Деревенщина (джен)

— Папа, ты правда возьмешь меня с собой?

— Если дашь слово, что больше не будешь доводить тетушку Мюриэль до истерики вместе с Фредом и Джорджем, — строго сказал Артур, на ходу застегивая свою летнюю куртку.

Семилетний Рон второй день ходил за ним по пятам. Вот и сегодня он держал в руках потрёпанную сумку отца, неизменный атрибут министерского работника, и ждал ответа. Фред, увидев эту картину, ткнул Джорджа локтем в бок и кивнул в сторону Рона. Оба хитро переглянулись между собой.

— Но пап...

— Никаких возражений, молодой человек. Министерство магии их не терпит, — с этими словами Артур забрал у сына сумку и легонько щелкнул его по носу.

— Больше такого не повторится, — активно закивал головой Рон, краснея под пристальным взглядом отца.

— Я закажу еще один пропуск на завтра, — Артур улыбнулся сыну и вышел из дома, на ходу крикнув: — Все, Молли, я ушел.

Рон вскинул вверх руку в победном жесте. Молли, в это время спускавшаяся по лестнице с маленькой Джинни за руку, не смогла скрыть улыбки.

* * *

Рон толком не смог поспать ночью — ему все время снились кошмарные сны, в которых он заводил старый будильник, и тот неизменно его подводил, прозвенев на добрых десять минут позже. Пару раз за ночь Рон даже хотел сходить проверить, спит ли еще отец, но темнота ночи и скрипучие половицы дома отгоняли это желание с быстротой спортивной метлы.

Утром его по указанию мамы разбудила Джинни. Рон вскочил, как ошпаренный, и на ходу начал натягивать приготовленную с вечера одежду. Когда он спустился на кухню, Артур уже вовсю завтракал, попутно листая свежий номер «Ежедневного пророка», а мама накладывала яичницу с беконом.

— Рональд, солнышко, садись поешь, — защебетала Молли, заметив сына, и поставила перед ним тарелку с завтраком. — Брюки Фреда смотрятся на тебе как новые, — добавила она тут же, придирчиво оглядывая его со всех сторон.

— Пап, а мы воспользуемся летучим порохом или доедем на машине до Лондона? — нетерпеливо поинтересовался Рон, втыкая вилку прямо в желтое сердце глазуньи.

— Поездки в Лондон на форде временно прекращены, — отозвался Артур, не отрываясь от чтения утренних новостей, — пока не устраню причину странного стука под капотом. До чего изобретательны эти маглы, Молли, только представь — груда железа может двигаться без всякой магии!

Рон перевел взгляд на маму — та была слишком занята спасением пригоревшего пирога, чтобы присоединиться к восхищению папы, поэтому его слова оставила без комментария.

* * *

Министерство магии поразило Рона своим величием. Просторный холл, в котором они с отцом оказались, стоило им выйти из камина, с каждой минутой заполнялся новыми волшебниками. Между ними то и дело деловито сновали почтовые совы, иногда сбивая чей-нибудь особенно длинный колпак. Прямо над куполом здания развевалось огромное полотнище с изображением действующего министра магии, Миллисенты Багнолд.

Подгоняемый суетой тысячи работников и посетителей Рон старался не отставать от отца и крепче сжимал его широкую ладонь. Фред с Джорджем заботливо предупредили брата, что потерявшихся детей не возвращают родителям, а скармливают дракону, охраняющему несметные сокровища банка Гринготтс.

После всех формальных процедур они с отцом очутились внутри здания, где работало больше полутора тысяч волшебников. Кабинет Артура Уизли находился в самом конце длинного коридора, усеянного одинаковыми дверьми, на каждой из которых красовалась табличка с именем сотрудника.

— Ну что, сынок, вот мое рабочее место, — гордо объявил Артур, открывая дверь и впуская сына внутрь маленького помещения без единого окна.

В кабинете стояло два огромных стеллажа, забитых кучей разнообразного хлама. На стене висел портрет министра магии, карта Магической Британии с мигающими огоньками и несколько плакатов автомобилей.

— Артур, совещание по исчезающим люкам перенесли на сегодня, — в дверях показалась голова незнакомого для Рона человека. — Тебя уже ждут в зале заседаний.

Артур негромко выругался, но Рон так и не разобрал, куда именно его папа послал человека, сдвинувшего совещание. Наверное, в задницу вонючего тролля — обычно Чарли с Биллом так выражались, когда их кто-то доставал или злил.

— Слушай, Берни, присмотришь за моим сыном? — Артур выудил ярко-желтую папку из кучи документов на столе. — Я не задержусь надолго, но оставить его одного не могу — Молли меня убьет, если Рон потеряется или чего натворит.

Берни, все еще стоявший за дверью, немного замялся, переводя свой взгляд со старшего Уизли на младшего. Предложение Артура не было заманчивым, но отказать тому, кто не раз помогал со сдачей ежемесячного отчета, он не мог.

— Ну хорошо, — ответил Берни неуверенно, будто до последнего сомневаясь в своем решении. — Только я не очень лажу с детьми...

— О, не переживай! Рональд не доставит тебе хлопот, он — хороший малый, — бросил Артур на ходу, пропуская его к себе в кабинет и убегая на собрание.

Папа Рона был прав — его шестой сын был душкой, не просто хорошим малым, по сравнению с теми же близнецами. И моментально получал статус «непоседы-проказника», когда рядом оказывался Перси — образец благоразумия среди шести братьев Уизли. В вопросах хорошего поведения Перси уделывал даже Джинни, которая к своим шести годам успела прослыть у отца «чертенком» и заручиться одобрением Фреда с Джорджем.

— Перси — подкидыш, — вновь и вновь озвучивали близнецы свою теорию, когда тот пытался отговорить их от очередной небезопасной затеи. — Мы это сразу поняли, странно, что мама до сих пор нам не верит.

Душка Рон стоял перед коллегой отца, который, кажется, и сам не знал, чем занять маленького мальчика.

— Так, мы можем с тобой... — глаза Берни забегали по кабинету в поисках чего-нибудь интересного. — Полистать магловские журналы? — схватил он первую попавшуюся кипу со стола и перевел взгляд на Рона.

Тот при виде потрепанных страниц магловской прессы скорчил непонятную гримасу.

— Может, просто прогуляемся? — спросил Рон с надеждой, не желая заниматься таким скучным делом.

— Я не знаю, разрешено ли детям разгуливать по главному зданию министерства... — снова замялся Берни, задумчиво почесав затылок.

— У меня есть это, — Рон ловким движением выудил из кармана поношенных вельветовых брюк пропуск посетителя, внешне напоминавший карточку из шоколадных лягушек, и потряс им перед коллегой отца.

— А... Тогда конечно, — ответил тот с долей облегчения — ему самому не хотелось оставаться в крохотном кабинете Артура Уизли, где царил жуткий беспорядок. — Идем.

Рон вовсе не так представлял себе это маленькое путешествие с отцом. Но все равно был невероятно рад тому, что оказался в Министерстве магии. Такой шанс до него выпадал только Биллу и Перси. Чарли отказался сам, узнав, что в Отдел регулирования магических популяций и контроля над ними его все равно не пустят из-за ограничений по возрасту. Близнецам папа не рискнул предложить, боясь, что те разнесут в пух и прах пристанище бюрократического аппарата магической Британии.

— Здесь сидит глава аврората Терри Перкинс, — монотонно бубнил под нос Берни, изображая из себя экскурсовода. — Суровый дядька, которому пора на пенсию. И это не только мое мнение, — добавил он, нервно оглядываясь на дверь Перкинса.

— Ух ты, авроры! — Рон подпрыгнул от восторга, показывая пальцем на промелькнувших в конце коридора мужчин в темно-зеленых плащах. — Должно быть, отправляются на опасное задание?

— Откуда мне знать, — пожал худыми плечами Берни, не разделяя его восторга, и добавил чуть тише: — Авроры даже поедание омлета в столовой выдают за опасное задание.

Но Рон его не слушал, представляя, каково это — каждый день сталкиваться с темной магией и рисковать жизнью. Наверное, нужно знать кучу сложных заклинаний, а еще быть ловким и храбрым. Интересно, все авроры — выпускники Гриффиндора? Надо будет спросить у папы или у Перси.

— Берни! — услышал Рон звонкий голос и обернулся — их догнала хорошенькая блондинка в алой мантии.

— М-мэри, — промямлил коллега отца, заливаясь краской. — Что-то случилось?

— Случилось, — выпалила Мэри, делая театральную паузу, — я не могу обойтись без тебя! — услышав это, Берни покраснел еще больше. — Помоги мне подбить статистику по служебным запискам, — блондинка часто-часто захлопала длинными ресницами, точно бабочка крыльями.

— Я немного занят, — Берни многозначительно перевел взгляд на маленького Рона.

Мэри, не ожидавшая такого ответа, стушевалась, но быстро взяла себя в руки.

— Так возьми его с собой или отведи в зал для посетителей, — предложила она ему здравую идею, от которой он не стал отказываться. — Тебе нужно дойти до конца коридора и свернуть налево, как только увидишь комнату, заполненную портретами и прочим хламом, — обратилась Мэри к Рону, заглушив очередной неуверенный бубнеж коллеги. И не дожидаясь ответа, потянула Берни в сторону своего кабинета.

— Только ты это, — кинул тот Рону, прежде чем скрыться за тяжелой дверью, — не потеряйся и никуда не уходи. Я сейчас приду.

Рон был рад избавиться от скучного Берни. Он с довольной улыбкой неторопливо двинулся вдоль длинного коридора, где время от времени над его головой пролетали сложенные самолетиком служебные записки сотрудников. Раньше для обмена сообщений внутри министерства использовали сов — запах стоял отвратительный. Рон эти времена не застал, но вот Билл с Чарли рассказывали, что мама никакой магией не могла вывести следы и запах из папиной куртки.

Через пару минут Рон наконец-то нашел просторную комнату, стены которой были увешаны постановлениями министерства, благодарностями магических сообществ и организаций и портретами общественных деятелей, чей вклад в развитие магических отношений был неоценим. Кто бы мог подумать, что нарисованные волшебники способны устроить галдёж, сквозь который едва ли можно было услышать собственные мысли.

Рон огляделся вокруг — его внимание привлек белобрысый мальчик, о чем-то увлеченно беседовавший с седовласым волшебником с одного из портретов. Старик активно жестикулировал и тыкал в пожелтевший журнал заскорузлыми пальцами, вскрикивая время от времени «Прочь, маглы!» и «Магловские свиньи!».

Стоило Рону подойти поближе, как мальчик резко развернулся в его сторону, почувствовав, что больше не один. Он был примерно такого же возраста, что и Рон, худощавый, щупленький, с длинным острым носом и вытянутым лицом — маленькая копия старика с портрета, только младше на много лет. Из кармана его мантии торчала открытая упаковка шоколадных лягушек, на лацкане красовался именной пропуск в виде специального значка. Рон слышал от папы, что такой пропуск нелегко получить — его выдавали только особо важным посетителям. Что было важного в незнакомом мальчике, он не знал.

— С каких пор детям разрешают шляться по Министерству магии? — неожиданно обратился к Рону мальчик, растягивая слова.

От его резкого тона стало не по себе, как будто белобрысый считал себя не ребенком, а взрослым.

— Ты что, разговаривал с портретом? — кивнул Рон в сторону седого старика, оставив его вопрос без внимания.

— Это мой прадед, Брутус Малфой, влиятельный волшебник и хороший друг Министерства, — пояснил мальчик с самодовольным видом, будто только что выиграл Чемпионат мира по квиддичу. — Я — Драко Малфой.

Рон часто слышал от отца про какого-то там Малфоя, который пытался влезть в Попечительский совет. Но в тот момент его мало заботили серьезные разговоры взрослых, поэтому не особо интересовался, о ком шла речь.

— Рон Уизли, — представился он в ответ, гордо выпятив грудь. Наверняка, все знали его отца.

— Ха, — вдруг громко воскликнул старик с портрета, вперив в него презрительный взгляд серых глаз. — Неужто сын предателя чистокровных?

— Уизли? — переспросил Драко Малфой, оценивающе оглядывая Рона с ног до головы. — Это правда, что вы живете прямо посереди болота?

— Чушь! — тут же выпалил Рон, чувствуя, как у него краснеют уши.

Драко, заметивший его реакцию, неприятно ухмыльнулся, скривив тонкие губы.

— Мой папа говорил, что деревенщины вроде вас позорят семьи чистокровных волшебников, — продолжил Малфой свою речь, не особо заботясь об элементарной вежливости к собеседнику.

Рон был вне себя от злости и уже собирался кинуться на Малфоя с кулаками, как вдруг со стороны входа раздался голос отца.

— Рональд? — окликнул Артур сына с удивлением. — Что ты здесь делаешь? Где Берни?

— Я... Э-э... — ответил Рон, стушевавшись. — Просто гуляю.

Малфой, посчитавший себя выше разговора двух Уизли, снова отвернулся к портрету прадеда, который выглядел чрезвычайно довольным своим потомком.

— Пойдем, сынок, — позвал Рона Артур, кинув при этом внимательный взгляд в сторону Драко Малфоя.

Рон, раскрасневшийся и все еще сжимающий кулаки, не стал перечить отцу и понуро поплелся за ним. Уже оказавшись в коридоре, он услышал противный голос старикашки с портрета, который вторил словам внука: «Деревенщина Уизли».

* * *

Весь остаток рабочего дня Рон провел у отца в кабинете. Больше не было никакой радости от знакомства с Министерством магии, наоборот, в горле стоял ком и глаза жгло от непрошеных слез.

Чтобы не расстраивать папу, Рон обложился кучей магловских журналов и сидел за ними, не высовываясь. На все вопросы отца отвечал односложными фразами, стараясь не подавать виду. Артур хоть и насторожился таким поведением сына, но из-за прилетевшего под конец рабочего дня задания министра не мог полностью переключиться на Рона.

Уже позже, когда они вернулись домой, Артур поделился с Молли своим беспокойством. Однако Рональд почти сразу поднялся к себе в комнату и лег спать, поэтому выпытать у него причину грусти родители так и не смогли.

Маленький Рон долго лежал в темноте, вновь и вновь вспоминая неприятный разговор, и ему становилось невыносимо тяжело от открывшейся правды: его семья, Уизли, действительно была бедной по сравнению с теми же Малфоями. И как бы Рон ни любил отца, судя по отношению коллег, Артур был не таким уж важным работником министерства, каким его представляли дети.

Детская обида смешалась со злостью на Малфоя, на несправедливость волшебного мира, и непрошеные слезы покатились по веснушчатым щекам, оставляя соленые следы...

Уже засыпая, Рон почувствовал прикосновение теплой маминой ладони у себя на лбу и услышал голос отца, спросившего тихо: «Уснул?». Тревоги тяжелого дня отступили, сменяясь сном без сновидений. И даже звучавшее из уст Малфоя, как приговор, «деревенщина» в это мгновение перестало казаться чем-то страшным и обидным.