Не обижайте Маленькую Леди (джен)

— Великий бог времени Хронос, я заклинаю тебя, разверзни передо мной врата Времени. Пусти меня, охраняй меня, покажи мне путь света! — Чибиуса подняла к небесам свой золотой ключик.

На мост, где она стояла, ворвалась Усаги, но в этот момент теплая волна сделала тело Чибиусы невесомым и повлекла его вверх.

— Чибиуса! — закричала Усаги.

— Усаги!…

Горькие, круглые и прозрачные бусинки — слезы закапали на лицо Усаги из глаз розоволосой девочки. Они схватились за руки, но Чибиусу с каждой секундой отрывало от нее все сильнее и несло туда, где начинали клубиться густые розовые облака.

— Прекрати, — прошептала Усаги, заливаясь слезами, — ты не должна плакать… Ты возвращаешься к своим родителям… к своим маме и папе!…

— Какая ты глупая, — сквозь слезы улыбнулась Чибиуса, — я плачу… из-за тебя!

— Странно, — произнесла Усаги, — почему я плачу? Я ведь решила попрощаться с собой без слез…

Ветер усиливался, в небе образовалось маленькое окошечко, через которое Усаги показалось, что она видит очертания шпилей и дворцов Хрустального Токио.

Вот они уже не в силах удерживать свое рукопожатие.

— Нет, Усаги, я не хочу! — закричала Чибиуса.

— Ты возвращаешься к своим родителям, — повторила Усаги. — К папе и маме! Ты … ты будешь счастлива с ними!..

Чибиусу втянуло в то окошко среди розовых облаков, и до девочки донесся ее последний крик:

— Прощай, Усаги!

* * *

Едва Чибиуса переступила порог пространственного перехода, как увидела Сейлор-Плутон, стоявшую на страже около Врат Времени.

— Пи! — закричала она, бросаясь ей навстречу. — Пи! Я так рада, что ты осталась жива! Пи! Я вернулась домой!

Но Плутон не обняла Маленькую Леди.

— Почему ты вернулась? — ее голос звучал бесстрастно, но Чибиуса уловила в нем легкое раздражение.

Она сделала шаг назад.

— Мама и папа прислали мне письмо, что соскучились по мне. Я тоже соскучилась по ним, поэтому вернулась.

— Они не думали, что ты вернешься так скоро, — покачала головой хранительница.

— Что случилось, Пи? Почему ты так со мной разговариваешь? Не забывай, что я — будущая королева…

— Будущие королевы должны слушаться взрослых. Ты же себя ведешь…

Носик Чибиусы сморщился.

— Не продолжай! — закричала она. — В конце концов, я не твоя дочь! И вернулась я не к тебе, а к папе с мамой!

Она побежала в открытые ворота. В городе словно готовились к празднику: подметали улицы, мыли крыши домов, чистили фонтаны. Гвардейцы почетного караула всюду развешивали гирлянды. Весь город и особенно королевский дворец выглядели очень нарядными.

— Не может быть! — прошептала Чибиуса. — Неужели папа и мама устроили все это в честь дня моего рождения?.. Значит, они ждали меня домой…

— Маленькая Леди! — вдруг окликнули ее.

Девочка обернулась и увидела хранителей Хрустального Токио и самых лучших подруг мамы: Сейлор-Марс, Сейлор-Меркури, Сейлор-Юпитер и Сейлор-Венеру.

— Ты вернулась из прошлого? — спросила Марс. — Что произошло?

— Марс, ты вторая, кто задает мне этот вопрос. Ничего не случилось. Я просто соскучилась по маме с папой. Кроме того, завтра мой день рождения, и решила встретить его дома, вместе с вами. Наш дворец прямо так и сияет на солнышке! Это папа и мама приказали его украсить в мою честь?

Воины растеряно переглянулись между собой. Их все больше и больше смущала искренняя радость маленькой принцессы.

— Я так рада всех вас видеть! В Хрустальном Токио все хорошо? Ну, тогда я побежала, поздороваюсь и обниму маму.

Она уже развернулась, но в последний момент рука Сейлор-Меркури опустилась на ее плечо.

— Подожди, Маленькая Леди, — сказала она, — сейчас ты не должна ходить во дворец.

— Это еще почему? — удивилась девочка.

— Видишь ли… — начала Сейлор-Венера, — сейчас твоей маме не до тебя. Она не захочет тебя видеть.

Девочки укоризненно посмотрели на подругу.

— Что? Как это — не захочет видеть? Она же моя мама…

— Венера хотела сказать совсем другое, — краснея, перебила Сейлор— Юпитер. — Просто королева сейчас себя плохо чувствует… Понимаешь?

— И ради этого приказали украсить город? — Маленькая Леди в недоумении смотрела на воительниц. — Вы не обманываете меня? Что произошло с моей мамой на самом деле?

— Скоро ты все узнаешь, — ответила Меркури. — Извини, у нас служба.

Чибиуса непонимающе смотрела им вслед. Под конец Сейлор-Марс обернулась и бросила ей через плечо:

— Не обижайся, Маленькая Леди, но лучше бы ты пожила еще в двадцатом веке. Жизнь здесь будет для тебя очень трудной.

— Что?! И вы тоже не рады моему возвращению?

Она была готова заплакать от досады, но, покрепче прижав к себе Луна-Пи, побежала во дворец.

Во дворец ее не пустили. Напрасно она топала ногой и гневно повторяла стражникам, что она принцесса Хрустального Токио, дочка Нео — Королевы Серенити. Стража была неумолима. Это приказ короля, повторяли они, до утра никто не войдет во дворец и никто не покинет его, кроме Его величества.

Вечер она встретила, совершенно голодная и одинокая, на скамейке в королевском парке.

— Я совсем одна, Луна-Пи, — плакала она, — никто, совсем никто не любит меня… Ни мама, ни воины в матросках, даже Пи… Что мне теперь делать, Луна-Пи?…

Неожиданно громкие выстрелы и залпы салюта прервали ее горькие думы, по темнеющему небу разлились разноцветные огни фейерверков. Троекратное «ура» прокатилось по городу и достигло ушей маленькой принцессы.

— Что это? — удивилась она. — Началась война?.. вроде, тогда не было бы салюта… И мой день рождения только завтра…

— Это праздничный салют в честь твоей мамы, королевы Серенити, — прозвучал над ней знакомый голос. Рядом со скамьей стояла Сейлор-Плутон, опираясь на посох с гранатовой сферой. В ее глазах больше не было гнева, а вишневые глаза снова смотрели на нее ласково.

— Пи?

— Прости меня, Маленькая Леди, — сказала хранительница, — я говорила с тобой грубо, но ты должна извинить меня: мы все так тревожились за твою маму.

— Что с ней случилось? Меня не пустили к ней. Она заболела, ей плохо?

— Нет. Теперь она будет чувствовать себя очень счастливой, ведь у нее родился ребенок. У тебя появился младший братик, Маленькая Леди. Ты рада?

— Братик? — медленно повторила Чибиуса. — Значит, все ждали аиста и поэтому меня не пускали во дворец, чтобы он меня не испугался? Ответь мне, Пи!

Плутон спрятала мелькнувшую у нее улыбку.

— Ты ведь уже совсем большая, а не знаешь, что детей не приносят аисты? — спросила она.

— Откуда тогда он взялся?

— Ты узнаешь, когда станешь такой же большой, как мама. А сейчас пойдем, поздравим королеву с рождением сына.

Но Чибиуса вырвала свою руку.

— Никуда я не пойду. Мама больше не любит меня, раз решила завести другого ребенка! Завтра же вернусь в двадцатый век к Усаги, и пусть меня похищают враги, чем я буду терпеть ваши унижения!

Со слезами на глазах она побежала вглубь парка.

Когда стало совсем темно, любопытство взяло в ней верх, и она тайком через черный ход пробралась во дворец. Несмотря на обиду, терзавшую ее сердце, ей очень хотелось видеть маму после столь большой разлуки.

Стоя за полупрозрачной портьерой, она разглядела королеву, сидевшую под балдахином огромной кровати вместе с небольшим свертком в руках. На ней было простое белое платье, а золотистые светлые волосы просто распущены по плечам.

— Мамочка… — прошептала Чибиуса.

Дверь покоев отворилась, и в спальню осторожно вошел король Эндимион. Он присел рядом с женой, обнял ее за плечи, и они вдвоем принялись разглядывать этот сверток. Чибиуса вспомнила, что совсем не так давно она сама валялась и дурачилась на этой самой постели, засыпая между родителями. Ей казалось, что с тех дней прошла уже целая тысяча лет…

— Он похож на тебя, Эндимион, — сказала королева, — я подумала, пусть его зовут твоим именем: Эндимион II…

— Серенити… — король поцеловал алые уста жены, — если бы ты знала, как я счастлив, Серенити… я так давно мечтал о сыне…

— И я тоже. Мне кажется, я никого так сильно не любила, как нашего сына…

Чибиуса молча опустила портьеру и побрела обратно в парк.

— Все ясно, — всхлипывала она, — они отправили меня в прошлое, потому что я надоела им… и теперь я им больше не нужна… И меня здесь совсем никто не любит. Даже не вспомнили о моем существовании… Моем дне рождении…

Сейлор-Марс несла во дворец корзину с цветами, когда ей повстречалась Маленькая Леди. Она не плакала громко, как обычно, но ее худенькие плечики тряслись.

— Маленькая Леди, что произошло?

Чибиуса обернулась и посмотрела на нее своими удивительными вишневыми глазами.

— Я ненавижу тебя, Сейлор-Марс, — сказала она злым голосом. — Я всех вас ненавижу… Ведь ты все знала, но ничего не рассказала мне!

— Маленькая Леди!

— Настоящие друзья так не поступают! — крикнула Чибиуса и припустила по аллеям парка.

Она убежала на полянку, где в раннем детстве постоянно гуляла с мамой, и долго плакала под раскидистой голубой елью, пока слезы не иссякли, и она не уснула. Во сне она почувствовала, как чьи — то сильные руки подняли ее с прохладной хвои и куда-то понесли. И ей сразу же стало очень тепло и уютно…

Утром Чибиуса открыла глаза и с удивлением обнаружила, что находится в своей светлой и просторной комнате.

— Кто это сделал? — спросила она саму себя.

— Это сделал я, — ответил такой знакомый голос. К ее кроватке подошел высокий мужчина в черном бархатном костюме с золотой вышивкой и белой маске.

— Папа?

— Доброе утро, Маленькая Леди. Надеюсь, ты хорошо спала?

— Да.

— Жаль, что мы ничего не знали о твоем приезде, иначе мама захотела бы устроить бал в твою честь. — Сказал король. — Кстати, ты уже видела маму? Нет? Ну, тогда пойдем, у нас для тебя есть очень приятный сюрприз.

— Знаю я ваш приятный сюрприз, — буркнула девочка, — вы завели себе нового ребенка. Мама, что, меня больше не любит?

— Ты не должна так говорить, Маленькая Леди. Мама очень любит тебя, но она любит и того малыша, что родился вчера вечером. Я просто уверен, что ее огромной любви хватит на всех нас.

Позже Чибиуса с удивлением наблюдала за лысым, крошечным ребеночком с красными ручками и ножками, который мог орать до хрипоты, пока королева не брала его на руки. Он сразу же замолкал, словно его выключали. Мама шептала ему всякие нежные слова, которых, как казалось Чибиусе, она сама от нее никогда не слышала.

Королева Серенити несколько раз обнимала дочку, рассеянно гладила ее по голове, но потом снова прижимала к себе ребенка, глядя на него с нежностью и умилением.

Сердце Чибиусы не выдержало такого предательства. Она расплакалась и выбежала из спальни матери.

Королева с тревогой посмотрела в глаза мужа.

— Боже мой! — воскликнула она, поднося руки к вискам. — Я совсем забыла: у Маленькой Леди ведь сегодня же день рождения…

Король Эндимион тут же ринулся вслед за Чибиусой.

— Дочка, остановись! Прости нас…

«Все из-за него, этого пискуна», — в слезах думала принцесса, — «если бы не он, никто не забыл бы о моем дне рождения… Ну почему? Почему мама больше не любит меня?»

Король догнал ее на последних ступенях лестницы.

— Маленькая Леди, дочка! Вернись, прошу тебя…

— Еще никто так не обращался со мной! — закричала она отцу. — Никто, даже Усаги, не была такой жестокой! Вы ведь сами отправили меня в прошлое! И тут же променяли меня на другого ребенка…

— Чибиуса, поверь мне, ты ошибаешься! И я, и мама по-прежнему любим тебя!

— Неправда! Вы все забыли о моем дне рождения!

«Если этого ребенка не будет, то мама снова будет любить только меня одну», — неожиданно подумала она, — «мы втроем снова будем счастливы, как раньше, если я избавлюсь от него. Уверена, аист принес его сюда по ошибке, ведь, когда я уходила в прошлое, то никто про него совсем ничего не знал».

Она посмотрела на свою Луна-Пи, которая подмигивала ей своими раскосыми глазами. В голову пришла дерзкая мысль, но она не испугалась: такие фокусы она и раньше проделывала. Бросок вверх, и вместо магической игрушки у нее в руках баллончик со снотворным газом.

— Усните все! — приказывала она гвардейцам, проносясь по галереям дворца, и охрана послушно замирала в тех самых позах, что несла свою службу.

Королевские покои…

— Маленькая Леди, прости нас, — начала королева, увидев ее на пороге. — Мы так рады, что ты вернулась домой. Прости, что не вспомнили о твоем дне рождении, но ведь ты уже большая…

— Конечно, мама, я уже большая, — согласилась Чибиуса и незаметно нажала на баллон, — Простите меня, папа, мама… Вы, наверное, устали? Поспите немного… Всего полчасика…

Сладковатый запах наполнил комнату, и скоро во дворце уснули все, кроме Чибиусы. Магия Луна-Пи не действовала на нее.

Королева Серенити положила ребенка в колыбель.

— Что-то я и вправду хочу спать, — сказала она.

— И я, — добавил король. Он силился подняться с кресла, но не мог. Тело стало невыносимо тяжелым.

Чибиуса подошла к колыбельке и вытащила оттуда ребенка. Он только что покушал, поэтому крепко спал у нее на руках.

— Я отправлю тебя в прошлое, к Усаги, — сказала она новорожденному брату, — ей всегда нравилось воспитывать бездомных котят и щенят, она сумеет о тебе позаботиться. А на папу ты совсем не похож, хоть и назвали тебя Эндимионом.

Прошмыгнув из дворца так, что никто ее не заметил, Чибиуса побежала к вратам Времени. Плутон возле них не было, поэтому она быстро проскочила в пространственный переход.

Ключик в руках трясся в ее руках от волнения, а на руках лежал довольно тяжелый ребенок, который мог проснуться в любой момент и все испортить.

Пять минут спустя она оказалась возле дома Усаги в двадцатом веке. Почему — то на улице было безлюдно, в доме тоже стояла тишина.

— Ну и ладно, — решила девочка, положив ребенка на диван в гостиной, — они скоро придут, ничего с тобой не случится. А мне пора домой, пока папа с мамой не проснулись.

Она закрыла за собой дверь и не знала ничего, что произошло дальше. Когда Маленькая Леди была на пути к Хрустальному Токио, к дому подошла немолодая пара: женщина лет сорока в элегантной шляпке, которая почти скрывала ее лицо, и джентльмен с небольшой бородкой.

— Как хорошо, что ты нашел покупателей, Чарльз, — сказала женщина, — неужели они и правда готовы купить наш дом?

— Да, это какой — то молодой человек по фамилии Цукино и вместе с ним юная леди, его невеста. Они хотят пожениться через три месяца, поэтому подыскивают себе дом. Он им сразу же понравился, поэтому, как только оформим все документы, мы тут же сможем вернуться домой в Англию.

Едва они вошли в дом, как услышали плач ребенка, доносившийся из гостиной.

— Господи, что это? — женщина замерла, но, увидев ребенка, тут же схватила его на руки. — Какой очаровательный малыш! Ой, да он весь мокрый! Чей же это ребенок?

— Наверно, его подбросили. Не трогай его, Анна, я сейчас позвоню в полицию.

Но дама прижала одной рукой ребенка к себе, а другой сделала жест, словно пыталась остановить мужа. В ее глазах были слезы.

— Умоляю тебя, Чарли, давай оставим его себе! Ведь ты же знаешь, что я никогда не смогу родить тебе сына, у нас никогда не будет детей. Мы полюбим его как родного, Чарли…

Спустя три месяца в уютный домик въехали молодожены мистер и миссис Цукино, а Чарльз и Анна, усыновив ребенка, улетели на свою родину в Великобританию. Они, пользуясь своими связями, смогли вывезти из страны неизвестного ребенка, но так и не узнали, кто был на самой деле их приемный сын.

Путешествие в прошлое и возвращение в тридцатое столетие не заняли и десяти минут. Чибиуса вернулась в Хрустальный Токио так быстро, что никто не заметил ее исчезновения. Она снова встретила четырех воительниц, которые спешили ей навстречу, что-то пряча за своими спинами.

— Доброе утро, Маленькая Леди. Поздравляем тебя с днем рождения, — сказала Сейлор-Юпитер. — Надеюсь, ты больше не сердишься на нас?

— Нет, больше не сержусь.

— Я рада, что ты все поняла, — улыбнулась ей Сейлор-Марс и протянула изящную круглую брошь. — Это наш подарок. Мы починили твою маленькую лунную призму после схватки с Апостолами смерти. Теперь ты снова можешь без проблем перевоплощаться и помогать своим друзьям в двадцатом веке.

— Спасибо! — обрадовалась девочка.

— А этот подарок от нас с Сейлор-Венерой, — сказала Сейлор-Меркури. В ее руках был прекрасный маленький жезл с полумесяцем на рукоятке, — мы усилили твое оружие, и теперь его атаки более мощные, чем были раньше.

— А, кроме того, мы дарим тебе вот эту огромную коробку сладостей, — добавила Венера.

Чибиуса кинулась обнимать их.

— Спасибо вам, друзья! — шептала она, растроганная таким вниманием. Стоило ее брату исчезнуть, как все вернулось назад. Воины обнимали и целовали ее наперебой.

Они не сразу заметили, как к ним подошла Плутон, очень встревоженная. Она оглядела их радостную компанию и остановилась неподалеку.

— Что — то случилось, Плутон? — наконец, окликнула ее Сейлор -Венера.

— Я только что из Хрустального дворца, — ответила хранительница, — там настоящее сонное царство, стража спит, доступ в королевские покои абсолютно свободен. Я боюсь, как бы королева не пострадала от этого.

— Не может быть! Побежали во дворец, скорее!

Чибиуса тоже побежала следом. По ее спине ползали противные мурашки: а если кто-нибудь узнает, что она сделала?..

Когда они отворили двери в королевские покои, то увидели королеву, безутешно рыдающую в объятиях мужа. Король был очень бледен, и ему стоило больших усилий успокаивать бьющуюся в истерике королеву.

— Мамочка! — закричала Чибиуса и бросилась в объятия родителей. Королева машинально прижала к себе дочку.

— О, Маленькая Леди, дитя мое, — бормотала она, — нет, я не переживу этого… зачем мне жить без него? Я не смогу без него жить…

Король с трудом оторвал ее от дочери.

— Серенити, успокойся, мы обязательно отыщем его! Обещаю, что сам отправлюсь на его поиски! Мы во что бы то ни стало найдем нашего сына…

— Что??! — вскричали воины в матросках. — Пропал маленький принц?

— Да, кто — то проник в спальню, пока королева спала, и украл нашего сына, — объяснил король.

Чибиуса посмотрела на отца, и ей показалось, что на висках короля сквозь иссиня-черные волосы проглянули серебристые нити.

— Нам нужно немедленно отправляться на поиски. Кто бы он ни был, мы догоним его и жестоко отмстим за этот вероломный поступок.

— Вы кого-нибудь подозреваете в этом, Эндимион? — спросила Сейлор-Меркури. По старой дружбе воительницы обращались к своим правителям просто по именам, хотя строгий этикет запрещал это.

— Нет, я не могу назвать никого, ни одно имя, — ответил король. — Но враги всегда там, где их совсем не ждешь. Кто, кто мог решиться на подобное преступление?

Чибиуса вжала голову в плечи. Ей казалось, что все смотрят только на нее и подозревают ее в этом ужасном поступке. Гнев и горе отца всколыхнули в ней чувство страха. Она росла до поры единственным ребенком, которого все время баловали все взрослые: родители, воины в матросках, у которых не было своих детей, хранительница Времени, важные гости, постоянно приезжающие по государственным делам. Ей прощалось и разрешалось все. До сих пор она была настоящим центром этой маленькой вселенной. До этого маленького свертка, который только и умел, что оглушительно кричать. Она думала, что его исчезновения даже никто и не заметит, а оказалось…

— В столицу по случаю рождения принца съехалось очень много гостей из соседних государств, — сказала Плутон, — мне казалось, что мы можем доверять любому из них, но кто знает, возможно, именно среди них и нашелся предатель.

— Перекрыть все выходы из города, всех гостей собрать во дворце и никого не выпускать. — Эндимион взял себя в руки и начал отдавать распоряжения воинам. — Отобрать надежных людей, которые будут сопровождать меня в поисках. Ни на одну минуту не оставляйте королеву в одиночестве.

Он подошел к королеве и привлек ее к своей груди. Голова Серенити безвольно коснулась его плеча, хрупкие плечи подрагивали в беззвучных рыданиях.

— Защищайте ее, воины, — печально сказал он.

— Это сделал тот, кому это выгодно, — задумчиво произнесла Плутон, — тот, кому не нравитесь вы, ее величество или… кому мешал маленький принц.

Пока снаряжали группу, которая должна была отправиться на поиски маленького Эндимиона, Чибиуса сидела под той самой елкой, где провела ночь. Она никак не ожидала, что мама так расстроится из-за ребенка. Она вспомнила ее потерянный взгляд, когда та стояла на балконе и провожала поисковую группу, возглавляемую королем. Ее мама, всегда такая молодая, казалось, постарела сразу на пару десятков лет. Может, она, Чибиуса, поступила неправильно, раз мама так любит его и не хочет расставаться с ним?

Неожиданно перед ней возник силуэт высокой женщины с длинными черными волосами, собранными в два оданго, черная челка образовывала над высоким чистым лбом маленькое сердечко. Этой прической она немного напоминала Усаги, но выражение ее лица было отнюдь не добрым и благожелательным. Незнакомка расхохоталась, и ее смех прозвучал как переливы серебряных колокольчиков.

— Кто ты? — испугалась Чибиуса, вжимаясь в траву.

Это не Усаги. И не она сама, когда была Темной Леди. Хотя очень похожа на нее…

— Меня все знают как тираншу Сириуса и называют Черной королевой. Отличная работа, Чибиуса! Так обойтись с родной матерью и отобрать у нее ребенка! Мы с тобой очень похожи: я тоже лишила свою мамочку ее драгоценного сыночка. Вступай в наши ряды, Чибиуса, и мы вместе уничтожим тех, кто посмел унижать и оскорблять нас. Я наделю тебя могущественной силой…

— Уходи! — закричала девочка, швыряя в нее Луна-Пи. — Я люблю свою маму и не хочу причинять ей зло! Я верну ей Эндимиона, потому что она любит его! Уходи отсюда немедленно!

— Как знаешь, — пожала плечами Черная королева.

«Ведь с ним ничего не случится», — успокаивала себя Чибиуса, — «он у Усаги, в надежных руках. Она не выкинет ребенка на улицу, ведь правда? Я в любой момент могу забрать его…»

Во дворце было неспокойно. После отъезда короля гости, собранные во дворце, начали требовать объяснений, по какому поводу их не пускают дальше ворот королевского парка. Среди них с невероятной скоростью начали распространяться всевозможные слухи о том, что же могло произойти. Королева не покидала своих покоев. Сейлор — Марс, как старшей из воительниц, с трудом удавалось поддерживать относительное подобие порядка.

Поздно вечером Чибиуса вышла из дворца. Уже никто не вспоминал о том, что у юной принцессы сегодня день рождения, да и она сама была настолько напугана последствиями своего поступка, что забыла об этом дне. Прижимая к груди Луна-Пи, она кралась к вратам Времени, охраняемые Сейлор — Плутон.

«Пусть Пи не заметит меня», — про себя молилась девочка. Но кто-то свыше предпочел проигнорировать ее молитвы.

— Ты куда, Маленькая Леди? — Плутон жезлом преградила ей путь. Чибиуса от неожиданности шарахнулась в сторону.

— А, это ты, Пи? — она сделала вид, что их встреча совершенно случайна. — Прости, я не заметила тебя. Я… просто гуляю…

— Не обманывай меня, Маленькая Леди. Ты шла к Вратам времени, разве не так?

— Я? К Вратам? Что ты, Пи! — она склонила голову. — Пожалуйста, Пи, пропусти меня. Я хочу вернуться в прошлое, к Усаги…

Плутон удивленно опустила жезл.

— В прошлое? Ты хочешь сказать, что бросишь свою маму сейчас, когда ей очень нелегко? Я не ожидала этого от тебя, Маленькая Леди.

— Конечно же нет, я никогда не брошу мою мамочку!… Но мне очень надо в прошлое, Пи. Я только туда и обратно, обещаю! Я быстро!

— Когда-то давно я говорила тебе, что ключ времени не игрушка. Им нельзя пользоваться столь необдуманно. Ты единственный человек, который еще может путешествовать отсюда в прошлое, но не делай это так опрометчиво, Маленькая Леди.

Плутон посторонилась, освобождая принцессе путь к временному переходу.

— Спасибо, Пи! — услышала она ее удаляющийся голос. — Не волнуйся, я постараюсь не задерживаться!

* * *

— … чистое сердце, — с ухмылкой повторил демон, держа за шею задыхающуюся Сейлор — Мун. «Если бы Святой Грааль был у меня», — подумала та, — «то я бы превратилась в Супер Сейлор — Мун…»

— Сейлор — Мун! — испуганно закричали девочки.

И тут прямо над их головами на совершенно чистом и ясном вечернем небе возник розовый водоворот. Из него что — то вывалилось и плавно опустилось на землю. Струя розовых сердец хлестала во все стороны, нанося демону довольно чувствительные удары.

— Сердце розового Сластены, — закричало это вывалившееся существо, — в бой!

От неожиданного подкрепления демон выпустил Сейлор — Мун из своих удушающих объятий.

— Сейлор — Чибимун? — воскликнула она.

— Сейлор — Чибимун? — повторили воины в матросках.

Девочка с жезлом продолжала атаковать демона.

— Они мои самые лучшие друзья! — заявила она своим звонким голосом. — И я не позволю тебе лишать их чистых сердец! Я — запасной борец за добро и справедливость, и я несу возмездия во имя будущей Луны!

… Когда с демоном было покончено, девочки обернулись к розоволосой принцессе.

— Что ты тут делаешь? — набросилась на нее Усаги.

— Стоило мне только уйти, — сказала Чибиуса, — как у вас тут же начались неприятности.

Она изо всех сил старалась показать свое беззаботное настроение, но в мыслях она уже была в доме Усаги, забирала своего брата и тихо возвращалась в свое время.

— Что же, Чибиуса, — сказала Усаги, когда они пришли домой, — хоть ты и не объяснила, почему вернулась, твоя комната всегда тебя ждет. Спокойной ночи!

— Спокойной ночи, — проворчала девочка. — Она ведет себя так, словно ничего не произошло. В доме на одного ребенка стало больше, а она даже словом про это не обмолвилась… странно…

Она с нетерпением смогла дождаться того часа, когда все заснули, и в доме стало тихо. Чибиуса вылезла из своей постели и пошла искать, где мог быть новорожденный ребенок. Одна комната, вторая, третья… Мама Икуко, папа Кенджи, Шинго, Усаги, Луна… все на месте, но младенца не было! По спине Чибиусы поползли противные холодные мурашки. Она ошиблась адресом? Да нет, такой дом всего один на этой улице, она была здесь тысячу раз и ни за что не спутала бы его с другим! Она уверена, что оставила ребенка именно в этом доме!

Но его нет!

Чибиуса распахнула дверь в комнату родителей Усаги.

— Мама, — зашептала она, пробираясь к двуспальной кровати, — мама Икуко, проснись, пожалуйста…

— Что случилось? — мама Усаги сонно раскрыла глаза. — Чибиуса, тебе опять приснился кошмар?

— Нет, я просто хотела спросить: где ребенок? Куда вы его дели?

— Какой ребенок? — Икуко перевернулась на спину и включила ночник. Чибиуса стояла перед кроватью на коленях и умоляюще смотрела на нее.

— Маленький мальчик. Он появился сегодня днем, разве вы не видели его?..

— Маленький мальчик? О чем ты?

— Сегодня днем я пришла домой с маленьким ребенком, — терпеливо повторила девочка, — никого не было, и я оставила его в гостиной на диване. Где он?

— Сегодня я весь день была дома, но не видела никакого ребенка. И тебя я тоже не видела. Спроси лучше у Усаги, возможно, она что-нибудь знает. — Мама перевернулась на другой бок и выключила свет.

Чибиуса молча поплелась из комнаты.

«Но ведь мне это же не приснилось. Я вернулась домой, и там был этот ребенок. Я оправилась с ним в прошлое. И я оставила ребенка в доме Усаги, это точно».

Господи, но не мог же он сам уйти! Он еще слишком маленький для этого!

— И что мне теперь делать? — розоволосая девочка была готова заплакать от досады.

Она не может вернуться в будущее с пустыми руками. Ведь поиски принца ни к чему не приведут, и ее мама просто умрет от горя. И виновата в этом будет только она, Маленькая Леди…

Но вдруг Усаги что-то знает?..

— Проснись, Усаги! Хватит дрыхнуть! — Чибиуса потянула с нее одеяло.

— Господи… — пробормотала Усаги, не открывая глаз, — ну когда кончится этот детский сад?.. Эти вечные сражения по ночам… Я устала, я хочу спать! Отстань от меня, Чибиуса!

Она сказала «детский сад»? Тогда, вероятно, ребенок…

— Ответь, куда ты дела ребенка!

— Что?

— Я не ожидала такого от тебя. Кому ты его отдала?

До спящего сознания Усаги с трудом долетали обрывки фраз: «ребенок», «Чибиуса», «отдала»… где-то когда-то она это уже слышала…

— Чибиуса, ты уже спрашивала у меня про Серебряный кристалл. Я не знаю, что это такое. Отстань от меня…

«История опять повторяется… Господи, я так хотела выспаться этой ночью…»

— Отдай мне ребенка.

— Да про какого серебряного ребенка ты тут твердишь!! — хвостики Усаги от негодования взметнулись к потолку и резко опустились вниз, больно хлестнув ее по плечам. — На дворе три часа ночи, и все нормальные дети давно спят! Ты вернулась из будущего, чтобы отравлять мне жизнь?!! Я покараю тебя во имя…

Она осеклась, увидев, как Чибиуса свернулась калачиком возле ее кровати и тихо заплакала. Раньше она не умела плакать беззвучно и всегда ревела в голос. Но сейчас ее выдавали только трясущиеся, худенькие ключицы, обрисованные тонкой тканью пижамы. Сердце Усаги екнуло.

— Чибиуса…

Юная наследница Хрустального Токио только сильнее стиснула руками свои колени.

— Чибиуса, что случилось?..

Только тихое всхлипывание в ответ.

— Я не смогу помочь тебе, пока ты мне все не расскажешь, — Весь ее гнев разом улетучился. Усаги ласково коснулась ее плеча. Маленькая девочка с плачем кинулась в ее объятия.

— Ну, все, все, успокойся. Утро вечера мудренее. Давай спать, а утром мы подумаем, как помочь тебе.

Усаги взяла ее на руки и положила рядом с собой на кровать, укрыв одеялом. Чибиуса свернулась под одеялом крендельком, и, чувствуя своей спиной грудь Усаги, постепенно начала затихать. Худенькие плечики, наконец, перестали вздрагивать.

И обнимая ее одной рукой, Усаги подумала: «Все совсем как раньше. Когда она только появилась, и я не знала кто она такая. Я почти ненавидела ее, а сейчас…». Она боялась признаться самой себе, что несмотря ни на что, полюбила эту розоволосую бандитку. Конечно, совсем не так, как мать любит свое дитя. Скорее, как младшую сестренку.

«Зачем она вернулась назад?..»

* * *

— Что??? — вопль Усаги был слышен даже на улице. От ее голоса в комнате распахнулась форточка, и некоторые из фотографий дружно попадали с полок.

Чибиуса вжала голову в плечи и постаралась стать совсем незаметной. Девочки ошеломленно смотрели на нее. Они прекрасно знали, что за этой чертовкой нужен глаз да глаз, но такого они от нее никак не ожидали.

— Простите меня…

— Чибиуса, ты украла у своей мамы ребенка?!! — Усаги была страшна в гневе. — Украла! Ребенка! У! Своей! Мамы! То есть у меня!!!

— Тише, Усаги, — Ами предусмотрительно встала между ней и Чибиусой. — Мы почти еще ничего не знаем.

— Я не хотела… — вишневые глазенки немедленно налились слезами.

— Украсть ребенка! — будущая королева Хрустального Токио никак не могла придти в себя от такого заявления. — Боже мой, Чибиуса, тебя дома от клептомании лечить не пробовали? Сначала ты утащила Серебряный кристалл! Теперь ты украла собственного брата!.. Да как ты только могла?..

— Я, правда, не хотела… — Чибиуса заплакала. — Я вернулась домой, а там никто не обращал на меня внимания… ни мама,… ни папа,… ни воины в матросках… Я никому была не нужна! Все только и говорили, что об этом ребенке! И я решила…

— Ты решила, что если его не будет, мама и папа будут снова любить только тебя? — закончила за нее Минако.

— Не бойся, расскажи нам все до конца, — подбодрила ее Макото.

Усаги смотрела на подруг в недоумении.

— Девочки, да разве вы не понимаете? Она же украла ребенка! Моего ребенка! Как вы можете с ней так разговаривать?! Ее наказать бы за такое…ремнем…

— Усаги, она же еще маленькая, — сказала Рей, — ты должна быть к ней снисходительной.

— Кроме того, Чибиуса пока не твоя дочь, — добавила Ами, — она дочь королевы Серенити Хрустального Токио, твоей будущей реинкарнации, но никак не тебя. И она конкретно у тебя ничего не крала, — безжалостно докончила титулованная отличница.

Снисходительной? Усаги, возмущенная такой наглостью Рей, даже не знала, что ответить. Опять девочки ее защищают. Что она тогда натворит в следующий раз?..

— Я думала, что никто не заметит его исчезновения, — продолжала Чибиуса. — Я взяла ребенка и оправила его к вам, в двадцатый век и побежала обратно. И всё вернулось назад. Они снова любили только меня одну. Пока не узнали, что он исчез… Моя мама… она ужасно расстроилась, а папа отправился на его поиски. Но я-то знала, что, сколько бы они его там не искали, его не найдут. Потому что он здесь…

— Ты рассказала дома, что ты сделала? — спросила Ами.

— Конечно, нет. Об этом никто не знает. Мне стало так жалко маму, что я отправилась назад к вам, чтобы вернуть ей ребенка. — Чибиуса снова заплакала. — Пусть она больше не любит меня, но я-то ее люблю, мою дорогую мамочку…

— Избавь меня, господи, от такой любви, — проворчала Усаги. — Ну, а дальше-то что?

— Я оставила ребенка в гостиной. В доме никого не было, но я подумала, что вы скоро придете и позаботитесь о нем. Но когда я вернулась, то нигде его не нашла. Куда он мог подеваться?..

Девочки переглянулись между собой.

— Мы вчера весь день занимались в часовне у Рей, — ответила Ами, — а затем появился этот демон, и мы побежали сражаться с ним. Потом появилась ты. Так что домой вы возвращались вместе с Усаги, Чибиуса.

— Вот видишь, меня весь день не было дома, и я ничего не знаю ни о каком ребенке, — пробурчала Усаги.

— Возможно, Икуко — сан что-то знает, — предположила Мако. — Ты говорила с ней, Чибиуса?

— Она ничего не знает. Говорит, что была весь день дома, но не видела никакого ребенка.

— Ты могла ошибиться адресом, — сказала Минако.

— Не могла. Я же не дурочка. Я прекрасно знаю этот дом. И оставила я его именно здесь, в гостиной на первом этаже, — стояла на своем маленькая принцесса.

— И что теперь нам делать? — спросила Рей. Этот вопрос просто витал в воздухе, но никто не мог задать его.

— Помогите мне найти его, воины, — попросила Чибиуса, — пожалуйста. Я знаю, что прошу слишком многого, но… Я не могу вернуться домой без него… и сказать, что я сделала, я тоже не могу… Вся надежда только на вас…

Чибиуса, понурившись, сидела в гостиной. В ее руках была симпатичная кружка с зайкой, чай в ней уже давно остыл, но она не замечала этого. Девочки ушли почти два часа назад, и до сих пор от них не было никаких вестей.

«Ты хоть помнишь, как он выглядел, Чибиуса?», — спросила ее перед уходом Усаги.

«Да, это совсем крошечный мальчик, он родился всего два дня назад».

«Господи, и ты думала, что я справлюсь с таким маленьким ребенком?!» — заорала на нее будущая королева, — «Неужели ты не знаешь, что за такими детьми нужен особый уход!? Хотела меня сделать матерью — одиночкой в пятнадцать лет!?»

«Этого слишком мало, чтобы найти одного ребенка в таком большом городе, как Токио», — покачала головой Рей, — «может, ты помнишь что-нибудь еще? Какого цвета у него глаза? Какие волосы? Он блондин или брюнет?»

«Рей, он все время спал, и глаза у него были закрыты. А что касается волос, так он не блондин и не брюнет. Он был совсем лысый!» — ответила Чибиуса.

«Мы с Минако проверим все больницы», — сказала Мако, — «Рей, а вы с Ами пройдите по этой и соседним улицам и поспрашивайте жителей остальных домов, вдруг Чибиуса и правда ошиблась адресом».

«А я что буду делать?» — вмешалась Усаги.

«А тебе остается на всякий случай еще раз обыскать свой дом, вдруг он все-таки где-то внутри».

«Пожалуйста, девочки, найдите его! Я больше никогда так не поступлю!»

И вот прошло почти два часа, а девочки все еще не пришли. С чердака доносился какой-то шум: это Усаги добросовестно проверяла каждый уголок своего дома в поисках пропавшего принца Хрустального Токио.

Хлопнула входная дверь. Чибиуса подняла голову. На пороге стояли девочки, вчетвером, все вместе.

— Вы нашли его? — она кинулась к ним.

— Нет, — развела руками Рей, — мы прошли по всем окрестным улицам, но никто не знает ни о каком ребенке.

— У нас тоже нет новостей, — сказала Минако, — мы обзвонили все клиники и детские дома во всем городе, но нигде не пропадал и не появлялся новорожденный мальчик.

— На всякий случай мы расклеили везде объявления о том, что потерялся ребенок, — добавила Ами, — но они вряд ли помогут. Он как сквозь землю провалился. Его нигде нет.

Чибиуса горестно вздохнула.

— А где Усаги?

— Она на чердаке. Только его там тоже нет.

Уставшие, девочки опустились на диван. Они сидели молча. Может, им и хотелось поддержать и утешить Чибиусу, но никто этого не сделал.

— Смотрите, девочки, что я нашла! — со второго этажа спускалась Усаги, таща за собой что — то довольно большое.

— Ты нашла ребенка! — встрепенулась Чибиуса и соскочила с дивана.

— Ребенка? Нет! Я нашла кое-что другое! Картину! — Усаги развернула на столе большой холст, запакованный в бумажный чехол. — Девочки, вы только посмотрите на эту красоту!

— Усаги! — зашипела на нее Рей. — Ты опять занимаешься не тем делом!

Тем не менее, они все столпились над столом, чтобы лучше рассмотреть находку Усаги. На картине был нарисован изумительный по яркости цветов и оттенков длиннохвостый попугай в золоченой клетке. Его хвост был таким ослепительным, что у девочек зарябило в глазах от многообразия палитры, использованной художником.

— Красивый, — вынесла свой вердикт Минако, — у вас на чердаке хранятся сокровища, Усаги.

— Я повешу его в своей комнате, — сказала Усаги.

Чибиуса, не отрываясь, смотрела на картину. Что — то очень знакомое… Она видела ее раньше, этого разноцветного попугая, видела совсем недолго, не помнит когда, но все же… она узнает ее…

— Не может быть…

— Что такое, Чибиуса? — Ами заметила, как побледнела маленькая девочка.

Где я ее видела?

Это было совсем недавно…

Совсем недавно она привлекла своей необычностью ее внимание…

Она толкает дверь одной рукой и входит в дом. Другой рукой она держит завернутый в шелковые пеленки маленький сверток. Ребенок довольно тяжелый, пока она несла его, он оттянул ей все руки, и в мыслях только одно желание: поскорее положить его куда-нибудь, чтобы отдохнуть.

В гостиной беспорядок, но она не удивлена: Икуко давно хотела сделать генеральную уборку с перестановкой всей мебели, но руки все не доходили до этого дела. Стол, стулья, кресла накрыты пылевыми чехлами, чтобы грязная вода не попала на яркую обивку, и сдвинуты с привычных мест. Один только диван стоит по-прежнему, в небольшой нише, сделанной строителями словно специально для него. Она кладет на него ребенка, стряхивает напряжение с затекших рук и поднимает голову, разминая шею.

На один только миг ее взгляд выхватывает кусок стены над диваном. Картина. Довольно милая. В доме тишина, но они скоро придут, она уверена в этом. Затем она хлопает дверью и тихо уходит.

Она вспомнила: над диваном висела именно эта картина: разноцветный попугай в золотой клетке.

— Не может быть…

— Чибиуса, что с тобой? — Ами все сильнее трясла ее за плечо.

— … А еще ее можно продать на школьной распродаже, — говорила Минако.

— Нет, она слишком красивая для этого, — возразила Усаги и сделала движение, будто хотела защитить картину от участи быть проданной за гроши. — Я повешу ее в своей комнате. Странно, что такая красота хранилась на чердаке как ненужная вещь.

Они не обращали никакого внимания на растерянную Чибиусу.

Эта картина…

В комнату вошла мама Усаги, неся с собой большой поднос с чашками и чайником. Она услышала, как пришли девочки, подруги ее дочери, и решила, что они голодны. Подростки всегда хотят есть, она прекрасно знает это. А в духовке как раз поспел лимонный пирог.

— Здравствуйте, девочки. Ну-ка, освободите мне стол, — Икуко поставила тяжелый поднос на краешек стола, где лежала найденная картина. — О, вы вытащили на свет такую старую вещь, — она заметила попугая и улыбнулась.

— Мама, ты знала об этой картине? — удивилась Усаги. — Я нашла ее сегодня на чердаке. Почему такая красивая картина лежала вместе со всяким хламом?

— Ну, это очень старая история, — Икуко наливала всем чай, — но если ты обещаешь помочь мне с грязной посудой, то я, так и быть, расскажу ее тебе.

— Это нечестно.

Усаги ненавидела мыть посуду, как, впрочем, делать и другую работу по дому, и заставить ее это сделать добровольно, было очень сложно.

— Мама, я вымою посуду, — подала голос Чибиуса.

Что-то здесь было неправильным. Она никак не могла понять — что именно.

В доме Усаги раньше не было этой картины, во всяком случае, в гостиной она не висела и она ее не видела. Затем она появилась, когда она оставила ребенка. Ну, это нормально, ее могли купить или подарить, ничего необычного в этом тоже нет. Но когда Чибиуса вновь вернулась, картины опять не было, про нее никто ничего не знал, но Усаги находит ее на чердаке. А Икуко говорит, что не видела ее очень давно.

Что же здесь не так?

— Эта картина очень старая, — Икуко налила себе чашечку чая и устроилась в кресле. — Как это ни странно, это полотно не принадлежит нам, его хозяева — одна английская пара, которая одно время жила в Японии в этом самом доме, но потом вернулась на родину.

— Английская пара? — переспросила Усаги.

— Этой картине больше лет, чем тебе, — Икуко потрепала дочь по золотистым волосам, — мы с папой купили дом у этих людей, когда собирались пожениться. Старые хозяева съехали, но от них осталась вот эта картина. Мы сняли ее со стены через три года после свадьбы, когда ты родилась, Усаги. Она так тебе нравилась, что ты постоянно тянула к ней свои крошечные ручонки. Но доктора говорили, что яркие цвета плохо влияют на зрение очень маленьких детей, вот мы и отнесли ее на чердак.

— Ты хочешь сказать, что картина пятнадцать лет провалялась на чердаке?

— Ну да. Мы совсем забыли про нее, и если бы ты не вытащила ее, я бы так и не вспомнила про ее существование. — Икуко пожала плечами. — Во всяком случае, прошло больше восемнадцати лет, как старые хозяева уехали в свою страну. Поэтому, я думаю, ты с полным правом можешь оставить ее себе.

«Прошло больше восемнадцати лет…»

Ключик дрожит в ее руках, около груди спящий ребенок, вроде размером с ее куклу, но тяжелее во много раз; она невнятно и очень быстро произносит магическую формулировку для путешествий по времени, желая, чтобы все это поскорее кончилось…

В доме никого нет. Странно, здесь всегда полно народа, тем более Икуко не работает.

Яркий попугай на стене. На него падал в ту минуту солнечный луч, и не заметить его просто нельзя. Сдвинутая мебель, накрытая чехлами. Вовсе не для того, чтобы делать генеральную уборку!

Или… как при переезде куда-нибудь!

«Прошло восемнадцать лет…»

Сердце гулко ухнуло в груди, остановилось, а потом застучало где-то в районе пяток. Затылок моментально взмок.

— А… кто были эти люди? — Чибиуса хваталась за соломинку. — Кто были прежние хозяева этого дома?

— Мы почти не знали их. Все переговоры по покупке дома вел папа, а я видела их всего два или три раза. Очень милая пара, сейчас, должно быть, они уже пожилые, ведь тогда им было лет сорок, не меньше. Они родом из Англии и работали здесь в английской дипломатической миссии. У них не было детей, но перед отъездом они, кажется, усыновили какого-то ребенка. Во всяком случае, в последний раз они приходили к нам прощаться со своим малышом. Эта леди была немного странной: все уверяла меня, что в этом доме меня непременно ждет счастье, так как свое она нашла именно в нем. — Икуко рассмеялась. — Что ж, она была права. Потому что я действительно была счастлива в этом доме со своей семьей. Даже не верится, что прошло целых восемнадцать лет…

— Мама, — Усаги растроганно обняла мать.

«Прошло восемнадцать лет…»

Перед отъездом они усыновили ребенка! Того самого, что она оставила на диване в гостиной, маленького мальчика, своего собственного брата!

Но этого просто не может быть!

В глубине души она знала, что может. Плутон не раз предупреждала ее об опасностях слишком беспечного обращения с ключом Времени. Но она никогда не слушала ее.

Я ошиблась во времени на целых восемнадцать лет?

Я собственными руками отдала его неизвестным людям?

«Прошло восемнадцать лет…» Ее брату сейчас восемнадцать лет!

— … с тех пор мы ничего не знаем об этой паре, — вздохнула Икуко, — возможно, они счастливо живут в Англии со своим сыном, но мы больше не видели их. Все, что осталось в память о них — эта красивая картина.

Она собрала на поднос грязные чашки.

— Чибиуса, ты хотела помочь мне?

— Да-да, я сейчас иду.

Но если все действительно так, то для нее все кончено. Она не знает ни часа, ни месяца, ни дня, где оставила ребенка. Только то, что это было приблизительно восемнадцать лет назад.

Кроме того, Плутон не выпустит ее больше из тридцатого столетия, даже если она расскажет ей всю правду. Никто ей не позволит бегать по прошлому, сломя голову врываясь в чужие эпохи.

Они ее никогда не простят. Ни мама, ни папа, ни остальные воины.

Глаза матери будут ей упреком на всю ее жизнь. И она сама себя возненавидит!

И тогда ей на всю жизнь придется остаться здесь. Взрослеть вместе с Усаги, ссориться с ней и Шинго и называть мамой другую, очень заботливую, но все же другую женщину.

Слезы сами собой навернулись на глаза.

Чибиуса, стоя на табурете, яростно терла губкой чашки.

«Не смей плакать!»

Раньше она непременно сказала бы, что в случившимся виноваты мама, или папа, или все остальные, но только не она. Она нашла бы себе любое оправдание. Но теперь самым горьким для нее было то, что кроме как она сама, больше никто не был виноват в этом.

— Эй, ты так протрешь дыру на них, — Икуко удивленно смотрела на нее.

— Прости. Я не хотела.

— Что это сегодня с тобой? — мокрая рука, приято пахнущая средством для мытья посуды, подняла ее подбородок. — Ты сама не своя. Что-то случилось?

— Все в порядке. — Чибиуса заставила себя улыбнуться. — Мама, можно, я пойду к девочкам?

— Конечно, дорогая.

Усаги убрала картину. Девочки смотрели на свою принцессу укоризненно.

— Чибиуса переживает, — сказала Минако.

— Мы совсем забыли о ребенке с этой картиной, — напомнила Рей. — Надо придумать, где еще можно поискать его.

— Но мы обошли всю округу! И абсолютно ничего… — сказала Мако.

— Мы и не найдем его, — мрачно сказала Чибиуса, появляясь на пороге. Она слышала последнюю реплику Мако.

— Что?

— Ты хочешь сказать, что все выдумала насчет своего брата? — набросилась на нее Усаги. — И никакого младенца нет? Ты знаешь, что я тебе сейчас…

— Я ничего не придумала. Ребенок и правда существует. Только он уже не ребенок…

Девочки в недоумении смотрели на нее. Сначала ребенок, а теперь не ребенок. Тогда кто?

— … Он уже не ребенок, потому что я ошиблась временем. — Мрачно продолжала Чибиуса. Она не плакала, но глаз своих на девочек не поднимала.

Вот уж не везет, так не везет. Так фатально ошибиться со временем!

— Что значит, ты ошиблась временем? — не поняла Рей.

— Мой ключик настроен на определенную эпоху, — начала объяснять розоволосая девочка, — на ваше время. Но он очень хрупкий. Наверно, я каким-то образом сбила эту настройку, потому что я очутилась во времени на восемнадцать лет дальше, чем было надо. Я оставила его в прошлом, когда вы еще даже не родились, девочки. И теперь ему должно быть целых восемнадцать лет…

— Ничего себе, — Минако аж присвистнула.

— Как ты это поняла, Чибиуса? Ты же была уверена, что оставила его здесь, в нашем году. Что изменилось?

— Картина. Я заметила ее, когда оставляла ребенка. Она висела над диваном, вон там.

Все было настолько необычно, Ами с лету видела в этой версии тысячи мелких нестыковок, но воины почему-то с первого слова поверили ей.

— Они усыновили ребенка, когда уезжали в свою Англию. Я просто уверена, что это мой брат.

— Но, тогда, выходит, сейчас ему восемнадцать лет, он уже взрослый, — сказала Усаги, — ты собираешься найти его и вести в будущее взрослого парня? Представляю, как я удивлюсь, то есть, королева Серенити… — она захихикала.

— Прекрати, Усаги!

— Я не знаю, что мне теперь делать. Наверно, мне придется навсегда остаться в вашем времени. Если я вернусь домой, то все время буду чувствовать себя виноватой. А если признаюсь им…они…

— Останешься с нами? — Усаги замахала руками. — Мы, конечно же, тебе очень рады всегда, но ведь у тебя есть свои мама и папа.

— Представь себе, Чибиуса, каково это будет твоим родителям, потерять сразу не только сына, но и дочь, наследницу престола, — сказала Ами.

— Но…

— Твоя мама тогда совсем расстроится и заболеет от горя, — добавила Минако.

— Но я не могу вернуться с пустыми руками… я должна отыскать своего брата, каким бы он ни был!

— Даже взрослого? — удивилась Мако.

— Пусть он будет взрослый, чем не будет никого. Я попытаюсь что-нибудь объяснить маме и папе.

— Хорошо, — Рей поднялась со своего места. — Можешь рассчитывать на нас, Чибиуса. Мы постараемся помочь тебе… хоть это будет совсем нелегко.

— А потом, когда мы отыщем его, мы накажем тебя во имя Луны! — Минако весело подмигнула ей.

Усаги вечером стояла перед Мамору в его квартире.

— Прости, что побеспокоила тебя так поздно, но мне нужна твоя помощь, — сказала она. Днем они с девочками очень долго думали, как помочь Чибиусе, но ничего стоящего так и не пришло им в голову. Одно дело — искать потерявшегося младенца в родном городе, и совсем другое — взрослого молодого человека, который может быть в настоящий момент в любой точке земного шара. Так ничего и придумав, Минако произнесла:

— Несмотря ни на что, мы должны поддержать Чибиусу. Она искренне раскаивается в своем поступке и сожалеет о нем. Кроме того, у нее был день рождения, но никто не отмечал его.

— И что ты предлагаешь? — спросила Рей.

— Давайте устроим для нее вечер поддержки. Ну, чтобы она видела, что она не одна и у нее есть на кого положиться.

— Хорошая идея, — одобрили девочки.

— И мы можем пригласить на него Мамору, — сказала Усаги, но, увидев, как лица девочек стали приторными, добавила, — ну, еще можно позвать Ючиру и Мотоки.

— А где мы устроим наш вечер? — спросила Мако. — Я бы предложила свою квартирку, но, боюсь, если соберется столько народа, там будет несколько тесно…

— А мы живем с родителями, — в один голос заявили Ами и Минако.

— Остается твой дом, Усаги, — сказала Рей.

— Ну, нет. Мама не позволит мне приглашать столько народа! Почему бы не организовать наш вечер у тебя, Рей? У тебя много места и твой дедушка не будет против!

— У меня? Чтобы я опять после вас до утра убирала мусор и грязь, как в прошлый раз? Придумай что-нибудь еще!

— Ну, тогда остается квартира Мамору.

— Вот и поговори с ним, Усаги. Он любит Чибиусу и не откажет тебе.

Усаги примостилась на краешке дивана рядом со своим возлюбленным.

— Вечер поддержки? — удивился парень. — У меня на квартире? Но вы же всего несколько дней назад организовывали для Чибиусы прощальный вечер. Что случилось?

Он хотел рассказать Усаги, что после той вечеринки он несколько дней отмывал свою квартиру от грязи, но тактично промолчал. В конце концов, у девочек полно других достоинств.

Усаги долго не решалась рассказать ему о проступке их будущей дочери, но, наконец, собралась с мыслями. «Конечно, Чибиусе будет неприятно, что я рассказала об этом Мамору без ее разрешения, но иначе мы не сможем провести для нее этот вечер», — подумала она.

Мамору, казалось, был не сильно удивлен этим известием. Он только сказал:

— Хорошо. Но я хочу, чтобы вы не забывали о реальной помощи Чибиусе. Сколько бы вы ни провели вечеров поддержек, от этого пропавший принц не станет ближе.

— Я понимаю, Мамору. Но мы ничего не можем придумать. Я спрошу Луну, но, боюсь, нам придется ехать в Англию, чтобы разыскать тех людей.

* * *

— Мамору согласился, чтобы мы провели вечер на своей квартире, — сказала Усаги девочкам в школе на следующий день. — Конечно, мне пришлось рассказать ему о выходке Чибиусы.

— Здорово! — потерла ладошки Минако. — Я уже нашла музыку, а Мако подумала, что можно приготовить вкусного. Рей разнесет приглашения, а ты, смотри, не проговорись Чибиусе о нашем сюрпризе. Просто приходи с ней завтра вечером к Мамору на квартиру, будто бы заниматься. Пусть наша вечеринка останется для нее в секрете.

— Хорошо.

— Вы думаете, Чибиусе это понравится? — спросила Ами. — Вряд ли она хочет сейчас веселиться.

— Что ты, Ами! — Минако мыслями была уже в завтрашнем дне. — Конечно, понравится!

* * *

Маленькая Леди не пошла на последний урок. Она убежала в парк, где раньше играла с Хотару и присела на качели. Ей казалось, что все люди знают о ее ужасном поступке. Они оборачиваются, тыча ей в след своими пальцами, смеются над ней. «Государственная преступница», — мерещилось ей на каждом углу. И лицо той злой женщины, так похожей на Усаги, ухмылялось ей: «Отличная работа, Чибиуса!»

— Нет! Я не хотела этого!

«Напрасно мама и папа считают меня взрослой. Я ведь еще совсем маленькая, мне всего восемь лет. И я не хочу терять их!» — она сильнее вцепилась в холодные цепи, на которых были подвешены качели.

«Хорошо, хоть Мамору не знает о моем ужасном поступке. Он точно не простил бы меня за такое».

— Что мне теперь делать, Луна-Пи? Воины в матросках не способны помочь мне. Что мне делать?

Она просидела на тех качелях до самого вечера. Руки затекли и замерзли, она очень хотела есть, но никак не могла заставить себя встать и идти домой. Там, за оградой парка она снова начнет ловить на себе презрительные взгляды прохожих. Они словно все знают.

— Чибиуса! — далекий крик ворвался в ее мысли.

Может, это не ее ищут, а совсем другую девочку.

— Чибиуса, где ты? — голос приблизился, но девочка даже не шелохнулась. Кусты раздвинулись, и на детскую площадку выбежала Усаги.

— Вот ты где! Я с самого обеда тебя ищу. Почему ты убежала с уроков?

Чибиуса молчала.

— Посмотри на себя! Ты же совсем замерзла! Разве можно гулять так долго, да еще в такой холод!

— Отстань от меня, Усаги.

— Что значит: отстань? — возмутилась Усаги. — Я с ног сбилась, отыскивая тебя. Пойдем, девочки давно ждут нас.

— Зачем?

— Ну, у них для тебя есть небольшой… э…э — э… как бы сказать… Небольшой сюрприз, вот!

— Какой еще сюрприз?

— Ну, я точно не знаю…

— Может, они что-то узнали о моем брате? — Чибиуса, не дожидаясь ответа, соскочила с качелей и бросилась к выходу из парка. Усаги едва поспевала за ней.

— Эй, Чибиуса, нам сейчас надо совсем в другую сторону!

* * *

— Рей, а это обязательно, идти на вечеринку? Может, мы просто с тобой вдвоем погуляем, а? — Ючиру робко вынес это предложение, но Рей только отмахнулась и потащила его дальше по улице.

— Ты ничего не понимаешь! — сказала она с досадой. — Мы столько старались ради этого вечера. Кроме того, я совершенно не хочу с тобой сегодня гулять.

— Тогда зачем ты меня позвала? — Ючиру, несмотря на то, что был на несколько лет старше Рей, иногда казался глупым и наивным, как трехдневный щенок, которого любой может обидеть. Хотя безответно влюбленные люди все немного наивные и глупые. А Ючиру был давно и бесповоротно влюблен в Рей.

— Ну, там будут все наши друзья и девочки. Нам надоело отмечать все праздники с одним только Мамору. Он не успевает ухаживать за всеми нами, да и Усаги потом за это смотрит на нас, как голодная тигрица.

— А…

— Подожди, — Рей резко затормозила, — вот как раз дом Усаги, мы сейчас зайдем за ней и дальше пойдем все вместе.

Звонок мелодично тренькнул, и дверь отворила мама Усаги.

— Здравствуйте, Икуко — сан.

— А, это ты, Рей, — Икуко улыбнулась, — проходите, пожалуйста.

— Спасибо, мы за Усаги. Мы спешим.

— А Усаги нет дома. Она ушла еще после обеда и не возвращалась. Чибиусы тоже до сих пор нет.

— Тогда… просим прощения за беспокойство, — Рей раскрыла дверь, — Ючиру, ты чего застыл как каменное изваяние? Пошли, мы опаздываем на вечеринку.

— Да-да…

Когда они очутились на улице, Ючиру вдруг сказал:

— А ты знаешь, Рей, когда-то этот дом был моим.

— Что??? — девушка затормозила и развернулась так резко, что он чуть не снес ее на проезжую часть. В другое время Рей обязательно наорала на него за такие медвежьи манеры, но сейчас… — Повтори, что ты сказал???

— Да что тут такого, — пожал плечами парень, удивленный ее реакцией, — я давно хотел тебе об этом рассказать, да все забывал как-то. Очень давно в доме Усаги жили мои родители, они снимали этот дом. Очень недолго, правда, я был совсем маленьким и ничего не помню. А потом мы все вместе уехали заграницу, и я приехал сюда на учебу только совсем недавно…

— Ты жил в этом доме???

— Ну да.

— Сколько тебе лет, Ючиру?

— Да, вроде, недавно восемнадцать исполнилось. Рей, почему ты спрашиваешь? Ты такая взволнованная, тебя всю трясет…

— И твои родители жили в Англии?

— Они вообще у меня любят по свету колесить. Где мы только не жили, даже на островах Фиджи побывали. И в Англии мы тоже жили. Рей, а что случилось-то?

— Быстрее, побежали! — она схватила его за руку и понеслась дальше. «Я нашла его! Вечер для Чибиусы удастся на славу! Я нашла принца Хрустального Токио!»

Ее черные волосы плащом развевались за спиной. Ноги, обутые в красные туфельки на каблучках, мелькали так быстро, что их невозможно было разглядеть. Ючиру, несмотря на то, что был выше ее ростом, едва успевал за ней.

«А что такого я вообще сказал?» — думал он.

«Я жила два года под одной крышей с наследным принцем будущего? Не могу в это поверить!»

Мама Усаги с удивлением глядела вслед этой ненормальной парочке, пока она не скрылась за углом.

— Странные они сегодня все какие-то, — сказала она себе, закрывая дверь, — Что Рей, что Минако…

Минако вместе с Мотоки тоже заходили к Усаги всего на полчаса раньше, чем Рей и Ючиру, и после краткого диалога также унеслись на всех парах в неизвестном направлении.

Икуко готовила ужин, когда в дверь позвонили. На пороге стояла блондинка с распущенными по плечам волосами, одна из подруг Усаги, Минако Айно, а вместе с ней симпатичный молодой человек.

— Добрый вечер, миссис Цукино, а Усаги дома?

— А она ушла сразу после обеда… — и дальше все по тому же сценарию, что был у Рей.

-… Ну, тогда всего доброго. Идем, Мотоки.

Хлопнула дверь. Икуко подошла к окну, выходившему на улицу, и увидела на тротуаре эту пару. Парень что-то говорил блондинке, от чего она пошла красными пятнами, ее глаза вспыхнули неземным чувством радости, затем она схватила его за руку и потащила за собой.

«Интересно, что стряслось? — подумала Икуко. — И где Усаги с Чибиусой?»

* * *

Было почти все готово к вечеринке, но девочки, почему-то, опаздывали. Ами и Мако переносили из холодильника в гостиную лимонад, салаты и закуски, а Мамору надувал и развешивал воздушные шары. Он уже смирился с мыслью, что после этого мероприятия ему придется, по меньшей мере, неделю опять отдраивать квартиру, но если бы он отказался, Усаги дулась на него, наверно, целый месяц. А личное спокойствие ему было важнее.

— Уже почти семь. — Ами посмотрела на часы. — Девочки опаздывают.

Не успела она договорить, как на пороге показались Минако и Мотоки. Юноша был немного смущен, но Минако не обращала на это никакого внимания, ее глаза сияли.

— Что произошло, Минако? — спросила Мако.

— Ну!… тут такое!… обалденно! — это все, что она сумела выговорить.

Следом пожаловали Рей и Ючиру. Невозмутимую воительницу огня невозможно было узнать: она все крутилась вокруг Ючиру, словно он был сделан из какого-нибудь хрупкого материала и без ее поддержки мог разбиться в любой момент.

— Рей, наконец, ответила Ючиру взаимностью? — переглянулись между собой Мако и Ами.

В отличие от Минако, Рей дара речи не потеряла, поэтому выпалила с самого порога:

— У меня для Чибиусы замечательный сюрприз! Я узнала о принце Хрустального Токио!

— Что? — воскликнула Минако. — И ты тоже узнала о нем? Но как?

— Мы заходили в дом к Усаги, и там…

— Ну вот, — блондинка сразу поскучнела, — мы шли с тобой по одному пути. Но, Рей, я первая узнала об этом!

— Зато благодаря мне Чибиуса сможет вернуться домой! — не осталась в долгу Рей.

— Почему это благодаря тебе? С каких это пор… — началась словесная перепалка между этими девицами, которые за словом никогда в карман не лезли, и остановить их могло разве что нечто сверхъестественное.

* * *

Усаги и Чибиуса шли по улице.

— Разве мы идем не домой? — спросила розоволосая девочка, когда они остановились перед зданием, в котором жил Мамору.

— Девочки ждут нас именно здесь, — сказала Усаги уверенно и вызвала лифт. Чибиуса слегка отодвинулась от нее. «Еще не хватало того, чтобы Мамору узнал о моем поступке, — подумала она, — С Усаги станется: она забудет и проболтается ему». Но отступать было слишком поздно. Усаги нажала на кнопку звонка.

Дверь медленно открылась, и взгляду Чибиусы предстала следующая картина: несколько плакатов с разноцветными каракулями, куча воздушных шариков под люстрой и праздничный стол. За столом кроме девочек, сидели Мамору, Мотоки и Ючиру.

— Привет, Чибиуса!

— Что это, Усаги? — в ужасе спросила она.

— Проходи, Чибиуса, не волнуйся, — ответила Усаги.

Минако взорвала хлопушку, и тысячи мелких бумажных цветных кружочков опустились на ковер. Мамору печально проводил их взглядом.

— Добро пожаловать, Чибиуса! Мы решили провести этот вечер в твою честь!

— Что?

— Садись ближе к столу, — Мако подвинула к ней стул.

— Ты должна сперва подкрепиться, прежде чем мы расскажем тебе потрясающую новость! — в один голос воскликнули Минако и Рей.

— Хорошо, — Чибиуса уныло ковырялась в салате. Рассказали девочки обо всем Мамору или нет? А тут еще Мотоки с Ючиру зачем-то… Потрясающая новость. Не хватало в это дело еще посторонних вмешивать. Но Усаги ведь не умеет все делать по-тихому. Наверняка затея с вечеринкой была ее очередной безумной идеей.

— Ты не должна сидеть такой грустной, Чибиуса, — сказала Усаги.

Будущая принцесса решительно отодвинула от себя тарелку.

— Все. Я наелась, — заявила она, — что вы мне хотели сказать?

Девочки посмотрели друг на друга, Минако и Рей торжественно встали.

— Чибиуса, — начали они хором, словно долго репетировали, — теперь ты можешь вернуться домой к своим папе и маме…

— Что?… вернуться?…

— Потому что мы нашли твоего пропавшего брата! — синхрон сохранился. — Знакомься: твой пропавший брат, принц Хрустального Токио…

— Ючиру! — выкрикнула Рей.

— Мотоки! — на секунду опоздала Минако, решившая сделать эффектную паузу.

В комнате воцарилась потрясающая тишина.

Чибиуса со слезами на глазах переводила взгляд с Минако на Рей. На юношей, представленных как принцев Хрустального Токио, она даже не посмотрела.

— Как это Ючиру? — первой опомнилась Минако, — ведь ты сама сказала, что принц — это Мотоки!

— Я? — взвилась Рей. — Я ничего такого не говорила! Принц — это Ючиру, я уверена в этом на сто процентов!

Чибиуса молчала.

Девочки… да как вы могли…я же просила вас… а теперь Мамору знает о моем позоре…и еще своих друзей в это впутали… и поиздеваться надо мной решили…праздник устроили, как будто мне до праздников…мама.., папа…

Она выскочила из-за стола, едва не опрокинув его.

— Я ненавижу вас! — закричала она. Входная дверь с силой хлопнула.

— Чибиуса! — Усаги кинулась следом.

Девочки в недоумении остались сидеть за столом.

— Но ведь принц только один, — наконец, произнесла Ами.

— Да, и я уверена, что это Мотоки! Посмотрите, он даже немного похож на Усаги: светлые волосы, голубые глаза…

— Нет, это Ючиру! В таком случае, он похож на Мамору: темноволосый, высокий.

— Тогда по вашей версии Чибиуса вообще им не родственница, — усмехнулась Мако. — Перестаньте ссориться и выяснять отношения. Давайте по порядку. Почему вы пришли к таким странным выводам?

Спустя полчаса, подвергнув юношей перекрестному допросу, они, немного поскучневшие, сидели за столом в квартире Мамору, положив головы на локти. Как ни странно, но оказалось, что и Мотоки, и Ючиру в раннем детстве жили в доме Цукино, который в то время очень часто сдавался внаем, пока его не купили родители Усаги; сейчас им было по восемнадцать лет, и они какое-то время уезжали в Англию. Но ни Мотоки, ни Ючиру не были принцами Хрустального Токио: хотя бы по той простой причине, что не являлись приемными детьми, о чем знали совершенно точно. Родители Ючиру жили за границей, но Мотоки своих грозился привести хоть сейчас, чтобы доказать, что он родной, а не приемный ребенок.

— Да, мы ошиблись, — грустно сказала Рей. — Но я так надеялась, что Ючиру и есть пропавший принц. И что теперь?

— Надеюсь, Усаги догнала Чибиусу, — сказал Мамору. — Я волнуюсь за нее. Она убежала очень расстроенной.

* * *

Чибиуса выскочила из квартиры Мамору как ошпаренная. Обида на подруг гнала ее все дальше и дальше от этого дома. Она не замечала ничего вокруг, только злость и ярость боролись в ее душе. «Выходит, что и в этом времени я никому не нужна, — горькие мысли не давали ей покоя, — они все хотят как можно быстрее от меня избавиться. Поэтому и привели этих двух парней, чтобы выдать их за моего брата. Но это не мой брат, я чувствую это…».

— Я никому не нужна…

Огромный мир стал размером с булавочную головку: тесным, маленьким, темным. А в его центре — одно только страдание, с которым вряд ли справится ее детская душа.

— Я совсем одна в этом мире…

— Чибиуса! — Усаги догоняла ее.

«Зачем она здесь? Неужели ей мало того, что было?»

И, не дожидаясь, пока светофор зажжет зеленый сигнал, разрешающий движение пешеходам, розоволосая девочка ринулась на проезжую часть. Машины гудели, пытаясь объехать малолетнюю нарушительницу, которая стремглав летела на другую сторону улицы. Усаги в страхе закрыла глаза.

— Чибиуса!!! — что было силы, закричала она.

Она почти перебежала. Почти. В самый последний момент один из автомобилей решил перестроиться в другой ряд. Водитель слишком поздно заметил маленькую девочку на проезжей части. Рад бы свернуть, да некуда. И скорость сбрасывать слишком поздно.

Чибиуса в ужасе смотрела на машину. Ладошки на глаза, тело парализовано, а в голове только одна мысль: «Нет, я не хочу!». Секунда перестает быть банальной секундой, она кажется вечностью. Тело напряжено в ожидании неминуемого удара. И крик Усаги, полный отчаяния, с другой стороны улицы:

— Чибиуса!!! — и хочет помочь, и сделать ничего нельзя. Потому что для нее секунда не вечность и даже ей, быстрой Сейлор — Мун, здесь не успеть.

— Нет!!! — и секунда заканчивается, и время опять несется в своем бешеном ритме. Боль от удара захлестывает все существо, но эта какая-то знакомая, уже испытанная и совершенно нестрашная боль: горит ссадина на коленке, да рука немного располосована об асфальт. Что-то тяжелое сверху.

«Слава богу, я жива!»

Чибиуса открыла глаза. Она упала на асфальт у самой кромки проезжей части. Рядом, почти навалившись на нее, лежал незнакомый молодой человек без чувств. Его глаза были закрыты, руки приобняли ее и безвольно повисли.

«Этот человек спас меня!»

— Эй! — она осторожно выбралась из-под него и начала его тормошить. — Эй, очнитесь, пожалуйста!

Веки дрогнули, парень приподнялся и попытался сесть.

— А, это ты, — он улыбнулся ей.

— Простите! Это из-за меня вы пострадали.

— Ничего страшного, я в порядке. А как ты? Цела?

Чибиуса кивнула. Ей было ужасно стыдно.

— Ты не должна так носиться по дорогам. Я еле успел, — он встал, но покачнулся. — Голова болит…

Девочка заметила, что сбоку его рубашка порвалась, и там начал наливаться огромный синяк.

— Простите меня, — повторила она еще раз. — Я вам очень благодарна, вы спасли меня. Позвольте мне проводить вас. Вы неважно выглядите, наверно, вам лучше прилечь. Где вы живете?

Юноша положил ей руки на плечи. Чибиуса едва доходила ему до середины груди. Молодой человек на секунду прикрыл глаза. Было видно, что он не совсем хорошо себя чувствует.

— Спасибо, — наконец, сказал он. — Меня зовут Алекс. А как твое имя?

— Чибиуса, — ответила девочка. Она заметила Усаги, которая бежала к ней, и потянула Алекса за руку.

— Пойдемте.

И, прежде чем Усаги смогла догнать их, они растворились в многочисленной толпе. Усаги остановилась на том самом месте, где минуту назад стояла Чибиуса.

— Куда она ушла? И кто этот парень? Он что, ее знакомый?

* * *

Молодой человек крепко держал ее за руку. Когда они вышли с центрального проспекта и свернули на тихую улочку, он остановился.

— Где ты живешь, Чибиуса?

Она высвободила свою руку.

— Я не хочу идти домой, — пробурчала она. — Меня там все равно никто не ждет.

— Странно. А как же твои родители?

— Мои родители… они очень далеко отсюда… — Чибиуса отвернулась, — давайте лучше я провожу вас до дома. Вы плохо себя чувствуете. Где вы живете?

Алекс на секунду замешкался.

— Возможно, ты будешь смеяться надо мной: но мне некуда идти, — ответил он.

— Как это?

— Я только вчера прилетел в Токио и не успел снять номер в гостинице. Гулял всю ночь по городу. Глупо, да? Так что… ты не против, если мы просто погуляем?

Чибиуса кивнула и привела его в свой любимый парк, где очень любила гулять с друзьями после школы. Парень с трудом опустился на свободную скамейку и закрыл глаза. Он тяжело дышал и был немного бледен. Девочка присела рядом и украдкой посмотрела на него. На проспекте она не успела рассмотреть его как следует, а потом, когда они шли в парк, ей казалось не слишком вежливым — пялиться на почти незнакомого человека. Теперь она утолила свое любопытство. Высокий, худощавый, одетый в черный джинсовый костюм: брюки и рубашку, на его контрасте выделялись светлые волосы, собранные в хвост и спускавшиеся на плечи. Из него выбивались несколько коротких прядок, которые он заправлял за уши. Глаза закрыты, но, вроде, она еще по дороге успела заметить их необычный фиалковый цвет. Добрые, но очень грустные глаза. Красивый молодой человек, наверное, немного постарше Усаги и девочек, только очень печальный, словно его постигло какое-то горе.

Они сидели на скамейке и просто молчали. Чибиуса глядела на него и не решалась нарушить это молчание. Ее злость на девочек давно прошла, она забыла о том, что уже темнеет и довольно поздно, забыла про Усаги, которая наверняка опять ищет ее по всему городу. Она сама не могла понять, почему это потеряло для нее какое-либо значение.

«Рядом с ним мне очень спокойно», — подумала она. Последние несколько дней были невыносимыми для нее. Кроме Усаги, никто из девочек ни разу не упрекнул ее в содеянном, но легче от этого не становилось, даже наоборот, она бы с радостью выслушала все упреки в свой адрес, поплакала минут пять, и забыла об этом. А их молчание постоянно заставляли ее чувствовать свою вину, быть противной самой себе всякий раз, когда они заговаривали о пропавшем принце.

Это какая-то ловушка, в которую она поймала саму себя. Оказалась совершенно одна между двумя мирами: прошлым и будущим, одинокая, маленькая девочка.

Алекс открыл глаза и попытался улыбнуться ей.

— А, ты еще здесь. Я подумал, ты ушла домой.

— Не могу же я оставить вас одного, — сердито ответила Чибиуса. Он что, всерьез так плохо о ней думает? — Вы ранены. Из-за меня. Вы рисковали своей жизнью из-за меня, хотя совсем не знаете, кто я такая. Я не бросаю своих друзей в беде.

— Приятно, что еще хоть кто-то считает меня своим другом, — усмехнулся парень.

— Что с вами произошло? У вас очень расстроенный вид. Что-то случилось?

Фиалковые глаза встретились с вишневыми. В вечерних сумерках Чибиуса увидела, как они на секунду зажглись необычным блеском, но упавшая на глаза светлая челка незнакомца скрыла от нее этот влажный блеск.

«Он плачет? Нет, мне это только померещилось…»

— А ты забавная, — рука дружески потрепала ее по плечу. — Я еще никогда не откровенничал с маленькими девочками. Хотелось бы, чтобы у меня была такая маленькая сестренка, похожая на тебя…

— Не такая уж я и маленькая, — ворчливо заметила Чибиуса, — недавно мне исполнилось восемь лет, и я перешла в третий класс младшей школы с лучшими баллами в своей группе. Так что ты спокойно можешь мне довериться, — она сама не заметила, как перешла с ним на «ты».

Алекс рассмеялся. Со стороны могло показаться, что у молодого человека превосходное настроение. Но Чибиусу это не успокоило. Он смеялся, растягивая в улыбке только губы, а его глаза все равно оставались очень печальными.

— Вряд ли ты сможешь меня понять. Ведь тебя еще не бросали люди, которых ты любишь. Но все равно, спасибо за участие, Чибиуса.

Разве можно бросить взрослых людей? Бросают маленьких, еще несмышленых детей, которые сами не могут позаботиться о себе. Ну, еще котят или щенят…

— Что? Тебя бросили?

— Одна девушка, которую я очень любил. Она собирается замуж.

— И ты расстроился из-за такой ерунды? Все бросил и приехал в другой город? — искренне недоумевала девочка. — Это очень глупо!

— Все не так просто, как тебе кажется. Надеюсь, когда ты вырастешь, никогда не испытаешь, что это такое, когда тебя бросают.

— Вы, взрослые, такие странные. Когда я вырасту, то не буду тратить время на такие пустяки. И я не брошу все, свой дом, своих родителей и не поеду в другой город… как ты!

Алекс тяжело вздохнул. Какая непримиримая маленькая девочка!

— Я живу совершенно один в своем доме. Мои родители умерли два года назад, — ответил он, — в своем завещании они попросили меня съездить в Токио к одному человеку, который должен отдать мне какую-то вещь. Но я был настолько занят, что только сейчас смог приехать. Сменить обстановку. Так что…

— Прости, — девочка опустила голову, — я не знала про твоих родителей.

— Да все нормально. Они умерли давно, и я уже почти смирился с этим. Ты действительно подняла мне настроение. — Он дотронулся до ее розовых хвостиков. Чибиуса не очень любила, когда трогали ее волосы, но сейчас, почему-то, не отшатнулась, даже наоборот, попыталась продлить тот момент, когда его рука касалась ее волос.

— Алекс…

— Могу я тебя попросить о небольшом одолжении? Ты не могла бы купить мне что-нибудь попить? — он выудил купюру из бумажника. — Пожалуйста. И не забудь про мороженое для себя.

— Конечно! — она соскочила с лавочки. Сделать что-нибудь приятное для человека, с которым так здорово сидеть рядом… Да попроси он ее залезть вон на то дерево, она, не раздумывая, полезла бы. — Алекс, я мигом! Подожди меня здесь!

Когда спустя пять минут она прибежала с бутылкой колы для Алекса и мороженым для себя, на лавочке никого не было. Чибиуса, не веря своим глазам, кинулась на соседнюю аллею. Никого нет. Но она не ошиблась скамейкой. Алекс исчез также неожиданно, как и появился в ее жизни. Чибиуса едва не разревелась. Она поставила кока-колу на скамейку и медленно побрела домой. И ни разу не обернулась.

* * *

Как ни странно, когда она пришла домой, Усаги не сказала ей ни слова о том, что произошло сегодня. Чибиуса подозревала, что за испорченную вечеринку ее ругать не будут, но за то, как она безобразно переходит улицы, всыпать ей следовало, и обойтись при этом не только одними словесными внушениями. Но Усаги так обрадовалась, что Чибиуса вернулась живой и невредимой, что не задала ей за вечер ни одного вопроса. Она просто позвонила Мамору и девочкам и сообщила, что с Чибиусой все в порядке.

В серой унылости прошло два дня.

Не третий день, когда Чибиуса возвращалась из школы, вдруг кто-то остановил ее. Чибиуса подняла голову.

Свет осеннего скупого солнца загородила высокая фигура. Светлая челка почти полностью закрывала фиалковые глаза, голова наклонилась к ней, белокурый хвост сполз со спины на одно плечо.

— Алекс! — закричала девочка.

— Привет, Чибиуса. Как долго у вас длятся уроки, я устал тебя ждать.

— Что? Ты меня ждал? Но как ты узнал, где я…

— Ну, ты ведь сама мне рассказывала про свою школу, в которой тебя считают маленьким гением, — улыбнулся Алекс.

— Ты ушел тогда так неожиданно. Я подумала, что надоела тебе… — сказала Чибиуса.

— Прости. Мне просто хотелось побыть одному. Но сегодня я готов искупить свою вину. Как насчет большого шоколадного мороженого?

— Здорово!

«Сегодня он уже не выглядит таким несчастным, — подумала девочка, — даже шутить пытается, хотя глаза у него по-прежнему очень грустные».

Какой ты была дурой тогда в парке, Чибиуса! Несла всякую чушь! Разве ты бы стала веселиться, когда ты одна на всем белом свете и у тебя никого нет, кто бы понял и принял тебя такой, какая ты есть? Ты убежала прочь от девочек, пытающихся поддержать тебя, и даже была очень зла на них. А у него нет ни родителей, ни невесты, которая его бросила, он совсем один в чужом городе. Одинок, также как и ты.

Они сидели в небольшом открытом кафе, расположенном в детском парке. Алекс с легкой улыбкой смотрел, как Чибиуса отважно сражается с третьей порцией шоколадного мороженого.

— Не смотри на меня так, — пробормотала она с набитым ртом, но он отлично разобрал все, что она сказала, — мне ужасно неудобно, но я ничего не могу с собой поделать: оно такое вкусное!

Когда с мороженым было покончено, они пошли гулять по еще зеленым аллеям парка.

— Странно, — произнес Алекс, — мне так хорошо с тобой, в первый раз хорошо после смерти родителей, хотя ты еще такая маленькая… — он поймал ее сердитый взгляд. — Прости. Но для меня ты всегда будешь маленькой, Малышка.

— Ты все еще скучаешь по ней?

— О ком ты?

— О той девушке, что бросила тебя. Твоей невесте.

— А почему ты спрашиваешь?

— Потому что я не понимаю, что это должна быть за девушка, чтобы бросить такого доброго и милого парня, как ты… почему ты смеешься? — удивленно спросила Чибиуса. Она была рада, что ей удалось рассмешить его. — Я серьезно, Алекс. Ты очень хороший. И если ты согласен подождать пока я вырасту, то я не против выйти за тебя замуж. Честно!

Он сделал то, чего она от него не ожидала: поднял на руки и, когда его лицо оказалось на одном уровне с ее глазами, нежно поцеловал ее в лоб. Чибиуса слегка покраснела, но в ту же секунду она опять стояла на земле.

— Я подумаю над твоим предложением, — серьезно ответил Алекс. И девочка смутилась еще больше.

— Ты уже ходил к тому человеку, про которого написали тебе родители? — спросила она, чтобы сменить тему.

— Да, и он рассказал мне одну странную вещь… Скажи, Чибиуса, ты живешь с родителями? — неожиданно спросил он.

— Ну… вообще-то, нет, — меньше всего ей хотелось врать этому замечательному человеку, — мои родители очень далеко, а я живу со своей… кузиной и ее семьей. Они тоже очень хорошие и любят меня, но…я так скучаю по маме и папе…

— Тогда почему ты не живешь с ними?

«Я не уверена, что ему приятно будет услышать такое. Не могу же я сказать ему о том, что я обыкновенная воровка. И эгоистка в придачу. Что я украла своего родного брата и решила от него избавиться потому, что мне очень хотелось, чтобы родители любили только меня одну. И что теперь я никогда не смогу вернуться назад».

— Это долгая история. Ты лучше расскажи мне еще о себе. Что тебе рассказали такого странного?

— Не знаю, сможешь ли ты понять меня, — начал Алекс, — как ни странно, я всегда считал свою семью самой образцовой семьей на всем земном шаре. Эталоном для подражания. Я считал, что моя семья — самая лучшая. Тебе, наверно, тяжело это представить, но в консервативной стране, где я рос, это имеет очень большое значение. Я с детства гордился своим отцом и обожал свою мать. Они были для меня самыми идеальными родителями… до сих пор. Они научили меня доверять близким людям и никогда не скрывать от них правду, какой бы горькой она не казалась. Они учили меня быть честным, а сами врали мне, врали с самого детства! — Он почти выкрикнул последнюю фразу и замолчал, ловя легкими ускользающий воздух.

— Но… почему?

— Я тоже спрашиваю себя последнее время: почему? Почему они только после своей смерти решили, что теперь я могу знать правду? Что на самом деле люди, которых я на протяжении всей своей жизни считал своими родителями, таковыми не являются. Что я — приблудыш, приемный ребенок без рода и племени, о котором они совершенно ничего не знали и которого они усыновили, когда поняли, что не смогут иметь своих детей.

— Что? Они усыновили тебя?

— Да, усыновили. А я все это время считал их своими настоящими родителями!

— Может, они боялись, что ты перестанешь любить их, если узнаешь правду?

— Да, они думали в очередной раз только о себе! Умерли и совершенно не подумали, а как мне сейчас жить с этим? Вернуться в свой дом, который теперь я не могу считать своим? Я словно несчастный листок, который оторвался от дерева и никак не может опуститься на землю! Я чувствую себя настоящим ничтожеством, я не знаю, кто я на самом деле, кем бы я мог стать в этой жизни. Потому что думаю о своих настоящих родителях. Кто они? Почему они бросили меня, как ненужную тряпку? Почему подбросили меня чужим людям? Почему они не любили меня? Почему не захотели этого сделать? — он оттер со лба капельки пота. Его глаза яростно сверкали. Чибиуса непроизвольно сделала шаг назад. — …Они оставили мне послание, в котором рассказали, как усыновили меня. Даже адрес дома написали: иди, Алекс, полюбуйся на родную обитель, мы нашли тебя именно там!

Он развернул крохотный клочок бумаги и пробормотал то, что было написано на нем. Чибиуса потянула его руку вниз: красивым каллиграфическим почерком на листе был выведен адрес… Усаги!

Она подумала, что сейчас умрет. Не соображала, от чего больше, от радости или стыда. Алекс!.. Боже мой, Алекс! На лицо как будто набросили серую солоноватую пелену, от которой сразу защипало в носу, и на глаза навернулись слезы. Я нашла тебя!

— Прости, Малышка, — сказал он уже совсем другим тоном. Грустным, усталым. Заметил ее зажмуренные глаза, из которых медленно скатывались слезинки. — Мне не следовало говорить тебе всего этого. Я напугал тебя?

— Нет… что ты…

Теперь уже можно плакать.

Теперь он не будет считать себя одиноким, потому что у него есть родители. Настоящие, которые очень его любят.

Теперь она сможет вернуться домой.

Они вернутся туда вместе, взявшись за руки. Она нащупала под футболкой ключ Времени.

— Алекс… — слезы мешали говорить.

Господи, да как она сразу не догадалась: он ведь так похож на их отца, высокий, статный, лишь белокурые волосы унаследовал от матери, прекрасной, вечно юной королевы. Но какое счастье, что они вообще встретились!

— Алекс, я должна тебе сказать…

У нее самый лучший брат во всем мире. И она уже не понимала, как могла ненавидеть его. Теперь она за него…хоть в огонь, хоть в воду… Теперь она любит его так сильно, что никому не даст в обиду.

— Вот ты где!

Чибиуса выпустила из своих рук ладонь Алекса. Она медленно повернула голову. Напротив них стояла молодая черноволосая девушка. В глазах Чибиусы мелькнула тень непонимания.

— Что? Кто вы?

Брюнетка и не думала уступать им дорогу.

— Не узнаешь меня? Я не удивлена, твои манеры всегда заставляли желать лучшего.

Она засмеялась и сразу стала выше ростом, нет, просто непонятная сила приподняла ее на несколько сантиметров вверх, черные волосы сами собой заплелись в два оданго и спустились по спине к лодыжкам двумя длинными хвостами. Темно-синее платье заструилось вокруг тела блестящими, тяжелыми складками.

Сад Хрустального Токио… отличная работа, Чибиуса… присоединяйся к нам…

— Что, и теперь не узнала? — серебряные колокольчики переливались в ее звенящем смехе.

— Черная королева! — Чибиуса в ужасе отступила назад.

— Наконец-то! — незнакомка нетерпеливым жестом сотворила из пустоты веер и принялась им обмахиваться, хотя совершенно не было жарко, — я долго искала тебя, принцесса. Ты нужна мне и пойдешь со мной. Ты думала, что сможешь спрятаться от меня в прошлом, дурочка?

Алекс, сжав кулаки, выступил навстречу этой странной особе.

— Я не знаю, кто ты такая, — сказал он, — но пока я жив, ни один волос не упадет с ее головы! Ты не тронешь эту девочку.

В ответ лишь прозвучал уже знакомый безжалостный смех. Чибиуса в страхе вжалась в спину Алекса.

— Уйди по-хорошему. Я не знаю тебя, и у меня нет причин сражаться с тобой. Но мне нужна эта девчонка! Считаю до трех: один…

Девочка выхватила свой амулет.

— Лунная призма! — молниеносное движение красивой руки с веером, и брошь падает слишком далеко, чтобы успеть ее подобрать. Пальцы горят, словно она схватилась за горячий утюг.

— Два…

— Усаги, девочки, на помощь!… — Луна-Пи послушно принимает и передает слова своей маленькой хозяйки и впервые за все время своего существования безмолвно замолкает, остается лишь черный кусочек оплавленной ткани, сиротливо лежащий на холодном асфальте.

— Три! Запомни, я никогда не повторяю два раза!

Обжигающая волна хлестнула по ним. Чибиуса слышала, как закричал Алекс, принявший на себя почти весь удар. Она стояла за его спиной и не пострадала.

— Алекс!

Поняла ли ее Усаги? Где она? Почему так долго?…

Краем глаза увидела, как огненные шары снова атакуют их. Алекс упал на нее, закрывая от них своим телом. Его рот свела судорога боли, звонко хрустнули кости. Она пытается выбраться из-под него, но парень все сильнее прижимает ее к земле.

-Алекс, пожалуйста, не надо!

Она чувствует запах тлеющей одежды, руки беспомощно шарят, нащупывая все шероховатости асфальта, зубы стучат не то от страха, не то от ярости. Пинок. Потом еще один. И снова ослепляющие шары лижут ее и его кожу.

Парень больше не в силах сопротивляться. Он не выпускает ее из объятий, но его тело неестественно выгибается, голова откидывается в сторону. Шнурок, скрепляющий его длинные волосы, развязывается, и золотой водопад шелковистых прядей застилает ей лицо.

Его хриплый крик долгой болью разливается у нее в ушах.

И тут…

Пять разноцветных теней метнулись к ним с веток ближайшего дерева. Одна из них, самого маленького роста встала в эффектную позу и начала размахивать руками. Остальные терпеливо ждали, пока она закончит свою пламенную речь.

— Ты напала на маленькую беззащитную девочку! Это низко! Я — Сейлор — Мун, прекрасная воительница в матроске, не позволю тебе этого! Во имя Луны, я накажу тебя!

Сейлор — Мун… наконец-то… теперь все будет хорошо… Из груди Чибиусы вырвался вздох облегчения.

Воины с удивлением разглядывали нового врага. Кто она? Марс ошеломленно потерла переносицу.

— Она кого-то мне напоминает… я как будто видела ее раньше…

Девочки, готовые в любую секунду атаковать, живым заслоном возвышаются между незнакомкой и Маленькой Леди Хрустального Токио. Она стоит на коленях, с большим трудом поддерживая под руки какого-то парня. На его спине нет живого места: то, что когда-то было его одеждой, обуглено и пропитано кровью. Сейлор — Мун кинулась к ней.

— Чибиуса… как ты?… в порядке?

Она яростно скидывает с себя ее руки, пытающиеся оторвать ее от Алекса. За потасовкой между собой они совсем не следят за этой странной женщиной. Она улыбается и сдувает с ладоней свои огненные шары.

Дальше все как в тумане. Как в кинофильме, где действие замедляется в несколько раз. В памяти почти ничего не осталось. Одни руки тащат ее из эпицентра взрыва. Но она изо всех сил сопротивляется, вцепившись в Алекса. Без него она не согласна. Сейлор — Мун не поднять их двоих. И, прежде чем страшное оружие коснулось всех их, Алекс последним усилием отшвыривает ее от себя.

Мир заливает яркий свет. Возможно, это только солнце прорвалось сквозь плотное осеннее небо с набрякшими тучами. Что с Алексом? Ей хочется зажмуриться, но она пересиливает себя и как можно шире открывает глаза. Тяжелые тучи толпились на небе. Никакого солнца не было.

На лбу Алекса, с каждой секундой наливаясь силой, сиял золотой полумесяц. Его бледное лицо с закрытыми глазами было обращено к Черной королеве. Та сразу как будто стала ниже ростом. Сейлор — Мун и девочки растерянно смотрели на него.

— Знак королевской семьи… — прошептала Сейлор — Меркури.

— Не может быть! Значит, этот молодой человек…

— Я знаю его! — говорит Сейлор — Мун. — Этот парень спас тогда Чибиусу на дороге!

— Алекс!!!

Чибиуса бросилась к нему, но как только ее пальцы касаются его, полумесяц гаснет. Его голова безвольно падает ей на плечо, она не в силах удержать его тяжелое тело. Из груди вырывается последний всхлип, и он затихает у ее ног.

Все кончено.

— Нет!!! Алекс!!! Я не хочу!!!

Все кончено.

Она равнодушно смотрит, как воины атакуют Черную королеву. Как численное преимущество и удача оказываются на их стороне, и ей ничего не остается, как открыть портал и скрыться. Но перед этим послать в нее свои смертельные шары. Она смотрит на них и даже не уворачивается, чтобы избежать их.

— Чибиуса! — Сейлор — Мун летит к ней словно ветер, но они достигают ее раньше. Она кричит, но с удивлением понимает, что, оказывается, это совсем не больно.

* * *

Где-то далеко звонит колокол. Нет, их два. Десять колоколов. Сто, несколько тысяч. Они все разрывают тишину, отдаются в ушах мучительным эхом. Как будто в церковном хоре — поют голоса, она не может разобрать, громкие и тихие, высокие и низкие, они сливаются в одну пронзительную песню и бьют по ней невидимым молотом.

Она ничего не видит. Нет, все-таки видит — глаза обращены внутрь ее самой. Пробует пошевелить во рту пересохшим языком и понимает, что там, где он был всегда — щемящая пустота. Пробует глубоко вздохнуть, но страшное открытие осеняет: легких тоже нет.

«Я умерла?»

Волна обнимает ее, и сразу становится легко и спокойно. Душа погружается в мир теплых волн, ее уносят струйки живительной воды. Глаза медленно раскрываются.

«Где я?»

Такой странный мир…в нем темно и светло одновременно, так спокойно и тревожно. И тихо, но вместе с тем колокола продолжают надрываться. В нем ничего нет, кроме мысли. Она сама стала одной только мыслью.

«Алекс!» — сознание пронзает вспышка, и он послушно возникает рядом с ней. Она не видит этого, но уверена, что захоти, и можно дотронуться рукой до него. Ближе, ближе… и она обнимает его бесчувственное тело.

«Это не похоже на ад. Но и на рай не сильно-то смахивает. Какое странное место… Есть здесь кто-нибудь?»

Купол света, струящегося откуда-то сверху, заставляет ее поднять голову. Ей так уютно… и ее как будто зовут оттуда, где рождается этот свет. Она устремляется ему навстречу и чувствует, как ее мысль растворяется в нем. Такой теплый свет…

— Чибиуса! Чибиуса!

«Кто-то зовет меня… голос… очень далеко, его почти не слышно…»

— Пожалуйста, не умирай, Чибиуса!!!

«Мне так хорошо… я не хочу оборачиваться»

— Маленькая Леди!

«Почему они зовут меня? Они спугнут свет своими криками», — она пробует торопиться, поднимаясь все выше к этому светлому пятну, но тепло исчезает. Вместо этого она снова ощущает свое тело. Такое разбитое. Не подчиняющееся ей.

— Чибиуса! — чье-то мокрое лицо прижимается к ее щеке, множество рук тормошат ее.

Глаза медленно раскрываются.

— Чибиуса! — Сейлор — Мун, как всегда, ревет. — Господи, как я перепугалась за тебя! У тебя целую минуту не было пульса! Мы думали, что ты…

Девочки вытирают слезы.

— Усаги…

— Ты в порядке? Ничего не болит?

Она с беспокойством озиралась вокруг.

— Усаги, а где… — она не может произнести это имя. Его нигде нет. Что с ним?…

— Мы все знаем, Чибиуса, — говорит Сейлор — Юпитер.

— О том, что Алекс — твой брат, — добавила Марс.

— Где он? Он умер? Не тяните, девочки…

Перед ней на корточки присаживается Сейлор — Венера. На руках она что-то держит. Она придвигается ближе к принцессе, и та видит маленького ребенка, завернутого в белую ткань. Ребенок раскрывает свои глаза, и Чибиуса машинально отмечает их необычный фиалковый оттенок.

— Но как?.. — только и срывается с ее уст.

Девочки пожимают плечами.

— Он действительно умер, — сказала Сейлор — Марс, — но потом произошло нечто, и Алекс ожил, но стал младенцем. Может, это была энергия Сейлор — Мун, а возможно… — она не договаривает.

Это была моя энергия, понимает Чибиуса. Она берет его у Венеры. Так приятно ощущать его маленькое тело на своих руках. Еще совсем недавно он поднимал ее на руки, был таким сильным, а теперь она сама убаюкивает его. Теперь он не пугает ее. Она знает, каким он станет через много — много лет. Глаза сияют.

— Спасибо вам, друзья!

Ключ от врат Времени тускло поблескивает на ее шее.

— Ну, тогда я побежала домой? — словно их разделяет не десять столетий, а только одна соседняя улица.

— Удачи тебе! — Сейлор — Мун смахивает набежавшую слезу и отворачивается. Ей всегда так грустно прощаться с друзьями. А с этой девчонкой в особенности.

— Обязательно возвращайся к нам, Маленькая Леди!

* * *

Она не была здесь тысячу лет… Какие большие стали цветы в королевском парке! Как они вытянулись! Как давно она не видела этих прекрасных бабочек! Маленькая Леди неслась к Хрустальному дворцу, прижимая к груди свою бесценную ношу. Она не замечала траурные флаги, развевавшиеся на шпилях башен. Скорее! Еще скорее! Она дома!

Королева спала в кресле. Ночи превратились для нее в одну длинную пытку, когда дворец затихал, и ее кошмаром начинал преследовать существующий только в ее измученном сознании плач младенца, ее потерянного сына.

Тень прокралась по комнате. Дошла до колыбельки, на мгновение склонилась над ней. Потом к боку королевы прижалось что-то теплое и спустя некоторое время мирно засопело, положив руки под голову.

На следующее утро.

— О, мое сокровище! — Серенити смеялась и плакала одновременно, кружась по комнате вместе с ребенком. Ей было наплевать, что на нее смотрят важные гости, приехавшие из других государств, недоуменно стоят стражники и капитаны гвардий. Какая разница, если ее сын снова с ней?

— Ваше величество, — Сейлор — Марс вошла в покои. Поклонилась, соблюдая этикет. Конечно, их повелительница всегда была немного бесшабашной, но ведь кому-нибудь надо подумать о приличиях… — мы отправили королю депешу о счастливом возвращении принца. Надеюсь, скоро он прибудет в столицу…

Королева смеялась, не обращая внимания на ее слова.

— Эндимион, мой маленький Эндимион, — шептали ее губы.

Чибиуса обняла ее за пояс. Ей тоже было весело. Она кружилась вместе с ними, цепляясь за платье королевы. Когда она была совсем маленькая, мама, наверно, также ласкала ее.

— Мамочка…

Серенити оторвалась от сына и поцеловала ее. Они повалились все втроем на огромную кровать.

— У меня самые замечательные дети! Я так люблю вас! Маленькая Леди и Эндимион!

— А ты точно решила назвать его Эндимионом? — спросила она, лукаво заглядывая в глаза матери.

— Тебе не нравится это имя?

— Нет, почему же… я просто подумала, что, когда он вырастет, его будут путать с папой. Кроме того, чтобы он больше не терялся, его надо переназвать! — заявила она решительно.

— Да? — королева улыбалась.

— Да. Я хочу, чтобы его звали Алексом!

— Что? Алексом?

— Не волнуйся, ему понравится. Привет, Алекс! — она наклонилась к брату. Принц заулыбался беззубым ртом и протянул ей свои маленькие ладошки. Чибиуса дала ему свой палец, и он тут же вцепился в него. — Вот видишь! Ему понравилось новое имя. И я ему тоже понравилась. Ну, пожалуйста, мамочка!

— Ты сильно изменилась, Маленькая Леди. Я совсем не узнаю тебя. Куда подевалась та капризная девчонка, которая требовала, чтобы любили только ее одну? Что случилось?

Чибиуса спрятала лицо, взяв мальчика на руки.

— Просто… я встретила одного человека… — сказала она срывающимся голосом, — который… в общем, это неважно! Главное, что теперь я все поняла. И теперь я буду любить его, сильно-сильно!

— Честно?

— Честно. Правда, Алекс?