И даже Смерть не разлучит нас (III) (гет)

Пролетело буквально несколько секунд. Чёрный полог, укрывший их от чужого взора, мгновенно опустился на землю, растворившись в момент, словно пыль в воздухе.

Иккинг, Астрид, Хезер и Аделина очутились возле Адских Врат. За их появлением спокойно наблюдал Привратник. Заметив перед собой Неприкаянную, он незамедлительно приступил к активации портала на Землю. В точку, откуда влюблённые последовали за Аделиной сюда, в Ад. Ныне смертные ощутили невыносимую духоту и жар, которые не чувствовали ранее. Воистину, Предвратность и другие Междумирья, за исключением нескольких, были не для земных людей. По крайней мере, не для смертных.

Ребята обернулись к Аделине. Они ещё раз напоследок обнялись, зная, что больше с ней не увидятся. Ибо каждому из них наступила пора жить в собственном мире. Аделине — в Аду, а друзьям — на Земле.

— Пора прощаться, друзья, — ласковым голосом произнесла она. — Берегите друг друга.

— Иккинг! Пошли! — поторапливала его Астрид, заметив открывшуюся перед ними оранжевую воронку.

Однако он собирался сделать кое-что напоследок перед тем, как покинуть Ад. Он подбежал к Аделине и нежно обнял её. У той ёкнуло сердце от неожиданного порыва души Иккинга. Она ответила столь же невинным и трепетным объятием.

— Спасибо тебе. За всё, — полушёпотом произнёс он.

Она же испугалась сказать что-нибудь в ответ, опасаясь испортить самый приятный момент в своей послеземной жизни. Аделина нашла в себе силы прошептать единственную фразу:

— Я рада, что всё так закончилось, — она выпустила его из секундных объятий и добавила: — Прощай, Иккинг Карасик.

Иккинг уловил на себе её влюблённый взгляд. И улыбнулся. Большего он не мог себе позволить, прекрасно зная почему. Знала это и Аделина, разумеется. Иккинг поспешил к Хезер и Астрид, которые всё ещё его ждали. Последняя немного насторожилась, готовилась включить режим ревнивой возлюбленной. А Хезер… в конце концов обрела долгожданный покой в душе. Она приняла тот факт, что Иккинг любит только Астрид. Всё, что ей удалось лицезреть во время совместных с ними приключений, убедило её в этом. А дружба с Иккингом… Хезер дорожила ею, как никто другой.

— Всё готово, Неприкаянная, — пробасил шакалоголовый демон.

Воронка готовилась поглотить в себя троих смертных.

— Прощайте, друзья! — крикнула им вслед Аделина.

Хезер повернулась к возлюбленным. Она помахала им рукой, сказав:

— Увидимся в школе… друзья, — и загадочно улыбнулась.

Астрид согласно кивнула, ничего не сказав. Иккинг сделал то же. Хизер вступила в воронку и спустя пять секунд растворилась в оранжевых бликах вращающейся спирали портала.

Следом пошли Иккинг и Астрид. Влюблённые в безмолвии радостно улыбнулись друг другу. Иккинг вновь коснулся её тёплых и нежных пальчиков. Про себя он подумал: «Как же мне не хватало этих прикосновений». Казалось, Астрид размышляла о том же. Загадочная, но особенная улыбка заставила сердце Иккинга забиться с огромной силой. Как в то незабываемое мгновение, когда он впервые обратил на неё внимание два месяца назад.

— Наконец-то… дом… милый дом… — полушёпотом произнесла Астрид, чувствуя долгожданный покой. Шагнув во вращающуюся воронку, они ощутили, как стало перехватывать дыхание. Неожиданно воронка слегка увеличилась в размерах, впитывая в себя двоих смертных одновременно. Глубоко вздохнув, они совершили ещё шаг, устремляясь в засасывающие их в себя потоки времени. Влюблённые закрыли глаза, мгновенно растворяясь в тенях.

Вскоре шумная воронка оказалась позади ребят. Но на этот раз она не стремилась поглотить их. Оранжевое свечение схлопнулось и исчезло так же быстро, как образовалось.

Иккинг и Астрид очутились внутри её дома. В гостиной, откуда началось их совместное второе путешествие в Ад.

* * *

Стояла безмолвная тишина. В доме по-прежнему никого не было. За скрытым шторой окном ребята увидели блики солнечного света, активно пробивающегося в дом семьи Хофферсон. Астрид поспешила распахнуть окна и шторы. Иккинг последовал её примеру. Спустя несколько минут в гостиной вновь было светло как днём. Они подошли друг к другу, вновь взявшись за руки. Настенные круглые часы, что висели над порогом входной двери, показывали семь часов. Неожиданно каждый из ребят немного засуетился. Обоих волновала одна мысль: «Какой сегодня день?» Оба одновременно грустно вздохнули, мол, опять школа, учёба и экзамены. И выпускной, что наступал через месяц. Однако когда Иккинг достал свой телефон, который он положил на стол перед повторным путешествием в Ад, то облегчённо выдохнул. На нём он увидел день недели: воскресенье.

— Астрид, расслабься. Сейчас — воскресенье. Семь часов утра.

Та тут же успокоилась.

— Погоди, Иккинг, — загадочно улыбалась она. — Это же получается…

— Да. Родителей ещё нет. Ни твоих. Ни моих… — радостно подхватил мысль Иккинг.

— Значит, мы можем… — неподдельно наслаждалась этой мыслью Хофферсон.

— Да… — засмеялся от счастья Иккинг.

Астрид подхватила накатившее на любимого чувство восторга и неимоверного ликования. Затем он подбежал к ней. Крепко обхватив талию Астрид, он приподнял её до уровня своей груди. И закружился на одном месте. Они смеялись и наслаждались близостью друг друга. Судьба свела их вместе и позволила им вернуться из Ада живыми. Обоим. Через десять секунд счастливых вращений Иккинг аккуратно опустил её на землю и сильно, слегка грубовато, впился в губы. Астрид слегка про себя обиделась, ибо он опередил её в этой замечательной идее. Она моментально обхватила руками его шею и прижала его к себе максимально близко. Иккинг опустил руки на её бёдра, и продолжал ласкать губы Астрид, чуть поглаживая их языком. Аналогичные движения совершала и Хофферсон.

Прошло около пары минут прежде, чем поцелуй завершился. Когда это случилось, они томно посмотрели друг на друга. Изумрудные очи, исполненные любви и счастья, глядели в небесно-голубые, растворяясь в скрытой их нежности и взаимно испытываемых чувствах. Возможно, этот момент был самым счастливым в жизни двоих влюблённых. Иккинг коснулся её щеки, даря особенную улыбку.

— Сейчас, всё, чего я искренне хочу, это лечь с тобой в кроватку и…

Астрид лукаво улыбнулась Иккингу. И локтем с приложенной небольшой силой пихнула его в бок. — Ай, Астрид, что ты?.. — не успел он договорить, как она заявила слегка сердитым голосом, прикидываась обиженной:

— Это — за то, что убил меня!

Иккинг, не выпуская её из объятия — да она и не думала даже вырываться из них, — хотел оправдаться снова, но Астрид применила свой любимый коронный приём. Она чуть резко подтянула его к себе и плотно, в то же время очень нежно, прильнула к губам. Иккинг сомкнул глаза. Спустя пару мгновений Астрид полушёпотом сказала:

— А это… за всё остальное, — затем она ещё раз его чмокнула в губы и, не разжимая руки, повела его в свою спальню.

Иккинг загадочно улыбнулся, слегка растерявшийся, и, словно позабыв обо всём на свете, последовал за возлюбленной по лестнице. И хотя он имел в виду немного иное, когда говорил про кроватку — на самом деле он просто хотел с ней как следует расположиться на кровати и в объятиях друг друга глядеть либо в белый монотонный потолок, либо смотреть кино в плазменном телевизоре. Затем, сладко задремать, ощущая тепло любимой, сладко прижимающейся к нему и посапывающей вместе с ним. Но Астрид подумала иначе… Чуть более… по́шло, и…

В общем, можно было с уверенностью сказать одно: реакцией Астрид на слова Иккинга последний явно не был недоволен. Совсем наоборот…

Следующий час принадлежал лишь их страстным объятиям, сладостным поцелуям, порой весьма интимным. Касания губ, шеи, плеч, груди, торса и более нежных мест заставляли влюблённых испытывать жар, будто в эти секунды они снова очутились в Предвратности. Стоны и приятные возгласы от совершаемых ими движений на кровати, абсолютно нагими, вызывали невероятный трепет в их бьющихся в унисон сердцах. Они краснели от того, что делали, но были безумно счастливы. Ибо само время за территорией комнаты словно замерло для них, а внутри — принадлежало лишь им.

Когда стоны и взаимные волнения завершились непроизвольным восклицанием Астрид от концовки их любовного утреннего приключения, она слегка устало улеглась на Хеддока. Он аккуратно повернулся с ней на бок, придерживая её, касаясь свободной рукой её чудесных бёдер. Затем, водя пальцами по спине вверх, отчего у Астрид побежали мурашки, Иккинг повёл их по её округлой груди. Астрид опёрлась на руку, поглядывая за слегка хулиганскими действиями любимого. И лишь ещё больше расплылась в особенной улыбке. Она взяла его пальчики, водящие по её груди, в свои. Затем тихонько шепнула:

— Ты не представляешь, как мне не хватало этих прикосновений.

— Мне не хватало тебя всей… — она легонько хихикнула на его слова. А Иккинг всерьёз задумался: — Но, что теперь ожидает нас? Как мы будем с тобой встречаться в дальнейшем?

— Ну… в школе… после учёбы… — предположила Астрид.

— Я больше не хочу с тобой расставаться. Никоим образом, — с ноткой грусти отметил он.

— И я не хочу, любимый. И если мы хотим быть вместе и здесь, на Земле, нам необходимо сделать следующий шаг.

Иккинг застыл от этих слов. Он, конечно, догадывался, о чём шла речь, но мог ошибаться. Однако интуиция вновь оказалась правильной.

— Мы должны представить друг друга нашим родителям.

— Астрид, я не против, только…

Та напряглась от его «только». Готовилась возражать, едва не обернув идиллию в неприятный разговор. Однако его слова стали для неё некоторой неожиданностью.

— Как мы объясним это твоим родителям? Мой отец воспримет тебя добродушно — можешь не сомневаться. Учитывая, что он постоянно находится в разъездах, он без труда поймёт, что пока его не было, я встречался с чудесной девушкой, — Астрид внимательно слушала его рассуждения. И позволила себе улыбнуться, когда Иккинг назвал её «чудесной». — Но твои родители… они…

По волнению в мельтешащих изумрудах Иккинга она поняла его мысль.

Он искренне переживал, что родители знали — Астрид ни с кем не встречается, её цель после окончания школы — поступить в университет. А затем перенять дело отца — служить в рядах Вооружённых Сил. В качестве связиста. Отец Астрид был военным. Подполковником, служащим на одном из стратегических военных объектов. Важный начальник, весьма ответственный. И крепкий по телосложению. Он чем-то напоминал отца Хеддока. Иккинг несколько раз видел отца Астрид, когда несколько лет назад его вызывали в школу из-за неуспеваемости дочери. Всегда при параде, взгляд серьёзный, слегка грубый. Можно было смело утверждать — характером Астрид напоминала его. Решительная, смелая. Порой слишком серьёзная.

Иккинг волновался, что он свалится на голову семьи Хофферсон, словно снег. Не было парня за столько времени у девушки, а тут вдруг появился. Пара дней прошло, пока её родителей не было, и тут она не просто упоминает о любимом, но, по сути, зовёт его на семейный ужин. Астрид понимала, что это будет выглядеть более чем странно. Но, несмотря на это, она была упряма не меньше, чем её отец. И поэтому она решительно заявила возлюбленному:

— Милый, я обо всём договорюсь с папой. Не волнуйся, — и нежно улыбнулась ему. — И я не позволю никому разлучить нас. Ни отец, ни мать, ни кто-либо из одноклассников, твоих или моих… никто в целом свете не сделает этого…

Астрид стала одеваться. Иккинг последовал её примеру. Она не сводила взгляда с любимого, у которого в сердце нарастало волнение.

— Я люблю тебя, мой Карасик. Никого в жизни я не любила так сильно. И не буду, как тебя, мой самый потрясающий и дорогой на свете мне человечек.

Астрид прислонилась своим лбом к его. Они оба сомкнули глаза. Она коснулась его плеч, а Иккинг — её по-прежнему разгорячённой щеки.

— После пережитых нами приключений я осознала одно: ничто не имеет для меня большего значения, чем ты, Иккинг.

Тот, ощутивший мощное, подобно заряду тока, волнение от последних слов любимой, полушёпотом произнёс:

— И я люблю тебя, Астрид. Ты — моя единственная суккуба! Девушка, завладевшая моей душой, мыслями… всем. И ты права. После всех этих приключений уже нечего бояться.

А затем Астрид произнесла фразу, которую Иккинг запомнил навсегда:

— Знай одно, любимый. Никто — ни человек, ни родители, ни друзья… ни демоны, ни ангелы, ни драконы… — затем возникла странная секундная пауза, словно по волшебству. А сказанные дальше слова врезались в его память, как гоночный автомобиль, влетающий в дерево: — И даже Смерть не разлучит нас…

Слова возлюбленной, в которых таилась магия искренней безумной любви, немного потрясли его. Но опять же, она была совершенно права. Смерть дважды пыталась их разлучить: когда он умер, спасая Астрид от Салеоса, и во время Ритуала «Разделения Душ». И снова, и снова её козни против них двоих оканчивались неудачей. Иккинг надеялся, что так, отныне, будет и впредь здесь, на Земле.

Внезапно задребезжал его телефон. Почти соскользнув со стола Астрид, Иккинг поймал его. То, что он услышал… стало вторым потрясением после последних слов Астрид.

— Алло, Иккинг! — голос принадлежал Хезер. Ему на миг показалось, что та была ненормально взволнована. Иккинг решил включить телефон на громкую связь.

— Иккинг, кто это? — поинтересовалась Хофферсон.

— Хезер, — шепнул он ей.

Астрид закатила глаза, говоря тихонько:

— Совсем не вовремя.

— Ты не поверишь, кого я встретила возле твоего дома! — загадочно восклицала Хезер.

— Ну, мой отец вернётся только завтра вечером, — спокойно рассуждал Иккинг.

Как совершенно неожиданно, Хезер заявила:

— Тебя спрашивал не он. Совершенно другой человек. Слегка худой, каштановые волосы, как у тебя. Изумрудные глаза, как твои, Иккинг. Этот человек попросил меня передать, что ожидает тебя и Астрид в твоём доме. Иккинг, если ты не против, я дождусь вас обоих.

— Хезер, а где ты сейчас? — полюбопытствовала Астрид, серьёзно переполошившись.

— О, ты рядом с Иккингом? — спокойно спросила Хезер. — Это очень хорошо. Пожалуйста, как можно скорее направляйтесь домой к Иккингу. Думаю, вы оба будете весьма потрясены. Иккинг, — вновь обратилась она к юноше. — Я сейчас нахожусь возле твоего дома. Этот человек ждёт вас и меня тоже. Постарайтесь как можно скорее приехать.

— Хорошо. Будем через час, Хезер, — серьёзно проговорил Иккинг.

— Давайте, ребята, — Хезер положила трубку, вогнав обоих в неподдельное удивление и короткие размышления.

Иккинг не догадывался, о ком шла речь. Но любопытство съедало его изнутри, и он поспешил привести себя в порядок. Астрид делала то же. Она ничего не сказала Иккингу, не желая портить возможный сюрприз. Насколько он мог стать приятным — зависело, скорее всего, от самого любимого. От его реакции на появление загадочного человека в его доме. Однако в мыслях Астрид закрались подозрения. Интуиция активно кричала в её голове имя этого человека. Когда Иккинг отправился в душевую, она вслух, ошеломлённая, сказала себе под нос:

— Это невозможно… Этого просто не может быть.