Преданья старины глубокой (джен)

Первая крыса, так сказать, прокрыса, появилась в моей жизни посредством подруги Дианы, поселившей оную крысу в своём доме. Крыса была не особо выразительная: обыкновенная бело-серая полупасючка по имени Боня. Она щеголяла серыми "панталонами", живописно расположенными серыми же пятнами на голове и спинке и отличалась недюжинным умом и какой-то непрошибаемой вселенской наглостью. Конечно, никакой аристократкой от неё и не пахло, да и наиболее органично она смотрелась бы скорее в Одессе, на Привозе, в рыбных рядах. Выражение морды у Бони было удивительное: нагловато-самоуверенное и даже, я сказала бы, презрительное, и в то же время в глазах порой сквозило какое-то сочувственное понимание. Если в мою Широчку явно поселили душу Нарциссы Малфой — в наказание за былые грехи, то эта же дамочка в прошлой жизни так и была какой-нибудь тетей Боней с Привоза.

Что она вытворяла, невозможно описать без умиления вкупе с дёргающимся глазом!

С малолетства Боня росла под патронажем мальчика Максима, и тот начал учить её разным штукам, когда она была еще совсем мелким крысёнышем. Она была на абсолютно вольном выгуле в квартире и даже не думала куда-то пропадать. Как только где-то в квартире шуршала обёртка от чего-нибудь вкусного, крыса моментально вылезала, всем своим видом говоря: "нет, нет, я ничего, я так — пройтись, размяться", двигаясь быстро и в то же время солидно и неторопливо.

Потомственная пасючка, что тут скажешь!

Она могла путешествовать по магазину в кармане у "своего" человека и спокойненько сидеть там часами, никак не проявляя своё присутствие, пока этот человек не приближался к чему-нибудь действительно важному, например, к колбасе. Тут Бонечка моментально высовывала усатую морду из кармана и напоминала о необходимости покупки оглушительным писком. Если она при этом перебиралась на плечо, то вполне могла смять щёку добровольного перевозчика в две толстые складки обеими пригоршнями и тянуть изо всех сил, заставляя развернуться к искомой колбасе и купить сей ценный продукт немедленно.

До сих пор у меня в глазах стоит ее востроносая морда с тёмными пытливыми глазками, когда на очередном застолье она унесла кусок этой самой колбасы у меня прямо из тарелки. Как она ластилась, подставляя пятнистую спину, одновременно прикрывая колбасу хвостом и суетливо показывая мне на коньячную рюмку.

Дескать: "вы что же это, дамочка, про лафитничек-то свой забыли совсем, вы пейте, пейте, продукт хороший, проверенный, смотрите, все пьют, и ни один не помер пока, а колбаски вон полное блюдо свеженькой, зачем вам этот шматок, заветренный весь, я вот сменить вам его решила, взяла смелость… Да пейте же вы, нечего по сторонам смотреть!"

Самоуверенная нахалка, что с неё возьмёшь.

* * *

Пасюки сами по себе звери удивительные.

Простые серые крысы, те самые, что переносят чуму и бегут с тонущего корабля. Тот, у кого были крысы, а ещё лучше — рождённые в лаборатории пасюки, знает, какие они умные и дисциплинированные. И как они зависят от стаи.

Один мой знакомый рассказывал, как он в период армейской службы пытался справиться с нашествием крыс при помощи отравленных приманок. Очевидец, притворявшийся спящим, неизменно оказывался свидетелем абсолютно разумных и организованных действий крысиной стаи. Крысы шли клином, наподобие немецкой "свиньи". Но, углядев подозрительный харч, вожак подавал знак особым писком, и тогда соседи выталкивали из строя, очевидно, заранее выбранную жертву, жертва оглушительно пищала, выла, но ползла к приманке. Обратного пути для неё не было — разорвали бы вмиг свои же. Потом хвостатые иезуиты садились вокруг сожравшего кусок испытателя и ждали: если жертва была жива и невредима, то они набрасывались на оставленную каким-то разиней вкуснятину всем своим крысиным кланом, если же испытателю не повезло, и он помирал от яда, остальные разворачивались и уходили, мстительно сверкая глазищами.

* * *

Дикий пасюк — совершенно не няша. Здоровые пасюки вырастают по килограмму. И если задуматься, это довольно опасный зверь, умный и расчётливый.

Однако не спешите падать от страха в обморок. Я никому не посоветую идти в рукопашную с незнакомой большущей крысой, тем более зажимать её в угол (всем известно, что загнанные в угол крысы проявляют чудеса героизма), — просто даже из-за того, что эта дрянь, скорее всего, лазила по вашему собственному подвалу. Не дай бог, укусит, представляете, сколько на ней заразы? Но крыса редко примет решение укусить. И не то чтобы она сама вас боялась. Да не капельки! Она, в отличие от большинства животных, умеет анализировать ситуацию. И вдобавок с почтением относится к вашим габаритам и способностям изничтожить её при помощи тапка.

У меня в подсобке рядом с моей квартирой жили крысы сантиметров по тридцать пять — это без учёта хвоста. И хвост примерно такой же. А девочки, которые работали в вивариях, говорят, что это о-о-очень много и такие гиганты — большая редкость.

Но даже эти крысюки не дураки были. Им для того, чтобы шмыгнуть в подсобку из подвала, нужно было сначала пересечь мой тамбур, отгороженный кованой решеткой. И соседка их до смерти боялась. Вторая соседка, жившая напротив, боялась не меньше, и когда они видели, как наглый мордатый пасюк вальяжно шествует в подсобку мимо моей двери, орали дружно и громко! Никакой сигнализации не нужно.

Так вот, иду я как-то с коляской, пытаюсь заехать в тамбур и вижу колоритного "товарища" — причину ужаса девчат. Морда бандитская, окрас классический "соль с перцем", вышагивает своей горбатой походочкой и полностью напоминает уголовника — и по повадкам, и по выражению крысячьей хари. Увидел он меня, оценил, что я с коляской, сиречь точно не адекватная, остановился, стал небрежно так в уголочек, хвост подобрал, прижался к стеночке и ждет, когда же я со своим транспортом дорогу освобожу. Ему бы ещё сигаретку в зубы. И выражение на морде такое выразительное, типа: "проезжайте, гражданочка, не задерживайте, а я пока в уголочке подожду, а то же вы тоже вопить начнете некультурно да ещё, чего доброго, чем-то несанкционированным кидаться в порядочное животное".

Цирк.

* * *

Крысы — это не только ценный мех, в смысле не только опасный вредитель, иногда они творят такое, за что им хоть медали выдавай.

Вот возьмём, к примеру, шахтёрские истории. Вы знаете, у шахтёров такая тяжёлая и опасная работа, что крысы в ней — не самое неприятное. У нас на Дону, конечно, шахты безопасные по газу и пыли, но люди всё равно спускаются, понимая, что обратно могут и не подняться. К тому же мужчины не так сильно боятся крыс, как женщины. Мальчишки же с детства их ловят.

В нашей местности крыс больше всего именно в шахтах. И крысы там огромные. На чём они там вырастают в таких монстров, для меня загадка, наверное, на шахтёрских "тормозках", там же всегда мясо бывает.

И именно шахтёры часто рассказывают самые удивительные байки о прикормленных пасюках, резво откликающихся на клички и позывные и танцующих на задних лапах кадриль, стремясь заполучить кусок копчёного сала.

Шахтеры и крысы живут и трудятся вместе веками, и иногда серые мерзавцы спасали человеческие жизни ни хуже дельфинов или благородных сенбернаров. У моей подруги крыса спасла отца, попавшего под завал. Она три дня носила ему в зубах куски какой-то снеди (вода там где-то просачивалась, а вот пищи у него с собой не было), а потом показала горноспасателям, где копать. Долго бестолковые мужики отпихивали наглую животину, пока одна пожилая женщина-маркшейдер не распорядилась оставить животину в покое и копать там, где она показала, — а в наших шахтах это ой как опасно, начали бы бурить рядом, вызвали бы обвал!!!

Теперь у моей Дианы всегда живут крысы. Простые серые полупасюки.

В память о той шахтной "Лариске".