Моя Принцесса. Часть I (джен)

Утро уже давно сместило ночь со своего законного места, пробуждая землю для новой жизни. Холодные лучи зимнего солнца падали на зеленую кожу, даруя ей жизненно необходимый, но такой редкий ультрафиолет. Спрятавшись в пушистых ветвях вечнозеленой туи, ниндзя был уверен, что именно здесь можно насладиться дневным светилом, которое так нечасто приходится ему видеть. На кладбище тихо, как обычно.

Всхлипы и тихие рыдания вывели черепашку из блаженных раздумий, и он повернул голову, осматривая широкое поле кладбища с маленькими каменными плитками на зеленой траве. Над одной из них стояла молодая женщина, одетая во все чёрное. Голова её была покрыта платком, а в руках она держала маленькую плюшевую игрушку. Опустившись на колени, она поставила серого мишку на траву и дрожащей рукой провела по надгробию, омывая его горькими слезами. Черепашка окинул её печальным взглядом и опустил голову. Дети хоронят родителей со слезами, родители хоронят детей с кровавыми слезами.

Он и не заметил, как она оказалась тут, не заметил, как и ушла, словно призрак, словно её и не было здесь вовсе. Ниндзя осмотрелся вокруг, нет ли кого рядом, и убедившись, что все чисто, спустился с дерева и подошёл к могилке с плюшевой игрушкой на ней. На каменной серой плите была вытесана надпись:

Элизабет Роуз Джефферсон

30 Ноября 2013 — 23 Декабря 2017

Маленькое чудо, оставшееся в наших сердцах навсегда

* * *

— Цок, — воскликнула Матильда, чокаясь маленькими чашечками с Микеланджело. Они решили устроить себе импровизированное чаепитие со светским приёмом, сладким пирогом и малиновым вареньем. Черепашку облачили в красный длинный шарф, красиво завязав его в бант, а девочка надела своё любимое блестящее платье, полученное в подарок от Эйприл. Правда, Рафаэль не разрешил снимать тёплые штаны, а поверх платья пришлось надеть толстый свитер и сапожки на ноги, но и так малышка была довольна. Болезнь почти отступила, и спустя неделю не осталось даже кашля. Но теперь вместо холодной газировки разрешено было пить исключительно горячий чай с мёдом и лимоном, и носить только тёплые вещи.

Донателло быстро набирал на клавиатуре пароль, выводя на экран новую папку с очередными данными. Они уже битый час с Рафаэлем сидели и рассматривали предполагаемых родителей Матильды, но никак не могли прийти к успешному завершению. Черепаший гений интеллигентно поправил очки и, вздохнув, пролистывал страницы.

— Этот мне не нравится, — внимательно вглядываясь в лицо мужчины на фотографии, сказал Раф. — Страшный, как атомная война.

— Мы уже пятьдесят кейсов рассмотрели, и тебе все не нравятся, — вздохнул Донни. — То прическа не та, то нос кривой. Ты что, жениться собрался?

— Эй, я просто пытаюсь выбрать подходящую семью, — возразил здоровяк, скрещивая руки на груди.

— Почему-то ты смотришь только на отцов, на матерей тебе вообще наплевать, — гений изогнул бровь и посмотрел на брата поверх очков. Он предполагал, что в Рафаэле зародилась ненужная ревность, ведь кто-то другой теперь займёт место самого лучшего папы на свете, а про дракона-черепашку все благополучно забудут.

— Просто... просто... не хочу, чтобы Матильда попала к плохим людям. Знаешь, это все-таки приемные родители, что у них там в голове.

Рафаэль с тревогой на сердце думал, что вдруг кто-то из списка является педофилом-маньяком, расчленителем маленьких детей или торговцем органами. Эти мысли постоянно крутились у него в голове и не давали покоя, растягивая поиск приемной семьи до неопределенного времени.

— Дядя Лео! — радостно воскликнула Матильда на все логово, привлекая внимание всех его обитателей. Девочка сорвалась с места и подбежала к лидеру, протянув к нему руки. Он даже опешил сперва от такой реакции ребёнка на его приход, но не стал огорчать Матильду наигранным отсутствием интереса к ней, которое он упорно демонстрировал все это время, и взял девочку на руки. Рафаэль ревниво фыркнул и отвернулся, вызывая улыбку на лице Донни.

— А где ты был? — спросила она лидера, теребя кончики его повязки. Леонардо быстро думал, что бы ей сказать, но к разговору подключился гений.

— Да, действительно. Уже десять утра, солнце встало давным-давно. Где ты был?

Леонардо опустил девочку на ноги и отправил обратно к Майки допивать чай с пирогом в их импровизированном королевском чаепитии, и подошёл к двум другим братьям.

— Просто воздухом дышал, — ответил он, подходя ближе. — Что-нибудь нашли?

— Просто воздухом дышал? — удивился Донателло. — А нам ты запрещаешь выходить из логова одним. Тем более днём. Это дискриминация.

— Донни, я отлучался по делам, надо было кое-что проверить. — Черепашка в фиолетовой повязке отвернулся обратно к монитору, пожав плечами. Рафаэль ничего не говорил и был необычайно тихим, внимательно рассматривая очередной кейс и новую семью.

— Мне этот не нравится, — вдруг высказался Лео, и братья удивленно посмотрели на него, вгоняя лидера в краску.

— С чего это ты так заинтересовался этим? — фыркнул Раф. — Ты же хочешь быстрее сбагрить её, какая тебе разница, куда она отправится?

Леонардо решил проигнорировать раздражённый вопрос брата, внимательно вглядываясь в экран, хотя внутри ощутил вину перед всеми. Может, Раф был прав? Может, он действительно превратился в бездушного идиота? Ему стало паршиво на душе от своего эгоизма и от настойчивого навязывания своих идей братьям. Ведь они были правы. Они лучше его. Впрочем, в этом он никогда не сомневался.

— А что, если посмотреть заявителей-женщин? — спросил Лео, на что Донателло только удивленно расширил глаза. Однако Раф состроил задумчивое выражение лица и согласно кивнул.

— Вы хотите сделать из человека мать-одиночку? Ребёнку нужна полноценная семья. Важны и мать, и отец... — запротестовал гений, размахивая руками.

— Ну, у неё уже вроде появился отец, — Лео насмешливо фыркнул и ткнул мастера сай в плечо, но что он только раздраженно дернулся, но всё-таки не смог сдержать улыбки. Наконец лидер забил на свою гордость и вернулся к остальным. — Думаешь, Раф подпустит какого-то неизвестного мужика к Матильде?

Это было верное замечание, и Донни нехотя согласился.

— Но я должен вас предупредить, что одиноким очень сложно получить право на опекунство от государства. Их тщательней проверяют, больше требуют. Даже если заявок много, не факт, что ту или иную женщину одобрят.

— Ладно, — сказал лидер. — Если что, у меня есть один вариант. А ну-ка, Донни, пробей мне кое-кого...

* * *

Женщина стояла посредине комнаты, словно живая статуя, и не могла понять, куда ей идти и что делать. Она словно потерялась в собственной квартире — огромном пентхаусе в центре Манхэттена — и постоянно оборачивалась, будто кто-то её звал. Черепашка озадаченно почесал затылок. Он и не думал, что окажется здесь, и ещё раз опустил глаза на листок с адресом, убеждаясь в правильности местонахождения. Но сомнений не было, тем более ниндзя был уверен, что эта женщина та самая, кого он видел недавно на кладбище.

В квартире было пусто, несмотря на то, что она была обставлена как с картинки модного дизайнерского журнала. Не хватало в ней чего-то. Мало света, мало людей. Женщина казалась абсолютно одинокой в этой пустой темноте. Что такое потерять родное дитя? С чем сравнится эта боль? Леонардо тяжело выдохнул и опустил голову.

— Это она? — тихо спросил Донателло, глядя через плечо брату в окно незнакомки, и получил утвердительный кивок.

— Она так похожа на Матильду, — прошелестел Рафаэль, но будто говорил сам с собой. Он представил рядом с ней его маленькую принцессу, шагающую вприпрыжку, держа женщину за руку, и эта картина навеяла чувство абсолютной идиллии. И хотя на душе было нестерпимо тоскливо, черепашка с горечью понимал, как сильно эти двое нуждаются друг в друге.

Женщина склонила голову и тихо рыдала, прижимая к груди измятую фотографию. И никто не мог унять её боль. И никто не мог вернуть ей жизнь обратно. Она навсегда осталась там, в том злополучном дне, когда не стало ещё одного человека. А теперь это всего лишь пустая оболочка, передвигающаяся из угла в угол, но так не могущая найти себе места.

* * *

Матильда тихо посапывала, прижимая плюшевого мишку, найденого в старом хламе в кладовке, к себе. Две полученные от Сплинтера конфеты покоились рядом, и даже во сне она иногда пробегалась пальцами по шелестящей обертке, проверяя, здесь ли ее сладости.

Рафаэль усмехнулся, глядя на маленькое чудо, уютно пристроившееся на его подушке. Он никогда не думал, что встреча с этим ребёнком так изменит его жизнь. Перевернёт все представления о целях, о ценностях, о семье. Кто ещё будет называть его папой-драконом? Матильда навсегда заняла место в его суровом, но добром сердце.

Девочка открыла глаза и слегка улыбнулась, увидев своего дракона рядом.

— Вы уже вернулись? — спросила она, потирая глазки руками.

— Да, — ответил черепашка, укутывая ребёнка в одеяло.

Войдя в комнату, Рафаэль увидел Майки, сидящего возле кровати с открытой книгой в руках и пускающего слюну на одеяло, чувство необыкновенного уюта зародилось в душе. Он бережно перенёс брата в его комнату (хотя надо признать, что это было не то же самое, что носить крохотную Матильду), где тот, промямлив что-то во сне, обнял подушку и тихо захрапел. Рафаэль подумал, что ему стоит быть более внимательным к братьям и отцу, ведь они те, кто всегда будут рядом. Его единственная семья. Его любимые родные.

— У меня есть новость для тебя, — тихо сказал черепашка. Глаза девочки заблестели восторгом, и губы непроизвольно расплылись в улыбке. — Мы нашли твою маму...

Матильда, к удивлению мутанта, отреагировала спокойно. Видимо, это был шок. Она села на кровати и положила свою маленькую ладонь поверх огромной трёхпалой, чисто интуитивно, неосознанно.

— Правда? — переспросила малышка, и голубые пуговицы глаз заблестели слезами.

— Правда, — с улыбкой ответил черепашка, и тут же Матильда прыгнула ему на шею и крепко обняла. В её сердце словно вспыхнул огонь, яркий и обжигающий, и хотелось кричать, пищать от восторга, но девочка сдерживала себя.

— Спасибо, — тихо пролепетала она через какое-то время. — Я знала, что у тебя все получится. Когда она придёт?

Рафаэль тяжело вздохнул, отнимая ребёнка от себя, но не смея заглянуть ей в глаза. Это был, наверное, самый трудный момент в его жизни. Какие слова подобрать? Как объяснить все? Поймёт ли она? Ведь он обещал никогда ее не отдавать.

— Она не может прийти сюда, — начал он, и на девочку сразу накатила печаль.

— Почему?

Рафаэль снова шумно выдохнул, обдумывая свои слова.

— Матильда, понимаешь... Ты должна пойти к ней. Я не могу... Мы не можем взять маму сюда.

По розовым щёчкам пробежали тонкие дорожки слез, и черепашка подумал, что даже с ними рядом она плачет слишком часто. А значит, они не могут дать ей необходимого покоя и заботы. Было трудно говорить, да и что сказать?

— Мне нужно уйти от тебя? — дрожащим голосом спросила девочка. — Но мы же должны быть всегда вместе. Мы не можем разлучаться.

— Матильда, — сорвался с зелёных губ горький шепот, и Рафаэль виновато опустил голову.

— Ты же обещал никому меня не отдавать, — громче сказал ребёнок и, сжав руки в кулаки, стал бить огорченного черепашку по толстой коже. — Это нечестно! Нечестно!

Мутант обхватил маленькие кулачки, останавливая малышку, чтобы она не поранила себя, и притянул её к себе, несильно приобнимая.

— Я знаю, принцесса, — сглотнув комок в горле, ответил Рафаэль. — Но твоя мама скучает по тебе очень сильно. Она много плачет, каждый день. И ведь ты тоже скучаешь по ней.

— Но по тебе я буду скучать больше, — захныкала Матильда, прижимаясь щекой к шее мутанта. Он сжал её сильнее, сдерживал эмоции внутри, как мог. Вот она — точка невозврата. Как сильно приходится отрывать то, что приросло к сердцу намертво. Вырывать кусок, занятый другим, оставляя на ткани уродливый шрам от кровоточащей раны. Как же хочется оставить её здесь. Ну она же никому не помешает! Она просто маленькая несмышленая девчонка. Малышка. Принцесса. Они могли сделать из неё достойного человека.

Но Рафаэль знал, как опасна эта мысль, и что принимая такое решение, он лишает ребёнка возможность обрести нечто большее.

— Я всегда буду рядом, принцесса, — тихо прошептал он. — Буду охранять твой сон по ночам, следить за тобой. Я всегда буду с тобой, что бы ни случилось. Но послушай, — он отстранил ребёнка от себя и заглянул в её заплаканные глаза. — Ты ведь помнишь, что я волшебный дракон? Никто не должен знать обо мне и моих братьях. Это большой секрет, хорошо? Твой волшебный секрет.

Матильда качнула головой и улыбнулась, когда Рафаэль шутливо коснулся кончиком пальца её носа.

— Когда мы пойдём к маме? — спросила она, и мутант сразу понял, что решение его было правильным, и что больше всего на свете девочке нужна мама.

— Скоро, — ответил черепашка и снова прижал девочку к себе, мягко качаясь и убаюкивая, когда она положила голову ему на плечо.

* * *

После всех проверок и нескольких вылазок для ознакомления с потенциальной мамочкой Матильды все дружно пришли к заключению, что она действительно хороший кандидат. Страдая от сильной депрессии уже целый год, бедная женщина не находила себе места. Невозможно залечить рану на сердце, но они хотели попробовать.

Матильда стояла посередине зала, одетая в своё блестящее платье и туфельки, в маленькой куртке и с небольшим рюкзаком за спиной. В руках она держала плюшевого мишку, когда-то принадлежавшего Рафаэлю, и две тонкие косички смешно торчали в разные стороны.

Над логовом навис небольшой траур. Все молчали, не зная, как и что сказать. Было тяжело. Майки не стесняясь рыдал, даже больше Матильды, которая была печальной, но не плакала больше, и крупные капли слез ручьём стекали по его щекам. Он тихо всхлипывал и вытирал лицо руками. Первым подошёл Донателло.

— Уверен, что все будет хорошо, — улыбнувшись, сказал он. Он приобнял девочку, и веселость тут же слетела с его лица, сменяясь на гнетущую печаль. — Ты самая умная девочка, которую мне приходилось встречать.

— Я буду помнить о тебе, дядя Донни.

Следующим подошёл Сплинтер. Он был более сдержан, чем Микеланджело, но менее, чем три остальных сына. Матильда сразу пошла к нему на руки.

— Дедушка, ты самый лучший дедушка в мире, — прошептала малышка на ухо, и по худой морде старого сэнсея пробежалась одинокая слеза. Кто ещё будет называть его дедушкой? Кого ещё ему придётся убаюкивать на ночь? Расставаться с девочкой не было никакого желания.

— Слушайся маму и будь примерным ребёнком, — наставлял Сплинтер. — Хорошо кушай и крепко спи.

Он достал из кармана ещё одну конфету, теперь уже в синей обертке, и протянул малышке.

— Ты моя самая любимая девочка.

Поцеловав её в макушку, крыс поставил Матильду на пол. И тут же присевший рядом Микеланджело схватил ребёнка и заключил в крепкие объятья, уже истеря навзрыд. Малышка успокаивающе поглаживала его по плечу, роняя тихие слёзы.

— Ты самый веселый тролль на свете, — говорила она. — Я никогда тебя не забуду, дядя Майки.

Рафаэль буквально вырвал девочку из цепких рук рыдающего брата, устав ждать, пока тот проплачется. Но, видимо, слез у него был огромный запас. Раф хотел пойти с ней, но Сплинтер и Леонардо настояли на прощании здесь. Они были уверены, что в ответственный момент он все испортит и вернёт ребёнка обратно, поэтому было принято решение, что Матильду на встречу с судьбой поведёт лидер.

Рафаэль сжал маленькое тело девочки в своих огромных объятьях, закрывая глаза и в последний раз вдыхая запах молока. Он понимал, что больше они не встретятся, что больше она его не увидит. Так было бы лучше для неё. А ему останется лишь украдкой следить за ней по ночам в окошко и оберегать её сладкий детский сон.

— Ты всегда останешься моей принцессой, — прошептал он ей, не стесняясь присутствия братьев и отца.

— Я люблю тебя, папа-дракон. Мне больше не нужен никакой другой папа.

Рафаэль присел на корточки и, поставив Матильду на ноги, снял с себя повязку. Она впервые увидела его без красной банданы на лице и осторожно провела пальчиками по векам и щеке мутанта.

— Ты красивый, — сказала девочка, и все остальные засмеялись. И Рафаэль тоже. Только Майки продолжал тихо всхлипывать, положив голову отцу на плечо, который пытался успокоить разревевшегося сына.

Черпашка протянул свою повязку ребёнку, и голубые глаза загорелись непередаваемым восторгом. Она тут же взяла её в руку и крепко сжала, прикладывая к груди. Это папина вещь, которую она будет хранить всегда рядом с собой. Напоминание о том, что волшебный мир был реальным, и что папа-дракон присматривает за ней.

— Нужно идти, — провозгласил лидер, и встав на ноги, Рафаэль отошёл на шаг, согласно кивая.

— Не забывай о нас, — простонал Майки, набирая воздух ртом. — Слышишь? Мы всегда будем здесь. Мы всегда рядом. Не забывай...

Последние слова растворились шуршащим эхом в тунелях канализации, оставляя лишь намёк на то, что все это не сон.

* * *

Ниндзя тихо приземлился на крышу многоэтажного жилого здания и опустил ребёнка на ноги, но все ещё держал за руку. Он с легкостью открыл дверь, ведущую на пожарную лестницу, которой никто не пользовался. Предварительно Донателло отключил на короткое время все камеры по пролетам здания, и лидер был уверен, что останется незамеченным.

Спустившись на нужный этаж, черепашка выглянул из-за двери, проверяя коридор на наличие людей, но он был пуст. Он повернулся к девочке и присел, чтобы быть к ней поближе, а не смотреть сверху вниз.

— Ну, вот мы и пришли, — произнёс он несильно громко, чтобы эхо не услышали соседи. — Тебе нужна вон та дверь, видишь?

Он указал на вторую от лифта дверь, и Матильда кивнула.

— Постучи сама, я не могу пойти с тобой.

— Да, я знаю, папа мне сказал, — не поднимая головы, сказала малышка, сжимая со всей силы красную повязку в руках.

Леонардо не знал, что сказать и как правильно себя вести. Он просто положил руку ей на плечо и легонько постучал.

— Надеюсь, все будет хорошо. Если что, мы всегда рядом.

Неожиданно для него девочка кинулась ему на шею и крепко обняла. Черепашка выдохнул и тоже обнял, думая, как все легко и просто у маленьких детей, без всяких недомолвок и надуманных мыслей.

— Дядя Лео, присмотри за папой. Только тебе я могу доверить его. — Лидер улыбнулся словам девочки, которая понимала больше, чем они могли представить. И конечно, ничто не заставит его нарушить это обещание. Матильда повернула голову к черепашке и коротко поцеловала его в щеку, заставляя мутанта смутиться. — Я люблю тебя, дядя Лео, — полушепотом сказала она и тут же отстранилась, разворачиваясь и идя к нужной двери, оставляя лидера в недоумении. Но в ту же секунду он скрылся в темноте лестничных коридоров, как только девочка постучала в дверь.

* * *

Тихий стук нарушил тишину комнаты, и женщине подумалось, что кто-то просто проходил мимо, но затем звук повторился. Она подошла к двери и заглянула в глазок, но никого не было.

«Уже галлюцинации начались», — подумала она, отходя недалеко от двери, но снова услышала тихий стук.

Немного подождав, женщина все-таки решила открыть дверь. На пороге стояла маленькая светловолосая девочка с огромными голубыми глазами, с мишкой в обнимку. Она смотрела на взрослого полным любопытства и в то же время нерешительности взглядом, переминаясь с ноги на ногу.

— Девочка? — приседая на корточки, сказал женщина после минутного молчания. Вид маленького ребёнка сразу навеял воспоминания о погибшей дочери, но удивление было сильнее, чем преследующая скорбь. — Что ты здесь делаешь?

— Вы разве не моя мама? — крепче схватив игрушку, спросила Матильда. Женщина застыла. Она уже давно не слышала из уст ребёнка это слово по отношению к ней. Мама. Она когда-то была ей.

— Что? — опешив от вопроса, только и смогла произнести женщина, полностью оседая на пол. Матильда сделала шаг вперёд, краснея от смущения, но все же протянула руку к золотистым волосам незнакомки и провела по ним пальчиками.

— У вас волосы, как у меня. Вы точно моя мама.

Женщина обняла ребёнка, заливаясь слезами, и прижала со всей силы к себе. Матильда обняла её в ответ, вдыхая аромат волос и кожи и чувствуя, что это запах мамы.

— Я так долго тебя ждала... Мама.

* * *

Радостный смех ребёнка разносился по огромной квартире, наполняя некогда казавшееся пустым помещение. Женщина что-то готовила на кухне, суетливо проверяя содержимое кастрюль. На ней уже не было траурной одежды, и глаза не пухли от вечных слез.

Матильда сидела на диване и старательно завязывала красную повязку, думая, как бы ей заклеить мелкие дырочки разноцветными наклейками.

— Что это? — спросила женщина, наблюдая украдкой за ребёнком.

— Это особенная повязка, — ответила девочка. — Мне её папа-дракон подарил. Но я не могу говорить об этом, потому что он волшебный.

Женщина тепло улыбнулась, восхищаясь богатым воображением девочки, и чуть вскрикнула, когда вспомнила, что забыла выключить духовку.

Матильда повернула голову и всматривалась в темную ночь города. Уже давно расцвели деревья, и воздух наполнился весенней свежестью. Она чувствовала, что её дракон совсем рядом. Всегда рядом. Присматривает за ней из ходов своей пещеры. И дяди тоже вместе с ним. Она прижала старого потрёпанного мишку с красной повязкой на морде.

— Ты не хочешь поиграть в куклы, которые мама тебе купила? — подойдя к девочке, спросила женщина, слегка приобнимая за плечи. Но Матильда отрицательно качнула головой.

— Я потом в них обязательно поиграю, но все равно Рафаэль мой лучший друг...

На крыше соседнего здания виднелась крупная фигура, внимательно следящая за маленькой принцессой с медведем на руках. Девочка подошла к огромному французскому окну в пол, присматриваясь к одинокой фигуре, и, улыбнувшись, помахала ему рукой.

— Я здесь, принцесса. Я всегда с тобой...

Конец первой частиПримечание к частиОжидается выход следующей части. Продолжение истории в трёх частях.

Хочу выразить особую благодарность моей прекрасной бете Настеньке, которая помогла сделать эту работу ещё лучше:)