не вел, его больше интересовали девочки-стриптизерши. Что у них могло быть общего? Может, парень приторговывал наркотиками? Тогда на кого работал?

Хилл встала и снова включила кофеварку, когда часы показывали без малого полночь.

— Неприятно признавать, но мне кажется, что кто-то подчищал полицейские базы, — она устало потерла виски.

— А это возможно? — Роджерс иногда удивлялся самым простым и понятным вещам.

— Сейчас — конечно, — отмахнулась Хилл. — Были бы деньги или нужные знакомства.

— И что вы предлагаете? — судя по недовольной морщинке на лбу, Стив решил подумать о продажности современной полиции завтра, а сейчас сосредоточиться на деле.

— Задам Монти дополнительную работу, — Хилл пожала плечами. — Все оставляют следы. Просто надо будет копать поглубже.

— Тут вам карты в руки, — Стив поднялся, аккуратно поставил на стол пустую чашку. — А сейчас пора домой. Сегодня обойдемся без прогулки. Давайте я вызову такси.

И снова он не спрашивал, а утверждал. Но Хилл устала настолько, что ей было наплевать. Она только кивнула и будто на автопилоте набрала письмо для Монти.

— Ваше пальто.

— Что? — Хилл вздрогнула, приходя в себя. — Простите, задумалась.

Стив только покачал головой, подал ей пальто, сам кликнул на кнопку «отправить» и почти вытолкал Хилл из кабинета. Всю дорогу в такси они молчали. Хилл считала фонари, стараясь не заснуть, но глаза закрывались сами. И, похоже, она все-таки заснула. Потому что совершенно не помнила, когда такси остановилось.

— Приехали, — Роджерс мягко коснулся ее руки.

— Прекрасно, — Хилл с удивлением заметила, что ее голова лежит у него на плече, и отодвинулась. — Извините.

— Ничего страшного, — он улыбался. — Мне было совсем не тяжело.

Хилл устало фыркнула. Скажете тоже, шутник выискался. Она оперлась на предложенную руку и вышла из машины. Черт, надо найти кошелек. Она открыла сумочку, но Стив уже расплатился с таксистом. Ну и ладно.

— Доброй ночи, — Роджерс бодро улыбнулся.

Неужели ему совсем не надо спать? Или он за семьдесят лет выспался?

— Как вы домой доберетесь? — она потянулась за телефоном. Надо вызвать ему машину. Уже была глубокая ночь.

— Я пройдусь, — вежливый тон, можно сказать, даже приветливый, с обладателем которого совершенно не хотелось спорить в данную секунду.

Ему виднее. Хилл на ощупь открыла дверь, не включая свет, прошла в спальню, сняла туфли, бросила пальто на стул и как была, в пиджаке и брюках, вытянулась на кровати и наконец-то заснула.

*

Полицейские базы подчищали. Хилл тут же написала Роджерсу, получила в ответ короткое «Принято». И тогда она стала искать все, что же могло быть на самом деле. Джефф Роббинс оказался проблемным подростком. В списке были кражи из дому. На воровстве в магазинах его тоже ловили — заявления забирали продавцы. Несколько раз у парня было твердое алиби — он был в школе. Совсем как в этих двух убийствах.

Хилл подняла все документы на родителей Роббинса. Обычная семья, доход чуть ниже среднего, честные трудяги. Ребенок родился здоровый. Ни братьев, ни сестер. Хилл сначала ставила на то, что у Джеффа Роббинса был близнец, просто в больнице родителям солгали; например, могли сказать, что второй ребенок родился мертвым, чтобы продать малыша для усыновления. Но эта версия трещала по швам. Все пары, у которых в тот период рождались дети, забрали своих новорожденных, ничего подозрительного. Она прогнала детскую фотографию Джеффа Роббинса по всем базам. И складывалось впечатление, что до пятнадцати лет он существовал в одном лице, жил обычной жизнью. Откуда взялся второй Джефф Роббинс?

Но пока кто-то копается в старых файлах, жизнь идет. Джефф Роббинс опять засветился. На этот раз уже не в двух, а в трех лицах. В этот раз было убийство, а не ограбление. Снова работала группа. У одного криминального босса была традиция собираться с друзьями на приватную партию в покер. Игра шла крупная. Охраняли его хорошо, но, как оказалось. недостаточно. И его самого, и его друзей с утра нашли застреленными. Охрана лежала рядом с боссом, каждый тоже с пулей в черепе. Деньги, что странно, так и остались на месте. Свидетели почти ничего не могли сказать. Камеры наблюдения тоже дали немного. Но Райан знал, на что смотреть, потому и отправил Хилл копии записей в срочном письме. Джеффа Роббинса видели сразу и возле места нападения, и выходящим из дома напротив, а еще один Джефф тихо и мирно покупал хлопья, молоко, овощи и пиво в магазине в Бруклине.

А вот это уже был повод, хороший повод. Хилл довольно улыбнулась. Теперь можно звонить в оперативный отдел и отдавать приказ о задержании. Сработать лучше под ФБР. Дело подпадает под закон РИКО. Так что вопросов лишних не будет. Если Джефф Роббинс — обычный парень, без всяких аномалий, будет проще отдать все настоящим федералам.

На все ушло минут пять, не больше. И Хилл впервые за последние несколько дней пошла искать Роджерса в хорошем настроении — дело наконец-то сдвинулось с мертвой точки. Она нашла Стива в комнате отдыха. Он сидел, пристроив на колене журнал с листком бумаги и что-то увлеченно или рисовал, или писал. Хилл подошла тихо, без всякого намерения заглядывать ему в рисунок или что у него там... Но он все равно вскинулся, попытался спрятать листок и одновременно встать. Журнал упал, листы (оказывается, их было несколько) рассыпались. Роджерс действительно рисовал. Хилл наклонилась, чтобы поднять несколько упавших рисунков. Вот Кроссбоунс что-то говорит в рацию, быстрая, но очень живая и точная зарисовка. Вот Тони что-то мастерит, а здесь Фьюри со стаканом виски (интересно, рисунок с натуры или просто фантазия на тему?). И тут Хилл запнулась и почувствовала, что щеки обдало жаром. На одном из листов был ее портрет, и даже не один. Вот она с чашкой кофе, вот — в тире, вот просто улыбается, глядя куда-то вдаль.

— Простите мою неловкость, — Роджерс собрал рисунки. — Задумался.

— Я принесла хорошие новости, — Хилл надеялась, что ему сейчас не до того, что у нее лицо горит, как у школьницы на первом свидании. — Роббинс снова объявился. И теперь у нас есть основания его задержать. Правда, придется выдать себя за ФБР.

— Хоть за пожарную инспекцию, — Стив положил листы на диван и отодвинул подальше. — Главное, чтобы сработало.

Хилл присела рядом. Роджерс молчал и разглядывал свои руки. Она тоже не могла придумать, что сказать.

— Не знала, что вы рисуете, — это было первое, что пришло в голову.

— Немного, — он зачем-то еще раз сложил рисунки ровно, уголок к уголку. — Тоже помогает отвлечься, мысли упорядочить, как тир.

— У вас хорошо получается, — разговор своей неловкостью напоминал встречу бывших одноклассников — вроде бы и знакомы, а вот беседа не клеится.

— Спасибо, — он уже улыбался, похоже, все это его забавляло.

Хилл и сама улыбнулась. Надо же, так впасть в краску из-за простого рисунка. Словно девчонка. Может, просто ее никогда не рисовали, когда она была девчонкой? К тому же, не рисовали так красиво.

— Директор прекрасно получился. Портрет с натуры? — щеки уже не горели, все было как раньше.

— По памяти, — кивнул Роджерс. — И немного фантазии. Он мне сложнее всех дался.

— Проще всего было Брока рисовать? — Хилл совсем развеселилась.

— Нет, вас.

Этого ответа она не ожидала, потому так и замерла. А Стив спокойно продолжил, как ни в чем ни бывало:

— Просто вас рисовать мне нравится больше, чем директора или Кроссбоунса.

Хилл поперхнулась и едва не закашлялась. Прямолинейность, конечно, прекрасное качество. Но так можно довести собеседника до чего-нибудь нехорошего. Честное слово, иногда с Фьюри проще, чем с ним.

— Наверное, это было слишком прямо, да? — Роджерс виновато опустил глаза.

— Есть немного, — Хилл уже прокашлялась.

— И если я извинюсь, будет еще хуже? — он тяжело вздохнул.

Хилл только неопределенно хмыкнула. Какой же он иногда мальчишка. Они сидели молча, Роджерс снова с увлечением разглядывал свои руки. Хилл тянуло улыбнуться. Честное слово, как в школе. Такая драма из-за рисунков. Очень по-детски и очень мило. А она еще считала, что сентиментальность — это не ее.

Телефон зазвонил, как всегда в такие минуты, неожиданно громко и весело, можно сказать, даже бесцеремонно. Как говорят в фильмах, «ее спас звонок». Хилл ответила на вызов слишком быстро. И нечего искать тут другую причину, просто новости были важными.

— Посылка получена, мэм, — раздалось в трубке вместо «здравствуйте».

— По какому адресу? — Хилл протянула руку, Роджерс тут же подал ей карандаш и лист бумаги. — Да, пишу. Нет, без меня не начинать. Пусть посидит, подумает. Да, буду через полчаса.

В трубке раздались короткие гудки, Хилл убрала телефон в карман.

— Роббинса взяли, — она сложила листок с адресом, мельком отметив, что это оказался тот самый, с ее портретами.

— Едем, — Роджерс уже был на ногах.

Ему явно даже в голову не пришло, что можно и без него обойтись. Хилл только пожала плечами. Похоже, она уже начала привыкать, что он все делает по-своему.

*

Джефф Роббинс сидел в комнате для допросов и осматривался. Хилл стояла за стеклом и смотрела на того, из-за кого ломала голову уже столько дней. Парень как парень, худощавый, подтянутый — наверняка, в спортзале времени проводит больше, чем за телевизором. Ничего особенного. Роджерс, стоявший рядом, переступил с ноги на ногу.

— Вам не кажется, что он слишком спокойно держится? — спросил он.

— Пока сложно сказать, — Хилл наблюдала. Роббинс и правда не очень напуган. Напряжен, но не напуган. — Посмотрим.

Один из оперативников Щ.И.Т. вошел в допросную, придвинул себе стул, бросил на стол перед Роббинсом папку с делом. У того взгляд за ней так и метнулся, но потом Джефф снова откинулся на спинку стула, глядя перед собой.

— Мистер Роббинс, вы знаете, почему оказались здесь? — оперативник начал допрос предсказуемо.

— Не имею ни малейшего понятия, — каков вопрос, таков ответ.

Хилл слушала. Вроде бы все в порядке, обычный законопослушный гражданин по ошибке попал в лапы системы. Но что-то было не так. И с каждой минутой это ощущение становилось все сильнее. Роббинс отвечал слишком гладко, как по писанному. И еще он запинался перед некоторыми ответами, словно прислушивался к чему-то. Роджерс рядом выдохнул сквозь сжатые зубы. Значит, он тоже заметил, что все как-то неправильно?

— Надо остановить допрос, — отрывисто бросил он за секунду до того, как Хилл это подумала. — Я уже такое видел. Он не просто отвечает на вопросы, он выясняет, что известно нам.

— Так и есть, — Хилл закусила губу и подала сигнал оперативнику — закругляйся, но не слишком резко.

Тот покосился на камеру, лампочка на которой вдруг несколько раз мигнула, задал еще пару общих вопросов и вышел.

— Думаешь, на нем прослушка? — Хилл сейчас было не до правил хорошего тона вроде спросить разрешения перед тем, как перейти на «ты».

— Может быть, — Роджерс не отводил взгляда от парня за стеклом. — Его обыскивали?

— Вот все, что при нем нашли, — Хилл подвинула ему коробку с вещами Роббинса. — Мобильный, бумажник, проездной на метро, ключи, наверняка от дома и машины, носовой платок.

— Не густо, — Стив нахмурился. — Думаю, стоит его досмотреть. Микрофон может быть или на нем, или в одежде.

И снова он ее мысли озвучил. Хилл кивнула и выглянула в коридор. Оперативник курил, стряхивая пепел в стаканчик из-под кофе. Увидев ее, он торопливо затушил сигарету.

— Мэм?

— Личный досмотр проводили? — Хилл поморщилась от запаха дыма. В последний раз она курила сразу после атаки на Нью-Йорк, а до того — еще в армии. И вот сейчас ей снова захотелось закурить.

— Нет, мэм, — оперативник смял стаканчик и выбросил его в мусорное ведро. — Сейчас сделаем.

Роббинса увели. Он в меру шумно удивлялся, но не протестовал. И это тоже было странно. Обычный человек уже давно потребовал бы адвоката, а этот — нет. Или настолько плохо с деньгами, или ему очень не хочется, чтобы посторонний человек совал нос в его дела. Правда, он заикнулся о праве на телефонный звонок.

Хилл нервно мерила шагами коридор. Роджерс прислонился к стене рядом с дверью, руки сложены на груди, брови нахмурены. Сколько можно возиться? Хилл просто нестерпимо хотелось закурить. Тогда время тянулось бы не так медленно. Наконец, досмотр закончился.

— Ничего, мэм, — тот же оперативник, который допрашивал Роббинса, выглянул в коридор.

— Не может быть, — это они с Роджерсом выдали почти в унисон.

— Никакой прослушки, — оперативник развел руками.

— Может, под кожей? — Хилл не думала, что у Роббинса или его нанимателей, хозяев, командира найдутся деньги на такую дорогую технику. Но на прекрасную подготовку же нашлись?

Оперативник помотал головой.

— Задержите его, придумайте подходящую причину, — Хилл сцепила пальцы в замок. — И глаз с него не спускайте.

Оперативник коротко по-военному козырнул и исчез за дверью. Хилл надеялась на то, что Роббинс устал после допроса и скоро уснет. А если не захочет засыпать, ему можно будет помочь. Остается только сидеть перед камерами и ждать, когда это произойдет. Может быть, тогда получится досмотреть его получше. Сейчас они не могут «светить» свои технические возможности — у ФБР таких нет, какие бы страшные сказки Старк ни рассказывал.

Она развернулась на каблуках, даже не глядя, пойдет Роджерс за ней или нет. В первую очередь, надо запастись кофе. Ночь снова будет длинная.

Хилл подвинула себе стул, налила кофе и устроилась удобнее. Райана бы сюда, но чего нет, того нет. Роджерс сел рядом, положил руку ей на плечо. Рука была теплой, тяжелой, спокойной, если так говорят. Впрочем, плевать, как говорят, а как нет. Она была именно спокойной, надежной. Именно этого сейчас очень не хватало — уверенности, что все под контролем. Хотя чувство было такое, что на радаре высветились не одна, а несколько чужих ракет, и надо срочно уходить в сторону, отстреливать обманки, крепче вжиматься в кресло, сцепить зубы...

— Вот, возьми, — на стол легла нераспечатанная пачка сигарет. И где он только успел ее достать? Роджерс не курит, тут Хилл готова была голову прозакладывать. Значит, именно для нее раздобыл. Она зябко поежилась. Иногда его проницательность пугала.

— Нет, спасибо, — она отодвинула пачку, хотя руки чесались открыть, вынуть сигарету, прикурить.

— Я потерплю, если тебя это беспокоит, — Роджерс пожал плечами.

— Бросила и не хочу опять начинать, — Хилл в один глоток выпила почти всю чашку кофе.

— Как знаешь, — Стив сел рядом, сигареты так и не убрал.

Вот и пойми его. То ли предупредительность, то ли недоверчивость. Похоже, ей тоже стоит подумать об этом завтра. А сейчас есть Роббинс, который ворочается на койке и все никак не заснет. Хилл очень тянуло подлить ему снотворного в содовую. Но надо ждать.

Они просидели так час или даже больше, когда зазвонил телефон. Подумать только, как наше восприятие зависит от настроения. Сейчас он звонил громко, противно, даже немножечко тревожно. От такого звонка в фильмах ужасов героини подскакивают и визжат, а герои становятся белыми, как больничная простыня. Хилл схватила телефон, звонил Райан. Сердце гулко ухнуло.

— Хилл, — бросила она в трубку.

— Джефф Роббинс купил час назад оружие, документы засветил, — Монти говорил быстро, на заднем фоне что-то щелкало. — Диктую адрес. Но у нас и записи с камер есть. Пересылать?

— Пулей, — Хилл скривилась. — По адресу отправь кого-нибудь. Но не думаю, что это нам очень поможет.

— Запись ушла, мэм, — Монти не надо было повторять дважды. — Людей отправлю. Отбой.

Нахватался военных словечек. Хилл открыла на телефоне полученный файл. Роджерс придвинулся ближе, чтобы лучше видеть. От него пахло чем-то свежим и одновременно теплым, уютным, спокойным и надежным. Хилл даже и не знала, что запахи бывают такими. Оказывается, она многого не знала.

Джефф Роббинс, точно такой же, как и тот, который сейчас ворочался на узкой койке и пытался поудобнее подложить подушку под голову, разговаривал с продавцом. Такой, да не совсем. Теперь уже и Хилл видела эти мелкие различия.

— Я же говорил, — Роджерс прошептал это так тихо, что, можно сказать, выдохнул.

— Вижу, — процедила Хилл сквозь зубы. — Планы меняются. Нам надо к Фьюри. Срочно.

Роджерс быстро встал, пачка так и осталась лежать на столе. Не пригодилась. Ну и пусть. Ребятам останется, порадуются неожиданному подарку. У них ночь будет длинная. Теперь им за камерами наблюдения сидеть.

Хилл вылетела в коридор, пронеслась к выходу. Роджерс нагнал ее уже у самой двери.

— Что ты собираешься делать? — открыть перед ней дверь он все же успел.

— Кое-что попросить у Фьюри, — сейчас ей не хотелось говорить больше — вдруг не получится.

Роджерс больше ничего не спрашивал. Всю дорогу он молчал, плотно сжав губы и глядя в окно.

*

— И какого хрена меня сорвали среди ночи? — Фьюри ожидаемо был недоволен.

— Вот, — Хилл протянула планшет. — Здесь выжимка. Вам и ее хватит.

— А вот тут не тебе решать, чего мне хватит, — буркнул тот и взял планшет.

Роджерс замер у двери, хотя присесть ему предлагали. Прямой как свеча, дежавю какое-то. Словно старая фотография военных времен ожила — то же выражение лица, осанка. Во время атаки на Нью-Йорк он таким не был.

Фьюри быстро просматривал один файл за другим. Хилл ждала, Стив тоже ждал. Было так тихо, что можно было услышать, как в коридоре скрипят половицы у кого-то под ногой.

— Любопытный парень, — Фьюри отложил планшет.

— Парни, сэр, — поправил его Роджерс. — Это разные люди.

— Сам вижу, — перебил его Фьюри. — И не такие они и разные. Специальности — это ты правильно заметил. Но в то же время это один и тот же парень.

— Вы уверены, сэр? — тон у Роджерса был таким, что Хилл до костей пробрало холодом.

— На все сто, — а вот Фьюри пронять было намного сложнее. — Хорошо, я понял, что дело — табак. Предложения?

— «Озарение», — Хилл покосилась на Роджерса.

Тот удивленно приподнял бровь, но промолчал. Фьюри медленно поднялся, поправил повязку.

— Капитан, пойдите погуляйте, — бросил он.

— Сэр? — Роджерс уходить явно не собирался.

И Хилл его понимала. Это стало их общим делом. Столько времени потратил, сил, а тут — выгоняют за дверь.

— Капитан, оставьте нас наедине, — Фьюри тоже умел поддать в голос столько холоду, что хватило бы на то, чтобы заморозить на месте двух, а то и трех Роджерсов. — Это приказ.

Стив остался стоять, только смотрел на Хилл внимательно и вопросительно, мол, ты считаешь, что мне действительно надо выйти?

— У тебя нет допуска, — она кивнула. — Тут я сама разберусь.

— Это еще не факт, — Фьюри снова сел.

Роджерс четко отдал честь, развернулся на каблуках, как на плацу, и вышел, тихо закрыв за собой дверь.

— «Озарение», — Хилл продолжила с того места, на котором ее перебили. — Проект еще на стадии разработки. Но нам и не надо все. Та часть, которая отвечает за наблюдение, уже готова. Можем использовать ее.

— Хилл, а ты не охренела? — Фьюри не ругался, он просто спросил. Но лучше бы ругался. — Из-за трех убийств и одного ограбления запускать это?

— Это не просто убийства и ограбления, — Хилл стояла на своем. — Все дело в Роббинсе. Мы не знаем, что на нем за прослушка, мы не знаем, кто нас слушал и как много уже узнал. Да, пока эти кто-то думают, что Джефф Роббинс у федералов, но скоро его придется или отпускать, или убить. И все равно мы ничего не узнаем. Рамлоу говорит, что такой слаженности, как у Роббинса или Роббинсов нет даже у его парней. Если мы это не прикроем, можем получить...

— Это я и сам могу прикинуть, что мы получить можем, — перебил Фьюри. — И все равно. Пойди к Старку, пусть он взломает тебе интернет, если тебе мало доступа ко всем камерам в городе.

— Это если Роббинсы или кто они там будут выходить на улицу, — Хилл слишком много поставила на карту. — И я неплохо отношусь к Тони, но если узнает он, то с секретностью будут большие проблемы. Мы ему приказывать не можем. И еще. Один раз мы уже дождались. С Тессерактом. И чем все закончилось?

— Вот как? — Фьюри ухмыльнулся, и от этой ухмылки Хилл захотелось оказаться отсюда подальше, всего на секунду, но захотелось. — И теперь ты и на воду дуть будешь, раз на молоке обожглась?

— Не вижу в паранойе ничего плохого, — прозвучало словно неудачная шутка, но никто из них сейчас не шутил. — К тому же, вы уже прикинули последствия. А если в городе не одна такая группа? Капитан Роджерс говорил, что он слышал о подобных экспериментах в Гидре.

— Вот почему ты его в это дело втянула, — протянул Фьюри, но Хилл видела, что он думает уже о чем-то другом. — Ладно, будет тебе тест в полевых условиях. Нет, я сам, — он махнул рукой, и Хилл закрыла рот, так и не успев ничего сказать. — Жди, если что-то будет, вам скажут. И пусть Рамлоу поднимает своих парней. Сработать надо будет чисто и быстро.

Хилл перевела дыхание. Получилось. Но заметку, что директор вдруг стал покладистым и сговорчивым, кода речь зашла о Гидре, в уме сделала. Она встала, кивнула, не то прощаясь, не то благодаря, и вышла. В коридоре ждал Роджерс, все такой же прямой, собранный. Он без слов понял — получилось. Хилл сейчас была благодарна ему за то, что не стал задавать вопросов, просто шел рядом. Иногда так не хватает того, кто умеет просто молчать с тобой на одной волне.

*

В этот вечер Стив не провожал ее до двери. Он спокойно зашел вместе с ней в дом, аккуратно вытер ноги о половичок, принял у нее пальто, повесил на вешалку. Хилл сбросила туфли, прошла на кухню, заглянула в холодильник. Да уж, тем, что у нее есть, гостей не накормишь. Роджерс подошел и заглянул через плечо.

— Не густо, — заметил он. — Ничего, мы что-нибудь придумаем. Ты позволишь похозяйничать у тебя на кухне?

— Разве что за компанию, — наверное, Хилл улыбнулась в первый раз за вечер.

— Твоя кухня — твои правила, — он поднял руки, словно сдавался.

Только сейчас эта бешеная гонка сегодняшнего дня начала отпускать. Хилл вымыла руки, в ванной переоделась в домашние спортивные штаны и майку. Когда она вошла в кухню, Роджерс сидел у стола и листал какой-то старый журнал. Он поднял голову, и Хилл заметила у него во взгляде что-то новое, но знакомое.

— Ну, что, — бодро начала она, — попробуем приготовить что-то съедобное?

— Приказывайте, мэм, — и у него это вышло как-то тепло и по-домашнему.

Если бы ей сказали, что сам Капитан Америка будет, положив на колени полотенце, старательно взбивать у нее на кухне омлет, Хилл, наверное, долго бы смеялась. А потом попросила бы шутника пить поменьше. Но Стив сидел и взбивал вилкой яйца в большой чашке. В блендере было быстрее и удобнее, но он сразу заявил, что настоящий пышный омлет получается, только если взбивать его именно вилкой. Хилл предложила поспорить на десятку.

— Нет, — он рассмеялся и поставил сковородку на огонь. — Один раз я так уже поспорил.

— Но ты спорил с Фьюри, — Хилл досталось нарезать салат.

— Я умею делать выводы, — Роджерс отставил чашку в сторону. — И понял, что на работе лучше ни с кем на деньги не спорить. По крайней мере, ближайшие пару лет.

— Как у тебя так получается? — один нарезанный помидор отправился в тарелку, и Хилл взяла второй.

— Что получается? — Роджерс аккуратно вылил яйца на сковороду и закрыл ее крышкой.

— С тобой невозможно спорить, — второй помидор ушел следом за первым. — Сыр в салат режем?

— Не знаю, — Роджерс развел руками. — А наши психологи тебе разве не рассказали обо мне все, что можно? У них точно и на этот вопрос ответ должен быть.

— О том, почему с тобой невозможно спорить, или резать ли в салат сыр? — Хилл вытерла доску после помидоров и облокотилась о стол.

— Наверное, на оба, — Стив рассмеялся.

Вот так, с шутками, весело, дружно они и готовили ужин. В кофеварке закипал кофе. За окном тепло светились фонари. Соседская собака с упоением пробовала голос. Но Хилл все равно поглядывала на телефон. Похоже, тревога не ушла совсем, а только забилась поглубже. Даже не тревога, а нетерпение. Когда до цели остается всего ничего, когда ее видишь не только на радаре. Поэтому Хилл смеялась шуткам Стива, а сама время от времени косилась на телефон, чтобы, когда он зазвонит, тут же подскочить, ответить на звонок. Она как раз встала, чтобы налить кофе, когда...

— Так, — Роджерс преградил ей дорогу и вдруг крепко обнял. — Нечего метаться, все равно от этого телефон не зазвонит. Поэтому перестань его гипнотизировать.

— Гипнотизируют не так, — Хилл уткнулась носом ему в ключицу. Отчего-то в его руках было так... уютно, он был такой спокойный, надежный, сильный.

— Я знаю, — он легко поцеловал ее в макушку. — Ты сделала свою работу. Теперь можешь успокоиться и дать другим сделать свою, — губы нежно коснулись виска. — Ты молодец. Иначе и быть не могло.

Наверное, ей стоило удивиться, но удивляться она уже устала. Сейчас ей было просто хорошо и спокойно. От его поцелуев не подгибались колени, нет, это все осталось там, в школьных временах. Просто откуда-то из груди поднималась теплая большая волна, смывая и тревогу, и усталость.

— Ужин сгорит, — Стив медленно и будто нехотя отстранился.

Хилл тряхнула головой, словно прогоняя остатки сна, хотя сейчас ей совершенно не хотелось просыпаться. Надо поставить тарелки, чашки... И вот тут один из законов Мерфи показал себя во всей красе — зазвонил телефон.

*

Конечно, Стив в стороне остаться не мог. Конечно, Хилл тоже не могла просто сидеть в кабинете и ждать новостей. Именно поэтому сейчас он был там, с Кроссбоунсом и его командой, а Хилл, не замечая вкуса, пила паршивый кофе из бумажного стаканчика и прижимала к уху рацию в тесном фургоне.

Роббинса (или Роббинсов?) нашли в Бруклине.

— Какая наглость, — заметил Стив, когда узнал. — Мой родной район.

И время снова сорвалось с места, понеслось, снося все на своем пути, сминая в комок усталость, недосказанные слова, остывающий ужин. Колеса шуршали по черному асфальту, Хилл отдавала приказы: тихо вывести гражданских, незаметно оцепить периметр, посылать полицию куда подальше. Это было ее дело, и сейчас оно неслось к развязке. Рутина, полицейские проводят подобнве операции так часто, что уже и не думают об этом. Рутина, именно поэтому в таких операциях случаются сбои. Схема настолько понятна, что можно просто действовать по накатанной. А на стороне плохих парней — желание выжить, и потому они любой ценой стараются разнести эту накатанную схему вдребезги.

И вот в переулке стоял черный фургон, в котором пахло табаком, плохим кофе, гамбургерами и чем-то еще.

— Это Тейлор, — ожила рация. — На позиции, цель вижу. Поправка. Две цели.

— Принято, Тейлор, — Хилл подалась вперед. — Остальные, доложить обстановку.

— Кроссбоунс. Главная лестница — чисто.

— Роджерс, пожарная — чисто.

— Хорошо, — Хилл удовлетворенно кивнула, забыв, что ее увидят только те, кто сейчас с ней в фургоне. — Начали.

Хилл считала секунды. Вот поднимаются по лестницам, входят в коридор, проверяют соседние квартиры. Секунда тишины — дошли до нужной двери. Грохот — вошли внутрь. И эфир взорвался.

— Мать твою! Что за херь?! Откуда их столько?

— В жопу истерику, Ленни, пошел.

— Лежать! Лежать!

— Какого?!...

— Сзади! Харди, сзади!

И это все смешалось с топотом, выстрелами, кто-то коротко взвыл — наверняка, поймал пулю. Хилл сцепила зубы так, что скулы свело.

— Тейлор, цель, — бросила она.

— Вижу. Могу работать.

— Давай, — выдохнула Хилл.

— Минус один, — тут же доложил Тейлор. — Минус второй.

А в квартире напоследок еще раз что-то грохнуло, кто-то еще раз коротко ругнулся. Хилл узнала голос и вцепилась в стол — Стив. Хоть бы не он, только не он. Только не сейчас.

— Мы закончили, — доложил Кроссбоунс. — Уходим. Мудаки у нас. И мэм, вы охренеете, когда увидите.

— Возвращайтесь, — Хилл наконец-то выдохнула. Кажется, она не дышала с той минуты, когда Рамлоу, Стив и остальные вошли в коридор.

Она выбралась из фургона, споткнулась, едва не ударилась головой. Надо взять себя в руки. Если она будет так волноваться за Стива на каждой операции, ей придется сменить работу. Задержанных уже усаживали в другой фургон.

— Вот, — Брок сплюнул на асфальт. — Такой хрени я еще не видел. А, надо сказать, я навидался всякого дерьма.

Хилл подошла ближе, присмотрелась и поняла, что готова подписаться под каждым словом Рамлоу. На нее смотрели сразу пять Джеффов Роббинсов. И в них было еще что-то неправильное. Казалось, что все они связаны одной ниточкой. Вот один Роббинс наклонил голову, прислушиваясь к ее шагам, и тут же все остальные одновременно повернулись в ее сторону.

— Пакуйте, — Хилл подавила желание отвернуться. — Здесь мы закончили.

— Есть, мэм, — небрежно козырнул Рамлоу. — Грузите мальчиков, — кивнул он своим.

Один из его парней прихрамывал.

— Сойер, — Роджерс появился из темноты тихо, как кот, — дуй к медикам. Без тебя справимся.

— Есть, сэр, — Сойер снял шлем, вытер лоб и захромал к выходу из переулка. — Да ну на хер такое.

Стив проводил его взглядом и повернулся к Хилл.

— Доклад, — он стряхнул с рукава белую крошку. — Среди наших — один раненый, среди задержанных — трое. Так, — он перебил сам себя, — к черту этот протокольный тон. Сойер ранен легко, навылет. Эти, — он кивнул в сторону Роббинсов, — тоже переживут. Тейлор хорошо сработал, я думал, что у нас будут два трупа. И скажу как Брок — всякого навидался, а такое встречаю в первый раз. Фьюри был прав, такое впечатление, что это один человек. Точнее, что у них одно сознание. Но при этом они разные. Они — как одно целое, словно чуют друг друга. Хорошо, что тебя там не было, — и Роджерс, не обращая внимания на то, что в переулке сейчас было полно народу, обнял ее за плечи. — И да, со мной все в порядке.

— Вот и хорошо, — Хилл прижалась щекой к бронежилету, но тут же отстранилась. — Поехали. У нас еще много работы. Ты же не пропустишь допрос.

— Разумеется, нет, — он в последний раз сжал ее плечи и отступил назад. — Поехали.

*

Роббинсы молчали недолго. Химия сделала свое дело — и они начали рассказывать такое, что послушать пришел сам Фьюри. Джефф Роббинс действительно до пятнадцати лет был обычным мальчиком. Пока однажды он не решил попробовать травку. Когда Джефф пришел в себя после хорошего прихода, он обнаружил, что в папином гараже их уже двое — совершенно одинаковых школьников. Ясное дело, первый Джефф запаниковал, позвонил в 911, потом испугался и отменил вызов. Когда парамедики все же приехали, наврал им что-то. И с тех пор жизнь у него круто изменилась. Второй Джефф Роббинс знал, где сейчас первый, о чем он думает, мог отпускать шуточки, которые слышал только тот, первый. Это было словно ты сам, только немножко другой.

— У меня крыша скоро поедет от этой Санта-Барбары, — заметил Фьюри, когда в допросах сделали перерыв.

Хилл тоже начала путаться в том, кто из них настоящий, кто же ходил в школу, а кто оставался сидеть в гараже. Но второму Джеффу нужна была еда, вода, одежда, а признаться родителям первый Джефф не мог, потому начал потихоньку подворовывать. А потом второй Джефф подбил первого на эксперимент — а что, если то, что с ними произошло — не случайность? И первый Джефф, сам не понимая почему, решил попробовать повторить этот фокус. Фокус удался, что парней и напугало, и обрадовало. Проблем у них добавилось. Потому что кормить и прятать надо было уже двоих. Первый Джефф бросил школу, почти все время проводил со своими двойниками.

А потом он засыпался. Местный мафиози как-то раз пришел к нему с предложением, от которого Джефф, конечно же, не смог отказаться: или парни выполняют для него кое-какую работку и получают хорошие деньги, или их тайна уйдет в массы. Джефф согласился. Первое убийство пять лет назад и было той самой работой. Конечно, прикрытие ему организовали прекрасное. А потом дело поставили на поток. Джефф создал себе группу, так можно было взять побольше работы. Да и его босс сам намекнул, что это — хорошая мысль. Джеффы выполняли грязную работу, босс решал вопросы с полицией, один раз он расщедрился и подчистил даже мелкие старые грешки того, первого Джеффа.

Но в один прекрасный день Джеффы, они точно не могли вспомнить, чья именно это была идея, решили, что босс мало их ценит. Босса убрали, благо, схема была знакома до мелочей, и ушли в вольное плаванье. Вот только прикрывать их было теперь некому...

— Куда их теперь? — спросил Роджерс, когда закончился последний допрос.

— В расход, — хмыкнул Фьюри. — Мне тут только чокнутых близнецов с одними мозгами на всех не хватало.

Стив не стал возражать, Хилл промолчала. Все-таки она не первый год работала с Фьюри. Наверняка, у него на самом деле были на этих парней свои планы. Что ж, дело закрыто. Остались формальности — Джефф Роббинс попадет под машину, водителя не найдут. В полиции появится еще одно «вечное» дело, которое будут скидывать на новичков. О том, что случилось с другими Джеффами, будут знать от силы один-два человека.

— Неплохо поработали, — Фьюри хлопнул Хилл по плечу. — Даю на завтра и послезавтра выходной обоим. Используйте его правильно, — он подмигнул Роджерсу и вышел.

— Иногда мне хочется его ударить, — меланхолично заметил Стив, глядя на закрывшуюся дверь.

*

На кухне кипел чайник, в холодильнике ждало мороженое. Хилл с удовольствием потянулась, заложила книгу закладкой и плотнее запахнула халат. Целых два дня безделья. Она сладко зажмурилась. Второе Рождество. Хотя на Роджество у нее не всегда бывает выходной.

В дверь постучали. Хилл помедлила немного, но все же решила открыть. На пороге стоял Стив, в костюме, с букетом сирени в руках.

— Директор сказал использовать выходные правильно, — ответил он на невысказанный вопрос и протянул ей цветы. — И я с ним совершенно согласен. Здесь неподалеку есть неплохой ресторанчик...