Пальцы искусаны призывом (джен)

О смерти отца ей сообщают с той же интонацией, с которой обычно зовут к обеду.

«Сегодня без десерта, вы недостаточно усердно тренировались, Гаара опять напугал детей на площадке, а ещё Четвертый Казекаге убит».

Ну, тот мужик, которого вы называете отцом. Вы могли видеть его ранее, он обычно сидит во главе стола, жует салат с таким видом, будто перемалывает челюстями черепа врагов, зверски силен, властен и вечно недоволен. Вспомнили? Так вот, необходимости в стремительном формировании эмоциональных связей больше нет.

Баки-сенсей говорит это гораздо короче, но Темари слышит именно так. Оправдание (которое точно-точно не отсутствие всякого диалога внутри семьи) такого многословия в беседе с собой она еще не успевает придумать, но уже вся в черном и рядом с братьями. Никто из детей почившего не плачет, и это стало бы горячей темой городских сплетен, если бы жители не были заняты беспокойством о войне с Конохой.

Темари отстраненно думает, что теперь количество тренировок уменьшится.

* * *

Баки-сенсей в совете, старейшины берут на себя управление деревней, Гаара становится выше, Канкуро впервые влюбляется и не делает куклу из резины для своих вполне определенных, но лучше-бы-ей-об-этом-не-думать, нужд.

Тренировок становится меньше, потому что Баки-сенсей в совете, а все остальные боятся их. Если бы Гаара не был младшим, Темари могла бы решить, что они с Канкуро появились, только чтобы быть его командой (родственные связи определяют лояльность в глазах отца, никому более он не доверял). Баки-сан не смог отличить собственного Каге от подделки именно потому, что отец был прост и понятен всякому, кто глядел на него со стороны: сила, мощь, защита деревни, отсутствие каких-то других чувств, привычек или склонностей. Жестокость не требует особого таланта.

Темари чаще тренируется самостоятельно. Убегает с самого утра и возвращается, когда все совещания о будущем деревни окончены. Каге в Суне мрут слишком часто, и никто не хочет более занять это почетное место. Краем уха она слышит, что старейшины решили назвать её крон-принцессой, сделать Баки-сенсея регентом и ждать, сколько она проносит этот титул, прежде чем будет убита во сне, или отравлена, или заколота.

Темари шарахается по углам, избегает общества людей. Не спит одну ночь, чтобы повернуть режим в обратную сторону и тренироваться ночами, чтобы спать днём и никого не видеть. Песчаные змеи, кажется, скоро начнут принимать ее за свою. Зато призыв дается ей на удивление легко. Техника разрушительна и требует громадного количества чакры. Темари клянется использовать её только в самых крайних случаях, потому что ветер не отличает своих от чужих, и с таким уровнем контроля она вполне может внести головы не только врагам, но и всем союзникам.

Канкуро однажды подлавливает её, когда она поднимается к своей спальне с помощью веера, то есть использует ниндзюцу для бытовых вещей, тратит чакру зря и нарушает разом тучу предписаний отца.

Канкуро затаивается в темноте и пустоте комнаты и почти получает кунай в горло, когда кашляет. Он успевает отбить атаку, видимо потому, что ожидает её.

— Гаара спрашивал о тебе. Он давно тебя не видел.

— Ищет грушу для битья?

Темари самой тошно от того, что она говорит.

— Нет. Ты знаешь, он сильно изменился после экзамена на чунина и потери контроля. Баки-сенсей тоже хочет тебя видеть. Мы хотим возобновить совместные тренировки. Я и Гаара уже пару недель тренируемся вместе. Я стану его телохранителем.

Темари смеется.

Она думает, насколько она дикая и одинокая, и зачем Гаара выбил себе на лбу эту чертову любовь? «Любовь не спасает». Шиноби умирают каждый день. Это все оттого, что она давно не видела людей.

Баки (больше не сенсей, а человек, который выглядел так виновато, когда не распознал чужака под личиной её отца и позволил начать вторжение в Коноху, где почти потерял «секретное оружие», почти разворошил старые раны, шрамы) хвалит её технику, возросший уровень мастерства. Но отмечает, что её командный дух походит на притворство.

Гаара и Канкуро демонстрируют кривую и неотработанную технику, но она взаимоприкрывающая, и Темари опять чувствует себя лишней. Гаара стал таким сильным. Кто бы знал, что ему необходим всего-то контроль над гневом? И консультация с высококлассным специалистом наверняка.

* * *

Спустя полгода тренировок и километровых ветряных повестей во славу уныния Темари становится лучше. Канкуро (и когда она признает этого дурака с марионетками самым социально адаптированным в их семье, она понимает, что в нем больше всех них от матери, дяди Яшамару и незлобных генов) впервые трахает подружку. Гаара становится Казекаге. Каждому по вере его. Старейшины отстают от нее. Она становится телохранителем Гаары, Канкуро тоже. И у Темари получается наконец возможность убежать от этого всего. И быть посланником мира, гонцом, которого не хочется убивать. К тому времени она перестает носит щит на груди, но все еще носит клетчатые колготки.

Однажды Гаара выглядит так, будто его мучает понос, и Темари понимает, что дело серьёзное и требует её непосредственного участия.

— Нам нужен посол в Конохе. Ты была на том экзамене на чуунина, тебе будет проще, чем кому-то еще.

«Так пошли Канкуро», — замирает на языке, просто потому что она любит спорить. Но Темари молчит. Она действительно хочет мира для шиноби, и многодневные изнурительные перебежки от границы к границе стоят многолетнего мира.

— Хорошо.

Да, они безжалостные шиноби. Но Гааре пятнадцать, и он старается.

* * *

— Темари-сан, спасибо, что пришли на помощь моему сыну, — говорит ей случайная женщина (смутно знакомые черты, схожие с чертами проводника, Шикамару Нара) у магазина, когда она идет к Хокаге, чтобы отчитаться о прибытии.

Темари благодарна за эти слова, они подпитывают её значимость, напоминают, что все не зря, что она способна спасать жизни, способна защищать, приходить на помощь — это ее путь ниндзя, а не песок в царапинах и пугливые глаза жителей деревни. Темари польщена, но не знает, как реагировать. Поэтому вежливо кланяется, Нара представляет женщину как свою мать, и это такой неожиданный поворот, ха-ха, а потом они молча идут дальше. В семье Темари благодарность или похвала — это что-то вроде запретного дзюцу и она на самом деле не знала, что нуждается в этом.

Это её первый визит, и она остается примерно на неделю. Ей непривычен климат и приветливость людей на улицах. Шикамару показывает ей путь от гостиницы к резиденции Хокаге, и она каждый день притворяется, что не запомнила его с первого раза. Общество мальчишки приятно ей. Он отстранен, не говорит ерунды, но выглядит так, будто точно знает, что происходит вокруг, и готов отреагировать на что угодно. Темари нравится.

* * *

В Конохе мало кто выглядит так, словно хочет тебя убить. Поначалу это сбивает с толку. Мальчишка лет пятнадцати (да, как Гааре, который вершит судьбы не мира, но пятой его части) расковыривает мозоли яблочными косточками. Темари не должна его осуждать, но выбор столь изощренного метода определенно должен что-то означать. У него нет иных развлечений? Не нужно все время бороться за жизнь?

Шиноби Конохи тренируются, чтобы защищать своих друзей. Они тренируются со своими друзьями и воспринимают тренировку как ещё один способ коммуникации, не акт преданности клану, не обязательное непререкаемое условие выживания.

Родители-шиноби здесь удивляют её. Оказывается, можно заботиться о детях, даже когда им что-то не удается, можно отвлечься от тренировки и насладиться солнышком, ласкающим щёку, можно восторгаться зеленью травы и голубизной неба и не кривиться от очевидности и не-полезности.

Темари понимает, что говорить своим детям, что они оружие, — нельзя. И что шиноби живут не только чтобы воевать.

* * *

Пальцы Темари искусаны призывом.

В один из вечеров она учит Гаару танцевать, чтобы он не был таким напряженным, в другой — дерзит совету. Гаара легко подчиняется её языку тела и учится довольно быстро, она видит, как его надбровные дуги (куда еще смотреть, если бровей нет?) расслабляются, и как он ловит ритм, успокаивается и наконец перестает наступать ей на ноги. Совет старейшин на этот раз ищет ей жениха для удачного династического брака. И да, такие браки в Суне в том же почете, что и пост Каге, и даже если бы женихи не были бесталанны и не выглядели бы так, будто поколениями поддерживали чистоту крови силами одной семьи, — Темари воротит от одной мысли, что кто-то сторонний будет влиять на её судьбу.

* * *

Гаара переезжает жить в резиденцию Казекаге, Канкуро — в свою мастерсткую с полной звукоизоляцией. Пейзажи не меняются. Суна — всё ещё самая бедная и малочисленная из скрытых деревень, хотя рождаемость и повышается, когда Гаара становится Каге. В детстве Темари никогда не думала о том, почему дети на улицах презирали и ее тоже. В ней же не было монстра. Тогда еще. Темари только ела на завтрак круассан с лососем и рукколой.

* * *

Гаара умирает и воскресает. Канкуро почти умирает. И Темари думает обнять их после всего этого, но все еще не решается. За два года они не стали достаточно близкими, чтобы выражать свои чувства так. У них у всех эмоциональный запор. Но она действительно рада, что они живы.

Канкуро трахает какого-то мальчишку в Конохе. Он ищет себя. Темари до этого времени как-то не находила сил задумываться об этом. Но тоже пробует трахнуть девчонку. И у нее получается. Но она делает это в Суне. Не хочет осложнять отношения с Конохой.

* * *

«Асуна мертв». Значится в письме, адресованном ей. В письме для Казекаге информации больше, и она тщательно зашифрована. Но это письмо только для нее. И она думает несколько дней, прежде чем выбрать ответ, который будет достаточно нейтральным, но в то же время понятным.

«А ты — нет».

* * *

Шикамару плачет. И она хочет гладить его по голове и шептать «смерти нет», но не простит себе, если однажды обманет. Поэтому не шепчет и не гладит. Прощает вкус сигарет на губах, целует, танцует с ним.

Извивается под и над, и рада не совсем целевому, но достигающему цели, теневому ниндзюцу. Отчаянно хочет больше не бояться теней. Шикамару выглядит так, будто может помочь ей в этом.

А ещё так, будто у него замечательная семья и всё то, чего ей так не хватало. Темари, принцесса самой бедной деревни, хочет быть частью чего-то настолько значимого и простого.

Экзистенциальная принцесса пытается в семью.

* * *

В доме пахнет свежими огурцами и печеными яблоками и совсем не пахнет погребенным заживо язычником. Половицы тихонько скрипят, и пока ещё это не раздражает, уже совсем скоро скрип станет частью уюта и признаком возвращения домой, собственного или чужого. Темари молчит. Ветер покачивает кроны деревьев где-то там, далеко в лесу клана Нара, и острота взгляда ослабевает, стачивается о всю эту зелень, редкую желтизну — невообразимую тишину. Пустынные ветра никогда не оставляют Суну в покое, и Темари привыкает к пляске песка, несмолкающему шелесту, что становится колыбельной для её детских грёз о счастливой семье и для врагов Суны, что насильно обретают покой.

Здесь Темари рассматривает кожу Шикамару, заплетает ему косы и смотрит на оленей в лесу.

Ему нужна её целеустремленность, ей нужна его семья, теплота, все то правильное, чего у нее не было в детстве. У нее нет ничего, о чем она хотела бы вспоминать. Поэтому Темари создаст это.

* * *

Отец Шикамару умирает, и она очень хочет помочь справиться с этим, но понимает, что его горе не имеет примеси облегчения (а она может оперировать пока только этим). Она беспомощна. И может только гладить его по голове. Потому что смерти нет, и Мадара доказал это всем. И когда Шикамару умрет, он обязательно встретится с отцом. И когда Темари умрет, она хочет быть с ним тоже. Она надеется, там какое-то бесконечное пространство, где можно встретить всех и при этом иметь личное пространство.

Мать Шикамару признается, что рада, что её сын влюблен. В это непростое время он находит повод быть живым и веселым, смеяться. Йошнино бесконечно благодарна. Сама Темари никак не признает, как сильно рада, что он влюблён именно в неё.

* * *

Канкуро меняет свою боевую раскраску, и в конце концов она почти не закрывает его мимические морщины. Деревня песка возрождается. Гаара находит себе ученицу и усыновляет мальчишку.

Темари становится частью клана Нара, и хотя первое время ей кажется, что все вокруг — друзья Шикамару, его семья, а не ее. В конце концов она понимает, что её любят и ждут с миссий.

Темари верит в любовь, семью, дружбу и живительную силу сарказма. Подлинные доказательства всего этого у нее есть.