Light Em Up (джен)

Осторожный шаг — лапа в лапу — настороженный взгляд голубых глаз — таких же темных, как иссиня-черное небо над головой. Никаких звезд, лишь скользящий луч света над горизонтом, слабо поджигающий верхушки тощих кривых сосен рыжеватым светом. Кошка приоткрывает пасть, делает глубокий вдох, пробует воздух на вкус; холод болезненно сковывает легкие, молочно-белый пар вырывается изо рта. Она морщится, распушает пепельный мех, размещается под низкой игольчатой ветвью. Позади — озеро, впереди — неизвестность.

Под лапами — ворох пожухлой травы, блеклой и мертвой. Кошка прикрывает глаза, замирает, навостряет небольшие уши; лишь ветер, ерошащий ее шерсть, выдает в ней живое существо. Она терпелива, ночь — темна и длина, способна скрыть ее грядущий грех. Поздновато она спохватилась, конечно, но ждать до нескорого потепления она не намерена. Сыта по горло.

Чужой запах проникает в сознание; кошка никак не реагирует, лишь чуть поводит маленькими ушками по его направлению, прислушивается, ждет.

— Долго же ты, — укоряет она еще до того, как белый кот выбирается на свет; тот пропускает ее слова мимо ушей и приветственно потирается носами.

Она легко замечает, как тот нервно облизывается, и вопросительно склоняет голову к плечу, ожидая пояснений.

— Присядь, — приглашает кошка, похлопав лапой рядом с собой; собеседник покорно оседает неподалеку, плотно обвив лапы хвостом. — Что-то случилось? — участливо интересуется она, но от ее мелодичного тихого голоса веет морозом.

Некоторое время кот молчит, и воительница внутренне раздражается, силой воли удерживаясь от недовольного взмаха хвостом. До чего же медленный… и явно напуганный. О них узнали?

Несмотря на усиливающееся любопытство и поднимающуюся в душе тревогу, она не спешит торопить собеседника — не в ее стиле.

Она нехотя прижимается ближе, потираясь щекой о белое, посеребренное в лунном свете плечо, и воитель наконец заговаривает — невнятно и спешно:

— Нам нужно сменить место встреч, — выпаливает он на одном дыхании, кошка с легким удивлением вновь склоняет голову к плечу.

— Вот как, — протягивает она. — Почему?

Собеседник медлит с пару секунд, явственно колеблется, но все же продолжает:

— Вспышка Звезд решила, что нам стоит расширить территорию, — начинает он, кошка любопытствующе прищуривает синие глаза, — они продвигаются сюда, к возвышенностям… Это лишь вопрос времени, когда о нас узнают.

— Это тебя так обеспокоило? — учтиво интересуется она, мысленно хмыкая. Поднял панику на пустом месте… Однако известие интересное. — Сменить место встреч не проблема, — слегка пожимает плечами, — чужих земель предостаточно, да и наши свидания все равно придется прекратить, когда ударят морозы. А это должно довольно скоро случиться, — в подтверждение своих слов она распушает плотный, чрезвычайно густой мех, в душе радуясь, что хоть для чего-то он оказался пригоден.

Кот нервно моргает и отводит взгляд, кончик его хвоста мелко подрагивает от волнения.

— Мне просто не хотелось бы, чтобы кто-то пострадал из-за наших встреч, — уклончиво произносит он, и воительница с подозрением пробегается по нему глазами. Было в нем нечто такое, что вызывало у нее определенные мысли. Слишком нервный даже для себя самого. Сомнений в том, что он что-то скрывает от нее, не могло и быть.

Но сейчас это не так важно.

— Кто может пострадать от обычного свидания? — она позволяет себе чуть улыбнуться, с легкой насмешкой глядя на оппонента. — Пусть даже и слегка незаконного.

— Ну-у, мы сами? — вяло отшучивается тот; хвост его замирает, а поза в целом становится немного более расслабленной. Хорошо.

— Даже если твои патрульные сюда и дойдут, запах к тому моменту станет слишком старым, чтобы его могли распознать, — кошка тянется к нему поближе, успокаивающе проводя языком по короткому белому меху. Казалось бы, этого должно быть достаточно, чтобы угомонить нервного воителя, но она совершает ошибку — вместо того, чтобы облегченно вздохнуть, собеседник слегка отстраняется, обеспокоенно глядит на нее. Как же раздражает.

— Но Речной-то запах все равно почуют! — не соглашается он.

— Конкретно меня им все равно не опознать: я же не единственная кошка в племени, — настаивает она, не выдавая ни толики истинных эмоций: вряд ли он обрадуется, если она выскажет все, что думает о его дерганности не по делу. А лишние скандалы никому не нужны, особенно учитывая то, что урвать время на подобные короткие встречи — та еще проблема. — Ради Звездного племени, уймись, нам и так скоро придется расходиться. Расскажи лучше, чего у вас еще новенького произошло, — делает она попытку сменить тему. — Либо могу рассказать я, хочешь? — дополняет воительница, когда молчание слишком затягивается, чтобы быть просто задумчивым.

— Если тебе несложно, — вздыхает он и все-таки прижимается к возлюбленной, виновато косясь на нее, и аккуратно тыкается носом в ухо. — Прости.

— Не заморачивайся, — спокойно отвечает та, не делая попыток изменить свое положение. В целом было довольно тепло и удобно. — У нас в племени все куда интереснее. Буквально пару дней назад серьезно травмировалась Звездная Лилия, причем произошло это прямо в лагере, — на этот раз тишина приобретает нотки молчаливого любопытства, и кошка, довольная тем, что ей удалось расшевелить воина, продолжает: — Насколько я поняла, она повредила спину, не рассчитав прыжок. Меня там не было, но сестра оказалась прямо в центре событий — по ее словам, даже в разгар Совета так шумно не бывает. Так что, пожалуй, я даже рада, что пропустила такое зрелище. Правда, сейчас мы даже перебраться в более теплое место заранее не можем, так как Звездная Лилия не в состоянии двинуться и лежит в палатке целителя, — она чуть скривилась, — и непонятно, как долго это продлится. Но зато соплеменникам сейчас уж точно не до меня, поэтому, думаю, до полудня меня никто и не спохватится.

В воздухе опять повисает тревога.

— И-и что вы тогда будете делать с зимовкой? — взволнованно спрашивает собеседник, обвивая кошку пушистым хвостом. Та слегка морщится.

— Пока без понятия. Может, с собой ее как-нибудь унесем, может, сама оклемается, — она пожимает плечами, показывая, что ей не особо интересно рассуждать на данную тему. — Давай лучше скажу о чем-нибудь более хорошем? У нас, например, скоро пополнение — Отражение уже вовсю вразвалочку ходит. Думаю, в ближайшую половину луны уже окотится. Ну и Топь со своими котятами возится, конечно, я вроде рассказывала тебе о них, да?

— Ты больше рассказывала о том, как Топь хвастается всем, какие у нее чудесные детишки, но да, — он тихо хихикнул. — С чего это тебя вдруг потянуло на общение с королевами?

— Котятки милые, — медленно произносит кошка и чуть прижмуривается, молчит пару ударов сердца. — Удивительно, что у тебя самого их до сих пор нет, — она окидывает его выразительным взглядом, внимательно следя за реакцией на свои слова. Тянуть дальше нельзя, времени в обрез. — Не думал о них?

Собеседник удивленно округляет глаза, глядя на кошку так, словно у нее внезапно выросла вторая голова. Он растерянно переступает с лапы на лапу и неловко потупляет зеленый взгляд.

— Я бы хотел котят, конечно… — смущенно бормочет кот, невольно прижав уши к голове и распушившись. В темноте его снежно-белый мех окрашивается синеватым серебром, отчего у воительницы возникает ощущение, будто тот соткан из лунного света. Он мешкает, пытается подобрать слова, и, как только уже хочет продолжить свою речь, кошка безапелляционно перебивает его:

— Ты хочешь котят, я хочу котят, — тихо резюмирует она, подаваясь к нему ближе. Чувствует чужое дыхание на своей щеке. — Так в чем тогда проблема?

— Что? — ошалело одергивается собеседник, быстро моргая.

— Что? — индифферентно переспрашивает кошка, ничуть не поменявшись в морде, и мягко продолжает: — Сестра уже давным-давно окотилась… Да что там — у всех кошек моего возраста есть котята, а я… Чувствую себя еще более одинокой из-за этого.

— Голые Деревья на носу, о чем ты? — в голосе больше изумления, нежели возмущения. — Какие котята, морозы вот-вот грянут!

— К тому моменту мы в любом случае переберемся в амбар, вне зависимости от состояния Звездной Лилии, — кошка чуть изгибает кончик хвоста, стараясь не выказывать злости. — Так что им не будет страшен ни голод, ни холод. К тому же, все заботы о них лягут на меня, поэтому тебе и вовсе беспокоиться не о чем.

— Я буду за вас волноваться, — все еще не сдается и не уступает.

— Ты всегда волнуешься, — максимально мягко перебивает его воительница. — Со мной все будет отлично, а уж за котятами я проследить смогу.

— Предлагаешь мне до Юных Листьев изводить себя догадками, что с вами происходит? — недовольно бурчит он, но такого ярого отрицания и сопротивления уже нет. Отлично. — Я даже связаться с вами никак не смогу. Да и что ты скажешь соплеменникам? У тебя в племени ведь нет подходящих кандидатур на роль отца котят. Еще слухи пойдут.

— Я разберусь с этим, — уверяет его кошка, не вдаваясь в детали. Подробности ее плана партнеру явно не понравятся. — И обещаю тебе, что я дам знак при первой же возможности. Идет?

Она не дает ему права на ответ — все равно невозможно услышать хоть что-то путное от такого паникера — и проводит языком вдоль его пушистой щеки. Тот в смятении смотрит на нее, слегка приоткрыв пасть, и все же сдается.

— Мы об этом пожалеем еще, — предпринимает он последнюю попытку остановить разошедшуюся подругу.

— Не переживай, — загадочно отвечает та, улыбаясь, — я знаю, что делаю.

И, подобно невезучей бабочке, кот окончательно запутывается в ее паучьих сетях.

* * *

… Медолапка отчетливо взвизгнула, когда чужие когти в долю секунды прошлись ей по морде, чудом не задев глаза. Ученица отшатнулась — перед ней плясали звездочки — и оглушенно затрясла головой, отчаянно пытаясь сориентироваться в пространстве. Рыжее пятно подобно пламени с ревом бросилось к ней, снося с лап и подминая под себя. Едва ли Медолапка успевала замечать хоть что-то вокруг — лишь в ярости молотить лапами по открытому брюху противницы, тщетно стараясь вцепиться ей в нахальную белую морду.

Рубинка взвыла от острой боли, когда та с остервенением укусила ее за ухо, и резко одернулась назад, в бешенстве сверля взглядом Медолапку.

Будь она проклята!..

Клочья рыжего и песчаного меха полетели во все стороны, как только они вновь с визгом сцепились в один змеиный клубок.

— Вы две идиотки!

И секунды не прошло, как Рубинку с силой отбросило в сторону. Она с глухим стоном приподняла голову, пытаясь сфокусироваться на плывущих перед ней котах, и выругалась себе под нос: Каменка, державшая Медолапку за загривок, смотрела на нее такими страшными глазами, что могла бы взглядом сжечь ученицу на месте. Бежать, пока еще силы есть, или огрести еще больше, чем она уже огребла от Медолапки? Оба варианта казались не особо перспективными, так что Рубинка просто решила принять свою судьбу — тем более сейчас ей было мальца все равно на всякие нотации Каменки. Медолапка первая на нее напала! Не стоять же ей было столбом, пока эта бестия пытается откусить ей нос.

Может быть, ей влетит не так сильно, как этой наглой, мерзкой, противной…

— Вам совсем последние мозги отморозило?! — рявкнула Каменка, не дав Рубинке додумать мысль. Убедившись, что обе кошки не сцепятся в то же мгновение, как воительница отпустит Медолапку, она высвободила чужой загривок из пасти. — Накануне Голых деревьев! Посреди учебной тренировки! Вы обе ненормальные или что? — она вздыбила мех, обводя нарушительниц порядка суровым взглядом. — Сумрачный лес вас подери, делать нечего совсем?! Испытать свои силы захотелось?

— Звездное племя, Каменка, ну не ори ж ты так! — поморщилась Акация, предусмотрительно вставшая между Рубинкой и Медолапкой. — Я так оглохну, стоя рядом с тобой.

— А ты вообще молчи! — рыкнула Каменка, злобно глянув краем глаза на нее. — Следила бы лучше за своей ученицей!

Вот тебе раз!

— А я здесь причем, если она первая напала?! — тут же обиженно взвыла Рубинка, оскалившись и кинув рассерженный взгляд на Медолапку. — Мне что, стоять надо было и ждать?

— А ты и рада распустить когти — это не первый твой косяк! — низко зарычала Каменка, но тут же переключилась на резко затихшую Медолапку, угрожающе нависнув над ней. — Я уж не говорю о тебе! Может в твою головушку хоть на секунду пришла мысль о том, что нападение на соплеменницу — это нарушение закона? Или ты только и можешь, что шляться не пойми где во время занятий, а потом устраивать драки на ровном месте?

Молчавшая было Медолапка тут же встопорщила золотистый мех, выгнула спину и враждебно зашипела на наставницу.

— Она меня спровоцировала! — заголосила она, свирепо поглядывая на Рубинку.

Каменка недобро сощурилась, ее желто-зеленые глаза потемнели, голос она понизила до змеиного шипения:

— Раз уж ты в свои шесть лун до сих пор неспособна держать язык за зубами и когти втянутыми, то, может, тебе стоило еще луну посидеть в детской с папочкой?! — сплюнула она и колко покосилась на осторожно выглядывавшую из-за Акации Рубинку. Та, несмотря на взъерошенный вид, выглядела крайне довольной. — Ты хоть представляешь, как часто тебе будет хотеться вцепиться в морду вражескому коту? Как часто они будут провоцировать тебя? Учитывая то, что ты запросто кидаешься даже на соплеменников, держу пари, ты даже думать не будешь, прежде чем напасть!

— Нынче молодняк совсем безбашенный пошел, — покачала головой Акация, на удивления, не выглядевшая сильно недовольной потасовкой. Рубинке и вовсе показалось, что все ее возмущение было напускным, лишь бы только Каменка не прицепилась еще и к ней. — А вот в мое время-я…

— В твое время вы двое были такими же, — хихикнула Сычекрылая, вальяжно растянувшаяся вместе с Аквамаринкой в тени некрупной, бледной сосны. Темная, пятнистая шерсть старшей кошки чуть стояла дыбом после увиденной стычки, однако, в отличие от той же Акации, на Сычекрылой не было и тени негодования. Ее желтые глаза были совершенно спокойны и смотрели разве что с легким любопытством, ожидая развязки назревшего скандала.

Рубинка ехидно покосилась на Аквамаринку из-за лапы Акации и едва удержалась от самодовольного смешка, сестра ответила ей весело блестящими глазами и подмигнула. Каменка, к несчастью, не разделяла почти всеобщего мирного настроя:

— Вы, как я вижу, только и рады поощрять несоответствующее поведение, — зарычала она, гневно размахивая пушистым хвостом. — Спешу вам напомнить, раз вы неспособны удержать эту максимально простую информацию в своих пустых головах, что за нападения на соплеменников следует как минимум серьезное наказание. Не говоря уже об изгнании.

С пару секунд Сычекрылая и Акация драматично молчали, видимо, обмозговывая выданную даже им нотацию, и по итогу лишь пожали плечами.

— Вот именно поэтому Вспышка Звезд и не сделает тебя глашатаем, — без тени злобы резюмировала, наконец, Сычекрылая, Акация активно закивала. — Иначе мы все здесь пострадаем от твоей глубокой страстной любви к Воинскому Закону.

А вот Каменка, кажется, аж немного задохнулась от возмущения, встопорщив пестрый мех.

— Да заткнись ты, — недовольно огрызнулась она, так и не найдя ни у кого из наставников желаемой поддержки. — Делайте что хотите, но посмею вам напомнить — вам обеим, — она вперила раздраженный взгляд в распушившуюся Медолапку, а потом перевела его на Рубинку, — что правила были придуманы не просто так, а потому вы обязаны их соблюдать. Вне зависимости от того, что там думают ваши наставницы, — Акация в ответ на эти слова закатила глаза и тихо фыркнула, но перебивать Каменку не стала, поглядывая на нее с искорками веселья в глазах. — А еще я бы посоветовала вам поднять свои хвосты и пойти обработать царапины, если, конечно, не хотите схватить себе заражение крови и скоропостижно сдохнуть.

— Все-все, поняли, замолчи ты только! — отмахнулась Акация. — А то разбурчалось тут на весь лес, что не могу. Небось аж в лагере твои верещания слышно.

— Вы просто идиоты, — помолчав, заключила Каменка и, не дожидаясь ответных колкостей, шлепнула Медолапку хвостом по ушам и коротко приказала: — Идем, промоем твои боевые ранения, — та, к величайшему удивлению Рубинки, даже не стала сопротивляться, а просто молча поплелась следом.

Вот и хорошо.

— И ты тоже идешь, — фыркнула Акация, когда Каменка с Медолапкой отошли подальше, и строго воззрилась на расплывшуюся в откровенно ехидной улыбке Рубинку. — Только и знаешь, что собирать чужие когти на своей морде, — вздохнула она, — я начинаю подозревать, что тебе нравится получать по шее от всяких миловидных кошечек, — с легким прищуром выдала она, и ученица поперхнулась воздухом, былая спесь мигом сошла на нет. Знает же, как испортить ей настроение.

— Ну-у, а мы с Аквамаринкой тогда охотиться пойдем? — поинтересовалась Сычекрылая, поднимаясь на лапы; Рубинка с легким недоумением покосилась на нее. — За этим же пришли, — пояснила она, перехватив ее растерянный взгляд, и ученица едва ли удержалась от того, чтобы не хлопнуть себя по лбу.

Из-за Медолапки она совсем забыла, зачем вообще в лес пришла!

— Идите, мы присоединимся, как закончим, — кивнула Акация и на прощание боднула Сычекрылую в щеку, та добродушно муркнула в ответ. — Шевели лапками, Рубинка, раны сами себя не промоют. С таким успехом ты подцепишь не подружку, а какую-нибудь дрянь и стремительно откинешься.

— Да не нужна мне подружка! — насупилась смущенная Рубинка. Она даже не думала об этом никогда!

— Ну и зря, — фыркнула Акация и слегка подтолкнула ее носом. — Пошли уже, нам еще обратно возвращаться и охотиться потом.

— Да иду я!..

Дорога до ручья, как ни странно, несмотря на провокации со стороны Акации, прошла весьма мирно: той довольно быстро надоело издеваться над Рубинкой и захотелось нормально пообсуждать чего-нибудь по пути. Так что, к счастью юной ученицы, ее даже больше никто не доставал и не трепал ей нервы на тему драк. Ну, почти.

— … Ну вот скажи мне, пожалуйста, чего ж тебе так спокойно не сидится рядом с Медолапкой, а? Сдалась она тебе! — неугомонно трещала над ухом Акация, при этом не выглядя злобной ни капли. Похоже, недавнюю стычку она сочла лишь забавным столкновением и не считала нужным отсчитывать Рубинку за произошедшее. В отличие от той же Каменки. — Вот надо ж тебе было ее раззадорить.

— Она сама меня вечно третирует, — пожала плечами Рубинка. — Пусть почувствует на своей шкуре, каково это — когда в дела твоей семьи лезут… И вообще, сама прогуляла сбор мха, пока со своим драгоценным Подсолнухом отсиживалась да наседала ему на уши тупыми расспросами — вот и заслужила. В следующий раз пусть не пропускает и не жалуется, что Каменка потом все мозги за прогул вынесла, — фыркнула она.

— Ее ничему жизнь не учит, — прыснула себе в усы Акация. — Ничего, зато получила по морде вполне заслуженно, я считаю. Давно пора.

— И тебе нормально, что мы подрались? — подумав, поинтересовалась Рубинка.

— Ну-у да? — Акация чуть весело посмотрела на нее. — Что ты так удивленно глядишь? Знала бы ты, как мы с Каменкой раньше скандалили! Не представляешь, как она меня бесила своими замашками в духе «Я дочь глашатая, мне все можно!». Так и ждала удобного момента, когда бы ей по ушам съездить, — с ноткой мечтательности протянула она, затем наткнулась на полный ошаления взгляд Рубинки и непонятливо склонила голову к плечу. — Что?

— Дочь глашатая?! — ошарашенно мявкнула Рубинка, округлив глаза. — В смысле? Каменка что, дочь Гремучника?! — и совершенно изумленно уставилась на наставницу, пытаясь уложить в голове узнанное.

Что за?

Они ведь ни капли не похожи! Вообще ничем!

И разве родственники могут себя вести так ужасно друг с другом и при этом продолжать спокойно общаться, как ни в чем не бывало? Неужели Гремучника это устраивает?

Но другая внезапно посетившая голову мысль заставила Рубинку на мгновение остановиться.

— Подожди-подожди! — не дав изумленной Акации и попытки на вербальный ответ, ошалело затрещала Рубинка. — Беркут же партнерша Гремучника, да? Так они же… Они… В смысле… Гремучник же огромный! А Беркут ему едва ли до плеча достает!.. Звездное племя, бедная Беркут…

— Что?.. — растерянно переспросила Акация, пытаясь уследить за невнятным ходом мыслей своей ученицы, и обалдело округлила глаза. — Нет! Нет-нет-нет! Каменка им не родная дочь — она приемная. Звездного племени ради, Рубинка, почему ты вообще думаешь об этом?..

Рубинка с пару мгновений глядела большущими глазами на наставницу, пытаясь обработать полученную информацию и отогнать от себя не самые подходящие для ситуации мысли. Тряхнула головой. Помолчала еще немного, но поняла, что ответа от нее все еще почему-то ждут.

— А-а… Ну, — замялась она, смущенно потупившись. — Клюква проводила нам… М-м… «Урок» касательно всего этого, вот и интересно, — Рубинка чуть помолчала, размышляя, и продолжила будто бы в оправдание, понизив голос: — И ты же знаешь Аквамаринку. Она родилась с колючкой в хвосте и вечно пыталась всунуть свой нос куда не следует, поэтому досаждала Клюкве своими глупыми расспросами. Ну и вот, — она неуютно поежилась, неловко покосившись на Акацию. Все же это была определенно не та информация, которой бы она радостно побежала делиться со своей наставницей.

Это скорее в духе Аквамаринки.

— А Клюква знает толк в воспитании, — помедлив, уважительно прицокнула языком Акация. — Надо будет так же поступить, когда свои котята будут.

Рубинка закатила глаза, но кажется, смущающая тема разговора миновала. Вернувшись к только что узнанному факту о Каменке, она тут же расплылась в довольной ухмылке. Вот теперь-то она как следует может подразнить Аквамаринку! В конце концов, это ей хотелось узнать, что там такое страшное связывает Каменку с Гремучником. Неудивительно, что Клюква не спешила выдавать тайну их родства — зная свою сестру, Рубинка была полностью уверена, что та будет жужжать об этом минимум весь день. И досаждать об этом всем, до того только сможет дотянуться.

— Но хватит об этом, — торопливо мявкнула Рубинка, не давая Акации вернуться к обсуждению личной жизни Гремучника. Хотя, конечно, полученная информация взволновала и ее саму. — Мы все равно уже пришли, — она приостановилась, кивнула в сторону широкого ручья и зашагала к нему побыстрее. — Опять лезть в ледяную воду, — вполголоса пробурчала она, неприязненно покосившись на бьющий прямо из каменистого склона оврага поток воды и, подумав, поинтересовалась, желая не столько поговорить, сколько просто окончательно отвлечь внимание Акации от щекотливой темы: — Откуда она только под землей берется?

— Да какая тебе разница? — пожала та плечами, подходя поближе и быстренько обнюхивая знакомое место. Капли воды тут же попали ей на нос, и кошка, громко фыркая, отпрянула, брезгливо тряся лапкой. Рубинка подавила тихий смешок. — Главное, что тут вода чистая и не занесет тебе еще больше дряни в царапины, — Акация бросила на свою ученицу ехидный взгляд. — Ну и чего ты стоишь столбом? Вперед.

Рубинка явственно поморщилась, передернувшись только от одной мысли о том, насколько же эта вода была холодной. Она осторожно подошла к краю водоема, стараясь не замочить лапы, и без особых проблем перепрыгнула на гладкий, поросший мхом валун неподалеку. Совсем рядом с ним из крупной расщелины в камнях бил небольшой водопад. Рубинка по-гусиному вытянула шею, на манер своей наставницы обнюхивая шумящий поток воды и морщась от попадающих на морду ледяных капель. Как можно плотнее прижав уши к голове, она быстро сунула голову под водопад и едва не взвыла от вмиг пронзившего ее холода.

Сразу же отпрянув, она судорожно затрясла головой в попытке смахнуть с густого меха остатки влаги. Акация рядом прыснула.

— Ты как уточка! — мурлыкнула она, расплываясь в веселой улыбке. — Кря.

Рубинка наградила ее угрюмым взглядом. Помедлив, она на пару секунд сунула в ручей лапы, дабы избавиться от раздражающих кусочков мха под когтями и, не задумываясь, зачерпнула воду, мстительно плеснув ею в Акацию. Та взвыла, отчетливо шарахнувшись в сторону.

— Кря, — самодовольно муркнула Рубинка, стряхивая с пальцев остатки жидкости.

— Ну ты и зараза! — возмущенно заверещала Акация, отряхиваясь. — Сейчас как залезу в ручей, и ты у меня еще получишь! Утоплю, честное слово!

— А хочешь еще водички? — невинно похлопала глазами Рубинка, успешно проигнорировав все угрозы в свой адрес. — И я тебе не верю, — и высунула язык, задорно посматривая на подругу.

— Ну и зря! — Акация решительно подошла поближе к воде, тронула лапкой блестящую гладь и… тут же шарахнулась в сторону, возмущенно пискнув и кинув негодующий взгляд на веселящуюся Рубинку. — Ладно, твоя взяла на этот раз. Но я тебе это так просто не прощу, так и знай!

— Так тебе и надо, — ученица расплылась в крайне довольной улыбке, но, вспомнив, зачем пришла, добавила: — И вообще, не отвлекай меня! Я тут занята важным делом, между прочим.

— Ой, ну все-все, не мешаю твоим важным делам, — усмехнулась Акация, отходя от ручья как можно дальше и аккуратно ложась на покрытую сплошь и рядом выцветшей хвоей землю. — Не навернись там в ручей только.

Рубинка лишь неопределенно хмыкнула в ответ и, устроившись на камне поудобнее (насколько это вообще было реально), подняла лапку и начала старательно вычищать когти от клочков мха и налипшей почвы — будь прокляты эти подстилки! То и дело она поглядывала на наставницу в ожидании какой-нибудь пакости. Но та, кажется, сейчас не задумывала никаких коварств и лишь расслабленно полеживала на лесной подстилке, умываясь и прикрыв глаза. Ладно, вроде бы можно и самой тогда не напрягаться, раз уж все так тихо-спокойно.

Покончив со своим занятием, Рубинка придирчиво осмотрела результат своих трудов, удовлетворенно мурлыкнула и, покосившись еще раз на небольшой водопадик, тяжело вздохнула. «Вот кто здесь действительно зараза, так это Медолапка», — с тоской подумала Рубинка, сунула вылизанную дочиста лапу в воду, передернулась от холода и принялась умываться. Где-то вдалеке послышался тихий смешок Акации.

— Не смешно! — возмутилась уже основательно продрогшая Рубинка. — А если я сейчас как возьму и заболею?

— Только попробуй! — наигранно-угрожающе клацнула зубами Акация. — Сами виноваты, сначала подрались, а потом давай пищать о несправедливости жизни.

— Ты сама сказала, что Медолапка заслужила, — парировала Рубинка, быстро глянула в водное отражение, удовлетворенно кивнула и, сочтя свой долг выполненным, торопливо вернулась на землю. — Все, я закончила, пошли в лагерь, пока я тут не замерзла насквозь. Не хочу больше никакой охоты.

— Иди-ка лучше сюда, — Акация приветственно похлопала лапкой по хвое. — Ничего, успеем еще в лагерь, — подмигнула она.

Рубинка тут же уставилась на нее с нескрываемым подозрением, сощурив бирюзовые глаза.

— Ты мне сейчас какую-нибудь гадость сделаешь, — прямо сообщила она о своих догадках. — Не-а, не пойду.

— Я не Каменка, нос не отгрызу, — закатила Акация глаза. — И вообще, я в нескольких лисьих хвостах от воды, топить уж не буду.

— Ну-ну.

Рубинка скептически приподняла бровь, но все же осторожно двинулась в сторону разлегшейся на солнышке наставницы, аккуратно ступая по приятно пружинящей хвое. Никаких активных действий Акация, однако, не предпринимала, и Рубинка сочла это достаточным поводом расслабиться, решив, что она слишком разнежилась в тепле. Но не тут-то было.

Акация чуть приподняла голову и прежде, чем ученица успела хоть что-то понять, подалась к ней ближе, схватила лапами за шею и повалила рядом с собой на землю.

— Попалась, — довольно проурчала Акация у нее над ухом, змеей сворачиваясь вокруг Рубинки. — Теперь ты в плену, так что даже не думай рыпаться.

— А если я откушу тебе второе ухо? — скептически осведомилась та, но по-настоящему недовольной не выглядела — лишь подозрительной. — От твоей наглой морды ничего хорошего ждать не приходится, — хмыкнула она.

— Да ты за первую неделю ученичества столько всего натворила, что я поседею скоро, — отмахнулась Акация, — пожалей мой замечательный пестрый мех.

И, не говоря больше не слова, вытянула шею, бескомпромиссно проведя языком вдоль морды Рубинки; та возмущенно пискнула, дернувшись.

— Я сама вылизываться умею, что ты творишь-то, — пробурчала она, отворачиваясь.

— Цыц, я тут главная, — шикнула на нее Акация, продолжив тщательно вылизывать пушистый рыжий мех, и Рубинка невольно ощутила себя маленьким котенком.

Не то чтобы она была против, правда…

Но повозмущаться все равно надо.

— Это и есть твоя месть? — насмешливо поинтересовалась Рубинка, отчасти расслабившись — все же лежать вплотную к Акации было довольно уютно, а самое главное, тепло. — Решила зализать меня до смерти?

— Возможно-о, — хихикнула Акация, но все же оставила попытки слизать с Рубинки шкуру. А жаль. — Но у меня есть еще много идеек на тему того, как именно ты у меня поплатишься. И честное слово, их станет гораздо, гораздо больше, когда мы наконец переберемся в заброшенное Гнездо! — горделиво распушилась она.

— Жду не дождусь, — мурлыкнула Рубинка, положив голову Акации на бок и устраиваясь покомфортнее. — То-то Аквамаринка будет до потолка прыгать, когда мы туда придем.

— Да ты и сама прыгать от восторга только так будешь! — хмыкнула Акация, затем сполна оценила то, как одна нахальная рыжая ученица старательно пристроилась к ней поближе, прикрыв глаза, и наконец встала. Раздался крайне возмущенный писк. — А ну хорош здесь гнездиться, не хватало мне еще тащить тебя до лагеря за шкирку!

— Ты меня не поднимешь, — Рубинка высунула язык, самодовольно поглядывая на нее снизу вверх, но все же нехотя поднялась следом, слегка ежась на ветру. — Вот даже не дала полежать спокойно пару минуточек, — пожаловалась она, но Акация оказалась на удивление глуха к пищанию Рубинки и успешно ее проигнорировала. Вот же! — Ты слишком жестока.

— А ты иначе совсем обнаглеешь и сядешь мне на шею, — парировала Акация, слегка шлепнув ее перьеобразным хвостом по спине. — Пошли уже, а то все соплеменники переползут на новое место без нас, и ты никогда его не увидишь, — и она неторопливо двинулась обратно в сосновый лес.

— Ничего, мы их догоним в случае чего, — муркнула Рубинка, без труда поравнявшись с Акацией. — Так что могли бы и еще полежать.

— Потом еще полежишь, соня!

— А кого мне пришлось с утра пораньше расталкивать, напомни?

— Неправда, я быстро встала!..

И все скатилось в очередную шутливую перебранку, которая традиционно не прекращалась вплоть до возвращения в лагерь.

Про охоту они благополучно забыли.

* * *

Рыжевато-палевый мех зацепился за кривые, облезлые ветви иссохшей к зиме ежевики, оставляя на мелких острых колючках клочки густой шерсти, когда Медолапка, удерживая в горле раздосадованное рычание, пробиралась в собственный лагерь. Расцарапанная морда неприятно покалывала, и ученица искренне надеялась, что никто из соплеменников не увидит тонких, изогнутых царапин с запекшейся кровью на них. В крайнем случае, подумалось Медолапке, можно будет объяснить это тем, что она рассекла себе переносицу и губы об эти мерзкие заросли редких темно-фиолетовых ягод.

Но легче от этого не становилось.

Все было просто ужасно.

Весь день был просто ужасным.

Каменка просто не оставляла ее в покое.

Она никак не унималась и с самого утра (и до сих пор!) продолжала донимать Медолапку. Не замолкая, кажется, ни на секунду, и без устали рассыпаясь в возмущениях на тему того, как так можно себя вести, почему Медолапка ее никогда не слушает и зачем каждый раз все делает по-своему. Та же, в свою очередь, мужественно молчала первые минут пять, старательно пытаясь подавить вскипающее в душе раздражение на одни и те же фразы, которые Каменка повторяла каждый раз, когда была недовольна. Вот сначала выводит ее из себя, а потом опять отчитывает за пререкания или что там еще.

Но Медолапка никогда не отличалась терпением — особенно сегодня — так что вскоре она-таки не выдержала и взорвалась. А после непродолжительной перебранки и вовсе поступила очень самостоятельно и по-взрослому: взяла и сбежала от Каменки.

Не то чтобы та предприняла хоть какую-то попытку остановить ее, впрочем.

Но тем не менее, она была практически полностью уверена в том, что ее побег без внимания со стороны Каменки не останется. Вот наверняка следующая же встреча начнется с нотаций на тему того, какая Медолапка безответственная и несдержанная, как Каменке тяжело ее обучать и что ей нужно учиться контролировать свои эмоции.

Медолапка тяжко вздохнула, остановилась на мгновение и окинула лагерь быстрым взглядом. Во всеобщей суматохе и подготовке к переселению соплеменники, кажется, не заметили бы и ворвавшегося к ним вражеского боевого отряда, так что Медолапка совершенно спокойно прошмыгнула между бурно дискутировавшими котами прямо к палатке целителя. Хоть с чем-то ей сегодня повезло. Последнее, с чем она хотела иметь дело — это с надоедливыми расспросами от таких же надоедливых соплеменников.

Конечно, избежать их окончательно не получится, но перетерпеть можно.

— Подсолнух, привет! — мрякнула Медолапка, аккуратно протискиваясь сквозь колючие ветви и мысленно отмечая, что в таких-то облезлых палатках в сезон Голых Деревьев им точно не пережить. — Как ты тут? — она с легким беспокойством окинула цепким взглядом золотисто-рыжего кота, который тут же встрепенулся и, привстав с моховой подстилки, радостно мурлыкнул в ответ. Не медля, Медолапка тут же подошла к нему поближе, приветственно потираясь щекой о светлый мех.

— Замечательно! — заверил ее Подсолнух. — А ты разве не должна быть на охоте? — подозрительно прищурился он, вынудив Медолапку почувствовать себя крайне неуютно и отстраниться.

Разочаровывать болеющего отца ей хотелось меньше всего.

— Ну-у, как видишь, я тут, — уклончиво ответила она, не желая вдаваться в подробности случившегося. Но Подсолнух и без этого быстро смекнул, что к чему.

— Каменка тебя по головке за прогулы не погладит, — укоризненно произнес он и криво усмехнулся. — И меня тоже за то, что отвлекаю тебя от учебы.

— Я не прогуливаю! — защищаясь, зашипела Медолапка.

— И все же на твоем месте я бы поостерегся ругаться с такой наставницей, — мягко заметил Подсолнух, вновь укладываясь на подстилку, и, воровато оглянувшись, похлопал хвостом рядом с собой. — Иди сюда.

— Мне тогда уши оборвет не только Каменка, но и Дождецвет, — неуверенно пробормотала Медолапка. Но целителей поблизости не было (скорее всего, они были тоже вовлечены во всю эту суматоху), так что, подумав с пару секунд, она быстренько нырнула к отцу под бок и устроилась поудобнее, уткнувшись мордой в короткий светлый мех. — Ты даже не представляешь, как я устала, — пожаловалась она.

Подсолнух успокаивающе лизнул ее в лоб, тихо замурлыкав, и Медолапка позволила себе расслабиться, прикрыв глаза и прижавшись к отцу поближе. Уютно, тепло, никаких возмущенных визгов над ухом — что еще для счастья-то нужно?

— Может, мне с ней поговорить? — уточнил Подсолнух с легким беспокойством.

— Не-не-не! — тут же вскинулась Медолапка, в ужасе уставившись на отца. Ну и предложеньице! — Она меня после таких разговоров живьем съест и не подавится, ты что! Ну ее, сама разберусь как-нибудь.

— Мне это не нравится, — пробурчал Подсолнух, аккуратно приобнимая ее хвостом. — Но если ты думаешь, что так будет лучше, ладно — лезть не буду. Пока что! — выразительно добавил он.

Медолапка, на мгновение отстранившись, благодарно ему кивнула — вот бы у нее и наставник был настолько же понимающим, как родитель!

— Ты просто лучший! — заурчала она, в порыве чувств прильнув к нему и напрочь позабыв о болезни. Да и какая разница, если это всего лишь простуда? Подсолнух в ответ довольно муркнул и лизнул ее в макушку; однако, он все еще оставался подозрительно мрачным и задумчивым. Медолапка невольно поежилась (вот умудрилась же испортить ему настроение в пару секунд!) и постаралась быстренько перевести тему на что-то более нейтральное.

В голову, однако, мысли особо никакие не шли, потому пришлось пойти по пути наименьшего сопротивления.

— Как там на новой территории дела? — поинтересовалась она, с любопытством поглядывая на Подсолнуха.

— Да ничего интересного, все мирно-спокойно, — отмахнулся он. — Мы вынюхали какой-то старый запах Речного племени. Нам не удалось определить, кто конкретно это был — может, какая-то воительница решила поохотиться вдалеке от привычных мест, — но не думаю, что по этому поводу стоит беспокоиться. Во всяком случае, сейчас.

«Пока новые земли не станут территорией племени Теней, разумеется» — мысленно отметила для себя Медолапка. Этот факт уже не вызывал того же ошеломляющего восторга и интереса, что и пару дней назад, но мысль о расширении границ все равно приятно грела сердце. Все-таки Сумрачное племя первым додумалось, что территорию можно расширять не только за счет соседей!

— А когда туда пустят учеников? — не то чтобы ей хотелось ринуться со всех лап исследовать неизведанные земли, однако любопытство не отпускало.

Очень настойчивое любопытство.

Ладно, пожалуй, ей все-таки очень хотелось посмотреть, что же новенького появилось за пределами границ.

— Это решать Вспышке Звезд или Гремучнику, а не мне. Но-о, я могу невзначай поинтересоваться у них, — подмигнул Подсолнух. — Там абсолютно безопасно, гарантирую! Мы несколько дней разгуливали по лесу, но, как видишь, все живы-здоровы.

— За исключением простуды, — поправила его Медолапка, вперив в него многозначительный взгляд.

— Легкой простуды! — не согласился Подсолнух. — И вообще, мне было необязательно даже перебираться в палатку целителей, просто Дождецвет перестраховался. Правда, я не очень-то и против, — он многозначительно понизил голос, весело взглянув на дочь. — Пара дней отдыха мне явно не помеша… ой!

Подсолнух в мгновение замолк и уставился на что-то за пределами виденья Медолапки. К счастью, обоняние быстро позволило идентифицировать личность нового визитера, так что Медолапка даже испугаться не успела, почувствовав мягкий, немного отдающий целебными травами запах.

— Привет, Аконитушка! — максимально дружелюбно поздоровалась она, оборачиваясь и глядя на ошалело моргающую ученицу целителя. Оставалось надеяться на то, что она не привела с собой за компанию и Дождецвета, который бы мигом бы вышвырнул Медолапку из палатки.

— Ты тут что делаешь вообще? — вытаращилась Аконитушка. Если она и заметила царапины, то видимо, сочла их второстепенной проблемой. — С ума сошла, тебя Дождецвет же прибьет на месте, — тихо прошипела она, замерев на входе. Затем нервно оглянулась и втянула в себя воздух, пробуя его на наличие запаха своего наставника. — А ну кыш отсюда, пока он не пришел!

— Не хочу я в лагерь идти, туда скоро Каменка вернется, — пробубнила Медолапка, нехотя отстраняясь от Подсолнуха (который разделял примерно те же чувства, судя по грустному взгляду, брошенному в ее сторону). — Даже Дождецвет лучше.

— Дождецвет придет и за шкирку вышвырнет тебя из палатки, — парировала Аконитушка, не сдвинувшись с места ни на мышиный усик. — В гневе он страшнее десяти Каменок, вместе взятых!

Медолапка закатила глаза, подавляя мученический вздох: надо ж было перепортить все! Аконитушку она, конечно, всегда была рада видеть — все же росли вместе как сестры — но вот от любого упоминания Каменки или Дождецвета у нее невольно вяли уши. Пересекаться с кем-либо из них у нее не было никакого желания. Каменка, вероятнее всего, за ее выходку заставит проглотить собственный хвост. А Дождецвет, будучи опытным целителем, за нарушение запрета приходить к отцу вне его присутствия мог наказать куда изощреннее.

И непонятно, что из этого еще хуже.

— Я не такой уж и больной, — наигранно разобиделся Подсолнух, защищая дочь. — А вот у Каменки, похоже, крыша едет, — прицокнул он, Медолапка активно закивала.

Аконитушка вперила в них возмущенный синий взгляд.

— Нельзя так выражаться о соплеменниках, — укоряюще мявкнула она, чуть прижав уши. — Ты вообще утром сбор мха прогуляла! — тут же ткнула целительница Медолапку в ее промах. — Неудивительно, что Каменка после этого рвет и мечет. Она и так терпением никогда не отличалась, а тут ты ее еще и провоцируешь в открытую.

— Ничего я не провоцирую, — насупилась Медолапка, чуть недовольно изогнув хвост. — Подсолнух важнее какого-то там мха!

Аконитушка страдальчески вздохнула.

— Ну вот что ты за кошка такая, — запричитала она. — Могла бы хоть попытаться наладить контакт с Каменкой — она ведь не такая уж и плохая! К тому же, мы волнуемся за тебя, — она выразительно переглянулась с молчащим как рыба в воде Подсолнухом. Насчет Каменки у него определенно было свое, кардинально отличающееся мнение, и Медолапка едва удержалась от довольной ухмылки.

— Нечего за меня волноваться, — отмахнулась она, — я в полном пор-…

Она оборвалась на полуслове, мех на ее спине встал дыбом. Подсолнух тихо выругался себе под нос.

— Вот по наши души и пришли, — пробормотал он, и в палатку прошествовал взъерошенный Дождецвет, его нечитаемый голубой взгляд остановился на Медолапке. Аконитушка невольно распушилась.

— Она уже уходит, — поспешно заверила она наставника, пытаясь спасти подругу от кары старого целителя. Дождецвет в ее сторону, однако, и ухом не повел.

— Вы все, — громко произнес он, — травы в зубы и выметайтесь. Мы уходим в старый лагерь Двуногих.

Примечание к части

Вот очередной почти-флешбек с непонятными персонажами, вот очередные склоки и долгие выяснения отношений с кучей шутеек — все, как мы любим, однако :D

Переходная глава, которая необходима для демонстрации взаимоотношений отдельных персонажей. Ну и немножечко интриги вначале, конечно.

Признаемся, кстати, что с первой сценой немножко накосячили — все же в конце осени у кошек течка прекращается, но иначе бы это испортило весь построенный план, так что пришлось все же нарушить биологию чутка. С натяжкой можем оправдаться тем, что у домашних кошек течка может продолжаться круглый год, в отличие от их лесных сородичей; но все же в условиях дикой среды, даже с условием теплой осени, это не очень работает, так что извиняемся, если вдруг что.

Фактик: все котики по своей природе дальнозорки. Зрение у них заточено в основном под охоту, и они толком не видят предметов, расположенных вблизи от их мордашки. Зато вдаль видят очень даже хорошо :D

/к слову, именно поэтому Подсолнух не заметил шикарных царапин на мордахе у своей дочи, ибо лежали они вплотную/