Равная битва (гет)

Оставшись вдвоем в общежитии, вампиры не долго думали, чем себя занять. Голубоглазый блондин решил удобнее устроиться на диване с бокалом «красной» воды. Хоть президент Куран и запретил добавлять «кровавые» таблетки, Айдо это не останавливало. Такума, как вице-президент общежития, заметив в руках вампира запретную коробочку, не остался в стороне.

— Айдо, ты же знаешь, что пока в нашем общежитии люди, мы не можем использовать таблетки, — блондин подошел и выхватил из рук Ханабусы коробочку.

— Ичиджо! Канаме-сама здесь нет! А люди в своих комнатах позакрывались! Ты же не дашь мне умереть с голоду?

— У нас полно еды, Айдо. Если так хочется, попроси у Канаме-сама разрешения.

— Ты же знаешь его ответ! Не издевайся. Отдай! Никто не увидит, Ичиджо!

Аристократу пришлось хорошо постараться, чтобы уговорить вице-президента отдать таблетки. Не то чтобы Айдо их так хотелось. Возможно, они имели на него какое-то успокаивающее действие. Заполнив бокал водой, вампир сел напротив Ичиджо, под пристальным вниманием которого сделал несколько глотков и расплылся в довольной улыбке.

— И все-таки, Ичиджо, что думаешь про этих двоих?

— По словам Канаме-семпая, Франкенштейн со своим учеником ничего не знают о нас, вампирах, поэтому можно отпустить им случай пренебрежительного отношения к Главе.

— Да я не об этом. Почему вообще эти люди живут у нас?

— Экзамен, Айдо. Это всего лишь экзамен, который ты медленно заваливаешь, — улыбнувшись, ответил аристократ, бросив взгляд на полупустой бокал.

— Ну, ты же ничего не расскажешь, — усмехнулся блондин, сделав еще пару глотков и откинувшись на мягкую спинку.

Такума ничего не ответил. Смиренно выдохнув, парень отложил книгу на столик и поднялся с дивана. В камине догорали дрова, поэтому вампир подложил еще несколько поленьев. Расстегнув пару пуговиц пиджака, Ичиджо пожелал другу приятного времяпровождения и поднялся наверх. По пути в свою комнату у парня возникло желание поговорить с гостями общежития, но, быстро отбросив эту мысль, аристократ все же решил обойтись без приключений.

Оставшись один, Айдо долго не мог найти себе занятие. В его голове шевелилось много мыслей, которые требовали немедленной расстановки по своим местам. Аристократ оказался слишком любопытным, что иногда приносило свои плоды.

— Нужно объяснить им что к чему, — забрав со стола черную коробочку, вампир поднялся с дивана и очень быстро забрался по лестнице.

В первый день прибытия новых жильцов, Канаме Куран вместе с вице-президентом показали аристократам, к какой комнате им запрещено приближаться. И именно туда направился Ханабуса. Уверенность и злость била через край, и Айдо не собирался сдерживать все в себе. Найдя нужную комнату, вампир глубоко вдохнул и вошел внутрь.

— Сидите, значит.

Оказавшись на пороге, Айдо заметил двоих, сидящих друг напротив друга. Как только дверь открылась, один из них, длинноволосый блондин (имя которого аристократ и не старался запомнить) обернулся на звук. Сверкнув очками, он оставил кружку с чаем на столе и произнес:

— Прикажешь нам встать? Следовало бы постучать, прежде чем войти.

— Вы оскорбили нашего Главу!

Игнорируя замечание Франкенштейна, Ханабуса закрыл дверь, прошел внутрь и остановился перед столиком, с сидящими за ним объектами его недовольства. Кадис Этрама ди Рейзел, который, казалось, не слышал слов, брошенных в их адрес, продолжал пить чай.

— Тогда почему пришел не Глава, а ты? — сделав акцент на последнем слове, спросил Франкенштейн.

— В отличие от вас у него бывают дела поважнее, чем…

— Чем вламываться в личное пространство обитателей своего общежития? — усмехнувшись, продолжил Франкенштейн, которого явно забавляла вся возникшая ситуация. Конечно, до тех пор, пока оскорбления не летят лично в сторону Мастера.

— Вы оба не читали правил общежития? — возбужденно продолжал вампир, совершая непонятные пасы руками. — Там четко написано, что слово президента — закон для всех жителей! А ты! — обращаясь уже к тому, кто спокойно пил чай, не ввязываясь в разговор. — Как такой напыщенный индюк, как ты, мог поравняться с Канаме-сама?

В ту же секунду странная аура пронзила его тело. Повернувшись в сторону источника, вампир заметил на себе прожигающий насквозь взгляд глубоких голубых глаз. Внутри аристократа в один миг все как будто хаотично поменялось местами. Айдо замер, не имея возможности пошевелиться. Его силы, который должны были сейчас помочь освободиться от столь пристального взгляда, куда-то ретировались, словно тоже испытав страх.

— Как ты посмел обратиться к Мастеру с таким пренебрежением, грязное…

— Франкенштейн…

Злобная темная аура тут же пропала, сменившись на что-то более приятное. Мужчина развернулся к сидящему на кресле и поклонился, принося свои извинения. Айдо, все еще отходя от произошедшего, старался сообразить, что за темная аура заставила его так себя вести. Оглядывая присутствующих, аристократ остановил взгляд на парне, который оставил чашку и поднялся с места.

— Это было лишним, — спокойно произнес он, и, подойдя к вампиру, сверкнул кроваво-красными глазами.

Вдруг Айдо почувствовал, как голова тяжелеет, а мысли путаются. Ноги, не в силах сдерживать вмиг потяжелевшее тело, подкосились, и парень осел на ковер.

* * *

Ханабуса сам не понял, как оказался в своей комнате. Последнее, что он хорошо помнил, — как поднялся по лестнице. Голова раскалывалась, заставляя своего носителя остро реагировать на любые, даже незначительные, звуки.

Внезапный стук на секунду прервал его мучения. Аристократ через силу открыл дверь и впустил стоящего в коридоре. Блондин, с изумрудного цвета глазами, заметил, что с другом что-то не то, поэтому решил об этом поинтересоваться. Такума внимательно выслушал вампира, а после вынес вердикт, говоривший о побочных эффектах «тех самых» таблеток.

— Я всегда их пил, и ничего не случалось, — запротестовал аристократ, удобнее располагаясь на широкой кровати.

— Но после запрета Канаме прошло уже несколько дней. Возможно, ты просто подзабыл какие-то чувства, поэтому головная боль решила тебе о них напомнить.

— Ты говоришь ерунду, — буркнул блондин, уткнувшись в подушку.

— Знаю. Кстати, где они? Ну, таблетки?

— В кармане. Там, на стуле.

Айдо вскользь указал рукой куда-то в сторону, но Ичиджо успел проследить ее движение. Стул стоял недалеко от кровати. Белый пиджак, наспех брошенный на спинку, свисал и почти касался пола. Такума подошел и пошарил по всем карманам.

— Здесь ничего нет, Айдо, — вампир показал другу пустые вывернутые карманы.

Ханабуса что-то невнятно пробурчал, но уже через полминуты вскочил и, выхватив пиджак из рук аристократа, сам перешарил карманы, в которых действительно ничего не оказалось.

— Ичиджо, если это шутка, то она не смешная! — Айдо бросил пронзительный взгляд голубых глаз в сторону друга, который, отнекиваясь, посоветовал вампиру поскорее найти свои таблетки, иначе ему неслабо достанется от президента Курана.

Ханабуса, испугано взглянув на часы и приметив, сколько у него есть времени, стремглав понесся на первый этаж. Такума даже не успел заметить, как исчез его друг. Усмехнувшись над забывчивостью Айдо, аристократ решил так же спустился вниз. Так или иначе, проступок Ханабусы Куран спишет на него. Ведь именно он, Ичиджо, должен был присматривать за своим нерадивым другом.

* * *

— Франкенштейн, — Кадис Этрама ди Рейзел взглянул на своего верного помощника настолько красноречиво, что мужчина впал в ступор.

— Мастер, я прошу прощения. Не знаю, почему так вышел из себя. Но этот вампир совершенно безнравственен! Так врываться в покои! Извините, что вам пришлось прибегнуть к крайним мерам. Надеюсь, он ничего не вспомнит.

— Останется след.

— Вы правы. Я постараюсь все исправить. Кстати, что-то выпало из его кармана. Можно использовать это, чтобы наладить отношения. Интересно, что в ней?

Франкенштейн, взял со стола коробочку черного цвета с каким-то нелепым (по его мнению) изображением — ярко-красным с геометрической формой. Любопытство взяло над ним верх и, под вниманием Кадис Этрама ди Рейзела, мужчина сдвинул крышку. Но внутри ничего сверхинтересного не оказалось: только таблетки белого цвета.

— Это просто какая-то таблетка, — констатировал Франкенштейн, успокаивая свое любопытство. — Не имеет вкуса… запаха. На ней какая-то надпись. Если Мастер разрешит, я бы изучил ее.

Мужчина взглянул на сидящего напротив, что с неким интересом наблюдал за действиями Франкенштейна. Когда Кадис Этрама ди Рейзел кивком дал свое согласие, блондин поднялся с кресла и, подойдя к рабочему столу Мастера, взял несколько чистых листов бумаги.

— Если Мастер не против, я вернусь в свою комнату и начну исследования.

— Не забудь про свою цель.

Франкенштейн учтиво поклонился и, пожелав Мастеру всего самого лучшего, покинул комнату. Уже в коридоре он поправил сбившийся пиджак, нащупав во внутреннем кармане загадочную коробочку. В правой руке, в пакетике, он аккуратно прятал выбранный экспериментальный образец.

— К-Канаме-с-сама.

С первого этажа донесся знакомый голос, и Франкенштейн решил не упускать возможности посмотреть, в чем дело.

* * *

 — Вы рано, Канаме. Что-то случилось? — Такума подошел ближе к группе вампиров во главе с чистокровным.

— Ничего. Просто отменили два последних занятия. Айдо, что ты здесь так усердно искал? — вампир обратился к стоящему напротив него аристократу, который с неким страхом в глазах смотрел на Главу.

— К-Канаме-С-сама, я… — запинаясь, начал Ханабуса, но тут его перебил Ичиджо, стоящий неподалеку.

— Айдо потерял свои таблетки. Прости, Канаме, я пытался его остановить, но ты же знаешь, как нелегко бывает сделать это.

Секунда и по гостиной пронесся шлепок. Ханабуса, отклонившись в сторону после пощечину, встал на колено.

— Я прошу прощения, К-Кан…

— Я тоже прошу прощения, что вмешиваюсь.

Голос, донесшийся со второго этажа, привлек внимание присутствующих. У лестницы стояла высокая стройная фигура с длинными светлыми волосами. Вампиры узнали в нем того самого, который посмел пренебрежительно обратиться к чистокровному. Мужчина спустился на несколько ступенек, чтобы быть ближе ко всем присутствующим.

— Не нужно наказывать невиновного. Я забрал у него эту коробочку. Этот человек забыл ее здесь, на столике. Я подумал, что она может ему пригодиться, поэтому взял, чтобы отнести в его комнату. Но тут вспомнил, что не знаю, где он живет.

Франкенштейн, под пристальным вниманием, подошел к чистокровному и вручил ему коробочку.

— Мы поговорим с тобой об этом позже, Айдо. Сейчас все возвращаются в свои комнаты.

Удивительно, но Президент общежития не сказал ни слова подошедшему к нему блондину. Возможно, из-за пристального внимания присутствующих, а может, и потому, что не было желания затевать ссору. Чистокровный поднялся по лестнице, прошел по коридору в свою комнату. Франкенштейн остался стоять в гостиной до тех пор, пока она не опустела.

* * *

Прошла неделя с того случая. В общежитии было на удивление тихо все это время. Гости, а теперь уже полноправные жители Лунного общежития и вампиры жили в мире и согласии, почти не встречаясь друг с другом. Франкенштейн и Кадис Этрама ди Рейзел возвращались в свои комнаты за несколько часов до выхода Ночного класса. Учитель истории, помимо своих увлекательных лекций, продолжал поиски книги. Правда, результата пока не было, но мужчина не собирался сдаваться. Возвращаясь в свою комнату, Франкенштейн проводил различные исследование с добытым неделей ранее образцом. Кадис Этрама ди Рейзел в это время наслаждался тишиной и спокойствием, которых так не хватало в жизни с суетливыми и энергичными детьми из Дневного класса.

— Канаме, а ты не мог ошибиться? Прошла неделя. Ни Франкенштейн, ни Рейзел (да, ректор решил использовать сокращение, как и большинство учеников) никак себя не проявили. За ними не было замечено ни одного срыва.

— В тот момент у меня не было никаких сомнений в том, что они вампиры. Правда, я никак не мог определиться с классом. Но сейчас… — чистокровный задумался, удобнее устроившись на кресле возле ректора. — Неделю назад в Лунном общежитии Айдо потерял таблетки. Не трудно догадаться, кто вернул мне их. Франкенштейн.

— Хочешь сказать, они могли использовать их? Я не уверен. У них хватит ума не брать в рот все, что попалось на глаза. Канаме, я принял решение снять наблюдение за ними.

— Но ректор, — встрял Куран, поднявшись с места.

— Зеро наблюдал за ними все это время. И, как я уже сказал, ничего такого они оба не делали. Единственным их преступлением может быть тяга к знаниям. Как сказал Кирию-кун, Франкенштейн часто посещает библиотеку. А Рей заходит туда в перемены, в то время как его одноклассники идут обедать.

— Возможно, они что-то ищут там, — предположил чистокровный, снова присев на кресло.

— Канаме. Я принял решение. Они не вампиры. Я подписал нужное распоряжение, и уже завтра Франкенштейн и Рей переходят в общежитие Дневного класса. Уже довольно поздно, тебе следует вернуться.

Канаме не стал спорить. Решение ректора не пришлось ему по душе и, возможно, он смог бы его оспорить, но противопоставить словам мужчины было нечего. Разве что таблетки, которые оказались в руках у Франкенштейна. Но доказать, что он взял хоть одну…

Выйдя на улицу, вампир вдохнул полную грудь свежего воздуха. Северный холодный ветер обдувал волосы, и Канаме устало прикрыл глаза. Вдруг что-то пошло не так. Мирное настроение погоды сменилось на нечто подозрительное, предвещающее беду. Деревья зашумели с новой силой, звезды замерцали ярче, словно о чем-то предупреждая вампира. Чистокровный, чье чутье не шло в сравнении ни с чьим другим, поспешил поддаться своим чувствам. Запах крови, пронёсшийся в воздухе, заставил парня поторопиться.

* * *

— Айдо, если Канаме-сама увидит тебя, ты не отделаешь обычным наказанием.

— Да, я знаю. Поэтому мы смотаемся, Акацки.

Через пару секунд на поляне не было никого, кроме одного силуэта, что склонился над землей. Он принадлежал женщине, вернее, молодой девушке, и судя по форме, она была из Дневного класса. Студентка издавала какие-то странные звуки, больше похожие на стоны вперемешку со всхлипами.

— Р-Рей?

Сквозь всхлипы девушка услышала чьи-то шаги. Она испуганно озиралась по сторонам, но темнота, проникающая в глаза сквозь слезы, мешала что-либо увидеть. Страх охватил студентку, заставляя дрожать. Она предприняла попытку подняться, но зуд в ногах приковал ее к земле. Звуки стали слышны еще отчетливее. Девушка смахнула стоящие в глазах соленые капли и посмотрела перед собой. В паре метрах от нее стояла фигура. Испуганная, ученица не могла точно понять, кто перед ней.

— Кто ты?! Что тебе нужно?! — съежившись, закричала она.

— Рей, — ответил голос, обладатель которого сделал еще шаг вперед.

— Рей! — наконец, блондинка смогла рассмотреть стоящего перед ней. Это и правда оказался ее одноклассник, тот самый замкнутый и необщительный парень, который смог привлечь большую часть девчонок Дневного класса.

Преодолевая боль в ногах, девушка резко поднялась. Сделав несколько шагов, и оказавшись в полуметре от отозвавшегося на ее крики, она в мгновение ока обхватила его руками, крепко прижав к себе.

— Я так испугалась, Рей! — сквозь слезы призналась она. — Я хотела посмотреть на Ночной класс, но… но меня заметили… Айдо-семпай и Каин-семпай. С-смотри, что они сделали со мной.

Девушка выпустила Рея из объятий и, отойдя на шаг, показала парню свою ладонь, на которой виднелись две слабо различимые дырочки, запятнанные высохшей кровью.

— Что ты здесь забыл? — девушку отвлек мужской голос. Услышав его, она тут же спрятала руку и, хромая, попятилась назад, оказавшись за спиной одноклассника.

На поляну вышел парень в форме Ночного класса. Студентка узнала в нем Канаме Курана. Ей доводилось слышать его голос лишь однажды, когда он спросил у Юки, все ли у нее в порядке. Помнится, тогда префекта изрядно помяла стая девчонок. Ведь был день Святого Валентина. А сейчас староста Ночного класса стоит перед ней. В полутьме его образ был трудно различим, и если бы не голос, девушка бы спутала его с кем-то другим из того же класса.

Кадис Этрама ди Рейзел перевел взгляд с девушки на чистокровного. У него не было желания что-либо отвечать. В глазах вампира он увидел настолько сильное и явное недоверие, что как-то защищать себя было бы пустой тратой времени.

— Эта девушка. Из Дневного класса. Твоя работа? — продолжал чистокровный, дожидаясь ответа, которого не было.

— К-Ка… К-Канаме-семпай, это не… — девушка вдруг вынырнула из-за спины одноклассника.

Но попытка защитить его честь провалилась. Вмиг потяжелевшее тело рухнуло на холодную землю.

— Она без сознания. Сейрэн, — начал чистокровный, и тут откуда-то появилась девушка с пепельного цвета волосами и серым глазами, одетая в форму Ночного класса.

— Да, Канаме-сама, — поклонившись, произнесла она.

— Позаботься об ученице. Ты идешь за мной.

Кадис Этрама ди Рейзел, так ничего и не сказав, последовал за чистокровным, который спешным шагом направлялся в Лунное общежитии.