Колодец (гет)

Вражда между Дворами существовала столько же, сколько и сами Дворы — целую вечность, и никто уже не помнил, что послужило ее изначальной причиной. Она то тихо тлела, словно уголья, укрытые мхом от дождя, то вспыхивала лесным пожаром, разрушая все, что попадало под удар пылающих магических волн. Возможно, никакой причины для этой вражды и не было — сама противоположная сущность двух Дворов обрекала темных и светлых фэйри к тому, чтобы постоянно сталкиваться друг с другом в противостоянии. У каждого Двора была своя версия происходящего, единственная, неоспоримая и абсолютно истинная. Светлые говорили об опрометчивости, жадности, вероломстве и жесткости Темных, Темные обвиняли Светлых в коварстве, властолюбии и надменности, а редкие попытки неразумных смельчаков взглянуть на происходящее по-иному жестоко карались. «Наказание за предательство одно — смерть», — об этом правители предупреждали каждого нового подданного, стоило тому выйти из Дома-на-Перекрестке.

Лены, которыми управляли Морольт и Мордред, располагались с противоположных краев широкой равнины — Ничейной Пустоши. Над плоской зеленой поверхностью постоянно клубились густые туманы, укрывавшие под собой узкие клинки нескольких речушек. С трех сторон равнину окружало болото, остатки некогда большого и чистого озера, а к четвертой вплотную подходил древний буковый лес, глухой и мрачный. Отнюдь не самые роскошные охотничьи угодья, особенно с учетом того, что люди в этих местах почти не селились, боясь удушливых испарений болота. Несколько деревушек приютились на землях Морольта неподалеку от кромки леса. В обмен на защиту и благословение Светлых, позволявшее собирать обильные урожаи, люди поставляли им оружие, выкованное из небесного железа. Только такими клинками можно было нанести жителям сидов серьезные раны, потому что они стягивали на себя магию и с легкостью разрубали зачарованные фэйри доспехи или оковы.

Соглашение, заключенное между Светлыми и жителями деревень, не могло не вызвать недовольства Мордреда. Лливеллин еще был тогда новоприбывшим в клане и мало что знал о сложных перипетиях взаимоотношений между братьями, но хорошо запомнил события, которые в итоге привели к переделу земель и закрытию Колодца для Темных. Тот год выдался урожайным на удивление — даже Светлые фэйри, под руками которых земля всегда давала обильные всходы, были изумлены щедростью ее даров. Ветви яблонь ломились под тяжестью сочных плодов, пшеница выросла в пояс и переливалась на ветру волнами зрелых колосьев, а ягоды не ели даже птицы.

Старейшины человеческих деревень, посовещавшись, решили пригласить клан Светлых на осенний праздник, чтобы выразить им свою благодарность и передать очередную партию только что выкованных мечей. В разгар беззаботного пиршества, к ужасу присутствующих, заявились незваные гости — взбешенный Мордред и его не менее разгневанные приближенные. Короткое сражение, окончившееся победой Темных, дало начало многолетней распре, во время которой Лливеллин показал себя храбрым и дальновидным воином и быстро прошел немногочисленные ступени от простого ратника до командира. Земли Пустоши то и дело переходили из рук в руки. Раскаленные всполохи магии Светлых и проклятья Неблагих разоряли плодородные поля и цветущие сады, и вскоре и без того малонаселенный край окончательно пришел в запустение. Люди покинули свои жилища, испуганные схватками разгневанных фэйри, и оружие, необходимое обеим сторонам, стало неоткуда брать. Тогда-то Морольту и пришла в голову идея, позволившая ему одержать долгожданную победу.

И Благие, и Неблагие фэйри в прошлом питались силой, рождавшейся где-то за завесой густых туманов, окружавших острова, и в изобилии разливавшейся по их землям. Однако с годами магия стала медленно, но неуклонно иссякать. Правители, посовещавшись, приняли решение создать на границах между ленами Колодцы, в которых собиралась вода, наполненная изначальной силой. Колодцы находились в общей собственности — любой из жителей сидов мог прийти к ним и восполнить ослабевшую магию. Возле Колодцев прекращались все распри и не действовали никакие законы и договоренности — все фэйри были равны в своих правах.

Неблагие, не умевшие контролировать себя и тратившие силу на бесконечные вспышки ярости и свары, нуждались в Колодцах куда сильнее, чем их Благие собратья. Морольт решил этим воспользоваться, чтобы, наконец, взять верх над ненавистным родичем и вернуть своему клану утраченное процветание. В свои планы он посвятил только Руэри, тогдашнего верховного полководца, и Лливеллина, который был одним из лучших командиров. Руэри согласился не сразу — счел, что будет подло одержать победу таким способом, но прямого приказа ослушаться не посмел. Лливеллин же во всем поддержал Морольта, чем заслужил его расположение. Морольт доверил именно ему претворить в жизнь намеченный план, и он с блеском выполнил то, чего от него ожидали.

В положенный день и час Мордред явился к Колодцу в сопровождении небольшой свиты и по своему обыкновению расположился у края леса. Остальные члены его клана должны были прийти позже под охраной воинов. Лливеллин, заранее укрывшийся в лесу с большим отрядом, выждал благоприятного момента и отдал приказ. Вскоре Мордред и его приближенные — высшая знать сида — были насильно препровождены в нижние казематы цитадели Морольта. Разговор братьев длился недолго, но завершился именно так, как того желал правитель Благих: Мордред поклялся, что ни он сам, ни его подданные не приблизятся к Колодцу без дозволения Морольта.

Так Неблагие попали в полную зависимость от доброй воли правителя Светлых. Поначалу они пытались отвоевать свое право на пользование Колодцем, но Морольт привел их к повиновению, перекрыв на несколько месяцев путь к источнику силы. В итоге они оказались истощены настолько, что не могли не то что держать в руках оружие, а даже самостоятельно добраться до воды. Правители других сидов, выражавшие свое возмущение поступками Морольта, получали один короткий ответ — Мордред дал клятву, согласившись на все условия.

Распря окончилась победой Морольта, но конец войне положен не был. Неблагие долгие годы искали выход из западни, в которую их загнал Морольт, и раз за разом проигрывали, расплачиваясь за свои попытки вырваться из-под его гнета долгими месяцами голода. Светлые ликовали — их угодья расширились так, как они не могли и мечтать, а несносные Темные больше не тревожили их своими жестокими проказами. Раны, уродовавшие зеленую поверхность равнины, затянулись, и люди мало-помалу возвращались в покинутые жилища, принося с собой небесное железо. И все же далеко не все члены клана Морольта смогли смириться с тем, какой ценой им досталась победа. В числе недовольных оказался один из сыновей Руэри, тайком водивший к источнику своих друзей из Неблагих с молчаливого позволения отца. Когда все раскрылось, он бежал под защиту Мордреда, но был пойман и казнен. Руэри, не выдержав горя и позора, вернулся в Дом-на-Перекрестке, а Лливеллин сменил его на посту верховного полководца.

Так прошло несколько столетий, за которые Лливеллину удалось отбросить Темных еще дальше к краю болота и изрядно укрепить границы. Он служил своему сюзерену верой и правдой и ни разу не усомнился в правильности происходящего. До того дня, как встретил на Ничейной Пустоши маленькую Темную фэйри, укутанную по самую макушку в старый шерстяной плащ.