Вершина года. Триптих (джен)

Последний весенний месяц на излете.

Пора цветения развернулась в полную ширь. Каштаны уже зажгли свои свечи, а воздух напоен сиреневым дурманом. Чистые оттенки зеленого, коими полнится всё вокруг, радуют глаз и успокаивают чувства. Днями бывает по-летнему тепло, но ещё нет испепеляющего жара, а короткие грозы и короткие ночи приносят отрезвляющую прохладу. Кажется, мир достиг динамического равновесия и готов к решительным свершениям.

В мае мысли ясны, а тело сосредоточенно. Лучшее время для работы. И любви. Капризная пора весенних перевертышей осталась позади. Мир полнится молодою силой. От её избытка временами голова идет кругом, но опасности в том нет. Наоборот, мир словно раскрывает перед человеком все доступные ему сейчас возможности. Важно только почувствовать, за что следует ухватиться в первую очередь. Чтобы не остаться на обочине жизни.

Планы, планы, планы... Май — месяц планов. Строгих, продуманных, идеально проработанных до последней мелочи. Ум с радостью погружается в любую структуру, увлеченно постигая её законы и учась управлять ею. Структура овладевает стихией и привносит в неё порядок.

Май — пора гениев и колдуний.

Короткие колдовские ночи полны свободных раздумий и смелых замыслов. Ум занимает очевидно-видимое и странное, неясно-воспринимаемое. Когда на мир падает темная пелена, человек чувствует себя словно отделенным ею от окружающего пространства, но именно майскими ночами он невыразимо остро ощущает сквозь тонкую ткань тьмы биение космоса вокруг себя. Человек как будто находится одномоментно внутри и вне его, может касаться и постигать, оставаясь отстраненным и сосредоточенным. Продолжая быть в себе и открываясь явлениям мира.

Реальное и имагинативное кажутся перед лицом ночи соединенными и постижимыми в равной мере. Мир ощущается единым, а всё пребывающее в нем — объединенным общей неразрывной связью. Явления мира проходят вереницей перед мысленным взором, связующая их нить пока сокрыта, но уже ощущается крайне близкой. Кажется, что ещё немного — и можно будет коснуться её.

На последней ступени весны мир видится раскрытым и глубоким. Как ток могучей полноводной реки.

Солнце выходит на вершину. Июнь — его месяц. Кульминация всего года.

Насыщенный зеленый и ясный голубой — цвета жизни и неба — обильно разбавлены молочно-белым. Вата облаков над головой и вата тополиного пуха в воздухе вокруг словно стремятся захватить собой весь зримый свет. Изредка в палитру мира добавляется сизый оттенок грозовых туч. Июньские бури сотрясают землю и небо, ломают деревья и властно стучат в людские окна. Могучая игра стихий наполняет сердце волнительным восторгом.

В вершинном месяце года человек нередко оказывается на пороге. Заканчивается старое и начинается новое. Молодежь радостно покидает стены школ, училищ и вузов, достигшие зрелости строго подводят материальный итог месяцам работы и духовный итог весенней сумятице, оказавшиеся на опушке старости встречают с юной надеждой летнее тепло.

Подведение итогов, баланс потерь и обретений, переоценка ценностей, ожидания перехода на качественно новый уровень — всё это июнь. И первые урожаи начинаются тогда же. Плоды земли и достижения в профессии, реализация планов и исход долгих личных отношений — всё вместе это ставит человека перед осознанием очевидности. Перед пониманием того, куда пришла жизнь и чего стоят его собственные усилия. Не все принимают пришедшую к ним очевидность, большинство воспринимает её как временный рубеж, лишь немногие открыто наслаждаются плодами побед или оплакивают поражения.

Пора триумфов и катастроф царит над землей.

Июньские очевидности легче всего осознавать на рассвете. Сейчас они по-настоящему чудесны! Ни осенне-весенних туманов, ни морозной зимней мглы. Никаких неясностей, полутонов и смуты. Июньский рассвет прозрачен и чист, мерным шагом он входит в мир и с царственной невозмутимостью ставит его перед фактом своего присутствия. Императорский выход перед очами изумленных подданных. Сияние дневной солнечной славы вот-вот зальет всё вокруг.

Торжественный приход рассвета очищает мысли и чувства. Заполошное биение жизни словно застывает на ряд мгновений... чтобы после с удвоенною силой устремиться дальше, увлекая человека по стезе его судьбы. Но недолгий момент рассвета стоит всего последующего. Очарование ясности и благоговение перед мистерией очевидности открывают дорогу осмыслению. Осмыслению мира и себя. Оно может принести боль и сожаление, но оно необходимо, как вода и воздух.

Когда кульминационная точка оказывается позади, перед взором открывается широкая дорога. Под уклон. По ней весело устремляешься навстречу приземленным делам и заботам. Тому, что близко и привычно.

Июльское марево накрыло мир толстою периной.

С разверстого неба огненным водопадом проливается жар. Даже в тени и под крышей дома его всеобъемлющее присутствие явственно ощутимо. По ночам, когда солнце уходит, оставленное им пылание продолжает довлеть над землёй. Данная свыше реальность, которую можно лишь принять.

Под безжалостным солнцем полудня сгорает мир. Пора сосредоточения уже далеко в прошлом. Мощь природы и устремления человека, мысли в голове и энергия тела — всё расходуется, растрачивается на просторах распахнутого света. Жизнь несется вскачь по расплавленному асфальту судьбы.

В разгар лета встречи с посторонними случайны, а новые знакомства мимолетны. Свежие явления и ощущения скользят мимо, словно тени одиноких облаков по выцветшей земле, и человек снова и снова возвращается в круг привычных стен и старых знакомых. Там он, заведенный ключиком собственных планов и воли внешних обстоятельств, будет вращаться ещё долго.

Июльский зной иссушает свежую поросль и заглушает новые идеи. Чтобы бодрая мысль могла пробиться сквозь густую пыль мелких дел и едкий пот каждодневных обязательств, человек пытается уловить редкие незамутненные капли непривычных впечатлений. Но их дождь проливается на него нечасто, потому и ждать обильных всходов особо не приходится.

Стремясь выйти за пределы душной каждодневности, те, кто могут себе это позволить, пускаются в дорогу. Но эти странники редко отыскивают искомое, ведь прах обыденности они несут в собственных душах. Грустным вихрем он вьется вокруг них, не давая покинуть свой круг. Его частицы можно найти в цепочках следов, оставленных странствующими душами на песке жизни.

Под жалящими лучами июльского солнца, под пылью дорог и душным дыханием обыденности в пронизанном ароматом цветущих лип воздухе в душе человека пышною короной распускается желтый цветок летней грусти.